В поисках призраков Чумаков Алексей

Дом

Путь через лес оказался нелегким. Дороги попросту не было. Местами приходилось проезжать вплотную между деревьями, задевая их зеркалами. Летом густой живой ковер разрывали проплешины, и этого было вполне достаточно, чтобы следовать в нужном направлении. А сейчас о том, что здесь когда-то проезжали машины, свидетельствовали лишь две еле заметные колеи, неравномерно заросшие травой. Поэтому водителю приходилось быть максимально внимательным, чтобы не сбиться с проторенного пути.

Через полчаса группа выехала на небольшую лужайку. Роб остановил машину.

– Куда дальше? – негромко спросила Лиза.

– Приехали, – приподняв брови, констатировал Федор Степанович.

– Приехали? А где дом?

– Он внизу, за этими деревьями, – егерь ткнул пальцем в лес.

– В смысле – внизу? Мы туда не проедем?

– К самому порогу – нет. Но можно считать, что уже добрались. Осталось пройти пешком метров сто – сто пятьдесят, и все.

– Выходим, – скомандовала девушка и первая открыла дверь.

Влажный, прохладный воздух ударил в ноздри. Она глубоко вдохнула, закрыла глаза и сладко потянулась:

– У-у-у-у-у… Воздух сумасшедший!

– Дикий лес ни с чем не сравнится, – согласился егерь.

– Точно.

Следом из машины выбрались все остальные. Роберт направился к багажнику, но Лиза его остановила:

– Давайте сначала увидим дом, поймем, что и как, а потом достанем оборудование и пакеты.

Он послушно отошел от машины и заблокировал двери с помощью брелока. Машина издала негромкий свист и щелкнула замками.

– Ты еще на щеколду закрой и шваброй подопри! – посоветовал Слим. – А то мало ли что, столько людей тут бродит, лучше не рисковать!

Макс улыбнулся, Роб не обратил внимания на подначку, а Лиза ее даже не услышала. Она была целиком погружена в мысли о работе, ощупывая своим цепким продюсерским взглядом каждую деталь.

– Мне уже нравится! – воскликнула она. – Кадр, конечно, не передаст всю глубину, но место фантастическое! Это просто русская готика! Потрясно!

– Мне тоже нравится этот лес, – отозвался егерь.

– Не боитесь привидений?

Он улыбнулся:

– Следуем дальше?

Она кивнула.

Спустившись с невысокого холма, густо заросшего сорняком, компания вышла на узкую извилистую дорожку, выложенную камнем. По обе стороны застыли в ожидании солнца колючие кусты роз, провожая непрошеных гостей прямо до крыльца. Каждый сантиметр земли беззвучно радовался здешнему безлюдью. Густые заросли, окутавшие двор, напоминали засохшие джунгли, сейчас, весной, уже кое-где тронутые зеленью.

Одинокий дом в низине, окруженный огромными деревьями, словно прятался от чужих глаз. Он взирал на пейзаж своими глазницами-окнами, скрывая все, что внутри, и отражая в стеклах лишь окружающий мир. В окнах можно было разглядеть лишь очертания штор, словно мантии, свисающих с массивных карнизов.

Благородный двухэтажный особняк в лучших традициях неоклассицизма под влиянием времени и уединения превратился в настоящий «дом с привидениями». Хотя ровные линии вытянутых окон, многоуровневые козырьки крыши, портик с массивными колоннами словно возвращали новоприбывших в эпоху лощеного Ренессанса.

Стены особняка имели блеклый серо-зеленый оттенок. Мох клочьями разрастался по штукатурке, прижившись в углах и трещинах. Дожди и солнце перекрасили кровлю в тускло-коричневый цвет и облупили краску на ставнях.

На удивление, все стекла были на месте, хотя и покрыты трещинами и кое-где разбиты. Обычно любой заброшенный дом переживает неравную схватку с вандалами, но этот пострадал только от времени.

Участники съемочной группы во главе с егерем не спеша спустились по дорожке к самому дому и остановились у широкой лестницы, ведущей к парадному входу.

– Да… – Лиза с восхищением оглядела дом. – О таком локейшене можно только мечтать! Природа, безусловно, лучший декоратор. Фантастика!

– Ни одной живой души уже несколько лет, – тихо сказал старик.

Максим столь же внимательно рассматривал здание:

– Федор Степанович, а внутри что-то есть или только голые стены? Вы там давно были?

Тот кивнул:

– Внутри осталась кое-какая мебель. Даже пианино есть. – Егерь показал на второй этаж. – Вон там стоит, пылится. Осматривал недавно. Судьба у меня такая – бывать здесь. Когда-то просто работал, а сейчас это место – часть меня. Уж сколько лет прошло, а все никак не могу покинуть его. Тянет сюда, как магнитом, – он задумался.

– Кто на нем играл?

– Да кто ж знает… Кто-то, когда-то.

– Здесь везде «кто-то когда-то», – ответил Макс.

– И «кого-то» тут тоже частенько бывало, как я понял, – добавил Слим. – Здесь можно устроить отличный готический трах! Сколько здесь челов раскромсали, батя? – обратился он к егерю.

Тот посмотрел на юношу:

– У каждого дома своя история. Где-то счастливая, где-то горькая, но смеяться над этим нельзя. Истории живут в стенах и могут повторяться. Не стоит обижать тех, кто когда-то создавал их.

– Да я тупо хотел уточнить.

– Тупо хотел – тупо получилось, – оборвала его Лиза и обратилась к Федору Степановичу. – Это вся территория?

– Нет, на заднем дворе есть небольшое озеро, уже почти болото. Паводки совсем размыли края, близко лучше не подходить.

Она кивнула в ответ.

Кусты вплотную прижались к стенам дома, затрудняя путь к озеру. Осторожно раздвигая заросли, чтобы не схлопотать хлесткий ответ потревоженных веток, съемочная группа пробралась в намеченное место. В десяти метрах от дома действительно была вода. Берег совсем зарос камышами, и подойти к нему было практически невозможно.

– Со второго этажа можно лучше разглядеть озерцо, если надо, – произнес местный.

– Еще как надо! – вдохновенно ответила Лиза. – Макс, ты только посмотри на это чудо!

– Да, Лизок, впечатляет.

– Господи, сколько всего интересного тут происходило за сотню лет! Здесь же жили люди, семьи, росли дети, старели родители… На этом берегу наверняка играли ребятишки, а ночами рассказывали друг другу страшилки, боясь выглянуть в окно и посмотреть на темную воду.

– Все, как ты хотела! – он слегка улыбнулся.

– Думаю, картинка будет нереальная!

Со стороны заднего двора дом выглядел намного хуже; видимо, сказывалась большая влажность. Стены полностью заросли почерневшим мхом и потрескались от серьезной усадки. Одиноко выпирающий балкон был почти разрушен. Когда-то рельефные балясины превратились в обветшалые металлические каркасы с кусками осыпавшегося цемента, напоминая кости, покрытые неравномерным слоем мяса. Ставни покосились, а выступающие козырьки крыши обвисли, словно растаявший шоколад. В общем, зрелище было плачевное. Если со стороны фасада время как будто остановилось, то с противоположной стороны казалось, что стрелки часов летят с неимоверной скоростью, разрушая все вокруг.

– Здесь пахнет страхом, – негромко произнесла Лиза. – Смертью и человеческим страхом.

– Так, Лизок, не начинай, – махнул рукой Макс. – Давай без этих подготовительных нюансов.

– Ты не чувствуешь?

– Я чувствую, что здесь пахнет старостью, а насчет смерти ничего не могу сказать, не нюхал.

– По мне, – вмешался Слим, – тут пахнет говном и селедкой. Если так пахнет смерть, то я знаю, что подарить ей на день рождения.

Лиза кивнула:

– У некоторых так пахнет жизнь.

– Ну, это уже гон с вашей стороны, товарищ продюсер! – возразил тот.

– Ты верно понял, чью жизнь я имею в виду. Умный мальчик. – Лиза натянуто улыбнулась. – А теперь иди и принеси все оборудование к крыльцу.

Слим приподнял бровь:

– Продюсер уверен, что именно этим я займусь в ближайшее время?

– Продюсер уверен в этом на сто процентов.

Роб дослушал их перепалку и молча направился к машине, но Лиза остановила его.

– Роб, побудь с нами. Нам нужно обсудить, где мы поставим камеры. – В ее тоне слышался металл.

– Я только достану сумки из багажника… – неуверенно произнес он.

– Этим займется Слим.

– Я отвечаю за звук, – парировал молодой человек.

Лиза перевела на него холодный взгляд:

– О, да, ты прекрасно отвечаешь за него! Особенно сегодня, когда всю твою работу проделал Роберт, загрузив в багажник кассеты, петлички, «журавли», шнуры, крепежи и жесткие диски.

– Думаешь, перетрудился?

– Вот сейчас ты это и проверишь.

– Не думаю.

Лиза продолжала улыбаться:

– Это твое нормальное состояние. – Она издевательски подмигнула ему. – Так идешь?

– Нет. – Он столь же язвительно растянул свои губы в подобии улыбки.

– Ну, что ж. – Она пожала плечами. – Раз ты отказываешься работать, то нам придется обойтись без тебя. Сейчас позвоню Полю и сообщу ему о твоем решении. – Она достала из кармана мобильный телефон.

Слим внимательно следил за движениями Елизаветы, но не торопился сдвинуться с места. Лиза включила телефон и нашла номер Поля в записной книжке.

– Одну минуту, Федор Степанович! – сказала она, набирая номер шефа. – Рабочие моменты.

Егерь пожал плечами и отошел в сторону.

Телефон молчал. Лиза застыла в ожидании, затем отстранила трубку от уха. На дисплее появилась фраза: «Не удалось дозвониться». Елизавета попробовала еще раз, но и эта попытка не увенчалась успехом.

– Не получается?! – в голосе Слима звенел сарказм.

Она проигнорировала его и в третий раз нажала кнопку вызова.

– Боюсь, что ничего не выйдет, – резюмировал Слим. – Если бы ты была внимательнее, то заметила бы надпись в левом верхнем углу.

«Нет сети! – подумала Лиза. – Новая радость для этого урода».

– Федор Степанович, – вновь обратилась она к старику. – Здесь везде не ловит телефон?

Он пожал плечами:

– Иногда можно найти сеть. Просто дом в низине, так что лучше подняться на второй этаж, – егерь ткнул пальцем на балкон. – Или можно попытаться подняться к машине, там, скорее всего, связь заработает.

Лиза с довольным видом обратилась к Робу:

– Ну что, идем к машине?

Он без слов развернулся и исчез в высоких зарослях.

– Максик! – Лиза улыбнулась. – Поможешь разгрузиться?

– Лизок, ты же знаешь, я всегда был готов помочь тебе «разгрузиться»!

– Дурында! – выпалила девушка и направилась вслед за Робом.

Солнце, изредка выглядывавшее из-за густых облаков, ласково заигрывало с деревьями. Мир просыпался под согревающими лучами, но стоило раскаленному шару скрыться из вида, как лес снова погружался в серость ранней весны. Лиза в сотый раз вдохнула чистейший воздух и закрыла глаза. Здешние тишина и неторопливость казались нереальными после Москвы, не замечающей ничего, кроме торопливых стрелок часов и цепляющих взгляд биллбордов. Ветер шуршал верхушками деревьев, а скрип стволов аккомпанировал этой странной песне.

Елизавета стояла, прислонившись к каменным перилам, и наблюдала за Робом и Слимом, выгружавшими из сумок оборудование. Их молчание сейчас было чертовски уместно: слушать музыку леса было куда приятнее, нежели человеческие голоса. Макс бродил по территории с телефоном в руках, пытаясь нащупать хотя бы одно деление сети, а местный сидел на ступеньках и с интересом наблюдал за гостями. Во всем этом спокойствии что-то было не так, и Лиза сначала не могла понять, что именно ее смущает.

– Федор Степанович, а тут есть птицы?

– В лесу много.

– Хм… Там, у озера, рядом с деревней, они заливались, перекрикивали друг друга, а здесь их вообще не слышно! Такая тишина неестественна для леса.

Егерь скривил губы, сложил брови домиком:

– Согласен, это странно, но так уж повелось… В этих местах редко можно услышать птиц. Изредка слышно, но не близко, и то – когда ветер доносит.

– А в чем дело?

– Не знаю. Видимо, бывают такие места на земле, которых избегают животные.

– Впервые сталкиваюсь с таким.

– Здесь нет ни зайцев, ни волков, ни лис. Даже кабаны стороной обходят. Охотникам здесь точно делать нечего.

– Но это же странно!

– В мире много странного.

В этот момент раздался восторженный вопль Макса:

– Есть!

– Нашел? – уточнила Лиза.

– Да! Здесь немного ловит!

Он стоял в пятидесяти метрах от дома на холме. Сзади метрах в пяти плотной стеной возвышались сосны, а за деревьями выше по склону стоял их минивэн, которого отсюда не было видно.

– Набери Поля.

Слим на секунду отвлекся и посмотрел на Лизу. Она увидела это боковым взглядом, но сделала вид, что не заметила.

Минуту спустя Макс отозвался:

– Автоответчик. Думаю, сам перезвонит.

– Куда он тебе перезвонит, если тут ни хрена не ловит? – разочарованно пробубнила Лиза.

– Что?

– Ничего! – крикнула она. – Иди сюда, потом наберем.

Макс уверенным шагом направился к ней.

– Ну что, пора в дом, – обратилась Лиза к старику.

Роб собрал пустые сумки и оставшееся оборудование, которое они не планировали использовать для ночных съемок, и легко поднял все это на крыльцо. Федор Степанович, не говоря ни слова, подошел к двери и достал из кармана связку ключей. Только сейчас Лиза заметила, что у егеря не было больших пальцев на обеих руках, что объясняло его медлительность в поиске нужного ключа. Набравшись терпения, она продолжала молча наблюдать за суетливыми, но старательными движениями Притужалова. Наконец, найдя тот самый ключ, он уверенно просунул его в замочную скважину и повернул два раза по часовой стрелке. Замок щелкнул, и дверь со скрипом отделилась от проема. Пыль еле заметным облаком вылетела из образовавшейся щели и тут же осела на видавшие виды сапоги егеря.

– Ну вот, добро пожаловать в наш дом.

– «В ваш дом»? – иронично повторила Лиза.

– В последние годы люди – нечастые гости этого особняка. И ключи только у двоих егерей, но второй молод еще, не так хорошо знает эти места.

– Спасибо, что помогаете нам. Ценим!

Притужалов еле заметно кивнул и распахнул дверь. Лиза перешагнула порог первая, за ней – все остальные. Егерь зашел последним.

Шум ветра и скрип деревьев мгновенно стихли. В воздухе витал запах старых вещей и когда-то обжитого дома, пыли, затхлого масла, укропа и сырости. Очень знакомый запах, мгновенно переносящий в детство, к бабушке и дедушке на дачу…

Длинный узкий коридор вел в светлую гостиную, куда они пока не торопились пройти. В паре метров от входа были еще две двери – слева и справа.

– Это гостевые спальни, – со знанием дела начал экскурсию местный.

Правая комната была пустой. Лишь ветки отбрасывали тени на стены и пол, заглядывая в потемневшие от пыли окна, выходившие на фасад.

– Здесь, – он открыл дверь слева, – более обжитой уголок.

В центре комнаты стояла двуспальная кровать. Резные деревянные ножки, почерневшие от времени, едва не вросли в бугристый паркет. Постельного белья и подушек не было, но пожелтевший матрац казался вполне пригодным для ночлега.

– Если не сильно брезгуешь, можно и прилечь.

– А что это за пятна? – поинтересовалась Лиза, указывая на темные разводы на обшивке матраца.

– Ну, не кровь точно, – вмешался Максим.

– Нет, это, конечно, не кровь. Может, что-то пролили, не знаю. Тут несколько лет назад устраивали вечера молодые люди, может, они…

– «Устраивали вечера»! – хохотнул Слим. – Батя, это уже не так называется! Тут курили дурь и по полной шпилили телок, уверяю!

– Что ты несешь? – вмешался Макс.

– Говорю как есть. Развеиваю сомнения старшего поколения. Да? – он наигранно улыбнулся Федору Степановичу.

– Давай поаккуратней, хорошо?

Слим не отреагировал на нравоучения Макса и отодвинул ящик прикроватной тумбочки. Пыль густым облаком поднялась вверх, серебрясь в лучах заглянувшего в окно солнца.

– Удивительно! – воскликнул юнец. – Был почти уверен, что найду здесь парочку использованных гондо…

– Слим! – возмутился Макс. – Имей уважение хотя бы к девушке.

Но Лиза не обращала внимания на их перепалку; она была всецело погружена в атмосферу старого дома.

– А чья это работа? – Она показала пальцем на полотно у изголовья кровати.

В громоздкой раме красовалась небольшая картина маслом: на блеклом красном фоне спиной стояла женщина в сером платье.

– Это осталось от последнего хозяина. Точнее, он не был владельцем, но арендовал дом довольно долго.

– Да, мы знаем, что это был художник. К сожалению, мне не удалось с ним связаться. Вы знаете, что он умер?

– Надо же. – Егерь опустил глаза. – Не знал. Приятный был человек. Видел его здесь несколько раз.

– А кто владелец?

– Они тут не бывают.

– Они?

– Это семья; получили дом по наследству.

– А кто построил дом? Как их звали?

– Не знаю. – Федор Степанович пожал плечами и уставился на картину.

Лиза улыбнулась и обвела комнату взглядом:

– Ну что, идем дальше?