Большая книга приключений для находчивых и отважных (сборник) Волынская Илона
– Ты что говориш-шь? – Голос уже не шелестел, а шипел. – Мы тебя не понимаем! Останешься здесь!
– Папа не знать русски! My mammy русски, папа is not!
– Зови маму! – потребовал голос. Из него словно испарилась вся «призрачность»: сейчас это был просто раздраженный женский голос.
– Mammy stays Америка![21] Звонить Америка?
– Кто с нами вначале разговаривал? – впервые отозвался второй голос. Его Кисонька прежде не слышала, только ощущала присутствие еще одного человека. «Вторая баба, – поняла Кисонька. – Вадька был прав во всем».
– My nurse, мед-сес-тра, мисс Мурковски.
– Зови мисс Мурковски, – решительно скомандовал второй голос. Похоже, в нечистой паре командовала вторая тетка.
– Two women. They teach tenderlings! Ask miss Murkovsky,[22] – быстро проговорила Кисонька в спущенную сверху трубку.
– Что-то ты долго. Где там твоя мисс? – подозрительно пробурчали сверху.
– Папа волноваться! – пояснила Кисонька. – Мисс Мурковски, я хотеть домой!
– Где вход? – рявкнула в трубку Мурка.
– Не знаю! – только и успела крикнуть Кисонька, и трубка вновь улетела вверх.
– Слушайте меня, американцы! – напористо заговорила одна из похитительниц. – Если вы не хотите, чтобы мы вырвали вашей девчонке сердце, сегодня ночью чемодан с миллионом баксов должен стоять в спортивном зале, возле запасного козла.
– Козла? – изумилась «мисс Мурковски». – Животное в training center?[23]
– Спортивный снаряд такой, кожаный, на четырех ножках, – измученным тоном пояснила похитительница.
– Но ми не мочь бистро собрать такой большой сум, – попыталась возразить «мисс Мурковски».
– Тогда мы отрежем вашей девочке ушки! – кровожадно пообещала похитительница. – И каждый час будем отрезать по пальчику.
– Ньет, ньет, не надо, не обижать Эрика, мы все сделать!
– То-то ж! Не вздумайте сообщить в милицию! В школу позвоните, скажите, что Эрика заболела.
– Как мы попадать школа?
– Не волнуйтесь, дверь будет открыта. И помните: одно слово ментам – и мы перервем горло вашей Эрике!
– Не надо мне горло рвать, please, – тихонько захныкала Кисонька.
– Это от твоего папы зависит, – отрезала старшая похитительница. – Если он любит свою девочку и не пожалеет за нее денег – отпустим тебя. Нет – растерзаем твое тело, развеем душу…
– И кровь выпьем, – добавила та, что изображала призрака.
– О, yes, I am thursty[24]. Можно мне попить? – оживилась Кисонька.
– Еще чего, – фыркнула ее собеседница, но тут вмешалась вторая.
– Дай девчонке хлебнуть, – буркнула она. – Больная, еще загнется.
На той же веревке спустилась початая бутылочка коки. Кисонька жадно приникла к ней.
– Что ты там возишься? – недовольно проворчала старшая похитительница. – Привязывай бутылку, стекло детям не игрушка.
– Just a moment[25]. – Кисонька торопливо обвязала горлышко бечевкой. Бутылочка взлетела к освещенному проему. Слышно было, как стекло стукнуло о край…
– Ты что сюда налила, паршивка?! Оно на меня выплеснулось! – заверещали сверху. – Да я тебя тут сгною!
– Sorry, очень извиняться, не мочь удержаться, очень сильно хотеть, – покаянно проныла Кисонька.
– Хотеть она! В угол надо было отойти, в угол, а не в бутылку…
– Не мочь в угол! – Никто бы не осмелился утверждать, что отчаяние в голосе Кисоньки было притворным. – Не мочь ходить!
Наверху охнули, гневно забормотали, и тут же Кисонька услышала стремительно удаляющиеся шаги двух человек. Рыжая сыщица удовлетворенно улыбнулась. Что, не понравился «подарочек»? Так ведь это только начало! Кисонька вскочила и сдернула осточертевший парик. Скоро похитители явятся обратно, и она голову дает на отсечение, что компаньоны-сыщики будут у них на хвосте. Ее задача – тепло встретить этих бандиток в их логове.
Глава 21
Лицо вампира
– Уши отрежем, на холодец пустим… – Мурка раздраженно швырнула трубку на рычаг. – Идиоты какие-то!
– Не такие уж и идиоты. – Довольно насвистывая, Вадька переслушал запись разговора. – Знают, что, если они не поторопятся, охранники мистера Саммерса даже без помощи милиции их в бараний рог скрутят. Потому и требуют деньги прямо сегодня. Кстати, один раз они уже получали выкуп через спортзал.
– Между прочим, непонятно, мужик говорил или тетка. Специально хрипел, гад!
– Ты что, Кисоньку не слышала? Сказано – это две женщины! Вот молодец, Киска, теперь ясно, почему радар мигал, а в кухне никого не было. Просто их убежище – прямо под кухней!
– Похоже, там целый этаж, – сказал Сева, вслушиваясь в звучавшие на записи слова. – Вон поворотов сколько!
– Ну хорошо, а как мы будем Кисоньку от этих маньячек спасать? Мы же не знаем, где вход.
– И не надо! – Вадька сунул каждому по мобилке. – В школе всего две учительницы младших классов, вот их адреса. Я дежурю около Маргариты Петровны, Сева околачивается возле второй, Ольги Владимировны. Одна, а может, и обе, ночью рванут за выкупом.
– А мы? – ревниво поинтересовалась Катька.
– Вы с Муркой будете у школы.
– Думаете, получится? – засомневалась Мурка. – Кисонька там одна, беспомощная, на инвалидной коляске…
– Мурка, да ты что? – изумленно уставился на нее Вадька. – Кисонька вовсе не беспомощная и не на коляске, она здоровая девчонка-рукопашница! Да она похитителей сама уприветит за «будь здоров»!
– Тебе легко говорить! Вас с Катькой вдвоем похищали, ты хоть знал, где она и что с ней. А если бы ее одну? Тоже бы с ума сходил! – Мурка чуть не плакала.
– Ладно, – тряхнула челкой Катька. – Хватит тянуть! Пошли, быстренько всыплем этим похитителям, а то Мурка уже совсем извелась.
Нагруженные снаряжением сыщики решительно зашагали к выходу…
Сева вдруг ясно понял, что он ошибся в выборе профессии. Нет, сыщицкий бизнес – не для него! Два часа ночи. Уже семь часов подряд он сидит на втором этаже заброшенного дома и пялится на темный подъезд. Бутерброды он доел еще в начале дежурства, минералку час назад прикончил, самодельный прибор ночного видения невыносимо натер переносицу, а уж спать хотелось – просто зверски. Подбадривало только одно: в окнах квартиры училки до сих пор горел свет. Конечно, она могла просто полуночничать, телик смотреть, ну а вдруг нет?
В окне появился смутный женский силуэт. Вроде бы тетка говорит по телефону… так, прошла в коридор, вот погас свет… Неужели клюнула?! Сон словно рукой сняло! Сева подкрутил настройку инфракрасных очков и пристально уставился на дверь подъезда. Точно! Женщина выскочила из парадного и заспешила в сторону школы Самсоненко.
– Вадька, моя вышла, – бросил в трубку Сева, сбегая вниз по лестнице.
– Прикольно, моя тоже, – коротко отозвалась мобилка.
Женщина шла торопливо, не оглядываясь, явно не ожидала слежки. В конце концов Сева перестал остерегаться и теперь просто шагал следом за ней. Одновременно он пытался понять: зачем, отправляясь за выкупом, надевать туфли на шпильках, вечернее платье и шифоновую накидку? Тут больше подошли бы кроссовки и спортивный костюм – вдруг смываться придется.
Женщина поравнялась со школьными воротами, но вместо того чтобы войти внутрь, остановилась, озираясь. Сева затаился за углом. Издалека послышался рокот мотора, и в переулок вкатился темно-синий «Ниссан». Высокий подтянутый мужчина выскочил из машины и поспешно распахнул дверцу.
– Извини, дорогая, опоздал, исправлюсь, искуплю вину, – торопливо пробормотал он.
– Вина твоя безгранична, но, если ты постараешься, я, может, и прощу тебя, – кокетливо проворковала женщина, забираясь в машину.
Хлопнула дверца, заурчал мотор, и машина исчезла в темноте улицы.
Чья-то рука легла на плечо ошеломленного Севы. Коротко охнув, мальчишка крутанулся на месте и нос к носу столкнулся с перепуганным Вадькой.
– Лажа! Нужно было скутер взять.
– Зачем? – поинтересовался Сева.
– Так ведь похитительница…
– Какая еще похитительница, – отмахнулся Сева. – Не видел, что ли, кто за рулем? Начальник охраны школы! Охмуряет он училку, свидание у них, небось в ночной клуб поехали.
– А почему они встретились у школы, он что, не мог к ее дому подъехать? – подозрительно спросил Вадька.
Сева пожал плечами:
– Не знаешь этих взрослых? Когда у них роман, они то от соседей прячутся, то от супругов, то еще от кого-нибудь… Я в своей гостинице, ну, где мой ларек стоит, всякого насмотрелся. Твоя-то толстая куда делась, ты сказал, она тоже выходит?
Вадька растерянно оглянулся:
– Здесь должна быть. Я чуть впереди нее шел – она оглядывалась все время, я боялся, что она меня заметит.
– Так, – зловеще обронил Сева, – упустили!
Вадька буквально задохнулся от ужаса.
– Ошиблись! Пошла! Не сюда! Кисонька одна! Мурка убьет! – Перепуганный Вадька мог изъясняться только стилем смсок, на полноценные фразы его уже не хватило.
– Спокойно, спокойно, – уговаривал и себя, и друга Сева. – Еще ничего не случилось. Сейчас по-быстрому возвращаемся…
Из темноты донесся перестук каблуков. Одним прыжком Сева оказался за деревом и рывком утянул за его ствол растерявшегося Вадьку. Женщина постоянно озиралась, иногда приостанавливалась, прислушиваясь. Наконец, успокоившись, она быстро прошла мимо сыщиков, распахнула ворота и скрылась в глубине школьного сада.
– Вот она, – шепнул очухавшийся Вадька. – Видал, как проверяется? Я был прав: хорошо, что мы у ворот ждали, а то был бы у нас бледный вид с нашей слежкой.
Вслед за Севой Вадька тихонько проскользнул в ворота. Нерешительно помялся, подергал друга за рукав:
– Слышь, Севка, не рассказывай девчонкам, что я ее чуть не упустил. Дело сделано, мы у подозреваемой на хвосте, она нас не заметила, а наши проблемы – исключительно наше дело.
– Заметано. Только помни, что ты теперь – мой должник, – согласно кивнул Сева, подбираясь к школьным дверям.
– Акула капитализма, – буркнул раздосадованный Вадька. – Ни стыда, ни совести!
Толстуха вошла внутрь и, уже не озираясь, спокойно зашагала по длинному коридору. Мальчишки осторожно двинулись за ней и тут же испуганно замерли. Из темноты, мрачные и зловещие, выступили две темные безмолвные фигуры.
– Что встали? – Безмолвие фигуры сохраняли недолго. – Давайте за ней!
Вадька постарался, чтобы его облегченный вздох не прозвучал излишне громко.
– Вы почему не снаружи? – сурово поинтересовался он.
– Так ведь все двери нараспашку стоят… Выкуп ждут! – хихикнула Катька. Зажатый у нее под мышкой Евлампий Харлампиевич согласно зашипел.
– Мама! Мама! – подойдя к лестнице, негромко позвала подозреваемая училка.
На этот раз вздрогнули все четверо сыщиков.
– Что это она, как маленькая, маму зовет? – буркнул Сева. – Какая мама в три часа ночи?
– Не кричи, я не глухая, – откликнулся сверху чей-то голос. – Сейчас спущусь.
По лестнице протопотали шаги, и из мрака выступил еще один персонаж…
– Сейчас помру на месте, – мертвым голосом прокомментировал Вадька. – Ведь это же Ильинишна!
– Та самая душевная уборщица, которую вы с Кисонькой так расхваливали?! – изумился Сева. – Она – главная похитительница?! Ну дает, старушка – божий одуванчик!
– Идиот, – выругал себя Вадька, стуча кулаком по лбу. – Мог бы догадаться! Она ведь говорила, что ее дочка здесь преподает. Вот она, дочка, – семейный бизнес устроили! – Вадька ткнул пальцем в толстуху.
– Тише ори: услышат, – одернула его Мурка.
– Марго, в спортзале ничего нет! – трагически воскликнула Ильинишна.
– Как нет?! – Позабыв про осторожность, Маргарита Петровна рванула по коридору. Сыщики последовали за ней.
Осторожно заглянув в дверь, они увидели следующую картину. Под печальным взором пригорюнившейся Ильинишны корпулентная Марго обыскивала спортивный зал. Сейчас ее объемистый зад торчал из-под козла для прыжков. Ничего под ним не обнаружив, кряхтя и пыхтя, она заглянула за перегородки, рысцой обежала все углы и, наконец, вынуждена была признать очевидное – деньгами и не пахло.
– Ничего не понимаю, – покачала головой Ильинишна. – Американец что, дочку свою не любит?
– Может, еще не успели собрать? Сумма-то большая, – с надеждой произнесла толстуха Марго.
– Пошли к этой Эрике! Вот как накрою ее крышкой, так папочка живо поторопится. – Ильинишна грозно потрясла сухими жилистыми руками.
– Я против жестокого обращения с детьми, – учительским тоном заявила Марго. – Но в данном случае… – Она пошарила рукой у ножек козла, и тут же монолитная стена старого здания отъехала в сторону, открывая узкий проход. Обе похитительницы нырнули в темноту. Дверь закрылась.
Глава 22
Схватка во мраке
Жадность, страх и нетерпение гнали двух дамочек по длинному коридору прямо к жуткой яме, где они не так давно держали детишек. Сейчас там сидела парализованная Эрика Саммерс. И ни капельки их всех не жалко! Так им и надо! Привыкли у мамочек с папочками – на всем готовеньком! И няньки у них, и домработницы, и элитная школа! За что, спрашивается? Почему взрослые женщины с солидным педагогическим образованием и «комсомольским стажем» должны возиться с сопливой малышней? Чем они сами хуже богатеньких мамаш, целыми днями таскающихся по магазинам и косметическим салонам? Они тоже заслуживают роскошной жизни, и если какая-то малявка осмелится помешать осуществлению их мечты… Не-ет, малолетние паршивцы, ночными кошмарами дело не ограничится!
Задыхаясь, Ильинишна и Марго остановились у края ямы.
– Эрика! – Марго уже не старалась подделываться под призрака. – Эрика, твой папочка не торопится с выкупом! Мы сейчас спустим тебе телефон, и ты немедленно позвонишь ему! Отвечай, Эрика!
Обе похитительницы умолкли и прислушались.
– Не смей молчать, Эрика! – злобно взвизгнула Марго. – У этого погреба есть очень плотная крышка! Сейчас мы ее закроем и посмотрим, как тебе понравится сидеть без кислорода!
Из ямы по-прежнему не доносилось ни звука. Разгневанная Ильинишна прицепила фонарь к швабре и спустила ее вниз. Подвал был пуст! Лишь в углу сиротливо приткнулась инвалидная коляска. Маленькая американка исчезла!
– Эрика, где ты, Эрика? – растерянно позвала толстуха.
– Какая Эрика? – поинтересовался наглый девчоночий голос.
Ильинишна и ее дочь разом вскинули головы. В двух шагах от них в ленивой расслабленной позе стояла высокая рыжеволосая девочка, смутно похожая и в то же время совершенно не похожая на американку.
– Никакой Эрики здесь нет, – торжествующе улыбаясь, продолжала девчонка на чистейшем русском языке, без всяких английских слов или акцента. – И если разобраться, то и не было!
– А кто же был? – почти спокойно поинтересовалась Ильинишна. Она первой взяла себя в руки.
– Призрак. Привидение, – сквозь зубы процедила девчонка. – Померещилось вам все это – и Эрика, и ее миллион.
– Ах, померещилось! – ласково покивала Ильинишна, подбираясь к ней поближе. – А если я сейчас из тебя и впрямь привидение сделаю? В погреб затолкаю и крышкой накрою?
Грозно размахивая шваброй, старушонка двинулась на малолетнюю дурочку, пытавшуюся лишить ее миллиона долларов. Рыжая нахалка – всего лишь ребенок, и поэтому должна в следующий миг испуганно шарахнуться от разгневанной взрослой бабки. А если нет – швабра почти дотянулась до груди маленькой негодяйки… толчок, и та полетит в темноту погреба.
Но толчка не получилось. Одним движением рыжая уклонилась от палки, легко, словно играючи, перехватила ее за середину… рывок, поворот – и каменная яма радостно распахнула свои объятия навстречу Ильинишне и ее швабре.
Потрясенная Марго изумленно слушала мамочкины стоны и ругань, донесшиеся из глубины погреба. Девчонка повернулась… И была в ее движениях полная и абсолютная уверенность в себе. «Это всего лишь ребенок, – подумала Марго, делая шаг назад. – Маленькая девочка, – добавила она мысленно, отступая в глубь коридора. – Она не может напугать взрослую женщину», – напомнила себе толстуха и бегом рванула к выходу.
Марго мчалась по темному подземелью. Ветер свистел в ее ушах; главное – не пропустить нужный поворот! Позади осталось их лучшее дело, обернувшееся западней, и эта жуткая, невесть откуда взявшаяся рыжая бестия. Впереди же – спасение и свобода, надо лишь добраться до выхода… Привычным взглядом окинув стену и увидев четырехугольник густого мрака на месте двери, Марго радостно ахнула, хватая спертый воздух пересохшим ртом. И тут же ее счастливый вскрик сменился воплем дикого, нечеловеческого ужаса.
Потайная дверь медленно открывалась. В лицо Марго ударили слепящие лучи… И в сияющий светом проем грозно и неотвратимо шагнула та самая рыжая девчонка! Закрыв лицо руками, Марго бросилась назад и со всего маху врезалась… снова в эту рыжую! Толстуха метнулась в сторону, но тут в коридор влетел громадный белый гусь и, страшно растопырив крылья, без единого звука ринулся на нее. Этого нервы училки уже не выдержали. Всхлипывающим, беспомощным, почти беспамятным кулем она осела на каменный пол.
– Кисонька, ты как? – бросилась к сестре Мурка. – Они тебе ничего не сделали?
– Скорее это я им сделала, – торжествующе похвасталась Кисонька и скомандовала: – Давайте эту тоже в яму бросим, у меня там уже одна сидит.
– Мы же тебе говорили: все с твоей сестрой будет в порядке, – пропыхтел Сева. Вдвоем с Вадькой они безуспешно пытались поднять грузную Марго.
Девчонки кинулись им на помощь. Впятером они с большим трудом дотащили толстуху до подвала. Парни откинули предусмотрительно закрытую Кисонькой крышку и перекатили тяжелое тело через край. Послышался грузный шлепок – и сразу же взрыв дикой ругани. Похоже, доченька рухнула на мамочку.
– Не задохнутся? – заботливо поинтересовалась Катька, усаживая Евлампия Харлампиевича на крышку люка.
– Ни в коем случае, – ответила Кисонька, устраиваясь рядом с гусем. – Смотри, как она рассохлась, щелей много.
Мурка зажгла фонарик и принялась бродить по подвалу.
– Что это? – изумилась она, выкатив из угла косматую голову, сделанную из папье-маше. В оскаленной пасти тускло светился громадный клык, проводок тянулся от батарейки к вставленным в глаза лампочкам.
– Это чтобы малышей пугать, – устало пояснила Кисонька. – Если снизу из темноты на нее смотреть – очень жуткое впечатление. Даже меня пробрало.
– Вот еще кое-что интересненькое, – добавила Катька, взяв с маленькой деревянной полочки пачку пожелтевшей бумаги. – План подвала! Еще девятнадцатого века! Смотри, вот фамилия купца, которому дом принадлежал!
Вадька вырвал план из рук сестры:
– Ребята, здесь все коридоры, наш подвал, а вот, глядите, как раз четыре потайных выхода: в спортзале, в котельной, в актовом зале и в нынешней учительской. Поняли теперь, почему их не поймали, когда они забирали выкуп? Менты ждали, что похититель по школьным помещениям пройдет, а они требовали оставлять деньги возле входа. Потом дверца тихонько приоткрывалась, лапа высовывалась и… хвать чемодан! Менты же не пялились на него каждую секунду!
Подвальная крышка начала ритмично подрагивать – Ильинишна колотила в нее шваброй.
– Ну что, дело закончено? – спросил Сева, выискивая местечко поспокойнее.
– Не совсем, – покачал головой Вадька. – Денег-то здесь нет. Неплохо бы их вернуть.
– Может, они уже все потратили? – зевая, спросила Катька.
– Ты что, малая? Почти сорок тысяч баксов?
– Тогда давайте у них и спросим, – предложила Катька.
Вадька прислушался к упорным ударам и приглушенной ругани.
– Не скажут. – Он печально покачал головой. – Марго раскололась бы, а Ильинишна – ни за что. Видали, какая бедовая бабка, сколько времени душевной старушкой прикидывалась, а сама, оказывается, – просто гений преступного мира!
– Скандалистка она преступного мира, – с чувством ответила Кисонька. – Так ругаться при детях!
– Где здесь дети? – От удивления Сева даже зевать перестал.
– Что – пару теток в погреб посадил и сразу взрослым стал? – влезла ехидная Катька.
– Кстати, насчет детей. Если малышня снова не даст показания, менты могут наших красоток даже и отпустить, – грустно заметил Вадька.
– Опять все сначала! – досадливо передернула плечами Катька. – Теперь будем доказательства разыскивать. А во время поисков эту парочку в подвале еще и кормить придется…
– Может, и не придется, – протянула Мурка. Зажатая в ее кулаке прядь волос уже имела совершенно измочаленный вид, значит, сыщица что-то напряженно обдумывала. – Говоришь, все от малышни зависит? Когда занятия в школе начнутся?
– Через четыре часа, даже меньше. Мы тут всю ночь провозились.
– Придется в школу опоздать. – Мурка досадливо поморщилась. – Ладно, надо же дело закончить. Ребята, вы засядете у входа, отловите всех четверых мальков и незаметно, через котельную, проведете их сюда.
– И что будет? – скептически поинтересовался Сева.
– Как говорят менты – недозволенные методы допроса и признание под давлением органов следствия.
Глава 23
Чего боится привидение
Крышка люка поползла в сторону. Вокруг подвальной ямы стояли пятеро ребятишек постарше и еще четверо малышей. Один из мальков крепко сжимал в ручках здоровенную маску из папье-маше. Вся четверка пристально всматривалась в глубины подвала. Увидев знакомые лица, Ильинишна в очередной раз разразилась бранью…
– …На самом деле вас похитили никакие не привидения и не вампиры, а школьная уборщица и ее дочка, ваша учительница, Маргарита Петровна. Просто одна надевала маску, а вторая голос подделывала, – закончила Мурка свой рассказ.
– Мы знали, что это они. Нам даже еще страшнее было, – сказала девочка в панамке.
– Мы думали, они превращаются. Днем люди, а ночью – монстры, – добавил Петька.
– А училка – вообще не живая, а привидение. Руки у нее холодные, – добавил толстенький карапуз.
– Меньше телевизор смотреть надо, – с досадой сплюнула Мурка. – Не пялились бы в ужастики целыми днями, знали бы, что вампиров и оборотней не бывает!
Рыжая присела на корточки у края ямы. Ильинишна тут же попыталась за ногу сдернуть ее вниз, но Мурка была настороже.
– Но-но, только без рук, – прикрикнула она, – а то снова крышку закрою. Давайте-ка признавайтесь, куда деньги дели?
Из темной глубины поднялась мосластая «фига».
– Старая женщина, а ведете себя совершенно неприлично, – покачала головой Мурка. – И глупо. Вы же все равно попались. Малышня вас больше не боится и скоро все-все расскажет дяденькам из милиции.
Марго тихонько заплакала, но Ильинишна держалась твердо.
– Да что ты говоришь? – издевательски процедила она. – Нашла свидетелей! Любой адвокат докажет, что они маленькие, мозги у них слабенькие, память цыплячья. Забыли, или перепутали, или просто на учительницу за двойку обиделись и теперь врут почем зря.
– Мы не врем! – обиженно крикнул толстый мальчишка.
Мурка успокаивающе положила руку ему на плечо.
– Знаете, может, вы и правы. Может, ребятишки и не годятся в свидетели. Они действительно еще маленькие и, наверное, забывчивые. Поэтому мы не станем звонить ментам, чтобы не опозориться. Мы просто сейчас задвинем люк, повернемся и уйдем. И единственными, кто будет знать, где вы заперты, будет вот эта малышня. Проведывать вас они, конечно, будут, план подвала мы им оставим, а там уж как захотят… Решат с вами за свои страхи сквитаться, крыс или пауков в яму напустить – их дело…
Испуганный вскрик Марго потонул в торжествующем вое четверки бывших похищенных.
– Им еще и кормить вас придется, – протянула Мурка, переждав этот взрыв восторга. – Интересно, что они сделают, когда им надоест в темноте с бутербродами шастать? Может, расскажут, где вы заперты, а может, побоятся и просто перестанут сюда ходить. Младенцы, что с них взять!
– Нет, нет, нет, – захлебываясь рыданиями, Марго бросилась к краю ямы. – Только не это! Что угодно, только не это! Выпустите нас отсюда, я все расскажу! Деньги у меня дома, к обратной стороне ковра скотчем приклеены…
– Не нам – ментам об этом расскажете, – сурово оборвал ее Вадька. – Мы вам сейчас спустим телефон, вы представитесь, подробно опишете все четыре случая похищений, ну и о деньгах не забудете сказать. Сообщите, где вы находитесь, менты вас и вытащат. – Он кинул взгляд на Ильинишну, но та мрачно молчала, придавленная тяжкой перспективой. Оказаться во власти своих недавних жертв ей явно не хотелось.
– А чтобы вам не пришло в голову вызвать вместо ментов каких-нибудь своих приятелей, мы сами наберем номер нашего знакомого майора. И подождем его у входа в школу, – ввернул Сева.
В молчании обе похитительницы следили за набирающим номер Вадькой.
– Майора Владимирова, пожалуйста, – вежливо попросил мальчишка. Подождал минуту и, услышав ответ, солидно бросил в трубку: – Сейчас с вами будут говорить.
Телефон опустили в яму. Всхлипывающая Марго с ужасом, словно на змею, глядела на раскачивающуюся у ее носа мобилку.
– Быстрей давайте, связь, между прочим, денег стоит, – поторопил ее практичный Сева.
Тяжело вздохнув, Ильинишна взглянула на почти беспомощную дочь и взяла трубку.
– Ну вот и все. – Вадька не мог сдержать облегченного вздоха. До последней секунды он боялся, что ничего не выйдет. – Мы крышечку на всякий случай пока прикроем, майор вас сам вытащит. – И мальчишки взялись за люк.
Маленький Петька подергал Вадьку за штанину.
– Значит, вы нам их не отдадите? – разочарованно пробурчал он.
– Нет, Петька, но ты не бойся, у дяденек милиционеров им будет так же весело, как вам в их яме, – утешил пацаненка Вадька.
Петька печально нахохлился.
– Ну можно, я к ним хотя бы Машку запущу? – жалобно попросил он, глядя на Вадьку полными надежды глазами.
– Что за Машка?
Петька приоткрыл кулак. На его ладони, поблескивая черными бусинками глаз, сидела маленькая полевая мышка. Вадька оглянулся на компаньонов.
– Ребенку тоже положена доля удовольствия, – кровожадно усмехнулась Кисонька.
Вадька пожал плечами:
– Ладно, запускай.
Мышка плюхнулась на дно ямы. Эффект превзошел ожидания юного Петьки. Мальчишки быстро задвинули крышку, и все дружно заторопились к выходу, стараясь не вслушиваться в раздавшиеся в подвале взвизгивания, сопровождаемые частым дробным топотанием.
Глава 24
Очень happy end
– Нет, нет и еще раз нет! – восклицала Мадама, энергично постукивая кулаком по подлокотнику кресла. – Вы совершенно ничего не сделали!
– Мы поймали похитителей, – монотонно бубнил Салям, повторяя слова, звучавшие в его наушнике.
– Почему же тогда они в милиции? Почему вы не привезли их ко мне?
– Существует закон. Преступники должны быть переданы в руки официальных властей.
– Глупости! – Мадама решительно тряхнула головой. – Я ваш наниматель, значит, я вам и закон.
Компаньоны, сидевшие в рабочей комнате, мрачно переглянулись и вновь уставились в зеркальную стену, на сидящих в парадном офисе клиентов. За отчетом по проведенному агентством делу Мадама явилась в сопровождении мужа Бобика и сына Ромуальда. Впрочем, это ничего не меняло: говорила все равно она одна.
– И самое главное, где мои десять тысяч? Почему я их не вижу? С чем я поеду в Париж? Знаете, что я думаю? – Мадама ткнула в Салямчика тощим, окованным в золото пальцем. – Я думаю, что вы – бездарь!
– Дорогая… – успокаивающе прогудел Бобчик.