Мой Ванька. Том первый Лухминский Алексей

– Да, я сказал, что у этой женщины сильно запущенный гастрит. Так и до язвы недалеко.

– Она у нас лежит с воспалением лёгких…

– А что, гастрит лечить не надо?

– Надо, конечно, только она не жаловалась… А вы откуда это знаете?

– Вижу! Умею я так! Открытый перелом я увидел точно так же. И рак у брата Гениного отца тоже. Так что – верьте!

– Да я уже верю…

– А вот и кофе с бутербродами! – появляется Клавдия Лаврентьевна с подносиком. – Поешьте! Устали ведь!

– Спасибо.

– Сашка! Ну где ты был так долго? Уже десять вечера! Я уж думал, не случилось ли чего!

Ванька явно обеспокоен. Мой милый, заботливый Ванюха…

– Не поверишь… Провёл почти целое дежурство в той больнице в качестве врача-травматолога. И операция была, и всё такое прочее. Там, видишь ли, травмпункт, а травматолога нет. А больные косяком. Устал страшно!

– Ладно, работник… Давай сначала в душ, а потом за стол. Заждался я тебя. Сам, между прочим, тоже не ел ещё ничего!

Сидим с Ванькой за столом и ужинаем.

– А что, там такой плохой персонал? – интересуется он.

– Ну почему плохой? Вот хирургическая сестра – профессионал высшей пробы. Почти ничего говорить не надо – сама нужный инструмент в руку вложит. А есть и другие, те, которым всё по фиг.

– Короче, ты показал им, как надо работать, – Ванька, как обычно, ёрничает.

– Я очень старался. Главное, что почти всё время сам Скориков там находился и за всем наблюдал.

– Ты Сергею Петровичу про всё это расскажешь? Он ведь намерен Кирилла Сергеевича взять к себе в академию.

– Обязательно расскажу. Тут недомолвок быть не должно. Но всё равно – последнее слово будет за Кириллом Сергеевичем.

– Это точно. Только и это тоже зависит от тебя, от того, как ты ему это подашь.

В кабинете Сергея Петровича обсуждаем мою информацию про Чистоозёрскую больницу.

– Знаете, Саша, а ведь вы, наверное, правы. Кирилл привык быть хозяином и учителем. И если вы ему правильно всё преподнесёте, то его выбор будет в пользу Чистых Озёр. Там есть ещё один плюс – больница не в городе Ленинграде…

Я понимаю, почему он назвал город старым именем.

– Вы по поводу его утраты?

– Да, Саша. Вы не представляете, какая это была любовь. Они надышаться друг другом не могли. О такой любви слагают стихи и песни. Очень редко у кого так бывает… Именно поэтому наш город всё равно будет давить на него воспоминаниями. А тут – посёлок! Опять всё новое. И главное, чтобы вы были рядом с ним. Хотя, конечно, и у нас вы можете работать с пользой и для себя, и для больных.

Юрий Степанович выговаривает мне по телефону.

– Саша! Ну что вы там с Сергеем понапридумывали за моей спиной? Извольте, по старой дружбе, найти время заехать ко мне и всё рассказать. Я очень на это надеюсь.

– Юрий Степанович, вы меня, пожалуйста, простите. Просто известный вам Илья Анатольевич Кох подрядил меня помочь одной пациентке, и я познакомился с Чистоозёрской больницей. Приеду и всё вам расскажу.

– Надеюсь… – бурчит завотделением.

В кабинете Юрия Степановича сидим с ним и обсуждаем новости. Я уже всё ему рассказал и теперь только слушаю.

– Знаете, Саша, ваша идея в общем-то очень неплохая. Осталось дело за немногим – надо, чтобы Кирилл на это пошёл. И в любом случае его по приезде, если он состоится, надо пропустить через нашу кардиологию. Так что убеждайте этого упрямца, а мы с Сергеем поможем. Тоже будем его звонками долбить. Конечно, если его назначат главврачом этой больницы, а вы ему будете помогать, то ничего лучше такого варианта и ожидать не приходится. Хватило бы только у него сил. Ведь, как я понимаю, свой коллектив он воспитывал двадцать лет, а тут всё сначала. Но Кирилл – человек амбициозный.

– Я готов его возить каждый день на работу и обратно. Подумаешь – сорок километров! Может, и хороших специалистов найдём вместе. Верно?

– Вот тут – не знаю… Как ещё и преподаватель, могу сказать, что из молодых нынче хороших специалистов мало. Да и кто пойдёт на наши зарплаты! Все мы живём с дополнительных частных приёмов. Только вы один у нас как белая ворона. И то потому, что у вас есть свой бизнес по авторемонту.

– Да это уже почти Ванькин бизнес. Он уже там вовсю рулит. Кстати, тоже занялся биоэнергетикой. С Кохом занимается.

– Ну и как?

– Кое-что получается… Бабушки из нашего дома уже приходят.

– Бабушки, говорите? – Юрий Степанович посмеивается. – Ну пусть с бабушек начинает, а там сам определится. Хотя его начальник очень хвалит. Даже немного повысил.

– А Ванька мне ничего не сказал!

– Ваш Ваня – скромный человек. И вообще очень хороший парень.

И мне приятно слышать о нём эти слова.

Перед визитом к Жене Скориковой домой захожу в больницу посмотреть снимок руки Гены. Мне необходимо это сделать, чтобы быть спокойным за свою работу.

На первом этаже в приёмном покое меня безропотно пропускают. Поднимаюсь и захожу в палату к Гене.

– Ну здравствуй! – протягиваю ему левую руку.

– Здравствуйте! – он расплывается в улыбке.

– Как рука? Болит сильно?

Судя по перешёптыванию соседей Гены по палате, он уже им всё рассказал.

– Ну не очень сильно… Только тут врач ругался…

– Как ругался? – не понимаю я.

– Ну что вы мне операцию делали и что меня оставили в больнице.

Не успеваю что-либо сказать, как в палату входит крупный мужчина.

– Ах, вот вы где? Что вы здесь вообще делаете? – с порога громко задаёт он вопрос.

– Да вот пришёл навестить вчерашнего пациента и заодно посмотреть снимок. Делали?

– Он ещё и командует! – следует возмущённая реплика.

Я понимаю, что этот человек решил мне устроить публичную порку, но переводить разговор в скандал мне совсем не хочется.

– Простите… Я что-то сделал не так? – тихо спрашиваю я.

– Нет, какая наглость! Убирайтесь отсюда немедленно! У нас своих специалистов хватает, чтобы всякие приходящие тут ещё околачивались. Убирайтесь!

– Хорошо, я уйду, но очень вас прошу, покажите мне снимок. Я должен убедиться, что всё встало на место правильно.

– Я сейчас охрану позову!

– Объясните мне, пожалуйста, – прошу я так же тихо, – что я сделал не так?

– Да всё вы сделали так, Александр Николаевич! – выглядывает из-за плеча моего гонителя Клавдия Лаврентьевна. – Я снимок смотрела. Всё отлично!

– Клава, уйди отсюда. Я с тобой потом разберусь. Что вы сделали неправильно? Неправильно то, что вы вообще тут появились. У нашей больницы есть свой… статус.

– Да-да… Я уже наслышан, – говорю я, проходя мимо него, и обращаюсь к населению палаты: – До свиданья. Поправляйтесь!

– До свиданья, – нестройно отвечают мне вслед больные.

Ну слава богу! В скандал я не встрял. Мог бы, конечно, заставить его потерять голос, но чего свои способности на таких распылять!

– Вот такая у нас благодарность за профессионализм, – слышу я вслед голос Клавдии Лаврентьевны.

Странно, я как-то даже не чувствую себя обиженным. Оборачиваюсь.

– Клавдия Лаврентьевна, вы потерпите немного. Может, ещё вместе поработаем! Я серьёзно говорю.

Дома у Скорикова делаю Жене массаж спины.

– Что ж, завтра попробуем встать на костыли. Только завтра я попрошу Ваню к вам приехать и помочь. Я буду занят, – говорю я Скорикову.

– Я слышал, сегодня с вами в больнице по-свински обошёлся нынешний главврач. Вы меня извините, Александр Николаевич. Считайте, что это я недосмотрел.

– Александр Васильевич, да не берите в голову. Я на скандал не пошёл. С рукой у парня всё в порядке. Так чего же ещё нам с вами нужно? А то, что он меня выгнал, так это, как говорится, Бог ему судья.

– Да! Вы знаете, мне уже про доктора с севера в посёлке говорили, – улыбается он. – У нас это быстро….

– Так это везде. Только в Булуне меня называют доктором из Питера, а у вас – доктором с севера. Забавно. Честно говоря, мне чем дальше, тем больше хочется тут у вас работать.

– Александр Николаевич, а почему вот вы смогли мне помочь, а другие врачи… ну до вас, не смогли? – вдруг спрашивает Женя.

– Понимаете, Женя, позвонки ставить на место в общем не учат. Я до этого сам дошёл. Своими мозгами. Ваня, мой брат, которого вы видели, почти полгода не ходил с такой же травмой. Вот я и стал думать, как его на ноги поставить. Придумал… А потом стал учиться медицине.

– Так вы стали врачом?

– Не знаю, стал ли я врачом, но я всё время стараюсь думать и что-то искать в этой своей профессии.

– А почему вы говорите «в этой профессии»?

– Потому что у меня есть моя первая профессия. Я – инженер-механик. Раньше ремонтировал автомобили.

– Александр Николаевич, а я ведь тоже инженер-механик! – вступает отец Жени. – Вы что заканчивали?

– Военмех, а вы?

– Я тоже Военмех! Значит, мы с вами однокашники!

– Дашка… Выходи за меня замуж! – шепчу я, прижимая её к себе.

– Ну и как ты себе это представляешь? Муж на севере, а жена в Питере…

– А может, я всё-таки вернусь сюда с Кириллом Сергеевичем?

– Сашенька… Я обещаю тебе, что, когда ты вернёшься, мы с тобой тоже вернёмся к этому разговору. Ты же знаешь, у меня есть папа, который не хочет видеть тебя рядом со мной… – и хитренько добавляет: – А Ваню он обожает! И говорит – жаль только, что такой молодой, – она весело смеётся и целует меня.

Серёжка, которого Даша держит за ручку, пытается копать снег красной лопаткой.

– Ладно, папа… Нам пора домой, – тихо говорит Даша. – Ты когда уезжаешь?

– Где-то через неделю. Вот сдам ещё за первый семестр пятого курса и поеду, вернее, полечу.

– Знаешь… Я в церкви свечку поставлю, чтобы Кирилл Сергеевич согласился переехать в Питер. Я очень, очень хочу, чтобы ты был рядом. Пусть в этих Чистых Озёрах, но это ближе, чем твой Булун.

– Вот стану работать в Чистых Озёрах, сниму там квартиру и заберу тебя с Серёжкой к себе на свежий воздух. А Ванька с Ритой пусть в моей живут.

– А Рита – хорошая девочка?

– Видел один раз, и мне она понравилась. Именно такой я представлял Ванькину девушку. Хорошо бы, чтоб у них всё срослось…

– Я просила его меня с ней познакомить, так и не познакомил.

– Он ей сейчас помогает сессию сдать. Они заняты делом.

– Кстати, о делах. Ты не в обиде, что я помогаю Ване рулить твоим бизнесом?

– Конечно, нет! Тем более что это уже почти ваш бизнес. Вы же с него кормитесь!

– Ну что делать! Но я даже рада, что могу тоже заниматься делом. И за это очень благодарна Ване. Да! Я его тебе заложу…

– О, как интересно! – от Ваньки я почему-то сюрприза не ждал. – Ну и что же он натворил?

– Он тебе шмоток накупил разных. Говорит – не могу смотреть, как мой старший брат ходит чёрт знает в чём.

– Ну почему «чёрт знает в чём»? Вот эту куртку, например, мне Ванька подарил.

– Короче, там много. И штаны, и ботинки… Даже дорогие часы тебе купил! Вот как я его тебе сдала с потрохами, – Даша довольно смеётся.

– А ты-то откуда всё это знаешь? Небось, сама помогала? Признавайся!

– Не без этого… Костюм выходной тебе выбирала я сама. Хорошо, что у тебя фигура стандартная!

– И костюм выходной! Слушай, а куда мне в нём ходить? На дискотеку к белым медведям?

– В загс, например! Ты, Елизов, точно – малохольный доктор.

Возвращаюсь домой от Даши. Ого! На тахте разложены всякие шмотки, о которых мне говорила Даша.

– Что это за выставка-продажа? – спрашиваю я Ваньку, делая вид, что ничего не знаю.

– Это всё тебе, братишка. Давай, примерять будем. Давай-давай, – торопит он. – Хочу посмотреть, как это всё на тебе будет выглядеть.

– Понял. Ладно… Иди сюда, лохмы поотрываю… – притягиваю его к себе, и мы на некоторое время замираем. – Ванюха мой…

– Да. Всегда твой и только твой… – снова бубнит он мне в плечо.

– А вот это неправильно. У тебя есть Рита…

– Это совсем другое. Ты должен это понять.

– Неужели ты думаешь, что я этого не понимаю?

– Ладно, давай меряй! Много разговариваем.

Фигура у меня действительно стандартная, поэтому буквально всё, что куплено, подошло отлично. Стою в костюме, а Ванька придирчиво осматривает меня со всех сторон.

– Да! Даша не ошиблась! Это она тебе костюм выбирала. Отлично сидит! Ещё повернись…

Поворачиваюсь.

– Ну хоть сейчас в загс! – Ванька щелчком якобы стряхивает с моего плеча пылинку.

Молчу. Понятно, что они уже всё обсудили. Вот и хорошо!

– Только костюм я тебе в Булун не дам. Жениться всё равно будешь здесь…

– Я смотрю, ты меня уже и женить собрался? – я хмыкаю.

– А то! Хватит тебе болтаться по всяким разным… в том числе и в Булуне, – ехидно замечает он. – А здесь ты будешь под нашим общим присмотром. Не загуляешь!

– Слушаюсь и повинуюсь!

Не мог же он пронюхать про мои булунские похождения…

– То-то же! Ну, пошли ужинать.

Поднимая «нашу» рюмку, Ванька долго смотрит на меня.

– Ты чего?

– Спасибо тебе, Сашка, за то, что я смог вот так вот… что-то для тебя сделать.

– Эх, Ванюха… Неужели тебе непонятно, что все эти наши пять лет ты только и делаешь, что что-то для меня делаешь. Ты же совершенно изменил мою жизнь! Разве нет? Благодаря кому я, можно сказать, нашёл себя и стал лечить людей? Не согласен?

– Тебя послушать, так… А-а, ладно! Короче: ты – мне, я – тебе…

– Вот это другое дело. С этим я согласен. За это мы с тобой и выпьем, – подытоживаю я.

Мы с Юрием Степановичем сидим в ректорском кабинете.

– Сначала, Саша, я вас поздравляю с успешным завершением вашего вояжа в Питер. Я поинтересовался, вам осталось сдать всего два предмета за пятый курс. Это отлично! Очень за вас рад.

– Спасибо, Сергей Петрович! Правда, у меня были более серьёзные планы. Эти два предмета я не пошёл сдавать, поскольку не был уверен, что сдам на «отлично».

– Вы по-хорошему амбициозны. А почему только на «отлично»?

– Чтобы не портить общей картины. Но всё равно, я хочу в июне подойти к диплому.

– Саша… А вы о диссертации в будущем не думали? – осторожно спрашивает Юрий Степанович.

– Да как-то ещё нет… – смущаюсь я. – А что?

– Думаю, тема могла бы быть по методам лечения биоэнергетикой.

– А ведь Юра прав! – поддерживает его ректор. – Можно начать эту тему с диплома, а потом её развить в диссертацию. Подумайте!

– Я, конечно, подумаю, но только всё-таки давайте с Кириллом Сергеевичем сначала…

– А вот теперь мы переходим к главному. То есть к тому, зачем я вас позвал, – ректор обводит нас долгим взглядом и переходит на председательский тон. – Ну что, граждане заговорщики, мне вчера звонил наш подопечный.

– Ну и как он? – наверное, слишком быстро спрашиваю я и, желая загладить бестактность, объясняю: – Когда мы с ним говорили, то мне его дыхание не понравилось.

– Нет, голос бодрый, и одышки я не услышал. Вы знаете, зачем он мне звонил? – ректор держит паузу. – Просил, чтобы я вам, Саша, объяснил, что в Булуне вы себя загубите. Сказал, что очень беспокоится за ваше будущее.

– Ну а вы?

– Ох… Простите, коллеги, я, кажется, погорячился… – Сергей Петрович внимательно смотрит на меня и виновато продолжает: – Я жахнул из главного калибра.

– Воображаю… – бормочет Юрий Степанович. – И ты ему сказал про переезд?

– Сказал… – Сергей Петрович обречённо кивает головой.

– Извини, Сергей, хоть ты и начальник, но ума у тебя, как говорится, палата! Ты же всё испортил!

– Да всё не так уж и плохо, – улыбается виновник. – Я ему сказал, что если ему дорого будущее его ученика, тем более такого упёртого, как вы, Саша, то ему стоит быть мудрее и поступить так, как нужно для блага этого ученика.

– Вы что, серьёзно так сказали? – оторопело спрашиваю я.

– Именно такими словами!

– Ну ты дал, Сергей… И что он?

Юрий Степанович впивается взглядом в ректора.

– Ну, он стал говорить, что если переезжать, то ему негде жить, а продать его булунскую квартиру невозможно, и всякую такую муть. А я ему сказал, что у вас, Саша, есть для него много интересных и толковых предложений, поскольку времени вы здесь даром не теряли.

– Уф-ф, – вырывается у меня. – Ну а он-то что?

– Сказал, что когда вы приедете, будет допрашивать вас с пристрастием. Так что готовьтесь. Почву я вам подготовил.

– А я уж думал, что ты дров наломал, – Юрий Степанович с облегчением переводит дух.

– Я хоть и ректор, но ещё думать не разучился, – Сергей Петрович хитро прищуривается. – Так что, Саша, все мы теперь с надеждой смотрим на вас. Уговаривайте! И обязательно держите нас с Юрой в курсе дел. Звоните. А мы отсюда тоже будем его потихоньку долбить. Вода, как известно, камень точит.

– Сергей Петрович! Ещё просьба есть. Можно ли с вашим влиянием связаться с областными медицинскими начальниками насчёт Чистоозёрской больницы? Может быть, их удастся заинтересовать новым главврачом?

– Вот ты чувствуешь, Юра, что мы, старая гвардия, ещё чего-то стоим! Саша, я уже был в Облздраве. Есть там у меня один канал… В общем, Чистоозёрская больница со своими проблемами и постоянными жалобами их уже, как нынче говорят, достала. Но решения, к сожалению, быстро не принимаются. Кириллом они заинтересовались. Я бы сказал – очень заинтересовались. Даже собираются сделать запрос в Якутск по его работе. Главное, чтобы тамошние начальники не нагадили. Ну что, если мы все обсудили, то разрешите считать заседание нашего тайного общества закрытым.

– Ванюха! Есть новости! – кричу я с порога квартиры.

– Вываливай! – отзывается он с кухни.

Наскоро «вываливаю».

– Вот это класс! – он расплывается от удовольствия. – Такая движуха вперед!

– Тебе помощь в обустройстве твоей квартиры нужна? Я почему-то думаю, что всё может решиться достаточно быстро.

Я действительно почему-то уверен в скором успехе. Правда, в будущее заглядывать боюсь.

– Справимся. Мы с Риткой уже кое-что сделали.

Звонок в дверь.

– Слушай, иди открывай сам, – отмахиваюсь я. – Опять наверно за какой-то помощью. Если так, то веди сюда.

Из кухни слышу какое-то шушуканье у двери.

– И Сашеньку тоже угостите. Пусть с собой на север возьмёт… Там ведь нету такого!

Услышав своё имя, выхожу в прихожую.

– Здравствуйте, Татьяна Петровна.

– Здравствуйте, Александр Николаевич.

В руках у Ваньки трёхлитровая банка с вареньем.

– Так… Ты, я вижу, уже взятками стал промышлять! – якобы сурово говорю я.

– Что вы, Александр Николаевич! Не ругайте Ваню. Я вам по-соседски… Малиновое варенье это. И вы с собой возьмите. От простуды ведь. А у вас там, на севере, холодно, – скороговоркой выкладывает она.

– Спасибо вам, Татьяна Петровна! Большое спасибо!

Соседка скрывается.

– Взяточник! – тихо и ехидно говорю я Ваньке на ухо.

– Да ну тебя! – бормочет он. – Вот и возьмёшь с собой всю банку.

– Нет уж! Поделим по-братски, – и видя его смущение, оправдываюсь: – Ванюха, я же шучу… Мне очень приятно, что мы с тобой вместе заработали эту банку варенья. Честно!

– Вот так с варенья и начинается растленье, – глубокомысленно заключает Ванька почти в рифму.

Сумка собрана. Прощаюсь с Ванькой.

– Ну, Ванюха… – жму его руку. – Бывай, братишка!

Какое-то время смотрим друг другу в глаза, а потом крепко обнимаемся.

Не знаю, сколько стоим, но мне не хочется его отпускать. Трусь, как кот, лицом о его шевелюру и молчу.

– Знаешь, Сашка, – шёпотом произносит он, – я даже благодарен тем парням, от которых ты меня тогда отбил. Если бы мы в тот момент не встретились, то не знаю, как бы сложилась моя жизнь. Ты действительно – моё всё…

– Но ведь у тебя теперь есть Рита!

– Нет… Только ты. Она очень хорошая девчонка, но только ты…

И мы продолжаем так стоять.

– А я всё думаю, что если бы не твои глаза тогда в раздевалке…

– Да ладно… Дались тебе мои глаза! Эх, Сашка! Как я хочу, чтоб вы скорее вернулись сюда вместе. Тогда тебе не нужно было бы уезжать… Мы с Дашей будем тебя очень ждать…

– Ну всё… А то я опоздаю на самолёт. Отпускай меня, – шепчу я ему в ухо.

– Да… Надо ехать.

Как всегда, я прямо с аэродрома еду в больницу. Хорошо, что организовалась попутная машина! Захожу в кабинет Кирилла Сергеевича.

Листает какую-то книгу, а потом поднимает на меня взгляд.

– Сашенька! Ну здравствуй, дорогой!