Настольная книга Большого руководителя. Как на практике разрабатывается стратегия развития. Мансуров Руслан

Глава 12

Высоченное здание «Черной Жемчужины» виднелось издалека. Напоминающая башню гостиница для крайне важных персон, приехавших в город по делам, выглядела стильно и внушительно. Владислав совершенно случайно узнал, что на каждом этаже было всего по два номера, зато обставленных по последнему слову техники и просторных настолько, что хватит поселить в нем человек пятьсот нелегальных иммигрантов.

Такси проехало мимо высотки, стоящей рядом с гостиницей. Владислав успел увидеть огромную надпись белыми буквами на красном фоне «Мебельный салон «Дэфо», и вспомнил, как бедолага Робинзон прожил на острове почти три десятилетия. Вот кому не везло, так не везло. По сравнению с ним нынешние неприятности сложно назвать катастрофическими. Крайне неприятными — это да, но зато рядом есть друзья и коллеги, которые помогут в мере собственных сил. Робинзону Крузо пришлось все делать в одиночку. Как и воевать против группы людоедов с соседнего острова.

— Приехали, — сказал водитель.

— Держи, — Владислав протянул деньги, — сдачу оставь себе, за скорость.

— Да ты — сама щедрость, — обрадовался водитель. — Держи мою визитку. Понадобятся услуги скоростного водителя — звони в любое время!

— У меня уже есть номер вашей фирмы.

— Щедрых клиентов я беру лично на себя, — раскрыл секрет водитель. — На одной конторе много не заработаешь.

— Буду иметь в виду, — Владислав положил визитку в карман костюма.

Автомобиль укатил, а Владислав отправился к подъезду указанного Карабасом дома. На дверях подъезда висело небольшое объявление-реклама: «Борис Тюрин, сто одиннадцатый магистр. Изучение паранормального». И номера телефонов.

— О! Еще один бедолага, — посочувствовал коллеге Владислав. Сердце учащенно забилось, когда он набрал номер квартиры на кодовом замке и услышал голос одного из охранников. Вот и вышли на финишную прямую, теперь поздно метаться и искать решения. Пришла пора действовать жестко и решительно. И надеяться на победу.

— Кто там?

— Мешок с деньгами.

— Гы-гы, — ответил охранник. — Заходи, мешок, гостем будешь.

Дверь отворилась, и Владислав вздрогнул, увидев перед собой Горячку и Липсика.

— Предупреждать надо, — попросил он.

— Каким образом? — поинтересовался черт. — Привыкай, скоро и не такое видеть будешь.

— Уже видел, в больнице, — напомнил Владислав.

— Это еще цветочки… — пренебрежительно сказал черт.

— Липсик, — Владислав почувствовал, что страх уходит, сменяясь нарастающей яростью. — Ты знаешь, что мне светит в будущем? Откуда? И при этом вешаешь мне лапшу на уши о том, что никогда ни с чем подобным не сталкивался?

— Ты не с той стороны подошел к вопросу.

— То есть?

— Я видел немало галлюцинаций, и поскольку ты с каждым разом видишь их все больше и больше, то я сделал вывод: в среднеудаленном будущем твое зрение настолько усовершенствуется, что ты будешь видеть всех жителей нашего «галлюциногенного» мира.

— Вот так, значит… — пробормотал Владислав. — С каждым часом все веселее и веселее.

— Но ты уверен, что пришел сюда поговорить о собственном будущем? — поинтересовалась Горячка.

— Нет. Пошли к этим крохоборам.

— Другой разговор! — улыбнулся Липсик. — Идем, нас давно ждут и немного нервничают.

— С нашими все в порядке?

— Пока да, но это не гарантирует, что в будущем с ними ничего плохого не произойдет.

— Это понятно. Бронированный скафандр удалось достать?

— Нет.

— Жаль.

— Ничего, — сказала свое слово Горячка. — Сымпровизируем без костюма. Ты готов?

— Не особо, но выхода нет.

— А точнее?

— Готов!

— Отлично! Как вы говорите, с богом!

— К черту! — воскликнул Владислав.

— Я протестую! — подал голос черт. — К Карабасу!

— Тоже вариант. Расскажите, сколько бандитов в квартире?

— На удивление, немного, — сказал Липсик. — Карабас собственной персоной плюс четыре охранника. Уверены в себе, как никогда.

— Подозреваю, что они на самом деле нас не обманывали, когда говорили о помощниках в милиции, — заметил Владислав. — Это плохо.

— Придется действовать наверняка, — сказал Горячка. — Убедительно.

Где-то наверху открылась дверь, и раздался голос охранника:

— Мешок, ты где застрял?

— На таможне декларацию оформляю, — проворчал Владислав.

— На какой еще таможне?! А ну, прыг-скок сюда, пока я тебе пинками не помог добраться до банка!

— Иду, — мрачно сказал Владислав.

— Не очень-то они вежливы, — заметила Горячка.

— А зачем им такие тонкости? — Владислав достал из кармана сотовый и позвонил Карабасу.

— В чем дело, Влад? — раздался нетерпеливый голос бандита. — Ты настолько устал, собирая деньги, что не в силах подняться на последний этаж?

— Я удивлен тому, что здесь нет лифта. Люди вроде тебя живут в домах «побогаче».

— Я здесь не живу, — рассмеялся Карабас. — Здесь временно живут известные тебе люди. А я здесь так, мимоходом. Заберу то, что ты несешь, и — адью. Так что, ты поднимаешься, или направить к тебе команду помощи?

— Сам справлюсь. Лишнюю минуту подождешь, не растаешь.

— Не растаю, но проценты за недостающие деньги увеличу.

Владислав высказался совершенно непечатными словами, и Карабас, не ожидая услышать длинную фразу без единого нормального слова в свой адрес, отключил телефон.

— Надеешься, что он лопнет от злости? — хихикнул Липсик. — Зря.

— Будущее покажет, — Владислав первым торопливо зашагал по ступенькам и позвонил в дверь указанной бандитами квартиры. Металлическая, новенькая, дверь казалась произведением искусства. Любой грабитель при виде такой красоты решил бы, что за ней хранится не менее потрясающие и дорогие предметы, а так же уйма драгоценностей. Но попытка взлома обернулась бы для грабителя огромными проблемами, поскольку одиночка против организованной преступности не потянет. — Открывай, мешок пришел.

В глазок посмотрели, после чего дверь открылась.

— Стоять! — охранник из числа бывших боксеров провел перед Владиславом ручным металл-детектором и приказал вывернуть карманы и положить хранимое на тумбочку у входа.

— Думаешь, я смогу убить главаря горсткой монет? — съехидничал Владислав.

Охранник поднес к его лицу здоровенный кулак.

— Сейчас получишь, — ответил он.

— Можешь мне не верить, но у тебя невыносимо разболится голова, — пригрозил Владислав. Охранник самую малость изменился в лице: Карабас рассказал о том, что Владиславу под силу избавить от страданий, а стало быть, и вернуть их обратно ему тоже под силу.

— Где деньги? — сменил он тему.

— В любимом слове «Камеди-клаб», — грубо ответил Владислав.

— Пошляк.

— Бандит.

— Нищеброд.

— Пушечное мясо.

— Даун.

— Груша.

— Одноизвилистый.

— Больно умный.

Раздался легкий кашель: в коридор заглянул второй охранник, заинтересовавшийся крайне несвоевременным перечислением не всегда лучших слов русского языка.

— Вы кроссворд отгадываете, или еще какой ерундой маетесь? — спросил он. — Мешок… в смысле, Владислав, проходи в зал. Где деньги? Давай сюда.

— Главному отдам. Посторонись, — Владислав вошел в комнату. Хихикающий и невидимый чертик прошагал следом, показывая ничего не подозревающим охранникам язык. Замыкала шествие такая же невидимая Горячка. Металл-детектор первого охранника сработал на проносимую мимо него косу. Охранник удивленно посмотрел на прибор и провел им по воздуху. Но Горячка уже прошла мимо, и детектор остался безучастен к попыткам охранника вызвать его звон.

— Опять китайское барахло подсунули, — ворчливо пробормотал он, садясь на стул у входа.

Владислав вошел и первым делом увидел Карабаса. Тот вольготно разместился на роскошном кожаном диване, стоявшем едва ли не по центру комнаты. В дальних углах по обе стороны от дивана, в креслах из кожзаменителя расположились охранники. На стеклянном журнальном столике с колесиками лежало несколько книг с яркими обложками. Традиционные ножи, кастеты и пистолеты, злобствующие владельцы которых с кривой усмешкой пялились на убегающих жертв. После таких рисунков сами книги можно было не читать: собственные фантазии по поводу оказывались куда интереснее напечатанного. Не всегда, но чаще, чем хотелось бы.

В ближнем правом углу на стульях сидели пленники, связанные прозрачным скотчем. На Максиме скотча было раза в три больше, чем на Наташе, и Владислав понял, что сын облегчать бандитам задачу не собирался. Об этом же красноречиво говорил фингал под левым, заплывшим глазом.

«Бандитская контора с претензиями на мировое господство, а денег на обычные наручники не нашлось? — подумал Владислав. — Вы падаете в моих глазах…»

Одежда Наташи была частично порвана, а с края рта стекала полоска крови, но, судя по ее сверкающим глазам и более-менее довольному виду, а так же мрачной физиономии охранника с перевязанной кистью, кровь на губах Наташи принадлежала ему.

«Неслабо Наташа кусается! — восхитился Владислав. — Я так и знал, что они не дадут себя в обиду бандитам».

— Ну, парень, тебя только за смертью посылать! — вместо приветствия сказал Карабас.

Липсик, вбежавший в комнату первым, растянул рот в широкой улыбке и подмигнул Владиславу.

— А я, собственно, за ней и ходил! — сказал он. — Повтори!

— А я собственно, за ней и ходил! — словно в старой игре, повторил Владислав.

— Не смешно, — ответил Карабас. — Где деньги?

— Пленников отпусти, а то никаких денег не увидишь.

— Ты пытаешься мне угрожать? — искренне удивился Карабас. — Ты или идиот, или сумасшедший. Впрочем, это одно и то же. Мои парни из тебя отбивную сделают. Они это мастерски умеют.

— Я и вижу, — Владислав кивнул в сторону Наташи и Максима. — Воевать с ребенком и женщиной…

— С девушкой! — вскинулась Наташа.

— Неважно, — ответил Владислав.

— Важно! — не согласилась Наташа.

— Так вот, почему она кусается, — проворчал укушенный до крови охранник. — Скажи спасибо, что мне не разрешили тебя ударить. Размазал бы по стене!

— Скажи спасибо, что я тебе палец не откусила! — отпарировала Наташа. — И никакие жопники мне не указ!

— Гопники, дура!!

— В английском «г» и «ж» пишутся одинаково! Жопник!

— Заткнись, тварь ушастая! Мы не в Англии!

— На себя посмотри, личинка Джаббы Хата!

Охранник выбыл из спора, не зная, как отреагировать на прозвучавшее незнакомое имя. Ясное дело, при такой ругачке хорошими словами раскидываться не станут, но спрашивать кто такой Джабба Хат, как-то сейчас не в тему. Лучше обматерить и на этом закончить спор. Так он и сделал.

Карабас провел ладонью по лицу, и Владиславу стало ясно, что скучно здесь не было. «Странно только, что тем же скотчем ей не завязали рот, — подумал он. Затем вспомнил о покусанной руке охранника и понял, что попытки закрыть ей рот все-таки были, но неудачные.

— Карабас, предлагаю забрать пленников и сделать вашу жизнь спокойной, всего лишь за полмиллиона рублей, — предложил он. — Иначе оставлю их здесь, и гарантирую, что через неделю вы всей компанией переедете в желтый дом.

— Да мы их придушим максимум через час, — ответил Карабас. — Давай деньги, или дам знак свернуть им шеи немедленно. Ты и так основательно испытываешь мое терпение. Любой другой человек давно бы лежал на дне озера и кормил раков.

— Я решил не платить, — твердым голосом сказал Владислав.

— Тогда мы придушим их прямо сейчас, — не моргнув глазом, ответил Карабас. — Серега, начинай!

Охранник с искусанной рукой широко улыбнулся, словно Карабас только что подарил ему виллу на Канарах.

— Влад! — воскликнула потрясенная Наташа. — Ты что задумал?!

— Папа! — вторил ей возмущенный Максим.

— Спокойно! — сказал Владислав. — Серега, не подходи, хуже будет.

Охранники и Карабас захохотали. Искренне так, по-доброму.

— А то что? — спросил покусанный охранник. — Ты тоже начнешь кусаться?

— Я говорил, что ходил за Смертью? — переспросил Владислав.

— И? — глаза Карабаса сузились. Он потянулся к пистолету в плечевой кобуре.

— Смерть, заходи! — пригласил Владислав.

Смех грянул с новой силой.

Теперь дальнейшее развитие событий зависело от потусторонних сил, и Владислав надеялся, что Липсик приказал ему повторить фразу не просто так.

Охранник в коридоре сдавленно прохрипел и повалился на пол.

— Здравствуйте! — голосом доброго Деда Мороза на новогоднем утреннике произнесла Белая Горячка, спокойно шагая прямо по упавшему охраннику и неспешно входя в зал. — А вот и я!

Липсик захихикал.

В зале воцарилась мертвая тишина. На вошедшую гостью смотрели даже не квадратными, а кубическими глазами.

Горячка сняла с плеча сверкающую косу.

— Не будем терять времени! Кому первому голову снести? — деловито поинтересовалась она. Бандиты потеряли дар речи и не смогли издать в ответ даже мычание. — Не стесняемся, подходим! Коса острая, но быстро тупится. Троих я сумею откосить от тюрьмы быстро и безболезненно, а вот остальных придется разделывать тупыми ножницами. Вот такими. — Горячка достала из кармана огромные портняжные ножницы. Владислав для успокоения души решил считать, что краснота на лезвиях — это ржавчина, а не запекшаяся кровь. — Учтите, сносить ими голову — процесс долгий и мучительный, как ваша жизнь.

Карабас посмотрел на ошарашенного Владислава сердито-уважительным взглядом: привести Смерть собственной персоной под силу далеко не каждому смертному. Точнее говоря, ни одному смертному этого не совершить при всем желании. Не дожидаясь, пока Смерть решит лично подойти и взмахнуть косой, Карабас выхватил из кобуры пистолет с глушителем и несколько раз выстрелил в Горячку. Но та не упала, истекая кровью, а осталась стоять на месте — и только свет стал проникать сквозь появившиеся в ее одежде сквозные отверстия. Последняя надежда на то, что Владислав снова пригласил артистов и загримировал их в столь экстравагантный наряд, рухнула, словно сосулька с крыши в разгар оттепели.

— Я не обладаю косой, но способен проделать аккуратную дырочку в головах пленников до того, как Смерть подойдет ко мне. — Оружие с глушителем нацелилось на сына Владислава. — Не подходи ко мне, иначе баш на баш!

Горячка отошла на шаг и с силой взмахнула косой. Выхваченный пистолет оказался отрезанным по самые пальцы Карабаса, и тот вздрогнул от неожиданности.

— Ты! Полегче с резалкой! — возмутился он и привычно попытался перейти к угрозам. — Не то…

Пустые глазницы Горячки сверкнули огнем. Карабас икнул и пошел на попятный.

— Не то руку мне отрежешь! — воскликнул он.

— Мне нравится твоя идея! — воскликнула Горячка. Взмах косы, и насмерть перепуганный Карабас лихо перекувыркнулся назад и спрятался под прикрытием дивана. Коса разрубила диван на две ровные половинки. Охранники вскочили, но лишь для того, чтобы прикрыться пленниками. Двоим это удалось, на пути еще двоих оказалась Горячка, и им пришлось выставить перед собой кресла.

Липсик деловито подхватил бейсбольную биту и направился к Карабасу, присвистывая мелодию из «Крестного отца».

— Постой минутку! — попросил Владислав Горячку. — Слышь, мелкий пакостник. Я вижу, ты любишь язык силы, поэтому стану говорить только на нем.

— О, да! — ответил Анатолий из-за половинок дивана. — Прощаю тебе долг, если расскажешь, где откопал Смерть?

— Ну, нет. Ты должен заплатить за моральный ущерб. Или, говоря по-человечески, огрести по самое не хочу. Готовься.

— К чему?

Липсик перестал свистеть, примерился и со всей силы ударил Карабаса пониже спины.

— Ай!!! — Карабас подскочил, и в тот же миг сверкнувшая коса (Горячка исхитрилась вставить в нее плоскую фотовспышку) срезала волосы на его макушке. — Ой!!!

Он снова присел и лихорадочно осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, что именно его ударило.

Охранники сообразили достать пистолеты и направить их на пленников.

— Вы желаете окончить жизнь на манер персонажей фильма «Пила»? — холодно поинтересовался Владислав. — Я вам это устрою. Положите пистолеты, и Смерть до вас не дотронется.

— Она дотронется до тебя! — укушенный охранник перевел пистолет на Владислава и выстрелил. Шесть выстрелов прозвучали один за другим, и Владислав почувствовал, как в го тело вонзаются острые горячие иголки. Наташа ловко подскочила вместе со стулом и впилась зубами в руку охранника. Тот закричал, и отшвырнул девушку, но в следующий миг получил удар в пах от Максима и согнулся пополам. Сын ударил его коленом по лицу, охранник упал на пол с разбитым носом.

Остальные бандиты не вмешивались. В основном из-за Горячки и ее острой косы.

Липсик размахнулся и со всей силы ударил Карабаса по голове. Тот упал на пол и схватился руками за вырастающую шишку.

— Больно-то как… — простонал он.

— Слабак. Когда мы налетаем толпой, становится гораздо больнее, — сказал Липсик, но Карабас его не мог услышать.

Черт бросил биту и подскочил к Владиславу. Тот лежал в увеличивающейся луже крови и тяжел дышал. Освобожденные от «скотчевых» оков Наташа и Максим склонились над ним, не зная, что делать, и только говорили ему что-то успокаивающее. Горячка перестала церемониться и пустила в ход тяжелую артиллерию. Воздух в квартире изрядно наэлетризовался.

— Не вздумай бросать копыта, понял?! — воскликнул черт, быстро набирая на сотовом номер «Скорой помощи». — Только нашел работу, как начальство дает дуба и делает вид, что так и было!

Владислав едва заметно кивнул и закрыл глаза.

Его сердце остановилось.

Глава 13

— Дилетанты. Неразумные дилетанты, что я еще могу сказать? — полковник милиции Анатолий Алешин пристально посмотрел на Макара, Геннадия, Наташу и Максима. Они сидели на стульях перед столом в кабинете полковника. Дело о похищении Наташи и Максима оказалось с кучей странностей, и все благодаря общим недоговоркам — как освобожденных пленников, так и двух оставшихся в живых бандитов. Вызванная по телефону «Скорая помощь» и милиция прибыли минут через пятнадцать, и глазам прибывших предстало самое странное зрелище из всех, которые им приходилось видеть. Куски мебели, разрезанной невероятно острым резаком, найти который никто не мог. Три бандита, которым так же досталось этим режущим предметом, и которые успели отойти в мир иной до появления милиции. Еще один человек с тремя огнестрельными ранами и электрическими ожогами в районе грудной клетки. Стойкий запах озона, от переизбытка которого голова стала легкой-легкой, и даже слега закружилась. Некоторая намагниченность, витающая в воздухе и проявляющаяся на волосах людей — они так и норовили встать дыбом и заискриться. Пленники с остатками скотча на одежде. Желание живых бандитов сдаться во что бы то ни стало, и их же согласие написать полный отчет о проделанных за прошедшие годы преступлениях.

— В кино у них всё получается, — пробормотал Максим.

— Поменьше смотри телесериалы, парень, — сказал полковник. — В кино при желании и табуретки имеют черный пояс по каратэ. В нормальной жизни так не бывает. И дилетанты в реальности чаще всего умирают. Вторыми.

— А первым кто умирает?

— Как обычно, виновные в каких-то грехах или посторонние. Потом дилетанты берут решение проблемы в свои руки и гибнут по собственной глупости. Профессионалам вроде меня достается гора трупов, головная боль и мизерная зарплата, — полковник зажег спичку и поднес ее к трубке. Поджег табак и, помахав спичкой, потушил ее.

— Зато дилетанты все делают за свои деньги! Разве это плохо?

— Запомни раз и навсегда: дилетанты сродни графоманам. Они готовы заплатить, чтобы их усилия заметили, но беда в том, что желания графоманов далеко превосходят их возможности. Здесь случилось то же самое. Понял?

— Да. А кто такие графоманы?

— Графо-маны, — не сдержался Макар, — это такие же люди, как и князе-вумены.

— Княгине-вумены, — поправила его Наташа. — А на самом деле, кто это?

Они посмотрели на полковника.

— Не позорьтесь, — попросил тот. — Хотя незнание о графоманах — это мелочь, не стоящая внимания. Куда серьезнее то, что с вами произошло, и то, что вы решили сделать самостоятельно. Ну, скажите мне, зачем вы полезли в это дело, а не обратились к нам?

— Бандиты сказали нам, что они с вами заодно, — пояснил Геннадий. — Точнее, это вы с ними заодно, и обращаться к вам за помощью — то же самое, что подписать похищенным смертный приговор.

— Смертный приговор все же был вынесен, — заметил полковник. — А фамилии ваш бандит не называл?

— Он не мелочился. Сразу вписал в круг коллег высшие чины милиции и рассказал немного интересного о том, какие вы проворачиваете дела.

— Хотел бы я узнать фамилии, — вздохнул полковник. Теперь поздно было об этом думать. Охранники Карабаса выложили то, что знали, но никаких фамилий не знали, только криминальные псевдонимы. Сам Карабас, попавшись разозлившейся Горячке под косу, ныне лежал на столе морга и готовился к походу в последний путь — в крематорий. — Но поводу своих коллег я точно могу сказать: они никогда не пойдут на сделки с криминалом. Им, как сейчас немодно говорить, за державу обидно. К сожалению, говорить о честных работниках у нас не принято — это вроде как лакировка грязной действительности. Вот и создается ощущение, что у нас повальная криминализация. Журналисты стараются. Не люблю эту братию: ради красного словца дерьмо из любой конфетки сделают.

— У Вас депрессия? — вежливо поинтересовалась Наташа.

— Временами накатывает, — признался полковник. — Не обращайте внимания. Но хватит о лирике. У меня к вам один вопрос: кто исполосовал квартиру и бандитов? Вы можете ответить?

Макар и Геннадий отрицательно кивнули головой.

— Мы не видели, — честно сказали они.

— А вы? — полковник посмотрел на Наташу и Максима. — Я понимаю, что стресс и все такое прочее, но, может быть, вы все-таки расскажете, что же у вас произошло?

— А разве бандиты этого не сделали? — удивился Макар.

— Они недоговаривают. Не пойму, почему? Они дали немало показаний по жестоким делам, а тут словно боятся чего-то. У меня ощущение, что им противостоял настоящий маньяк, по сравнению с которым они — жалкие любители.

— В чем-то он прав, — согласилась Наташа.

— Вы видели убийцу?

— Можно, я не стану отвечать на этот вопрос?

— Нет. Ваша помощь в расследовании преступления крайне нам поможет, — мягко настаивал полковник.

— Не поможет, — уверенно заявила Наташа. Максим ей поддакнул.

— Почему?

— Давайте не для протокола, — предложила Наташа.

— Хорошо, давайте так, — согласился полковник. — Мне важно знать, кто это сделал, а уж отыскать его я могу и без придания делу огласки.

— Понимаете, Анатолий Борисович, — сказала Наташа. — Там присутствовало одно существо, которое невозможно привлечь к уголовной ответственности. При всем желании. Поэтому о ней никто не упоминал. Бандитам провести пожизненное заключение в больнице для сумасшедших лучше, чем в колонии строго режима, но врачи не избавят их от кошмаров. Поэтому бандиты выбрали тюрьму. Это существо не даст им покоя в больнице. Вот.

— Я ровным счетом ничего не понял, — признался полковник. — Какое существо?

— Делириум Тременс.

— Иностранка? — переспросил полковник. Потом до него дошло. — Эта маньячка — женщина?

— В общем-то, да. Но не только.