Ультиматум президенту (сборник) Самойлов Николай

Невезучая Удача в стране, где всё не так

Скорее всего вы мне не поверите, что существует страна, где даже удача становится невезучей, где у неё всё из рук валится и ничего не получается. Не произойди эта история лично со мной, я бы тоже в эту чепуху не поверил бы. Плохо приспособленный к новой полукриминальной жизни, вечно доверяя тем, кто меня обманывает, я – лох по жизни.

Доверчивость, неумение жить на те деньги, которые мне удаётся заработать, привели меня к банкротству, вогнали в долги и глубокую депрессию. Перебрав десятки объявлений современных колдунов, ясновидящих и знахарей, я решил обратиться к экстрасенсу в пятом поколении, обещавшему избавить меня не только от телесных недугов, но заодно и ото всех проблем являющихся их причиной.

Офис у экстрасенса находился в областной глазной поликлинике, что в моих глазах, давало некоторую гарантию его причастности к медицине. Потомственный экстрасенс встретил меня приветливо, усадил в кресло, расспросил о проблемах. Слушал внимательно, заинтересованно, иногда даже делал пометки в блокноте. Выслушав мою печальную историю, ободряюще улыбнулся: Ваши беды – ещё не беды. От них я вас мигом избавлю. Доверьтесь мне, расслабьтесь и смотрите на этот хрустальный шар. Я поднял глаза на сверкающий шар размером со школьный глобус.

Экстрасенс говорил всё монотонней: С его помощью я отправлю вас в чудесную страну, где вы немного отдохнёте, расслабитесь и отвлечетесь от мучающих вас проблем, погреетесь на солнце, наберётесь здоровья и оптимизма.

Обещание солнца меня очень порадовало. За окном хозяйничала оборванная неряха – поздняя осень. Редкие, намоченные мелким дождём ржавые, жилистые листья, упорно сопротивлялись ветру, крепко вцепившись в ветви, уставших от борьбы с непогодой деревьев. Экстрасенс, крутанул хрустальный шар и стал медленно считать. При счёте пять исчезли шар, экстрасенс и его офис.

Открыв глаза, я увидел, что нахожусь в незнакомой мне комнате. Решил узнать, куда меня отправил экстрасенс. Для начала осмотрел комнату. Оказалось, что она часть маленького деревянного домика состоящего из двух комнат и кухни с дровяной печкой. Дрова лежали небольшой поленицей прислонённой к стенке печи. За раскаленной, чуть приоткрытой, дверцей плясало весёлое пламя. Мне стало спокойно и уютно в этой чужой для меня квартире. Я вышел на крыльцо и застыл от изумления, увидев вместо надоевшей осенней серости весёлое весеннее утро. Неторопливая, утренняя капель, по мере приближения солнца к зениту, всё более убыстряла шаг.

К полудню из желобов асбестоцементного шифера потекли тонкие, певучие, как серебряные струны ручейки. Болезненно серый, липкий снег оседал под напором тёплых солнечных лучей, падавших с высоты просторного, синего неба. Он уже смирился со своей печальной участью. Редкие, растрёпанные задиристо – упругим ветром облака проплывали по чистой синеве, стараясь не задевать яркое, весёлое солнце. Оно радовало душу, наполняло тело силой, сердце надеждами. Настроение улучшилось, депрессия уступила место радостной уверенности в скорое чудо, которое непременно изменит мою жизнь к лучшему. Я решил поближе познакомиться с городком, в который меня занесла воля экстрасенса. Да и аппетит проснулся. Он для меня первый сигнал о выздоровлении. Голод – обнадёживал, депрессия сдаётся, начинает отступать. Я шёл по узким улицам провинциального городка, с интересом разглядывая одноэтажные домики и встречных людей. При этом, чаще, чем полагается в моём возрасте, оборачивался на молоденьких красивых женщин, чего со мной давно уже не было. Худенькая, бледная, скромно одетая девушка привлекла моё внимание не красотой, а усталой походкой и синей печалью огромных глаз.

Моё сердце сжалось от жалости, я забыл о своих бедах и осмелился подойти к ней: Что с вами? Заболели? Может, я могу вам хоть чем то помочь?

Девушка вздрогнула, видимо, я отвлёк её от важных, полностью поглотивших её внимание мыслей. Внимательно посмотрела на меня грустными, полными боли и страданий глазами. Видимо душевные сомнения мешали ей поверить в мою искренность.

Наверное и её часто обманывали, подумал я. Проклятое время, испохабило души. Лишило людей веры в бескорыстие. Где теперь, любовь, надежда, вера? На помойке с бомжами и романтиками век доживает?

Девушка молчала, но природные доверчивость и дружелюбие победили, она покраснев ответила: Я, действительно очень устала и с удовольствием.

погрелась бы у печки и выпила стакан крепкого чая.

Тогда разрешите пригласить вас в гости. Я и сам в этом городе впервые никого не знаю Прошу вас разогнать мою скуку и скрасить одиночество.

Девушка снова насторожилась, глаза подёрнулись ледком страха. Я испугался отказа и стал торопливо рассказывать историю моего появления в этом городке. К моей радости она выслушала меня внимательно и поверила моему торопливому рассказу, улыбнулась и пошла со мной. По дороге я забежал в магазин, где купил чай, сахар, печенье.

Когда мы пришли ко мне на квартиру, я усадил девушку в кресло а сам занялся приготовлением к чаепитию. Пододвинув к её креслу журнальный столик, поставил на него заварной чайник, сахар и печенье, после этого представился: меня зовут Николай. Сегодня я сам не понимаю где я и что со мной. Может быть, я сплю, и вы мне снитесь?

Только, пожалуйста, не подумайте, что я маньяк или сумасшедший, я просто растерян. Её глаза снова полыхнули тревогой, чтобы её успокоить пришлось повторить свою историю, рассказав подробно о событиях сегодняшнего дня. Она слушала внимательно, с сочувствием, время от времени удивлённо ахая и кивая в знак согласия головой. Когда я закончил рассказ, она неожиданно улыбнулась: теперь мне будет легче рассказать о себе.

Меня зовут Удача, но правильнее было бы назвать меня невезучая Удача.

Когда я услышал это сочетание слов в первый раз, я рассмеялся: Разве может удача быть невезучей? Это всё равно, что горький сахар. Но глянув на её худое, бледное лицо с огромными печальными глазами я неожиданно для себя вдруг поверил, что такое возможно. Я принёс таз с тёплой водой и предложил ей пить чай и греть ноги. Она с удивлением посмотрела на меня: неужели вы мне сочувствуете? У вас, что своих забот мало? В вашей стране я отвыкла от жалости и сочувствия. Мне их так не хватало всё это время.

Если это вас не сильно расстроит, расскажите мне о своих бедах, может быть тогда я смогу вам чем то помочь. Она грела ноги в тазу с горячей водой, мелкими глотками пила чай, зажав стакан в маленьких ладошках тонких рук. С рассказом о себе она не спешила, видимо, решая с чего лучше начать. Чай взбодрил её, она посвежела, глаза оттаяли, в них полились золотые, как мёд лучики и тогда я разглядел, как она прекрасна, доверчива, добра и беззащитна. С первого взгляда в её чистые глаза было ясно, что обмануть её может каждый. Я раньше думал, что это ветреная удача предаёт, бросает нас. Сидящая передо мной девушка предать никого не могла. Она мне напоминала поехавшую в Сибирь за мужем жену декабриста.

Боже мой! – подумал я, как же всё – таки удивительна наша страна, если в ней встречаются такие женщины. Удача, вне всякого сомнения, – женщина верная, самоотверженная и преданная. Вот, действительно, век живи – век учись.

Тихий завораживающий голос Удачи, прервал мои размышления: Бог, толи задумал подшутить надо мной, толи переоценил мои способности. Он отправил меня в вашу вечно сомневающуюся в своих силах, ищущую свой особый путь к счастью страну, чтобы я нашла вам нового вождя, который привёл бы страну к процветанию, народ к счастью. Я не сомневалась, что это дело простое и не отнимет у меня много времени и сил. В то время, на каждом шагу ещё встречались умные, храбрые и благородные люди. Сначала я даже растерялась, не зная, кого из них выбрать. Наконец присмотревшись внимательнее решила, что лучший из них молодой, красивый лётчик с совершенно неотразимой улыбкой. Она меня покорила своей открытостью, искренностью я решила, что он будет самым достойным из всех претендентов. Выбрав кандидата, я стала покровительствовать, во всем помогать ему. Его отобрали в отряд космонавтов, он первым полетел в космос, став любимцем всей земли, его буквально носили на руках и мужчины и женщины. Оставалось совсем немного – дать народу возможность самому выбирать себе вождя. Пока я думала, как это сделать, вмешался мой вечный соперник – демон зла. Он подстроил аварию мой избранник погиб. Его смерть разбила мне сердце. Я долго не могла придти в себя. Оправившись, решила поискать среди людей человека постарше. Нашла выдающегося учёного умного, благородного, честного и бескорыстного. Он быстро стал известен всей стране своим умом и заслугами, заслужил уважение у всех. Трудно было найти лучше. Всё было бы так, как я задумал, если бы не чрезмерная скромность, чувствительность и интеллигентность учёного. Завидуя его успехам и популярности в народе, завистники обрушили на него шквал клеветы и ненависти. Люди оказались чрезвычайно жестоки к тем, кого доброта делает отзывчивыми. Благородство, жалость, любовь к справедливости они принимают за слабость. Сердце моего избранника не выдержало, остановилось, не пережив боли за страну и людей. Его похороны были пышными. Больше всего сказали похвальных слов и принесли цветов, люди травившие и терзавшие его при жизни. Тогда я решила, что этой стране нужен человек покрепче духом, посуровей, опытный в политических интригах, поэтому я выбрала героя войны генерала. И не ошиблась, он сумел не только стать известным и уважаемым в народе, но и организовать вокруг себя смелых и деятельных, болеющих за народ и страну офицеров. Но однажды утром генерал был найден застреленным в своей постели. Он был убит киллером, которого наняли те, кто боялся потерять власть и быть отданным под суд за бедствия, причинённые стране. Я была в отчаянии, увидев, сколько зла и ненависти было вокруг моих избранников. Выходит, вместо помощи я давала им только беды и смерть, при этом сама становилась несчастной. Какая же я удача? Все кому я пыталась помочь плохо кончили. Я в отчаянии и уже не знаю, что мне теперь делать. Она зарыдала. Я смотрел на сидящую передо мной плачущую красавицу и вдруг понял, как мелки мои заботы, как смешны мои проблемы. Раздумывая об этом, я незаметно для себя уснул. Когда открыл глаза, то вместо плачущей девушки увидел перед собой экстрасенса.

Он сидел за столом и что то записывал в толстый журнал. Закончив писать, экстрасенс поднял на меня глаза. Чёрные без блеска зрачки, смотрели на меня как дуло двустволки: вижу вам стало легче? Я прислушался к себе. Сердце билось ровно, уверенно, спокойно. В голове было ясно. Сомнений, неуверенности, страха не было. Я поблагодарил экстрасенса, расплатился с ним и пошёл домой. Шёл и чувствовал, как ко мне прибывают силы, крепнет вера в себя.

Я вдруг понял, что знаю, как помочь невезучей удаче, стране и себе. Нужно перестать трусить, перестать думать только о себе, своих проблемах, перестать надеяться на чудо и героя спасителя. Нужно жить, гордо выпрямившись, никому не позволяя унижать себя, ежедневно отстаивая свои права, достоинство и честь. Для настоящего человека и гражданина честь и достоинство не атавизм рыцарского, дворянского прошлого, а гарант нашего свободного и счастливого будущего.

Никто не подарит нам свободу, равенство и братство. Каждый должен их отстаивать ежедневно, при нужде быть готовым умереть за них, не дожидаясь, что это сделает кто – то другой. Все думающие, активные, желающие лучшей жизни для себя и своей страны люди должны неутомимо искать единомышленников, объединяться и вместе, сообща делать нашу жизнь честнее, справедливее и счастливее. Только тогда мы сможем помочь хрупкой, девушке с красивым именем Удача. Без нашей поддержки, она останется невезучей.

Мамонты будут жить!

Какая польза человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит?

(Евангелие от Матфея.)

Бригадир, одной из бригад, мощной столичной группировки Алексей Борисович Мамонтов – погоняло Мамонт, загулял. Повод у него был веский, обмывал рождение первенца. Сына он еще не видел, но уже любил, так как может любить только сильный, удачливый самец. Отечественным больницам Алексей не доверял, поэтому рожать жену отправил в Германию. Когда она позвонила, и сказала ему о рождении сына, Мамонт на радостях запил. Гудел, конкретно, вместе со своей бригадой, по полной программе: сауна, девки, водка. Он презирал забитых нуждой, трясущихся от вечного страха лохов: хилых стариков и не умеющих постоять за себя молодых парней. Если первых он понимал: отжили свое, силы на исходе, то последних считал человеческим браком, отбросами эволюции. Рисковый, азартный он с детства никого не боялся. Жизнь среди бандитов научила его до конца отстаивать свое. Он жил по понятиям, как мусульманин по законам шариата. Время на раздумья не терял: замахнувшись – бил, прицелившись – стрелял. Это позволило ему выжить и добиться успеха в жизни.

В свои тридцать два года Мамонт имел все: авторитет, деньги, иномарку, квартиру, дачу, красавицу жену, верных друзей, а теперь еще и сына-наследника всего, что он завоюет в этой жизни. Мысль о том, что его род не оборвется на нем, приводила Мамонта в восторг: Мамонты не вымрут! – кричал он своим друзьям. Они одобрительно ревели в ответ, до смерти пугая оказавшихся рядом обывателей. Встречать, прилетевшую из Германии жену Алексей выехал радостный и возбуждённый. Ему хотелось поскорее увидеть сына, поэтому он гнал машину, не следя за дорожными знаками. В спешке не заметил махнувшего ему жезлом гаишника. Тот обиделся и погнался за Лешей. Мамонт проигрывать не любил, заметив погоню, прибавил газ. Попробуй, догони! – думал он. В азарте гонки выскочил на кусок дороги, где накатанный машинами снег превратился в лёд. Ехавшего впереди на черной «Волге» лоха развернуло, Мамонт не успел увернуться, «Мерс» вскользь ударил в бок «Волги» и словно бильярдный шар от борта, отлетел в кювет. Когда, покувыркавшись, машина встала на колеса, Алексей вылез из нее, сделал несколько шагов и упал, потеряв сознание.

Когда очнулся, увидел белый потолок и светло-голубые стены маленькой, незнакомой ему комнаты. Солнечный лучик, проскользнув между двух белых, неплотно задернутых занавесок на окне, согревал лоб. Алексей помнил про столкновение с Волгой, как попал в больницу вспомнить не смог. Пошевелился, боли не было, попробовал встать с кровати. Что, милый, очнулся? – сухонькая старушка с морщинистым, круглым лицом и добрыми, серыми глазками наклонилась над ним и ласково защебетала: Лежи, лежи, сынок, сейчас доктора позову. Он придет, осмотрит и скажет, что делать дальше. Старушка встала, неожиданно резво, вышла из комнаты в коридор и крикнула: Иван Савельевич у нас радость, больной ожил. Через минуту в дверях показался энергичный старичок в очках – вылитый Айболит из детской сказки. Внимательно оглядел Алексея, постучал теплой ладошкой по его могучей груди, послушал, заглянул в рот, заставил высунуть язык и бодро заявил: Молодец, богатырь! Осилил болезнь, теперь готов к труду и обороне: и дубы корчевать, и с врагом воевать. Дорогая, Мария Петровна, верните больному его одежду, документы, дайте сухой паек на дорогу. У нас ему больше делать нечего. Мамонта это удивило и обрадовало. Удивило то, что к нему отнеслись, как к обычному лоху, обрадовала возможность уехать домой, увидеть жену и сына. Как я к вам попал? Долго ли здесь валялся и как добраться до Москвы? – требовательно спросил он, хлопочущую у кровати старушку.

– Тебя нам дед Мороз на санках привез, как раз под Новый год – рассмеялся Айболит. – сказал: вот вам подарок. Еле откачали. Четыре месяца у нас.

– Где это у вас?

– Много будешь знать – скоро состаришься. Веселые лучики вокруг глаз доктора погасли: Ты получил то, что заслужил. – Алексей с удивлением увидел перед собой не добренького Айболита, а строгого похожего на Николая Угодника с иконы – старика.

– Что я мало заслужил? – возмутился он – Да я за месяц «Мерс» делаю. Вашу больницу могу с потрохами купить.

– Здесь тебе ни рубли, ни доллары не помогут – сухо ответил доктор. У нас в цене только добрые дела и помыслы. У тебя их – кот наплакал. Спеши, жизнь кончается быстро. Некогда бока пролеживать. Проводите его Мария Петровна – строго сказал доктор и вышел, закрыв за собой дверь. Алексей обиделся, но вида не показал и спросил Марию Петровну: меня здесь кто-нибудь навещал?

– У нас никто никого не навещает.

Больше Мамонт от старушки ничего узнать не смог. Она ушла, через несколько минут вернулась с его одеждой.

– Здесь все, что на тебе было, одевайся. Спеши, дорога впереди дальняя – сказала и снова торопливо вышла. Когда Алексей оделся, старушка подвела его к старому умывальнику с носиком, на который нужно было нажимать, чтобы полилась вода. Он висел над раковиной, под которой стояло ведро.

Такие умывальники Мамонт только в кино видел. Как и в какую глушь меня занесло? – размышлял Алексей. Почему меня ни жена, ни братва не ищут? Такого неуважения понять, а тем более простить, он не мог. С деревенских лекарей, что взять? Они своё дело сделали. Подлатали неплохо, стал здоровее, чем был. Нужно будет долларов доктору подкинуть, ремонт в больнице сделать, оборудование прикупить.

– Где у вас телефон? – обратился он Марии Петровне – позвоню друзьям, пусть приедут, заберут меня. Моя мобила в машине осталась.

От нас ты ни до кого не дозвонишься. – Нет связи. – усмехнулся, вошедший Иван Савельевич.

– Как это нет? – вспылил Алексей, но, заглянув в глаза старику, мигом остыл. Весь его гнев улетучился, как роса под солнцем, столько жалости к себе увидел он в их ясной, спокойной сини. Леша почувствовал, что ничего не сможет сделать этому сухенькому, седенькому старичку, нищему лекарю из захолустья. Не боится он его силы, не позарится на его деньги. Мудрый старик знает то, что нужно человеку больше всех земных благ, сильнее страхов, милее женской любви. Попрощавшись, и пожелав Алексею счастливого пути и удач, Иван Савельевич ушел в свой кабинет. Подошла Мария Петровна с пакетом – Вот тебе сухой паек на дорогу. Зачем он мне? – отказался Алексей. Поем в кафе. Нет их здесь. Бери, потом спасибо скажешь – сказала добрая старушка, перекрестила Мамонта и вывела его на улицу. Выйдя за дверь веранды, на деревянное крыльцо, он поразился, увидев вокруг больницы дремучий сосновый лес. Высоченные, стройные, как корабельные мачты, сосны отогревали на теплом весеннем солнце свои золотые, похожие на свечи стволы. Больничка стояла на небольшой полянке, от которой уходила куда то вдаль дорога – просека, по которой можно было только на санях проехать. Снег посерел и осел. Следы саней на дороге, местами протаяли до земли. С тесовой крыши свисали сосульки похожие на отлитые из стекла бивни моржей. Им было жарко, они потели на солнце, капли нависали на остриях, созрев падали, пробивая глубокие дырки в снегу. Похоже, сейчас конец марта – начало апреля подумал Леша. Мария Петровна показала на дорогу. Иди прямо. Здесь не заблудишься. Дорога выведет тебя к хутору из трех домов, там узнаешь куда идти и что делать дальше. Все будет хорошо, улыбнулась ободряюще и снова перекрестила Алексея. Ему было приятно и грустно. Так, после окончания школы, провожала его в город, горько плачущая, мать. Мария Петровна не плакала, говорила уверенно, словно видела будущее: Иди ничего и никого, кроме себя не бойся. Забудь, что ты крутой. Встретишь сейчас людей посильнее тебя духом, крепче характером и верой. Пойми и полюби их, если сумеешь – спасешься. Таких слов и ласковых, сочувствующих глаз он ни разу в жизни не слышал и не видел. Ему стало казаться, что он находится в каком то сказочном сне, в который он чудом попал после аварии. – Все наяву – словно прочла его мысли старушка – Иди с Богом.

Алексей уже несколько лет носил золотой крест на толстой цепи, у братвы это было престижно, модно. Несколько раз, даже в церковь заходил, ставил свечи, но это была скорее игра, чем вера. Подумать о жизни и Боге было некогда, думалось – жизнь впереди, всё ещё успеется. Похоже, дожил: времени, хоть, пруд пруди, идти нужно неизвестно куда, ждет его там неизвестно что. Бред какай то! Хотелось проснуться, увидеть свою квартиру, жену, друзей. Мария Петровна легонько толкнула в спину: Шагай веселей, ничего не страшись, помни на все воля Божья.

Эти слова ударили по самолюбию никогда не трусившего Алексея: этого ему только не хватало! Гордость не позволяла ему оглянуться. Крикнув: Спасибо за заботу, смело зашагал навстречу таинственной неизвестности. Мокрый снег быстро намочил кроссовки, ноги стали замерзать, но он упрямо шагал вперед. Часа через два увидел впереди девушку, ускорив шаг, быстро догнал ее. Первое, что его поразило, в ней была одежда: серая, плохо сшитая, неказисто сидящая, немодная. Девушка была в черном, стареньком зимнем пальто с вытертым искусственным воротником, клетчатом шерстяном платке, валенках с резиновыми галошами и самосвязанных варежках. Такого наряда он даже в деревнях не видел, только в старых советских фильмах о войне и партизанах. Услышав его шаги, девушка оглянулась, испуганно вскрикнула и бросилась бежать. Лешка догнал ее и крепко схватил за плечи. Она закричала, пытаясь вырваться из его крепких рук. – Чего орешь, дура! Не бойся. Я тебя и пальцем не трону. Сам тебя боюсь. Лучше скажи, куда идешь. Я в этих местах впервые. Пойдем вместе, все веселее будет. Девушка молчала, разглядывая незнакомца. От бега её черные, как у цыганки волосы выбились из – под платка, закрыв лоб и брови. Огромные тёмно – карие, почти черные, глаза гневно сверкали. Не взгляд, а молния – подумал Мамонт. Вслух спросил: – Ты, что колдунья?

В такую глушь забралась. От твоего взгляда мороз по коже пробегает, страшно, аж, жуть! Не смотри так, обожжешь, волдырями покроюсь, жена домой не пустит. Его шутка успокоила девушку. Она улыбнулась, яркие, полные губы открыли белое, жемчужное ожерелье ровных, крепких зубов: ты откуда и куда? Тревога утонула в темной глубине глаз, взгляд стал приветливей, улыбнувшись, спросила – как тебя зовут? – Алексей, а тебя спросил в свою очередь Алексей?

– Татьяна.

– Ларина? – Блеснув глазами, уточнил Леша.

– Нет, Соловьева – застенчиво улыбнулась девушка алыми, похоже, никогда не знавшими губной помады губами.

– Рад знакомству с такой красавицей, – бодро сказал Леша. – Теперь, смогу узнать от тебя, куда иду. Что нас ждет впереди? Иду, как дурак в сказке, куда глаза глядят, куда ноги несут. Смотреть на Таню ему было приятно. Красота девушки была живой, теплой, душевной. Такую естественность, в наше испорченное рынком и рекламой время, только в сказке можно встретить

. – Куда путь держишь? К бабушке пирожки несешь? – Пошутил Алексей.

– Нет, к маме. Она живёт в Репьевке – это хутор из трех домов посреди леса. Хочу ее и брата проведать, гостинцев передать – показала маленький узелок, завязанный в чистый белый платок с синими цветочками.

– Не тяжело?

– Нет, здесь соль, спички, подсолнечное масло и немного сахара. У них магазина нет. Купить негде.

– Издалека идешь?

– Из города, учусь там на учительницу. – гордо ответила девушка. – Еще год осталось. – Видимо, ей очень хотелось произвести впечатление на красивого, хорошо одетого, городского парня.

– Ты, откуда такой? Одет не по нашему.

– Почему? – изумился Мамонт.

– У нас в городе так не одеваются. Таких ботинок, куртки и брюк я сроду не видела.

– В какую же глушь я попал? Подумал Мамонт. Здесь даже джинсы и кроссовки не видели. Вслух спросил: Далеко еще идти? – Километров десять. – Ого! Может попутки будут.