Кремль 2222. Шереметьево Силлов Дмитрий

– Скведов?

– Так мы зовем тех тварей, что управляют мертвыми, – пояснил бородач.

Я посмотрел туда, откуда приехал, благо обзор со стены был замечательный. Действительно, поняв, что мне удалось улизнуть, оставшиеся «кусты» сочли за лучшее ретироваться, оставив своих мертвецов гнить под открытым небом. Сейчас на поверхности земли были видны лишь кончики щупалец – выжившие твари стремительно зарывались в почву, где явно чувствовали себя комфортнее, чем на поверхности. Ну да, по-английски «сквед» – шланг, или брандспойт. Меткое название для тварей, способных изрыгать ментальные волны и светящиеся кислотные сопли. Не исключено, что это название дали тварям не защитники Кремля, вряд ли знающие заморские языки, а создатели подземных чудовищ, идеально приспособленных для скрытной диверсионной деятельности.

– В метро пошли, домой… твари.

Бородач сплюнул себе под ноги.

– А у вас тут метро есть? – удивился я.

– Говорят, копали втихаря лет триста назад. Типа, если большие шишки поедут из Москвы в Питер, в случае чего будет им конкретное бомбоубежище. И заодно люди попользуются, ага. Но что-то там не срослось у тех шишек, метро у нас так и не открыли, а тоннели остались. И сейчас там живут скведы… Ладно, потрепались – и будет. Пошли что ли к князю, пока все тихо.

Когда мы спустились со стены по деревянным всходам, стало понятно, почему поднять мой байк столь сложным способом оказалось проще, чем открыть ворота.

Возле ворот стояла настоящая огнеметная батарея из четырех установок, назначение которых не вызывало сомнений.

Каждая из них представляла собой полую железную трубу с большим котлом, подвешенным к ее концу с одной стороны, и с кузнечными мехами с другой. Над трубами шли длинные кожухи. Один поворот деревянных рукоятей, и из полых телескопических направляющих выдвинутся более тонкие трубы, поднимут стальные порты на воротах, и наружу хлынет горящая смола, или еще какой-нибудь заменитель легендарного греческого огня. Помнится, в старых учебниках по военному искусству встречались рисунки подобных машин, но вот воочию увидеть их мне, естественно, не доводилось. Теперь увидел. Такие же огнеметы стояли и на стенах – видимо, против тварей, прущих на Кремль, они были более действенным средством, чем чугунные пушки. А, может, просто в пушках ощущалась недостача.

Видно было, что люди выживали как могли. Вся территория Кремля представляла собой очень тесный лагерь, разбитый бедствующими людьми на крайне ограниченной территории. Меж добротными домами, видимо, сложенными в относительно мирное время, ютились наспех построенные длинные бревенчатые избы. Местами я даже заметил выцветшие от времени армейские палатки. Кое-где перед ними горели костры, на которых женщины готовили пищу. Интересно, а где они провиант берут?

Ответ пришел сам собой. Пройдя еще немного дальше, я увидел ряды больших этажерок, меж которыми ходила стройная девушка с лейкой. На каждой полке стоял деревянный открытый короб с землей, из которого торчала хлипкая с виду ботва. Неплохой вариант в условиях дефицита свободного пространства. Вопроса только два – хватит ли всем этого урожая, и что будут защитники крепости есть зимой?

Похоже, новгородский Кремль по внутренней структуре не похож на московский, под которым, как рассказывал Данила, расположен целый подземный город. Существовала крепость по старинке, за счет посадов, то есть, города за стенами, где люди нашли способ отвоевывать свое у природы. Видимо, до недавнего времени не было нужды у новгородцев прятаться в Кремле – отгоняли мутантов еще на подступах к городу, огнем с фортов…

До тех пор, пока не появились другие мутанты. Гораздо более опасные.

Сначала новгородцы выжигали их огнеметами, даже далекие рейды устраивали за линию фортов, предавая огню целые зараженные деревни. Но живых «кустов», способных поднимать из земли мертвечину, становилось все больше. И вот сейчас дошло дело до того, что выжившие люди укрылись в своей последней твердыне…

Надолго ли?

Мы повернули направо, к строгому двухэтажному зданию, переоборудованному под мини-форт. Окна подвала и первого этажа заложены кирпичом, второй этаж превращен в ряд узких бойниц. Да, в такой коробке с толстенными стенами можно продержаться некоторое время, если враг прорвется внутрь крепости. Правда, лишь до тех пор, пока не кончатся вода, пища, огнесмесь и патроны, после чего укрепление последнего шанса превратится в могильник для его защитников…

– Здание присутственных мест, резиденция князя, – сказал бородач со шрамом. – Как тебя звать-то, как доложить?

– Зови Снаром, – озвучил я свое прозвище, уже не помню кем сотворенное из моего позывного.

– Странное имечко, иноземное, – вновь слегка прищурился бородач. – Хотя судят не по имени, а по делам. Меня если чего Никифором кличут. А брата моего Степаном. Кузнецы мы оба – в мирное время.

После чего вздохнул:

– Эх, когда оно было последний раз, мирное время-то. Так, передышки между боями.

И направился к широкой каменной лестнице, по краям которой задумчиво замерли бронзовые львы. Ну да, то, что они братья, было ясно сразу. Второй бородач от первого только шрамом и отличается, да второй, может, чуток помоложе. А так, как одним штампом их штамповали. И что кузнецы – понятно. Такие плечи и ручищи могут быть только от каждодневной работы с тяжелым молотом, ибо сомневаюсь, что в этом мире сохранились штанги, гантели и анаболические стероиды.

Лестница оканчивалась высокими бронированными дверями, судя по внешнему виду, откованными вручную и усиленными поперечными полосами металла. Однако подойти к ней Никифор не успел, так и замер посреди лестницы, когда заскрипели стальные петли.

Дверь распахнулась. На ее пороге стоял князь. То, что это именно он, сомнений не было. Такими я и представлял князей из старинных русских сказок. Широкоплечими, в музейно-роскошных одеждах, при мече, властном взгляде и аккуратной бородке, в которой уже виднелась заметная седина. Да и в железном взгляде князя проглядывало то, что инженеры называют усталостью металла. Конечно, это все еще металл, все еще держит на себе непомерный вес, но недалек тот час, когда опора сломается, не выдержав колоссального груза…

Правда, это увидел только я. Остальные склонились в поясном поклоне. Понятно. Когда исчезает цивилизация, старые традиции возрождаются с новой силой. Может, оно и правильно. Особенно, когда князь в ответ тоже кланяется народу. Не в пояс, но вполне заметно, что не просто головой кивнул, а оказал ответное уважение.

– С чем пожаловали, люди добрые?

Голос у князя был глубоким, с хрипотцой – наверно, не прошел даром удар ножом или мечом, от которого остался косой свежий шрам на горле, лишь частично прикрытый высоким расшитым воротником.

– Да вот, княже, человека привели, – ответил Никифор. – Иноземца. Звать Снаром. Помог нам атаку скведов поганых отбить, порешил их преизрядно из пулеметов, которых я ранее не видал. Говорит, что его Перехожий послал, тебе какую-то вещицу передать.