Лягушка Баскервилей Донцова Дарья
– Говорила же, там драка, – напомнила я.
– Почему не сказала, что на нашего начальника напали? – заорал дежурный.
– На нем не написано, кто он, – логично возразила я. – И потом, красиво получается: если начальник, то станем выручать, если простой гражданин, то пусть его мутузят. Так, что ли?
Но Федор не слушал меня. Сначала он дотащил начальство до ободранной лавки, усадил на нее Андрея Сергеевича, затем бросился в дежурку и, забыв закрыть за собой дверь, начал раздавать по телефону нервные указания:
– Серега, сюда, живо, вместе с Петькой! На Андрея Сергеевича напали!
– Ква-ква-ква, – понеслось в ответ из селектора.
Серая полосатая кошка, мирно спавшая на столе, лениво потянулась. Очевидно, она, как все сотрудники данного отделения, пока дело не затрагивало ее личные интересы, оставалась полнейшей пофигисткой.
– Скорей! – надрывался Федор.
И началось… Через настежь распахнутую створку в отделение стали просачиваться собаки. Андрей Сергеевич молнией метнулся в дежурку и попытался залезть на подоконник. Федор вытаращил глаза и заорал:
– Ну ваще! Пшли вон, уроды!
Но не тут-то было. Представьте себе состояние Федора, когда он увидел, что его рабочая каморка под завязку наполняется псами. Десяток плотоядных морд, тяжело дыша и пуская слюни, пытались добраться до стоявшего на подоконнике и верещавшего Андрея Сергеевича. Лично для меня поведение кобелей было понятно – Зифа ведь, вывернувшись из моих рук, шлепнулась на ботинки местного начальства и испуганно пописала на мокасины. Теперь от Андрея Сергеевича исходит совершенно восхитительный для бродячих Ромео запах. Вовсе не злобность, а основной инстинкт толкает стаю к менту-грубияну.
Но Федор в отличие от меня абсолютно не владел ситуацией. Единственное, что он успел сделать, это прикрыть голову планшетом и завизжать.
И вот настал час кошки. Полосатая пофигистка, разозлившись на непрошеных гостей, вскочила на четыре лапы и гневно высказалась:
– Мяуууу!
В дежурке повисла нехорошая тишина, морды повернулись к столу. Собачьи мозги пытались решить сложную задачу, что важнее: исполнить мужской долг или заняться охотой? В кискиной башке тоже закружились разнообразные соображения. Мурке следовало затаиться и замолчать, но, как все женщины, она не сразу правильно оценила ситуацию и категорически не умела держать пасть на замке, поэтому вновь произнесла:
– Мяу!
Правда, на сей раз возглас прозвучал тише. Стая рванулась к столу, Федор в мгновение ока тоже взлетел на подоконник и обнял Андрея Сергеевича – пара замерла, напоминая известную скульптурную композицию «Расстрел партизан». Кошка, наконец-то скумекав, что дело пахнет керосином, одним элегантным прыжком преодолела расстояние от стола до занавесок и повисла на давно не стиранной драпировке.
В ту же секунду все бумаги со стола были сметены, измяты и разорваны. Примчавшиеся на помощь сотрудники отделения сначала оторопели, а потом попытались растащить собак. Милиционеры хватали кобелей за хвосты, непрошеные гости огрызались, но не сдавались.
– Может, пристрелить их? – в азарте завопил кто-то.
– Я дежурку потом мыть не стану, – тут же отозвалась пожилая уборщица, спокойно наблюдавшая за побоищем. – Сами набезобразничаете, вам и с тряпкой бегать, я не нанималась полы за собаками тереть, хватит мне обезьянника. Кстати, Андрей Сергеевич, вы ведь премию обещалися выписать. И куда она подевалася?
Я начала пятиться в коридор. Необходимо отыскать Зифу и бежать отсюда, пока начальник топчется на подоконнике. Но не успела я сообразить, где может находиться Жозефина, как карниз с занавеской, на которой болталась кошка, сорвался и упал. По дороге деревяшка стукнула Федора, тот покачнулся, инстинктивно схватился за начальника, и группа «Расстрел партизан» спелыми грушами обвалилась на протертый линолеум.
– Они их разорвут! – зазвенел под потолком отчаянный крик. – Стреляй, пацаны!
– Ой, перестаньте, хлопцы, – топнула ногой уборщица, – как маленькие, право! Эй, собачки, гляньте сюда!
Стая замерла, блестящие карие глаза уставились на поломойку, в руках которой испускал замечательный запах батон колбасы.
– Ловите, – приказала бабка и ловко швырнула «Докторскую» на улицу.
Стая в едином порыве вынеслась вон, старуха захлопнула створку и заявила застывшим в молчании ментам:
– Все вы, мужики, одинаковые, что на двух, что на четырех ногах, – за жрачкой помчитесь, про любовь забудете.
– Какого черта, старая ведьма, ты раньше колбаску не вынула? – тихо спросил хорошо поставленный баритон.
– Так думала, справитеся, – хмыкнула бабка. – Эка трудность, собак прогнать. Вы мне, кстати, колбасу теперь должны.
– Помогите… – простонал начальник, выпутываясь из пыльных тряпок.
Подчиненные ринулись на зов. Андрея Сергеевича подняли, стряхнули с него кошку, сняли остатки занавески и усадили на стул.
– Задержите ее, – простонал начальник.
– Кого? – засуетились милиционеры.
– Бабу! Такую… ну… в общем, женщину! Это она все устроила, – закричал Андрей Сергеевич.
Я ужом скользнула внутрь отделения. Так, надо спасаться… Но не могу же я уйти без Зифы! Где она, кстати?
Чем дольше я бежала по коридору, тем тревожнее становилось на душе. В конце концов почти добралась до двери с номером «15», пнула ее и увидела в предбаннике Зифу… в компании с дальним родственником ротвейлера.
– Как вы сюда попали? – вылетел машинально вопрос.
– Гав, – ответила Жозефина.
Дальний родственник ротвейлера опустил голову.
– Ну и что нам теперь делать? – занервничала я.
Мопсиха завиляла хвостом. Слишком довольный вид Зифы навевал нехорошие подозрения, но я быстро успокоила себя. Кобель слишком велик, чтобы заняться любовью с мопсихой, ему придется для этого лечь на пол. Нет, мне в голову лезет невероятная глупость… Но как покинуть отделение, минуя дежурку? Озлобленный Андрей Сергеевич жаждет крови, хотя, если разобраться, ну чем я виновата…
– Гав, – буркнула Зифа.
– Вау, – подхватил кобель.
– Немедленно замолчите, – прошептала я и схватила Зифу. Слава богу, ярко-красный пиджачок сидел на мне свободно, и не слишком большая Жозефина легко влезла под одежду.
Пока я засовывала Зифу под майку, ротвейлер сорвался с места и исчез. Издалека полетели крики:
– Держи!
– Хватай!
– Бей его!
– Собак поймать не способны! Уроды!
– Мяууу!
– А-а-а!
Дзынь, дзынь, дзынь!
– Я осколки собирать не стану. И верните колбасу!
– Заткнись!
– Во дает! В окно сиганул и даже не порезался…
– Идиоты, кретины, дебилы!
– Сюда, сюда, Андрей Сергеевич…
– Ведите его в кабинет.
– Осторожно!
– Дайте холодной воды.
– Лучше водки.
– Я дежурку убирать не стану. И верните колбасу!
– Заткнись!
– Вызовите врача.
– Аккуратненько!
Захлопали двери, потом стало тихо. Крепко прижимая к себе присмиревшую Зифу, я дошла до выхода. Около вконец разгромленной дежурки маячил незнакомый милиционер. Беременная женщина, двумя руками придерживающая снизу большой живот, не вызвала у него никаких подозрений.
Я благополучно миновала пост и, сопровождаемая издали причитаниями лишившейся колбасы уборщицы, вышла на улицу. Зифа высунулась из-под футболки. Мопсиха живо сообразила, что опасность миновала и можно спокойно вылезать.
– Где твоя хозяйка? – занервничала я, возвращаясь к тому месту, откуда началось приключение, и тут же услышала бойкое:
– Заждались? – Из-за угла выруливала Лерочка. – Не устали?
– Нормально, – процедила я.
– Муж позвонил, козел, пришлось разговаривать. Вы в порядке? Она пописала?
– Да, причем не один раз.
– Ой, спасибо! Ну, пока!
– Желаю удачи, – помахала я в ответ рукой и пошла к своей машине.
– Гав, – понеслось мне в спину, – гав, гав.
Я обернулась.
– Она говорит «спасибо», – удивилась Лерочка. – Интересно, за что?
Глава 7
Квартира Розалии была опечатана, я внимательно оглядела бумажку. Похоже, ее не трогали, сбежавшая женщина домой не заглядывала. И что делать дальше?
Сходив на улицу, я купила в киоске журнал «Друг», уселась на ступеньки возле двери и стала читать статью про тойтерьеров. Минуты бежали, в конце концов стало понятно: Розалия не придет. Вдова неглупа: она, конечно же, сообразила, по какому адресу в первую очередь отправится наряд милиции.
Признав свое поражение, я стала звонить Федосееву.
– Сейчас не могу болтать, – нервно ответил Иван, – подъезжай к отделению через час.
Отсоединился следователь сразу, даже не выслушав мой ответ, а мне меньше всего хотелось возвращаться. Встреча с помятым в потасовке Андреем Сергеевичем не сулила ничего хорошего.
Желая изменить место встречи, я упорно пыталась снова соединиться с Федосеевым, но его телефон столь же упорно повторял: «Данный номер временно не обслуживается».
В общем, я доехала почти до нужного места, припарковалась на противоположной стороне улицы и увидела лоток, торговавший всякой всячиной.
– Кепка есть? – поинтересовалась я у продавщицы, толстой бабы в темно-оранжевой футболке.
– Слева гляди, – мрачно ответила торговка.
Я поворошила бейсболки.
– Они грязные.
– Знаю!
– Чистой не найдется?
– Нет!
Бабища явно не хотела общаться с покупательницей. Мне следовало уйти прочь, но желание изменить внешность перевесило естественную обиду.
– Может, панамку дадите?
– Тама, справа!
– Ой, они тоже в пыли.
– В курсе! Хорош выкобениваться! Не нравится – вали вон!
– Послушайте, – обозлилась я, – если станете вести себя подобным образом, ничего не заработаете. Хочу шляпу, с козырьком или с полями, еще темные очки и футболку, но только вещи должны быть чистыми, без пятен.
– Таких нет!!! Чего привязалась? От ведь народ…
Я медленно пошла к машине. Давно заметила: жара плохо влияет на москвичей. Столичные жители ждут не дождутся лета, только лучше им жить при прохладной погоде. Едва столбик термометра зашкаливает за отметку «30», с мужчинами и женщинами начинают твориться чудные дела – граждане становятся раздраженными, злобными, агрессивными. Зимой они просто жалуются и стонут, а летом злятся.
– Эй, постой! – крикнула торговка. – Девушка, тебе говорю! Нашла шапку.
Я развернулась и вновь подошла к лотку.
– Слышь, не обижайся, – протянула мне продавщица бейсболку.
– Нормально. Спасибо. Только и на ней пятно.
– Где?
– Вот, на козырьке.
– Ох, твою душу! Сука! Да не дергайся, не о тебе речь. Сегодня невезуха прет, – неожиданно начала жаловаться коробейница. – Сначала машина сломалась, еле-еле товар приперла на горбу. Потом «крыша» взбесилась. Район они делили, так два раза лоток переставляли, я прям упрела по солнышку таскаться. Только-только устаканилось, разложила шмотки – на тебе, баба бежит… Вернее, сначала подумала, школьница, потом пригляделась – взрослая. Но босая, на блузке пуговицы отвалились, юбка мятая… Ну натурально из психушки удрала!
– Босая? – насторожилась я.
– Ага, – охотно пояснила продавщица. – Конечно, сейчас тепло, но неужель ей не противно по пыли переть? Это я сначала так думала. А потом сообразила: ненормальная. Долетает она до моей точки, хватает молча тапки, бейсболку, майку… Ясное дело, я обозлилась и крикнула: «Положь на место, за так не даю! Хочешь – покупай». А она не слушает, цапнула еще и брючки – бежевые безразмерные бриджи. Я хотела стукнуть нахалку по рукам, да не дотянулась, а прилавок взял и сложился, шмотки разлетелись по тротуару. Всего-то несколько минут валялись, – причитала толстуха, – но вид потеряли, теперь никто брать не хочет.
– Можете припомнить, что она украла?
Продавщица стала загибать пальцы:
– Кепарик зеленый, надпись над козырьком белым сделана, слово написано не по-русски, а че – не скажу. Да вот такой, как тут лежат, сбоку.
Я глянула на бейсболки, потерявшие товарный вид. Ага, «Армано» там написано.
– Еще майку прихватила, – обиженно перечисляла лоточница, – ярко-красную, на ней белка нарисована, мультяшная. Дерьмо вещь, кстати, – один раз постираешь, и ку-ку, смоется картинка, но, пока новая, прикольно смотрится. Еще домашние тапки, бордовые, вроде сабо, на танкетке. И бриджи прихапать успела! Пока я в тряпках барахталась, она штанишки цап – и деру! Да уж, отличный денек вышел… А эта босая точно психопатка, на воровку никак не похожа. Те по-иному действуют, тихо тырят. Возьмут кепарик, померяют и просят: «Дайте на размер больше, желательно желтого цвета». Пару раз меня так подлавливали: отвернешься к сумкам, начнешь в них рыться, находишь нужное, выпрямишься, а покупательницы и след простыл, ушла вместе с кепкой. Во народ, чистые сволочи! А сегодняшняя наскочила молчком, внаглую… как есть из психушки. Эх, не словила я мышей… Ведь ментовка рядом, следовало вцепиться в нее, держать, орать… Одно утешение – она и Светку грабанула. Так ей, впрочем, и надо.
– Кого? – спросила я.
Продавщица злорадно ухмыльнулась:
– За дом заверни, там точь-в-точь такая же точка имеется, в ней Светка распоряжается, мы с ней от одного хозяина работаем. Только Светка хитрая, вечно про меня дерьмо льет, вот ей и вещи получше достаются, а оттого выручка больше получается. Ну и погорела она сегодня – у ней психованная нахалка кошель стырила. Да так ловко – другим поучиться! Пока я по кепкам убивалась, пыталась их отряхнуть, баба до Светки добежала и крикнула: «Там лоток стоит, бейсболками торгует, знаете?» Светка варежку-то и разинула, а тетка с ее пояса сумку хвать – и сорвала. Со всей выручкой! Вот пройда! Ну че, берешь кепочку? Это ж просто пыль, дома легко отстираешь, я тебе скидку сделала. Не сомневайся, выгодное приобретенье…
– Даша… – окликнул знакомый голос.
Я посмотрела в ту сторону – из новой «девятки» выходил Федосеев.
– Извини, опоздал слегка, – начал он оправдываться.
– Ерунда, провела время с пользой. Розалия, оказывается, – стала сообщать я случайно выясненную информацию Ивану, который тщательно проверил, хорошо ли заперт автомобиль, – украла тапки и идиотскую ярко-красную футболку. А еще у соседней лоточницы…
– Классная тачка? – перебил Иван.
– Хорошая машина, – кивнула я, – и цвет приятный, темно-синий.
– Позавчера купил, – похвастался Федосеев.
– Поздравляю.
– Не с чем.
– Ты не доволен приобретением нового автомобиля?
– Консервная банка! – фыркнул Иван.
– Вполне симпатичные колеса.
– Отечественное производство!
Я старательно заулыбалась. Если сейчас скажу, что «Жигули» намного лучше «БМВ» или «Мерседеса», мне никто не поверит. Вовсе не хочу обидеть российских рабочих и конструкторов, но автомобили в родимом отечестве получаются не ахти, только они относительно дешевые по сравнению все с тем же «БМВ» и доступны многим. Для мужчины машина – как для нас, женщин, сумочка. Можно купить фальшивый Луи Вуиттон и гордо ходить с ним по улицам, только внутри будет шевелиться червячок: сама-то хорошо знаешь, что аксессуар не подлинный, и это ущемляет самолюбие. А теперь представьте, какие чувства возникают у амбициозных парней, купивших новенькую и все еще престижную «девятку», когда их из левого ряда прогоняет нервно крякающий джип, за рулем которого сидит молоденькая блондинка…
Хотя нет предела совершенству. «Мерс» блекнет перед «Бентли», последний теряется на фоне «Роллс-Ройса» ручной сборки, а тот – ничто около автомобиля арабского шейха с рулем из чистого золота. Только мне всегда кажется, что смотреть надо не в сторону богатых, а в противоположном направлении. Вот какое количество людей с тяжелыми сумками и детьми топчется на автобусных остановках, а потом, стоя на одной ноге, едет в переполненном салоне, слушая ругань коллег по несчастью? А ты рулишь в «девятке», под аккомпанемент любимой радиостанции!
Но Иван, похоже, принадлежит к породе всем недовольных завистников.
– На качественный автомобиль башлей нет, – мрачно подвел Иван итог. – И цвет барахло.
– Зачем тогда брал?
– Ну не пешком же ходить, – сердито объяснил Федосеев. – Кстати, еще выплачивать кредит надо.
– Взял в долг у банка?
– Откуда у меня средства на тачку? Ясный пень, пришлось одалживать у хапуг, теперь на проценты работать стану, – зудел Федосеев, шагая к отделению.
Я плелась за Иваном, испытывая гамму разнообразных чувств. Следователь мне абсолютно не нравился. Этот человек, похоже, обладает всеми качествами, которые не приемлю в мужчинах: нытик, завистник, лентяй. Но ведь Дегтярев очень редко просит меня о помощи!
– У нее, – бурчал Федосеев, – нет ни кондиционера, ни коробки-автомата.
Я, решив не спорить со следователем, на автопилоте ответила:
– Абсолютно верно.
И тут Иван Николаевич замер, пошатнулся и начал медленно оседать на тротуар.
– Что случилось? – испугалась я.
– Нога, – одними губами произнес Федосеев и упал на асфальт.
Примерно через два часа я, уговорив «Скорую помощь» отвезти Ивана в клинику, где работает Оксана, слушала подругу:
– Сломал щиколотку. Теперь покой нужен! – объяснила Ксюша.
– Уж присмотри за ним…
Ксюша кивнула:
– Не переживай, у нас травматолог отличный, сделает, что надо. Но ему необходимо следить за собой. Похоже, Федосеев в спортзал не ходит, вот и результат. Ведь кости можно укрепить диетой и физкультурой.
– Где уж сотруднику райотдела милиции следить за собой… – горько вздохнула я. – Знаешь, как они живут? Утром в девять подъем, потом фитнес-клуб, бассейн, три часа работы, обед, сон, игра в теннис, поход в кино, в одиннадцать в кроватку. Думаю, Иван правильно питается: овощи, фрукты, белая куриная грудка, минеральная вода без газа. А главное, он абсолютно уверен в своем будущем, регулярно откладывает часть зарплаты в банк, копит на старость, знает, что после увольнения из органов станет вести жизнь обеспеченного рантье, начнет ездить по миру, любоваться достопримечательностями…
– Ты серьезно? – спросила Оксанка. – Он служит в каком-то образцово-показательном месте?
– Просто глупо пошутила, – мрачно ответила я.
– В особенности по поводу спокойствия, – вздохнула Оксанка. – Пока Федосееву не сделали укол со снотворным, он был очень возбужден, постоянно твердил: «Убежала, убежала…» У него неприятности?
Я кивнула и ушла. Хватит пребывать в растерянности, мне необходимо срочно отыскать Розалию и добыть улики, свидетельствующие о том, что она – убийца. Я просто обязана выполнить просьбу Дегтярева, желающего перетащить Ивана в свой отдел. Зряшная, на мой взгляд, затея, но ему виднее, а он – мой лучший друг. Ну и каким образом Иван Николаевич, поправившись, сумеет оказаться под крылом у полковника? Только в случае восторженных воплей журналистов, сообщающих о раскрытии им хитроумного дела. Вперед, Дашутка! Цели поставлены, задачи определены, за работу, товарищ!
Глава 8
Учитывая остроту ситуации, я решила наплевать на приличия и сразу позвонила по одному телефону, который был указан на листке, данном мне Иваном.
– Алло, – ответил грустный голос.
– Позовите, пожалуйста, Волынкину.
– Слушаю.
– Мы не знакомы.
– Вполне вероятно.
– Меня зовут Даша Васильева.
– Что вам надо?
– Поговорить. Можно приеду?
– Сейчас?!
– Да. Конечно, понимаю, время позднее, но дело очень важное.
Из трубки послышалось покашливание.
– Девушка…
– Даша, – быстро напомнила я.
– Мне нет необходимости запоминать ваше имя, – схамила собеседница. – В базе ошибка. Вернее, не так. Я Волынкина, но не та. Ясно?
– Нет, – честно призналась я.
– Еще раз говорю, нет смысла приезжать. Я Волынкина, но не та, – вполне вежливо повторила Алина. – Вы откуда? Ювелирный бутик? Эксклюзивная мебель? Ничего такого не надо.
– Мне нужна Алина, дочь Зинаиды Райкиной, – терпеливо попыталась я объяснить проблему, – хорошая знакомая семьи Майковых.
– Ну, верно, – с огромным изумлением ответила женщина, – слушаю!
– Можно приехать?
– Нет.
– Очень надо.
– Девушка, – вышла из себя Алина, – немедленно объясните, по какому праву тревожите меня в столь поздний час! Ясное дело, я никогда не позволю незнакомой личности войти в свою квартиру! Тем более в такое время. Вы мне, правда, вреда не нанесете, дома муж, отец и два дяди.
Я ринулась в бой:
– Ваши последние слова – неправда. У Алины Волынкиной никого нет.
– Откуда знаете? Сейчас в милицию позвоню, – пригрозила собеседница.
– Я в некотором роде оттуда.
– Откуда?
– Фамилию Федосеева слышали?
– Нет.
– Это следователь, Иван Николаевич, он занимается делом…
– Вспомнила, – сердито перебила Алина. – А вы тут с какого бока?
– Федосеев заболел.
– Совсем не жаль! И при чем здесь я?
– Розалию Майкову вам тоже не жаль…
– Эту стерву?! – перебила собеседница.
– А себя? – закончила я свою мысль и быстро добавила: – Произошла случайность – Майкова убежала из-под стражи. Думаю, вам все же следует побеседовать со мной, я временно замещаю Федосеева. Если учесть обстоятельства дела, ваша жизнь может находиться в опасности.
– Жду, – коротко ответила Алина.
Волынкина встретила меня при полном параде – в красивом деловом костюме и с безукоризненным макияжем. То ли она недавно вернулась со службы, то ли не поленилась приукрасить себя ради неожиданной гостьи.
– Вы мало похожи на сотрудницу милиции, – констатировала она, окидывая меня взглядом. – А для полностью завершенного облика жены олигарха вам не хватает лишь сумочки от «Диор».
– Она у меня имелась еще утром, – усмехнулась я, – но, увы, погибла в сортире.
Алина прищурилась:
– Покажите удостоверение.
– Его нет. Выслушайте меня, пожалуйста.
Читать бесплатно другие книги:
