Фриволо Рукавицын Андрей

Никогда не бегайте за автобусами

«My old man used to say: never chase women or buses, you'll be always left behind…»[15]

– Как ты любишь, чтобы за тобой бегали! – Юля смотрит на меня влюблёнными глазами.

Я молчу. Что я могу ей сказать? Социальный стереотип поведения утверждает, что мужчина должен бегать за женщиной, доказывать свою ценность, совершать подвиги, хотя в реальности всё с точностью до наоборот.

Смысл беготни? Любая женщина решает, трахнет она тебя или нет, буквально в первые тридцать секунд знакомства. Всё, что после этого нужно делать – это не испортить впечатление, правильно себя вести, говорить нужные слова, соблюдать политес… Хотя, и его можно не соблюдать, если она решила, что ты – тот самый принц на белом Мерседесе, которого она ждала всю жизнь. Тогда вообще можно делать всё, что угодно, всё прокатит…

– Ты за мной бегаешь?

– Ну конечно, как я могу за тобой не бегать? Не буду бегать, ты не будешь со мной общаться.

Как откровенно! Юля – моя подружка, когда нет других подружек. Когда я долго с кем-то не встречаюсь, или поругаюсь, а знакомиться с новыми лень, я звоню ей. Иногда это бывает часто, иногда по два-три месяца я ей не звоню. Каждый раз она с удовольствием принимает меня обратно.

И это понятно: я видный мужчина, хорошая зарплата, два иностранных языка, куча интересных хобби, полная разными женщинами жизнь, я из той лиги, в которую Юля никогда не попадёт. Обычно женщина всегда понимает, сможет она добиться и удержать мужчину или нет, здесь у неё что-то не сработало, хватанула много, а прожевать не получается. Мне с ней бывает хорошо, с ней можно не напрягаться, секс она любит самозабвенно, но через пару раз мне становится с ней скучно и я отправляюсь на поиски новых приключений на свою задницу.

– Думаешь – не буду общаться?

– Нет, не будешь, тебе со мной скучно, я знаю, ты птица другого полёта… Но я тебя люблю, поэтому буду бегать.

Если я пропадал больше, чем на пару недель, она всегда начинала сама звонить, спрашивать, как дела, приглашать пообедать вместе… Странная штука любовь, вот придумала она себе такую историю и верит в неё. А ведь где-то обязательно ходит другой мужчина, который подойдёт ей намного лучше меня. Не может не ходить, на планете более трёх миллиардов мужчин.

Но это ж надо искать, напрягаться, время тратить, ходить куда-то, а тут позвонила, напомнила о себе, когда-нибудь обязательно придёт, порадует.

– Юльчик, это же путь в никуда. Тебе мужа надо, семью, детей. А я что – так побаловаться.

Она молчит, гладит меня по груди.

– Ну и что, может ты перестанешь бегать и вернёшься ко мне насовсем.

Yeah, right, like in a million years its' gonna happened![16]

– Сколько тебе сейчас? 31? 32?

– 33, возраст Христа…

– Ну вот, замечательный возраст, чтобы завести семью.

В воздухе повисает пауза. Как бы она не подумала, что я ей предложение делаю.

– У меня есть идея: давай я тебе больше не буду звонить, давай сделаем перерыв, допустим, на год.

Юля улыбается.

– Ты не сможешь без меня, к кому ты пойдёшь после очередного расставания? Только ко мне.

Святая наивность! Если бы она мне не звонила, я бы, наверное, ей сам точно уже не звонил бы. Да, надо набраться духа и завязать с ней отношения. Жалко девушку, пропадёт ведь, а могла бы кого-нибудь осчастливить, кого-нибудь попроще…

– Давай попробуем, вдруг я справлюсь?

До Юли, наконец, доходит, что я не шучу.

Мне всегда нравилось наблюдать, как резко меняется лицо человека после всего лишь одной фразы, одного точного слова, правильной интонации. Секунду назад она меня любила беззаветно, теперь я её злейший враг!

Она встаёт, отворачивается:

– Ну и иди к своим проституткам! Давай, чеши отсюда, козел вонючий!

Козел вонючий? Это что-то новое, так она меня ещё не называла! Я смотрю на неё, жду продолжения.

– Всю жизнь на тебя потратила, всю молодость! У меня могло бы быть двое, трое детей, муж, семья, как у всех! А ты ходишь, звонишь тут, приходишь, когда хочешь, уходишь, когда хочешь! Ненавижу! Сволочь ты, а не мужик!

Да-а-а, однако! «Милая», «тихая» Юля!

Я встаю, не торопясь одеваюсь, подхожу к двери.

Она сидит на кровати и плачет. Любимое женское оружие, слезы мало кто выдерживает.

Я беру куртку с вешалки, открываю дверь и выхожу к лифту. Дверь за мной негромко захлопывается.

Она позвонила мне через три недели, сказала, что была неправа, что любит безмерно, что я не сволочь и не козел вонючий, а очень даже хорошо пахнущий козел.

Пришлось послать её на три буквы. На пару месяцев должно помочь, а там я ещё что-нибудь придумаю…

First Ride[17]

Оксана, главный бухгалтер одного из наших филиалов, ищет какую-то бумажку. При этом она повернулась ко мне спиной и нагнулась так, чтобы её попа предстала в наилучшем ракурсе. Оксана девушка неплохая, симпатичная, одна проблема – уверена, что все её безумно хотят, а она, такая вся уставшая, еле отбивается от ухажёров. Она выпрямляется, идёт к окну, периодически подглядывая, смотрю я на неё или нет.

Ничего так попка, великовата на мой взгляд. Фигура у Оксаны, как у динозавра: голова и плечи маленькие, а попа большая. Относительно, конечно. Некоторые мужчины считают такие попы достоинством. Да, на ощупь ничего, но вот визуально – не катит.

– Ну что, нет там бумаги?

Оксана подходит к моему столу, опирается на него руками, разрез декольте оказывается прямо напротив моего лица. Грудь хорошая, чисто механически отмечаю я. Что-то она совсем на меня запала, все приёмы использует.

– Нет, Артём, нету. Я потом ещё поищу, может найдётся.

– Ну хорошо, – я собираю свои вещи, уже вечер, пора ехать.

– Ты сможешь меня подвезти? А то я опаздываю, сегодня с подружкой в кино пойдём.

Можно и подвезти, конечно… У неё явно ко мне есть интерес, только напрасно всё это, не в моем она вкусе. Если попа девушки мне не нравится, то что я могу с этим сделать? Начнёшь встречаться и будешь на эту попу каждый день смотреть, да ну на фиг… Хотя, можно попробовать довести всё до нужного мне логического конца.

– Можно и подвезти. Только я на мотоцикле.

Она поворачивается ко мне.

– А-а-а-а, ты у нас мотоциклист? Интересно…

– Ну да, мотоциклист.

– Я ещё ни разу ни с кем не каталась на мотоцикле. Так только, в деревне разок, но там это другое. У тебя ж поди спорт какой-нибудь?

– Не какой-нибудь, а БМВ. Мотоцикл должен быть БМВ, а машина – Мерседес.

– Быстрый?

– Очень.

Я ехидно улыбаюсь, все разговоры неинициированных об одном и том же: сколько жрёт, сколько прёт.

– У-у-у-у-у, как интересно. Только я бояться буду.

Она уже всё решила, что я её повезу, очень быстро, потом она будет бояться, а потом мы сольёмся в едином экстазе. Когда девушка согласна с тобой на байке ехать, это означает, что она готова уже на всё. Проверено многократным опытом. Сначала покатаешь её по Москве, а потом, всю пропитанную насквозь адреналином, сразу в койку.

Мотоцикл довольно урчит, сейчас поедем, покатаемся. Я одеваю на Оксану шлем.

– Ну как, не жмёт?

Из шлема на меня смотрят огромные от страха и клаустрофобии глаза. Я открываю ей стекло.

– Нет, не жмёт.

Нда, похоже эта не будет больше кататься. Первое катание на мотоцикле приводит к двум результатам: либо человек западает на это и потом ездит с удовольствием, либо больше не садится на мотоцикл никогда. Сейчас узнаем, надо побольше вжарить будет, для большей определённости результата.

Я как-то прокатил Сергея, он сам захотел попробовать. Я подождал, пока он взгромоздится на заднее сидение мотоцикла, потом тронулся и проехал, может, метра три. Сергей застучал мне по спине, я остановился, он слез, молча снял шлем и отдал мне его. Вот такое вот катание получилось. Jedem das seine…[18]

– Ну что, поехали?

– Да! – глаза вроде поменьше стали.

– Оксана, прослушайте правила езды на мотоцикле: первое – ноги всегда на подножках, даже когда мы стоим и не едем, второе – залезать и особенно слезать – только по моей команде, третье – во время движения вести себя, как мешок с картошкой, попой не ёрзать, особенно в поворотах. Ну, и если будет страшно – постучи по мне в любом месте, я остановлюсь. Всё понятно?

Оксана кивает, по её лицу видно, что она пропустила инструктаж мимо ушей. Ну ладно, в процессе обучим, если что.

Мы выезжаем на МКАД, дорога свободна, вот тут можно и продемонстрировать, что такое современный спортбайк. Я откручиваю ручку, быстро перестраиваюсь из правого ряда в крайний левый, 120–140–160–200… Ветер свистит, мотор шумит, адреналин впрыскивается, красота!

Вроде ничего, не стучит по спине Оксана. Мы доезжаем до Лосиного острова, здесь можно и прибавить! 220–240, надо будет её поздравить с вступлением в клуб для тех, кто за 200. К шуму ветра примешивается какой-то непонятный звук. Я сбавляю скорость, звук становится громче. Всё ясно! Я останавливаюсь на обочине. Это Оксана орёт в полный голос. Я хлопаю её по коленке, она замолкает и слезает с мотоцикла.

– И что ты орёшь?

– СНИМИ С МЕНЯ ЭТОТ ШЛЕМ! – она почти визжит.

Я помогаю ей снять шлем.

Она стоит вся растрёпанная, в слезах, с потёкшей тушью, размазанной помадой, у неё истерика.

– А что ты не постучала по мне? Я бы раньше остановился.

– АААААААА! Я НЕ МОГЛА РУКИ ОТОРВАТЬ ОТ ТЕБЯ! ЫЫЫЫЫЫААААА!

– Не ори! Все уже.

Блин, такого в моей практике ещё не было. И что делать теперь?

Оксана постепенно затихает, достаёт из сумки зеркало и платок, начинает приводить себя в порядок.

Я облокачиваюсь на байк, жду, когда истерика закончится. Тяжёлый случай. Мы стоим посередине участка МКАД, который идёт через Лосиный остров. До Ярославки ещё километров пять.

– Ты убийца! Ты хотел меня убить!

Так, понятно, перешла на личности.

– Оксана, ты сама захотела прокатиться, я тебя силком на байк не сажал!

– Нет, ты меня уговорил, но ты должен был знать, что я испугаюсь, я тебя предупреждала!

Вот, как всегда, я всегда во всём виноват, кто же ещё? Любовь ушла, завяли помидоры… Теперь уж точно сиськами передо мной трясти не будет.

Надо подождать, пока она совсем успокоится. В таком состоянии её дальше не повезёшь.

Оксана стёрла всю косметику с лица, сидит на корточках, мнёт платок в руках, её руки сильно дрожат.

– Что делать будем? Дальше поедем?

Оксана смотрит на меня взбешённым взглядом.

– Я на эту дрянь больше не сяду!

Ну, положим, это не дрянь, а K1200S, тем не менее, это осложняет ситуацию.

Я молчу, смотрю по сторонам.

– Может, тебе машину поймать?

Оксана обтирает лицо платком ещё раз, молчит.

– Нет, на машину я теперь тоже не скоро сяду.

О как пробрало!

– И что – ты домой пешком пойдёшь?

До дома ей километров десять.

Оксана встаёт, собирает свои причиндалы в сумку, и уходит в сторону Ярославки.

Я смотрю ей вслед, ну что же, получили почти то, что хотели, отрицательный результат – тоже результат.

– Может тебе поймать машину? – Я стараюсь перекричать шум проезжающих машин.

Оксана, не оборачиваясь, непонятно машет рукой и, сутулясь, идёт по обочине.

Я смотрю на неё… Дойдёт, наверное…

Я одеваю шлем, привязываю второй шлем к заднему сидению, завожу байк и медленно еду за Оксаной.

Ладно, фиг с ней, большая девочка, буду я себе из-за неё ещё вечер портить. Я откручиваю ручку и превращаюсь в точку на горизонте…

Сколько лет, сколько зим

– Артём, Вам звонят.

Это моя помощница, опять я кому-то понадобился.

– Кто именно?

– Не знаю, я не спросила.

– Лена, я уже много раз Вам говорил, прежде чем меня с кем-то соединять, надо узнать, кто звонит и зачем.

Лена хорошая девушка, спокойная, симпатичная, длинноногая, только дрессируется плохо. Ничего, не пройдёт и десяти лет, как научится.

– Хорошо, я сейчас узнаю.

Я кладу трубку на телефон, интересно, с какого раза она наконец запомнит?

– Артём, это Александра, по личному вопросу.

Александра, Александра… Что-то не припоминаю Александр. Кати были, Веры тоже, Свет несколько штук, Саш не помню.

– По личному? И что она хочет?

– Она не говорит, говорит, что с Вами должна поговорить.

– Скажите, что меня сейчас нет.

Скорее всего, это какая-то «холоднозвонящая» пытается пробиться к генеральному директору и разыгрывает «личную карту». Как они достают иногда. Сидишь, работаешь, вдруг надо всё бросать и сними общаться. Смешнее всего, что иногда до семи раз мне приходится говорить «нет», прежде чем просто повесить трубку. Не хочется грубить, но заставляют…

– Хорошо, скажу. – Лена вешает трубку.

«Так, надо попытаться опять сосредоточиться, отчёт за месяц доделать. Это сделал, это сделал, ага, вот здесь я остановился…»

Телефон опять звонит. Хоть отключай его.

– Да, – очень хочется, чтобы на том конце провода почувствовали моё раздражение.

– Это опять Лена. Персонал спрашивает, когда Вы пойдёте на обед.

– А сколько сейчас? Час? Давайте через полчаса.

Сегодня у меня день рождения. И персонал планирует меня поздравить. Наверное, даже подарок приготовили. Опять что-то не нужное. У меня таких подарков уже полшкафа. Я всё понимаю, тяжело дарить подарки человеку, у которого всё есть, но, тем не менее… Проявите фантазию, не надо дорого, надо интересно и необычно. Ну, что с ними сделаешь, не могут они не поздравить босса, придётся терпеть, делать вид, что мне очень приятно и что говорят они про меня истинную правду. Ха-ха!

– ОК.

Лена говорит это по-русски, не окей, окЪ, как будто с твёрдым знаком на конце.

– Не ОК, а окей, Лена, если пытаетесь говорить по-английски, по крайней мере, делайте это правильно.

– Оукей, Артём, – Лена говорит без малейшего стёба и раздражения. Просто выполняет указание босса. Вот за это я её и держу на работе.

Ладно, всё равно не дадут до обеда поработать, пойду, обойду заведение, посмотрю, всё ли в порядке.

Я встаю со стула, беру сигару, зажигалку и телефон и распихиваю всё это по карманам.

После аккуратного стука в дверь, кто-то её открывает. Это наш охранник Дима, Большой, как называет его персонал. Здоровый дядя, и в охране работает потому, что на большее мозгов не хватает. Всё в рост ушло.

– Артём Андреевич, тут к Вам пришли.

Если меня кто-то называет по имени отчеству, то я их штрафую на 300 рублей сразу. Но здесь я делаю исключение. Не может Дима, по кличке Большой, понять, что директора можно называть просто по имени. Задолбаюсь объяснять. Как говорит одна моя знакомая: иногда проще дать, чем объяснять, почему не дашь.

Дима открывает дверь шире, и я вижу женщину с цветами и девочку подростка.

Они заходят ко мне в кабинет. Дима закрывает дверь с другой стороны.

– Здравствуй, Артём. К тебе просто так не проберёшься!

Она протягивает мне цветы и говорит:

– С днём рождения!

Я даже не знаю, что сказать. Я смотрю на женщину, с которой я встречался около пятнадцати лет назад. Теперь я её вспомнил. Саша, мастер спорта по синхронному плаванию. Wow! Long time no see![19]

– Wow, Саша! Неужели это ты? Как ты меня нашла?

– Да вот, надо было и нашла. Но не просто это было. Ты же и телефон поменял, и переехал, хорошо интернет теперь есть, нашла тебя в интернете, потом узнала адрес твоей работы, ну, и так далее…

– Спасибо за цветы, присаживайся. А это кто?

– Это моя дочка, Василиса.

– Привет, Василиса? И сколько тебе лет?

– Здравствуйте, Артём. Мне мама про Вас очень много рассказывала. Мне уже четырнадцать.

«Fuck! Это что же, моя дочка? Этого только не хватало. По возрасту похожа… На меня вроде не похожа… Надо было презервативы раньше одевать…»

Саша присаживается в кресло у моего стола и, улыбаясь, говорит:

– Не нервничай, это не твоя дочка.

– Да я и не нервничаю, просто очень неожиданно тебя здесь увидеть.

Саша смотрит на меня, явно оценивающе разглядывает.

– Ну что, как поживаешь? Развёлся с женой?

– Хорошо поживаю, развёлся, давно уже. А ты?

– Я вот два месяца назад развелась с мужем, наконец-то, такой ужасный процесс был…

Я смотрю на неё и никак не могу представить, что это Саша, с которой я встречался. Та девушка, по моим представлениям, была меньше ростом, худее лицом, да и вообще как-то меньше. Здесь же, напротив меня сидит эдакая баба ягодка, симпатичная, но большая… Глаза и голос не изменились… Этот приятный, с эротичной хрипотцой голос… Интересно, она до сих пор лёжа шпагат может делать?

– Сочувствую…

Я ведь тогда чуть на ней не женился, влюблён был страшно… Слава богу, что не женился, на всех жениться – здоровья не хватит…

– Живёшь всё там же?

«Про погоду ещё осталось поговорить… О чём разговаривать-то хоть с ней?»

– Да, муж мне квартиру оставил, сам к родителям переехал. Адрес ещё помнишь?

Да, где-то записан.

Нигде он у меня не записан.

Чем по жизни занимаешься?

– Пока ничем, собираюсь на курсы поступать, интерьерного дизайна. Я люблю учиться.

– О, круто! – Я вспоминаю, что она никогда нигде не работала, только училась на разных курсах. В институт не поступала, там слишком долго и нудно было. Прошло столько времени, а она всё о том же…

– Я тебя хотела попросить об одолжении.

«Here we go again!»[20]

– Да, конечно.

– Я работу сейчас ищу, может, ты мне поможешь?

– Найти работу или просто помочь?

Саша всегда была очень прямолинейна, когда дело шло о помощи, деньги прямо не брала, но очень любила, чтобы я ей все покупал сам.

Она мило улыбается:

– Нет, просто работу найти, если ты потом помочь захочешь, то сам это сделаешь.

«Надо что-то говорить, нельзя затягивать паузу, не прилично.»

– Хорошо, конечно, присылай резюме, вот моя визитка, там есть мой email. И пожелания по работе напиши, попробую что-то подыскать тебе. Не у меня, конечно, здесь я не смогу тебе помочь, но попробую через знакомых…

Саша берет мою визитку, переворачивает, на обороте что-то пишет, потом протягивает её мне.

– Вот, я написала мой телефон. Звони… Твоя почта и все телефоны у меня уже есть!

Тяжело жить в эпоху Интернета!