Славянская энциклопедия Артемов Владислав

Древнейшая история славян окончательно еще не выяснена историками, их происхождение и прародина точно не установлены. Славянский народ считается в истории сравнительно молодым. Первые исторические сведения о славянах появляются поздно – до н. э. о них нет ни одного достоверного упоминания.

Под собственным именем славяне впервые упоминаются в письменных источниках лишь с VI в.

Сейчас прародиной славян признается область, простирающаяся к северу от Карпат. Но при определении ее границ ученые существенно расходятся между собой.

Вопрос о происхождении славян интересовал средневековых хронистов и летописцев, византийских, римских и германских историков, географов, политических деятелей, католических и православных монахов, арабских и персидских путешественников, слагателей скандинавских саг и анонимных авторов древнееврейских источников.

«Во мнозех же временах сели суть Словени по Дунаеви, где есть ньще Угорьска земля и Болгарьска. И о тех Словен разидошася по земле и прозвавшася имены своими, где седше, на котором месте». Так повествует о прародине славян и о расселении славянских племен древнерусский летописец.

Старинные смутные предания, передававшиеся из уст в уста, а быть может, и документальные материалы, говорящие о давнем жительстве славян на Дунае, заставили летописца усматривать в дунайских землях прародину славян.

Трипольская культура

На той территории, которая была прародиной славян, мы находим сегодня артефакты, относящиеся к эпохе так называемой Трипольской культуры.

Трипольская культура датируется приблизительно тремя тысячелетиями до н. э. Носителем этой культуры был оседлый земледельческий народ. Трипольское общество представляло собой родовое общество, которое развивалось от разложения матриархата к патриархату.

Земледельческие традиции, остатки древних религиозных представлений, сохранившиеся у позднейших обитателей этих мест вплоть до времен древней Руси (культ матери-Земли, культ быка), сохранение некоторых особенностей материальной культуры и т. п. – все это генетически роднит трипольцев с земледельческими скифскими племенами, а последних – с восточным славянством.

Изделия мезолитической буго-днестровской культуры: 1–3, 8, 9, 14, 15 – керамика; 4–7, 10–13, 16–19 – каменные и костяные орудия

Селение трипольской культуры «Коломийщина-1» (реконструкция по Т. С. Пассек)

Земледелие трипольцев носило так называемый «огороднический» характер, так как земля возделывалась вручную, мотыгой, как огород. Трипольцы выращивали просо, ячмень, пшеницу.

Также они занимались скотоводством, причем разводили в основном крупный рогатый скот и только много позже приручили лошадь. Скот разводили только на подножном корму, и никаких заготовок сена не было. По мере необходимости и в момент опасности скот загоняли на площадь внутри поселения.

Охота и особенно рыбная ловля играли второстепенную роль в жизни трипольцев.

Поселки трипольцев располагались у воды, но при этом далеко не всегда на берегах больших рек – зачастую трипольцы довольствовались небольшим ручейком, текущим по дну степного оврага. Это обстоятельство отчасти и обусловливало слабое развитие рыболовства. Оседлость трипольцев способствовала развитию гончарного искусства и созданию знаменитой расписной трипольской керамики.

Жили трипольцы в больших домах, покрытых двускатной крышей, стены которых были сплетены из ветвей и обмазаны глиной. Стены домов трипольцы иногда расписывали краской. Дом возводился на плотной глиняной площадке, которая служила полом. Внутри дома помещались печи.

Трипольская культура: 1–3, 5, 7, 9–14, 17, 18 – сосуды; 4, 6, 15 – статуэтки; 8, 16 – крышки; 19 – нож; 20 – топор (1–18 – глина; 19 – медь; 20 – камень)

Вместе с развитием скотоводства наблюдается и естественный результат этого явления – большая подвижность населения. Время от времени происходят переселения с места на место. Исчезают большие дома, и их место занимают семейные землянки. Поселения трипольцев этой поры сосредоточиваются уже, главным образом, на низменных левых берегах степных и лесостепных рек.

Появляются и распространяются первые украшения и орудия из меди и бронзы. Начинаются межплеменные войны. Возникают укрепленные поселения – городища.

Мы имеем все основания говорить о создателях Трипольской культуры как о «протославянах».

Лужицкая культура

В лесной полосе Восточной Европы, к северу от областей распространения трипольской культуры, обитали племена, отличавшиеся от земледельцев-трипольцев. Это были племена рыбаков и охотников, живших родами, объединенными в племена, в поселениях, не знавших укреплений, причем зимой жильем служила землянка, а летом – шалаш.

Украшения из кургана близ Лужи

Большинство лесных племен рыболовов и охотников в дальнейшей своей истории смешалось с земледельческими протославянскими племенами, обитавшими к югу и западу от них, и ославянилось.

В более поздние времена, между 2500 и 1800 гг. до н. э., создается земледельческая так называемая лужицкая культура, распространившаяся на землях от Эльбы и Верхнего Дуная до Днепровского правобережья, от Балтики до Карпат на востоке. Область распределения лужицкой культуры совпадает с землями, занятыми славянством уже в исторические времена.

Племена лужицкой культуры возводили большие городища, окруженные валом и бревенчатыми стенами. Обычным жилищем служили большие деревянные дома. На некоторых городищах обнаружены остатки мостовой. Высокого развития достигают земледелие и ремесленная деятельность.

Лужицкая культура связывается с культурой полей погребальных урн, безусловно славянской.

Анализ земледельческих терминов во всех славянских языках дает возможность говорить об их удивительной близости, больше того – о тождестве, несмотря на огромные расстояния, отделявшие славянские народы один от другого.

Так, например, термин «жито» от глагола «жить» существует во всех славянских языках в обозначении хлеба, бывшего основным продуктом питания. Это слово обозначает рожь, ячмень, пшеницу, а у резян – даже кукурузу.

Слово «обилие» означает богатство вообще и одновременно урожай хлеба, хлеб собранный, хлеб на корню и хлеб вообще.

Слово «брашно» означает и имущество, и еду вообще, и, в частности, муку. У древних славян земледелие играет решающую роль, так как слова, означающие богатство, имущество, даже саму жизнь, взяты из земледельческой терминологии.

Кроме того, мы можем сделать вывод о древности земледелия и о тесной связи славянских племен между собой в период зарождения у них земледелия, на что указывает общность сельскохозяйственных терминов.

Название целого ряда злаков тоже носит общеславянский характер – «пшеница», «пшено», «овос» (овес), «зерно», «лен» и др.

Общеславянскими терминами являются «орати» (пахать), «сеять», «ратай» (пахарь), «нива», «семя», «ролья» (пашня), «ляда», «целика», «угор», «перелог», «бразда», а также обозначения земледельческих орудий – соха, плуг, лемех, рало, борона, мотыга, лопата.

Культура полей погребальных урн

Культуру полей погребальных урн мы считаем исключительно славянской.

Культура полей погребальных урн возникает в Поднепровье. Несколько раньше она появляется в западных областях Центральной Европы, в районах древней Лужицкой культуры.

Поля погребальных урн охватывают Бранденбург и Лужицы, доходят до Эльбы, включают Чехию, Моравию, Познань, Закарпатье, Галицию и Польшу.

В Восточной Европе они распространены на Волыни, среднем Приднепровье, в Полтавской области, в бассейне Западного Буга, где они встречаются восточнее и севернее Бреста до Гродно, а на северо-востоке северные поля погребльных урн доходят до верховьев Днепра.

Ничем не выделяющиеся на поверхности земли поля погребальных урн обнаруживаются с трудом. Они представляют собой кладбища, состоящие иногда из 600 и более индивидуальных погребений.

Для захоронений культуры полей погребальных урн характерны сочетание трупоположения с трупосожжением и наличие урн с прахом и вещами, поставленных на глиняной площадке. Инвентарь бедный, однообразный. Он состоит главным образом из шпилек, бус, гребешков, подвесок, пряслиц, пряжек и т. п. Из орудий труда попадаются серпы. Оружие не встречается вовсе. Нередко находят римские монеты.

Культура полей погребальных урн зародилась, когда Центральная и Восточная Европа, населенные пестрыми по культуре многоязычными племенами, находились под влиянием Рима. Границы могущественной Римской империи простирались на севере до Карпат, а на востоке – до низовьев Днепра.

Вещи из могильников полей погребений: 1 – погребальные урны с сожженным прахом из могильника раскопанного в с. Чаплин Лоевского района Гомельской области Белоруссии. Из могильников зарубинецкой группы: 2–3 – глиняные сосуды; 4–5 – булавки; 6 – наконечник копья; 7 – серп. Из могильников черняховской группы: 8, 10–11 – пряжки; 9 – бусина; 12 – перстень; 13–14 – глиняные сосуды; 15 – костяной гребень

Вместе с вовлечением в торговлю с Римом, с античными городами Причерноморья на север проникали не только римские изделия, украшения, драгоценности и мо неты, обнаруживаемые в кладах древних славянских земель эпохи великого переселения народов, но и римское влияние.

Торговля с Римом варварских племен, создавших культуру полей погребальных урн, способствовала их сближению между собой, спо собствовала проникновению римской культуры в среду варварских племен.

Городища «Дьякова типа»

К северу от территории распространения культуры полей погребальных урн, в лесах верховьев Днепра, Западной Двины, Оки и Волги в начале новой эры обитает множество племен, селившихся рядом с бассейнами рек, лесными массивами и другими естественными границами. Их поселения – городища «Дьякова типа».

Дьяковская культура 1, 2 – сосуды; 3–5 – втульчатые наконечники стрел; 6 – статуэтка; 7 – подвеска; 8 – грузик дьякова типа; 9 – серп; 10 – наконечник копья; 11 – наконечник; 12, 14 – бляхи; 13 – удила; 15 – кельт; 16 – проушной топор (1, 2, 6, 8 – керамика; 3–5, 9, 10, 13,15, 16 – железо; 7, 12, 14 – бронза; 11 – кость)

Характерным для городищ «Дьякова типа» является городище у деревни Березняки в устье реки Сонохты, впадающей в Волгу, датируемое III–V вв. н. э. Естественно укрепленное рекой, крутыми склонами и оврагами, оно было еще огорожено массивной бревенчатой стеной. Размеры городища – 80 метров в длину и 50 в ширину.

В середине поселка стоял низкий бревенчатый дом с очагом, покрытый двускатной крышей. Это было общественное здание, принадлежавшее всем жителям поселка. Вокруг него располагалось шесть жилых бревенчатых домов с земляными полами и очагами – жилища отдельных семей.

В доме правая сторона принадлежала женщинам: в ней готовилась пища, стояли вылепленные сосуды. Левая сторона принадлежала мужчинам: тут были найдены крючки, топоры, стрелы, уздечки и т. п.

Рядом с общественным домом располагалась постройка для хранения зерна, где были найдены зернотерки и серп; несколько дальше – кузница с очагом из огромных камней, а напротив нее – легкая постройка, в которой женщины собирались шить, прясть, ткать и т. д. В поселке жило 40–50 человек. Жилища наземные, бревенчатые, с потолками. Землянок нет.

Шесть семей патриархальной общины вели совместное хозяйство. Днем они пасли на заливных лугах скот, а ночью уводили его в загон. Крупный рогатый скот давал молоко, овцы – шерсть, а лошади и свиньи шли в пищу. В реке ловили рыбу, в лесах ловили и били зверя и птицу.

Большую роль играло примитивное подсечное земледелие. Железные изделия вырабатывались тут же, в общинной кузнице. Наряду с железными изделиями встречается много каменных и костяных. Керамика грубая, лепленная от руки. В наиболее древних городищах всюду встречаются печи для обработки железа.

Жители поселка сами выделывали кожи, шили одежды из шерсти и льна, изготовляли обувь, посуду. Только украшения они покупали у соседей.

Если обратиться к погребениям, то следует отметить, что древним городищам всюду сопутствуют могильники различных форм, в том числе типа полей погребальных урн, с очень бедным, скудным, однообразным инвентарем, обнаруживаемым в трупосожжениях. Эти могильники с трупосожжениями представляют собой родовые кладбища.

«Домик мертвых» и обычай сжигания покойников говорят о культе огня и солнца, о космических религиозных представлениях, о культе предков, характерных для патриархально-родового строя.

Отдельные поселки объединялись по принципу родства, племенной общности. Сидели они гнездами, отделенными друг от друга огромными незаселенными пространствами. Общались люди друг с другом редко и мало. В каждом иноплеменнике или соседе видели врага. Взаимное влияние было слабым. Жизнь текла медленно, размеренно. Из года в год, из десятилетия в десятилетие, из века в век все шло по-старому.

Скифы и сарматы

Древнегреческий писатель Геродот, «отец истории», посетивший Северное Причерноморье в V в. до н. э., говорит о том, что к северу и западу от кочующих скифов живут оседлые земледельческие племена.

Подвижные и воинственные кочевники непрерывно нападали на оседлые земледельческие племена и уводили скот и рабов, устраивали грабежи и насилия. Поэтому земледельцы принялись за постройку укрепленных городищ, возведение огромных, длинных, так называемых «змиевых», валов.

Золотая подвеска из Куль-Обы.

IV в. до н. э. Государственный Эрмитаж

Так возникли громадные городища скифской поры. Они располагаются главным образом на берегах небольших рек, у оврагов, на дне которых текли ручьи. Интересная особенность городищ скифской поры – их расположение рядом с лесными массивами, служившими естественной защитой от враждебных степняков-кочевников.

Скифские городища довольно многочисленны, и от Днестра и Припяти до Северного Донца их насчитывается более сотни.

Большая площадь городищ, обнесенных валом и рвом, достигающая нескольких тысяч гектаров, представляет собой огромный район с поселением из землянок, полуземлянок и наземных жилищ, с обработанными полями, площадкой для скота и т. д.

Оседлые земледельцы для борьбы со степняками создали целую укрепленную линию, состоящую из длинных валов и огромных городищ, тянущуюся на сотни километров. Создание такой укрепленной линии было под силу только племенным объединениям. Следовательно, времена скифских земледельческих племен (VIII–II вв. до н. э.) были временами укрепления тесных межплеменных связей, временами установления языковой, культурной и бытовой общности.

Вклад скифских земледельческих племен в славянство очень велик, как велик и вклад скифской культуры в древнерусскую культуру.

У скифских земледельческих племен существовало плужное земледелие. Они возделывали просо, пшеницу, лук, чеснок, лен, коноплю. Несмотря на господство земледелия, большую роль играло скотоводство. Орудия труда изготовлялись из меди, бронзы, а позднее – и железа.

Сарматская посуда и украшение из погребений в Нижнем Поволжье: 1, 2 – блюдо, фрагменты сосуда и золотая серьга из сарматского погребения в нижнем Поволжье; 3 – сарматская посуда из Сусловского могильника в нижнем Поволжье

Культура земледельческих племен скифской поры незаметно перерастает в культуру полей погребальных урн, уже безусловно славянскую.

Начиная с IV в. до н. э. на территории южной Руси появляется новый народ – сарматы, который постепенно продвигается на запад и начинает наступать на скифские племена и на греческие причерноморские колонии. Из-за этого часть скифских племен продвигается к Дунаю и даже уходит за него.

На этнографической карте Скифии появляются новые многочисленные племенные образования – кробизы, физаматы, савдораты, амадоки, бастарны, кораллы, языги, аланы и др. Появление на территории Скифии к началу н. э. этих племен нельзя, конечно, рассматривать как заселение территории какими-то новыми народами неизвестного происхождения. Это, в основном, не новые народы, а новые племенные образования, возникающие в процессе племенных скрещений и получающие свое имя от одного доминирующего слоя, имя которого переносится на все племя.

Поэтому нет никаких оснований предполагать, будто к началу н. э. все старое население Геродотовой Скифии поголовно исчезло, а его место заняли какие-то новые народы. Старое население оставалось на своих прежних местах.

Начиная с I–II вв. н. э. наименование скифов, как и сарматов, у древних авторов приобретает уже общий, чисто географический смысл. Это – народы, населяющие территории на север от Черного и Азовского морей и на восток от Дуная, Карпатских гор и Вислы.

Скифская культура: 1, 7, 8 – навершия; 2–6, 13–19 – наконечники стрел; 9 – бляшка; 10, 12 – боевые топоры-клевцы; 11 – псалий; 20, 22 – наконечники копий; 23–26, 30 – мечи; 27 – зеркало (с перпендикулярной ручкой); 28 – котел; 29 – зеркало (с боковой ручкой); 31–34 – керамика (1–8, 9, 13–19, 27–29 – бронза; 10–12, 20–26, 30 – железо)

Сарматская культура: 1–5 – мечи; 6–11 – керамика; 12 – «кастрюля»; 13–15 – зеркала; 16–18 – наконечники стрел; 19–21 – фибулы (1–5, 16–18 – железо; 12–15, 19–21 – бронза)

На территории Киева не раз находили скифо-сарматские, греческие и римские вещи: керамику, римские монеты, бронзовые и железные изделия – остатки культуры полей погребальных урн. В народном искусстве древней Руси продолжаются традиции скифо-сарматского искусства (терракоты, «черпала», вышивки, в частности, вышивки, изображающие коней и богинь, и т. д.).

Внешний облик скифа также имеет поразительное сходство со славянским, русским типом.

В религиозных представлениях древних славян длительное время сохраняются пережитки скифо-сарматских религиозных представлений.

Поэтому мы можем утверждать, что потомки трипольцев – скифские земледельческие племена Приднепровья – могут одновременно считаться одним из предков восточных славян.

Состав славянства

В состав восточного славянства постепенно включались многие племена. Одним из таких племен были невры, о которых говорит Геродот и память о которых сохранилась в топонимике западных областей древней Руси.

Геродот так описывает нравы невров: «Эти люди, по-видимому, оборотни. Ведь скифы и эллины, которые живут в Скифии, говорят, что раз в год каждый невр становится волком на несколько дней и затем снова возвращается в прежнее состояние».

Земли невров лежали между Вислой и Западным Бугом, а быть может, и дальше на восток до Днепра. Геродот сообщает о передвижении невров на восток, в земли будинов, которых исследователи считают протофиннами, и это, быть может, первое глухое упоминание о расселении славян на восток, в земли древних финских племен.

Погребение в кургане Куль-Оба (план и разрез)

Гробница скифских царей близ Керчи

Колонна Траяна. Фрагмент. «Битва с даками»

Имя невров отложилось в топонимике края. По течению Западного Буга, где еще в XVI в. лежала «Нурская земля», струятся Нyp, Нурец и Нурчик. Здесь когда-то жили невры и в летописные времена народ «нарицаемии Норци, иже суть Словене».

На изображениях знаменитой Траяновой колонны, поставленной в честь покорителя Дакии, римского императора Траяна, среди фигур, изображающих покоренных обитателей Дакии, встречаются фигуры «варваров» со славянским типом лица, прической, одеждой и т. д.

Эти неясные указания, вера в волков-оборотней, почитание змей связывают геродотовых невров с литовским и западнорусским населением этого края летописных и более поздних времен.

В состав славянства вошли также племена Придунайских земель, которых древние греки называли гетами, а римляне – даками.

За все время формирования славянства в состав его вошли лугии, жившие на территории современных Лужиц (Восточная Германия), частично кельты (Карпаты и Закарпатье), фракийцы, иллирийцы (Подунавье и Балканы), прафинские и пралитовские племена севера.

Письменные источники о славянах

С начала новой эры о славянах говорят многие письменные источники.

В Певтингеровых таблицах – дорожнике, составленном при императоре Августе, – дважды упоминается племя венетов, соседей бастарнов, обитавших на Карпатах, и гетов, и даков, занимавших низовья Дуная; дважды, потому что, очевидно, дорога два раза проходила через их землю. Певтингеровы таблицы – один из первых источников, говорящих о венедах.

В «Естественной истории» Плиния Старшего, жившего в I в. н. э., мы читаем: «Некоторые писатели передают, что эти местности, вплоть до реки Вистулы (Вислы), заселены сарматами, венедами, скифами, гиррами».

Летописец Нестор о первоначальном размещении славян и путях их расселения

Тацит также говорит о венетах или венедах: «Здесь конец страны свевов. Относительно племен певкинов, венетов и финнов я не знаю, причислять ли мне их к германцам или сарматам… Более похожи венеты на сарматов по своим нравам и обычаям».

Еще одно упоминание о венедах мы находим в «Географии» Птоломея: «Сарматию занимают очень большие племена – венеды вдоль всего Венедского залива; на Дакии господствуют певкины и бастарны; по всей территории, прилегающей к Меотийскому озеру, – языги и роксаланы; в глубь страны от них находятся амаксобии и аланы – скифы».

Что под термином «венеды» скрываются славяне, не вызывает никаких сомнений.

Если для Плиния, Тацита и Птоломея венеды – малоизвестный народ далекого севера, а Тацит откровенно сознается в своей неосведомленности по поводу того, к кому из известных римлянам народов – германцам или сарматам – их причислить, то более поздние писатели, познакомившиеся со славянами и антами во времена их вторжения в пределы Византийской империи, не колеблясь, считают венедов древним названием славян и антов.

Историк готов Иордан, писавший в VI в., указывает: «От истока реки Вислы на неизмеримых пространствах основалось многолюдное племя венедов. Хотя названия их изменяются теперь в зависимости от различных племен и местностей, однако, главным образом они именуются склавинами и антами».

Венедами называли славян и позднее. Так, Алкуин говорит о «славянах, которых мы называем венедами».

«Язык земли» – топонимика

Никаких следов языка венедов в письменных источниках мы не обнаруживаем. Никаких слов, никаких имен собственных писатели древности нам не сохранили. Тем большее значение приобретает топонимика – «язык земли».

Речь древнейшего населения отложилась в названиях рек, озер, болот, гор, лесов. Так, например, если «Дон» по-осетински (осетинский язык принадлежит к иранским языкам) означает «вода», то это значит, что, вероятнее всего, название реки было дано сарматами, среди которых были иранцы. Так же точно название озера «Селигер» объясняется из финских языков, в которых оно обозначает «рыбное озеро».

В русском же языке эти слова – лишь набор звуков, ассоциируемый с определенным географическим пунктом. Это означает, что оба названия даны не русскими и не славянами; область Дона и Селигера была заселена славянами позже, и они восприняли эти названия от древнейшего населения данных областей.

Если мы обратимся к «языку земли», то увидим, что почти по всей территории распространения культуры полей погребальных урн господствует славянская топонимика. На всем пространстве от Поморья, Лужиц, Силезии до Заднепровья и Полесья, от низовьев Вислы до Карпат и даже Закарпатской низменности тянутся земли, по которым текут Десна и Припять, Березина и Тетерев, Бобр и Вепрь, где такие наименования, как Болотница, Бродница, Гнилая, Добра, Ельня, Комар, Яблоница, Быстрица, Лозница и т. п., встречаются повсеместно.

Савроматская культура: 1 – рукоять нагайки; 2 – жертвенник; 3, 14 – ложки; 4–9, 15–21 – наконечники стрел; 10 – котел; 11, 12 – мечи; 13 – зеркало; 22, 23 – керамика (1 – рог; 2 – камень; 3, 14 – кость; 4–9, 13, 15–17 – бронза; 10 – медь; 11, 12, 18–21 – железо)

К северу от Припяти тянутся земли, где встречается смешанная славяно-литовская и литовская топонимика (Упа – литовское «река», Жиздра – литовское «песок», Нара – литовское «петля». Литовские наименования встречаются далеко на востоке и северо-востоке. Еще дальше, в верховьях Днепра, Оки, Волги и далее на восток, топонимика, как правило, финно-угорского происхождения.

Расселение славян в VI в.

В «языке земли» Восточной Европы в одних местах превалирует славянская топонимика, в других – финно-угорская. Исходя из анализа «языка земли», мы приходим к выводу, что славянская топонимика земель от Одры и Лабы до Десны и Сожа – очень древнего происхождения. В ней, как в зеркале, отразился древнейший этап истории славян.

В однообразных названиях рек и озер, гор и лесов древнее население сохранило память о себе, о своей культуре, своих обычаях и религиозных верованиях. Это население было славянским. Постепенно славянская топонимика охватывает все новые и новые земли, распространяется на север и северо-восток, на запад и юг. Это свидетельствует о расселении славян и о включении в очаг славянского этногенеза многочисленных племен. Таким образом, круг пред ков славян расширяется. Этот процесс усилился в эпоху вторжений славян в пределы Византийской империи.

Период «бури и натиска» славян, сплачивая их в войнах и походах на Византию, в то же самое время был эпохой расселения славян, расхождения славянских языков и культур, т. е. эпохой не только объединения, но и обособленности. Происходило формирование новых племенных языков, зарождение местных культурных и бытовых особенностей, все более и более отличающихся друг от друга.

Это было в середине I тысячелетия н. э.

Вот что говорит об антах и славянах историк готов Иордан: «От истока реки Вислы на неизмеримых пространствах основалось много-людное племя венедов. Хотя названия их изменяются теперь в зависимости от различных племен и местностей, однако, главным образом, они именуются склавинами и антами. Место городов занимают у них болота и леса. Анты же, храбрейшие из всех славянских племен, живя на изгибе Понта, простираются до Данапра. Реки эти отстоят друг от друга на много дневных переходов».

Прокопий Кесарийский, живший, как и Иордан, в VI в. н. э., несколько расширяет территорию расселения антов. Он говорит о славянах и антах, «которые имеют свои жилища по ту сторону реки Дуная, недалеко от его берега». В другой части своего произведения «Готская война» Прокопий снова возвращается к вопросу о границах земли антов, которые он расширяет на восток, за Днепр, где, по его свидетельству, «занимают земли бесчисленные племена антов».

О расселении славян и антов вплоть до низовьев Дуная сообщает и третий автор VI в. – Маврикий. В своем «Стратегиконе», говоря о славянах и антах, он указывает, что «их реки вливаются в Дунай».

Свидетельства писателей древности дают нам возможность говорить о том, что анты занимали земли от Дуная до Днепра и далее на восток, где границы их расселения точно установить трудно.

Здесь, на востоке, анты соприкасались с кочевыми и полуоседлыми племенами, обитавшими в лесостепной и степной полосе Дона и Донца. Эти племена были остатками сарматских племен, среди которых были и иранцы, и яфетиды (народы, близкие современным черкесам, чеченцам, ингушам и т. д.), и тюрки.

Здесь, у Донца, анты входили в состав сарматских племенных объединений.

Антские пальчатые фибулы: 1 – Кладово; 2 – Морешти; 3 – Мартыновка; 4 – Сучава-Шипот

В «Истории лангобардов» Павла Диакона говорится о «крае» (или «земле») антов. Где же была «земля антов»? Если обратиться к памятникам материальной культуры, которые в науке принято считать антскими, то следует отметить, что основным ядром земли антов было среднее Поднепровье. Отдельные островки антской культуры доходят до Воронежа на Дону, до Харькова и, наконец, до Херсона на Нижнем Днепре.

Кем же были анты? Нет никакого сомнения в том, что писатели VI–VII вв., прекрасно знавшие и славян, и антов, уже в силу хотя бы того обстоятельства, что военная мощь славянских и антских племен Дамокловым мечом нависла над Византийской империей, считают и тех, и других потомками одного племени – венедов.

Для Иордана, современника и свидетеля опустошительных набегов славян и антов на византийские земли, не было никаких сомнений в том, что славяне и анты – родственные, близкие друг другу группы племен, носившие ранее название венедов, которое продолжало обозначать то славян в целом, то определенную, главным образом западную, группу славян.

Отмечая родство славян и антов, Прокопий говорит: «И некогда даже имя у славян и антов было одно и то же». Прокопий указывает: «У тех и других один и тот же язык, довольно варварский, и по внешнему виду они не отличаются друг от друга». Подтверждение этому мы находим в «Стратегиконе»: «Племена славян и антов сходны по своему образу жизни, по своим нравам, по своей любви к свободе». Анты являются восточными славянами, непосредственными предками русских.

Антские имена собственные, дошедшие до нас в латинизированной или эллинизированной форме, звучат как чисто славянские имена. В них характерное для русской речи полногласие: Доброгаст (или Доброгост), Всегорд, Хвалибуд, Мезамир (Межамир), Идар, Келагаст, Бож.

Верования (культ «бога, творца молний», по Прокопию, т. е. Перуна, сохранение в русских погребальных обычаях некоторых особенностей обычаев эпохи полей погребальных урн), сходство и генетическая связь вещественных памятников (украшений, посуды и т. п.), сходство поселений и жилищ (жилища с ходами, поселения на берегах рек и у края болот) и т. д. сближают антов и русских.

Некоторые обряды антов, сохранившиеся у древних русских, уводят нас в седую даль времен, ко временам трипольцев, и являются соединительным звеном между Трипольем и русскими времен Киевского государства (культ быка трипольцев – обычай принесения в жертву богу грозы быков у антов – остатки этого же культа в языческих верованиях древних русских).

Древнейшему этапу истории антов соответствует культура полей погребальных урн и более поздние, близкие к ней, памятники VI–VII вв., центром которых было среднее Приднепровье.

Анты – не единый народ. На отсутствие полного единства антских племен указывает наличие местных особенностей в материальной культуре и погребальных обычаях (трупоположение и трупосожжение) – типичный признак этнической пестроты.

Формирование восточнославянских языков

К эпохе антов относится формирование восточнославянских языков.

В первые века н. э. восточно– и южнославянские языки имели еще много общего между собой и в то же время отличались от языков западных славян.

Первоначально антские племена не знали характерного для восточнославянских языков полногласия, как не знали его древнеславянские языки вообще. Исчезли у антов общие когда-то всем славянским языкам исходные формы, а именно носовые звуки, произошла замена «е» на «о» («елень» – «олень», «езеро» – «озеро», «есень» – «осень» и т. д.), «а» – «я» («аз» – «яз», «агне» – «ягне», «агода» – «ягода» и др.), «о» – «а» («розный» – «разный»), появилось полногласие («ворон» вместо «врана» или «врона», «голова» вместо «глава» или «глова» и т. д.)

Несмотря на то, что анты представляли собой не единый народ, а «бесчисленные племена» (Прокопий), каждое из которых сохраняло следы своей былой обособленности в своем этническом облике, историческое развитие восточного славянства шло по пути сближения и объединения, а не расчленения.

Жизнь и быт антов

О жизни и быте антов мы узнаем, главным образом, из произведений писателей VI в. Прокопия, Маврикия, Менандра и Иордана.

Говоря о славянах и антах, Маврикий замечает: «Они селятся в лесах, у неудобопроходимых рек, болот и озер, устраивают в своих жилищах много выходов вследствие случающихся с ними, что и естественно, опасностей».

Прокопий дополняет его рассказ: «Живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они по большей части меняют места жительства». Это же подтверждает и Маврикий своим замечанием о том, что «они… ведут жизнь бродячую».

Абрамово городище

Свидетельства обоих писателей древности во многом подтверждаются материалами археологии. Славяне и анты, действительно, живут в лесах, у рек, болот и озер. В открытую степь поселения антов выходят редко. Антские и собственно восточнославянские поселения, естественно, группируются у рек, болот и озер. Во-первых, это были труднодоступные места, и, как правило, избираемые славянами для жительства правые, высокие и холмистые, покрытые лесом, берега рек были, как и болота и озера, естественными укреплениями. Во-вторых, река кормила рыбой, река давала дичь, на реках били бобров и выдр, на речных поймах заливных лугов пасли скот, реками пользовались как средством передвижения, у рек и озер лежали и возделанные поля, так как в чащу дремучего леса славянин-земледелец заходил в те времена редко.

Археологические раскопки по берегам рек киевского Полесья выявили наличие исключительно одних селищ – остатков открытых неукрепленных поселений среди памятников I тысячелетия н. э. Ни одного городища этой поры не было обнаружено. Селища очень невелики по размерам и имеют незначительные культурные наслоения. По-видимому, в это время в лесной части среднего Приднепровья люди селились совсем маленькими поселками.

Южнее, к границам лесной полосы, размеры селищ возрастают. Жилищем служила полуземлянка с крышей, возвышающаяся над поверхностью земли.

Но обращают на себя внимание антские слои и в огромных городищах Приднепровья. На громадных, достигающих 35–45 тысяч м², городищах: Жарище, Матронинском и других – обнаружены слои V–VII вв. с вещами, принадлежность которых антам не вызывает сомнений. Высокий вал городища Жарище был обнесен деревянным частоколом из бревен. Целая система валов и рвов окружает другие городища.

Наряду с большими городищами встречаются менее крупные, площадью в 4–5 тысяч м², располагающиеся обычно на высоких, крутых берегах рек, обведенные валом и рвом. Укрепленные поселения антов говорят о войнах, о вступлении антов с течением времени в высшую стадию варварства – в эпоху военной демократии.

Внутри городищ, заселенных в ту пору антами, обнаружены остатки наземных жилищ или полуземлянок со стенами, сплетенными из камыша или хвороста и обмазанными глиной. Внутри жилищ помещались глинобитные очаги и печи. Рассказ Маврикия о множестве выходов в жилищах у славян и антов подтверждается раскопками.

Эти соединительные ходы говорят о комплексном жилье, которое занимала целая группа родственников, состоявшая из отца, взрослых сыновей с их семьями, ведущая общее хозяйство. Это была патриархальная большая семья, семейная община, основная общественная организация древних славян, объединенная общим хозяйством, общим имуществом, общей работой, известная позднее под названием «большой кучи», задру– и, дружства или верви, из которой развилась позднее сельская община. Внутренние ходы, действительно, давали возможность антам использовать их в целях укрытия и обороны, но не это было целью их создания.

Таким образом, анты обитали не только в «жалких хижинах». Поселениями служили им и громадные городища с целыми жилищными комплексами, помещавшимися внутри их.

План трипольского поселения Коломийщина по раскопкам

Но как понять утверждение Прокопия о «жалких хижинах» антов?

«Жалкими хижинами» византийцы называли землянки и полуземлянки антов, шалаши охотников и рыбаков-антов, уходивших промышлять зверя и птицу в лес или степь. Кроме того, сам способ ведения хозяйства у древних славян, обширность и слабая заселенность земель приводили к постоянным расселениям и переселениям в поисках лучших земель и угодий. Эти переселения совершались семейными общинами, обитавшими в маленьких поселениях в один-два двора.

Вот это-то постоянное передвижение и расселение, а еще в большей степени вторжение славян и антов в пределы Византийской империи, присущее варварским народам стремление к переселениям и давали возможность византийским писателям назвать их жизнь бродячей и этим самым вступить в противоречие со своими утверждениями о земледельческом хозяйстве, а следовательно, и об оседлом образе жизни славян.

В лесостепной и степной полосе Приднепровья во времена антов, видимо, господствовало пашенное земледелие. Развито было и скотоводство. При раскопках городищ обнаружены кости быков, коров, лошадей, свиней, коз и овец. Бык у антов считался главным жертвенным животным и приносился в жертву богу грозы. Этот обычай уводит нас в седую древность, во времена Триполья с его культом быка.

Большую роль играли охота и рыбная ловля. На это указывают находки в ямах-хранилищах рыбьей чешуи, а также рыболовных крючков и грузил для сетей. Охотились на лося, медведя, бобра, лисицу, куницу, били и ловили дикую птицу.

У антов зарождается рабство. Маврикий сообщает: «Находящихся у них в плену они не держат в рабстве, как прочие племена, в течение неограниченного времени, но, ограничивая срок рабства определенным временем, предлагают им на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси или остаться там, где они находятся, на положении свободных и друзей».

Ограниченный срок рабства, небольшой выкуп, возможность стать свободным и полноправным членом общины антов – все это говорит о патриархальном характере рабства.

Долгового рабства анты не знали. И плен был едва ли не единственным источником рабства. Пленники-рабы, сосредоточивающиеся у антских «риксов», еще более усиливали их власть и увеличивали их богатство.

Сообщение Маврикия о самоубийстве жен на могилах мужей тоже говорит о рабстве, а именно – о ритуальном убийстве жен-наложниц, рабынь на могиле своего господина.

Ремесло

Высокого развития достигало ремесло. Почти везде на городищах найдены следы обработки железа сыродутным способом. Железо добывалось из местных болотных руд. Из привозных меди, бронзы, золота и серебра анты делали разнообразные украшения: фибулы, пряжки, кольца, бляхи и т. д. Особое распространение в Восточной Европе получили изготовленные антами среднего Приднепровья в III–V вв. н. э. бронзовые вещи, украшенные красными и зелеными вставками и эмалью.

Гончарная керамика, изготовленная на круге, достигающая высокого совершенства, особенно знаменитая посуда с черной лощеной поверхностью, свидетельствует о высоком развитии ремесла. Правда, бытует и грубая керамика, лепленная от руки. Стандартность форм изделий кузнецов, ювелиров, гончаров говорит о ремесленной форме производства, о сложении ремесла, об отделении его от сельского хозяйства. А эти процессы говорят уже о начале распада общины.

Пальчатые фибулы антов

Развита была у антов и торговля. Из причерноморских и придунайских городов на север, к антам, шли украшения: бусы, фибулы, зеркала, оружие.

Общественный строй антов

«Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим», – говорит Прокопий Кесарийский.

Маврикий Стратег говорит о славянах и антах, что они не имеют единого начальника, воинственны и свободолюбивы и «их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране».

По свидетельству Прокопия, анты «рассуждают обо всем, что для них полезно или вредно, сообща», т. е. на сходках, собраниях; на вече их вожди, «рексы» или «риксы», то объединяются, то враждуют друг с другом, и союзы племен антов то складываются, то рассыпаются.

С течением времени, в борьбе с врагами, объединения племен антов становятся более длительными и прочными. В IV в. в борьбе с готами анты объединились под руководством своего вождя Божа. По свидетельству Менандра, в VI в. анты в борьбе с аварами объединились под властью одной семьи антов: Идара и его сыновей Межамира и Келагаста.

Межплеменные и завоевательные войны, заканчивавшиеся уводом пленных и захватом ценностей: скота, имущества, драгоценностей, торговля и поборы с покоренных племен обогащают антских предводителей и усиливают их власть.

Маврикий пишет о славянах и антах: «Необходимые для них вещи они зарывают в тайниках, ничем лишним открыто не владеют».

По всей лесостепной полосе, где обнаружены антские городища, тянутся богатые погребения и клады дорогих византийских золотых и серебряных вещей с клеймами византийских мастеров Константинополя и причерноморских городов. Из этих кладов наиболее известны Обоянский, Днепропетровский и Перещепинский. Эти клады, несомненно, принадлежат антской знати.

Анты были варварами эпохи «военной демократии» со всеми присущими им отрицательными и положительными качествами. И не случайно хорошо знавший антов Прокопий говорит, что, несмотря на их жестокость, «грубый, без удобств» образ жизни, они «по существу неплохие люди и совсем не злобные», хотя и сохраняют «гуннские», т. е. варварские, нравы.

Серебряные и золотые вещи, найденные в Перещепинском кладе

Эти высокие, сильные русоволосые люди, страшные для врагов, отличаются гостеприимством, ласково принимают иноземцев, заботятся и охраняют их, и если по вине какого-либо анта с чужеземцем случится несчастье, то приютивший его у себя ант «начинает войну против виновного…».

Патриархальное гостеприимство и кровная месть за чужеземцев, как за сородичей, говорят о родовом быте антов, еще не успевшем окончательно разложиться под влиянием имущественного расслоения и рабства. Патриархальный быт антов с родовыми и племенными вечевыми сходами выступает и в указании Прокопия на то, что «у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим», и в свидетельстве его же о межплеменных собраниях. Патриархальный быт антов отразился и на положении женщин в семье, скромность которых «превышает всякую человеческую природу…».

Походы антов на Византию

Несомненно, большею частью, совершив нападение на «ромеев» (византийцев), анты с добычей возвращались в свои земли – в Поднестровье и Поднепровье.

Но часть «бесчисленных племен антов» и прежде всего – воины антов отрываются от родных рек и озер, болот и лесов Поднепровья и стремятся на юг, в Византию, на Дунай, тот голубой Дунай, который воспел в своих былинах и сказаниях русский народ. И для таких, как Доброгаст и Хвалибуд, для многих других антских князей приднепровские леса и поля стали чужими. Их землей стала земля, добытая в бою, земля «ромеев» – Придунайские области и Балканы.

В период «бури и натиска» VI в. происходили настоящие переселения антских племен на Дунай и за Дунай. Целые народности или, по крайней мере, значительные их части отправлялись в дорогу с женами и детьми, со всем своим имуществом. Речь идет, конечно, не о переселении всех, без исключения, «бесчисленных племен антов», даже не о переселении отдельных племен целиком. Отделялась часть племени – дружинники, их семьи. За ними тянулись другие переселенцы. Шли на юго-запад, на плодородные земли в поисках добычи и удобных мест для поселения.

В великое переселение славянских племен на юг включились, главным образом, лишь южные антские племена. На севере, в глухих и болотистых местах, жизнь текла медленно и размеренно, сохраняя архаические черты еще долгое время. Все было грубее, примитивнее, архаичнее. Север отставал во всем от юга.

Византия в VI–VII вв.

Соприкосновением южных и восточных славян где-то около Дуная и на Балканах объясняются древние и тесные связи русского и болгарского языков, русской и болгарской культуры, обычаев, верований и т. д.

В VII в. эпоха «бури и натиска» славян и антов заканчивается славянизацией Подунавья и Балканского полуострова.

О походах славян и антов в пределы Византийской империи, датируемых VI–VII вв., – походах, сопровождавшихся угоном скота и захватом ценностей, говорят Прокопий, Менандр, Иордан, Иоанн Эфесский.

«Они многочисленны, выносливы, легко переносят жар, холод, дождь, наготу, недостаток в пище», – говорит об антах Маврикий. Вооруженные небольшими копьями, луками и стрелами, иногда с ядовитыми наконечниками, мечами и прочными, тяжелыми щитами, анты были опасными врагами. В густых лесах, обрывах, ущельях поджидали они своих противников и внезапно с криком нападали на них из засады.

Днем и ночью, используя знание местности, прибегая к всевозможного рода хитростям, анты нападали на врагов, изобретая разнообразные способы боя. Анты умело переправлялись через реки, «превосходя в этом отношении всех людей» (Маврикий). На своих однодеревках они отваживались пускаться и далеко в море и вместе со славянами нападали на византийские владения вдоль морских побережий.

Застигнутые врасплох, анты укрывались в камышах и, опустившись у берегов на дно реки или озера, дышали через выдолбленные камышины, часами выдерживая пребывание в воде и укрываясь от глаз врага.

Когда враг внезапно нападал на антов в походе, они устраивали укрепление из телег, как это делали русские во время походов в глубь степей, на половцев. Такой круг, составленный из сдвинутых телег, напоминавших казацкий табор, был неприступен для неприятеля. Меткие стрелы и копья антов держали врага на почтительном расстоянии от боевого стана.

В непрерывных походах и войнах «грубые варвары» – славяне и анты, шедшие в бой с «ромеями» в начале своих вторжений в Византию с щитами и копьями в руках, одетые в простые рубахи и шаровары, – научились военному искусству у своих же врагов, вооружились их же оружием, и настало время, когда изумившие Прокопия своей доблестью анты «научились вести войну лучше, чем римляне» (Иоанн Эфесский). Немудрено, что «они стали богаты, имеют золото и серебро, табуны коней и много оружия».

Византийский воин VI–VII вв.

Византийский император

Византия считала их опасными врагами. Вначале славяне и анты не умели сражаться сомкнутым строем и обрушивались на врага с криком, нестройной толпой. Им трудно было сражаться с византийцами на открытом месте. Поэтому они предпочитали сражаться в лесах и болотах, в горах и ущельях, пользоваться засадами, ловушками, внезапными нападениями и т. д. Но это было «детство» военного искусства антов. Выйдя на широкие просторы византийских земель, они вынуждены были отказаться от своей примитивной тактики и усвоить искусство врагов. Но с самого начала войн с Византией недостаток вооружения заменяли антам храбрость, стойкость, выносливость и предприимчивость. Иордан недаром называет антов «храбрейшими».

Высоко расценивая боевые качества своих противников, император Юстиниан с гордостью носил титул «победителя антов». Фредегар[1] говорит о том, что авары всегда ставили в первых рядах славянских воинов, как самых сильных и храбрых.

Понт Эвксинский