Большая книга приключений для находчивых и отважных (сборник) Волынская Илона
– А администрацию школы они надули, – напомнила Катька, которой ужасно хотелось кого-нибудь арестовать, раз уж они – «интерполовцы», а не просто частные сыщики.
Вадька задумчиво поскреб в затылке.
– Даже не знаю… Вроде бы нас это и не касается. Преступление экономическое, без нашего спеца и не сообразишь, цепляться к ним или как?
– Нам за это платят? – вопросил Сева, неожиданно вылезая из кустов. – Если не платят, то фиг ли самодеятельностью заниматься? Пусть проваливают!
– Парень, а ты, наверное, полковник? – поинтересовался Том.
Сева отрицательно покачал головой:
– Я штатский. Эксперт-экономист, специализация – криминальный бизнес.
– И как многоуважаемый эксперт проник на территорию школы? – полюбопытствовала Кисонька.
– Двадцать баксов охраннику сунул, он меня и пустил, якобы я здешним девчонкам косметику хочу продать, – невозмутимо заявил Сева.
– Севочка, ты ради меня двадцатку не пожалел! – восхитилась Кисонька.
– Ничего, я ее проведу по статье «оперативные расходы», – утешил девчонку Сева и, слегка прищурившись, оглядел здание школы. – Когда закончим здесь, подождите меня, я рынок прощупаю, может, и правда залежавшаяся пудра разойдется?
– Ну что встали? – набросилась на «американцев» раздосадованная Катька. – Отпустило вас начальство, вот и топайте!
Том поднял с земли помятую шляпу, отряхнул ее, сделал пару шагов и остановился в нерешительности. Переглянувшись с напарником, он быстро вернулся к ребятам.
– Слышь, парни, – пробормотал бывший дальнобойщик. – Вроде вы ребята неплохие, только опасную игру себе придумали. Хватайте вашу Эрику и смывайтесь отсюда!
– С чего бы это? – прищурился Вадька.
Том неловко затоптался на месте, комкая в руках шляпу.
– Если начали, будьте любезны договаривать, – строго потребовала Кисонька.
– Нечисто тут! – выпалил Том. – Детишек-то и впрямь воруют, а возвращаются они сами не свои, такие напуганные, что… – Том развел руками, не находя слов.
– И ребятня вся разная, – веско добавил Билл. – Есть ничего, нормальные, а есть такие гнилые…
– Мы почему коляску-то вашей агентше сломать хотели, – поторопился объяснить Том, – чтобы она дома сидела и ни во что не вляпалась. Мы-то думали, она настоящая американка, к тому же калека. Тут одна компашка есть… – Они с Биллом переглянулись, и Том наконец выпалил: – Похитить ее решили, вот что!
Сыщики заинтересованно столпились вокруг дальнобойщиков.
– Я вчера после урока шел, а один парень – Сережка Дмитренко… жлоб страшный, у самого родители упакованы выше крыши, ничего для сынули не жалеют, а он за копейку пусть сам и не удавится, зато другого удавит!..
– Так что этот парень? – поторопил рассказчика Вадька.
– Он и еще парочка таких же красавцев решили вашу Эрику стырить и слупить с ее папаши пол-лимона долларов.
– Подробности! – сурово потребовал Вадька.
– Ну, они говорили, что раз в школе все равно детей воруют, то и это похищение спишут на неизвестного преступника. Что, если все обтяпать, у них свои деньги появятся. Девчонка, мол, ходить не может, не сбежит, утащить ее – проще простого.
– Завтра дискотека, Дмитренко должен позвать Эрику в сад, вроде бы прогуляться. Там его дружбаны закатят коляску с девчонкой в подвал и запрут ее, а он вернется в зал и скажет, что на них набросились, как на Ромку Лаврова, и вот – Эрика пропала.
– Так что не рискуйте, делайте ноги, – посоветовал Том и, натянув на уши мятую шляпу, вместе с товарищем пошел к школе.
– Ты, Вадька, значит, майор, Кисонька – капитан, Севка – эксперт. – Из гущи листьев высунулась разобиженная физиономия Мурки. – А я-то почему всего-навсего сержант?
– Мне вообще звания не дали! – заныла Катька.
– Ох и школа, ну и школа. – Не обращая на них внимания, обалдевший Вадька прижал кулак ко лбу. – С ума можно сойти! Мало им похищений, так еще и директриса пирожками торгует, американцы – вовсе не американцы, и еще – оч-чень предприимчивые школьники! Необыкновенный Ромочка сам себя украл, а другие придурки решили на миллионерской дочке подзаработать!
– Не понимаю, почему ты так расстраиваешься? – пожал плечами Сева. – Считай, что мы уже поймали похитителей.
– Разве ты не слышал? Этот негодяй Дмитренко рассчитывает свалить все на настоящих преступников, значит, они – такие же примазавшиеся, как и Рома, – злобно процедила Кисонька.
– Этот Дмитренко… он тебе понравился? – заинтересовалась Катька.
– Нет! Не понравился! Сразу! Хам и жлоб! – взвизгнула Кисонька.
– Она злится, что пацан бегал не за ней, а за деньгами миллионера Саммерса, – прокомментировала с ветки Мурка.
Кисонька зашипела, как рассерженная кошка, и полезла на дерево – «добывать» сестру.
– Прекратить! – гаркнул Вадька. – Лучше скажите: что делать будем?
– Спускать им это нельзя, нужно отучить мерзавцев людей красть, – решительно заявила Кисонька. – Но при таком количестве самозваных похитителей нам настоящих придется еще сто лет искать.
– Надо показать гадам, – согласилась с сестрой Мурка. – Совсем сдурели – калек воровать!
– Вообще-то нам за это не платят, – начал Сева, но увидев решительные лица компаньонов, махнул рукой. – Ладно, устроим им веселую жизнь, а то и правда: похитителей развелось – плюнуть некуда!
Глава 18
Еще одни примазавшиеся
– Тебе нравится? – стремясь перекричать грохот динамиков, проорал Сережка на ухо Эрике.
– O, yes, fine, я любить techno music, – энергично закивала та.
– Голова не болит? Может, пойдем погуляем? – В голосе Дмитренко звучала неподдельная тревога.
– Зачьем? – Эрика удивленно похлопала ресницами. – У нас в школа music еще громче, и никто не выходить. – И она снова принялась в такт похлопывать ладонями по ручкам каталки.
Раздосадованный Сережка переминался с ноги на ногу за спиной веселившейся американки.
– Душно здесь, давай выйдем, – взмолился он.
– Иди, – пожала плечами Эрика.
– Я без тебя не могу, мне без тебя скучно, – заныл Сережка.
Эрика метнула на него кокетливый взгляд:
– Ты, как это по-русски, ухаживать за мной?
– Да! – с энтузиазмом согласился Сережка. – Ну, пошли погуляем.
Эрика надула губки:
– Ты неправильно ухаживать! Американски boys не так.
– А как?
– О, они приезжать за девушка на машина, водить ее в кафе, в кино, на attractions…
– У нас школьники не водят машины, а на аттракционы тебя с коляской не пустят, – промямлил Дмитренко.
– В кафе меня тоже не пускать? У вас странный страна и странный манер ухаживать, – обиделась Эрика.
Сережка тяжко, мучительно вздохнул и дрожащим голосом предложил:
– Хочешь мороженого? – и замер, искренне надеясь, что Эрика откажется.
– Хочу, – невозмутимо заявила она. – Две порции.
Застонав, словно у него выдирали зуб без наркоза, Дмитренко отправился к буфету.
– И коки возьми, – крикнула ему вслед девчонка.
Сережкина спина дрогнула, но он не обернулся, сделав вид, что не услышал.
Кисонька злорадно ухмыльнулась. Он у нее попляшет, придется ему попотеть, прежде чем вытащит «беззащитную жертву» в сад! Дружки его пусть пока в кустах посидят. Жалко, лето кончилось, комаров почти нет.
– На, держи. – Дмитренко сунул ей две порции мороженого.
Коку он все-таки тоже купил и сейчас нерешительно держал ее в руке, надеясь, что Эрика забудет о своей просьбе. Кисонька протянула руку к баночке. Сережка инстинктивно вцепился в нее, но потом опомнился и отпустил емкость. Его искренний вздох мог бы разжалобить камни, но только не Кисоньку. Рыжая сыщица не выносила жадных парней. Невозмутимо развернув обертку мороженого, девчонка медленно, с расстановкой принялась лакомиться. На Сережкиной физиономии крупными буквами было написано: «Чтоб ты подавилась!»
– Теперь пойдем гулять, – поторопил он ее.
– Я не понимать, ты покупать ice-cream, чтобы я с тобой ходить? Не потому, что хотеть меня угостить? – возмутилась Кисонька и принялась неторопливо «ошкуривать» вторую порцию.
Дмитренко тихонько взвыл. Кисонька искоса глянула на него:
– Здесь music, dancing, а что мы делать в сад?
– Ничего не делать, просто ходить туда-сюда, – злобно буркнул Сережка.
– Ты ко мне не приставать? – строго поинтересовалась Кисонька.
Дмитренко прижал руки к сердцу.
– Ни за что на свете! – вполне искренне поклялся он.
Ах он гад! Ла-адно! Кисонька притворилась, что она глубоко задумалась.
– Здьесь есть немножко душно. Может, правда, ходить гулять? – И, заметив, как мальчишка радостно вспыхнул, она тут же засомневалась: – Но там, наверное, сквозняк и mosquitoes?
– Нет там сквозняков, и комаров тоже нет! – Парень уже почти кричал. Если бы не музыка, его бы услышали и на другом конце зала.
Кисонька поняла, что пора закругляться – клиент почти созрел. Да и компаньоны его в кустах сидят, им может надоесть ждать.
– Не надо нервничать, Сэр-гей, – нежно проворковала она, – давай пойдем гулять. – И, приостанавливая рванувшего к выходу Сережку, попросила: – Только ты мне купить еще кола.
Услышав новый заказ, Дмитренко даже не дрогнул. Надежда, что удастся все же вытащить бесценную американку в сад, перевешивала все остальные соображения. Пацан резво помчался к буфету.
– Я тебе у выход ждать, – крикнула ему вдогонку Кисонька.
Возле дверей на стуле сидела Ильинишна и вязала. Кисонька с легкой завистью посмотрела на старушку. Вот ведь счастливый человек – вяжет себе и не знает, какие странные и зловещие события бурлят в школе! Ни до мошенничеств ей дела нет, ни до похищений…
Почувствовав ее взгляд, Ильинишна подняла глаза и ласково улыбнулась Кисоньке:
– Здравствуй, Эрика, ждешь кого-то?
– Здравствуйтэ. Я ждать Сэр-гей Дмитренко.
Старушка покачала головой:
– Ты с ним поосторожнее, плохой он парень.
– Почьему плохой?
– Жадный. Родители ему достаточно денег дают, никогда не отказывают, а он все норовит на дармовщинку угоститься. Сам ни в жисть никого не угощает. Разве настоящий мужик может так поступать?
Кисонька глянула на бабульку с симпатией. Понимающий человек эта старушка!
– И злой он, – продолжала сплетничать Ильинишна. – У нас его даже «налоговым инспектором» прозвали. Он у малышей деньги отнимал, пока начальник охраны его не застукал и шею не намылил.
– Разве начальник security должен ребьят купать? – изумленно распахнула глаза лже-Эрика.
Ильинишна залилась мелким дробным смехом:
– Да нет, это выражение такое – наказал, значит.
– На, вот твоя кола. Пошли, наконец, – запыхавшийся Сережка выскочил из зала и нетерпеливо затоптался возле Кисоньки.
– Надо же, Сережа девочке угощение купил! – удивилась Ильинишна. – Видать, понравилась сильно. Куда собрались-то?
– Мы недалеко, Ильинишна, только по дорожкам походим, а то Эрике душно, – подталкивая коляску к выходу, бросил через плечо Дмитренко.
– Ну-ну, – неодобрительно процедила уборщица. Оглянувшись, Кисонька успела заметить ее неодобрительно поджатые губы.
Деревья шелестели еще густыми кронами, а первая опавшая листва едва слышно шуршала под колесами коляски. Чуть заметный ветерок скользнул по разгоряченному лбу Кисоньки. Она мечтательно подняла глаза к небу.
– Ах, Сэр-гей, какие звезды! It is so romantic![16]
– Да, – с трудом, словно продавливая свой голос сквозь бетонную плиту, прохрипел Сережка. У него неожиданно пересохло во рту.
– Что с твой voice[17], Сэр-гей? – сочувственно поинтересовалась Кисонька, но рядом с ней уже никого не было.
– Сэр-гей, где ты, Сэр-гей? Не надо прятаться, я бояться, тут есть темно! – Кресло-каталка отчаянно закружилось, поехало по дорожке туда-сюда и влетело в кусты. Со стороны могло показаться, что сидевшая в нем девчонка просто не справилась с управлением.
Три замаскированные фигуры выскочили на тропинку.
– Вот сейчас мы тебе поможем! – зловеще процедила одна. Впрочем, весь эффект испортил тоненький поросячий взвизг в конце фразы. Вторая фигура толкнула первую локтем, и все трое кинулись к застрявшей коляске.
– Спокойно, это похищение! – процедил третий. Натянутый на голову нейлоновый девчоночий гольф почти не изменил его голоса, да и пухлые щечки Сережки Дмитренко выпирали из-под него очень рельефно.
– Если твой папаша выполнит все наши требования, с тобой ничего не случится, – добавил один из его дружков. Троица изо всех сил вцепилась в кресло, но коляска почему-то шла туго. Высокая спинка закрывала от них Эрику, да и девчонка молчала наглухо, видно, онемела от страха.
– Ну что вы возитесь, дернуть не можете как следует? С такими хиляками только на дело ходить, – пропыхтел Сережка, безуспешно теребя каталку.
Обиженные дружки поднапряглись, что-то клацнуло, и коляской словно выстрелили. Сметая все на своем пути, она вылетела на середину дорожки, пару раз крутанулась и встала. Слегка постанывая и держась за ушибленный локоть, Сережка рванул следом, вцепился в ручку, развернул кресло к себе…
Вместо дорогостоящей американки в кресле сидел большой белый гусь! В зеленом десантном берете! С перевязью и кобурой! С пистолетом! Сергей потряс головой, зажмурился, открыл глаза… Да! В коляске действительно сидел большой белый гусь в десантном берете, а на его могучей груди висела кобура с тускло поблескивающим пистолетом!
– Ой… – тихо, но отчетливо сказал Сережка.
Презрительно покосившись на застывшего в ступоре мальчишку, гусь медленно, величественно расправил громадные крылья и отчетливо щелкнул клювом. И тут же пять ярких полос света уперлись в замаскированную троицу.
– Стоять, бояться! – заверещал голос, почему-то, наверное, от страха, показавшийся Сережке и его дружкам совершенно детским.
– Вот они, похитители, с поличным попались! – гаркнул еще кто-то. – Не отвертитесь!
– Интерпол! – металлически лязгнул третий голос. – Сдать оружие, поднять руки, лечь мордой в ближайшую лужу!
– Хана вам, парнишки, за международный скандал спровадят вас уран добывать, а там долго не живут, – лениво посочувствовал четвертый.
Такого незадачливые похитители вынести уже не могли. Тоненько подвывая от ужаса, они ринулись в сторону школы. Тяжелая, словно каменная, рука обрушилась на ворот Сережки Дмитренко, и он свалился в траву. Кто-то безжалостно заломил ему локти за спину.
– Мурка, ты что, правда арестовать его хочешь? Что мы с ним делать будем? – прошипел Вадька прямо в ухо девчонке.
Разочарованная Мурка чуть ослабила хватку, и ее пленник тут же заячьим скоком рванул прочь. Увесистый пинок пониже спины придал ему дополнительное ускорение.
– Будет знать, как ухаживать за девушками в корыстных целях, – задыхаясь, пробормотала Кисонька. – Не смей вытираться моим париком, мне в нем еще неизвестно сколько ходить!
Вырвав у Севы пучок волос, она принялась аккуратно расчесывать его. Катька бережно снимала беретик с Евлампия Харлампиевича.
– Молодец, Харли, умница, – нежно ворковала она над своим любимцем. Вытащив из кобуры пистолет, она небрежно бросила его на дорожку. Послышался сухой пластмассовый стук.
– Когда у нас наконец будет настоящее оружие, а не эта игрушка? – возмущенно процедила Катька.
– Хороший пистолет, – обиделся Вадька. – Я его специальной краской выкрасил, смотри, как блестит, прямо как настоящий.
Кисонька уселась в коляску.
– Перестаньте ссориться. Нет, вы видели их физиономии, когда вместо меня появился Евлампий Харлампиевич!
– Гусь-десантник! Кто угодно перепугается! – хихикнул Сева.
Раскаты дружного хохота заглушили даже громкий стрекот цикад.
– Проводи нас до дырки и возвращайся на дискотеку, – смахивая проступившие от смеха слезы, попросил Вадька.
– Проверь, сухие ли у «Сэр-гея» штанишки, – хмыкнула Мурка.
Кисонька неожиданно посерьезнела:
– Господа компаньоны, а долго мне еще Эрику изображать? Настоящего похитителя мы ведь пока что так и не нашли.
– Не нашли, – с тяжким вздохом согласился Вадька.
Мурка и мальчишки пешком, Евлампий Харлампиевич под мышкой у Катьки и Кисонька в коляске не спеша направились к забору. Тропинка была узковата для такой большой компании, и Кисонька в ее громоздком кресле чуть приотстала.
– Мадама звонила, ругалась, что мы долго возимся. Как бы она не потребовала аванс обратно. Тогда точно фирму закрывать придется, расходы бешеные, одна неделя учебы в этой школе стоит, как весь мой товар в ларьке. – Сева озабоченно покачал головой.
– Мы уже все тайны этой проклятой школы раскрыли, кроме той, единственной, которая нам нужна, – с досадой бросил Вадька. – Что-то не клюет похититель на нашего живца.
– Может, он догадался, что Кисонька – не настоящая американка? – обеспокоилась Мурка. – Кисонька, когда ты там без коляски шастала, тебя никто не мог увидеть? Кисонька, ты где? Кисонька!
Вновь дружно вспыхнули фонарики, столбы света заметались по дорожке. Тропа была совершенно пуста. Только у обочины дорожки, у кустов, поблескивали раздавленные стекла темных очков Эрики Саммерс…
Глава 19
Визит призрака
Кисонька сдернула тряпку с лица и с трудом перевела дух.
– Ну, если я выдержала такое, то теперь перетерплю все, что угодно, – тихонько пробормотала она, вглядываясь в темноту.
Последние полчаса были самыми сложными в ее жизни. Когда чьи-то руки, словно толстые змеи, вынырнули из вечерних сумерек и на лицо ей упал плотный, пахший застарелой пылью мешок, усидеть в коляске было почти невозможно. Инстинкты кричали: «Бей!» – вошедшие в плоть и кровь навыки требовали немедленного сопротивления. Тем более что беспечные похитители отчаянно испытывали Кисонькино терпение. Уверенные в полной беспомощности своей жертвы, они постоянно подставлялись. Кисонька ясно, как наяву, представила: надо опереться о ручки коляски, подтянуться – и удар ногами в корпус отключит первого гада. Потом рывок вверх, и врезать головой в подбородок типу, толкающему коляску. Кувырок вперед, один взгляд на лица похитителей – и можно звонить ментам, сообщать, что дело о похищениях детей раскрыто. А дальше?..
Мерзавцы, запугавшие до полусмерти четырех малышей и не пожалевшие парализованную девочку, попытаются все выдать за розыгрыш. В лучшем случае они сознаются в неудачной попытке похитить Эрику Саммерс. Не-ет, не этого добивалась сыщица! Уж лучше она потерпит, сосчитает все повороты и ступеньки, выяснит, где их логово, и возьмет их «на горячем»! Тогда эти нехорошие собачки женского пола не смогут отвертеться!
Глаза ее постепенно привыкли к темноте. Очертив квадрат, поднимались к потолку стены. Слабо доносился звук капающей воды… Кисонька запрокинула голову. Наверху мрак постепенно поредел, чернота сменилась серым пятном. Похоже, она в погребе или подвале. Пока все совпадает с Вадькиными сведениями. Кисонька встала с кресла. «Будем надеяться, что у похитителей нет аппаратуры слежения», – подумала сыщица. Она подтолкнула коляску к стене, поставила ее на тормоз, влезла на спинку и вытянула руки. Да, самой выбраться трудновато. Впрочем, если поставить коляску в угол, упереться руками в стены… Стоп, а как ее сюда доставили? Через верх опустили? Вместе с коляской? Даже если там лебедка, проделать такой фокус им вряд ли удалось бы. Значит… Значит, где-то должна быть дверь.
Через пять минут, ощупывая стены, Кисонька нашарила крохотную зазубрину. Она провела рукой вверх: так и есть, маленькая дверца. Но как плотно она подогнана! Ручки нет, похоже, изнутри ее открыть нельзя.
Увлекшись этими исследованиями, Кисонька едва не попалась. Донесшиеся сверху шорох и шаги заставили ее метнуться к коляске. Она поспешно плюхнулась на сиденье и прислушалась.
– Эрика… Эрика… Эрика… – тихий, словно неземной шепот легкой вуалью прошелестел во тьме подвала. – Теперь ты наша, Эрика, ты принадлежишь нам!..
Кисонька нервно передернула плечами. Глупая мистика: похитители насмотрелись триллеров и теперь пытаются нагнать на нее страху. Но все же что-то жуткое было в этом еле слышном замогильном голосе во мраке. И Кисонька почти не играла, когда дрожащим голоском пролепетала:
– Who are you? Зачем меня сюда привозить? Я не хотеть тут быть. Я хотеть back home, to my father[18]. Я есть американски гражданка. Я хотеть домой!
– Ты никогда не вернешься домой! – Голос грозно загремел: – Ты навсегда останешься здесь, во мраке!
– Отпустить меня! Отпустить! – закричала Кисонька, усилием воли преодолев подползающий к сердцу страх.
Ответом ей был дикий хохот. Хохотали двое, один звонко и легко, второй – жутко, издавая мерзкие скрежещущие звуки. И тут же над краем ямы загорелся крохотный огонек. Кисонька увидела старинный масляный фонарь. Он медленно спустился вниз, и вдруг в круге света появилось лицо. Но что это было за лицо! Сморщенная рожа в окружении стоявших дыбом седых косматых волос. Багровое, словно сияющее собственным жутким светом пятно закрывало один глаз и щеку, а другой глаз пылал дьявольским алым огнем. Во рту у чудовища неземной белизной сиял громадный клык.
Кисонька отчаянно завизжала. И тут же фонарь погас. Кисонька снова осталась одна, не зная, что как раз у нее над головой…
– Этого не может быть, – в четвертый раз повторял Вадька, стуча кулаком по экрану мини-радара. – Она должна быть здесь, прямо посредине!
Ребята в очередной раз оглядели просторную суперсовременную кухню при школьной столовой.
– Катька, немедленно вылезай из кастрюли! – раздраженно скомандовала Мурка. – Кисонька в ней и одна-то не поместится, а уж вместе с коляской…
– Вдруг там подземный ход, как в «Трех толстяках»? – прогудело из глубины супового чана.
– Совсем сбрендила! – возмутился Сева. – Да ведь кастрюля на решетке стоит, вон под ней пустое пространство!
Взъерошенная Катька вынырнула из посудины.
– Действительно, – смущенно пробормотала девчонка, оглядывая чан снаружи. – Может, в каком-то шкафу люк есть?
– Может, и в шкафу, – буркнул Вадька. – А может, в саду или в кабинете директора. Где-то тут есть ход, или тайная комната, или еще какая-то фигня. Один маленький вопросик – где именно?
– Надо было раньше на экран взглянуть, увидели бы, как ее увозили! – заорала на Вадьку Мурка.
– Кто знал, что ее именно сейчас стырят, не могу же я круглые сутки на экран пялиться!
– Во всяком случае, здание школы она не покидала, – успокоил Мурку Сева.
– Поправочка. – Мурка была мрачна, как туча. – Коляска действительно его не покидала, а вот сама Кисонька может быть неизвестно где! Маячок-то на коляске!
– Что вы застыли, ищем дальше! – занервничала Катька. – Еще раз по школе пробежимся…
– Ну-ка, хватит истерик. – Вадька сумел взять себя в руки. – Бегали уже, нет тут никого, все на дискотеке. Ладно, сразу взять похитителей мы не смогли, но, может, это и к лучшему. Глядишь, они нас к деньгам приведут.
– А Кисонька?!
– А что Кисонька? Думаешь, твоя сестра с двумя вредными бабами не справится?
– Вдруг это все же не бабы? – не успокаивалась Мурка. – Вдруг это…
– Жуткие монстры из ужастиков, – саркастически усмехаясь, закончил Вадька. – С вот такен-ными зубищами! Поехали в офис, немедленно! Они же будут звонить, требовать выкуп, тогда и разберемся.
Сыщики рванули к выходу.
– Ты не волнуйся, – успокоил Сева встревоженную Мурку. – Даже если там и правда какие-то монстры, так нашей Кисонькой любой монстр подавится. У нее, сама знаешь, характер!
Глава 20
Зачем привидению деньги?
Сева был не совсем прав. Как раз когда друзья пробегали поверху, в паре метров над ее головой, Кисонька поняла, что ей страшно и с каждой минутой становится все страшнее. Темнота давила, наступала… Кисонька попыталась позвать на помощь, но крик глох, пропадал, словно заглатывался навалившимся на нее мраком. Казалось, сквозь кирпич стен проступает и кривляется жуткая рожа. Монотонное журчание воды терзало нервы. Вдобавок жутко хотелось в туалет. Время тянулось нестерпимо медленно. Девчонке все отчетливее верилось, что жуткий тип прав: она останется здесь навсегда. Маячок в кресле сломался, и теперь ребята ее не найдут. Она будет сидеть тут – черная, грязная, одежда ее превратится в лохмотья, ногти отрастут, а в подвале станет вонять…
От мысленного перечисления грядущих ужасов ее оторвал шорох, идущий откуда-то сверху.
– Эрика… Эрика… Эрика… – змеился зловещий шепот.
Как ни странно, голос одного из похитителей Кисоньку почти не испугал. Скорее наоборот, разозлил. Она вдруг поняла, что страх отступает, сменяясь возбуждением предстоящей схватки. Ощущение было таким же, как перед соревнованиями, только сейчас перед ней был не противник, а враг, и она его очень сильно не любила! Надо же, гады какие – она, взрослая девчонка, спортсменка, сыщица, и то струхнула, а малышне-то каково было? Недаром четверо мальков до сих пор трясутся. Тут никакой психиатр не поможет…
– Ты останешься здесь навсегда, Эрика, никогда не увидишь солнца, Эрика, – тем временем шептал бесплотный голос.
– Я не хотеть! Я хотеть к mammy and daddy! Отпустить! Я боятся Russian вампиры! Я сделать все, что вы сказать!
– Все? – словно сомневаясь, переспросил обладатель потустороннего голоса. – Ты будешь слушаться?
– Yes, yes, trust me![19] – отчаянно закивала Кисонька. «Ну давайте, не тяните, мне в туалет хочется!» – Она поерзала в кресле.
– Если ты будешь послушной девочкой, может, мы тебя и отпустим. – «Вампир» явно призадумался.
– Что мне делать? Что? – поторопила его Кисонька.
– Мы сейчас позвоним твоему папе в гостиницу…
– Папа не подходить! – воскликнула Кисонька.
– Что это, ты споришь? – Голос зазвучал строже. – Ты плохая девочка, поэтому останешься здесь!
– Но это есть правда! – заторопилась Кисонька. – Папа совсем не разговаривать, если звонить на hotel. Не хотеть говорить случайный люди. Только специальный номер!
Было слышно, как наверху шепотом совещаются.
– Хорошо, – наконец согласился голос. – Назови нам этот номер. Если твой папа даст нам денег, много денег – миллион долларов, мы отпустим тебя.
«Полные идиоты», – подумала Кисонька, диктуя номер детективного агентства «Белый гусь». Привидения, которым нужны деньги! Зачем – лунный свет скупать? Вампиризм за наличные? Ладно, малыши могли не заметить это несоответствие, но ведь Эрика Саммерс взрослая девчонка! Они что, за дуру ее принимают? А может… Может, похитители редко общаются с ребятами постарше? Робкий огонек догадки забрезжил у девчонки в мозгу. Ей вспомнился темный коридор и четверо взрослых: незадачливые «американцы», мечтавшие выпроводить Эрику из школы, и… две женщины. Словно в стоп-кадре, Кисоньке привиделись жадные, оценивающие глаза. Такими глазами смотрели на нее училки младших классов: одна – какая-то сальная, отвратная, а вторая – молоденькая и очень дорого одетая. Кажется, Кисонька поняла, кто похищал детей!
Задумавшись, Кисонька не услышала первых фраз телефонного разговора преступников с ее «отцом».
– Здесь твой папа, – прошелестел голос. – Скажи ему, чтобы он тоже был послушным, не то ты навсегда останешься здесь. – И перед носом у Кисоньки на длинной веревке закачалась переносная телефонная трубка.
– I am somewhere under school. Under! Twenty steps, four turns: two lefts, right, left. I am in the pit…[20]
Резким рывком телефон выдернули из ее рук.
Читать бесплатно другие книги:
