Анекдоты и тосты от Раневской Раневская Фаина
— Зеркало и весы. Еще паспорт, но его хоть потерять можно…
Актриса сетовала, мол, одна подруга худая, другая тоже, а ей никак похудеть не удается. А ведь все диеты перепробовала.
Раневская посоветовала:
— Попробуйте иначе.
— Ну-ну, — собеседница ожидала получить новый рецепт, но услышала:
— Откормите подруг.
В доме отдыха, в номере у одной актрисы плохо закрывалась задвижка входной двери. Умоляя администратора исправить положение, актриса кокетливо поинтересовалась:
— А если меня украдут?
Присутствующая здесь же Раневская успокоила ее:
— Разглядят — вернут на место.
Раневская советовала, как отомстить мерзкому соседу, паркующему свою машину так, что пройти мимо просто невозможно:
— Прикрепите к стеклу записку: «Спасибо за сумасшедшую ночь, дорогой!»
— И что?
— У него жена ревнивая, пару раз такие записки увидит, и ему достанется, и машину больше ставить куда не следует не будет.
Талантливый график, давний друг Фаины Георгиевны Раневской Александр Александрович Румнев частенько приходил домой к актрисе, подолгу и допоздна засиживался с ней в её полутемной комнате, рисовал, рассказывал что-нибудь интересное. По мнению домработницы Раневской Лизы, обстановка была интимная. Однажды девушка не выдержала:
— Фаина Георгиевна, что же это такое? Ходить, ходить, на кровать садится, а предложение не делает…
Фаина Раневская с нескрываемым удовольствием изображала, как её домработница Лиза, собираясь на свидание, часами обзванивала своих подруг. «Маня, у тебе бусы есть? Нет? Пока», «Нюра, у тебе бусы есть? Нет? Пока».
— Для чего тебе понадобились бусы? — недоумевала Фаина Георгиевна.
— А шоб кавалеру было шо крутить, пока мы в кино сидим, — отвечала Лиза.
В моем тучном теле сидит очень даже стройная женщина, но ей никак не удается выбраться наружу. А учитывая мой аппетит, для нее, похоже, это пожизненное заключение.
Удивительно, — размышляла Раневская. — Когда мне было двадцать лет, я думала только о любви. Теперь же я люблю только думать.
— N относится ко мне, как к собаке, — жаловалась Фаина Раневская. — Даже хуже! У собаки есть меховое манто, а мне о нем приходится только мечтать.
Женщины — не слабый пол, слабый пол — это гнилые доски.
Милочка, если хотите похудеть — ешьте голой и перед зеркалом.
Вторая половинка есть у мозга, жопы и таблетки. А я изначально целая.
Я социальная психопатка. Комсомолка с веслом. Вы меня можете пощупать в метро. Это я там стою, полусклонясь, в купальной шапочке и медных трусиках, в которые все октябрята стремятся залезть. Я работаю в метро скульптурой. Меня отполировало такое количество лап, что даже великая проститутка Нана могла бы мне позавидовать.
Пусть это будет маленькая сплетня, которая должна исчезнуть между нами.
Однажды на съемках постоянный гример Фаины Георгиевны то ли заболел, то ли просто не пришел. После грандиозного скандала, Раневская согласилась на другого гримера — робкую, скромную, только окончившую институт девушку. Трясясь и робея, новенькая приблизилась к артистке. Очевидно, желая ее подбодрить, Раневская решила поговорить с девушкой о жизни.
— Замужем? — спросила она.
— Нет…, — робко пропищала девушка.
— Хорошо! — одобрила Фаина Георгиевна. — Вот помню, когда в Одессе меня лишали невинности, я орала так, что сбежались городовые!
…Сумочка для женщины — часть ее тела.
— Однажды я забыла люстру в троллейбусе, — вспоминала Раневская. — Новую, только что купленную. Загляделась на кого-то и так отчаянно кокетничала, что вышла через заднюю дверь без люстры: на одной руке сумочка, другая была занята воздушными поцелуями…
— У вас такой чудный румянец!
— Оставьте, какой же это румянец? Это чудеса науки и техники — румянец из Парижа.
«Помню, как-то приехала в маленький провинциальный городок — еще очень молодая, очень гордая тем, что у меня в кармане настоящий контракт. Оставив багаж на вокзале, я решила до театра пройти пешком, чтобы познакомиться с местом, где мне предстояло играть. Шла медленно, рассматривая дома и витрины. И вот стала замечать, что прохожие, главным образом мужчины, обращают на меня внимание: провожают долгими взглядами, оглядываются, многозначительно перемигиваются. «О, в этом городе умеют ценить красоту, — подумала я не без иронии. — Здесь можно рассчитывать на успех». И что же? Когда я наконец вошла в театр, актеры, встретившие меня в вестибюле, сказали, что у меня сзади распоролась юбка и мое кружевное исподнее оказалось наружу».
Как-то раз Фаина Георгиевна ехала в лифте с артистом Геннадием Бортниковым[10] и лифт застрял. Только спустя сорок минут их освободили.
— Ну вот, Геночка, — изрекла Раневская, — теперь вы обязаны на мне жениться! Иначе вы меня скомпрометируете. Бортников годился Раневской во внуки.
Раневская часто заходила в буфет и покупала конфеты или пирожные. Не для себя. С ее страшным диабетом сладкое актрисе было противопоказано. Пирожные и конфеты она покупала, чтобы угостить кого-нибудь из друзей-актеров. Однажды в буфете она подошла к актрисе Варваре Сошальской[11]:
— Вавочка, — пробасила она нежно, — позвольте подарит вам этот огурец!
— Фуфочка, — так звали Раневскую близкие, — с восторгом приму! — Только вы уж, пожалуйста, скажите к нему что-нибудь со значением!
— Вавочка, дорогая, — снова начала Раневская, — я, старая хулиганка, дарю вам огурец. Он большой и красивый. Хотите ешьте, хотите живите с ним!
— Против кого дружим, девочки? (Вопрос, заданный Раневской молодым актрисам)
Фаина Раневская о коллеге:
— У этой актрисы жопа болтается, как сумка у гусара.
Возмущенная увиденным на сцене одного из театров, Раневская негодовала:
— Решительно невозможно наблюдать за тем, как шлюха изображает невинность!
Фаина Раневская ехала в купе, возвращаясь с гастролей. С ней — три актрисы.
Первая сказала:
— Вернусь домой — во всем признаюсь мужу.
Вторая (восторженно) — Ну ты смелая!
Третья (категорично) — Ну и дура!
Фаина Георгиевна: — Ну у тебя и память!
Фаина Георгиевна, оценивая проходящую мимо женщину:
— С такой задницей дома надо сидеть.
Когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя.
Женщина должна обладать двумя качествами — быть достаточно умной, чтобы нравиться глупым мужчинам, и достаточно глупой, чтобы нравиться умным мужчинам.
Моя внешность испортила мне личную жизнь.
Коллеги Раневской часто вспоминали о встрече Фаины Георгиевны с Марлен Дитрих[12]. Говорили, будто между двумя актрисами произошел такой диалог:
— Скажите, — полюбопытствовала Раневская — почему вы все такие худенькие да стройные, а мы — большие и толстые?
— Просто диета у нас необычная: утром — кекс, вечером — секс.
— А если не помогает?
— В таком случае, мучное исключить.
Раневская говорила об актрисе, с которой должна была играть на сцене и фамилию которой внезапно забыла:
— Ну эта, как её…Такая плечистая в заду…
Как-то раз, возвращаясь с репетиции, Фаина Георгиевна встретила девушку, которая несколько лет проработала у нее домработницей.
— Как же я жалею, что ушла от вас, — призналась девушка Раневской.
— Вы недовольны своей новой работой, милочка?
— Недовольна.
— Что так? У вас много дел?
— Гораздо больше, чем когда я работала у вас.
— Вы, вероятно, неплохо зарабатываете?
— Почти ничего.
— Невероятно! А отпуск?
— Никакого отпуска.
— Бог мой! У кого же вы работаете?
— Я не работаю. Я вышла замуж.
Встретились как-то раз Раневская и ее хорошая знакомая Роза и разговорились о жизни.
— Фаина Георгиевна, вы хотя бы ради приличия спросили, как я живу.
— Как вы живете, Роза?
— Ой, и не спрашивайте.
Одна известная актриса закатила истерику на общем собрании труппы:
— Я знаю, вы только и ждете моей смерти, чтобы явиться и плюнуть на мою могилу!
— Терпеть не могу стоять в очереди, — тут же отреагировала Раневская.
Однажды Фаина Георгиевна Раневская поделилась с приятельницами результатами исследования.
— Вы можете себе представить, каждая пятая женщина в нашем городе не носит нижнее белье, — заявила актриса.
— Но позвольте, Фаина Георгиевна, где вы это вычитали?
— Нигде. Данные получены мною лично от продавца обувного магазина.
Знаете, всю жизнь опасаюсь глупых людей, а в частности баб. Ведь и не знаешь, как с ними разговаривать, чтобы не скатиться до их уровня.
Раневская решила продать шубу. Когда к ней пришла потенциальная покупательница, актриса открыла дверь шкафа и увидела, как оттуда вылетела здоровенная моль. Фаина Георгиевна проводила её взглядом и поинтересовалась:
— Ну что, сволочь, нажралась?
Если женщина идет с гордо поднятой головой — у нее есть любовник! Если женщина идет с опущенной головой — у неё есть любовник! Если женщина держит голову прямо — у нее есть любовник! И вообще, если у женщины есть голова, то у нее есть любовник!
Если женщина говорит мужчине, что он самый умный, то она предполагает, что второго такого дурака она не найдет.
Бог создал женщин красивыми, чтобы их могли любить мужчины, и глупыми, чтобы они могли любить мужчин.
Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только от того, что у мужчины красивые ноги.
— Нет полных женщин, — утешала Фаина Георгиевна коллегу с пышными формами. — Есть узкая одежда.
— Жемчуг, который я буду носить в первом акте, должен быть настоящим, — требовала капризная молодая актриса.
— Все будет настоящим, — успокаивала ее Раневская. — Все: и жемчуг в первом, и яд в последнем.
Раневская и Марецкая прогуливались по Тверской. Раневская заметила:
— Тот слепой, которому ты подала монету, не притворяется, он действительно не видит.
— Почему ты так решила?
— Он же сказал тебе: «Спасибо, красотка!»
Раневская, как и очень многие женщины, абсолютно не разбиралась в физике, и однажды вдруг заинтересовалась, почему железные корабли не тонут.
— Как же это так? — допытывалась она у одной своей знакомой, инженера по профессии. — Железо ведь тяжелее воды, отчего же тогда корабли из железа не тонут?
— Тут все очень просто, — ответила та. — Вы ведь учили физику в школе?
— Не помню.
— Ну, хорошо, был в древности такой ученый по имени Архимед. Он открыл закон, согласно которому на тело, погруженное в воду, действует выталкивающая сила, равная весу вытесненной воды…
— Не понимаю, — развела руками Фаина Георгиевна.
— Ну вот, к примеру, вы садитесь в наполненную до краев ванну. Что происходит? Вода вытесняется и льется на пол… Отчего она льется?
— Оттого, что у меня большая жопа! — догадалась Раневская.
Великая русская актриса Александра Яблочкина[13] пробыла в девицах до старости. Как-то Раневская предложила ей рассказать о том, как мужчина и женщина занимаются любовью. После подробного рассказа Фаины Георгиевны Яблочкина с ужасом воскликнула:
— Боже! И это все без наркоза?
— Меня никто не целовал, кроме жениха! — с гордостью сказала Раневской одна молодая актриса.
— Милочка, я не поняла, — уточнила Фаина Георгиевна, — вы хвастаете или жалуетесь?
Обсуждая только что умершую подругу — актрису, Фаина Раневская со вздохом сказала:
— Хотелось бы мне иметь ее ноги. У нее были прелестные ноги! Жалко, теперь пропадут.
— Что вы пишете, Фаина Георгиевна, что это за список? Вы, наверное, боитесь забыть кого-то поздравить с праздником?
— Нет. Меня укусила собака, врач сказал, что возможно бешенство. Составляю список тех, кого нужно успеть укусить, пока жива.
Молоденькие актрисы дают друг другу советы, как избавиться от назойливого ухажера. Раневская вставляет свои пять копеек:
— Скажите, что можете опоздать на свидание потому, что к венерологу бывает очередь.
Однажды, посмотрев на Галину Сергееву[14], исполнительницу роли «Пышки», и оценив ее глубокое декольте, Раневская своим дивным басом изрекла, к восторгу Михаила Ромма[15], режиссера фильма:
— Эх, не имей сто рублей, а имей двух грудей. (В разговоре с Глебом Скороходовым[16], Фаина Раневская произносила эту фразу иначе: «Не имей сто рублей, а имей сто грудей»)
— Дорогая, сегодня я спала с незапертой дверью, — сообщила Раневская приятельнице.
— А если бы кто-то вошел? — всполошилась последняя.
— Ну сколько можно обольщаться?
Хозяйка дома показывала Фаине Раневской свои детские фотографии. На одном из снимков красовалась маленькая девочка, сидящая на коленях пожилой женщины.
— Вот такой я была тридцать лет назад.
— А кто эта маленькая девочка? — с невинным видом спросила Фаина Георгиевна.
Раневская стояла в своей гримуборной совершенно голая и курила. Вдруг к ней без стука вошел директор-распорядитель Московского театра имени Моссовета Валентин Школьников[17]. И ошарашенный увиденным, замер. Фаина Георгиевна спокойно спросила:
— Вас не шокирует, что я курю?
Раневскую о чем-то попросили и добавили:
— Вы ведь добрый человек, вы не откажете.
— Во мне два человека, — ответила Фаина Георгиевна. — Добрый не может отказать, а второй может. Сегодня как раз дежурит второй.
Раневская бродила по театру очень грустная и явно была чем-то расстроена.
— У меня украли жемчужное ожерелье, — пожаловалась актриса, когда у нее спросили, что случилось.
— Как оно выглядело?
— Как настоящее.
Как-то раз Раневская подошла к актрисе N, мнившей себя неотразимой красавицей и спросила:
— Милочка, вам никогда не говорили, что вы похожи на Брижит Бардо[18]?
— Нет, никогда, — ответила N, ожидая комплимента.
Раневская осмотрела её с ног до головы и заключила:
— И правильно, что не говорили.
Во время очередных гастролей Фаина Георгиевна зашла в местный музей и присела в кресло — отдохнуть. К ней подошел смотритель и сделал замечание:
— Здесь сидеть нельзя. Это кресло Суворова-Рымникского[19].
— Ну и что? Его ведь сейчас нет? А как придет, я встану.
В семьдесят лет Раневская внезапно объявила, что намерена вступить в партию.
— Для чего вы это делаете? — изумлялись коллеги и друзья актрисы.
— Надо! — твердо заявляла Фаина Георгиевна. — Должна же я хоть на старости лет узнать, что эта сука Верка Марецкая говорит обо мне на партсобраниях.
Однажды Фаину Георгиевну Раневскую спросили: «Какие, по вашему мнению, женщины склонны к большей верности — брюнетки или блондинки?» Она, не задумываясь, ответила: «Седые».
Женщины умирают позже мужчин потому, что вечно опаздывают.
«Смесь степного колокольчика с гремучей змеей», — говорила Фаина Георгиевна об Ие Саввиной[20].
Приятельница рассказала Раневской:
— Я вчера была в гостях у N. и пела для них два часа…
Фаина Георгиевна прервала ее рассказ возгласом:
— Так им и надо! Я их тоже терпеть не могу!
В доме отдыха на прогулке приятельница Фаины Георгиевны восхищенно выдохнула:
— Я обожаю природу.
Раневская остановилась, внимательно осмотрела собеседницу и возмутилась:
— И это после того, что она с тобой сделала?
Природа весьма тщательно продумала устройство нашего организма, — заметила как-то Фаина Георгиевна. — Чтобы мы видели, сколько переедаем, наш живот расположен на той же стороне тела, что и глаза.
Заметив в своей юбке прореху, Раневская заявила:
— Напора красоты сдержать ничто не может!
Известно, что Фаина Георгиевна время от времени называла Любовь Петровну Орлову «буржуйкой», излишне думающей о нарядах и ехидничала:
«Шкаф Любови Петровны Орловой так забит нарядами, что живущая в нем моль никак не может научиться летать».
Фаина Раневская любила также разыгрывать миниатюры, в которых изображала Любовь Петровну. Вот Любочка смотрит на свои новые кофейно-бежевые перчатки:
— Совершенно не тот оттенок. Опять вынуждена буду лететь в Париж.
Алексей Щеглов[21], которого Фаина Георгиевна называла своим «эрзац-внуком» женился. Накануне визита молодоженов к Раневской его жену Татьяну предупредили.
— Танечка, ни при каких условиях не спорьте с Фаиной Георгиевной и не возражайте ей.
Оценивая девушку, актриса выпалила:
— Танюша, вы одеты, как кардинал.
— Да, это так, — подтвердила Татьяна, усвоив наставления.
Наутро мать Алексея рассказала сыну, что Фаина Георгиевна успела позвонить ей и поздравить.
— Поздравляю! У тебя невестка — нахалка.
Я никогда не была идеальной — начиная от внешности и заканчивая характером. Но я всегда была собой.
Что-то давно не говорят, что я блядь. Теряю популярность.
— Запомни, деточка, — увещевала Фаина Раневская свою молоденькую коллегу, — не надо пытаться что-то сделать со своей внешностью. Джульетт много, а ты такая одна!
Почему все дуры такие женщины?
Фаина Раневская о житейском
Жизнь не баловала Фаину Георгиевну. В своих интервью она признавалась, что все могло бы сложиться иначе, более счастливо. Быть может оттого, размышления Фаины Раневской о жизни имеют не столько смешной, сколько печальный оттенок.
Как вспомню, что мои неудачи были заранее спланированы моей судьбой, так сразу хочется набить ей морду.
— Фаина Георгиевна, где вы храните свои сбережения?
— В мечтах, голубчик…
Любой дурак может сделать в жизни три вещи: пожрать, поспать и сдохнуть.
Будущее удивительно изворотливо, до него никак не удается дожить.
Над собой лучше посмеяться первым, чем последним.
В нашей жизни все немного перепутано — не ложка дегтя в бочке с медом, а наоборот.
Жить — это искусство, к сожалению, большинство занимается ремеслом — выживанием.
Если жизнь повернулась к тебе задом, дай ей под зад пинка.
Прекратите пытаться быть счастливыми, попытайтесь быть интересными.
На вопрос о смысле жизни:
— Оставьте жизнь в покое, перестаньте искать в ней смысл, просто живите.
У Раневской попросили совет, она в ответ поинтересовалась:
— А вы сами как думаете?
— Почему вы не хотите ничего посоветовать?
— Понимаете, милочка, совет такая вредная штука… его просят, когда сами знают как поступить, но знают, что так поступать не стоит. Всю ответственность люди в таком случае перекладывают на чужие плечи, чтобы потом сказать: «Это вы посоветовали!»
— Лучше что-то, чем ничего! — бодро заявляет соседка Фаины Георгиевны в санатории.
Раневская, покосившись на нее:
— Иногда ничего все-таки лучше…
Услышав, что смерть страшна:
— Нет-нет, голубчик. Я однажды попробовала представить жизнь без смерти. Получился такой ужас, что захотелось немедленно умереть.
Читать бесплатно другие книги:
