Рыцарь ночи Лазарева Ярослава
— Ага, там! Видела, значит? Красивое здание, богатое, что и говорить! Это точно, бабы потом наши болтали, что Михей просто заснул после употребления водочки, с лошади упал, морду покорябал, а про нападение ворон все придумал. Хотя у коров царапины обнаружили и правда будто от когтей. Но и это вполне объяснимо. Они, поди, в овраг слезли. А там в самом конце есть большой малинник, вот и оцарапались. Значит, ты видела новый дворец-то? — вдруг спросил он.
— Да, но издалека, — ответила я и отчего-то почувствовала волнение. — А кто там поселился?
— А бог его знает! — пожал плечами Миша. — Богачи какие-то. Кто ж еще? Мы же с ними не общаемся. Так, иногда в магазине видим людей из коттеджей. И то на машине подъедут, купят чего надо и обратно. Будут они с деревенскими тары-бары растабаривать. Оно им надо? Мы им не ровня! А особняк этот серый быстро соорудили. Мы и оглянуться не успели, как он вырос. Пацаны деревенские говорят, что там одно семейство поселилось. Они, кажется, кроликов разводят. Вроде много клеток завозили.
Я промолчала. Вспомнив Грега, я с трудом представила, что его семья — кролиководы. Но возможно, его дед этим занимается.
Миша довез меня до подъезда и уехал. Когда я поднялась в квартиру, увидела, что мамы нет. Она оставила записку, что ее срочно вызвали ночью на работу. Я к этому уже привыкла. Мама лет пять уже трудилась в частном роддоме и была там на хорошем счету. И в сложных случаях первым делом вызывали именно ее. То, что ее не оказалось дома, меня, по правде говоря, даже обрадовало. Я хотела сразу заняться снимками. Приняв душ и выпив чаю, я включила компьютер и начала списывать фотографии с карты памяти. Потом стала внимательно их изучать. Некоторые показались мне очень удачными, а какие-то я сразу удаляла. Снимку, который сделала на краю оврага, я уделила самое пристальное внимание. Но туман был настолько густым, что даже фигуры деревенских ребят казались сильно размытыми. К тому же они были в движении. Однако различить их можно было, а вот фигура Грега действительно отсутствовала. Не было даже намека на силуэт. Я увеличила снимок, но не добилась успеха.
«Может, когда я щелкнула, Грег упал? — предположила я. — Хотя я четко помню, что он стоял и как-то небрежно отмахивался от нападавших, будто от надоедливых мух».
После небольшого раздумья я удалила неудачный снимок и перестала о нем думать.
На следующий день я проснулась в приподнятом настроении. Я люблю свои дни рождения. Мне с детства казалось, что именно сейчас время для каких-либо сказочных сюрпризов, и предвкушение чудес делало все вокруг праздничным и прекрасным.
«Ну вот, мне уже восемнадцать! — с восторгом подумала я, потягиваясь в кровати. — Буду делать сегодня все, что захочу!»
Я вскочила и бросилась в ванную, напевая на ходу. Из кухни донесся запах печеной сдобы, и я поняла, что мама уже готовит мой любимый яблочный пирог. Тщательно умывшись, я уделила пристальное внимание своему отражению. Выглядела я отлично. И это был редкий случай, когда я понравилась сама себе. Неделя, проведенная в деревне, дала свои результаты. Кожа сияла свежестью и румянцем, тени под глазами и отеки исчезли, ведь я не просиживала часами за компьютером, а практически все время проводила на воздухе. Я вдруг вспомнила, как Грег говорил о красоте моих глаз, и заулыбалась, придвинув лицо к зеркалу. Никто и никогда не обращал внимания на их оттенок, а сама я считала цвет своих глаз обычным серым.
«Как он сказал? — вспоминала я, вглядываясь. — Голубиное крыло? И правда, какой-то отлив, несомненно, присутствует. А у Грега глаза прозрачные голубые, и в сочетании с угольно-черными ресницами это выглядит очень красиво. И что я все про него думаю?» — удивилась я, но улыбаться не перестала.
И вдруг ясно увидела, что мое лицо словно затуманивается и сквозь него проступает лицо Грега. Это было настолько странно, что я замерла, не в силах пошевелиться. На месте моих глаз медленно, словно кто-то неторопливо их прорисовывал, появились его голубые глаза с четко очерченным контуром. И вот я вижу его прямой нос на месте моего, тонкого и небольшого, со слегка приподнятым кончиком. Моя улыбка сменилась его улыбкой. У нас обоих губы были небольшие, и это выглядело так, как будто мои губы стали более яркими, а их кончики медленно приподнялись вверх.
— Грег? — тихо позвала я и прикоснулась пальцем к отражению.
И тут же его лицо словно ушло в глубь зеркала, и я четко увидела свое. От неожиданности я рассмеялась и потрясла головой. Затем сполоснула горящие щеки холодной водой. Я так размечталась, что все это мне, конечно, привиделось.
К тому же я всегда отличалась бурным воображением и часто грезила наяву. В моей голове рождались такие интересные образы, что я могла часами предаваться грезам. Особенно часто это происходило, когда я ложилась спать. У меня была излюбленная игра. Я закрывала глаза и начинала придумывать того, кто когда-нибудь меня полюбит. Я словно видела цветной художественный фильм и выступала в роли главной героини. Все начиналось с того, как я встречаю своего любимого. И каждый раз это было новое место, другие обстоятельства, я выглядела по-другому. Но часто я не досматривала до конца свой фильм и засыпала. Правда, потом меня мучили сны эротического характера. И именно во сне завершалось то, о чем я грезила, когда засыпала. Наутро я не всегда помнила подробности, а если все-таки что-то оставалось в памяти, то обычно эти картины вызывали у меня противоречивые чувства. Я и хотела повторения этих ощущений, и боялась их, и стыдилась. Я думала, что распущенна, что у меня порочная натура, ведь часто во сне я испытывала чисто физическое удовольствие. Я понимала, что в моем возрасте уже пора это испытать в реальности, но пока серьезных отношений у меня ни с кем не было. К тому же я не могла относиться к этому с такой легкостью, как большинство моих подруг. Мне казалось неправильным, бессмысленным и противным переходить от одного парня к другому. Поэтому такой опыт я приобретать не хотела и ждала того единственного, с кем у меня возникнет настоящее чувство.
Моя подруга Лиза меня совсем не понимала и считала, что я зря трачу свою молодость. Сама она еще в четырнадцать лет лишилась невинности с парнем из нашего двора. И через пару месяцев с ним рассталась. Потом у нее были еще столь же короткие связи, и Лиза с гордостью мне о них рассказывала, причем в таких подробностях, от которых меня бросало в жар. Она всегда отличалась излишней откровенностью и грубоватостью. Хотя лично меня именно эта ее открытость, простота и легкость характера притягивали. И однако даже с ней я не делилась своими мечтами. Как ни странно, о том, что я люблю фантазировать, знал лишь мой отец. Конечно, всего я ему не рассказывала. Просто как-то упомянула, что люблю в своем воображении создавать интересные фильмы с динамичными сюжетами и мне доставляет удовольствие менять эти сюжеты и придумывать различные варианты развития событий. Отец заинтересовался и попросил рассказать. Я кое-что описала, и он заметил, что у меня, несомненно, креативный склад ума и мне нужно учиться на режиссера или на клипмейкера. Или даже писать книги. С его подачи я и решила поступать именно в этот институт. Но мама всегда хотела, чтобы я стала непременно врачом. Они как-то разговаривали на эту тему по телефону. Я слышала, как мама сердилась и очень резко возражала отцу. А потом провела беседу со мной. Буквально приперла меня к стенке и выясняла, что это за бредни по поводу моего желания учиться на режиссера.
— И куда ты собралась поступать? — возмущалась она. — Во ВГИК? В МГУ? В ГИТИС? У меня нет таких средств, чтобы оплачивать твою учебу! А на бюджетное отделение ты не поступишь! Там нереальный конкурс! Это все знают.
— Мама, это просто разговоры, — пыталась я ее успокоить. — Папа считает, что из меня получился бы неплохой режиссер клипов или рекламных роликов. А это сейчас востребовано. Вот и все, о чем мы говорили.
— Врач и только врач! — настаивала она. — Вот это действительно всегда востребованная профессия. И потом, я не хочу, чтобы отец оплачивал твою учебу, — уже тише добавила она.
Вот в чем была вся загвоздка, и я это отлично понимала. Для меня все еще оставалось загадкой, почему мама так упорно отказывается от материальной помощи бывшего мужа. Она никогда не брала у него деньги и даже отказалась от алиментов. Когда мне исполнилось шестнадцать и я получила паспорт, отец открыл счет на мое имя в банке и положил на него сумму, казавшуюся мне огромной. Но он строго-настрого запретил говорить об этом маме.
— Это твои деньги, — сказал он, когда отдавал мне пластиковую карточку, — и ты можешь распоряжаться ими по своему усмотрению. Но сама понимаешь, если ты вдруг заявишься домой в дорогущем норковом жакете, то у мамы, естественно, возникнет вопрос. И тогда наш маленький секрет будет раскрыт. Поэтому трать деньги с умом. И не волнуйся, я буду постоянно пополнять счет, чтобы моя единственная и любимая дочка ни в чем не нуждалась.
Конечно, я ничего не сказала маме об этом счете и снимала с него понемногу, когда хотела купить что-нибудь из вещей. Ценой покупок мама, как правило, особо не интересовалась, а если и спрашивала, то я значительно приуменьшала их стоимость. Поначалу меня мучили угрызения совести, что я вру. Но потом я решила, что так действительно лучше. Мама будет спокойна, ничего не зная об этом счете, а я имею полное право пользоваться помощью родного отца и вовсе не обязана ни перед кем отчитываться.
После окончания школы, когда встал вопрос о моем поступлении в выбранный институт, между родителями произошел нелицеприятный разговор. И он был настолько серьезным, что меня даже попросили удалиться из гостиной. Уж не знаю, каким образом отцу удалось убедить маму, но мое обучение было оплачено, я благополучно подала документы и прошла собеседование. И вот с сентября начала учиться.
Когда я вышла из ванной, мама уже ждала меня в гостиной. В ее руках я увидела подарочный пакет. Она поцеловала меня и поздравила.
— Давай к столу, — сказала она. — Твой любимый пирог уже готов.
— Я быстро, — ответила я и скрылась в своей комнате.
В пакет я заглянула мельком и положила его в кресло. Я знала, что там находится, так как мама всегда покупала подарки, заранее обсуждая со мной, чего бы мне хотелось. Это было, конечно, практично, но лишало меня приятных сюрпризов. В этот раз я попросила эпилятор и получила его.
Когда мы выпили чай, мама спросила, не передумала ли я отмечать день рождения в ночном клубе. Я видела, что эта идея ей не очень-то нравится. Но мне совершенно не хотелось, как обычно, собирать друзей в нашей квартире. Мама, конечно, готовила стол и сама никогда не уходила. А при ней мы не могли чувствовать себя свободно. В прошлом году я решила собрать всех в небольшом кафе на соседней улице, но публика там оказалась неподходящей. Мы заняли два столика, и очень скоро к нам начали приставать какие-то темные подвыпившие личности, как я поняла, завсегдатаи этого заведения. Поэтому мы быстро ушли. И вот в этом году Лиза предложила отметить мой день рождения в клубе «Релакс». Он находился неподалеку от метро «Пролетарская». Мы жили на Воронцовской улице, почти посередине между станциями «Пролетарская» и «Таганская». И до клуба можно было дойти минут за пятнадцать.
— Мам, тут же рядом, — ответила я, — потусуемся и все вместе вернемся. Ты зря волнуешься. Меня проводят до подъезда. А ты ложись спать и не жди меня.
— Слава тебя проводит? — уточнила она.
— Да, — кивнула я. — Ну и Лиза тоже.
— Куда же без нее? — вздохнула она. — Только вот не пойму, что там хорошего? Музыка гремит, все курят, толком не пообщаешься. Хоть что за программа сегодня?
— Doom-metal, — ответила я. — Ну, ты все равно не знаешь. Короче, тяжелый рок, если это тебе о чем-нибудь говорит.
— В общем, как я и думала, бессмысленные вопли охрипших волосатых парней, — констатировала мама и вздохнула.
— Ты «битлов» слушала, сама рассказывала, и тебя также родители не понимали, — мягко заметила я. — А вот мне именно эта музыка нравится. Что тут такого? К тому же сегодня я могу делать что хочу.
— Нет чтобы к нам пригласить ребят, чаю бы выпили…
— Ага, еще скажи, и мультики про кота Леопольда посмотрели, — недовольно сказала я.
Фест начинался в четыре часа дня. Сегодня выступали семь групп, играющих в стиле dark-gothic-doom. Но мы решили пойти часам к семи, так как планировали еще остаться на пати Gothic Princess Night, которое начиналось в одиннадцать. Я заранее купила кое-какие вещи и оставила их у Лизы. Знала, что мама будет категорически против такого моего внешнего вида. И спорить с нею было бесполезно, в этом я уже не раз убеждалась. Поэтому мне было проще тайком переодеться.
Когда я пришла к Лизе, было уже шесть вечера. Она встретила меня восторженно, ее большие карие глаза ненормально блестели.
— Ну, и где ты так долго? — возбужденно заговорила она. — Надо еще имидж поменять! А то твой вид примерной девочки не вполне подходит для готик-пати.
— С мамой по магазинам проходила долго, — ответила я. — А ты чего такая перевозбужденная?
— Чего вы купили? — не ответив на мой вопрос, затараторила она. — Что-нибудь стильное? Или опять полный отстой? И чего тебя мать все пытается одеть, как придурошную благовоспитанную барышню? Тебе это вовсе не идет! Да и краситься не разрешает! Ты уже вполне взрослая! А Славка тоже с нами? — без перехода спросила она.
— Тоже, — кивнула я, заходя в ее комнату. — Практически напросился.
— Он на тебя точно запал! — констатировала Лиза и вздохнула. — Шампанское хочешь? Я уже выпила. Хорошо, предки умотали в гости.
— То-то ты такая взвинченная! — улыбнулась я. — Пьешь тут и без меня? Мы с мамой чуть сухого вина, правда, тоже выпили.
— Да-а? — удивленно протянула Лиза. — Что это с ней? Она ведь у тебя вроде вообще против алкоголя.
— Против! Но позволяет себе иногда по чуть-чуть, — нехотя ответила я и сняла джинсы и кофточку. — Где там мои готические вещички?
Лиза достала из шкафа объемный пакет и бросила его на диван. Мы стали переодеваться. Я надела черные узкие джинсы с очень низкой талией, широкий кожаный ремень, усеянный металлическими звездочками, черную обтягивающую кофточку с рисунком серой летучей мыши на груди. Лиза меня скептически оглядела.
— Как-то не очень готично, — констатировала она. — Ну ничего, сейчас мейкап сделаем соответствующий. И будет вполне на уровне.
Лиза надела пышную черную капроновую юбку, напоминающую балетную пачку, и черный кожаный корсет. На шею навесила крупные металлические цепи, на руки натянула длинные перчатки. Они до локтя были из эластичной ткани, а затем переходили в черное кружево и доходили почти до плеч. На ноги Лиза натянула колготки с узором из паутины и тяжелые на вид высокие сапоги на толстой подошве. Они были усеяны металлическими заклепками и застегивались на ремешки с крупными квадратными пряжками. Лиза была брюнеткой, и ее черные, затянутые в хвост волосы выглядели очень эффектно. Она густо накрасила глаза и ресницы, на губы нанесла черную помаду, а тон на кожу наложила мертвенно-белый. Оглядев себя в зеркало и восхищенно заметив, что она просто супер и выглядит как самая настоящая «gothic princess», Лиза взялась за меня. Она как фокусник вытащила из шкафа парик в форме короткого каре. Он был угольно-черного цвета.
— Вот, — удовлетворенно сказала она, — смотри, что достала. У соседки снизу выпросила. Помнишь, она в театральном кружке участвует?
Я не помнила, но кивнула, завороженно глядя на парик. Он казался натуральным. Лиза натянула его на меня, причесала челочку в форме треугольника, конец которого спускался между бровей, и отошла.
— Просто офигенно! — заметила она. — Тебе безумно идет! Ты та-а-ак преобразилась. Сейчас глаза подкрасим, и тебя невозможно будет узнать. Вот пацаны рты пораскрывают!
Она захихикала. Затем ловко подвела мне верхние веки, наложила темно-коричневые тени и нанесла тушь на ресницы.
— Я не хочу черную помаду, — воспротивилась я.
— Не вопрос! — не стала настаивать Лиза. — Белая тоже будет в тему.
Она наложила на мои губы необычайно светлую номаду, еле заметного розового оттенка, и обвела контур черным карандашом.
— Класс! — восхитилась она, оглядев меня с ног до головы.
Когда Слава зашел за нами, мне доставило удовольствие видеть его округлившиеся глаза.
— Ну вы вообще, девчонки! — заметил он. — Вас и не узнать!
Он поцеловал вначале Лизу, затем обнял меня и уткнулся носом в парик, втягивая воздух.
— Ты моя готическая принцесса! — прошептал он. — Тебе очень идет этот образ!
— Но-но! — строго произнесла Лиза. — Нечего сразу хватать девушку! Знаю я тебя! Любишь идти напролом, а мы создания нежные, пора уже это усвоить!
— Ну не заводись, Лизка! — засмеялся он. — Лучше лицо мне припудри. Я буду в образе вампира.
— Чего? — расхохоталась она. — Ты же у нас блондин! К тому же пышущий здоровьем, что называется, кровь с молоком. А вампиры бледные, я бы даже сказала, немощные.
— Можно подумать, ты их видела! — улыбнулся Слава. — А вы не заметили, что я весь в черном? И еще клыки купил, вот!
Он достал из кармана куртки упаковку с белыми пластмассовыми заостренными клыками. Тут же надев их, оскалился и бросился на меня.
— Дурак! — сказала я, увертываясь и отталкивая его.
— А чего? Прикольно, кстати, — заметила Лиза. — Давай я тебе бледное лицо сделаю и кровавые губы?
— Давай! — явно обрадовался Слава.
Когда мы подошли к метро «Пролетарская», где встречались с «мартышками» — так прозвали в нашем бывшем классе Сашу и Наташу, неразлучную парочку, — они вначале открыли рты, а потом прыснули.
— Не вижу ничего смешного, — сурово заметила Лиза. — А вот вы что-то не в образах.
«Мартышки» были одеты в обычные джинсы, свитерки и куртки.
— Да мы не над тобой, — сказала Наташа, — ты выглядишь супер! Славка уж очень прикольный с этими клыками. Слав, они тебе не мешают? Слюна не капает?
— Капает, а как же! — засмеялся он и обнажил клыки. — Кровушки свежей хочется!
Какая— то старушенция, проходившая мимо, притормозила, окинула нас негодующим взглядом, сплюнула, пробормотала, что драть нас надо, безбожников, как Сидорову козу, и отправилась дальше.
— Лучше сразу на костер! — крикнул ей вслед Слава, но она не оглянулась и даже ускорила шаг.
— Пошли? — предложила я. — Чего мы тут у метро застряли?
— Пиво пьем, — пояснил Саша и помахал банкой. — А то в клубе дорого!
— Ладно, мартышечки, это же мой день рождения, — сказала я с улыбкой. — Так что вся выпивка за мой счет!
Они дружно улыбнулись, обнялись и поцеловались. Затем мы двинулись в подземный переход.
В «Релакс» пришли около восьми. По правде говоря, я не очень люблю этот клуб. Я не курю, а там плохая вытяжка, и обычно на концертах висит самая настоящая завеса из табачного дыма. В «Релаксе» три зала. Вначале мы зашли в тот, где сцена. Концерт вовсю шел. В этот момент выступала группа из Пензы под названием «Янтарные слезы». Они играли в стиле folk-doom. Мы послушали пару композиций, затем перешли в дальний от сцены зал. Ребята заказали коктейли, мы заняли столик и начали болтать, поглядывая по сторонам.
Публика собралась самая разношерстная. Были обычные ребята, одетые стандартно, в джинсы и рубашки или футболки, среди них выделялись множеством металлических аксессуаров, черной кожей и длинными волосами рокеры, и уже начали появляться готы. Их специфический макияж, черные волосы, обилие символики смерти, пирсинг на лице сразу притягивали взгляд. Я обратила внимание на только что вошедшую в зал пару. Парень показался мне знакомым, хотя я никак не могла понять, почему у меня возникло такое ощущение. Я его явно не знала. Он был высок, строен, во всем черном. На обтягивающей торс водолазке я заметила замысловатый крупный кулон на длинной цепочке. Он был усыпан камешками, которые так искрились, что мгновенно привлекали внимание. У парня были белые длинные волосы, разметавшиеся по плечам. Бледное лицо с густо подведенными светлыми глазами и ярко-красным ртом вызывало скорее неприязнь из-за высокомерного выражения, хотя черты его были правильными и утонченными. Его спутница была одета как эмочка[3] с претензией. Длинная черная челка с ядовито-розовой прядью закрывала ей пол-лица, черное с розовым сердцем на груди платье было очень коротким и скорее напоминало удлиненную футболку. Высокие, почти до края платья, гетры в черно-сиреневую узкую полоску довершали наряд. Она жалась к спутнику и поглядывала на всех из-под челки с нарочито обиженным видом. Лиза тоже их заметила и незаметно толкнула меня локтем в бок.
— Смотри, какой пацан симпотный! — прошептала она. — Только он с девицей! И она типа эмо. Хотя на вид позерка.
— Ничего особенного, — ответила я ей на ухо. — Тут полно парней намного симпатичнее.
— Ну не скажи! — усмехнулась Лиза. — Этот выглядит очень брутально. Он вроде в стиле вампира.
— О чем шепчетесь? — вмешался Слава, который сидел напротив меня и потягивал коктейль. — Не иначе меня обсуждаете?
И он передвинулся ко мне и положил руку на мое колено, слегка сжав его. Я тут же отодвинулась. И увидела, как парень, который только что привлек наше внимание, остро посмотрел на нас. Хотя тут же отвел глаза. Но меня словно током пронзило от его взгляда, даже ладони вспотели от непонятного волнения. Я зачем-то пригладила парик и встала.
— Ты куда? — хором спросили Лиза и Слава, посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись.
— Пойду в бильярд поиграю, — ответила я. — «Мартышки» уже там. Не хотите?
— Да ну, — протянула Лиза, — лучше поболтать. Да, Славик?
— Ну давай поболтаем о том, о сем, — улыбнулся он. — А то давненько не общались.
— Ну, вам наверняка есть что обсудить, — заметила я и пошла к выходу.
Из зала вели вниз несколько ступеней. Там и располагалась бильярдная. Я тут же увидела «мартышек», которые довольно вяло катали шары за одним из столов с парочкой готов. Я приблизилась и стала наблюдать за их игрой. Но так и не прошедшее волнение не давало мне покоя. Сердце вдруг начинало лихорадочно биться, кровь приливала к голове. Я решила, что это действует коктейль под оригинальным названием «Протоплазма», который я выпила. В него входит абсент. К тому же он подавался в больших пивных кружках, в нем смешивалось мороженое и апельсиновый сок, и получалась пышная шапка вкусной пены. Я выпила уже две таких кружки и чувствовала в голове легкий туман.
«Мартышки» продолжали играть в бильярд, но явно не очень стараясь: они периодически бросали кий и начинали самозабвенно целоваться. Я кивнула их соперникам и включилась в игру. Но волнение не уходило, а, наоборот, нарастало. Я никак не могла понять, что со мною происходит. Закончив партию, я пожала готам руки, поболтала с «мартышками» и решила вернуться в зал.
Когда туда вошла, увидела, что Лиза все так же сидит за столом и о чем-то увлеченно беседует со Славой. Ее лицо покраснело, румянец проступал через светлый тональный крем, глаза блестели. Вид у нее был явно возмущенный. Я медленно двинулась к ним, мельком оглядываясь по сторонам. Но парня, заинтересовавшего меня, и его спутницы нигде видно не было. Я вздохнула с облегчением, удивившим меня саму. Когда я подошла, Лиза сразу переключилась на меня.
— Нет, он неисправим! — зло заявила она. — Я думала, что он хоть что-то понял за это время! Эх ты, Славик!
— И чего вы никак не успокоитесь? — спросила я и села между ними. — Расстались ведь! И вроде друзья.
— Так я о тебе же забочусь! — жестко произнесла Лиза. — Он же к тебе клинья подбивает! Сам сейчас признался!
— Ничего я такого не говорил! — вспылил Слава. — Это все твои эротические фантазии!
— Да ладно заливать! Что я, тебя не знаю? Все-таки почти год встречались! — презрительно проговорила Лиза и повернулась ко мне.
Я беспомощно улыбнулась. Ситуация меня напрягала, я решила разрядить атмосферу и стала рассказывать, как «мартышки» целовались, чуть не улегшись на бильярдный стол. Слава слушал не перебивая и не сводил с меня глаз.
— Все-таки этот черный цвет волос делает тебя неотразимой! — невпопад заметил он и осторожно поправил кончик моей челки.
— Короче, вы тут общайтесь, — заявила Лиза, — а я пойду к сцене. Там скоро должна выступать группа «Maestro Nosferatu». Улетный музон! Их всего двое, а как играют!
— Ага, давай! — равнодушно сказал Слава. — Мы, может, позже к тебе присоединимся.
— Лиз, я с тобой, — неуверенно проговорила я.
— Так это ж скорее электро, чем готик, а ты не очень-то любишь электронную музыку, уж я-то знаю! — отмахнулась она и быстро пошла к выходу из зала.
— Ты мне очень нравишься, — без перехода сказал Слава и придвинулся ко мне.
Я заметила, что подводка его глаз слегка размазалась. Открыв сумочку, достала влажную салфетку и протянула ему. Он посмотрел с недоумением. Я усмехнулась и аккуратно вытерла краску под его глазами. Слава замер, потом осторожно поцеловал мое запястье.
— Еще по коктейлю? — непринужденно спросила я и отодвинулась.
— Мне так нравится твоя сдержанность, — тихо заметил он. — Это безумно заводит. Ты не похожа на остальных девчонок.
— Глупости! — отмахнулась я. — Я самая обычная!
— Это тебе так только кажется, — не унимался Слава.
Он положил руку на мое плечо и заглянул в глаза. Его лицо мне, в принципе, нравилось. Оно было довольно простодушным, с улыбчивыми голубыми глазами, яркими, в меру пухлыми губами, коротким, немного широковатым носом. А вот улыбка была неимоверно обаятельна. Особый шарм ей придавали ямочки на щеках, а белые ровные зубы делали ее неотразимой. В нашем дворе Слава считался красавчиком и сердцеедом. Я засмотрелась в его глаза. Он широко улыбнулся. Увидев желтоватые пластиковые клыки вампира, я вздрогнула и засмеялась.
— Ты снова их надел, — заметила я. — Не иначе высмотрел себе жертву.
— А как же! — задорно ответил он. — Уже начинают собираться готические девушки, а они, по моему глубокому убеждению, только и мечтают, чтобы их укусил вампир. А-а-а-р-р! — прорычал он и оскалил клыки, наклоняясь к моей шее.
Я попыталась оттолкнуть его, но почувствовала, как влажный пластик коснулся моей кожи, и решила ему подыграть. Выхватив ягоду клубники из креманки с десертом, я раздавила ее и быстро провела мякотью по шее. Запрокинув голову, закатила глаза и замерла, практически не дыша.
— Ты моя навеки! — прохрипел Слава и провел пальцами по моей шее, затем нагнулся и слизнул клубничный сок. — Какая сладкая кровь!
— Нет, ну вы тут совсем с ума сошли! — раздался громкий возмущенный голос Лизы, и мы отпрянули друг от друга.
Я подняла глаза и вздрогнула. Лиза стояла возле столика, рядом с ней был парень, который ранее привлек мое внимание. Он пристально смотрел на мою шею, его тонкие, изящно вырезанные ноздри раздувались. Несмотря на белые длинные волосы, я могла поклясться, что это Грег. Я узнала это лицо даже несмотря на неузнаваемо изменившую его черную подводку глаз и ярко-красную помаду.
Лиза уселась за стол и скептически на меня посмотрела.
— И что это за детские игрища? — усмехнулась она. — Начитались книг Стефани Майер?
— Не читал, а вот кино классное! — заметил Слава. — Я «Сумерки» чуть ли не самый первый из нашей компании посмотрел. Убойная история! И девица там симпотная.
— Мне, конечно, больше Эдвард понравился, — заметила Лиза.
— Не видела и не читала, — тихо произнесла я и посмотрела на Грега.
Он продолжал стоять возле нашего столика, словно ждал персонального приглашения.
— Лиза! — строго сказала я.
— Ах да, простите! — спохватилась она. — Это мой новый знакомый. Зовут его Вася.
Услышав это имя, я внимательно посмотрела на Грега и с трудом сдержала улыбку, настолько оно не вязалось с его утонченным, изысканным обликом.
— Чего стоишь как неродной? — продолжала Лиза. — Садись! У Лады день рождения вообще-то.
— Вы приглашаете? — зачем-то уточнил он и склонился ко мне, словно хотел поцеловать руку.
— Конечно, — тихо произнесла я.
Опять какое-то непонятное волнение накатило на меня. Даже голос задрожал, отчего я смутилась еще больше. Грег устроился напротив меня, рядом с Лизой. Он внимательно посмотрел на Славу, легкая улыбка приподняла уголки его губ. Я не сводила глаз с его лица. Меня все-таки мучили некоторые сомнения. «Вася» очень походил на Грега, но вот белые волосы сбивали с толку. Тем более что они были откинуты со лба назад и я ясно видела: это не парик. Но вот мой взгляд скользнул ниже и остановился на кулоне. Конечно, именно его мне тогда показывал Грег! Я мгновенно узнала это замысловатое сплетение платиновых нитей, усыпанное алмазной крошкой. Я подняла глаза и улыбнулась ему. Но Грег казался невозмутимым.
«Что за игру он затеял? — думала я. — Зачем назвался другим именем? И вообще странно, что он пришел в этот клуб. Хотя почему бы и нет? Вход сюда никому не заказан. Надо бы мне поговорить с ним наедине».
— Простите! — неожиданно сказал он и встал. — Я скоро вернусь.
— Хорошо, — в недоумении ответила я. — Вам заказать какой-нибудь коктейль?
— Спасибо, не стоит. Я не люблю спиртного, — мягко произнес он и быстро пошел к выходу.
— Где ты его подцепила? — засмеялся Слава. — Ну и кекс!
— А что? Василий очень даже в образе! — заметила Лиза. — Мы возле сцены познакомились. Я хотела автограф взять у Ромочки Исавцева[4] и ломанулась к сцене. И случайно толкнула Васю.
— Хм, случайно! — встрял Слава. — Представляю, как ты на него налетела! Ты же вечно идешь напролом.
— Да ладно! Ты гонишь! — насмешливо сказала Лиза.
— И что дальше? — спросила я.
— А ничего! — ответила она. — Он обернулся с весьма грозным видом. Но я мило улыбнулась и извинилась. Его лицо тут же подобрело. Так и познакомились.
— Ох, хитришь ты, Лизка! — сказала я и погрозила ей пальцем. — Ты же на него сразу обратила внимание, как только он тут появился.
— Еще бы! Такой импозантный вампир! Супер просто! — засмеялась Лиза.
— А я, значит, не супер? — отчего-то обиделся Слава.
И вновь обнажил клыки.
— Господи! Сними ты их! — посоветовала Лиза. — Надоел уже!
— Вот укушу, тогда узнаешь! — шутливо ответил он и наклонился через стол.
— А он вроде с девушкой эмо был, — припомнила я. — Куда она подевалась?
— Девочки, в конце концов, это невежливо, — вновь обиделся Слава. — Сколько можно при одном парне обсуждать другого? Фу!
— Ну прости! — громко сказала Лиза и повернулась ко мне. — Это его сестра, так он сказал.
— И где она? — поинтересовалась я, тут же вспомнив, как Грег говорил, что у него есть сестра.
— А бог ее знает! — пожала плечами Лиза. — Сгинула куда-то, вроде знакомых тут встретила. Видимо, таких же эмо, как и она сама.
— А вот говорят, что эмо-девочки очень чувствительные, — заметил Слава.
— Ага, чуть что, сразу рыдать, да вены резать! — зло засмеялась Лиза и тут же вцепилась мне в руку.
Мы замолчали и повернули головы. К столику приближался Грег с букетом из фиолетовых ирисов, белых тюльпанов и лилий.
— Bay! — воскликнула Лиза. — Офигенный букет!
— Прелестной имениннице, — сказал Грег и протянул мне цветы.
Я покраснела от удовольствия и поблагодарила его. С Грегом пришла и его сестра. Он представил ее как Аллу. Она была молчалива и постоянно прятала глаза под своей длинной челкой. Слава тут же переключил внимание на нее. Грег устроился между мной и Лизой и, судя по всему, чувствовал себя весьма непринужденно. Я вновь предложила коктейли, но Алла и Грег дружно отказались.
В этот момент к нашему столику подошли «мартышки».
— Как сильно пахнут эти цветы! — заметила Наташа. — Даже голова заболела. Это из-за белой лилии. И какой идиот их принес?
— Так это подарок, — объяснил Саша и обнял ее. — Забыла, у Ладки нашей сегодня днюха.
— Это я преподнес цветы, — вдруг сказал Грег.
— Ого, еще один вампир в нашей компании! — расплылся в улыбке Саша. — А клыки у тебя есть?
Грег улыбнулся и вдруг обнажил зубы. Все замолчали и замерли. Такого я никогда не видела. У него действительно имелись клыки. Они были длинными, заостренными, прозрачными и сверкали так, будто были выточены из алмазов.
— Bay! — хором произнесли «мартышки». — Вот это «стайл»!
— Это что, стразы? — уточнила Лиза, не сводя глаз с искрящихся клыков.
— Типа того, — нехотя ответил Грег и спрятал клыки.
— Учись, Славик! Видел, каковы зубки? — сказала Лиза. — Это не твоя пластмассовая дешевка. Эх ты, вампир-лузер!
— Где купил? — деловито поинтересовался Слава.
— На заказ делал, — спокойно ответил Грег.
Все замолчали, не сводя с него глаз.
Я замерла, непонятный холодок пробежал по спине. Я вдруг испугалась того, что увидела. Это было какое-то мимолетное прозрение, словно я заглянула туда, куда вход посторонним был запрещен. Это произошло, по всей видимости, оттого, что рядом с Грегом сидел Слава. И сравнение было явно не в пользу последнего. Словно он был подделкой рядом с чем-то настоящим и от этого пугающим.
— Как ты вжился в образ, Вася! — нарушила молчание Лиза и кокетливо на него посмотрела. — У тебя просто актерский талант. Мы практически поверили, что ты вампир. И это та-а-ак сексуально!
— Таких вампиров полным-полно, — усмехнулся он. — Ты по сторонам-то посмотри! Я часто слышу, что мы живем в готическое время и этот образ в моде.
— Тебе он очень идет! — продолжала кокетничать Лиза.
— Вот, например, группа, которую мы только что прослушали, — сказал Грег, — как называется?
— Маэстро Носферату, — с недоумением ответил Слава. — А что? Рейтинговое название, сразу цепляет!
— Если хотите знать, то слово «носферато» греческого происхождения и переводится как «переносящий болезнь», — вдруг тихо сказала молчавшая до этого Алла. — Назвав вампира Носферату и описав его в книге «Дракула», Брем Стокер ввел это имя в моду, если можно так выразиться.
Все удивились, услышав ее, и повернулись к ней. Алла смотрела из-под челки слегка испуганно, как мне показалось. Она тут же спряталась за плечо Грега.
— Что и требовалось доказать, — усмехнулся он. — Даже музыканты берут себе такие имена. А это значит, что имидж вампира популярен.
— Тебе-то он точно идет! — не унималась Лиза.
— Но я не всегда его использую, — мягко произнес Грег. — Есть много других, не менее интересных образов.
— Хотелось бы посмотреть, — прошептала Лиза и придвинулась к нему.
Он чуть приподнял правую бровь и пристально посмотрел на меня. Но я тут же отвела глаза и постаралась принять равнодушный вид.
— Приятно было поболтать, — не к месту сказал Саша и встал. — Ну, мы пошли к сцене.
— Ага! — добавила Наташа.
Они обнялись и отправились, пошатываясь, к выходу из зала.
— Это мои бывшие одноклассники и хорошие друзья, — зачем-то пояснила я, хотя Грег ни о чем не спрашивал.
— Пошли потанцуем! — вдруг предложил Слава и схватил меня за руку.
— Нет, не хочется, — не раздумывая, отказалась я.
— А тебе, Лиза, хочется? — не растерялся Слава.
— Вот как раз мне всегда хочется, — довольно двусмысленно ответила она, хихикнула и встала.
Как только они ушли, к нашему столику приблизился парень, явно принадлежавший к эмо. Он выглядел как клон Аллы, даже в черной челке светлела длинная прядь, практически такая же, как и у нее, только не розовая, а золотистая. Он наклонился и что-то тихо сказал Алле. Она улыбнулась и встала.
— Пойду и я потанцую, — сообщила она.
Грег молча кивнул. Когда они ушли, он начал задумчиво теребить веточку ириса. Я чувствовала все нарастающее волнение и не знала, как себя вести.
— Грег, это ведь ты? — после томительной паузы тихо спросила я.
Он вскинул на меня глаза, уголки его ярко-красных губ приподняла улыбка.
— Узнала все-таки, — так же тихо ответил он.