Мое прекрасное забвение. Моя прекрасная свадьба (сборник) Макгвайр Джейми

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Джейми Макгвайр

Прекрасная свадьба

Оригинальное название: Jamie McGuire “A Beautiful Wedding”

Джейми Макгвайр “Прекрасная свадьба”

Серия: Прекрасные/Beautiful

Номер: 2,5

Бета-ридер: Татьяна Ровнова

Переводчик: Анастасия Харченко

Оформление обложки: Ксения Левченко

Переведено специально для группы: https://vk.com/bookreads

Любое копирование без ссылки

на переводчика ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация

Все мы знаем, что Эбби Абернати внезапно стала миссис Мэддокс. Но знаем ли настоящую причину для этого?

Почему Эбби подняла сей вопрос?

Какие секреты зародились у парочки перед церемонией?

Где молодожены провели брачную ночь?

Кто еще знал об этом… и не сказал?

Побег Трэвиса и Эбби был сверхсекретным… до теперь. Фанаты “Моего прекрасного несчастья” и “Моего ходячего несчастья” получат все ответы в этом ураганном рассказе о дне свадьбы (и ночи!) - и, как и со всеми хорошими историями, эта определенно была достойна ожиданий

Посвящается Диане и Селене

Если бы я тонул, ты заставила бы морские воды расступиться,

И не пожалела своей жизни, чтобы спасти мою…

- “СПАСИБО ЗА ЛЮБОВЬ”, БОН ДЖОВИ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Алиби

Эбби

Я чувствовала его приближение: растущее, непрестанное беспокойство, забравшееся мне под кожу. Чем больше пыталась его игнорировать, тем невыносимее становилось: зуд, из-за которого так хотелось почесаться, крик, рвущийся наружу. Отец говорил, что желание бежать, когда ситуация шла не так, было словно тик, защитный механизм, присущий всем Абернати. Это чувство было со мной до пожара и вернулось сейчас.

Несколькими часами позже, сидя в спальне Трэвиса, мое сердце билось с бешеной скоростью, мышцы нервно подергивались. Все мое естество тянулось к двери. Твердило мне уйти, сбежать, убраться куда угодно, только не сидеть здесь. Но впервые в жизни я не хотела ему поддаваться. Едва удавалось сосредоточиться на столь любимом голосе, описывающем, как он боялся меня потерять, как близок был к выходу, когда кинулся в обратную сторону - ко мне. Столько людей умерло, некоторые незнакомцы из “Стейта”, но некоторых я видела в кафетерии, на занятиях, на других боях.

Как-то нам удалось выжить, мы сидели вдвоем дома у парня, пытаясь переварить все произошедшее. Чувствуя страх, вину… по отношению к тем, кто умер, поскольку мы-то выжили. Казалось, будто в моих обмотанных паутиной легких горело пламя, и я не могла избавиться от прогорклого запаха обугленной кожи. Он подавлял меня, и, хоть я приняла душ, “аромат” никуда не делся, лишь смешался с мятным и лавандовым запахом мыла, которое я с таким упорством втирала. Столь же незабываемыми были звуки. Сирены, плачь, обеспокоенное, паническое бормотание, крики толпы, прибывающей на место лишь для того, чтобы узнать, что их друзья все еще были внутри. Людей было не отличить - все в саже, с одинаковым выражением недоумения и отчаяния на лице. Настоящий кошмар.

Несмотря на мою проблему с сосредоточением, я все же услышала фразу:

- Голубка, я боюсь лишь одного - жизни без тебя.

Мы были счастливчиками. Даже в темном углу Вегаса, находясь под атакой головорезов Бенни, преимущество все равно было на нашей стороне. Трэв был непобедим. Но статус части Круга и помощь организовать бой в небезопасных условиях привела к бесчисленным смертям студентов… такую битву даже Трэвис Мэддокс не мог выиграть. Наши отношения выдержали столько преград, но теперь парень находился под реальной угрозой тюрьмы. Даже если он пока этого не знал, такое препятствие имело шансы нас разлучить. Единственное, над которым у нас не было контроля.

- Тогда тебе нечего бояться, - сказала я. - Мы вместе навсегда.

Он вздохнул и прижался губами к моим волосам. Не думала, что это возможно - чувствовать столько эмоций по отношению к одному человеку. Он защитил меня. Настал мой черед защищать его.

- Вот оно, - проговорил он.

- Что?

- В ту секунду, когда мы встретились, я понял: в тебе есть нечто такое, что необходимо мне. Как оказалось, это вовсе не “нечто”… это ты целиком.

Я растаяла. Как же я его любила. Готова была пойти на все, лишь бы он был в безопасности. Что бы ни потребовалось - неважно насколько безумное было бы решение. Все, что требовалось, это уговорить Трэвиса.

Я прильнула к нему, прижимаясь щекой к его груди.

- Трэв, дело в нас. Все бессмысленно, если мы не вместе. Ты заметил это?

- Заметил? Да я тебе весь год об этом толкую! - поддразнил он. - Это уже факт. Цыпочки, бои, расставания, Паркер, Вегас, даже пожар… Наши отношения способны выдержать что угодно.

- Вегас?.. - сказала я.

В этот момент в моей голове сформировался самый безумный план, но в нем был смысл. Я взглянула в его теплые карие глаза. Они всему придавали смысл. Лицо и шея парня были все еще в саже и поте - напоминание, как близко мы были к тому, чтобы все потерять.

Я активно заработала мозгами. Нам потребуется лишь самое необходимое, через пять минут мы будем готовы выходить. Одежду купим там. Чем раньше уедем, тем лучше. Никто не поверит, что двое молодых людей сядут на самолет прямо после такой жуткой трагедии. Это не имело смысла, и именно поэтому мы должны были так поступить.

Я должна была увезти Трэвиса достаточно далеко и по определенной причине. Какой-нибудь правдоподобной, несмотря на сумасбродность ситуации. К счастью, для нас с Трэвисом это было не так уж сложно, и, возможно, следователи подвергнут сомнению слова дюжины свидетелей, видящих Трэва на бое в подвале Китон-Холл в ту ночь - если у них будут доказательства, что несколькими часами позже мы были в Вегасе на бракосочетании. Настоящее сумасшествие, но я не знала, что еще сделать. У меня не было времени на более продуманный план. Нас уже не должно было быть здесь.

Трэв смотрел на меня с ожиданием, чтобы безоговорочно принять все, что слетит с моих уст. Черт побери, я не могла его потерять, не после всего, что мы пережили. По всем стандартам мы были слишком молоды для свадьбы, слишком непредсказуемы. Сколько раз мы делали друг другу больно, кричали, а затем падали рядом на кровать? Но только что нам представился шанс почувствовать хрупкость жизни. Кто знал, когда придет наш конец, забрав одного по пути? Я решительно посмотрела на него. Трэвис был моим, а я - его. Если я что и понимала, так это важность этих двух фактов.

Парень нахмурился.

- И что?..

- Ты подумывал вернуться туда?

Его брови взметнулись.

- По-моему, это не слишком хорошая мысль.

Пару недель назад я разбила его сердце. Воспоминание о Трэве, преследующим машину Америки, когда он понял, что все кончено, было еще свежо в моей памяти. Он собирался драться за Бенни в Вегасе, а я не намеревалась туда возвращаться. Даже ради него. Пока мы были не вместе, парень пережил настоящий ад. Он на коленях молил меня вернуться обратно, но я настолько была нацелена не возвращаться к своей жизни в Неваде, что просто ушла. Если попрошу его сойтись со мной, то буду настоящей сукой. Отчасти я ожидала, что он пошлет меня к черту за одно упоминание, но это был мой единственный план, и я была в отчаянии.

- А если мы просто поедем туда на одну ночь? - Мне было достаточно. Нам просто нужно было оказаться в другом месте.

Он осмотрел спальню, выискивая в темноте то, что я хотела услышать. Мне не хотелось быть такой девушкой, которая не думает наперед и вызывает огромное, глупое недопонимание. Но я не могла сказать Трэву правду о том, что в действительности ему предлагала. Он никогда бы не согласился.

- На одну ночь? - Парень определенно понятия не имел, как на это ответить. Должно быть, считал это тестом, но единственный ответ, который я от него ждала, был “да”.

- Женись на мне, - выпалила я.

Его рот открылся от молчаливого удивления. Я ждала вечность, пока его губы не изогнулись вверх и не накрыли мои. Поцелуй парня выражал сотню разных эмоций. Казалось, мой мозг опух от беспокойных мыслей, облегчения и паники. Это сработает. Мы поженимся, у Трэва будет алиби, и все будет хорошо.

Черт.

Блин. Вот дерьмо!

Я выхожу замуж.

Трэвис

Эбби Абернати славилась одним: скрытностью. Она могла совершить преступление и улыбаться, будто это был самый обычный день, лгать, не моргнув глазом. Лишь один человек на свете имел шансы научить ее делиться, и ему придется найти способ, как это сделать, если он хочет быть с ней.

И это - я.

У Эбби не было детства, у меня не было мамы; для двух людей, пытающихся найти общий язык, мы были достаточно похожи. Это дало мне стимул, и, поставив себе цель за последние месяцы, я, наконец, нашел ответ:

Скрытность Эбби была в ее отсутствии. Для большинства покажется, что я несу нечто бессмысленное, но для меня все складывалось в идеальный пазл. Именно отсутствие скрытности и выдавало ее. Покой в глазах девушки, мягкая улыбка, расслабленные плечи оповещали меня о том, что что-то было не так.

Не знай я лучше, я бы подумал, что это была наша счастливая концовка, но Эбби явно что-то задумала. Сидя в терминале и ожидая посадки на самолет в Вегас, с девушкой, свернувшейся у меня под боком, я понимал, что это легко проигнорировать. Она часто поднимала руку, глядя на купленное мной кольцо, и вздыхала. Женщина среднего возраста, сидящая напротив, наблюдала за моей невестой и улыбалась, скорее всего, представляя время, когда у нее впереди была вся жизнь. Она не знала, что в действительности означали эти вздохи, в отличие от меня.

Было трудно радоваться за нас, когда над нашими головами нависала туча множеств смертей. Нет, правда, она буквально нависала над нами. Телевизор на стене показывал местные новости. Кадры пламени и последних известий ползли по экрану. Они взяли интервью у Джоша Фарни. Он был в саже и выглядел ужасно, но я радовался, что ему удалось выбраться. Парень был изрядно побит, когда я увидел его перед боем. Большинство людей приходили в Круг либо пьяными, либо работали над этим, пока ждали моей битвы с противником. Когда комната загорелась, у всех по венам прошлась волна адреналина - достаточно сильная, чтобы отрезвить каждого, даже самых опьяневших.

Хотел бы я, чтобы этого не происходило. Мы потеряли многих, да и само событие не совсем подходило для дня перед свадьбой. Со своего опыта я знал, что воспоминания о трагедии могли быть заменены. Связывая эту дату с чем-то, что мы будем праздновать год за годом, сосредоточит наш разум лишь на этом. Черт, они все еще выносили тела из здания, а я вел себя так, будто это была раздражающая помеха. Где-то там были родители, не имеющие понятия, что никогда больше не увидят своих детей.

Эта эгоистичная мысль вызвала у меня чувство вины, которая, в свою очередь, вызвала ложь. Было настоящим чудом, что мы собирались сейчас пожениться. Но я не хотел, чтобы Эбби думала, что я испытываю что-то еще, кроме неописуемого гребаного счастья по поводу нашей свадьбы. Зная ее, девушка все не так поймет и передумает. Потому я сосредоточился на ней и наших дальнейших планах. Я хотел быть нормальным, до тошноты взволнованным женихом, и она этого заслуживала. Мне было не впервой делать вид, что меня не волнует что-то, не покидающее моей головы. Живое доказательство этому прижималось ко мне.

На экране телевизора появилась ведущая, стоящая вне Китон-Холла и держащая двумя руками микрофон, между линией ее бровей пролегла складка.

- … что будут спрашивать родственники пострадавших: кого винить? Тебе слово, Кент.

Внезапно на меня действительно накатила тошнота. Столько людей полегло, естественно, они собирались сделать кого-то ответственным. Была ли это вина Адама? Отправиться ли он в тюрьму? А я?

Я прижал к себе Эбби и поцеловал в макушку. Женщина за столом подняла микрофон и начала говорить, от чего мои колени неконтролируемо задергались. Если мы вскоре не сядем на самолет, я могу поднять Эбби и кинуться в Вегас пешком. Мне казалось, даже так будет быстрее. Работница авиакомпании проинструктировала нас о посадке, ее голос повышался и понижался с объявлением, которое, должно быть, она зачитывала миллионы раз. Она была похожа на училку из комикса про “Пузатую мелочь”: скучная, монотонная, невозможная для восприятия.

Единственное, что имело смысл, это повторяющиеся в моей голове мысли: я вскоре стану мужем второй женщины, которую когда-либо любил.

Время почти настало. Блин. Черт, да!

Я скоро женюсь!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Возвращение назад

Эбби

Я посмотрела на сверкающий камень на своем пальце и снова вздохнула. Это не был легкий вздох, ожидаемый от обручившейся девушки, пялящейся на свой огромный бриллиант. Он был полон раздумий. Тяжелых, рассудительных мыслей, вызывающих еще больше размышлений. Но не сомнений. Мы не могли держаться на расстоянии друг от друга. То, что мы собирались сделать, было неминуемо, а Трэвис Мэддокс любил меня так, как большинству людей только снится. Вздох был полон беспокойства и надежды на мой дурацкий план. Я так сильно хотела, чтобы Трэв был в безопасности, что мое желание чуть не стало осязаемым.

- Голубка, перестань, - сказал он. - Ты заставляешь меня нервничать.

- Просто… он такой большой.

- Смотрится хорошо, - сказал парень, садясь назад. Мы были зажаты между бизнесменом, тихо разговаривающим по телефону, и пожилой парой. Сотрудница авиакомпании стояла за столом у ворот, что-то твердя по радио. Я гадала, почему они не пользуются обычным микрофоном. Она объявила пару имен, затем повесила устройство позади своего столика.

- Должно быть, все места раскупили, - сказал Трэвис. Его левая рука покоилась на спинке моего стула, большой палец нежно поглаживал мое плечо. Он пытался сделать расслабленный вид, но парня выдавало дергающееся колено.

- Бриллиант - это перебор. Впечатление, будто меня могут ограбить в любой момент, - ответила я.

Трэв рассмеялся.

- Во-первых, никто не тронет тебя и гребаным пальцем. Во-вторых, это кольцо было создано для тебя. Я понял это, как только увидел его…

- Внимание, пассажиры рейса 2477, летящего в Лас-Вегас, мы ищем трех добровольцев на более поздний рейс. Мы предлагаем взамен путевку на год с момента вашего отлета.

Трэв посмотрел на меня.

- Нет.

- Спешишь куда-то? - спросил он с довольной улыбкой.

Я наклонилась и поцеловала его.

- Вообще-то, да. - Я потянулась и вытерла пальцем пятно сажи у него под носом, которое он не заметил в душе.

- Спасибо, детка, - он прижал меня к себе. Парень осмотрелся, приподняв подбородок, и его глаза засветились. Он был в очень хорошем настроении, последний раз я его таким видела, когда он выиграл наше пари. Это вызвало у меня улыбку. Чувствительная или нет, быть любимой очень приятно, и в тот момент я решила, что перестану чувствовать себя виноватой за это. Были вещи и похуже, чем найти свою родственную душу слишком рано. Да и “рано” - понятие относительное.

- Когда-то я обсуждал тебя с моей мамой, - сказал Трэвис, выглядывая в окно слева от нас. Было еще темно. Что бы там он ни видел, оно не было снаружи.

- Меня? А разве это не… невозможно?

- Не совсем. Это было в день ее смерти.

Во мне вспыхнул адреналин и пронзил все тело, до самых кончиков пальцев. Трэв никогда не обсуждал со мной свою маму. Я часто хотела спросить о ней, но затем вспоминала то тошнотворное чувство, преследующее меня всякий раз, как кто-то задавал вопросы о моей матери, и не решалась.

Он продолжил:

- Она сказала найти девушку, за которую стоило бы бороться. Ту, которая не станет легким призом.

Я почувствовала легкое смущение, размышляя, не значило ли это, что я была огромной занозой в заднице. Честно говоря, да, но смысл был не в том.

- Она сказала, чтобы я не переставал бороться, и я прислушался. Мама была права. - Парень сделал глубокий вдох, будто позволяя данной идее освоиться внутри себя.

Мысль о том, что Трэвис верил, будто я была той девушкой, о которой говорила его мать, что она одобрила бы меня, вызвала у меня небывалое смирение. Диана, умершая почти семнадцать лет назад, дала мне больше любви, чем собственная мать.

- Люблю твою маму, - сказала я, прислоняясь к груди Трэвиса.

Он посмотрел на меня и, после короткой паузы, поцеловал в голову. Я не видела его лица, но слышала по его голосу, насколько его это задело.

- Она бы тоже тебя полюбила. Без сомнений.

Женщина снова заговорила по радио:

- Внимание, пассажиры рейса 2477 в Лас-Вегас: скоро начнется посадка. Мы начнем с людей, нуждающихся в помощи в посадке и с маленькими детьми, затем зайдет первый класс и бизнес класс.

- Как насчет исключительно уставших? - Трэв встал. - Мне нужен гребаный “Ред Булл”. Может, стоило оставить наши билеты на завтра, как и планировалось?

Я приподняла бровь.

- У тебя проблемы с моей спешкой, чтобы стать миссис Мэддокс?

Он покачал головой, помогая мне встать.

- Вот уж нет. Я все еще в шоке, если хочешь знать. Просто не хочу, чтобы ты бежала впереди паровоза потому, что боишься передумать.

- Может, я боюсь, что ты передумаешь.

Трэв свел брови вместе и обнял меня.

- Ты же не всерьез? Ты должна знать, нет ничего, чего бы я хотел больше.

Я встала на носочки и чмокнула его в губы.

- Я всерьез думаю, что мы готовы сесть на самолет в Вегас и пожениться.

Трэвис сжал меня и радостно расцеловал от щеки до ключицы. Я хихикнула, когда он защекотал мою шею, и засмеялась еще громче, когда он оторвал меня от земли. Трэвис поцеловал меня в последний раз, прежде чем взять мою сумку с пола, отпустить меня и повести к очереди.

Мы показали наши билеты и прошли по коридору, держась за руки. Стюардессы посмотрели на нас один раз и понимающе улыбнулись. Трэвис прошел чуть дальше, чтобы дать мне сесть, положил нашу ручную кладь наверх и плюхнулся рядом.

- Нам, наверное, стоит поспать, но не уверен, что я смогу. Слишком возбужден.

- Ты только что говорил, что хочешь “Ред Булл”.

Он улыбнулся, и проявились его чудесные ямочки.

- Хватит слушать все, что я говорю. Скорее всего, мои слова будут лишены смысла последующие шесть месяцев, пока я буду пытаться переварить тот факт, что у меня есть все, чего я желал.

Я отклонилась, чтобы встретиться с ним глазами.

- Трэв, если ты думал, почему я так спешу выйти за тебя… ты только что назвал одну из многих причин.

- Да?

- Да.

Он опустился в кресле и положил голову мне на плечо, пару раз погладив носом мою шею, прежде чем расслабиться. Я прикоснулась губами к его лбу, а затем посмотрела в окно, ожидая, пока пройдут остальные пассажиры, и молча молясь, чтобы пилот поторопился и увез нас отсюда. Я никогда так не радовалась своему непревзойденному безразличному выражению с покера. Мне хотелось встать и крикнуть, чтобы все расселись и пилот поднял нас с земли, но запрещала себе даже ерзать и пыталась расслабить мышцы.

Трэвис переплелся со мной пальцами. Его дыхание согревало мне плечо, посылая жар по всему телу. Иногда мне просто хотелось утонуть в нем. Я задумалась, что может случиться, если мой план не сработает. Трэвиса арестуют, осудят и, в худшем сценарии, отправят в тюрьму. Зная, что возможность расставания с ним на очень долгое время вполне вероятна, я чувствовала, будто клятвы “быть с ним вечно” было недостаточно. Мои глаза наполнились слезами, и одна стекла по щеке. Я быстро смахнула ее. Чертова усталость всегда делала меня эмоциональной.

Остальные пассажиры прятали свои сумки и застегивали ремни безопасности, проделывая стандартные действия и понятия не имея, что наши жизни вскоре изменятся навсегда.

Я повернулась и выглянула в окно. Все что угодно, лишь бы забыть о желании взлететь.

- Поспешите, - прошептала я.

Трэвис

Было легко расслабиться, когда я устроился головой на плече Эбби, уткнувшись ей в шею. Ее волосы все еще пахли дымом, а руки были розовыми и опухшими от попыток открыть окно в подвале. Я пытался выкинуть эту картинку из головы: пятна сажи на ее лице, испуганные, покрасневшие от дыма глаза, подчеркиваемые размазанной тушью. Если бы я не остался, она могла не выбраться. Жизнь без Эбби и жизнью-то нельзя было бы назвать. Я даже задумываться не хотел, каково было бы ее потерять. Переход от кошмарной ситуации до той, что мне только снилась, был опытом не из приятных, но лежа на Эбби под гудение самолета и стюардессой, рассказывающей о системе безопасности, я почувствовал легкое облегчение.

Я потянулся к пальцам девушки и переплел наши руки. Ее щека прижималась к моей макушке так нежно, что, если бы я в этот момент гадал, за какой шнурок дернуть, чтобы вызвать автоматическую инфляцию моего спасательного жилета, то не заметил бы ее небольшое проявление нежности.

Всего за несколько месяцев эта сексуальная женщина рядом со мной стала для меня целым миром. Я представлял, какой прекрасной она будет в свадебном платье, возвращение домой, где Эбби станет обустраивать нашу квартиру под себя, покупку первой машины, нудные мелочи, присущие каждой паре, как мытье посуды и закупка продуктов - вместе. Я представлял, как буду наблюдать за ее приближением к сцене во время выпускного. Когда мы оба найдем работу, скорее всего, задумаемся и о семье. До этого оставалось годика три-четыре. У нас обоих не было полноценной семьи, но я знал, Эбби будет чертовски хорошей матерью. Я подумал о своей реакции, когда она мне скажет, что беременна, и уже почувствовал легкий наплыв эмоций из-за этого.

Наша жизнь не будет все время сладкой, но лучше всего мы умели справляться с трудностями, которых у нас уже было достаточно.

С мыслями о будущем, в котором Эбби была уже беременна нашим первенцем, мое тело расслабилось в кресле, вызывающем зуд, и я заснул.

Что я здесь делал? Запах дыма обжигал мне нос, из-за криков и плача вдалеке леденела кровь, хоть по моему лицу и стекал пот. Я снова был в недрах Китон-Холла.

- Голубка? - закричал я. Но тут закашлялся и прищурился, будто это поможет мне видеть в темноте. - Голубка!

Я чувствовал это прежде. Панику; чистый адреналин и чистый страх смерти. Та отставала лишь на пару мгновений, но я не думал, каково будет сгореть заживо или задохнуться. В моих мыслях была лишь Эбби. Где она? В порядке ли? Как я спасу ее?

Передо мной появилась дверь, освещенная приближающимся пламенем. Я повернул ручку и пролез в маленькую комнатку. Четыре стены и бетонные блоки. Одно окно. Небольшая группка девушек и пару парней у дальней стены, пытающихся добраться до их единственного выхода.

Дерек, приятель из моего братства, приподнимал одну девушку, отчаянно тянущуюся к окну.

- Ты можешь достать, Линдси? - проворчал он, тяжело дыша.

- Нет! Не могу! - прокричала она, цепляясь руками за стену. На ней была розовая футболка “Сигма Каппа”, мокрая от пота.

Дерек кивнул своему другу. Не знаю его имени, но он был в моем классе по истории человечества.

- Подними Эмили, Тодд! Она выше!

Он нагнулся и сомкнул пальцы, но Эмили прилипла к стене, окаменев от ужаса.

- Эмили, иди сюда.

Ее лицо скривилось. Она выглядела, как маленькая девочка.

- Я хочу к маме, - захныкала девушка.

- Иди сюда, черт возьми! - приказал Тодд.

После секунды на то, чтобы собрать всю свою храбрость, Эмили оторвалась от стены и запрыгнула на парня. Он поднял ее, но она тоже не могла достать до окна.

Лейни, наблюдающая, как ее подруга тянулась к окну, заметила приближающееся пламя и сжала кулаки у груди. Она сжала их так сильно, что те задрожали.

- Продолжай пытаться, Эмили!

- Давайте попытаемся найти другой путь! - сказал я, но они не услышали. Может, ребята уже пробовали несколько дорог, и это было единственное окно, которое им удалось найти. Я побежал в темный коридор и оглянулся. Тупик. Нам было некуда бежать.

Я вернулся, пытаясь придумать, как нас спасти. Пыльные простыни накрывали мебель, убранную к стенам, и огонь использовал их, как свою тропинку. К комнате, где мы находились.

Я попятился на пару шагов, затем развернулся к ребятам позади меня. Их глаза расширились, и они убрались к стене. Лейни из чистого ужаса пыталась взобраться по цементным блокам.

- Вы не видели Эбби Абернати? - спросил я. Они не расслышали. - Эй! - снова крикнул я. Никто не признавал моего присутствия. Я подошел к Дереку и закричал на него. - Эй!

Он посмотрел прямо сквозь меня на огонь, на его лице застыло выражение страха. Я посмотрел на остальных. Они тоже меня не видели.

Я, в недоумении, прошел к стене и прыгнул, пытаясь достать до окна, а затем спрыгнул на землю снаружи. Я обернулся, Дерек, Тодд, Лейни, Линдси и Эмили все еще были внутри. Я попытался открыть окно, но оно не дергалось. Но я все равно пытался, надеясь, что то в любой момент распахнется, и я их вытащу.

- Держитесь! - крикнул я. - Помогите! - надеялся, что кто-то услышит.

Девочки обнялись, Эмили начала рыдать.

- Это просто плохой сон. Это просто плохой сон. Проснись! Проснись! - говорила она снова и снова.

- Возьми одну из простыней, Лейни! - сказал Дерек. - Скатай ее и запихни под дверь!

Девушка поползла к простыне со стола. Линдси помогла ей, а затем Лейни отчаянно запихнула ее в щель. Обе отступили, наблюдая за дверью.

- Мы в ловушке, - сказал Тодд Дереку.

У последнего опустились плечи. Лейни подошла к нему, и он коснулся ее грязных щек двумя руками. Они посмотрели друг другу в глаза. Густой черный дым змейкой поднялся из-под двери и скользнул в комнату.

Эмили прыгнула к окну.

- Подними меня, Тодд. Я хочу наружу! Я хочу выйти отсюда!

Парень наблюдал за ее прыжками со смиренным лицом.

- Мама! - крикнула Эмили. - Мамочка, помоги! - Ее глаза замерли на окне, но она все равно смотрела мимо меня.

Линдси потянулась к Эмили, но не коснулась ее.

- Ш-ш-ш… - прошипела она, пытаясь успокоить подругу. Тут девочка прикрыла рот двумя руками и закашлялась. Она посмотрела на Тодда, слезы катились по ее лицу. - Мы умрем.

- Я не хочу умирать! - закричала Эмили, все еще прыгая.

Дым начал заполнять комнату, а я - бить окно снова и снова. Адреналин был невероятным, потому что я даже не чувствовал, как бил кулаком стекло, хоть использовал при этом всю свою силу.

- Помогите мне! Помогите! - кричал я, но никто не пришел.

Дым врезался и кружился у окна, а кашель и крики прекратились.

Мои глаза распахнулись и я оглянулся. Я был в самолете с Эбби, мои руки вцепились в ручки кресла, каждая мышца моего тела сжалась.

- Трэвис? Ты весь мокрый, - сказала Эбби, касаясь моей щеки.

- Сейчас вернусь, - я быстро расстегнул ремень и кинулся взад самолета, открывая дверь в туалет и закрывая ее за собой. Затем включил кран и умыл лицо, уставившись в зеркало и наблюдая за каплями воды, стекающими с него.

Они были там из-за меня. Я знал, что Китон не безопасен, и знал, что в подвале было слишком много людей, но все равно позволил этому случиться. Я способствовал десяткам смертей, а теперь летел в Вегас. Что со мной было не так, черт возьми?!

Я вернулся к своему сидению и устроился рядом с Эбби.

Она уставилась на меня, сразу заметив, что что-то было не так.

- Что?

- Это моя вина.

Она покачала головой и тихо ответила:

- Нет. Не делай этого.

- Я должен был отказаться. Я должен был настоять на более безопасном месте.

- Ты не знал, что произойдет. - Она осмотрелась, убеждаясь, что никто не подслушивал. - Это было ужасно. Жутко. Но мы не могли этому препятствовать. И изменить ничего не можем.

- Что, если меня арестуют, Эбби? Что, если я попаду в тюрьму?

- Ш-ш-ш, - сказала она, напоминая, как Линдси пыталась успокоить Эмили в моем сне. - Этого не произойдет, - прошептала она. Ее глаза были сосредоточены, решительны.

- А может и стоило бы.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Счастливчик

Эбби

Когда шасси самолета коснулись взлетно-посадочной полосы международного аэропорта Маккаррана, Трэвис наконец расслабился и лег мне на плечо. Яркий свет Лас-Вегаса начал виднеться за десять минут до посадки, зазывая нас ко всему, что я ненавидела - и всему, чего хотела.