Арес Аксенов Даниил
Лошади пока что не отказывались служить верой и правдой, поэтому не прошло и получаса, как путники приблизились к телеге. Виктор уже предвкушал разговор с возницей, но вдруг заметил, как тот, привстав и оглянувшись, принялся нахлестывать коня. Скорость повозки сразу же увеличилась.
– О нет! – произнес Рикста, скашивая глаза, чтобы проверить реакцию господина на его реплику. – Этот придурок подумал, что мы гонимся за ним. Ну что за идиот!
– Но мы же на самом деле за ним гонимся, – ответил Антипов.
– Ну и что? Это еще не повод убегать. Мы ведь собираемся только расспросить о местных сплетнях.
– Да уж, – пробормотал Виктор. – Лишь полный идиот может от нас бежать по пустынной дороге. Мало ли чего мы хотим? Может быть, нам просто нужно поинтересоваться здоровьем его бабушки.
Рикста прыснул.
– Вперед! – скомандовал Антипов. – Догоним его и докажем, что нас бояться нечего. Даже если придется для этого стащить его с телеги и поучить уму-разуму!
Всадники пришпорили бедных лошадей. К счастью, древняя телега не могла ехать быстро, невзирая на все старания возницы. Когда путники почти догнали повозку, воин принялся кричать что было сил:
– Стой! Стой!
Он не надеялся на успех, но внезапно возница, в очередной раз обернувшись, натянул вожжи, и лошадь перешла на шаг, а потом и вовсе остановилась. Удивленный Виктор подъехал поближе и получил разгадку странного поведения беглеца. Телегой управлял Цунал, старинный знакомый сына лесоруба – тот самый мужик, которому Антипов изготовил шкворень.
– Ролт! Это ты?! Слава Зентелу! – вскричал возница, покачивая седой головой. – А я уже испугался, думаю, кто это за мной гонится. Всю ночь по округе арнепы бегали, ох и натерпелись мы. Хорошо, что я в замке ночевал, – в деревне куда страшнее!
– Чего ты убегал, Цунал? – спросил Виктор. Он был все еще недоволен тем, что пришлось гнать лошадей. – Разве у нас тут неспокойно? Разбойников-то нет!
– Как же… нет. Ты как скажешь! – укоризненно поцокал языком старикан. – Когда жрецы с графом осадили замок, то неплохо прошлись по деревням. Пограбили! Да и потом, когда уходили, не все сразу убрались. Не все! Туго нам было. Его милость, конечно, попытался навести порядок, но времени еще мало прошло, поэтому боимся мы. Я вот каждого встречного боюсь!
Антипов потер рукой разгоряченный лоб. Об этом он как-то не подумал.
– А с осадой что случилось? Барон выиграл?
– Так ты ничего не знаешь?! – ахнул Цунал, с удивлением глядя на собеседника.
– С чего мне знать-то? Не было меня. По делу уезжал. Дело мне сам господин барон поручил, – в очередной раз пробормотал ложь Виктор. Ему теперь казалось, что после каждой шутки или обмана, высказанных им, в невидимый мешок странного бога Кеаля падают столь же невидимые зерна. Тот, похоже, обогатится с таким последователем. Кстати, когда Антипов в красках рассказал Аресу о разноглазом незнакомце, реакция бога войны превысила все ожидания. Виктор впервые услышал, как тот ругается. Сквернословие было длительным и изощренным, а смысл сводился к простой фразе: «Только его нам и не хватало для полного счастья! Ну почему именно он, а не кто-нибудь другой? И как я мог его не заметить на Олимпе? Хотя мог… если он там один и слаб». Антипов вполне понимал переживания Ареса, потому что сам неоднократно задавал себе тот же самый вопрос: «Ну почему ему достался бог войны, а не кто-то более приятный?»
– А, не было, – протянул старик, поправляя вожжи. – Вернулся только сейчас, что ли? Так бы сразу и сказал! Осада сама снялась. Поговаривали, что граф даже извинился перед его милостью. За ошибку! Вот оно как.
«Все, господин Челюскин, мне конец, – с горечью подумал Антипов. – Дома никто не ждет. Барон как-то умудрился скрыть мою роль во всем этом. Теперь меня встретят как дезертира. Пора сматывать удочки. Чтоб его!»
Виктор печально посмотрел на обшарпанную телегу, светло-коричневые доски которой местами неплотно прилегали друг к другу, а колеса были настолько избиты, что явно требовали замены, и решил, что пора прощаться с разговорчивым стариканом.
– Ладно, мы двинули. До встречи! – Антипов развернул лошадь и сделал знак слуге, что нужно убираться. Он чувствовал опустошение внутри. Весь тщательно выверенный план рухнул, а другого не было. Что теперь делать? Существовала лишь одна возможность – найти гипс, поручить Риксте сделать статую Ареса и отправиться куда глаза глядят в поисках лучшей доли. В замке Орреант его ждет лишь палач. Но где же найдешь этот гипс? В деревнях, что ли? И, как назло, денег нет! Пожрать и то нечего. Оружия тоже не имеется, поэтому еду даже отнять не получится. Вот уж не повезло так не повезло! Хоть в нищие записывайся. Верховный жрец бога войны – нищий и бездомный попрошайка. Какой стыд. Хотя можно продать коней… тоже выход.
– До свидания, – махнул рукой Цунал. – А я к полудню опять в замок вернусь. Н-но, пошла!
– Не повезло нам, Рикста, – пробормотал Виктор, удаляясь от телеги. – Наступают плохие дни. В замок хода нет. Убьют меня там.
Он старался дышать глубоко, но все равно возникло такое чувство, словно не хватало воздуху. Антипов был в очередной раз обескуражен тем, что он старается все сделать правильно, из кожи вон лезет, чтобы послужить общему благу, а получается так, словно он – мерзавец и негодяй, заслуживающий самой жесткой кары. Его добрые поступки не ценятся, да и вообще он, похоже, никому не нужен сейчас в этом мире. Разве что Аресу, да и тот тоже пришелец. А Рикста и без Антипова неплохо проживет. Он – ловкий малый. Как в таких условиях можно верить в справедливость? Ее нет! Просто нет. А есть неприветливый мир, полный холодной неблагодарности. Конечно, Виктор не особенно надеялся на признательность, но все же полагал, что в цивилизованном обществе добрые дела должны прощаться, если нет сил их хвалить.
– Э-гей! – вдруг закричал старик. Его голос доносился издалека, но все еще был слышен отчетливо. – Я вспомнил! Говорили, что его милость отправил тебя на юг, Ролт! Чтобы ты присмотрелся к древесине для внутренних построек! Ну как там, на юге?!
Виктор на миг опешил. Он не мог поверить своим ушам. Ведь если такой слух возник, то это неспроста. Этот слух распустил сам барон! Получается, что ан-Орреант захотел скрыть истинные причины исчезновения сына лесоруба, но и в дезертирстве его обвинять не собирался! Антипов свободен как птица, и его ждут, ждут в замке! Виктору было все еще непонятно, как барон сумел заместить один слух другим, но это уже детали. Главное – он может вернуться! С его души свалился камень, даже глыба.
– Хорошо на юге! – закричал воин в ответ, вцепившись в поводья и стараясь не пришпорить коня на радостях. – Там охотятся на арнепов!
– Тамошние люди любят так развлекаться?! – изумился мужик.
– Да! Они этим занимаются до самого конца жизни!
– И долго живут?!
– До первой охоты!
Виктор и Рикста устремились к замку, понукая лошадей. Теперь уже можно не заботиться об их сохранности. Благородные животные отдохнут на конюшне. Слуга не мог понять причин такой быстрой смены настроения хозяина, но терпеливо ждал, что ему рано или поздно объяснят.
Антипов подлетел к воротам на полном ходу и резко осадил лошадь.
– Эй, там! Открывайте! – крикнул он.
Однако Виктору было известно, что можно и не кричать. Его давно заметили. Высокая калитка распахнулась, и беглого воина встретил долговязый Панта, закутанный в длинный темно-серый плащ.
– Ролт! – улыбнулся он.
Приятное тепло разлилось в груди Виктора. Панта смотрел с таким выражением, которого настоящий сын лесоруба, останься он жив, не увидел бы до конца своих дней. Похоже, за время отсутствия Антипова в замке что-то изменилось.
– Приветствую, Ролт! Заезжай! А это кто с тобой?
– Привет, Панта! Слуга.
– Да? Ты обзавелся слугой?
– А что тебя так удивляет? Я был богат и подумал – отчего бы не нанять кого-нибудь. Потом деньги закончились, но это уже ничего не могло изменить. Привык, знаешь ли, к прислуге. Втянулся.
– Ну если так…
Виктор и Рикста въехали внутрь. Там было все по-прежнему. Тот же стол, те же игральные кости, то же недовольное лицо Нарпена, который, впрочем, тоже кивнул Антипову как-то иначе, чем раньше.
Панта подошел поближе, поманил Виктора пальцем, а когда тот нагнулся, зашептал, предварительно оглянувшись по сторонам:
– Мы все знаем, Ролт. Но господин барон приказал это скрывать. Сказал, что повесит любого из воинов, кто станет распространять слухи о тебе и осаде. Поэтому те из жителей, кого отправляли укрываться в соседний замок, ни о чем не догадываются. Они недавно вернулись и теперь думают, что ты за лесом поехал.
– А почему барон приказал скрывать? – столь же тихо спросил Антипов.
– Не знаю точно, но мне кажется, что он опасается, как бы слухи не дошли либо до графа, либо до жрецов. Ты там сделал что-то ужасное?
– Где?
– Там, где был.
– Нет, Панта, ужасное там было до меня. Я лишь немного все улучшил. Ну как сумел.
Глава 32
Замок встретил Виктора привычным шумом: отголосками громкого разговора, доносящегося от колодца, далеким ржанием лошадей, а также скрипом открываемых внутренних ворот. Молодой воин огляделся, упиваясь знакомыми вещами и впечатлениями, и понял, что он дома. Чувство было странным. Антипов точно знал, что его настоящий дом далеко отсюда, но память Ролта утверждала, что он именно здесь.
Когда Виктор жил в своем родном городе, он очень любил возвращаться в отеческий дом – туда, где жили его родители. Не то чтобы ему безумно нравилось быть внутри – нет, сам процесс возвращения доставлял удовольствие. Антипов шел по знакомой с детства дороге, вспоминая, что вот тут он когда-то давно упал с дерева, а вон там когда-то был забор, за которым Виктор впервые поцеловался с соседкой. Ему неизменно чудилось, что в доме родителей сохранилась часть его души. И пока он шел, это чувство усиливалось. Казалось, что еще немного – и ему удастся обрести эту часть, которая принесет счастье, покой и беззаботность из детства. Но часть души не обнаруживалась, а юность не возвращалась. Ничего удивительного – детство всегда движется в сторону восхода, а человек – в сторону заката.
Однако замок был совсем не таким, как родительский дом. Наряду с ощущением того, что он дома, Виктором овладевала напряженность. Здесь были друзья, но были и враги, которых следовало опасаться. Барон – самый главный из них.
Антипов знал, что нужно доложить о своем прибытии. Поэтому отправился прямо в донжон, не заходя даже в дом Кушаря. Что ему уготовит Алькерт ан-Орреант? Интересный и очень волнующий вопрос, на который желательно получить ответ как можно скорее.
Молодой воин и его спутник проехали мимо пустующего двора казарм и приблизились к внутренним воротам. Там нес службу знакомый усатый стражник с копьем. Виктор спешился и хотел было заговорить с ним, как заметил, что из донжона выходит Нурия.
Губы Антипова сложились в дружелюбную улыбку, но он сам не терял бдительности. Десятник – верный служака, который способен исполнить любой приказ барона. Хотя, если говорить откровенно, то почти любой.
– Привет, Ролт! – Нурия крикнул еще издалека и радушно махнул рукой, приветствуя своего подчиненного.
– Приветствую, господин десятник! – отозвался Виктор, слезая с лошади. То, что он увидел, развеяло опасения. Начальство находилось в хорошем настроении, нисколько не опасном для беглого бойца.
– Где же тебя носило, Ролт? – Теперь Нурия подошел поближе и внимательно оглядывал собеседника сквозь прищуренные веки.
– Я сражался за наш замок, господин десятник, – проникновенно заявил Антипов, оценивая реакцию на свои слова.
– Ты проиграл, что ли? – ухмыльнулся Нурия. – Где твои доспехи и оружие? Врагу достались?
– Нет, поменял доспехи на лошадь, слугу и некоторый опыт, господин десятник.
– Хм, выгодный обмен. Слушай, Ролт, господин барон сказал, что поговорит с тобой в полдень. Я ему уже сообщил о том, что ты здесь. Как только тебя заметили со стены, сразу же пошел к нему.
– Хорошо, господин десятник, я приду в полдень.
– Иди, Ролт. Сходи к отцу пока что… да, кстати, если хочешь поразвлечься, то скоро будет очередное испытание на дружинника. Я его принимаю. Можешь посмотреть.
– Да? И кто же вызвался? Кто-то из приезжих? – Антипов видел множество испытаний, но не отказался бы взглянуть еще на одно.
– Террок, сын кузнеца, твой приятель.
– Террок?! А разве он что-то умеет? – Вот теперь Виктор удивился не на шутку. – Успел научиться?
– Не думаю, – покачал головой Нурия. – Просто с тебя пример берет. Скоро тут вся молодежь на тебя равняться будет.
Молодой воин озадаченно покачал головой. На такое он не рассчитывал. Ни у Террока, ни у кого-нибудь другого просто не было шансов. Нет, по теории вероятности были, конечно, но слишком уж ничтожные.
– Господин десятник, а вы…
– Не беспокойся, я ведь не Рунер… – Нурия верно понял невысказанный вопрос сына лесоруба. – Калечить не стану, но и продержаться положенное время не позволю.
– Спасибо, господин десятник.
Виктор повернулся, чтобы воспользоваться советом и навестить Кушаря до того, как испытание начнется.
– Постой-ка, – взял Нурия воина за рукав. – Иди за мной.
Они отошли немного от внутренних ворот, десятник бросил оценивающий взгляд на своего подчиненного и сказал со значением:
– Сдается мне, в этой беседе с тобой не только барон будет участвовать, но и наш маг. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
– Не совсем, господин десятник.
Нурия потер рукой плохо выбритую щеку:
– Н-да. Ладно, иди, Ролт. И подумай над тем, что я сейчас сказал. Хорошенько подумай.
– Ладно, господин десятник…
Виктор понятия не имел, что имеет в виду начальство. Похоже было, что Нурия хотел о чем-то предупредить, но вот о чем? О пытках, что ли? Вряд ли. Негоже пытать героя, о поступке которого известно всем воинам. Антипов не понимал намека, а память Ролта ничего не подсказывала. Да и мысли были заняты совсем другим. Тем, что сообщил Арес. Выбор между плохим и худшим мучил гостя этого мира. К тому же Виктор не знал, что – плохое, а что – худшее. Должен ли он пролить кровь невинных, но оказать помощь человечеству? Или ему следует оставить все как есть, надеясь, что как-нибудь само образуется? Разве в таких условиях можно всерьез думать о всяких магах? Ведь Ролт даже не представлял себе, что такое маре-н-мар.
– Господин, а где мы будем жить? Вот в этом дворце? – поинтересовался Рикста, показывая на донжон. Слуга тоже спешился и вел свою лошадь за узду, шагая рядом с Антиповым.
– Да, в этом, – рассеянно отозвался Виктор, поглощенный в раздумья. – Почти. Неподалеку, если точнее.
– Где? – спросил любознательный паренек, оглядываясь по сторонам. Рядом с донжоном стояли только какие-то деревянные развалюхи.
Однако Антипов не успел ответить. Когда они проходили мимо казармы, оттуда выскочил некто в блестящей кольчуге без накидки, с развевающимися на ветру каштановыми кудрями, и с приветственным ревом бросился к путникам.
– Нарп! – Виктор тоже обрадовался приятелю.
– Раздери тебя арнепы, Ролт! – воскликнул тот, подбегая. – Я уж думал, что ты не вернешься. Как ты? И это кто с тобой? Расскажешь что-нибудь или нет?
Антипов помнил, что оставил Нарпа в расстроенных чувствах. Тот решил, что его не очень крепкий на голову сослуживец окончательно сбрендил, когда стал рассказывать о том, что в одиночку снимет осаду. Нарп, конечно, выполнил просьбу друга и передал сообщение Нурии, но до самого отхода войск от стен не верил, что сын лесоруба окажется прав.
– Это Рикста, мой подопечный, познакомься. Что мне рассказать, Нарп? Ну путешествовал, взял несколько уроков у мастера-фехтовальщика, занимался другими делами…
– Значит, не скажешь, да? – Воин в кольчуге бросил быстрый взгляд на слугу, но тут же вновь обратил все внимание на приятеля. – Ну ладно! Не говори, если не хочешь. А с мастером что? Научился чему-нибудь?
– Кое-чему, – скромно сказал Виктор.
– Ну пошли проверим!
– Как проверим? Прямо сейчас? – Антипов опешил от такого напора.
– А чего ждать? Или ты устал? Наш десятник тебе сказал бы, что хороший воин всегда должен быть готов к схватке!
– Да я вообще-то домой направляюсь. Чтобы отца повидать.
– Подождет твой отец! Ты ведь уже прибыл! А мне страсть как любопытно. Пошли! Мы быстро!
– Вот ты пристал, Нарп. Мне еще хочется успеть взглянуть, как Террок будет испытание проходить. А потом к барону еще…
– Успеешь!
– Эх, ладно. Быстро так быстро. Рикста, привяжи лошадей к ограде.
Виктор, недовольно покачивая головой, направился во двор казармы. Он понимал причину чрезмерного любопытства приятеля. Нарп знал, насколько стремительно обучается сын лесоруба, поэтому хотел убедиться, что тот еще не превзошел его.
Друг Ролта моментально притащил щиты и тренировочные мечи. Протянул один набор Антипову, а сам привычным движением повесил щит на левую руку и уверенно встал в стойку. Виктор пожал плечами, надел щит на правую руку и зеркально скопировал позицию противника.
– Готов, что ли? – поинтересовался он.
– Готов, – отозвался Нарп, удивленный сменой ведущей руки. Ролт ведь всегда был правшой!
– Ну, смотри. – Антипов сразу же атаковал. Он, по примеру учителя, резво зацепил край щита приятеля своим щитом и сразу же поразил мечом верхнюю часть руки. Удар был не в полную силу, но все равно оказался довольно чувствительным. От неожиданности Нарп выронил свой меч и отступил на два шага.
– Вот чему я научился, – подытожил Виктор. Ему нисколько не хотелось затягивать поединок.
– Йо! – Нарп издал звук неопределенный, но очень громкий. Он бросил щит на землю и сейчас тер плечо левой рукой. – Да чтоб тебя, Ролт! Такого я еще не видел! Не уверен, что и Нурия мог бы так быстро это проделать. Ты сколько прием-то отрабатывал? А? Дни и ночи напролет, что ли?
– Два раза, – честно ответил Антипов. – В первый раз получилось хуже, во второй – лучше. Сейчас вот третий был.
От такого заявления Нарп замер, открыв рот. Но потом, спохватившись, что на него смотрит подрастающее поколение в лице Риксты, взял себя в руки.
– Врешь, – не очень уверенно сказал он.
– Нет, не вру, – тихо и спокойно ответил Виктор.
Воин витиевато выругался.
– Слушай, давай еще раз! Только по-нормальному, – предложил он. – Возьми щит как положено. В левую руку!
– Но…
– Пять попыток – и все!
Виктор мог бы отказаться, но ему и самому стало интересно, насколько он продвинулся. До последнего антиповского визита в Парреан Нарп выигрывал семь-восемь тренировочных схваток из десяти. Как будет теперь?
– Ну ладно. Пять, и не больше.
– Договорились!
Они снова встали друг напротив друга. На этот раз Антипов держал щит в левой руке. Мгновение – и воздух наполнился звуками быстрых ударов.
– Чтоб тебя! – опять выругался Нарп, изумленно глядя на свое бедро, по которому скользнул меч сына лесоруба. – Ну ты и покрутел! Быстро-то как! Еще раз!
Рикста внимательно наблюдал за схватками, покусывая рукав и переживая за своего господина. Но тот не подвел. Ролт проиграл лишь одну из пяти. Нарп выглядел расстроенным.
– Знал бы, не стал бы тебя отпускать, – пробормотал он. – Или с тобой бы поехал. Что же это такое? Как за несколько дней можно так улучшиться? Ты, может быть, и с Нурией на равных будешь!
– Вряд ли, – засомневался Виктор. – Нурия слишком силен. У него опыт – ого-го! Я, конечно, попрошу его меня еще потренировать, но в ближайшую неделю точно не буду с ним на равных.
– Неделю?! – изумился Нарп.
– Да. Понимаешь, мне стал ясен главный принцип. Мой учитель говорил, что когда это придет, то сделаешь огромный скачок. Словно тебя бросают в воду, ты сначала барахтаешься, а потом находишь нужные движения и плывешь, плывешь… Ну ладно, пора мне. Кушаря хочу увидеть до испытания.
– Но ведь на такое у людей уходят месяцы, а то и годы тренировок! – воскликнул пораженный Нарп.
– Только не у меня, – вздохнул Виктор. – У меня все гораздо быстрее.
Антипов уже хотел уходить, но вдруг словно вспомнил о чем-то. Он развернулся и обратился к приятелю, который все еще был обескуражен результатами дружеского матча.
– Слушай, Нарп, а тебе нравятся собаки?
– Собаки? – удивился тот. – Ну… не знаю. А почему ты спрашиваешь? В детстве я играл со щенками, но своей собаки у меня никогда не было.
– Вот представь, что у тебя есть собака, – сказал Виктор, игнорируя вопрос, зачем он начал этот разговор. – Такая… обычная собачка, но ты ее любишь, потому что она с тобой уже давно. Представил?
– Ну… – Нарп недоумевал.
– Так вот, перед тобой стоит выбор. Или оставить все как есть, или рискнуть жизнью этой твоей собаки.
– Зачем рискнуть? – не понял приятель сына лесоруба.
– Если ты рискнешь ее жизнью, то собака может умереть. Но зато потом появятся другие псы. Совсем другие! Они будут сильнее, выносливее, умнее, станут лучше служить людям… Ну что ты выберешь?
– Вот ты спросил! Зачем же мне рисковать жизнью своей собственной собаки? Те, другие псы, когда появятся? Не скоро ведь, так? А если собака моя и радует меня сейчас, то зачем мне подвергать ее опасности?
– Так думаешь, значит. Понятно. – Виктор опять повернулся, чтобы уходить.
– Но если бы я занимался разведением собак, тогда другое дело! – Нарп говорил уверенно и даже со знанием дела. – Я бы рискнул! А вот наш господин барон точно рискнет! Ради такого потомства он собственноручно перебьет всех собак в округе.
– Спасибо. Ты мне очень помог, – разочарованно произнес Антипов, на этот раз окончательно разворачиваясь.
Он и Рикста вышли со двора казарм и миновали Нурию, стоящего у калитки и наблюдающего за представлением неизвестно сколько времени. Десятник ничего не сказал.
– А кто вы тут? – спросил Рикста, когда они немного удалились от казарм и проходили мимо дома с многочисленными пристройками, принадлежащего скотнику.
– В каком смысле? – сдвинул брови Виктор. Странный вопрос отвлек его от мрачных мыслей относительно печального выбора.
– Ну в замке кто вы?
– Сумасшедший.
– Кто?!
– Не переживай, Рикста. Я им только притворяюсь. Так надо. Для дела. Понял? – Антипов подмигнул слуге.
– К-кажется, понял, – задумчиво произнес тот.
– Ролт! – раздался откуда-то справа внезапный крик.
Виктор выглянул из-за морды лошади и заметил Ханну, торопящуюся к нему. Девушка была одета в разноцветный сарафан, а длинные распущенные волосы, подхватываемые ветром, иногда прикасались к лицу. Однако ветер трудился не только над волосами, но и над талией платья, и тем, что повыше. Он натягивал тонкую ткань, и это открывало большой простор для мужского воображения. Антипов понял, что, вероятно, не сможет встретиться с Кушарем до испытания Террока.
– Я рада, что ты вернулся, Ролт. – Ханна подошла поближе и говорила взволнованным голосом, ее грудь высоко вздымалась от сбившегося дыхания.
– И я очень рад, мое солнце, – улыбнулся Виктор.
Его улыбка была искренней. В пылу своей диверсионной деятельности и потом, когда он напоминал сам себе волка, загнанного в ловушку, он умудрялся подумать и о Ханне. Пожалуй, это были единственные приятные мысли за все время пребывания в Парреане. Мужчина дорожил ими.
В жизни каждого человека должно быть, как минимум, одно светлое пятно. Оно не обязательно связано с достатком или физическими наслаждениями, вовсе нет. А может касаться того, что вообще недосягаемо или, по крайней мере, не находится поблизости. Виктор знал, что с этим светлым пятном живется легче. Всегда есть что-то, о чем можно подумать, не ради выгоды, а просто так, для улучшения настроения, для того, чтобы всегда помнить, что существуешь не только ради себя, но и ради кого-то или чего-то другого. Жить, любя лишь себя, неимоверно скучно и глупо, такую любовь невозможно потерять, но невозможно и завоевать. Поэтому на роль «светлого пятна» и была выбрана Ханна при отсутствии иных претенденток.
– Хорошо, что ты приехал, Ролт, – повторила девушка, не обращая внимания на спутника Виктора. – Именно сейчас приехал. Вовремя.
– А что случилось, радость моих дней? – поинтересовался Антипов, все еще улыбаясь.
Но улыбки на лице собеседницы не было и в помине.
– Я… мне… – замялась она.
– Что, Ханна, что? – Мужчина почувствовал легкий укол тревоги.
– Видишь, Ролт, мне… ну мне предложили выйти замуж, – быстро выпалила девушка, словно боясь, что не справится с этими словами, если будет говорить медленно.
– Вот так новость! – Антипов был поражен. У него пока что не было четких далекоидущих планов насчет Ханны, но кое-какие наметки уже имелись. – За кого же?
– За Акериа, – вздохнуло очаровательное создание, пряча глаза.
– За трактирщика?! – воскликнул Виктор. – Он же старый!
– Он овдовел недавно… а ему нужна хозяйка. Хозяйство-то большое… – В голосе Ханны звучали такие интонации, что казалось, будто она уговаривает сама себя.
– И что, ты собираешься согласиться?
– Нет… я не знаю… может быть…
– Нет или может быть?
– Не знаю, Ролт, не знаю. – Глаза девушки наполнились слезами.
Виктор посмотрел на нее, а потом прислушался к своим ощущениям. Они ему не понравились. Так бывает, когда готовишься к ударам судьбы, но с одной лишь стороны, оставляя тыл совершенно беззащитным. А злой рок разит именно в спину. Туда, где располагался нежно хранимый островок безопасности, покоя и надежд. Странное такое чувство, словно кто-то перепутал Антипова с вампиром и по ошибке вонзил в сердце осиновый кол.
– А почему тогда ты меня ждала? – спросил он. – С чего это я «вовремя»?
Ханна взглянула на Виктора выжидательно и страстно. Она разомкнула прекрасно очерченные губы, чтобы что-то сказать, но не решилась.
– Так почему? – повторил Антипов.
– Потому что я думаю о тебе, – тихо произнесла девушка. – Думаю постоянно, каждый день.
– Вот как? – Ничего более умного местная знаменитость по части острословия не смогла придумать.
– Да. Поэтому я бы хотела…
– Что? – снова поторопил девушку Виктор.
– Чтобы ты его опередил, – пояснила девушка, отворачиваясь.
– Кого?
– Акериа.
Антипов нахмурил брови, оглянулся на Риксту, натолкнувшись на недоумение, а потом вновь повернулся к собеседнице.
– Ханна, ты хочешь, чтобы я сделал тебе предложение? – спросил он.
Девушка молчала, смотря выжидательно и настороженно.
– Ясно, – вздохнул Виктор. – Мне все ясно. И что, тебе нужно решить с этим вопросом немедленно? Это никак не может подождать?
– Нет. Акериа сказал, что если я не отвечу быстро, то он возьмет другую.
– Ну и пусть берет!
– Ролт, ты не понимаешь. – Девушка вздохнула и начала терпеливо объяснять собеседнику очевидные, с ее точки зрения, вещи: – Трактирщик очень богат. Очень! Он живет в замке уже много лет, и даже его милость доверяет ему. У Акериа много денег, Ролт. Любая сочтет за счастье его предложение. Он ведь способен позаботиться о жене и о детях.
– А у него разве могут быть еще дети? – недоверчиво спросил Виктор.
– Он не так стар, как ты думаешь, – уклончиво ответила Ханна.
– Даже так… – Антипов немного помолчал, глядя то на пересохшую землю под ногами, покрытую мелкими трещинами, то на морду коня, который никак не мог понять смысла всех этих многочисленных остановок на пути к неведомой цели. – Ханна, вот допустим, я сделаю тебе предложение. И что будет потом? У меня ведь ничего нет!
– Чего нет? – не поняла девушка.
– Ничего нет! Даже ни одной серебряной монетки не осталось. Вот, лишь лошадь, которую держит Рикста. А другая лошадь принадлежит барону. И кольчуга тоже его. Скажу больше – я не знаю своего будущего. Сейчас все так повернулось, что… короче, меня могут убить в любой момент. Завтра, послезавтра, даже сегодня. Ты думаешь, что я, как порядочный человек, сделаю тебе предложение сейчас? Подожди немного, Ханна. Через пару недель или месяц уже кое-что прояснится. Может быть, я разбогатею хотя бы.
– Но почему у тебя ничего нет? – поинтересовалась девушка. – Я слышала, что ты получил много вражеского снаряжения, когда его милость осаждал соседа.
– Получил. Но все продал, а деньги потратил. На… важно ли это?.. Просто потратил, иначе нельзя было выжить. Видишь, я честен с тобой.
– Вижу, – прошептала Ханна. Ее глаза вновь наполнились слезами.
– Так что, ты подождешь? – спросил Виктор. – Если трактирщик так торопится, то и пусть себе торопится. А ты же красивая! Если со мной что-нибудь случится, проблем с женихами у тебя не будет.
– Я не могу ждать, Ролт. – Девушка смотрела куда-то вдаль, по ее лицу текли слезы. – Мне нужно думать о семье и о детях.
– Но даже если я сделаю предложение сейчас, разве это поможет тебе думать о семье или детях? Я – бедный жених.
– Да, Ролт, – кивнула Ханна. – Я понимаю. А мне нужно думать о будущей жизни.
Виктор хотел было что-то сказать, но сдержался и лишь махнул рукой. Он смотрел вслед уходящей девушке и чувствовал, что попал в западню. Последние дни вообще богаты на сюрпризы.
Антипов знал, что здесь жестокий мир. Чувства сражаются с практичностью и неизменно проигрывают. На Земле ситуация такая же, может быть, чуть лучше. Там у людей больше свободы, они могут идти на поводу у чувств, не обращая особого внимания на материальную сторону жизни. Но так редко кто-либо поступает. И хорошо это или плохо? Должны ли женщины потакать своим чувствам ради сиюминутного, по меркам жизни, счастья и рисковать достатком своих детей? Или они обязаны принять предложение какого-нибудь богатея, а потом страдать, существуя рядом с нелюбимым? Есть ли ответ на этот вопрос? Возможно. Ведь в обоих случаях женщину может ожидать расплата. Вне зависимости от того, бросается ли она в омут очертя голову или подходит к планированию своей жизни максимально практично. А если есть расплата, значит, и вина тоже есть. Получается, что оба поступка неверны! Если Ханна выберет его, а он погибнет в ближайшем будущем, то кем она станет? Вдовой без средств к существованию? А если выберет старого трактирщика, то принесет ли это ей хоть сколько-нибудь длительное удовлетворение? Весьма сомнительно.
Читать бесплатно другие книги:
