Доктор и стрелок Резник Майк
— Кейт, светоч жизни моей, обещаю: если меня убьют, я точно не прибегу к тебе за деньгами, — ответил Холидей.
— Я не шучу, Док, — как никогда серьезно проговорила Кейт. — Останешься без денег, и можешь сразу пойти куда-нибудь на конюшни или в сарай, чтобы там выкашлять легкие.
Холидей закрыл сейф, провел ногтем по ребру денежной стопки, будто это была колода карт, и спрятал ее в карман жилетки. Поцеловал Кейт в щеку.
— И я тебя люблю, мой ангел, — сказал он, не в силах сдержать улыбку.
Кейт метнула в него яростный взгляд.
— Как так, интересно, вышло, что мы вместе? — почти с тоской в голосе произнесла она.
— Ответ очень прост.
— Да? — с искренним любопытством спросила Кейт.
Холидей улыбнулся.
— Кому еще мы нужны в этом мире, как не друг другу?
Прихватив трость, он покинул кабинет. Выходя из борделя, Холидей огляделся в поисках шелудивого пса и, нигде его не заметив, поразмышлял, добрый ли то знак или дурное предзнаменование. Так и не разобравшись, пожал плечами и отправился в «Монарх».
3
На подходе к салуну Холидей заметил идущую навстречу нарядно одетую женщину с летним зонтиком. Подойдя ближе, он узнал в ней Сюзан Энтони — по афишам, что висели по всему городу. Когда они почти пересеклись, Холидей снял шляпу и низко поклонился.
— Вы украшение сегодняшнего вечера, мисс Энтони, — сказал он.
— Я вас знаю? — с любопытством спросила она.
— Нет, мисс Энтони, — ответил Холидей. — Зато я знаю вас. Точнее, знаю о вас.
— Если мы не знакомы, тогда к чему такие почести, поклоны?
Холидей пожал плечами.
— Почему бы и нет?
— Ну что ж, тогда будем официально знакомы, — сказала она, протягивая руку. — Приятно познакомиться, мистер…
— Доктор, — поправил ее Холидей, пожимая ей руку. — Джон Генри Холидей.
— …доктор Холидей.
— Док Холидей, — уточнил он. — К чему формальности?
Выпучив глаза, мисс Энтони отдернула руку, будто коснулась гремучей змеи.
— Тот самый, пресловутый Док Холидей?
— А есть другие доки холидеи? — насмешливо спросил дантист. Суфражистка не ответила, и он продолжил: — Разрешите угостить вас выпивкой, мисс Энтони?
— Конечно же, нет! — искренне возмущенно ответила она.
— Я бы предложил партейку в пятикарточный стад, но это, по-моему, не совсем уместно.
— Я все про вас знаю, Док Холидей! — зло сказала мисс Энтони. — Надеялась не встретить вас, пока идет мое турне… Вы страшный человек!
— Вы правы, а еще я замечательный дантист… то есть был им, — смущенно улыбнулся Холидей.
— Не стану я разговаривать с ужасным душегубом!
— Вот тут вы не правы: я не ужасный, я лучший душегуб, какого только можно встретить, — ответил Холидей. — Точно не хотите пропустить бокальчик за мой счет?
— Вы пьяница и убийца! — огрызнулась она. — Воплощаете все то, против чего я выступаю. Мы с вами враги!
— Если ваши враги — сплошь пьяницы и стрелки, то вам меня не проклинать надо, а благодарить, — улыбаясь, бросил Холидей. — Я ваших врагов изничтожил столько, что вы и не догадываетесь.
— Убийца! — вскричала она.
— Я, — резко сменив тон, заявил Холидей, — еще ни разу не убил человека просто так, хладнокровно. И еще я не называю половину человечества своими врагами, пока не присмотрюсь к каждому ее представителю по отдельности, — он сделал короткую паузу. — Прошу простить, я оговорился: к каждой ее представительнице по отдельности.
Мисс Энтони пронзила Холидея испепеляющим взглядом.
— Ну что ж, рад встрече, мисс Энтони, однако с, вашего позволения, вы загораживаете мне вход на рабочее место, — закончил Холидей и мотнул головой в сторону пружинных дверей салуна.
Не говоря больше ни слова, суфражистка прошла мимо.
Холидей глянул на свое отражение в витрине салуна.
— Все как всегда, старый лис, — саркастично сказал он себе и прошел внутрь казино.
Робот-бармен за стойкой — подарок Бантлайна — кивнул в знак приветствия и вернулся к обязанностям. Новейший фонограф Эдисона, запитанный от той же сети, что и верхнее освещение, играл венский вальс — музыка для данного заведения казалась весьма неуместной. В зале имелся большой стол с медной рулеткой, дюжина столов поменьше для покера и блэкджека, а в углу — стол для игры в фараон. Как-то Холидей задумался: не устроить ли сцену и не пригасить ли танцовщиц, но после отказался от затеи. Клиенты, решил он, не смогут одновременно играть и следить за девочками, а уж если выбирать меж двух развлечений, то понятно, какое из них предпочитал сам Холидей.
— Здорово, Док, — растягивая слова, поздоровался высокий плотный мужчина во фраке и большом стетсоне.
— Привет, Джек, — ответил Холидей. — Смотрю, ты нагрел для меня местечко.
— А заодно и руки, на простаках, — ответил Техас Джек Омохундро.
Холидей присел за стол рядом с ним и еще тремя игроками.
— Оскар Уайльд не приходил?
— Вообще не слыхал о таком, — ответил Омохундро.
Один из игроков рассмеялся.
— Ты по пути сюда из «Гранд Отеля» видел, наверное, штук двадцать его афиш.
— Да кто на них смотрит, на эти афиши? — пожал плечами Омохундро.
— Уайльд — джентльмен из Англии, — подсказал другой игрок. — Приехал сюда с лекциями. Я вчера ходил в театр, послушал… Умно говорит, но половина его слов у меня в одно ухо влетает, в другое вылетает.
— Как он выглядит?
— Ему не помешало бы сбросить сотню фунтов, — ответил Холидей. — Еще и волосы у него длинные, как у моей Кейт.
— Чур меня, — сказал Омохундро. — Не видал такого, тьфу-тьфу-тьфу.
Холидей жестом попросил бармена подать на стол бутылку.
— Сколько стаканов? — спросил робот механическим голосом.
— Один. Думаю, остальные господа за столом сами решат, чем отравиться.
— Вынужден сообщить, что в «Монархе» не подают ядов, — произнес бармен, и ответом ему был многоголосый смех.
Холидей поморщился.
— Говорили Нед и Том, что с этими железками общаться надо прямо и буквально. Думаю, господа, за ядом сходить можно в магазин к Морту Шейлу. Если же угодно лучшей выпивки — то мы удовлетворим ваши запросы. С напитками и проигрыш не так обиден.
— А выигрыш куда как слаще, — добавил Омохундро, тасуя карты. — Делаем взнос, сэры, играем в пятикарточный стад.
— По сколько вносим? — спросил Холидей.
— Десять долларов.
— Поддерживаю, — Холидей положил на середину стола десятку.
Первые две сдачи он проиграл, с третьей выиграл, с четвертой снова проиграл.
— Не твоя ночь, Док, — заметил Омохундро, сгребая к себе куш. — Словами не передать, как меня это радует.
Холидей наполнил стакан, выпил, налил еще.
— Ты, несомненно, поразишься, Джек, узнав, что мне случалось проигрывать и три сдачи кряду.
Почувствовав, что за спиной стоит некто очень крупный, Холидей обернулся и увидел Оскара Уайльда.
— Добро пожаловать в «Монарх», — поприветствовал писателя Холидей. — Двигайте стул, и я научу вас играть.
— В покер? — спросил Уайльд, присаживаясь слева от Холидея.
Тот кивнул.
— Правила знаете?
— Было дело, интересовался ими, — ответил Уайльд.
— Во что, кстати, играют в Англии? — спросил Омохундро.
— В вист, — сказал Уайльд.
— Свист? — переспросил Омохундро и, не сдержав улыбки, заметил: — Док у нас посвистеть мастер!
— Ты про мои байки? — возмутился дантист. — Запомни: байки травить — не значит свистеть. В моем исполнении все байки — правда.
— Хотелось бы послушать рассказ о ваших приключениях, — сказал Уайльд, доставая перо и блокнот.
— Если будете записывать, то ничего не расскажу, — предупредил Холидей. — Из моих уст вы услышите голую правду, а вот на бумаге выйдет… свист.
— Как пожелаете. — Уайльд убрал блокнот в карман. — Расскажите, что произошло у кораля «О-Кей».
— Чертова уйма бульварных романов описывает ту перестрелку.
— Тогда как насчет Джонни Ринго?
— Джонни Ринго был мне другом.
— А я читал, — нахмурился Уайльд, — что вы его убили.
— Убил, — согласился Холидей, выпивая и наполняя стакан заново.
— Но…
— Он был мне и врагом тоже.
— Странные отношения, — заметил британец.
— Да, непростые.
— Ну, если отношения были непростые, что тогда сказать о самом Ринго! — расхохотался Омохундро.
— А что такого? — обернулся к нему Уайльд.
— А то, что мертвого убить тоже… непросто.
— Не понимаю.
— Шаман воскресил Ринго из мертвых и послал убить Эдисона и Дока.
— У меня на родине таких существ именуют зомби, — сообщил Уайльд. — Как их убить?
— Трудно, — ответил Холидей. — Так, мы играем, или я пересаживаюсь за другой стол?
Омохундро принялся сдавать карты.
— На этот раз покер с обменом, — объявил он. — Время взноса.
Один из игроков потянулся за картами и увидел нацеленное ему в лицо дуло револьвера.
— Ничего не забыл? — произнес Холидей.
— В чем дело? — засуетился игрок.
— Сначала плати — потом смотри карты.
Игрок бросил на стол десять долларов, дождался, пока Холидей уберет оружие в кобуру, и поднял карты.
— Я пас, — сразу сказал он, кладя руку обратно. Встал из-за стола и ушел.
— Вот распугаешь всех клиентов, и придется нам самим делать карты, лишь бы как-то заработать на жизнь, — предупредил Омохундро.
Холидей опорожнил стакан.
— Тот малый знал правила, — ответил он наконец.
— Меня вы тоже напугали, — признался Уайльд.
— Док не спустил курок, — напомнил Омохундро. — Так что не сравнивайте это с вашими британскими войнами, где людям сносит бошки.
— Мистер Уайльд — писатель, а не солдат, — заметил Холидей. — Смею предположить, что он ни разу не видел, как убивают человека.
— Зато писал о смерти, — улыбнулся в ответ Уайльд.
— Читать, поди, приятней, чем видеть все вживую? — предположил Омохундро.
— По крайней мере в книгах нет грязи, — добавил Холидей.
— Не возражаете, если я задам пару вопросов? — спросил Уайльд, глядя, как Холидей кладет пятьдесят долларов в банк.
— Валяйте.
— Каков был Клэй Эллисон?
— Ни разу не встречался с ним.
— А Бен Томсон?
— Его я тоже не видел.
Уайльд насупился.
— А я-то думал…
— Запад — чертовски просторные земли, мистер Уайльд, — сказал Холидей. — Не верьте бульварным романам: нашу страну населяют не только револьверные герои — которых мы, кстати, так не величаем.
— Как же вы их называете?
— Стрелками.
— Сколько карт, Док?
— Две, будь добр, — ответил Холидей, подвигая Омохундро через стол две карты рубашкой кверху.
— Я точно знаю, что вы знакомы с Эрпами, — продолжал Уайльд. — Они-то из себя какие?
— Морган был приятный малый с чудесным чувством юмора. Будь у меня брат, я бы хотел, чтобы он походил на Моргана Эрпа.
— А Верджил?
— Они с Уайеттом одного поля ягоды, — ответил Холидей. — Неулыбчивые, суровые мужики. Их слово крепче стали, и они ничего не боятся.
— С тобой им точно было нечего бояться, — заметил Омохундро и обернулся к Уайльду. — Док выполнял за них грязную работу, как Ринго — за Клэнтонов.
— Расскажите подробнее, — оживился писатель.
— Твой ход, Док, — сказал один из игроков.
— Сколько?
— Две сотни, если ты еще в игре.
Холидей достал пачку банкнот, отслюнявил две стодолларовые купюры сверху и небрежно кинул их на середину стола.
— Две сотни долларов! — восхищенно проговорил Уайльд. — Если перевести эту сумму в фунты, выйдет больше моего аванса за «Нигилистов».
— Вот что значит быть везучим картежником, — ответил Холидей. — Знаете, сколько мне пришлось бы выдрать зубов на двести долларов?
— Еще полтинник сверху, Док, — объявил Омохундро.
Холидей достал из пачки полсотни долларов.
— Может, для начала взгляните на карты, что вам достались? — предложил Уайльд.
— Если поднимут еще раз — то так и быть, взгляну, — ответил Холидей. Заметив, что бутылка опустела, он щелкнул пальцами, привлекая внимание бармена. — Еще бутылку нам на стол.
— Поскольку вы владелец заведения, с вас плата не взимается, — сообщил робот, поднося виски.
— Чертовски щедро с твоей стороны, — саркастично заметил Холидей.
— Благодарю, сэр.
— Зови уже меня Док.
— Благодарю, сэр Док.
— Вот как пожалуюсь на тебя Тому, — пригрозил Холидей и указал ему на стойку. — Иди давай, зарабатывай деньги.
— Я не зарабатываю денег, сэр Док, — ответил робот. — Я подаю напитки.
— Подловил.
— Я вас не ловил, сэр Док.
— А, черт с тобой.
— Вскрываемся, — сказал один из игроков.
— Три дамы, — показал свои карты Омохундро.
— Дьявол, — ругнулся тот, кто призвал вскрыться. — Мои две пары биты.
Омохундро обернулся к Холидею.
— Что там у тебя, Док?
— Давай посмотрим, — ответил Холидей, кладя на стол пару тузов и валета. Затем перевернул две закрытые карты: восьмерку и шестерку.
— Пожалуй, следовало сначала взглянуть на них, — признал он, наливая себе выпить.
Игра продолжалась до полуночи, потом двое игроков покинули стол, и Холидей с Омохундро остались ждать новых. Внезапно раздалось громкое: «Иииих-ха!», — и из-за стола в дальнем конце зала поднялся мужчина в приличном костюме. Он оглядел толпу, увидел, что в салуне осталось человек двадцать, и объявил: гуляют все, за его счет.
— Ну, началось, — ухмыляясь, сказал Омохундро Уайльду.
— Простите, сэр, — отозвался бармен, — это салун-казино, а не променад. Хотите прогуляться — прошу на улицу.
Уайльд хихикнул.
— Хорошо, — ответил победитель, — напитки всем присутствующим. — Он прошел к бару и с размаху опустил на стойку банкноту. Тут его взгляд упал на Холидея и компанию. — Вы, сэры, еще играете?
— Хотите присоединиться? — спросил Холидей.
— Меня зовут Уилсон, — представился мужчина, присаживаясь за стол. — Генри Уилсон. Продаю наряды, корсеты и туфли для дам, по городам и весям.
— Джон Генри Холидей, — представился Холидей, — а это Джек Омохундро.
— Наслышан о вас обоих, — признался Уилсон и улыбнулся, заметив Уайльда. — Вчера был на вашей лекции. Вы отличный оратор, сэр.
— Благодарю, — сказал британец. — Писатель из меня еще лучше. Надеюсь, перед отъездом из Лидвилла вы купите мои книги?
— Почему бы и нет? — ответил Уилсон. — Ездить в дилижансе из города в город стало намного скучнее, теперь, когда мистер Бантлайн запустил эти свои безлошадные экипажи.
— Почему? — спросил Уайльд. — Вы ведь добираетесь до пункта назначения гораздо быстрее.
— Да, но больше не приходится останавливаться, чтобы отдохнуть и напоить лошадей, так что на станцию по пути не заедешь.
— Он дело говорит, — согласился Омохундро.
— Что ж, господа, похоже, мне сегодня везет, — сообщил Уилсон. — Во что играете?
— Последний час — в покер с обменом, — ответил Омохундро.
— Подходит, — сказал Уилсон. — Сколько составляет взнос?
— Ну, раз уж вам сегодня везет, — заговорил Холидей, — пусть будет сотня.
— Это целая куча корсетов и исподнего, — задумчиво проговорил коммивояжер и, пожав, плечами, ответил: — А, к черту! Все равно играю на чужие деньги. Если не повезет, то свои заберу, вернусь в отель, лягу спать, и мне приснится, будто я обыграл самого Дока Холидея.
— Мне нравится ваш настрой, сэр, — сказал дантист. Заметив, что и вторая бутылка опустела, он попросил бармена принести новую.
— Ты бы полегче, Док, — предостерег его Омохундро. — Это уже третья за вечер.
Холидей пожал плечами.
— Жажда замучила.
— Но…
— Хватит, — отрезал Холидей таким тоном, что Омохундро сразу понял: тема закрыта.
Разыграли четыре сдачи. Две выиграл Уилсон, еще две — Омохундро.
— Поднимем-ка сумму взноса до двух сотен, — предложил Холидей. — Пора мне отыграть свои деньжата.
— Не возражаю, — ответил Уилсон.
— Я тоже, — поддержал Омохундро.
Уайльд поближе присмотрелся к Холидею. От дантиста уже разило винокурней, он с трудом поднимал карты со стола и не мог их толком держать. Глядя на сдачу, он часто моргал, не в силах сосредоточить взгляд. Омохундро начал с сотни долларов, Холидей с парой восьмерок поднял ставку, Уилсон спасовал, и Холидей, вытащив третью восьмерку, победил.
Пришла его очередь сдавать. Он кое-как перетасовал колоду, выпил еще стаканчик, чтобы не тряслись руки, швырнул деньги на середину стола и сдал. Пока Холидей веером раскладывал на руках сдачу, Уайльд заглянул ему через плечо: пара королей, валет, тройка и двойка.
Уилсон бросил на стол тысячу долларов. Омохундро раз глянул на банк и спасовал. Холидей же вынул из кармана стопку денег и отсчитал тысячу.
— Сколько вам карт, сэр? — спросил он Уилсона.
— Ни одной.
— Крупье берет две, — сказал дантист, сбросив двойку и тройку. Медленно присовокупил новые две карты к остальным; вытянуть удалось третьего короля и шестерку.
Уилсон пересчитал деньги в куче, что лежала перед ним, и все сдвинул в центр стола.
— Шесть тысяч триста долларов, — объявил он.
Уайльд ждал, что Холидей сдастся, но тот лишь достал из кармана пачку денег и положил ее рядом с банком.
— Принимаю и поднимаю.