Национально-освободительное движение России. Русский код развития Федоров Евгений

Как Горбачёв стал генсеком

В геополитическом масштабе победу во Второй мировой войне одержали СССР и США, и именно эти два государства стали определять политическую повестку планеты на ближайшие полвека.

Победа в войне, создание ядерного щита, освоение космоса и другие достижения сохранили и подтвердили авторитет российской нации на мировой арене. В то же время западные спецслужбы делали всё возможное, чтобы лишить советскую державу статуса гегемона. Любой прямой военный конфликт США с СССР угрожал губительной для всей планеты ядерной войной. И Запад сделал ставку на политическое разрешение «советской проблемы» – Союз было решено развалить изнутри. Все инструменты для этого у западных спецслужб были.

Причём сами советские вожди, оградив граждан своей страны «железным занавесом» от проникновения западных товаров и пропаганды, невольно подталкивали мыслящих людей к тому, чтобы «раскачивать лодку» изнутри. К концу 1980-х оказалось достаточно небольшой «трещины» в идеологии СССР, чтобы мощный поток «ожидания перемен» прорвал казавшуюся несокрушимой плотину советской системы.

Западу долго не хватало лишь одной ключевой детали – ему был нужен свой человек на посту руководителя СССР.

Подковёрные политические ходы, устранение соперников в высших политических кругах СССР и другие загадки неожиданного взлёта провинциального ставропольского руководителя… Обстоятельства прихода к власти Михаила Горбачёва по-прежнему окутаны тайной.

В начале 1980-х СССР всё ещё оставался могущественной сверхдержавой. Безусловно, руководство страны было осведомлено о масштабе экономических, социальных и национальных проблем, которые назревали в советском государстве.

К тому времени уже были пробиты бреши в «железном занавесе» – западными фильмами, музыкой, ходившими по рукам глянцевыми журналами. Всё это навевало советским гражданам надежды на то, что и в нашей стране когда-нибудь наступит время товарного изобилия и безграничной свободы.

Это сегодня мы знаем реальную цену капиталистического образа жизни – социальное расслоение населения, несоизмеримость доходов и т. д. Но тогда многие советские граждане, прежде всего – образованные, востребованные, – чувствовали себя обманутыми государственной пропагандой.

После того как один за другим скончались трое генсеков КПСС, руководству СССР стало ясно, что назначение очередного «кремлёвского старца» на главный пост страны способно привести к социальному взрыву. Люди хотели перемен, о них говорили на кухнях и в пивных. Это массовое ожидание витало в воздухе.

Стране был нужен молодой политик, готовый к решительным переменам, способный вдохнуть новую жизнь в экономику. И в марте 1985 года на пленуме ЦК КПСС был избран новый Генеральный секретарь Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза. Им стал Михаил Сергеевич Горбачёв.

Сегодня уже понятно, что Горбачёв действительно оказался в нужном месте и в нужное время. Он не был талантливым управленцем, не имел собственной сплочённой команды, однако какие-то неведомые силы в течение всей его партийной карьеры подталкивали скромного ставропольского коммуниста вверх. Некоторые исследователи наивно называют его «счастливчиком». Но это слишком простое определение для того сценария, который был уготован для Горбачёва.

Начнём с биографических данных. Михаил Сергеевич Горбачёв родился 2 марта 1931 года в селе Привольное Красногвардейского района Ставропольского края в крестьянской семье русского и украинки. Отец, Сергей Андреевич, работал механизатором на машинно-тракторной станции, в августе 1941 года был мобилизован в армию, командовал отделением сапёров. В конце мая 1944 года семья Горбачёвых получила «похоронку», однако вскоре пришло письмо от Сергея Андреевича, в котором тот сообщал, что с ним всё в порядке. Вернувшись на родину, он вновь стал работать механизатором, где вместе с сыном был награждён орденом Трудового Красного Знамени.

Дед Горбачёва по матери, Пантелей Ефимович Гопкало, был арестован в 1937 году как «участник контрреволюционной правотроцкистской организации», четырнадцать месяцев просидел под следствием, вынес пытки и издевательства. От расстрела Пантелея Ефимовича спас помощник прокурора Ставрополья. В декабре 1938 года был освобождён и вернулся в Привольное, в 1939 году избран председателем колхоза, пользовался большим авторитетом среди односельчан.

Другой дед – Андрей Моисеевич Горбачёв – в колхоз не вступал, жил единоличником на хуторе. Когда в 1933 году в результате засухи на юге страны начался страшный голод, умерли трое из шестерых его детей. Весной 1934 года был арестован за невыполнение плана посева зерновых и как «саботажник» отправлен на лесоповал в Иркутскую область. Через два года, в 1936 году, был освобождён.

Уже на закате своей политической карьеры Михаил Горбачёв говорил, что рассказы дедов послужили одним из факторов, склонивших его к неприятию советского режима. Возможно, это и так. Но фундаментальные причины, побудившие Горбачева к развалу своей страны, были совсем иными, чем стремление улучшить жизнь простых людей.

Официальная биография у Горбачёва по-советски достойная. В школе учился на отлично, с 15 лет работал помощником комбайнёра машинно-тракторной станции. В 17 лет вместе с отцом был награждён орденом Трудового Красного Знамени за успехи в работе.

Как полагает исследователь Михаил Антонов, на самом деле, Горбачёв, как и другие старшеклассники, просто подрабатывал на уборке урожая во время каникул, что было обычным в сёлах Ставрополья: «В МГУ он поступал сразу по окончании школы, а не после нескольких лет трудового стажа. Орден ему „сделали“, и это помогло если не скрыть факт его нахождения на оккупированной территории, то нейтрализовать это обстоятельство, которое могло бы стать серьёзной помехой карьере».

Окончив в 1950 году школу с серебряной медалью, Горбачёв был принят в Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова без экзаменов. Сработало сразу несколько факторов: рабоче-крестьянское происхождение, трудовой стаж, высокая правительственная награда и тот факт, что в 1950 году (ещё десятиклассником) Горбачёв стал кандидатом в члены партии.

После окончания юрфака МГУ в 1955 году Горбачёв был направлен по распределению в краевую прокуратуру в Ставрополь. Однако в советской стране юридическое образование открывало много меньше возможностей, чем партийная работа. И уже в сентябре 1956 года Горбачёв становится первым секретарём Ставропольского городского комитета ВЛКСМ, в апреле 1958 года был избран вторым секретарём краевого комитета ВЛКСМ, а 21 марта 1961 года – первым секретарём краевого комитета ВЛКСМ. В ноябре 1961 года был делегатом XXII съезда КПСС. В 1962 году он уже парторг крайкома КПСС Ставропольского территориально-производственного колхозно-совхозного управления. С 1963 года – заведующий отделом партийных органов Ставропольского крайкома КПСС. В сентябре 1966 года был избран первым секретарём Ставропольского горкома партии.

Ставропольский край – одно из самых известных курортных мест России, и сюда регулярно приезжали отдыхать высшие руководители СССР. Так Горбачёв познакомился с Алексеем Косыгиным и Юрием Андроповым, с последним у Горбачёва сложились особо доверительные отношения.

Андропов не раз будет помогать Горбачёву в его продвижении в Кремль. Вероятно, именно с подачи Андропова кандидатура Горбачёва как минимум дважды рассматривалась для перехода на работу в КГБ. В 1966 году его предлагали на пост начальника управления КГБ по Ставропольскому краю, но кандидатура была отвергнута, а в 1969 году Андропов рассматривал Горбачёва как возможного кандидата на пост одного из зампредов КГБ СССР.

Похоже, Андропов действительно искренне верил в талант ставропольского партийца. Видимо, тогда же, в середине 1960-х, фигура Горбачёва заинтересовала и западные разведки. Молодой честолюбивый коммунист с политическими амбициями и тягой к респектабельной жизни, и при этом психологически зависимый от красивой и неординарной супруги, мог попасть на крючок.

Александр Островский в своей книге «Кто поставил Горбачёва у власти» приводит несколько версий того, как это могло произойти. По одной из них, Горбачёва завербовали ещё в 1950-х, когда учился в университете. Действительно, первые связи с иностранцами у Горбачёва появились в МГУ, где было много иностранных студентов. Например, там Горбачёв подружился с чехом Зденеком Млынаржем, с которым всю жизнь поддерживал отношения. После обучения в СССР Млынарж попал на партийную работу, стал секретарём и членом Президиума ЦК КПЧ, а в 1968 году оказался одним из вождей так называемой «пражской весны». В ноябре 1968 года его отправили в отставку, в 1970 году исключили из партии, в 1977 году Млынарж эмигрировал в капиталистическую Австрию.

По другой версии, контакты с западными агентами начались позже. На Всемирном форуме молодёжи в Москве в 1961 году Горбачёв по поручению ЦК ВЛКСМ «был прикреплён к итальянской делегации», то есть оказывал услуги советской госбезопасности. Возможно, именно тогда завязались его связи с итальянскими коммунистами и тем движением, которое позднее получит название «еврокоммунизм».

В 1966 году Михаил Горбачёв впервые побывал за границей – в ГДР – для обмена опытом в области сельского хозяйства. В сентябре 1969 года побывал в Болгарии, в ноябре – в Чехословакии. В 1971 году впервые побывал в капиталистической стране – в Италии, затем посетил Францию, Бельгию и ФРГ.

Кроме того, Михаил Горбачёв контактировал с иностранцами, которые приезжали на отдых в Ставрополье. В основном это были партийные и государственные деятели из дружественных социалистических стран. Но не только. В проектировании и строительстве химического завода на Ставрополье участвовали представители английской компании «Джон Браун», германской фирмы «Линде» и американской корпорации «Юнион Карбайд». Общался Горбачёв и с сотрудниками английского банка «Морган Гренфелл», который финансировал этот проект.

Затем карьера Горбачёва резко пошла «в гору». С августа 1968 года – второй, с апреля 1970 года – первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС. В 1973 году секретарь ЦК КПСС Пётр Демичев делал ему предложение возглавить отдел пропаганды ЦК КПСС, однако Горбачёв отказался.

Экс-министр обороны СССР Дмитрий Язов вспоминал: «У Андропова ещё с партизанского отряда были проблемы с почками. И у Суслова тоже почки болели. А Горбачёв у себя в Ставропольском крае отгрохал хорошую представительскую дачу с бассейном, с минеральной водой. Как только Андропов приезжал, Горбачёв брал отпуск и не отходил от Андропова ни на шаг. Суслов тоже нередко отдыхал у Горбачёва. Так он и вошёл к ним в доверие. И по предложению Андропова Горбачёва взяли в ЦК секретарём по сельскому хозяйству. Они с Раисой Максимовной очень плотно его обхаживали…»

В ноябре 1978 года Горбачёв был избран секретарём ЦК КПСС, с 1979 года по 1980 годы он кандидат в члены, затем – член Политбюро ЦК КПСС.

В качестве члена Политбюро в начале 1980-х Горбачёв совершил ряд зарубежных визитов, в ходе которых подружился с Александром Яковлевым – тогда советским послом в Канаде – и познакомился с премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер. Визит в Англию можно считать историческим – именно тогда Маргарет Тэтчер от лица Запада оценила Горбачёва как желательного претендента на роль руководителя СССР.

Бывший директор ЦРУ Роберт Майкл Гейтс признается: «ЦРУ с энтузиазмом встретило появление Горбачёва в начале 1983 года как протеже Андропова. Что же вызывало этот энтузиазм? „Мы многое о нём знали“».

По словам экс-министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе, «советские лидеры долго не приезжали в Лондон… Даже на уровне министра иностранных дел. Громыко за десятилетия руководства МИДом ни разу не был в Великобритании с официальным визитом. Первым среди высших чинов СССР в Англию пожаловал Горбачёв. Это случилось в 1984 году, ещё до избрания Михаила Сергеевича генсеком ЦК. Тогда Тэтчер и сказала знаменитую фразу: мол, этому человеку можно верить».

По позднейшему признанию самой Тэтчер, получив известие о смерти Андропова, она задумалась «о возможном приходе к власти с нашей помощью человека, благодаря которому мы сможем реализовать наши намерения. Это была оценка моих экспертов (а я всегда формировала очень квалифицированную группу экспертов по Советскому Союзу и по мере необходимости способствовала дополнительной эмиграции из СССР нужных специалистов). Этим человеком был М. Горбачёв, который характеризовался экспертами как человек неосторожный, внушаемый и весьма честолюбивый. Он имел хорошие взаимоотношения с большинством советской политической элиты, и поэтому его приход к власти с нашей помощью был возможен»[19].

Как полагает Игорь Панарин, именно Тэтчер «удалось осуществить успешный вербовочный подход к Горбачёву, используя его внушаемость и честолюбие, в 1984 году. Одновременно она имела пухлую папку с компроматом на бывшего ставропольского комбайнёра, подготовленную для неё резидентом внешней разведки КГБ СССР в Лондоне и одновременно агентом британской разведки МИ-6 (с 1974 года) полковником Олегом Антоновичем Гордиевским».

Дмитрий Язов с такой версией соглашается: «Он переметнулся на другую сторону ещё до того, как стал генсеком и президентом. Полагаю, что определяющей в этом смысле была его знаменитая встреча с Маргарет Тэтчер, когда они разговаривали тет-а-тет. После Лондона он полетел к Александру Яковлеву, который тогда был нашим послом в Канаде. Горбачёв после этой поездки сильно переменился. Министр сельского хозяйства СССР Валентин Карпович Месяц – он тоже был в той делегации – потом рассказывал мне, что Яковлев и с ним заводил беседу о том, как, дескать, хорошо живут в Канаде, а мы тут с этим социалистическим строем, с этими колхозами… Насколько мне известно, подобной обработке подверглись и другие участники этого зарубежного турне. Короче говоря, просмотрели…»

Главное:

В начале 1980-х СССР всё ещё оставался могущественной сверхдержавой, однако в советском государстве назревали масштабные экономические, социальные и национальные проблемы. После того как один за другим скончались трое генсеков КПСС, руководству СССР стало ясно, что назначение очередного «кремлёвского старца» на главный пост страны способно привести к социальному взрыву. И в марте 1985 года был избран новый генеральный секретарь ЦК КПСС. Им стал Михаил Сергеевич Горбачёв.

Горбачёв не был талантливым управленцем, не имел собственной сплочённой команды, однако вся его партийная карьера развивалась необычайно стремительно.

В начале 1980-х, ещё до избрания генсеком, Горбачёв познакомился с премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер. Именно тогда Запад в лице Тэтчер оценил его как желательного для себя претендента на роль руководителя СССР.

Подготовка к «Бархатной революции» в СССР

Во времена Андропова Михаил Горбачёв уже целенаправленно шёл к высшему посту. Но для этого предстояло устранить политических конкурентов.

Многие исследователи личности Горбачёва подчёркивают характерную черту всей его карьеры – он всегда был самым молодым среди своих коллег и сослуживцев. Одним из самых молодых студентов в МГУ – большая часть его сокурсников оказались бывшими фронтовиками. Самым молодым коммунистом в университете, самым молодым первым секретарём в СССР, самым молодым кандидатом в члены Политбюро.

В 1980 году Горбачёв тоже оказался значительно моложе всех своих коллег по Политбюро, за исключением ленинградского партийного руководителя – Григория Романова.

При смертельно больном генсеке Андропове Горбачёв и Романов были единственными претендентами на пост следующего руководителя КПСС. Они были схожи в очень многом, и это делало их скрытое соперничество ещё более очевидным. Романов тоже был любимцем Андропова и шансов возглавить страну имел не меньше Горбачёва. В результате этого затяжного конфликта власть после смерти Андропова досталось немощному Черненко.

И тогда борьба между Горбачёвым и Романовым разгорелась с ещё большей силой. Вновь стали всплывать старые слухи – о связи Романова с популярной тогда певицей Людмилой Сенчиной, о свадьбе его дочери в Таврическом дворце, на которой будто бы перебили антикварный сервиз из Эрмитажа. Это были типичные методы «чёрного пиара», ещё не применявшиеся в СССР и потому вызывавшие массовое доверие.

Романов проиграл и был вынужден уйти из большой политики. Как вспоминает Д. Язов, после смерти Черненко произошёл «сговор между Горбачёвым и Громыко, в котором посредником участвовал сын Андрея Андреевича. Договорились, что Громыко, как старейший в Политбюро, предложит Горбачёва на пост генерального секретаря, а тот взамен выдвинет его на пост председателя Президиума Верховного Совета. Так оно и вышло. Громыко что было сил расхвалил Горбачёва – молодой, энергичный, грамотный, имеет два высших образования… Мы же, как полные дураки, проголосовали!

А через несколько дней Горбачёв провёл совещание, на котором сказал, что надо перестраиваться, потому что население страны каждый год увеличивается на миллион, а рост ВВП только четыре процента, и на развитие средств уже не хватает. Вот тогда и появилось слово „перестройка“. В чём его смысл, не понимал никто. Но механизм был запущен».

Возглавив советское государство, Горбачёв приступил к конкретным действиям. Все они были направлены на дестабилизацию экономики, усиление социальной напряженности и, в перспективе, на ликвидацию КПСС, а вслед за партией власти – и самой державы.

С ноября 1985 по декабрь 1988 года состоялось пять встреч Горбачёва с президентом США Рональдом Рейганом, в ходе которых были достигнуты соглашения по сокращению ядерных и обычных вооружений. На XXVII съезде КПСС (февраль – март 1986 года) Горбачёв призвал к экономическому обновлению СССР и повышению самостоятельности предприятий.

Одновременно был дан старт «гласности», открытости в обществе, повышению политической активности народа. На практике это означало формирование прослойки «несогласных», готовых в случае серьёзного политического кризиса выйти на баррикады. Горбачёву было необходимо создать условия для «бархатной революции» – ситуации, когда под предлогом недопущения массового кровопролития власть сама сдаёт главный государственный пост в руки «нужных» заказчику людей.

С июня 1986 года новая политика Горбачёва получила название «перестройки». Секретарём ЦК КПСС был избран Александр Яковлев, окруживший себя сторонниками последовательной «десталинизации». Развернулась информационная кампания по моральной дискредитации не только героев и выдающихся людей, составлявших гордость русского народа, но и целых исторических периодов.

Можно предположить, что основные «темники», комментарии для советских СМИ разрабатывались за океаном, на основе выводов так называемого «Гарвардского проекта»[20] – исследования глубинных механизмов общественного сознания в СССР (а значит, и болевых точек для его разрушения).

Был открыт массированный «огонь по штабам». В 1986–1989 годах по настоянию Горбачёва было смещено со своих постов свыше 80 процентов секретарей обкомов, крайкомов и республиканских ЦК. Это была не просто крупнейшая за всю историю КПСС ротация кадров – это был их разгром. В то время как официальная пропаганда вещала о борьбе с мифическим «механизмом торможения» (в лице партийных кадров), страну готовили к распаду.

На пленуме ЦК КПСС в январе 1987 года Горбачёв впервые заявил, что советская система нуждается в демократизации, и объявил о разработке нового избирательного законодательства. В октябре 1988 года произошли серьёзные перестановки в партийном и государственном руководстве, вследствие чего Секретариат ЦК фактически прекратил существование в качестве коллегиального органа. Сам Горбачёв занял ещё один пост – председателя Президиума Верховного Совета СССР.

В 1989–1990 годах геополитическая деградация СССР разворачивалась с огромной скоростью. В конце 1989 года во время встречи с новым президентом США Джорджем Бушем на острове Мальта Горбачёв впервые заявил, что СССР готов не рассматривать США как своего военного противника (на последствиях этой встречи мы ещё остановимся).

В феврале 1990 года на Пленуме ЦК КПСС Горбачёв заявил о необходимости введения поста Президента СССР одновременно с отменой положения Конституции о руководящей роли КПСС в государстве, в марте съезд народных депутатов СССР принял соответствующие решения.

В апреле 1991 года Горбачёв подписал с Ельциным и лидерами ещё девяти республик соглашение о совместной разработке проекта нового Союзного договора.

В июне 1991 года на Пленуме ЦК КПСС в ответ на критику в свой адрес Горбачёв заявил, что подаёт в отставку с поста генсека. Но просьба об отставке была снята с рассмотрения подавляющим большинством голосов, поскольку несла угрозу самому существованию партии.

Подписание качественно нового Союзного договора было назначено на 20 августа 1991 года. Однако 19 августа ближайшие соратники президента СССР предприняли попытку государственного переворота – тот самый сценарий «бархатной революции», который Горбачёв последовательно проводил с момента прихода к высшей власти.

В конце августа Горбачёв сложил с себя обязанности Генерального секретаря ЦК КПСС, мотивируя это вовлеченностью партийных структур в попытку государственного переворота, а 25 декабря сложил с себя полномочия президента СССР, подписав указ о передаче управления стратегическим ядерным оружием президенту России Борису Ельцину. К тому времени СССР практически перестал существовать.

Ещё раньше было сведено к нулю влияние страны на мировой арене. Экс-министр иностранных дел СССР А. Громыко приурочивает этот «политический и дипломатический Чернобыль» к советско-американской встрече в верхах 2–3 декабря 1989 года на Мальте, которая получила «прозвище „морская болезнь“ (seasick summit). Более точно её можно было бы прозвать „тошнотворной встречей“. При её подготовке и проведении Горбачёвым были нарушены почти все „золотые правила“ дипломатии, выбиты многие поддерживающие советскую внешнюю политику опоры… Буш и Бейкер манипулировали Горби как хотели. На Мальте решался вопрос об изменении европейских границ в пользу НАТО, и отнюдь не об их сохранении… Увлёкшись салонной дипломатией, добиваясь звания „друзей“ Запада, команда Горби не понимала, что США заинтересованы в том, чтобы остаться единственной супердержавой. Горбачёв и Шеварднадзе долго не понимали, что против СССР проводится не просто политика недоверия и сомнений в успехе перестройки, а выработана стратегия уничтожения Советской власти», – подчёркивает Громыко.

На этой исторической встрече фактически был предопределён распад Советского Союза. Генерал Брент Скоукрофт, помощник президента США по национальной безопасности и лично близкий к Бушу человек, первым ясно определил её итоги. На пресс-конференции он по-солдатски откровенно заявил: «То, что мы сейчас наблюдаем, является доказательством, что Запад победил в холодной войне».

Главное:

Главным «инструментом» продвижения Горбачёва по карьерной лестнице было создание особых личных отношений с высшим партийным руководством и использование «чёрных» политических технологий для устранения возможных конкурентов.

Возглавив советское государство, Горбачёв приступил к конкретным действиям, направленным на дестабилизацию экономики, усиление социальной напряжённости и, в итоге, – на ликвидацию КПСС, а вслед за партией власти – и самой державы.

Последний год СССР

Это было самое настоящее военно-политическое поражение. «Бархатная революция» в СССР свершилась. Она произошла по всем канонам: власть под давлением некой «тёмной силы» сама начинает игру в поддавки – создаёт возможность для появления недовольства в обществе, затем – предпосылки для объединения недовольных и несогласных, наконец, сама ослабляет влияние собственных политических институтов и начинает исполнять «волю народа».

Системный кризис как причина развала СССР – это, конечно, миф. В 1990–1991 годах Советский Союз испытывал очень серьёзные проблемы, но власть и общество были в силах их решить. Наш народ терпелив, он переживал и более серьёзные времена – как в 1941 году, когда действительно был кризис. Тогда как «кризис» последних лет СССР был создан искусственно. Это касается и так называемого «парада суверенитетов».

Сейчас вполне очевидно, что никакого «парада» не было, а было подстрекательство к региональному сепаратизму со стороны Кремля. При желании Горбачёв мог бы росчерком пера отменить все сепаратистские нововведения в республиках СССР и национальных автономиях РСФСР. Кстати, в 2000-х именно так поступил Владимир Путин, когда прокуратурой были отменены тысячи правовых актов субъектов Российской Федерации, не соответствовавших Конституции РФ.

Однако Горбачёв понимал, что только массовый порыв автономий к суверенитету способен расколоть СССР. И он пошёл ва-банк. В других ситуациях советская политическая система ещё могла сама себя «перезагрузить» и решить локальные проблемы. Но Горбачёву был нужен именно системный хаос.

И тогда на всю страну прозвучала фраза председателя Верховного Совета РСФСР Бориса Ельцина, который 6 августа 1990 года призвал в Уфе: «Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить».

Подобные политические спектакли – не изобретение Горбачёва. Аналогичные сценарии осуществлялись в то время в большинстве республик СССР.

Я лично был в Вильнюсе в январе 1991 года, в осаждённом парламенте. На меня, тогда депутата Ленинградского областного Совета, возложили соответствующую политическую миссию. И могу подтвердить – лозунгов об отделении от СССР там не звучало!

Между тем в Вильнюсе пролилась кровь. Нужно сказать, что США никогда не признавали вхождения прибалтийских республик в состав СССР и всегда вели там гораздо более интенсивную пропагандистскую работу, чем в других местах. Так что американцам было на кого опереться. Провокации, неизвестные снайперы, стреляющие по толпе… – все те же приёмы, что и в нынешних «бархатных революциях».

В ноябре 2010-го молодой литовский политик Альгирдас Палецкис в одной литовской радиопередаче сказал вслух то, о чём в Литве долго боялись говорить даже шёпотом: «Как сейчас выясняется, свои стреляли в своих».

В реальности никакого «парада суверенитетов» не было. Решения сентябрьского Пленума ЦК КПСС 1989 года о придании «нового статуса советской автономии» и последующий закон СССР от 26 апреля 1990 года предоставляли автономным республикам возможность становиться субъектами Союза ССР, то есть стать равными с союзными республиками. Вопрос о полной государственной независимости и выходе из состава СССР тогда, как правило, ещё не поднимался, отношения с центром предполагалось урегулировать через заключения с ним в дальнейшем договоров.

Однако при последующей «суверенизации» ни одна из союзных и автономных республик не выполнила всех юридических процедур, предписываемых законом СССР от 3 апреля 1990 года «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из состава СССР». То есть с правовой точки зрения «парад суверенитетов» – это просто политическая фикция.

24 мая 1991 года были приняты изменения к Конституции РСФСР, из названий российских АССР было удалено слово «автономные», и они стали именоваться Советскими Социалистическими Республиками (ССР) в составе РСФСР, что противоречило 85 статье Конституции СССР. С 3 июля 1991 года так же стали именоваться и бывшие автономные области (кроме Еврейской АО), и это противоречило союзной конституции.

Политические верхи готовились к созданию нового Союза Советских Суверенных Республик (СССР). Однако такой вариант не устраивал кураторов Горбачёва – при формировании обновлённого СССР было бы слишком легко отстранить его от власти и вернуть всю систему к прежним порядкам. Тогда Горбачёв пошёл ва-банк и срежиссировал циничнейшую политическую провокацию – «августовский путч». В том, что бенефициаром путча был сам генсек, к сегодняшнему дню признались практически все непосредственные участники тех событий.

Как пишет Николай Стариков, «был грубый и циничный обман. Было предательство. Было хладнокровное желание, чтобы пролилась кровь. Много чего было в эти августовские дни 1991 года. Но только всё это делало не ГКЧП. Только вот путча никакого не было. Когда ГКЧП начало выполнять согласованные и порученные им действия, Ельцин объявил их изменниками и путчистами. А вслед за ним – это повторил и весь мир».

По свидетельству одного из членов ГКЧП, генерала Варенникова: «По обе стороны баррикад была молодёжь. Её на провокацию и подтолкнули: засаду сделать в полутора километрах от Белого дома, на Садовом кольце. Там заблаговременно посадили американских и других кино– и телерепортёров, чтобы они снимали эпизод, о котором никто не знал, ни милиция, ни, конечно, войска, осуществлявшие патрулирование и попавшие в засаду».

И это верный признак срежиссированности августовского сценария.

По мнению Н. Старикова, в августе 1991-го практически полностью повторились события лета 1917 года: «Тогда Керенский (глава России на тот момент) отдал распоряжение своему подчинённому, верхглавкому генералу Корнилову, ввести войска в Петроград и навести порядок. Когда Лавр Корнилов стал выполнять распоряжение – сам Керенский объявил его изменником и арестовал вместе с группой высших офицеров, обвинив в попытке захвата власти, которой на самом деле никогда не было даже в мыслях слишком честных русских генералов.

После чего Керенский выпустил большевиков из тюрем и роздал оружие тем, кто через два месяца свергнет его, Керенского, „Временное правительство“. Сценарии августа 1991 и 1917 поражают своей одинаковостью. Приказ навести порядок. Объявление за это изменниками. Растерянность военных. Их поражение, неизбежное – ведь они не готовились бороться. Готовились лишь выполнять приказы. А потом – разгром страны. Распад. Гражданская война».

Августовский путч привёл к разрушению институтов управления, стержнем которых были КПСС и КГБ. В результате, страну поразил глубочайший кризис управления, от которого Россия не могла оправиться долгие годы.

Оборвав эволюционность политического развития, путч способствовал усилению поляризации политических сил. Спустя два года это выльется в кровавую драму октября 1993-го.

Свидетели и участники августовских событий ещё не знали, что история СССР завершилась. Трудно назвать классическим переворотом ситуацию, когда на месте остаётся вся структура государственной власти, кабинет министров в полном составе, вся партийная иерархия. Отсутствовал только глава государства. Но с Горбачёвым, а тем более с его сторонниками, которые оставались в своих кабинетах по соседству с «заговорщиками», постоянно шли переговоры. Тем более очевиден провал самого переворота.

«Путчисты» сделали всё, чтобы ГКЧП провалился, словно бы подчёркивая, что они могли бы удержать ситуацию в своих руках, но не захотели.

С самого начала всё делалось наспех и вопреки здравому смыслу. Никто из потенциальных политических «противовесов» не был арестован или отстранен. Телевидение представляло события так, что всем становилось ясно – перед ними разыгрывают спектакль. Спектакль развала страны.

В Москве работали сотни иностранных журналистов, которые передавали горячие новости на другие континенты. Все внешнеполитические структуры Запада ждали предстоящего развала державы – для них «горбачёвский сценарий» был вполне узнаваемой по всем признакам «бархатной революцией». От военной интервенции Запад удерживал только ядерный щит СССР, остававшийся последним аргументом нашей страны.

При этом в самом советском обществе никаких реальных предпосылок к развалу страны не было. Конечно, произносились либеральные речи на кухнях, выходил в эфир «Взгляд», печатная пресса становилась свободнее, формировались общественные движения. Однако, в целом, страна была готова преобразоваться в рамках общегосударственной стратегии развития, пережить трудное время падения цен на нефть и сформировать новую, более демократическую систему управления в границах СССР.

Но Горбачёву нужно было довести начатое дело до конца. После «августовского спектакля» он ещё больше подорвал свой авторитет в народе и уважение со стороны подчинённых. Недоверие к Горбачёву росло, да и сам он специально дрейфовал к точке краха, чтобы затем «благородно оставить трон» и почивать на лаврах. Последний министр обороны СССР маршал Евгений Шапошников вспоминает:

«Где-то в середине ноября 1991 года, поздно вечером, Михаил Сергеевич пригласил меня в Кремль. Я был приятно удивлён его радушием: хозяин предложил на выбор чай, кофе и даже кое-что покрепче. Прозвучали шутки-прибаутки, вопросы о здоровье, самочувствии семьи и тому подобном. После такой предварительной подготовки Михаил Сергеевич стал держать речь о том, что Союз накануне развала, что все его усилия по сохранению страны не дают результатов и необходимо что-то делать.

К тому моменту уже все субъекты СССР, за исключением Казахстана, провозгласили свою независимость, и что-то сделать, основываясь на возврате к старому, было практически невозможно. Но именно это и звучало из уст Горбачёва. Из всех вариантов выхода из кризиса наиболее приемлемым, по его словам, был следующий: „Вы, военные, берёте власть в свои руки, сажаете удобное вам правительство, стабилизируете обстановку и потом уходите в сторону“.

Я опешил. Тут ведь прямо в „Матросскую тишину“ можно с песней – ведь в августе нечто подобное уже было! „Ты что, Женя, я тебе ничего не предлагаю, я просто излагаю варианты, рассуждаю вслух“, – сказал Горбачёв. И тут радушие гостеприимного хозяина пошло на убыль. Беседа, так хорошо начавшаяся, как-то сразу подошла к концу. А ведь то, что предлагал Горбачёв, могло привести к настоящей трагедии. Наверняка с более серьёзными последствиями, чем у Беловежского соглашения…»

Тем временем ситуация в стране всё более накалялась, особенно в национальных республиках. Там, в частности на Украине, резко усилились сепаратистские настроения, поддерживаемые систематической агитацией СМИ и позицией республиканского руководства. Хотя 17 марта 1991 года на Всесоюзном референдуме большинство граждан Украины высказалось за сохранение СССР, уже 5 декабря только что (1 декабря) избранный президент Украины Леонид Кравчук объявил о денонсации его страной договора 1922 года о создании СССР. Фактически это был сигнал как Горбачёву, так и Ельцину, который понимал, что власть сама просится в руки.

Но брать её нужно было аккуратно и без участия Горбачёва, – хотя с его молчаливого одобрения. Позднее Горбачёв делал вид, будто Ельцин попросту обманул его с Беловежскими соглашениями. Вот версия самого Горбачёва: «Ельцин договорился со мной о поездке в Белоруссию – по их приглашению. И добавил, что хочет туда пригласить Кравчука – президента Украины. Он сказал: трудно будет договориться с ними о Союзном договоре после результатов украинского референдума, провозгласившего независимость. Я напомнил ему, что о своей независимости заявили и все остальные республики, но это лишь усилит их самостоятельность и ни в коем случае не мешает подписанию договора. Тогда Ельцин спросил: „А что, если они будут отказываться от подписания? Какой же договор без Украины?“ Кроме того, напомнил я ему, мы договорились о встрече у меня после твоего возвращения. На эту встречу я пригласил также Кравчука, Шушкевича и Назарбаева…»

Получается, что Горбачёв сам одобрил поездку Ельцина в Белоруссию и даже собственноручно его напутствовал. На вопрос немецких журналистов, почему он, узнав о случившемся в Беловежской пуще, не принял меры для ареста мятежников, Горбачёв ответил: «Во-первых, такие действия могли привести к гражданскому расколу, если не к гражданской войне. А этого нельзя было допустить ни при каких условиях. И во-вторых, страна оказалась в состоянии шока. Пресса молчала. Никто не вышел на улицы защищать Союз. Партийные органы бездействовали. Инициаторы роспуска Союза сделали всё, чтобы Верховные Советы республик поддержали Беловежские соглашения».

Горбачёв просто делал то, что предписали западные кураторы – отсиживался в Кремле. Чтобы потом свалить вину за развал великого государства на «безмолвствующий» народ и бездействующую КПСС. Так что Беловежские соглашения, которые также называют причиной развала СССР, стали просто символическим «выстрелом Авроры» декабрьского переворота 1991 года.

Легитимность этих соглашений, подписанных тремя руководителями республик, равна нулю. Это было прекрасно очевидно и тогда, но Горбачёв не делал ничего. Три политика разыграли спектакль по юридическому уничтожению СССР, объявив о прекращении действия договора 1922 года. Юридически это было абсурдно, так как договор 1922 года был преобразован в Конституцию СССР 1924 года и в последующие её редакции, а для пересмотра Конституции существовал совершенно иной порядок.

О ликвидации СССР президенту США Бушу доложил по телефону Борис Ельцин, попросивший о международном признании Беловежских соглашений. Это была капитуляция в 40-летней войне между геополитическим Западом и Востоком.

И только после этого Горбачёв предложил созвать для обсуждения вопроса об образовании СНГ съезд народных депутатов СССР: «Судьба многонационального государства не может быть определена волей руководителей трёх республик», – заявил тогда Горбачёв. Однако словами он и ограничивался, не вмешиваясь в события вплоть до 10 декабря, когда Верховные Советы Украины и Белоруссии ратифицировали соглашение о создании СНГ и денонсировали договор 1922 года о создании СССР.

Последний гвоздь в крышку гроба СССР был вбит 12 декабря, когда депутаты Верховного Совета РСФСР ратифицировали Соглашение о Содружестве независимых государств и денонсировали договор 1922 года («за» – 188 депутатов, «против» – 6, воздержались – 7), а также постановление о выходе РСФСР из состава СССР («за» – 161, «против» – 3, воздержались – 9).

Сейчас это кажется удивительным, но за такое решение проголосовали не только сторонники Ельцина, но и большинство коммунистов. Многие из них до сих пор занимают тёплые депутатские места в парламенте.

После присоединения к СНГ большинства республик СССР Горбачёв по договорённости с Ельциным передал власть и 25 декабря прекратил свои полномочия в качестве президента СССР. Советский Союз прекратил существовать.

Бывшие советские граждане просто проснулись утром уже не в СССР, а в России или других непризнанных суверенных государствах. За них решили, в какой стране им дальше жить.

Довольный Ельцин, приняв регалии власти у Горбачёва, довёл начатое тем до конца. В декабре 1991 года новый глава госбезопасности В. Бакатин передал американскому послу в Москве схемы расположения и образцы подслушивающих устройств в новом здании посольства США – как символ окончания холодной войны.

А в январе 1992 года Ельцин заявил, что российские ядерные ракеты «отныне не будут нацелены на США».

Настало время, которое навсегда вошло в ряд самых чёрных периодов российской истории. Советская держава проиграла 40-летнюю войну Западу и униженно кланялась победителю. Зато американская администрация ликовала. Уже в начале 1993 года, когда сенат США утверждал на должность нового директора ЦРУ Джеймса Вулси, тот в своей речи подчеркнул: «Мы убили большого дракона».

Наша страна проиграла войну и соответственно законам войны была вынуждена платить победителю – из России в массовом порядке вывозились интеллектуальные ресурсы (прежде всего – учёные) и научное оборудование, сырьё и культурные ценности.

Наступила стагнация правоохранительной системы, и пока Россию грабили, на улицах её городов и посёлков начал править криминал, а власть потеряла последние рычаги управления.

В международном праве есть понятие «контрибуция» – платежи, налагаемые на побеждённое в войне государство в пользу государства-победителя. Правда, поправят меня юристы, после Второй мировой войны контрибуции были запрещены Женевской конвенцией 1949 года.

Однако на нашу страну контрибуция наложена была – через перераспределение её основных промышленных и ресурсных активов.

Как показывают расчёты экономистов, глобальный финансовый кризис, который с 2008 года охватил США, страны Евросоюза и ряд других государств, должен был случиться ещё в начале 1990-х. Но благодаря развалу СССР он был отодвинут почти на два десятилетия – свои финансовые прорехи капиталистический Запад залатывал за счёт разграбления России.

Главное:

Экономические проблемы СССР конца 1980-х были организованы искусственно и заблаговременно.

Августовский путч 1991 года был срежиссирован Горбачёвым. Путч привёл к разрушению институтов управления, стержнем которых были КПСС и КГБ. В результате, страну поразил глубочайший кризис управления, от которого Россия не могла оправиться долгие годы.

Беловежские соглашения стали символическим «выстрелом Авроры» декабрьского переворота 1991 года. Легитимность этих соглашений равна нулю.

Наша страна проиграла войну, и соответственно законам войны была вынуждена платить победителю – на Запад в массовом порядке вывозились природные ресурсы, культурные ценности, интеллектуальная собственность.

Начало 1990-х: Реформы советников США

В декабре 2009 года в своём подмосковном доме скончался Егор Гайдар – бывший вице-премьер, отвечавший за экономическую реформу новой России.

Смерть Гайдара не вызвала массового сожаления в российском обществе. Напротив, в СМИ, даже в связи с таким печальным информационным поводом, появились многочисленные публикации и комментарии, в которых покойному Гайдару припоминали многое, и прежде всего – его экономические реформы в первое президентство Ельцина.

Но американская пресса реагировала иначе: «Известием об уходе из жизни Егора Гайдара оказались опечалены ведущие американские политологи, специализирующиеся по российской проблематике, которые поддерживали с ним личные и деловые отношения». «Нью-Йорк Таймс», впрочем, напомнила, что Гайдар «руководил самым грандиозным переходом от коммунистического режима к капитализму, но соотечественники заклеймили его позором, возложив на него вину за последующее десятилетие нищеты».

Представители администрации США в числе первых выразили свои соболезнования: «Мы глубоко огорчены смертью Егора Тимуровича Гайдара. На протяжении последних двух десятилетий Гайдар был важнейшей фигурой российской политической и экономической трансформации. Как восхваляемый, так и порицаемый в своей стране за его роль в создании либеральной рыночной экономики в России, Гайдар оставался истинным интеллектуалом в лучших российских традициях, патриотом, преданным отцом и мужем».

«Его будет крайне не хватать как в России, так и за рубежом», – заявил пресс-секретарь Совета по национальной безопасности США. Как отметил бывший старший советник по России в том же Совете Томас Грэм, который в 1990-х занимал одну из руководящих должностей в посольстве США в Москве, «Егор Гайдар служил России с редкой честностью, политическим мужеством и доброй волей. Он провёл много непопулярных мер, за что сам заплатил высокую цену, поскольку думал, что они были на благо страны. История безусловно рассудит, что его вклад в то, чтобы сделать Россию лучше, был одним из самых значительных».

«Это горестное известие для всех его друзей по всему миру и для России. В течение многих лет, приезжая в Россию, я считал свою поездку незаконченной, пока не встречусь с Егором Гайдаром… он ввёл в правительство целое поколение наиболее способных людей, которые и сейчас работают в нём, консультируют его, а многие – критикуют его или преподают. Это выдающееся наследие. Я надеюсь, что история сможет показать нам, что со временем также будут приняты и реализованы идеи Гайдара о важности реальной демократии», – заявил Стивен Сестанович, профессор Колумбийского университета и старший эксперт Совета по международным отношениям, а в своё время – советник госсекретаря по России и СНГ в администрации Билла Клинтона.

Откуда же эта симпатия американских чиновников и политологов к Егору Гайдару, чьё имя стало в России символом антинародной экономической реформы 1992–1993 годов?

Егор Гайдар, наряду с Михаилом Горбачёвым и рядом других российских политиков проамериканского толка, приложил за свою политическую карьеру максимум усилий для того, чтобы свободолюбивый американский народ жил хорошо, – тогда как свой, российский, задыхался от нищеты, безработицы, криминала, безвластия.

Гайдар был одним из тех, кто на практике реализовывал замыслы США – вводил в состав органов исполнительной власти американских советников под предлогом укрепления экспертной базы министерств и ведомств. Естественно, большинство из них так или иначе сотрудничали с ЦРУ.

Задача американских советников была чёткой – передать ключевые промышленные и ресурсные объекты бывшего СССР в управление новым людям – «ручным» российским предпринимателям, которым США доверили основные советские активы. Фамилии и лица многих из них до сих пор пестрят на страницах «Форбса» и в светской хронике таблоидов. Эта была скрытая форма запрещённой международным правом контрибуции – через перераспределение основных промышленных и ресурсных активов проигравшего государства, в данном случае Российской Федерации.

Вряд ли следует приписывать карьерные успехи молодого коммуниста Егора Гайдара только его удивительному интеллекту.

Отец, Тимур Гайдар, сын знаменитого советского писателя, занимал хорошую по тем временам должность редактора военного отдела газеты «Правда» и дослужился на этом посту до контр-адмирала (в жизни не командовав ни одним боевым кораблём). Мать, Ариадна Павловна Бажова – была дочерью не менее известного писателя Павла Бажова. Таким образом, свои детские годы и юность Егор Гайдар провёл не совсем так, как миллионы детей в СССР.

По советским меркам, он был холёным «мажором»: детство Егор Гайдар провёл с родителями на Кубе в доме, где часто бывали Рауль Кастро и Че Гевара; с десяти лет – в Югославии. В пору золотой юности у него впервые появились сомнения в верности экономической теории марксизма, тем более после знакомства с учебником экономики Пола Самуэльсона, по сравнению с которым Маркс выглядел «архаично».

Ни заветы легендарного деда, призывавшего «жить во имя подвига», ни военная профессия отца на выборе будущей профессии не сказались: в 1973 году Гайдар поступил на престижный уже тогда экономический факультет МГУ, затем в аспирантуру и уже в 24 года защитил кандидатскую диссертацию. Дальше началась безоблачная академическая карьера, сперва во ВНИИ системных исследований (где в одной лаборатории с Гайдаром работали тогда будущие министры и нынешние миллиардеры, например, Пётр Авен), затем в Институте экономики и прогнозирования научно-технического прогресса АН СССР.

В 1983 году Гайдар знакомится с Анатолием Чубайсом, который был неформальным лидером ленинградской группы экономистов из Инженерно-экономического института. Два будущих «реформатора» начали активно сотрудничать. В 1986 году ленинградские и московские экономисты, работавшие над проблематикой реформ, собрались на экономическом семинаре в пансионате «Змеиная горка», где Гайдар и Чубайс встречались отдельно от основной группы. Сам Чубайс вспоминает, что обсуждение радикальных капиталистических преобразований не выносилось на публичную дискуссию – в то время это было опасно. Аналогичные семинары проводились и в 1987–1988 годах, и именно на встрече с Чубайсом и его группой в 1988 году впервые была ясно сформулирована идея неизбежного краха Советского Союза.

Затем Гайдар уходит в партийную журналистику – с 1987 по 1990 годы занимал должность редактора отдела экономической политики в журнале ЦК КПСС «Коммунист», а с 1990 года заведовал отделом экономики газеты «Правда».

Политический взлёт Гайдара начался после его знакомства с государственным секретарём РСФСР Геннадием Бурбулисом во время защиты Белого дома в ночь с 20 на 21 августа 1991 года. Вскоре именно Бурбулис предложил Ельцину поручить разработку программы реформ команде Гайдара. Ельцин познакомился с Гайдаром уже в октябре и решил формировать новое правительство на основе его команды. Гайдар должен был руководить работой кабинета и непосредственно отвечать за весь финансово-экономический блок.

Однако по большому счёту ближе к истине Гавриил Попов, ответивший на вопрос журналиста о том, кто именно подсказал Ельцину кандидатуру Гайдара, так:

«США. Они его готовили давно – для Горбачёва. Я случайно попал на какой-то семинар в Европе, где всю гайдаровскую группу учили, а меня, видимо, по ошибке пригласили. Они считали, что Горбачёв, как в Польше, пойдёт на рыночные преобразования и на шоковую терапию… Я знал Егора Тимуровича ещё студентом моего факультета. Он на первом курсе попал в группу по Латинской Америке, изучил модель Пиночета, стал монетаристом. Гайдар был идейный, грамотный человек. И когда Ельцин заикнулся, что давайте, мол, в правительство введём обоих – Егора Тимуровича и Гавриила Харитоновича, чтобы пробовать оба варианта, Гайдар сказал: „Или я, или он“».

Звезда Гайдара смогла взойти лишь по причине слабой экономической подготовки самого Бориса Николаевича. На съезде народных депутатов РСФСР в октябре 1991 года Ельцин выступил с программной речью, её основные положения в том, что касалось экономической реформы, были подготовлены Гайдаром.

В ноябре Гайдар назначается заместителем председателя правительства РСФСР по вопросам экономической политики, в декабре участвует в переговорах в Беловежской пуще, готовит окончательный текст соглашения о создании СНГ.

На посту вице-премьера по вопросам экономической политики Гайдар пробудет до 2 марта 1992 года (до 2 апреля 1992 года он занимал ещё и пост министра финансов), а затем его должность стала именоваться «первый заместитель Председателя Правительства Российской Федерации» и «исполняющий обязанности Председателя Правительства Российской Федерации».

В 1992 году правительство Гайдара заключило контракт с частной американской детективной компанией «Кролл» (по воспоминаниям Гайдара, это произошло после письма двух высокопоставленных сотрудников разведки Ельцину), которой поручался поиск информации о счетах и зарубежных фондах, подконтрольных КПСС, а также зарубежных активов, «принадлежащих русским и бывшим советским государственным предприятиям и физическим лицам, с целью установления соответствия этих фондов и активов российским законам по валютному регулированию и контролю». Деньги детективам были заплачены, отчёт был предоставлен, за свои услуги компания «Кролл» получила полтора миллиона долларов, однако о судьбе «золота партии» ничего не известно до сих пор.

Одновременно в Россию стали прибывать зарубежные советники. При правительстве Гайдара в министерствах и ведомствах их состояло свыше тысячи, прежде всего – американцев.

Подконтрольные прозападным олигархам СМИ постоянно вещали об ущербности русской цивилизации и превосходстве западной, подтасовывали исторические факты, принижали исторические заслуги нашего государства. Естественно, роль США в организации тотального разграбления России тогда огласке не придавалась.

Разрушение экономики России шло под лозунгами приобщения к мировой цивилизации. До начала гайдаровских реформ в стране существовала плановая экономика, когда каждое предприятие находилось во взаимозависимости с сотнями других. Плановую экономику нередко сравнивали с целостным организмом. Теперь предлагалось лечить её путём «шоковой терапии». Этот образ был заимствован из медицины, где инсулиновым шоком одно время лечили психические заболевания: больному может стать и лучше, однако не исключен и смертельный исход.

Готовила «шоковую терапию» для России группа профессора Джеффри Сакса из Гарвардского университета. Как отмечала «Би-би-си» в своем некрологе «главному архитектору российских реформ», «Гайдар был убеждённым сторонником праволиберальной экономической модели, ассоциируемой с именами Милтона Фридмана и Фридриха Хайека. За год работы Гайдар и его команда ликвидировали в России планово-распределительную систему и запустили механизмы рынка, провели либерализацию цен, начали приватизацию, ликвидировали дефицит и очереди, ввели конвертируемость рубля и свободу внешней торговли», – отмечают американские эксперты.

Гайдар действительно «рулил» российской экономикой всего около года. Но этого времени оказалось достаточно, чтобы произошли гиперинфляция, потеря сбережений населения, спад производства (особенно военной и неконкурентоспособной на мировом рынке продукции), катастрофическое снижение уровня жизни и резкий рост разрыва между доходами различных социальных групп.

2 января 1992 года цены на все товары, кроме стратегических, были отпущены в «свободное плавание», при этом зарплата «бюджетников» (тогда практически всего работающего населения страны) почти не увеличилась.

Начался процесс массового обнищания. К концу 1992 года цены на основные потребительские товары выросли в 50 раз. Был утрачен контроль над хозяйственными связями предприятий, не стало планирования расхода бюджетных средств, возникла острейшая нехватка оборотных средств. Очень быстро государство потеряло возможность контролировать работу даже ключевых предприятий, и тогда на всех уровнях власти и экономики начали возникать фигуры посредников, в том числе из криминальных структур, национальных сообществ и из бывших комсомольских функционеров.

Результатом антинародных гайдаровских реформ стало коренное изменение обстановки в стране. Начался процесс разрушения народного хозяйства. Ситуацию ещё можно было развернуть вспять – пока сохранялись высокий научно-технологический уровень, производственные мощности и природные богатства. Но в результате разрушения плановой экономики, отпуска цен и ликвидации Госплана в новой России разразился хаос.

На повестку дня встал вопрос о судьбе государственной собственности, в том числе доступа к несметным богатствам российских недр. Указом от 24 декабря 1993 года президент Ельцин утвердил программу ваучерной приватизации: «Нам нужны миллионы собственников, а не горстка миллионеров. В этой новой экономике у каждого будут равные возможности, остальное зависит от нас. Каждый гражданин России, каждая семья получат свободу выбора. Приватизационный ваучер – это для каждого из нас билет в мир свободной экономики», – обещал тогда Ельцин.

Главным проводником и пиарщиком программы приватизации стал Чубайс, который неоднократно заявлял о её блестящих перспективах – например, о том, что за свою долю собственности (ваучер) каждый сможет получить две автомашины «Волга». На самом деле, по всей стране развернулась скупка ваучеров по неизмеримо меньшим ценам – их часто отдавали за одну-две бутылки водки, поскольку «человек с улицы» ничего стоящего получить за свой ваучер всё равно не мог. Те же, в чьих руках концентрировались ваучеры, приобретали за них акции сырьевых и высокотехнологичных предприятий, заранее обесцененных и обескровленных «шоковой терапией».

В ходе приватизации были фактически даром розданы крупнейшие заводы и предприятия, ресурсные залежи и разрезы, вывезены за рубеж стратегические промышленные запасы и научные технологии. Из 500 крупнейших предприятий СССР, расположенных на территории современной России, около 80 процентов продано на аукционах по ценам ниже 8 миллионов долларов. Гигантский «Уралмаш» (34 тысячи рабочих) был продан за 3,72 миллиона долларов, Челябинский металлургический комбинат (35 тысяч рабочих) – за 3,73 миллиона, Челябинский тракторный завод (54,3 тысячи рабочих) – за 2,2 миллиона долларов. То есть за суммы, в сотни раз меньшие их реальной стоимости.

Приватизация всей советской госсобственности принесла казне всего лишь 7,2 миллиарда долларов – по сегодняшним меркам это состояние среднестатистического миллиардера уровня Потанина или Прохорова. Тогда как реальная стоимость проданного, по самым скромным оценкам, превышала триллион долларов.

Бывший спикер Госдумы Геннадий Селезнёв предположил наличие связи между приватизацией и октябрьскими событиями 1993-го: «Помимо борьбы за власть, были в октябре 1993 года и другие причины расстрела Белого дома. Именно тогда под грохот танковых орудий был успешно похоронен закон об адресной приватизации, принятый Верховным Советом. Предполагалось, что ваучеры будут именными, но, как только улеглись гарь и пороховой дым, все как бы забыли об именных ваучерах. Взамен появились обезличенные, которыми, если помните, торговали на улице за бутылку водки. При этом никто толком не понимал, что же такое ваучерная приватизация. Да и закона никакого не существовало, а появились подготовленные Чубайсом и буквально на коленке утверждённые Ельциным специальные указы…

Многие возмущались: как же так, в стране существует легитимный парламент, а мы живём на подзаконных актах, позволяющих за бумажки продавать лучшие предприятия страны! Причём списки на приватизацию составляли советники, выписанные Чубайсом из-за океана… Вы даже представить не можете, какой длины были эти списки».

Все условия для разграбления России были созданы американскими советниками. Новой опорой власти стала малочисленная группировка успешных коммерсантов первой волны. Именно им, будущим прокремлёвским олигархам, была отведена роль посредников между стремительно нищавшим российским народом и Западом. Судьба народа была предрешена – нищета, бесправие и фактическое рабство.

Главное:

Политический взлёт Егора Гайдара стал возможен вследствие слабой экономической подготовки самого Ельцина.

Гайдар был практическим проводником стратегических замыслов США. Он вводил в органы исполнительной власти американских советников и консультантов, большинство из которых сотрудничало с ЦРУ.

Результатом антинародных гайдаровских реформ стало разрушение народного хозяйства.

Американские советники создали условия для разграбления и последующего разрушения потенциала России, в том числе через программу приватизации государственной собственности.

Как Россия платила контрибуции США

В 2004 году Счётная палата России обнародовала доклад «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993–2003 годов». Сама подготовка доклада ещё до публикации первых его данных вызвала массу пересудов и «подковёрных» движений, особенно в среде большого российского бизнеса. Публичное представление доклада в Госдуме, первоначально запланированное на осень 2004 года, трижды откладывалось. И действительно, у российской олигархии появилась причина для тревоги.