Враг всего сущего Дашко Дмитрий

Глава 1

В которой меня слегка бьют, а затем я знакомлюсь с девушкой эльфом

Проклятие! Карлик Джо так внезапно выскочил у меня перед носом, что я едва успел притормозить. Будь он чуток поменьше, совсем бы его не заметил, раздавил, не глядя под ноги, и все дела. А уж сколько народу потом бы спасибо сказали – не счесть!

Джо увидел мое замешательство и мерзко осклабился. Его большой, как у лягушки, рот распахнулся, напоминая широкую двустворчатую дверь, опрокинутую набок, и я сразу понял, что зубы Карлик не чистил никогда. Воняло так, будто в пасти целую неделю лежала дохлая мышь.

– Привет, Сухарь. – Улыбочка Карлика не предвещала ничего хорошего.

И точно, как в воду глядел!

– Три дня тому назад Мясник просил тебя не совать нос в дело ювелира, – не то спросил, не то констатировал факт Джо.

Я вернул ухмылку, постаравшись сделать ее максимально нахальной. Типы вроде него другого обращения не понимают. Опыт имелся: сам, будучи подростком, провел в криминальной среде четыре года, пока не забрали в армию, поэтому знал, как нужно себя вести. Главное – не перегнуть палку.

– Передай Мяснику, что это его не касается. – Пусть вид у меня был просто залихватский, на самом деле я немного бравировал: при желании Мясник мог стереть в порошок любого.

Он – некоронованный король городской преступности. Никто и никогда не видел его собственными глазами, однако обе криминальных гильдии – воров и убийц – подчинялись приказам Мясника беспрекословно. Свои распоряжения обычно передавал через Карлика, только поэтому Джо до сих пор жив. Смельчаков, рискнувших поднять руку на доверенное лицо Мясника, обычно находили на дне реки, спеленатых по рукам и ногам, как младенцы.

Услышав ответ, Джо присвистнул:

– Как знаешь, Сухарь. – Карлик сделал плаксивую мину. – Не обижайся, ничего личного. Ты мне всегда нравился, только поэтому я смог уговорить Мясника дать тебе еще один шанс.

Я изобразил ухмылку гораздо нахальнее предыдущей – кажется, удалось превзойти самого себя, но безрезультатно, на Джо она не подействовала. Парень продолжил как ни в чем не бывало:

– Однако Мясник не любит, когда к его словам не прислушиваются. Он хочет, чтобы тебя немного проучили. Можем сломать тебе на выбор правую или левую ногу. Кстати, Мясник настаивал на двух сразу, но я уговорил его одну не трогать. Так что ты мой должник.

– Спасибо за заботу, Джо. Напомни при случае, чтобы угостил стаканчиком. Было приятно поболтать, но, извини, мне пора.

Я слегка подвинул Карлика плечом. Одного маленького движения хватило, чтобы он зашатался как ванька-встанька.

– Постой, Сухарь, не спеши, мы еще не договорили.

Я не придал значения угрожающим ноткам в тоне Джо и развернулся, а зря, надо было бежать сломя голову. Мог бы и догадаться, что Карлик не один, слишком нагло вел себя недомерок: не боялся, что пристукну без свидетелей. К несчастью, он не блефовал. Поскольку силенок хватало разве чтобы отнять конфетку у ребенка, Джо взял с собой в подкрепление двух амбалов. Да-да, именно амбалов, другой эпитет подобрать сложно. Каждый из них два метра в вышину и, наверное, столько же в ширину. В какую щель они умудрились забиться при таких габаритах, осталось загадкой. Во всяком случае, до последнего момента я даже не подозревал об их существовании.

Мы стояли в узком и длинном коридорчике, в конце которого находился мой офис. Поздний вечер, поэтому все съемщики давно уже заперли свои конторы и разошлись по домам, лишь один Гэбрил Сухарь, то бишь я, как дурак, приперся сюда на ночь глядя, чтобы написать отчет для последнего клиента, как будто это нельзя было сделать завтра. Впрочем, я никак не рассчитывал на то, что в коридорчике ждет теплый, можно даже сказать, горячий прием. Невольно пришлось пожалеть, что из оружия при мне только кулаки и зубы. И тем и другим я владел неплохо, однако с двумя шкафами, что прихватил с собой Карлик, можно справиться, если только палить из пушки прямой наводкой и то, кто даст гарантии, что чугунное ядро не отскочит.

Один из амбалов положил мне свою… нет, не руку, лапу на плечо. Коленки подогнулись, я чуть было не присел. Возникло чувство, что на хребет с высоты трехэтажного дома сбросили мешок с песком килограммов пятьдесят весом.

– Босс не договорил, – пробасил амбал и немного поиграл мышцами.

Выглядел он довольно убедительно, мне до его стати далеко. Про второго вообще молчу. Не то что оба, мне и один из них не по зубам.

Первое правило частного сыщика гласит: если ситуация складывается не в твою пользу – бери ноги в руки. Вряд ли смогу им воспользоваться: подкараулившие парни – тертые калачи и удрать не позволят. Переходим ко второму правилу: если не можешь смыться в открытую, смело вешай противнику лапшу на уши и сматывай удочки, пока он не очухался.

– Ребята, – начал я, стараясь не выдавать волнения, – мне неприятности не нужны, вам, думаю, тоже. Давайте разойдемся подобру-поздорову. Уже поздно, пора баиньки, а вы со мной лясы точить собрались…

Договорить не успел. Амбал, который вцепился в мое плечо, поднял меня и запустил в воздух без малейшего напряжения, словно весил я не больше перышка. Полет продлился недолго, всего-то метров пять, затем я впечатался в дверной косяк и затих. Удар оказался такой силы, что дом заходил ходуном; даже удивился, почему привратник, который «забыл» предупредить о непрошеных гостях, до сих пор не вызвал полицию, у него ведь с потолка известка должна сыпаться. Впрочем, чего о нем беспокоиться, ему скорее всего дали на лапу, в худшем случае – запугали. Парни, которые пришли поквитаться, одинаково способны и на то, и на другое. Главное, в каком они настроении и с какой ноги встали утром.

Я приподнялся. Кажется, пока ничего не болит, но боль обычно приходит не сразу. Когда доберусь до постели, а я еще не оставил такой надежды, каждый квадратный сантиметр тела будет ныть, как ребенок в магазине игрушек.

– Мужики, в последний раз вам говорю, давайте разойдемся миром.

Интересно, достаточно ли убедительно прозвучал мой голос или амбалам он показался блеянием беззащитной овечки?

Скорее всего последнее, ибо теперь за меня взялся второй громила. Бил он как-то нехотя, без души, видимо, просто отрабатывал деньги, но все равно после каждой плюхи моя голова болталась по сторонам, словно тряпичная.

Наконец уловив паузу в его размеренных движениях, я извернулся и пнул ногой, метя ему в область голени. Удар оказался чувствительным, на какой-то миг он ослабил хватку и выпустил меня из стальных тисков захвата.

Я, как учили в армии, провел серию коротких ударов по корпусу. Бесполезно, он был словно резиновый и кулаки отскакивали от него, как от мячика. А когда ему на помощь пришел напарник, я понял, что моя песенка спета. Предполагалось, что мне просто сломают одну из ног, но ребята не на шутку увлеклись. Профессиональная скука сменилась живым задором, и амбалы буквально выхватывали меня друг у друга, так им не терпелось поскорее отбить мне все, что можно. Вялые попытки сопротивления лишь раззадорили их пыл. Они пыхтели надо мной, а я не успевал предпринять хоть что-нибудь в защиту. Да что там говорить, даже закрыться не мог: удары сыпались градом.

Карлик наслаждался картиной избиения и буквально лучился от удовольствия. Он не спешил остановить своих молодчиков, гнусно хихикал или отпускал в мой адрес сомнительные шуточки. Я бы с удовольствием поменялся с ним местами, но интуиция подсказывала, что такое развитие событий маловероятно.

Ребята знали дело и, метеля почем зря, поддерживали едва тлевшую искорку сознания. В общем, в обморок я не падал. Еще немного и ближайшие полгода предстоит проваляться, не вставая с больничной койки. Перспективы, прямо скажем, не радужные.

Спасение пришло неожиданно в виде высокой, очень худой девушки с длинными, прямыми волосами ниже плеч. Вам доводилось когда-нибудь видеть живой торнадо? Лично мне до этого момента ни разу. Девчонка сущим вихрем пронеслась по коридору. Я даже не понял, каким образом внезапно превратился из непосредственного участника в зрителя.

На фоне амбалов девчонка смотрелась котенком, рискнувшим потягаться с матерыми помойными кошаками. Представьте себе двух пышущих здоровьем квадратных мужиков с пудовыми кулаками и тонкую, как тростинка, девушку с длинной цыплячьей шейкой, свернуть которую для этих грубиянов – пара пустяков. Представили? Как думаете – чья взяла? Спорю сто к одному, что вы бы поставили на амбалов! А теперь я расскажу, чем закончилось на самом деле.

Наверное, они решили, что им досталась легкая добыча. Один из них потянулся толстой ручищей к девушке с какими-то одному ему ведомыми намерениями, а она, вместо того чтобы отпрянуть, ухватила его лапу и с легким нажимом потянула. Дальше произошло неожиданное. Ноги здоровяка стали отрываться от пола, он потерял равновесие и попытался балансировать, девчонка этим воспользовалась. Последовала незаметная для глаз подсечка, и амбал полетел вперед. Грузная туша с гулом шлепнулась на отделанный мрамором пол. Должно быть, малый сам не понял, какая сила заставила его пропахать по коридору носом, однако времени на то, чтобы предаваться размышлениям, уже не осталось. Девушка крепко приложила его по голове сумочкой, которую до сих пор не выпустила из рук. Судя по звуку, раздавшемуся в этот момент, миниатюрная дамская сумка, в каких представительницы прекрасного пола обычно держат косметику и прочие невинные женские безделушки, была доверху набита чугунными болванками.

Здоровяк практически сразу уронил голову на пол и больше не двигался. Думаю, мой рот открылся настолько широко, что в него спокойно могла бы залететь ворона.

Со вторым амбалом девчонка разделалась так же легко и непринужденно, как с предыдущим. Уцелевший (пока) здоровяк решил учесть ошибки напарника: не стал хватать противницу, а попытался нанести один короткий, но решающий удар. Напрасно – девчонка умудрилась поймать его руку еще в воздухе. Раздался шлепок, а сразу за ним последовал сильный хруст: девушка завела руку этого придурка за спину и, навалившись всем телом, сломала кость.

Когда успел смыться Карлик, осталось загадкой. Возможно, не стал дожидаться, когда доберутся и до него, и дал деру. Гаденыш нутром чуял опасность и успел вовремя слинять. Ладно, доберусь до него в другой раз.

– Браво! – сказал я и несколько раз похлопал в ладоши.

Девчонка густо покраснела. Теперь я смог рассмотреть ее лучше. Высокая, ростом почти с меня, а во мне метр восемьдесят два; худощавая, но в нужных местах все как полагается – есть за что зацепиться взору; волосы светло-каштановые, длинные, перехваченные обручем; глаза голубые с каким-то зеленоватым оттенком, какой бывает на море в солнечную погоду; кожа чистая и светлая; нос тонкий, я бы даже добавил, изящный; лицо приятное; на вид лет восемнадцать, может быть, чуток побольше. Пройдет года два, и моя спасительница будет красоткой что надо.

Одежда простая, но удобная: блузка кремового цвета с широкими рукавами, жилетка, коричневые брюки из кожи. На стройных ножках красовались сапоги-ботфорты с отворотами.

Поняв, что ее внимательно рассматривают, девчонка покраснела снова. Непритворное смущение было ей к лицу, однако я все же помнил, как несколько минут назад она лихо расправилась с двумя громилами, которые лежали на полу и уже не выказывали признаков жизни.

– Могу узнать, как зовут мою спасительницу?

Девчонка заулыбалась. И улыбка у нее приятная, ничего не скажешь.

– Лиринна! – Нежный голосок напомнил журчание ручейка, трель флейты или еще что-то такое из перечня штампованных образов той романтическо-бредовой чепухи, которая обычно ужасно нравится женщинам.

– Лиринна?! – удивился я. – Странное имя. Во всяком случае, мне такого слышать не приходилось. Ты иностранка?

Вместо ответа девушка отодвинула прядь волос в сторону, и я разглядел аккуратные, чуть заостренные кверху ушки.

– Так ты эльфийка? – не то вопросительно, не то утвердительно произнес я.

Она кивнула. На мгновение я опешил. Эльфов у нас недолюбливают, все же последняя война с ними отгремела лет сто тому назад, память все еще жива в народе. Да и когда чужаков любили? Сами эльфы редко приезжают в столицу и обычно не покидают пределов Туземного Квартала. Одинокая девушка-эльфийка в пустом коридоре недалеко от моей конторы – это, знаете, наводит на размышления. Тут я вспомнил, что до сих пор не поблагодарил спасительницу.

– Лиринна, я вам многим обязан… – Что говорить дальше, я не знал – язык словно прилип к сухой гортани.

Не подумайте, что мне раньше не приходилось видеть эльфов. Наоборот, когда-то, в бытность армейской службы в составе элитного полка Диких Псов, мы действовали с ними рука об руку. У меня с тех пор сохранились кое-какие воспоминания, даже завелись знакомства. Просто я понял, что не могу подобрать нужные слова, чтобы объяснить этому созданию степень благодарности, к тому же впервые о целостности моей шкуры позаботилась столь юная девушка. Может, обойдусь простым «спасибо»?

– Почему вас зовут Сухарем? – поинтересовалась она.

Самым простым ответом было бы: «Не твое дело», но разговаривать в таком тоне с девушкой, только что спасшей тебе жизнь, мягко говоря, невежливо.

– Не знаю, – соврал я.

На самом деле это прозвище дала мне жена. С ее слов выходило, что я сухой, бесчувственный человек, эгоист, лишенный эмоций, который думает только о себе – в общем, сущий сухарь. Спорить означало напрасную трату времени, мои аргументы на нее никогда не действовали. Для любого поступка она находила весьма оригинальную трактовку, и в результате я всегда ходил в виноватых. Если дарил цветы, это называлось подлизыванием, если не дарил – ругали за черствость. Банальная микроскопическая провинность принимала вселенские масштабы, и, вероятно, второго такого грешника еще стоило поискать.

Однажды мы с друзьями сидели в трактире. Уже не помню, то ли я не так сказал, то ли не туда посмотрел, но в итоге жена произнесла небольшую, но пламенную речь. С тех пор прозвище пристало ко мне, как приклеенное. Года три тому назад, а вернее два года пять месяцев и одиннадцать дней, она сбежала с бродячим комедиантом. Теперь я холостяк и даже не знаю, хорошо это или плохо. Зато знаю другое: распространяться о перипетиях жизни и изливать душу человеку, которого вижу впервые, не буду.

Девушка посмотрела на меня с интересом. Думаю, поняла, что я не хочу говорить правду.

– Теперь встречный вопрос: откуда вы знаете о моем прозвище?

Лиринна засмеялась:

– Привратник внизу сказал, когда я спросила, где могу найти офис частного сыщика Гэбрила. Он сперва не понял, а потом догадался: «А, так это вы, наверное, Сухаря ищете?»

Девушка удачно скопировала манеру разговора нашего привратника, и я невольно улыбнулся.

– Ну что, вы искали частного сыщика Гэбрила, он перед вами собственной персоной. Какое дело привело вас ко мне?

На мгновение я даже забыл о тех двух мордоворотах, которые распластались на холодном полу, и чуть было не расшаркался ножкой. Клиент есть клиент, иногда перед ним стоит подсуетиться.

– А мы можем поговорить у вас? – спросила девушка.

– Пожалуйста, – сказал я. – Моя контора в конце коридора.

– Знаю, – улыбнулась Лиринна. – Я ведь там уже побывала. Пришлось просидеть в ней три часа, пока не услышала странные звуки в коридоре. Оказалось, это были вы и вас почему-то били.

Увидев невысказанный вопрос, она пояснила:

– Не подумайте ничего плохого: мне привратник разрешил посидеть в вашем офисе. Я попросила, и он открыл дверь.

Ничего себе. Надо будет провести небольшую воспитательную работу. Посторонним в кабинете частного сыщика делать нечего. Я мысленно взял этот вопрос на заметку и продолжил разговор, когда мы вошли в мои скромные апартаменты.

За комнатушку размером чуть больше собачьей конуры владелец здания драл большие деньги, при этом каждые полгода регулярно повышал плату. Но приходилось терпеть, помещения дешевле в центральном районе столицы не найти.

Обстановка более чем скромная, всю мебель я приобрел по дешевке на распродажах: письменный стол в классическом стиле с кучей так нужных для сыщика выдвижных ящичков и секретеров, комплект обшарпанных стульев с мягкими спинками (один для меня, два для посетителей), этажерку, раскладушку, чугунную вешалку, канделябр с основанием в виде балерины, корзину для бумаг и цветастый ковер, который висел у меня за спиной.

Один старый приятель, с ним я познакомлю позже, сказал, что ковер в офисе позволит клиенту чувствовать себя более раскованно и уютно. Я прислушался к совету, сходил на рынок и купил самый недорогой. Увидев покупку, приятель пришел в неописуемый ужас. С его слов выходило, что те, кому доведется лицезреть этот ковер, разорят меня на одних сердечных каплях.

Лиринна на сердце не жаловалась и на ковер посмотрела без особого интереса.

– Присаживайтесь. – Я указал ей на ближайший стул, а сам плюхнулся на его брата-близнеца.

Стул подо мной жалобно скрипнул. Одно из двух: надо худеть или искать ему замену.

– Чай, кофе, извините, предложить не могу, забыл купить.

– Ничего страшного, я недавно поужинала.

– Тогда слушаю внимательно.

Чтобы придать себе более важный вид, я вытащил блокнот в кожаном переплете из глубоких и до сих пор толком не исследованных недр письменного стола.

– А вы себя хорошо чувствуете? – поинтересовалась девушка. – Вам ведь крепко досталось.

– Пустяки, на мне все заживает как на собаке.

– А те двое, что остались в коридоре? Они так и останутся там лежать?

– Это не наша забота. Пусть болит голова у администрации здания, раз не смогли обеспечить безопасность клиентов. Давайте лучше поговорим, что привело вас сюда.

– Я пришла поговорить насчет работы.

Я чуть было не свалился со стула.

– Э… простите, насчет чего?

– Насчет работы, – терпеливо повторила она. – Хочу попросить взять меня в компаньоны или сотрудницы, на ваш выбор.

Я отложил блокнот в сторону, привстал и протянул ей руку.

– Был рад познакомиться. Прошу прощения, но вакансий у меня нет. Оставьте свои координаты, возможно, в будущем… в очень отдаленном будущем…

Я не договорил. Лиринна положила на стол старый, но такой знакомый охотничий кинжал. Я перевел взгляд на него, затем внимательно посмотрел на девушку:

– Откуда он у вас?

– От моего отца. Вы ведь его хорошо знали и даже подарили этот кинжал в знак дружбы, сказав при этом, что обязаны моему отцу жизнью.

Я невольно сглотнул.

– В общем-то да, был такой случай. Ваш отец действительно спас мне жизнь во время войны. Я был ему весьма признателен, даже оставил на память свой кинжал. Это случилось давно, с той поры утекло много воды. Тогда я был немногим старше вас.

– А вам не кажется, что это судьба? Сперва отец спас вам жизнь, теперь – я.

– Мне просто хотели сломать ногу, правда, не успели уточнить – правую или левую.

– Да? – с насмешкой протянула она. – А там, в коридоре, мне показалось, что из вас собирались выпустить дух. Разве не так?

Я пожал плечами:

– Ребята увлеклись, не могу их винить. На их месте я скорее всего поступил бы так же.

Девушка резонно заметила:

– Да, но они сейчас лежат в коридоре и не скоро придут в себя, а вы живой и здоровый разговариваете со мной в собственном кабинете и никак не хотите взять на работу, хотя уже дважды обязаны жизнью моей семье.

– Но зачем вам вообще нужна такая работа? Я – частный сыщик, едва свожу концы с концами. Вожусь со всякими мошенниками и убийцами, пару раз меня даже грозились убить. Не сплю по ночам, ем, когда получится, а не когда проголодаюсь. Иногда бьют меня, иногда бью я. Клиенты жмотятся и не спешат расставаться с деньгами, даже если приношу на блюдечке ценную информацию. Взвесьте все, что было сказано, и подумайте: разве профессия частного сыщика к лицу столь молодой и очаровательной особе?

– Я была в пяти местах. Кто-то не брал меня, потому что я эльфийка; два ублюдка вообще сделали гнусные предложения, о чем горько пожалели. Тогда я вспомнила о старом боевом товарище отца и подумала, что уж он-то не откажет.

Я сдался.

– Хорошо, Лиринна. Нанимаю вас на неопределенный срок исключительно ради памяти о вашем отце и нашей дружбы.

– Ура! – Радости эльфийки не было предела.

Я поспешил охладить ее пыл:

– Но хочу предупредить, что платить пока нечем. Последнее дело, которое я завершил буквально сегодня, принесло больше расходов, чем доходов, а ничего нового пока не наклевывается.

Говоря о расходах, я немного слукавил. Ювелир Блюм, который нанял меня для расследования ночных похождений своего отпрыска, заплатит за все, в том числе и за недавние побои. Бедный отец даже не подозревает, что его сын связался с очень нехорошими людьми. К счастью, пока ситуация не вышла из-под контроля, и юнца еще можно вытащить из трясины.

Мои доводы все же не образумили девицу. Она настроилась стать частным сыщиком, и заставить ее свернуть с выбранного пути мне было не по силам. Проще поймать зубами пулю, чем переубедить упрямую эльфийку. От досады я даже перешел на «ты».

– Хорошо, беру тебя в младшие компаньоны. Будешь беспрекословно выполнять мои поручения, вести документацию и… убирать в кабинете.

Надеюсь, что с последним пунктом я не переборщил, однако она восприняла как должное.

– С чего начнем? – Лиринна была само внимание.

– С того, что пойдешь домой и выспишься. Завтра жду к девяти часам утра.

– Да, но…

– Что «но»?

– Мы живем в Туземном Квартале, а сейчас уже поздно и разводной мост поднят.

Ох, я ведь совершенно не принял во внимание, что ей, как эльфийке, скорее всего пришлось поселиться в Туземном Квартале, который располагался вне материковых пределов столицы – на острове. Предыдущий король принял разумное решение перенести постройки, принадлежавшие Другим, после того как по городу прокатились несколько погромов. Тогда разгоряченные дешевым пойлом люди, привыкшие во всех бедах винить чужаков, убивали и жгли дома тех, кто принадлежал к иным расам. Не щадили ни женщин, ни детей. Как только беспорядки были утихомирены, Туземный Квартал переехал на остров, теперь его отделял морской залив.

На часах за полночь, единственный разводной мост, соединяющий центральную часть города с этим кварталом, давно уже поднят. Девчонке просто некуда идти ночевать, а бродить по ночным улицам столицы – занятие небезопасное, даже при таких бойцовских талантах, как у Лиринны.

– Да, сегодня домой тебе уже не попасть. Что скажут родители?

– Ничего не скажут, – не слишком уверенно произнесла Лиринна. – Они знают, что я уже не маленькая и вполне способна постоять за себя.

– Ночевать все равно где-то надо, утром будет кое-какая работа. Значит так, – я принял решение, – ты спишь на раскладушке, а я устроюсь на столе.

– Да, но…

– Никаких «но». Ничего другого предложить не могу. Мой дом отсюда далеко, к тому же это настоящий свинарник, в котором я бываю редко, поэтому будем спать здесь, в офисе.

– Я же девушка! – Лицо Лиринны приняло густой свекольный оттенок. – И не могу вот так ночевать с мужчиной под одной крышей.

– Я не просто мужчина, а твой босс, поэтому выполняй мои распоряжения.

Затем добавил немного мягче:

– Не волнуйся, я не хочу попасть в тюрьму за связь с несовершеннолетними.

– Я уже совершеннолетняя, – обиделась девушка. – Мне… восемнадцать.

– Не важно. – Я отмахнулся и кинул ей на колени куртку. – Одеяла нет, накроешься этим.

– Спасибо. – Лиринна, кажется, смирилась.

– Не за что, – сказал я и честно предупредил: – Я быстро засыпаю и сильно храплю.

– Вы еще не слышали, как храпит мой папа. Слышно даже на улице.

– Отлично, тогда тебе не привыкать. Тушу свет. Спокойной ночи.

На столе было жестковато, но мне приходилось спать и в более суровой обстановке. Немного поерзав, я наконец устроился поудобнее и смежил веки. Но только глаза стали слипаться, как в тишине раздался тихий девичий голосок:

– Гэбрил?

– Чего тебе?

– Вас часто бьют?

– Нет, не чаще трех раз в неделю. Спи.

Я редко вижу сны, порой возникает такое чувство, что только закрыл, а затем почти сразу открыл глаза, но на этот раз приснилось, что мы с женой, как в старые добрые времена, идем по улице, взявшись за руки, а люди смотрят на нас с восхищением и…

– Гэбрил…

– Что опять?

– Простите, пожалуйста, что вас разбудила. Вы не могли бы храпеть потише?

– Хм… А говорила, что привыкла! Хорошо, постараюсь.

Интересно, как я это сделаю? Можно, конечно, лечь на бок, но никакой уверенности, что во сне опять не перевернусь на спину, не было. Тем временем сон продолжился. Мы с женой идем по улице, заходим в цветочный магазин. На витрине стоит прекрасный букет, он само совершенство.

– Гэбрил…

– Ну что тебе еще надо?!

– Знаете, отец много о вас рассказывал. О том, как вы вместе служили, о том, как он прикрывал отход, когда за вами по пятам бежали солдаты неприятеля.

– Рад, что твой старик обладает хорошей памятью. Сам я с удовольствием бы забыл многие вещи из той войны. Утром мы еще обсудим эту тему, а пока спи.

Девушка смутилась.

– Еще раз простите меня, Гэбрил, но я никак не могу заснуть.

– Почему? – В отличие от девчонки я засыпал в любой обстановке. Эта полезная привычка выработалась во время службы в армии. Там приходилось спать и стоя, и сидя на лошади. Был среди нас один парень, так он вообще умудрялся дремать прямо на ходу в солдатском строе. Кажется, его потом убили.

– Мне неуютно, – пожаловалась Лиринна. – Здесь нет ни отца, ни матери, даже братишек и сестер и тех нет. Я так не привыкла.

Я вздохнул.

– Хорошо, есть один способ. Давай немного поговорим. Ты успокоишься, расслабишься.

Лиринна с готовностью присела на раскладушке. С письменного стола удалось рассмотреть ее ладную фигурку в деталях. Есть в эльфийках особая грация. Словами не описать.

– Кто начнет? – спросила девушка.

– Давай я – на правах старшего.

– Хорошо, – откликнулась девушка. – Я готова.

– Почему твоя семья переехала в Туземный Квартал? Эльфы не любят покидать свои земли, а вы перебрались в столицу. Что заставило так поступить?

– Да, ты прав, эльфы не любят оставлять свои земли без особой причины. – Она внезапно испугалась и ойкнула: – Ой, ничего, что я на «ты» перешла?

– Валяй! – разрешил я. – Не такой уж я и древний, мне всего тридцать два года.

– Спасибо, я тогда продолжу. В нашем случае причиной переезда стал последний Гон у илонов, – печально произнесла Лиринна.

Да, илоны достойны отдельного упоминания. Никто не знает, откуда взялись эти мирные и доброжелательные существа с потешной внешностью: лопоухие, маленького роста, с непропорционально короткими ножками. Глаза размером с маленькое блюдце, бровей нет, нос с широко расставленными ноздрями. Они поселились в сельской местности и занялись разведением особой тонкорунной породы овец. Шерсть этих животных привела всех модников и модниц в настоящее исступление. Наряды, пошитые из нее, стоят баснословных денег. Люди неоднократно пытались купить хотя бы несколько овец на племя, но безрезультатно. Илоны с удовольствием продавали шерсть, не выдавая секретов.

Так получилось, что поселились они недалеко от территориальных владений эльфов. Все три главных эльфийских клана – Деревья Весны, Лета и Осени – поначалу ничего не имели против такого соседства: илоны не посягали на их земли и вели себя мирно, тем более что в непосредственной близости находился лишь самый слабый клан – Дерево Зимы. Давным-давно он был захвачен и порабощен орками. Во время войны людей и орков, закончившейся поголовным истреблением последних, эльфы из Дерева Зимы стали нашими союзниками, но многолетнее рабство проредило их ряды, и по численности, а значит, влиянию они стали уступать другим Деревьям.

До поры до времени все действительно было тихо и спокойно. Илоны разводили своих овец, стригли их и продавали шерсть людям. Все оставались довольны друг другом. Но вдруг из долины, в которой жили илоны, стали приходить леденящие душу сведения. Целый народ словно обезумел. Илоны устроили дикую резню: перебили купцов, которые приезжали за шерстью, потом напали на маленькое эльфийское поселение и стерли его с лица земли. Поднятые по тревоге королевские войска и эльфийские отряды окружили безумцев, однако нашли их мертвецки спящими. Утром эти существа ничего не помнили и только улыбались, отказываясь верить в совершенные накануне злодеяния.

И люди, и эльфы оказались в тупике. Кто-то предложил истребить всех илонов, но при виде их грустных и таких добродушных мордочек руки просто опускались. Было жалко предавать смерти беззащитных в обычное время существ. Тогда решили оставить все как есть, разве что эльфы создали особые отряды, получившие название Тополиный Пух. Их целью была защита населения в случае повторных вспышек безумия среди илонов.

Лет десять прошло тихо и спокойно, а затем в столице вновь появились гонцы с тревожными вестями. Отряды Тополиного Пуха с трудом удерживали Освирепевших илонов. И вновь спустя короткое время целый народ постигла полная амнезия. Вспышка безумия, прозванная Гоном, сменилась мирным периодом.

Так эльфы и жили: то торговали с илонами, то отражали их атаки. Оставить свои земли остроухие не могли, для большинства покинуть то, что принадлежало еще давним предкам, было равносильно предательству. Эльфы в отличие от нас, людей, всегда придерживались древних традиций, поэтому скрипели зубами, считали убитых и раненых, но не снимались с места. Больше всего, конечно, страдало Дерево Зимы. Они первыми вступали в схватку во время Гона и несли потери.

Насколько я помню, отец Лиринны был выходцем из этого клана. Все сходится, в последний раз илоны буйствовали месяц назад. Это как же надо допечь мужика, чтобы он плюнул на обычаи своего народа и перебрался со всей семьей в Туземный Квартал?

Лиринна продолжила:

– Одно дело – слышать о Гоне из чужих уст, и совсем другое – видеть его своими глазами. Илонов было много, очень много: говорили, что не меньше тысячи. Нашу деревню охраняли всего двадцать воинов Тополиного Пуха, тогда мой отец, как староста, призвал к оружию всех, кто способен держать его в руках, даже женщин и детей. Мы сражались до заката и боялись, что не сможем выстоять: на смену погибшему илону приходили десять. Когда все закончилось, мы узнали, что половина наших полегла. Погибли два моих старших брата. Тогда отец собрал совет и предложил всем уйти с этой земли. Его даже не стали слушать, слишком священны древние традиции, и никто не осмелился их нарушить. Отец спорил до хрипоты, но потом сдался. Он посадил нас и погрузил все имущество на повозки и привез в столицу. Теперь мы живем здесь.

– Печальная история. Соболезную о гибели твоих братьев, Лиринна.

В глазах эльфийки блеснули слезы. Я поспешно переменил тему:

– А чем сейчас занимается отец?

– Ему удалось неплохо устроиться: учит солдат гарнизона стрелять из лука. Платят мало, но регулярно.

– Понятно. Молодец мужик, нигде не пропадет.

Я вспомнил, как Лиринна расправилась с двумя амбалами.

– Слушай, скажи, как тебе удалось разобраться с теми шкафами в коридоре? Телосложение у тебя отнюдь не богатырское, но скрутила ты их мастерски. Мне так в жизни не суметь.

В ответ раздалось хихиканье.

– Вы, люди, слишком мало знаете о нас, эльфах. Вспомни историю, Гэбрил. Когда Дерево Зимы оказалось под орками, нам запретили иметь оружие: орки слишком боялись наших метких лучников. Тогда мы научились сражаться голыми руками. Эльфы из Дерева Зимы разработали искусство единоборства и назвали его «клест». Опытный боец способен выстоять в схватке с несколькими противниками, каждый из которых превосходит его по физической силе, потому что наши предки научились обращать силу врага против него самого. Отец – один из лучших мастеров клеста и свои знания передал нам, его детям.

Честно говоря, до последнего момента думал, что клест не более чем досужие слухи. Так, поговаривали что-то… К тому же эльфы неохотно делились своими умениями. То, что отец Лиринны стал обучать наших солдат стрельбе из лука, скорее исключение. Я даже загорелся, представив себе, какую пользу мог бы извлечь из занятий эльфийским рукопашным боем.

– Лиринна, а ты можешь меня научить вашему клесту?

– Что ты, – засмеялась девушка, – надо родиться эльфом, чтобы овладеть клестом в совершенстве. Иначе занятия будут бесполезны, и ты никогда не станешь настоящим мастером.

Я немного обиделся:

– Лиринна, я не хочу быть настоящим мастером. – Я намеренно сделал акцент на слове «настоящим». – Просто покажи парочку приемчиков попроще.

– Хорошо, – согласилась девушка и уточнила: – Прямо сейчас?

– Почему бы и нет, – откликнулся я. – Спать уже перехотелось. Давай попробуем, может, из меня толк будет?

Я зажег свечи в канделябре и увидел, как в языках пламени заплясала тонкая фигура Лиринны.

– Покажу тебе самый простой прием, – сказала эльфийка. – Он требует немного ловкости, думаю, у тебя получится.

Девушка встала напротив. Наши глаза оказались на одном уровне, и на какое-то мгновение показалось, что она слегка смутилась. Внезапно Лиринна выпалила:

– Ударь меня по лицу!

– Что?! – непонимающе вскинулся я.

– Ударь меня кулаком по лицу. Просто представь, что перед тобой враг и двинь от всей души. Не бойся.

– Как скажешь, – сказал я и, размахнувшись, постарался несильно стукнуть Лиринну кулаком, готовясь в любой момент отдернуть руку назад, чтобы не причинить ей боли.

Мог бы и не стараться: она поймала меня за запястье, резко рванула и тут же выкрутила руку. Я дико взвыл и сразу понял, что ничего не могу поделать. Хватка у Лиринны оказалась железной. Пальцы правой кисти прочно легли на мое запястье, левая кисть чувствительно надавила в месте плечевого сустава. Эльфийка заставила меня сперва присесть на колени, а потом вообще уложила лицом на пол.

Когда я поднялся, то всем видом напоминал взъерошенного петуха, которому курицы только что задали хорошую трепку, причем прямо на глазах у хозяйки курятника.

– Слушай, как это у тебя получилось? Давай еще раз попробуем, а?

– Давай! – Лиринна тяжело дышала, но выглядела довольной, как кошка, объевшаяся сливок.