Великие лекарства. В борьбе за жизнь Жукова Алёна

Нет ни одной безымянной таблетки, вакцины или препарата

Зачем эта книга? Очень просто. Нет ни одной безымянной таблетки, вакцины или препарата. За каждой таблеткой, ампулой, сиропчиком или даже пластырем стоят конкретные люди разных национальностей, из разных стран мира, из различных компаний и государственных систем. Их судьбы объединены одним назначением – подарить людям, нам с вами, жизнь, спасти от боли, излечить недуг, дать новый шанс.

К сожалению, мало кто знает этих невидимых миру бойцов, солдат науки, неистовых творцов, искренних людей, неравнодушных к чужому горю и страданиям. Выдающиеся ученые, сильные личности, вдохнувшие в безликие химические формулы свою страсть и реализовавшие свою надежду в новых препаратах, не устают совершать невозможное, и только поэтому появлялись, появляются и будут появляться великие лекарства, которые меняют судьбы человечества. Потому что не только врачей придумал Бог, но и фармацевтов.

Мы написали эту книгу, чтобы показать закулисье научных разработок, перелистать страницы истории фармации. Чтобы показать людей, которые много лет подряд, каждый день, каждое мгновение своей жизни посвящают созданию лекарств, которыми лечимся мы, будут лечиться наши дети и потомки. И это не просто красивые слова. Аспирином лечатся больше ста лет, а верному другу сердечников – нитроглицерину – уже около полутора столетий.

Лекарства, как и человечество, имеют свою историю. В ней были и годы затишья, и своя эпоха Возрождения, и даже революции. История фармации стала отражением истории людей и цивилизации и в то же время всегда играла в ней, пожалуй, одну из главных непубличных ролей. Сегодня сложно себе представить, как сложилась бы судьба человечества, если бы в свое время не были найдены вакцины от чумы, холеры, туберкулеза, наконец, от оспы – возможно, самой страшной болезни всех времен, и других недугов, уносивших миллионы и миллионы жизней, опустошавших страны и континенты, стиравших народы с лица земли. Ясно одно: не только врачей придумал Бог, но и фармацевтов. Надо еще посмотреть, кто первичнее – врач или фармацевт, тот, кто лечит, или тот, кто придумал средство для лечения, рецепт или таблетка.

Открыватели великих лекарств часто доказывали чудодейственность препаратов на себе, излечиваясь, то есть предлагая лечение, но при этом так до конца и не определив механизм воздействия на болезнь. По некоторым оценкам, до 20 % существующих сейчас на рынке в разных странах препаратов не имеют точного объяснения механизма воздействия на болезнь.

В нашей книге будет описан и неоценимый вклад русской научной школы, российских ученых и врачей в мировую фармацию. Нам есть чем гордиться, ведь именно Россия, ее химическая, биологическая, медицинская школы воспитали ученых, которые спасли человечество от чумы и холеры в XIX веке и от туберкулеза, сыпного тифа и оспы в XX веке. Пример. В XX веке оспа унесла по всему миру 300 млн (!!!) человеческих жизней, а в конце 1960-х поражала ежегодно 10–15 млн непривитых людей. Предложение о глобальной ликвидации натуральной оспы впервые было выдвинуто на XI Всемирной ассамблее здравоохранения в 1958 году советской делегацией. И затем в течение нескольких лет в рамках этой программы СССР под эгидой ВОЗ безвозмездно поставил в регионы, подверженные эпидемиям оспы, в общей сложности 1,5 млрд доз высококачественной оспенной вакцины (выпущенных на томском предприятии НПО «Вирион»). Мир победил оспу во второй половине ХХ столетия благодаря России, конкретно ученым, химикам, фармацевтам, простым рабочим из Томска. Я был на этом предприятии в Томске, видел этот цех, где выпускалась противооспенная вакцина, – он расположен в невзрачном здании, но именно в нем в какой-то момент вершилась мировая история фармации. Это надо помнить и знать.

Открыватели великих лекарств часто доказывали чудодейственность препаратов на себе, излечиваясь, предлагая лечение, при этом так до конца и не определив механизм воздействия на болезнь. До сих пор до 20 % существующих на рынке в разных странах препаратов не имеют точного объяснения механизма воздействия на болезнь.

К слову, даже знаменитый Институт Пастера в Париже, который французы считают своим национальным достоянием, в конце XIX века был создан именно на деньги из России, в нем работал российский ученый Илья Мечников, в 1908 году ставший лауреатом Нобелевской премии в области физиологии и медицины.

Сегодня трудно спокойно говорить о российском здравоохранении. Разрушена некогда лучшая в мире всеохватная система диспансеризации населения, которая была создана в СССР, отсутствует система лекарственного страхования. Но даже сейчас – в условиях алогичного сокращения и слияния больниц, госпиталей и клиник, нескончаемых очередей в районных поликлиниках, в ситуации, когда скорая оставляет дома несчастных стариков, потому что в больницах нет места, и роженицы разрешаются от бремени в дороге, потому что медпункт в соседнем райцентре закрыт в рамках оптимизации федеральных расходов на здравоохранение, на фоне бессмысленных и лукавых игр с перераспределением бюджетов в регионы – даже сейчас у нас достаточно оснований, чтобы зачесть вклад России в развитие медицины и фармации.

Современные российские кардиологи, хирурги, стоматологи, офтальмологи не только сохранили выдающиеся отечественные школы, но и сумели многократно приумножить их достижения, несмотря на все имеющиеся проблемы.

Но поскольку у нас книга все же о лекарствах, один простой пример. Предположительно в 2015 году по российскому проекту в Латинской Америке будет построен завод по выпуску современной российской вакцины от гриппа.

Очерки для этой книги написаны профессиональными журналистами, специализирующимися на темах здравоохранения, в частности медицине и фармацевтике. Надо сказать, что это особые журналисты, потому что они реально спасают человека, рассказывая о новостях, привлекая к проблемам здравоохранения чиновников и политиков, вдохновляя общество на благотворительность, даруя надежду больным людям. Они знают цену слову и здоровью. Хвала моим коллегам и соавторам!

Хочу особо поблагодарить Ивана Бланарика, генерального директора, и Ольгу Иссу, PR-директора российского подразделения частной немецкой фармкомпании Boehringer Ingelheim, одной из крупнейших в мире, которым я поведал свою идею книги о великих лекарствах, изменивших и меняющих человечество. Они откликнулись на мое предложение. И благодаря компании Boehringer Ingelheim наша книга дошла до читателя. Иван также, любезно согласившись ответить на мои вопросы (ответы на которые записала Ольга), сформулировал основные принципы функционирования глобального лекарственного рынка, бльшую часть которого создают около 50 крупнейших фармкомпаний мира, традиционно именуемых Big Farma. Знать эти принципы полезно и простому пациенту, чтобы представлять структуру мирового фармрынка – этой махины, что охватила все страны и континенты и продукция которой проникла в каждый дом на земле.

Глубокую признательность также хочется выразить: Владимиру Шипкову, Патрику Аганяну, Наталье Радуненко, Татьяне Щербенко, Алексею Шавензону, Юлии Орешниковой, Марине Рождествиной, Елене Янковской и многим их коллегам, а также врачам и ученым, специалистам и руководителям зарубежных и российских фармкомпаний, журналистам и экспертам, в беседах с которыми, а также при их участии родились идея и собственно книга.

Важное пояснение. У лекарственного препарата обычно бывает два названия: родовое – международное непатентованное название (МНН), происходящее от названия действующего вещества, и торговое (фирменное) название, под которым продукт выходит на рынок. В нашем списке за основу (за исключением препаратов, ставших именем нарицательным, таких как аспирин, пенициллин или инсулин и т. п.) мы взяли торговые марки, названия, под которыми лекарства можно найти в аптеках.

Разумеется, лекарств, которые изменили судьбу человечества, значительно больше, нежели упомянутых в нашей книге. В свой список мы включили препараты сегодняшнего и даже завтрашнего дня, значение которых еще не до конца осознано даже медицинским сообществом, а также совсем уж легендарные лекарства, например противооспенную вакцину, и те, что остаются в строю, несмотря на почтенный возраст (нитроглицерин, аспирин, пенициллин и т. п.).

А что? На финише книги я подхватил вирус. Сколько-то дней героически кашлял и пр., да и не до того было – требовалось завершить работу, но потом все же отправился к врачу; как и предполагал, пришлось купить антибиотик. Каково же было мое удивление, когда в инструкции к препарату (обязательно и всегда читайте инструкцию перед применением, причем полностью и до конца, особенно то, что напечатано мелким шрифтом, где может быть спрятано описание самых неприятных последствий применения лекарства!) я обнаружил, что мой антибиотик сделан на основе пенициллина. А ведь этому лекарству больше 80 лет. Вот так-то.

Парацельс после Цельса

Наибольшее число растительных лекарственных средств знали в древней Индии – свыше 1000, чуть меньше – около 800 рецептов – содержал лечебник египтян – папирус Эберса, датированный XVII столетием до н. э. В китайской книге «Травник шеньон» описаны лекарственные свойства 240 растений, а в Древней Греции знали о целебных свойствах 230 растений. В Китае научились применять в лекарственных целях панты (рога молодого пятнистого оленя). В качестве лекарства применялись мед, женское молоко, змеиный яд и многое другое. Позднее с лечебной целью использовались органы животных, к примеру, печень. И это вовсе не чушь, как могло бы показаться сейчас. При некоторых глазных болезнях, например ксерофтальмии (ксероз или сухость роговицы) или гемералопии (куриная слепота), используются препараты с витамином А, в большом количестве содержащимся в печени животных.

В борьбе с многочисленными недугами человек научился использовать и соединения металлов – меди, железа, а также сурьму и мышьяк. В Месопотамии наряду с лекарственными растениями в медицине широко применялись различные масла и даже нефть. Одновременно человек открыл целебные свойства молока, топленого масла, жира, крови, костного мозга, желчи животных, птиц и рыб и даже их экскрементов.

Разумеется, недоказательная медицина серьезно оперировала весьма странными рецептами; например, один из препаратов для лечения мигрени предполагал в составе лекарства голову рака, зуб свиньи, кровь ящерицы, мозг черепахи, помет антилопы и внутренности кошки. Шарлатанство! Хотя кому-то, возможно, и помогало – эффект плацебо (лечение самовнушением) известен с незапамятных времен.

Уже в Древнем Риме ученый Авл Корнелий Цельс делил лекарства на общие средства, применяемые при ряде заболеваний, и специальные, используемые в отдельных случаях. Одними из первых лекарств на основе растений стали болеутоляющие – анальгетики (с греческого «альгос» – боль), прежде всего пасленовые. В Древнем Египте, где люди первыми научились делать операции (даже трепанацию черепа), в качестве анестезии медиками применялись мак, табак и гашиш, обладающие наркотическими свойствами.

Классификация древних лекарств схожа с современной: уже тогда были известны вяжущие, смягчающие, кроветворные средства, кровоостанавливающие, способствующие образованию рубцов и гноя, а также противоядия и др. В Китае тонизирующими свойствами наделяли чай, табак и даже мясо некоторых животных.

Лекарства растительного происхождения зачастую были сложны по составу, в состав специальных пластырей входило до 20–60 веществ.

Египетская медицина славилась дерматологическими препаратами. Особенно хорошо они готовили противогнилостные, накожные и косметические средства.

Особый смысл в борьбе с болезнями медицина всегда вкладывала в очищение организма. Древнеегипетские медики полагали, что в возникновении болезней виноваты злые духи и вредные вещества, содержащиеся в пище. Поэтому интерес привлекли растения, вызывающие рвоту, опорожнение кишечника, а также способствующие усиленному моче– и потоотделению, отходу газов и отрыжке, чиханию.

Классификация древних лекарств схожа с современной: уже тогда были известны вяжущие, смягчающие, кроветворные средства, кровоостанавливающие, способствующие образованию рубцов и гноя, а также противоядия и др. В Китае тонизирующими свойствами наделяли чай, табак и даже мясо некоторых животных.

Одна из самых древних лекарственных форм – порошки. Со временем появились всевозможные каши, конфеты из фруктовых соков с добавлением сахара и лекарственных веществ и лепешки, которые готовили из сырого теста, добавляя лекарственные ингредиенты. Известны также с древних времен рецепты в формате микстур, настоев, отваров, мазей, паст, пилюль, втираний, компрессов, ванн, клизм, пилюль, суппозиториев, экстрактов, растворов, соков растений, эфирных и жирных масел, примочек, припарок, сборов, пластырей, горчичников, настоек, уксусомедов, а также косметических средств.

Средние века известны как времена алхимиков. Арабские ученые научились получать химические соединения: киноварь (ртутный минерал) для лечения сифилиса, сулему (дихлорид ртути) для терапии глазных и кожных заболеваний, сульфат меди, соду.

Благодаря арабам ассортимент лекарств обогатился новой формой – винными напитками. Медики назначали больным медовое вино, вино с девясилом, петрушкой и прочие – всего было известно 16 разновидностей таких препаратов. В те же времена появились и лечебные сиропы: из граната, цветков дикого винограда, розы, а также медовая вода.

Число ингредиентов в одном рецепте арабских медиков доходило до нескольких десятков. Особое место среди лекарств занимали териаки (противоядия), препараты на основе мяса змеи, которые считались средством от всех болезней.

Ибн Сина (Авиценна) первым рекомендовал современникам при приготовлении лекарств использовать «очищенную» воду (сейчас ее называют дистиллированной). Она быстро вошла в обиход и активно применялась для приготовлении настоев, отваров, чая.

Тогда же научились для наружного и для внутреннего применения употреблять растительные масла из семян (укропное, тыквенное, кунжтное) или из лепестков цветов (розы, ромашки). И эти знания до сих пор используются в лечебной практике.

Уже тогда Авиценна различал в лекарственном препарате главную и вспомогательную части – сегодня их называют основным действующим и вспомогательным веществами. К последним ученый относил разбавители, связывающие (склеивающие), увлажняющие, смазывающие и смягчающие вещества, «увеличивающие вязкость», консерванты (стабилизаторы), корригенты – основы для мазей, пилюль, суппозиториев (слизи, сироп, мед, сахар, варенье), которые использовались для устранения неприятного цвета, запаха или вкуса препаратов, «проводящие», пролонгаторы – усиливающие действие лекарственных средств, вещества для покрытия.

Среди прочих лекарственных форм особое место заняли настойки – их и сегодня можно увидеть в аптеках. Появилась эта лекарственная форма в XVI веке благодаря алхимику и врачу Парацельсу (слово «парацельс» означает «превзошедший» – это псевдоним древнеримского энциклопедиста и знатока медицины I века до н. э. Цельса; Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм – таково настоящее имя ученого), который впервые ввел в медицинскую практику спиртовые извлечения из растений (экстракты и настойки). Извлечения могли быть представлены в густой (содержание влаги не более 25 %), а также сухой форме. Экстракты получали разными методами, но самым распространенным был предложенный Парацельсом – извлечение в сочетании с выпариванием.

В XVII веке в лекарственную практику прочно входит термин «фермент». Само явление ферментации было знакомо человечеству очень давно – с древности, когда готовили, к примеру, сыры и солод. Однако только теперь химик ван Гельмонт при обсуждении механизмов пищеварения выдвинул идею о роли ферментов и ферментации в живом организме. В 1833 году французский химик Ансельм Пэйян выделил из проросшего ячменя вещество диастазу, которое расщепляло крахмал до сахара быстрее кислоты. Вскоре были выделены ферменты из животных организмов, в числе первых – фермент желудочного сока. Знакомо: на приеме у семейного доктора, терапевта, гастроэнтеролога часто слышишь: «Вам надо попить ферменты!»

В начале XVIII века было установлено, что в растениях помимо солей и кислот содержатся щелочные соединения. Первым ввел для них термин «алкалоид», то есть «похожий на щелочь», швейцарский ботаник и фармацевт Фридрих Вильгельм Мейсснер в 1819 году. За последующие 30 лет было выделено и описано большое число алкалоидов, в частности мощное мидриатическое средство – атропин, полезный при лечении подагры колхицин, обезболивающее и противокашлевое средство – кодеин, ядовитый алкалоид, используемый при ряде сердечных заболеваний, – стрихнин и кокаин – вещество, которое долго использовалось в медицине как обезболивающее.

Получили широкое применение и препараты желез внутренней секреции. В начале XIX века немецкий ученый А. Бертольд первым продемонстрировал действие «внутреннего секрета»: подсадив семенники в брюшную полость кастрированным петухам, он предотвратил посткастрационный синдром – потерю птицами драчливого характера и голоса, прекращение роста гребня и проч. К концу века была проведена первая успешная заместительная гормональная терапия ткани щитовидной железы для лечения микседемы (заболевания, обусловленного недостаточностью функции щитовидной железы или полной ее атрофией). В первой половине XX века было выделено в чистом виде большинство гормонов.

Нашему современнику сложно представить себе медицину, да и собственный быт, без антисептиков. Об их применении упоминали еще медики древности, однако даже к середине XIX века после операций пациенты часто умирали из-за инфекций. В 1865 году английский хирург Джозеф Листер впервые для лечения открытой раны применил повязку, смоченную в карболовой кислоте. С результатами сложно было спорить – инфицирования раны удалось избежать. Так был открыт новый метод борьбы с бактериями – асептический, направленный на предупреждение попадания инфекции в рану. Тем не менее использование карболовой кислоты в качестве антисептика не было безоговорочным: карболовая кислота по причине своей токсичности сильно раздражает ткани. Хотя на смену карболовой кислоте пришли новые, менее токсичные антисептики, во время Первой мировой войны для лечения огнестрельных ран асептического метода было недостаточно. Позднее антисептические средства нашли широкое применение для получения устойчивых водных растворов лекарственных препаратов, применяемых в глазной практике.

По мере того, как среди его пациентов стала расти доля искусанных бешеными волками крестьян, которые приезжали к нему даже из России, то есть с большим опозданием, и потому подвергались смертельной опасности, Пастер согласился с открытием прививочных станций вне Парижа.

В 80-е годы XIX века получили применение первые синтетические болеутоляющие, жаропонижающие, анестезирующие средства (антипирин, фенацетин, анестезин и др.). Кроме того, в конце века было получено большое количество сывороток и вакцин для профилактики и лечения заразных болезней.

К концу XVII и в начале XVIII века от оспы ежегодно умирало около 1,5 млн человек, болело примерно 10 млн в год. В 1796 году английский врач Эдвард Дженнер, выдвинувший гипотезу о формировании невосприимчивости организма к натуральной оспе после перенесения относительно легкой коровьей оспы, сделал прививку коровьей оспы мальчику, которого позже заразил натуральной оспой. Пациент не заболел. Еще позднее врач снова заразил его, но мальчик остался здоровым. С 1798 года вакцинацию стали применять в английской армии и на флоте. Но понадобилось еще почти 200 лет, чтобы победить смертоносную болезнь. Только в XX веке оспа унесла, по некоторым данным, по всему миру около 300 млн человеческих жизней, а в конце 1960-х поражала ежегодно 10–15 млн непривитых людей. И лишь в 1980 году на сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения было официально объявлено, что мир и его население «освободились» от страшной болезни.

Французский ученый Луи Пастер был потрясен открытием Дженнера о способности организма формировать невосприимчивость к оспе после заболевания или вакцинации. Он предположил, что метод вакцинации можно применить и к другим инфекционным заболеваниям. Первым объектом для экспериментов, которые утвердили ученого в его теории, стала куриная холера. Отсутствие рецидива инфекционной болезни после прививки Пастер назвал «иммунитетом» (лат. immunitas – освобождение от чего-либо). В 1881 году Луи Пастер разработал вакцину против сибирской язвы. Последним и наиболее известным открытием Пастера стала разработка вакцины против бешенства. 6 июля 1885 года первая прививка, оказавшаяся успешной, была сделана девятилетнему мальчику. Пастер первое время не давал разрешения на устройство прививочных станций вне Парижа, считая, что длительный инкубационный период позволяет пациентам добираться за помощью без риска для здоровья. Однако по мере того, как среди его пациентов стала расти доля искусанных бешеными волками крестьян, которые приезжали к нему даже из России, то есть с большим опозданием, и потому подвергались смертельной опасности, ученый поменял свое решение. В России только в течение 1886 года было открыто пять пастеровских станций: первая – Одесская, затем в Варшаве, Самаре, Санкт-Петербурге и Москве.

В 1888 году в Париже (в основном на деньги из России) под началом Пастера создан специальный институт по борьбе с бешенством и другими инфекционными заболеваниями. Такой же институт в России задумал генерал и общественный деятель, урожденный принц, впоследствии сенатор, Александр Петрович Ольденбургский, который после соответствующего «соизволения» на собственные средства купил на Аптекарском острове участок земли с несколькими постройками. В декабре 1890 года был освящен и торжественно открыт Императорский институт экспериментальной медицины.

К концу XIX века по всему миру бушевала холера – острая кишечная инфекция. Ученик Луи Пастера – русский врач и бактериолог Владимир Ааронович Хавкин начал опыты с вакциной против этого заболевания на кроликах. 18 июля 1892 года ученый ввел первую дозу противохолерной вакцины самому себе. Позднее в эксперименте согласились участвовать трое его друзей.

Делая доклад в Биологическом обществе по итогам этих экспериментов, Хавкин сообщил, что через шесть дней после второй прививки холера человеку не опасна. Однако первыми изобретением рискнули воспользоваться лишь англичане – в Индии в это время от холеры вымирали целые деревни, и туда предложили поехать Хавкину. В 1897 году королева Виктория наградила Хавкина одним из высших орденов Британской империи. Через год в Петербурге была создана лаборатория, где изготовляли лимфу Хавкина. Однако на смену холере в Индию пришла новая эпидемия – чума. Из Калькутты Хавкин перебазировался в Бомбей, за три месяца изготовил противочумную вакцину, и 10 января 1897 года испытал ее на себе. Этот день стал днем рождения Индийского национального института имени «махатмы Хавкина», который существует до сих пор.

К ХХ веку относится открытие вакцины против сыпного тифа (греч. «тиф» – дым, туман, помраченное сознание), который переносится вшами и блохами. Вспышки эпидемии сыпного тифа связаны с войнами (число его жертв часто превышало военные потери) и гуманитарными катастрофами. Только в 70–80-е годы XIX века российские врачи Осип Осипович Мочутковский и Георгий Николаевич Минх на собственном примере, заразив самих себя, доказали, что возбудитель сыпного тифа находится в крови больного. В конце XIX столетия были выработаны гигиенические меры борьбы с недугом. Однако серьезным шагом в борьбе с ним в 1908 году стало открытие, сделанное российским врачом и микробиологом Николаем Федоровичем Гамалеем, который предположил роль вшей и блох как переносчиков болезни. Годом позже французский бактериолог Шарль Николь экспериментально подтвердил его теорию. По мере накопления знаний о сыпном тифе человечество все ближе подходило к разгадке средства победы над ним. Автором противосыпной вакцины принято считать врача из Австро-Венгрии Рудольфа Вайгля, предложившего метод изготовления вакцины из содержимого кишечника зараженных вшей. Основную трудность в создании вакцины составляла невозможность их культивирования обычными микробиологическими методами, связанная с потребностью этих бактерий в компонентах живых клеток животных или человека. Пермские врачи и микробиологи Алексей Васильевич Пшеничнов и Борис Иосифович Райхер предложили в 1943 году новую версию вакцины от сыпного тифа, названной вакциной Пшеничникова – Райхера.

К началу ХХ века относится история открытия еще одной группы препаратов – хорошо всем известных витаминов. Еще в XVIII веке было замечено, что употребление цитрусовых предотвращает цингу. Лимоны и другие цитрусовые вошли в рацион британских моряков. В 1911 году поляк Казимир Функ выделил кристаллический препарат, который даже в малом количестве был способен излечить бери-бери (авитаминоз B1), и назвал его «Витамайн» (от лат. vita – жизнь и англ. amine – амин). После того как был открыт витамин C, не содержащий аминовой компоненты, из слова vitamine убрали e, и появилось слово «витамин».

В 1912 году немецкий врач, химик, биолог, лауреат Нобелевской премии Пауль Эрлих установил, что химические вещества, содержащие мышьяк, способны погубить спирохеты и трипаносомы. Полученный им препарат сальварсан, обладающий лечебным действием при сонной болезни, сифилисе, возвратном тифе и фрамбезии, стал первым химиотерапевтическим препаратом. Эрлих же первым ввел термин «химиотерапия».

В 1928 году шотландский бактериолог Александр Флеминг в ходе рядового эксперимента обнаружил, что плесень Penicillium вырабатывает вещество, убивающее бактерии. Ученый выделил молекулу, которую назвал пенициллином. Открытие этого вещества положило начало истории антибиотиков.

Во втором десятилетии ХХ столетия был получен гормон инсулин, благодаря которому человек получил возможность контролировать нарушения углеводного обмена (сахарный диабет). Спустя некоторое время появились разные формы инсулина длительного действия.

В 50-х годах прошлого столетия появились первые транквилизаторы (от лат. tranquillo – успокаивать) – средства, снимающие тревогу, страх, эмоциональную напряженность, а главное – антивирусные вакцины, в частности от оспы и полиомиелита.

Цивилизационные достижения, новый образ жизни, увеличение ее продолжительности скорректировали к началу XXI столетия и список главных болезней человечества, и методы их лечения.

Одно из наиболее важных открытий ХХ века – интерфероны, биологически активные белки человека. В 1957 го-ду сотрудники Лондонского национального института медицинских исследований Алик Айзекс и Жан Линденманн случайно во время опытов открыли белок, вызывающий нарушение репликации (размножения) вирусов. Они назвали его «интерферон» (от англ. interfere – мешать). Открытие стало итогом эксперимента с мышами – животных, болевших гриппом, не удалось заразить более опасным вирусами. После 20 лет исследований был доказан эффект интерферонов как противовирусных лекарств и как средств для терапии рассеянного склероза и некоторых видов рака.

Широкое применение в медицине получили препараты рекомбинантных белков человека: инсулин – для борьбы с сахарным диабетом, гормон роста, эритропоэтин – для лечения анемий.

В конце 50-х годов прошлого века почти одновременно было обнаружено антидепрессивное действие двух препаратов: ипрониазида и имипрамина. Спустя 30 лет были созданы современные антидепрессанты.

В 60-е годы ХХ века появилась первая противозачаточная таблетка. В 1952 году Жорж Пинкус предложил использовать прогестерон с целью предохранения от нежелательной беременности, через пару лет идея была успешно реализована на практике. Первые противозачаточные таблетки содержали очень высокую дозу гормонов, сопоставимую с годовой дозой, которую женщина принимает сегодня. В 1960 году для повсеместного применения были разрешены комбинированные противозачаточные таблетки.

Сытость, благополучие, борьба за здоровый образ жизни, а главное – прорывные достижения в медицине и фармации во второй половине ХХ века дали оглушительный эффект. Увеличивалась продолжительность жизни человека. Как следствие, массовый характер стали приобретать заболевания, до которых прежде люди в основном не доживали. В частности, обострилась проблема заболеваний, связанных с пожилым возрастом, в частности атеросклероза. С возрастом у человека уплотняются и теряют эластичность стенки артерий, что ведет к нарушению кровоснабжения органов с перспективой инфаркта миокарда, сердечной недостаточности, инсульта. Ряд специалистов заявили об «эпидемии» атеросклероза, охватившей цивилизованные страны и пришедшей на смену эпидемии инфекционных заболеваний. Достойным ответом этой эпидемии стали препараты, которые способны снизить уровень холестерина в крови, – статины. Сегодня они рекомендованы при повышенном риске развития неблагоприятных исходов атеросклероза.

Цивилизационные достижения, новый образ жизни, увеличение ее продолжительности скорректировали к началу XXI столетия и список главных болезней человечества. На первое место устойчиво вышли неинфекционные заболевания (более 70 %): системы кровообращения, бронхолегочные (например, астма) и сердечно-сосудистые заболевания (гипертония, ИБС, инсульт), онкологические и аутоиммунные (к примеру, псориаз, волчанка) заболевания, сахарный диабет (в частности, 2-го типа), болезни центральной нервной системы (деменция, болезнь Альцгеймера), а среди инфекционных – ВИЧ, ротавирусная инфекция, но и наши старые знакомые грипп и туберкулез продолжают косить людей сотнями тысяч. Между тем и от новых угроз человек не застрахован: например, лихорадка Эбола, запустившая в человечество свои щупальца в 2014 году. Всего лишь дважды Совет безопасности ООН обсуждал меры противодействия инфекционным заболеваниям – обсуждение пандемии ВИЧ/СПИДа на СБ в начале 2000-х (тогда пандемию в мире удалось остановить; напротив, в России продолжается рост числа ВИЧ-инфицированных почти на 10 % ежегодно, в 2013 году, по разным оценкам, в нашей стране было зафиксировано от 780 000 до 1,2–1,3 млн ВИЧ-инфицированных). Так вот осенью 2014 года на втором сугубо медицинском заседании СБ ООН обсуждалось стремительное распространение лихорадки Эбола. Кстати, обе инфекции – ВИЧ и Эбола – африканского происхождения. Что еще кроется в тропических лесах Африки?! Каждый год добавляет новые заболевания, растет число мутаций, болезни усложняются и персонализируются, требуя новых лекарств направленного действия, персонализированной медицины. А значит, новых открытий и новых открывателей.

Вдумаемся в цифры потерь от болезней!

Человек смертен, и всегда найдется болезнь, чтобы унести человека в могилу. И недуг всегда первичнее таблетки.

Самый жуткий душегуб человечества за всю его историю (оспа) унес около 0,5 млрд человеческих жизней – больше, чем войны и прочие эпидемии вместе взятые.

По утверждению средневекового историка Фруассара, от чумы в начале XIV века погибла третья часть мира. В Европе вымерла как минимум четверть населения. По подсчетам ученых, в Европе чума унесла жизни 14–15 млн человек. В Англии последняя крупная вспышка чумы в 1665 году унесла около 100 000 жизней. В конце XIX века чума снова вспыхнула в Азии; только в Индии умерло около 6 млн человек. В 1654 году в полутора десятках городов России от эпидемии чумы умерло больше половины их населения.

В Санкт-Петербурге в 1831 году эпидемия холеры унесла в считаные дни жизни около 10 000 человек. Ежегодно происходит 3–5 млн случаев заболевания холерой и 100 000–120 000 случаев смерти от холеры. В Индии с 1817 по 1860 год холера унесла жизни до 40 млн человек. Во время эпидемии холеры в 1848 году в России умерло более 1 млн человек.

В России в 20-е годы ХХ века сыпной тиф унес жизни 3 млн человек.

В 2012 году произошло около 207 млн случаев заболевания малярией и предположительно 627 000 случаев смерти от нее. В 2006-м зафиксировано 250 млн случаев заболевания, приблизительно 1 млн смертных случаев. В 2009-м малярия унесла жизни примерно 781 000 человек. От малярии в мире умирает вдвое больше людей, чем указывает статистика Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), – говорится в исследовании, проведенном на деньги благотворительного фонда Билла и Мелинды Гейтс и опубликованном в британском медицинском журнале Lancet. Малярия, которую переносят комары, в 2010 году унесла 1,24 млн жизней, подсчитали эксперты. В то же время официальные данные ВОЗ за тот же год дают цифру в 655 000.

В войнах XIX столетия в мире погибло в два раза меньше людей, чем от туберкулеза. Россия в первой мировой войне потеряла 1,7 млн человек, в то время как от туберкулеза умерло 2 млн человек. В 2012 году 8,6 млн человек заболели туберкулезом, умерло в общей сложности 1,3 млн.

Вирусы являются причиной большинства острых инфекций дыхательных путей, которые в совокупности уносят более 4 млн человеческих жизней в год.

Испанский грипп, или испанка, был самой крупной пандемией гриппа за всю историю. В 1918–1919 годах, всего за 18 месяцев, во всем мире от испанки умерло приблизительно 50 млн–100 млн человек (2,7–5,3 % населения Земли). Было заражено около 550 млн человек, или 29,5 % населения планеты. Эпидемия началась в последние месяцы Первой мировой войны и быстро затмила это крупнейшее кровопролитие по масштабу жертв. В основном болезнь проходила без каких-либо симптомов, некоторые заболевшие умирали на следующий день после заражения.

Азиатский грипп (1957–1958 гг. – грипп H2N2). Погибли 70 000 человек. Первые потери от азиатского гриппа были зарегистрированы на Дальнем Востоке, после чего пандемия продолжила шествие по всему миру и в итоге добралась до США, где и погибло наибольшее число людей. Общая цифра смертей составляла 1–2 млн человек.

Гонконгский грипп (1968–1969), который был вызван другим вирусом гриппа, оказался средней тяжести. Этот грипп появился в Гонконге. От него пострадали в основном пожилые люди в возрастной группе около 70 лет. Всего более 34 000 смертей в США и около 700 000 во всем мире.

Четвертая пандемия (эпидемия, охватывающая группу стран, континентов) гриппа за 1968–1970 годы поразила около 2 млрд человек и унесла около 1,5 млн жизней.

По данным ВОЗ, в межпандемические периоды в мире в среднем около 1 млрд человек в год заболевает гриппом, при этом у 3–5 млн из них развиваются тяжелые формы инфекции, а от 300 000 до 500 000 больных умирает.

По данным ВОЗ, ежегодно на земном шаре заболевает различными инфекционными заболеваниями свыше 1 млрд человек. Ежегодно от неинфекционных заболеваний умирает более 36 млн человек.

На первое место по смертности в мире уже вышли неинфекционные заболевания.

Ежегодно от сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) умирает 17 млн человек, от онкологических – 7,6 млн, от респираторных болезней – 4,2 млн, от диабета – 1,3 млн. В 2008 году от ССЗ умерло 17,3 млн человек – 30 % всех случаев смерти в мире. Из этого числа 7,3 млн человек умерло от ишемической болезни сердца и 6,2 млн человек – в результате инсульта. В 2012 году от инфаркта миокарда и инсульта умерло 620 000 россиян.

К 2030 году около 23,3 млн человек умрет от ССЗ, главным образом от болезней сердца и инсульта, которые, по прогнозам, останутся единственными основными причинами смерти.

Ежегодно около 9,4 млн смертей в мире, или 16,5 % всех случаев смерти, может быть обусловлено повышенным кровяным давлением.

По оценкам ВОЗ, в настоящее время в мире 235 млн человек страдают астмой. Примерно 10–12 млн испытывают приступы астмы. Уровень смертности в различных возрастных группах после снижения в 1970-х годах вырос в 1980-х на 46 %.

Около 400 млн человек в мире страдает диабетом, что составляет примерно 6 % взрослого населения мира. К 2035 году количество людей, страдающих этим заболеванием, приблизится к 600 млн. По прогнозам ВОЗ, в 2030 году диабет станет седьмой по значимости причиной смерти. Смерть по причине диабета и его осложнений происходит каждые десять секунд. Диабет уносит более 3 млн жизней в год.

По оценкам, в 2004 году 64 млн человек во всем мире страдали ХОБЛ (хроническая обструктивная болезнь легких). Общая смертность от ХОБЛ в ближайшие десять лет возрастет более чем на 30 %.

В 2012 году произошло 8,2 млн случаев смерти от рака. По прогнозам, число онкологических заболеваний будет продолжать расти от 14 млн в 2012 году до 22 млн в следующие десятилетия. Рак легких уносит примерно 1 млн жизней в год. Глобальная смертность от рака к 2030 году возрастет на 45 % по сравнению с уровнем 2007 года (с 7,9 млн до 11,5 млн случаев смерти).

Да что там рак?! По данным ВОЗ, от диареи умирают ежегодно 1,5–2 млн человек. В годовых отчетах по острому аппендициту указана летальность 0,3 %, что создает впечатление относительного благополучия в этой области. В абсолютных цифрах эти десятые доли процента составляют 5000–6000 человек в год.

Смерть и сейчас не разбирает между олигархом и нищим, но складывается впечатление, что теперь смерть знает каждую свою жертву в лицо.

Похоже, ушло в прошлое время массовых смертей, эпидемий чумы, сыпного тифа, холеры, гриппа, когда умирали в одночасье миллионы, пустели города и страны в Средние века. Да что Средние века! В конце Первой мировой войны от гриппа «испанка» умерло больше, чем в сражениях, в войне! То есть смерть косила всех не разбирая. Смерть и сейчас не разбирает между олигархом и нищим, но складывается впечатление, что теперь смерть знает каждую свою жертву в лицо. Каждый год добавляет миру новые заболевания, увеличивается число болезней, число мутаций приводит к тому, что число больных орфанными (редкими) заболеваниями в какой-то момент может в сумме сравняться с эпидемиями прошлых столетий. Против СПИДа и рака нет лекарства, от сердечно-сосудистых заболеваний люди умирают ежегодно миллионами. Иными словами, не так все радостно. Что спасет: персонализация лекарств, своевременная и тотальная диагностика? Или речь должна идти о каком-то новом симбиозе, в котором сольются фармация и медицина? Новом качестве мирового и национальных моделей здравоохранения? Пускай смерть знает каждого в лицо – значит, и для каждого нужно найти его надежду, его лекарство, в борьбе за жизнь.

Аспирин. Кислотный врач

Колыбель аспирина и владелец бренда – немецкий фармацевтический концерн Bayer. Аспирин в том виде, в каком мы его знаем, создали два химика этого концерна – Феликс Хоффман и Артур Айхенгрюн.

Как водится, существует и легенда. Отец Хоффмана страдал ревматизмом, испытывал боли, не мог передвигаться. Врачи прописали ему, чтобы уменьшить боли, салицилат натрия. Но после приема этого лекарства у него начиналась рвота. Любящий сын-химик нашел в химической литературе данные об ацетилсалициловой кислоте, которая была синтезирована Шарлем Герхардтом в 1853 году и обладала меньшей кислотностью. Работа Герхардта осталась малоизвестной в научном мире еще и по причине очень сложной технологии синтеза. Хоффман стал работать над улучшением органического синтеза ацетилсалициловой кислоты и сумел получить ее в очень чистом виде. Такое лекарство его отец смог принимать. В другом варианте легенды Хоффман создал новый препарат и испытал его на своем отце, страдавшем ревматизмом.

Как бы то ни было, в лабораторном журнале Хоффмана 10 августа 1897 года было записано, что длительное нагревание смеси двух частей салициловой кислоты и трех частей уксусного ангидрида позволяет получить очень чистую салициловую кислоту в стабильной форме. Эту дату можно считать днем рождения аспирина. 10 октября 1897 года Ф. Хоффман описал способ получения почти чистой ацетилсалициловой кислоты, и ее испытания выявили высокую фармакологическую активность. Ацетилсалициловая кислота оказалась приемлемой по вкусу и не оказывала раздражающего действия.

Новому препарату дали название «аспирин», взяв букву «а» от слова acetyl (ацетил) и часть «спирин» от немецкого слова Spirsaure, которое, в свою очередь, произошло от латинского названия лабазника вязолистного (Spiraea ulmaria) – растения, содержащего большое количество салициловой кислоты.

Впрочем, история аспирина началась гораздо раньше – за 4000 лет до нового открытия в конце XIX столетия в Германии. Египетские папирусы, которые датируются приблизительно 1550-ми годами до н. э., упоминают использование отвара из листьев ивы белой при многих заболеваниях. Гиппократ рекомендовал для утоления боли и жара сок из коры ивы. Лечебное действие ивы хорошо знали аборигены Америки – индейцы племени чероки.

Ива – первый источник аспирина. К середине XVIII века кора ивы была широко известным народным средством лечения простуд. В 1757 году английский священник Эдвард Стоун заинтересовался чрезвычайной горечью коры ивы, похожей на горечь хины, изготовляемой из коры хинного дерева, – редкого и дорогого средства для лечения малярии. 2 июня 1763 года, выступая перед Королевским обществом, Стоун рассказал, что научился сбивать жар у больных с помощью настоя из коры белой ивы (Salix Alba).

К концу XVIII века лекари всей Европы знали, что ивовая кора помогает справляться с различными видами лихорадки, снижает температуру и снимает боль.

В 1828 году профессор Мюнхенского университета Иоганн Бюхнер сумел получить из ивовой коры экстракт в виде желтых кристаллов. По имени дерева он назвал новое вещество салицином. На следующий год французский химик Анри Леру усовершенствовал метод Бюхнера. Через шесть лет химик из Берлина Карл Якоб Ловиг выделил салициловую кислоту из экстракта цветов таволги, а последний шаг в этой цепочке совершил итальянский химик Рафаэле Пириа. Он получил салициловую кислоту лабораторным способом – окислением салицина. В результате появилось вещество, ставшее основой аспирина.

В это же время врачи заметили, что салицин оказывает благотворное влияние на больных, страдающих ревматизмом. Правда, он отрицательно действовал на желудок, был не слишком сильным и к тому же недешевым. Чистая салициловая кислота была дешевле и эффективней салицина, но повреждала желудок сильнее, чем он. Салицин и салициловая кислота были противными на вкус и вызывали боли в желудке. Поэтому пациенты отказывались принимать их.

Владелец бренда «Аспирин» фирма Bayer первоначально занималась производством и продажей красителей и называлась тогда Farbenfabriken vorm. Friedr. Bayer & Co. Новый владелец, Карл Румпф, зять основателя фирмы Фридриха Байера, решил изменить профиль производства. Вместо анилиновых красителей он задумал выпускать лекарства и стал приглашать ученых из университетов, чтобы они работали над созданием медицинских препаратов.

Тогда и пришли в компанию Артур Айхенгрюн и Феликс Хоффман. После смерти Румпфа генеральным директором Bayer стал профессор Карл Дуйсберг, который начал экспериментировать с различными химическими веществами в поисках новых жаропонижающих средств. Ему удалось получить фенацетин, который применяют до сих пор, в частности в сочетании с аспирином.

Айхенгрюн и Хоффман работали над усовершенствованием салицина. Дуйсберг не верил в их успех. Но им удалось создать лекарство, о котором заговорили как о чудодейственном средстве. В 1899 году фирма Bayer начала производство препарата под названием «аспирин» в качестве анальгезирующего, жаропонижающего и болеутоляющего лекарства.

Аспирин стал торговой маркой Bayer. Уже в 1915 году его можно было приобрести без рецепта врача. Аспирин изначально продавали в виде порошка, и он быстро завоевывал популярность. К 1909 году треть всех продаж препарата приходилась на США. Аспирин стал неизменным спутником Энрико Карузо. Он упоминается в произведениях Франца Кафки и Ярослава Гашека.

В начале XX века аспирин был популярен и в России, в том числе при царском дворе. С аспирином связан эпизод, способствовавший упрочению положения Григория Распутина. К этому времени было известно, что аспирин снижает свертываемость крови (именно поэтому его используют для профилактики сердечно-сосудистых заболеваний), но им собирались лечить страдавшего гемофилией цесаревича Алексея. А при гемофилии аспирин смертельно опасен. Григорий Распутин запретил давать мальчику новинку из Германии, чем и спас его.

После окончания Первой мировой войны ацетилсалициловая кислота продолжила свое триумфальное шествие, находя новые сферы применения. Во время эпидемии гриппа в Европе аспирин спас тысячи жизней. Обнаружилось, что добавление аспирина в воду для полива благотворно сказывалось на состоянии растений.

В течение столетия химики компании Bayer, а также другие исследователи предпринимали многочисленные попытки изучить влияние изменений в строении производных салициловой кислоты на их активность и таким образом найти соединения, имеющие превосходство над аспирином. Исследовали влияние длины цепи ацетильной группы аспирина и различных заместителей в цикле. Изучали различные соли аспирина – кальциевую, натриевую, литиевую, а также лизинацетилсалицилат, которые лучше растворимы в воде, чем сама ацетилсалициловая кислота.

Аспирин – один из наиболее распространенных в мире медикаментов. В течение ста лет в среднем выпускалось по 10 млрд таблеток аспирина в год.

Присутствие ацетильной группы в составе аспирина – условие фармацевтического действия. Часть из перечисленных выше соединений была введена в медицинскую практику, и хотя некоторые препараты имели перед аспирином преимущество (особенно при лечении ревматизма), ни один из них не завоевал столь широкой популярности.

В 1948 году американский врач Лоуренс Крэйвен опубликовал результаты своего смелого эксперимента. Он выписывал аспирин сердечникам, считая, что это принесет им пользу, хотя не вполне понимал механизм его действия. И действительно, аспирин снижал риск возникновения инфаркта. В наше время каждый четвертый человек, принимающий аспирин, использует его именно с этой целью. В Британии даже переиначили старинную поговорку «Одно яблоко в день – и забудешь про докторов» на «Одна таблетка аспирина – и проживешь без врачей».

В 1952 году был синтезирован аспирин с пониженным содержанием активного вещества, предназначенный для детей, а в 1969 году лекарство было включено даже в аптечки астронавтов.

Аспирин – один из наиболее распространенных в мире медикаментов. Показания к применению его в последние годы значительно расширились, на первый план выходит антитромботическое действие. Аспирин вынуждены принимать пожизненно больные с протезами клапанов сердца с целью профилактики тромбообразования в области искусственных клапанов, после операции аортокоронарного шунтирования при ишемической болезни сердца, для профилактики повторных инфарктов миокарда, больные с преходящими расстройствами мозгового кровоснабжения с целью профилактики ишемического инсульта.

Не так давно открыли новые положительные качества аспирина. Предполагается, что он не только предупреждает инфаркт, но и снижает риск возникновения рака пищевода и толстой кишки. Опубликованы данные, согласно которым аспирин может использоваться для профилактики рака кожи и груди.

Компании Bayer пришлось сражаться за свои права на бренд. Поначалу она стала жертвой тогдашнего германского законодательства, не допускавшего патентования лекарств и химических соединений. Этим воспользовались американцы. Поражение Германии в Первой мировой войне позволило победившим союзникам отвергнуть претензии Bayer и пользоваться не только формулой и технологическим процессом, но даже и названием «аспирин». Патентная борьба продолжалась долго, Bayer победил, но далеко не везде. Например, Советский Союз пренебрегал копирайтом немцев и выпускал аспирин под одноименным названием. Только в 1999 году – наверное, в честь столетия со времени появления препарата – Россия тоже признала копирайт Bayer.

Право выпускать лекарство под названием «аспирин» принадлежит Bayer, а другие компании производят тот же препарат под иными наименованиями: «Аспирин Упса», «Аск-С», «Плидол-С», «Форталгин», «Солуцетил», «Аспро-С», АСС, «Тромбо АСС» и др.

В настоящее время в России предлагают более ста различных болеутоляющих средств, и почти все они содержат в качестве основного ингредиента аспирин. Его под разными названиями выпускают многие фармпредприятия: «Вертекс», «Синтез», «Канонфарма», «Медисорб», «Уралбиофарм» и другие.

Общий масштаб производства аспирина в мире составляет ежегодно тысячи тонн. В 1950 году аспирин был включен в Книгу рекордов Гиннесса как самое продаваемое обезболивающее. В 1999 году, отмечая столетие аспирина, фармацевтические компании заявили о продаже триллиона таблеток. Иными словами, в течение ста лет в среднем выпускалось по 10 млрд таблеток аспирина в год.

Вакцина против оспы. Спасительный коровий гной

Натуральная оспа (на латыни – Variola, Variola vera) или, как ее еще называли, черная оспа – очень заразная инфекция, которую вызывают два вида вирусов: Variola major (летальность 20–40 %, а иногда намного выше) и значительно менее смертоносный – Variola minor (летальность 1–3 %). Точное время появления вируса не определено, но считается, что он эволюционировал 16 000–48 000 лет назад. Старейшие заслуживающие доверия медицинские свидетельства существования оспы обнаружены в Индии (1500 год до н. э.), Китае (1122 год до н. э.) и Египте (1145 год до н. э.). Следы оспы найдены, в частности, на мумифицированном теле фараона Рамзеса V. Не исключено, что именно от этой болезни он умер.

Согласно одной из наиболее распространенных версий, в Индию оспу завезли египетские торговцы. В Китае эпидемия оспы впервые вспыхнула в IV веке, а в середине VI века не пощадила Корею. В VI веке оспа из Китая добралась до Японии, нанеся ей сокрушительный удар – во время эпидемии 735–737 годов умерла треть ее населения.

Страх перед страшной болезнью нашел отражение в язычестве – насчитывалось по меньшей мере семь божеств оспы. В Индии, например, существовал культ богини оспы – Мариатале, которую следовало всячески ублажать. Она представлялась как вздорная молодая женщина в красной одежде. По преданию, рассердившись однажды на своего отца, она бросила ему в лицо золотое ожерелье. Там, где бусинки коснулись кожи, появились пустулы – гнойники, которые являются одним из признаков заболевания.

В VI столетии оспа «поселилась» в Византии. С того же века и по сей день болезнь известна под ее латинским названием variola, которое в 570 году впервые употребил епископ Марий Аваншский. В VIII веке оспа охватила Италию, Испанию и Францию.

К XVI столетию болезнь хозяйничала по всей Европе. Немудрено, что и Новый свет появлению оспы обязан европейцам – испанским и португальским конкистадорам. В Америке она унесла миллионы жизней, уничтожила целые племена коренного населения.

Оспа стала главной причиной смерти европейцев в XVIII веке, унося ежегодно около 400 000 жизней. Заболеваемость оспой на континенте достигла такого масштаба, что у немцев в Средние века родилась пословица «Немногие способны избежать оспы и любви», а французские полицейские в XVIII веке во время розыска людей в качестве особой приметы указывали: «Знаков оспы не имеет».

Мы наверняка никогда не узнаем, как звали того жителя древнего Китая, который решил ввести здоровому человеку жидкость из пузырьков больных легкой формой оспы. Мы даже не знаем, был ли этот человек мужчиной или женщиной. Но известно, что именно этот способ, названный позднее вариоляцией, или инокуляцией, был использован в Китае, по одним данным, в VI веке, по другим – в X веке. Первым письменным источником, в котором содержится информация о таком способе защиты от страшной болезни, стал трактат «Правильное лечение оспы», авторство которого, как полагают, принадлежит буддийским монахам XI века.

В Китае использовали несколько способов инокуляции, которые позволяли минимизировать возможность заражения тяжелой формой оспы и создать максимум возможностей, чтобы человек приобрел иммунитет. Чаще всего человеку либо вкладывали в нос кусочки материи, смоченные гноем из пустул, либо вдували порошок, в который растирали оспенные корочки. При этом китайцы брали оспенный материал не у больного, а у человека, который прошел инокуляцию и у него образовались корочки. Кроме того, древние китайские медики знали отличие между двумя вирусами оспы и брали материал для инокуляции у тех, кто страдал менее опасной формой заболевания. Несмотря на все эти знания, до XVI века инокуляция от оспы в Китае в целом была малоизвестна и не находила широкого применения.

В Индии также использовалось несколько способов инокуляции. Наибольшее распространение получило прикладывание корочек или гноя из пустул больного к неповрежденной или же слегка расцарапанной коже здорового человека.

Из Китая и Индии техника инокуляции стала распространяться торговцами, путешествовавшими далеко за пределы двух стран. Вариоляция получила известность и широко применялась в Османской империи, где она появилась приблизительно в 1670 году благодаря черкесским торговцам. Женщинам с Кавказа, которые благодаря своей легендарной красоте были желанны в гаремах турецких султанов, в детстве делалась вариоляция на тех частях тела, где рубцы были меньше всего заметны.

В Европу вариоляция пришла в начале XVIII века с прибытием путешественников из Стамбула. В Англии об этом способе борьбы с оспой узнали благодаря двум греческим врачам и английской аристократке. В 1714 году Лондонское королевское общество получило коммюнике от Эммануэля Тимониса, а двумя годами позже – подобное послание от Яковоса Пилариноса, в которых описывался турецкий метод кожной инокуляции. Несмотря на серьезность представленных работ, два греческих врача не смогли убедить своих английских коллег в пользе инокуляции – и это в то время, когда оспа свирепствовала в Англии.

Человеком, ответственным за распространение инокуляции в Англии, стала путешественница и блистательная писательница Мэри Уортли Монтегю. У нее были личные счеты с этой болезнью. В 1712 году от оспы умер ее старший брат, а в 1715-м ею переболела и сама Мэри – болезнь навсегда оставила на ее лице шрамы. В 1717 году ее муж был назначен послом в Стамбул. Через две недели после приезда она написала письмо своей подруге Саре Чисуэлл (умерла от оспы девятью годами позже), в котором рассказала о практиковавшемся в Турции способе инокуляции. Монтегю была настолько решительно настроена на то, чтобы остановить болезнь, и настолько уверовала в эту технику, что в 1718 году приказала посольскому врачу Чарльзу Мэйтлэнду сделать инокуляцию своему пятилетнему сыну. Возвратившись в Лондон в 1721 году, она убедила Мэйтлэнда в присутствии других врачей сделать инокуляцию своей четырехлетней дочери. Среди врачей был Ганс Слоан, президент Лондонского королевского общества и врач королевской семьи. Об «эксперименте» стало известно принцессе Уэльской и другим членам королевской семьи. Врачу Чарльзу Мэйтлэнду было разрешено произвести инокуляцию семи преступникам, которым было обещано помилование, если они примут участие в так называемом королевском эксперименте. Все семеро прекрасно перенесли инокуляцию. После этого Мэйтлэнд провел вариоляцию шести детям в Лондоне и успешно вылечил двух дочерей принцессы Уэльской. После этого вариоляция начала распространяться по Англии и далее по всему континенту.

Вариоляция добралась до России в 1768 году. 12 октября английский врач Димедаль провел ее Екатерине II и ее сыну Павлу. Семилетний мальчик Саша Марков, у которого был взят соскоб оспенных пузырьков, получил дворянство и фамилию Оспенный, а лейб-медик Димедаль – титул барона и большое вознаграждение.

Несмотря на то что в защиту вариоляции раздавалось немало авторитетных голосов, ее распространение в Европе проходило очень медленно. Хотя вариоляция неплохо защищала от оспы, а ее опасность была сравнительно невелика (согласно статистическим данным, из 300 человек, которым делалась инокуляция, умирал едва ли один), она нередко способствовала усилению оспенных эпидемий. Из-за этого, а также из-за критики метода со стороны ряда врачей в 1835 году вариоляция была запрещена в Пруссии, а в 1840-м – в Англии. Но это произошло уже после того, как Эдвард Дженнер сделал свое открытие и оно нашло признание.

Эдвард Дженнер собрал гной с вымени больной коровы, окунул в него кончик иглы и сделал царапину на руке жены чуть ниже локтя. Затем он повторил процедуру двум своим сыновьям. Дети перенесли прививку достаточно легко, а женщине не повезло.

Эдвард Дженнер родился 17 мая 1749 года в Беркли (графство Глочестер, Англия). Он был шестым, младшим ребенком состоятельного священника преподобного Стефана Дженнера. Когда Эдварду было всего пять лет, умерли его родители. За Эдвардом стал присматривать старший брат.

Начальное образование Дженнер получил в приходской школе. Будучи деревенским мальчиком, он любил природу и пронес эту любовь через всю свою жизнь. Несмотря на интерес к классическим наукам, Эдвард решил изучать медицину и в 1761 году, когда ему было 13 лет, поступил на обучение к хирургу в Седбери недалеко от Бристоля. Здесь он получил неплохие медицинские знания и познакомился с хирургией. И именно здесь он услышал, как одна доярка сказала: «Я никогда не заражусь оспой, потому что у меня была коровья оспа. У меня никогда не будет ужасного рябого лица». Это было достаточно распространенное поверье.

В 1773 году Эдвард вернулся в Беркли, где жил вместе со своим старшим братом, и быстро преуспел как очень опытный и популярный сельский врач. Когда он только начал работать в Беркли, к нему стали часто обращаться с просьбой сделать инокуляцию от оспы. Делая вариоляции на протяжении многих лет, он заметил, что те пациенты, которые ранее болели коровьей оспой (ее люди переносят легко), не заболевают натуральной оспой.

При этом он обнаружил, что коровья оспа не только предохраняла людей от заражения натуральной, но и могла передаваться от человека к человеку, оставаясь своего рода защитным механизмом. В начале 1780-х он сделал еще одно открытие: высыпания, которые появляются на вымени коровы и называются коровьей оспой, отличаются. И только один тип, с которым соприкасаются руки человека, вызывает защиту от натуральной оспы. Этот тип высыпаний Дженнер назвал «истинной коровьей оспой».

История большого прорыва хорошо известна. В мае 1796 года Дженнер встретил молодую женщину Сару Нелмес со свежим гнойничком коровьей оспы на пальце. 14 мая врач решился на рискованный эксперимент. Пригласив к себе Нелмес и абсолютно здорового восьмилетнего мальчика Джеймса Фиппса, Дженнер обмакнул ланцет в гнойничок на пальце Сары и сделал тем же медицинским инструментом маленький надрез на руке Джеймса. Через неделю легкое недомогание, которое появляется у людей при болезни коровьей оспой, у мальчика прошло, и он полностью выздоровел. 1 июля Дженнер пошел на еще более смелый эксперимент, сделав Фиппсу инокуляцию материала, взятого у больного оспой. Натуральной оспой мальчик не заболел и после повторных инокуляций. Он был защищен!

В 1798 году Дженнер выпустил на свои средства 75-страничную книгу, в которой на 23 примерах убедительно доказал, что коровья оспа является действенной защитой от натуральной. Работа Дженнера вызвала резкую критику со стороны многих врачей. Одни, будучи консерваторами, проявляли обычный в таких случаях скептицизм, другие нападали на Дженнера, поскольку имели серьезные финансовые интересы, связанные с вариоляцией.

Между тем метод Дженнера был признан и начал получать распространение вначале в Англии, а затем и за ее пределами. Этому способствовала и чрезвычайная активность автора по продвижению вакцинации. В России вакцинация по методу Дженнера началась в октябре 1801 года. В 1802 году британский парламент в знак признания сделанного Дженнером открытия выделил ему грант в размере 10 000 фунтов стерлингов, а четырьмя года позже наградил его вдвое большей суммой. В 1804 году, несмотря на то что Англия и Франция находились в состоянии войны, Наполеон Бонапарт велел выбить медаль в честь открытия Дженнера, а в следующем году ввел обязательную вакцинацию во французских войсках.

Эдвард Дженнер умер 26 января 1823 года в зените славы. В память о нем в Кенсингтонских садах в Лондоне был воздвигнут памятник.

В 1881 году французский микробиолог Луи Пастер, которому удалось целенаправленно ослабить болезнетворность возбудителей ряда заболеваний и приготовить из них препараты для прививок, в честь Дженнера предложил называть эти препараты вакцинами, а процедуру их применения – вакцинацией (от лат. vacca, что означает «корова»).

Хотя Эдвард Дженнер считается создателем вакцины против оспы, он не был первым, кто целенаправленно привил коровью оспу человеку. Бросить вызов Дженнеру, оспорив его первенство, могли английский фермер Бенджамин Джести (1737–1816) из Йетмистера, графство Дорсет, и голландский учитель Петер Плетт.

Джести был знаком с поверьем, что люди, переболевшие коровьей оспой, никогда не заражаются натуральной. Сам он в детстве перенес коровью оспу, но очень беспокоился за жену Элизабет и детей. В 1774 году (за два с лишним десятка лет до первой прививки Дженнера), когда произошла очередная вспышка болезни, он собрал гной с вымени больной коровы, окунул в него кончик иглы и сделал царапину на руке жены чуть ниже локтя. Затем он повторил процедуру двум своим сыновьям. Дети перенесли прививку достаточно легко, а женщине не повезло. Ее рука сильно воспалилась, она впала в горячку. Но в конце концов Элизабет тоже полностью выздоровела и прожила после этого полвека. Слух о том, что сделал Джести со своими родными, быстро разлетелся среди соседей, которые ожидали, что несчастные превратятся в коров или у них по меньшей мере вырастут рога. В 1797 году семья Джести переехала в Уорс Мэтрэверс на острове Пурбек. Именно здесь находятся свидетельства того, что Бенджамин вакцинировал других людей. В местной церкви есть табличка в память о некой Мэри Браун, на которой написано, что ее матери Абигель Браун сделал прививку Бенджамин Джести. Такую же надпись можно найти на могильной плите на местном кладбище. Кто знает, сколько еще спасительных прививок сделал Джести. Несмотря на доклад, подготовленный медицинской комиссией, Джести никогда не признавался пионером вакцинации. Все лавры и вознаграждение достались Дженнеру, который никогда не верил, что Бенджамин может быть признан первым.

Учитель Петер Плетт сделал прививку в 1791 году. Знакомый с техникой вариоляции, он во время работы в голландском Шонвайде узнал от доярок, что коровья оспа защищает от оспы натуральной. Позднее, когда Плетт был домашним учителем в Хасселбурге, Голштейн, он сделал прививки коровьей оспы двум дочерям своего работодателя и еще одному ребенку. Эти трое детей стали единственными, кто выжил во время эпидемии оспы в Голштейне тремя годами позднее. Правда, рука одного ребенка сильно воспалилась после прививки, и Плетт отказался от дальнейших экспериментов.

Несмотря на то что открытие Эдварда Дженнера достаточно быстро распространялось не только в Европе, но и на других континентах, понадобилось еще почти 200 лет, чтобы победить смертоносную болезнь. Только в XX веке оспа унесла по всему миру 300 млн человеческих жизней, а в конце 1960-х поражала ежегодно 10–15 млн непривитых людей.

Предложение о глобальной ликвидации натуральной оспы впервые было выдвинуто на XI Всемирной ассамблее здравоохранения в 1958 году делегатом СССР академиком РАМН СССР, директором Института вирусологии им. Д. И. Ивановского Виктором Ждановым. В рамках этой программы Советский Союз безвозмездно поставил в регионы, подверженные эпидемиям оспы, в общей сложности 1,5 млрд доз высококачественной оспенной вакцины (выпущенной на томском предприятии НПО «Вирион»).

Последний случай заражения натуральной оспой естественным путем был описан в Сомали в 1977 году. Юноша по имени Мали Маоу Маалин успешно справился с болезнью. В 1980 году на сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения было официально объявлено, что мир и его население «освободились» от страшной болезни.

В настоящее время коллекции штаммов натуральной оспы находятся только в официально разрешенных лабораториях двух стран – России и США. Всемирная организация здравоохранения впервые рекомендовала уничтожить эти образцы почти 30 лет назад, однако оба государства не спешат отказаться от коллекций. Представители России и США неоднократно называли уничтожение коллекций несвоевременным, поскольку сохраняется вероятность новых вспышек болезни, не исключена возможность использования вируса в качестве биологического оружия и существует необходимость дальнейшего исследования вирусов.

Аспектов проблемы немало. Например, прекращение плановой вакцинации населения против оспы в начале 1980-х годов привело к тому, что поколение в возрасте до 30 лет не имеет иммунитета к ортопоксвирусным инфекциям. Кроме того, по данным НПО «Вирион» (единственное российское предприятие, где сейчас производится вакцина против оспы), проведенное в 2003–2004 годах исследование ранее вакцинированного против оспы населения Томской области показало, что прививки, сделанные более четверти века назад, не обеспечивают необходимую защиту против инфекции.

В то же время опасность заражения населения ортопоксвирусными инфекциями сохраняется, так как в природе существует резервуар вируса оспы обезьян, патогенного для человека. По данным Всемирной организации здравоохранения, оспа обезьян распространена в основном в отдаленных районах государств Центральной и Западной Африки, богатых влажными тропическими лесами. Вирус оспы обезьян передается человеку от разных диких животных и распространяется среди населения путем передачи от человека человеку. От оспы обезьян нет лечения или вакцины, однако вакцинация против натуральной оспы оказывается на 85 % эффективной в профилактике оспы обезьян.

В 1996–1997 годах в Заире и Конго были зафиксированы вспышки оспы обезьян среди людей. Многочисленные вспышки ортопоксвирусных инфекций фиксировались в 2000-х годах в США, Франции, Германии.

В связи с риском преднамеренного выброса вирусов оспы некоторые страны решили пополнить свои запасы противооспенных вакцин. Стратегический запас таких вакцин создан и Всемирной организацией здравоохранения.

«Виагра». Восставший прибор

Еще лет 20 назад вопрос о том, лечить или не лечить эректильную дисфункцию (ЭД), простите за каламбур, даже не стоял. По большому счету, лечить ее было нечем. Сегодня силденафил, известный под торговым названием «Виагра», – самое востребованное в мире средство для лечения эректильной дисфункции. Этот препарат-блокбастер регулярно принимают около 38 млн мужчин в 120 странах. Посчитано, что каждые 11 секунд в мире продается одна «голубая таблетка». Лекарство стало настолько популярным, что даже вошло в народный фольклор – о нем сочиняют анекдоты, его торговое наименование «присвоила» себе известная украинская группа.

Не будет преувеличением сказать, что изобретение первого в мире лекарственного средства для лечения эректильной дисфункции стало одним из главных символов фармации XX века. За открытие роли оксида азота в нашем организме, которое легло в основу разработки этого препарата, в 1998 году трое американских ученых (Робер Ферчготт, Луис Игнарро и Ферид Мюрад) получили Нобелевскую премию по медицине и физиологии. И все же появление силденафила – это всего лишь счастливая случайность. Ведь ни у кого и в мыслях не было придумывать подобное средство.

Хотя, конечно, лечить мужскую половую слабость пытались и в древние времена. В течение тысячелетий люди предпринимали множество попыток найти простое, эффективное и безопасное средство для придания силы и крепости мужскому «достоинству». На Руси «невставуху» лечили заговорами, усиленными травяными настоями да кулинарными изысками типа жареных кошачьих яичек. Всего лишь полтора века назад именитые врачи предлагали импотентам такие иезуитские методы лечения, как электрошокотерапия пениса и его массаж крапивой.

В советские времена врачи брались лишь за самые тяжелые случаи импотенции (так раньше вполне официально называли эректильную дисфункцию). И не только потому, что проблему не принято было обсуждать вслух. Методы лечения были настолько радикальными, что, скорее, могли убить у пациентов всякое желание, нежели помочь им. Предлагалась либо операция, чреватая множеством побочных эффектов, после которой пенис навсегда оставался в приподнятом состоянии, либо не менее травматичная вакуум-терапия – пенис помещался в цилиндрическую колбу, из которой откачивали воздух, создавая приток крови в орган и вызывая эрекцию, которую закрепляли надеванием на орган латексного колечка (что следовало делать перед каждым половым актом). Относительно щадящими процедурами на этом фоне выглядели уколы в пенис.

Историю появления всем известной «голубой таблетки» относят к таким же революциям в медицине, как открытие рентгеновских лучей или пенициллина. К тому же изобретение первого в истории человечества лекарства от интимной проблемы, которую даже врачи раньше считали естественным спутником старения мужчин, дало толчок развитию целого направления медицины – медицины мужского здоровья.

В середине 1980-х годов в английском городе Сендвич (графство Кент) научная лаборатория фармацевтической компании Pfizer (Pfizer International) занялась исследованиями нового вещества, способствующего расслаблению мышц и расширению стенок кровеносных сосудов. Этот эффект должен был лечь в основу препарата для терапии распространенных сердечно-сосудистых заболеваний. Выяснилось, что расширению сосудов и расслаблению гладкой мускулатуры препятствует фермент фосфодиестераза 5-го типа (ФДЭ-5). Поэтому перед учеными стояла задача найти ингибитор – средство для его подавления. На поиски ушло три года. Наконец исследователи смогли синтезировать нужное соединение, которое сначала назвали UK-92.480, а чуть позже – цитратом силденафила.

Итак, по задумке ученых цитрат силденафила должен был способствовать притоку крови к сердцу, понижая при этом артериальное давление, и оказывать благотворное воздействие на сердечную мышцу, а также уменьшать боли при стенокардии. Однако было обнаружено, что на практике подобного эффекта на кровообращение в миокарде вещество не оказывает. Оно действовало даже слабее, чем нитроглицерин в клинических дозах. В общем, проект оказался на грани закрытия. Спасла его счастливая случайность – неожиданный побочный эффект нового средства, который теперь считается основным. Первыми его обнародовали организаторы клинических исследованиях в Уэльсе – феномен даже получил название «уэльский». Выяснилось, что у большинства добровольцев, на которых испытывали препарат, возникает продолжительная и повышенная эрекция. Получалось, что вместо кровообращения в миокарде препарат усиливает кровоток совсем в другом месте.

Компания решила продолжить исследования на свой страх и риск – но уже не средства для лечения болезней сердца, а препарата для восстановления эрекции. Риск был действительно большим – до сих пор никто всерьез не оценивал реальные масштабы проблемы ЭД. Считалось, что она знакома лишь 5 % мужчин старше 40 лет. Эти цифры были, как потом выяснилось, серьезно занижены: мужчины предпочитали не обсуждать свои интимные проблемы с врачами, а тем по большому счету нечего было предложить им для лечения. Но о том, что потенциал востребованности нового средства огромен, стало известно гораздо позже. Так что значимость случайного открытия оценили, можно сказать, интуитивно.

В 1993 году начались первые клинические исследования силденафила среди мужчин с ЭД. Впоследствии препарат испытывали на 3700 мужчинах в возрастной группе от 19 до 87 лет. Организаторы клинических исследований вспоминают массу комических случаев, когда пациенты-добровольцы не хотели возвращать неизрасходованные таблетки, придумывая самые разные небылицы. В целом же в Pfizer отмечают, что прежде никогда не сталкивались с таким ажиотажем вокруг клинических испытаний.

Когда доказательств эффективности и безопасности набралось достаточно, встал вопрос о торговом наименовании новой таблетки. Задача была не из легких: исключить любую возможность иронического толкования на каком-либо языке мира. После серии мозговых штурмов было решено выбрать неологизм Viagra – производное от английского слова Vigor (энергия) и названия самого известного и крупного в США водопада Niagara. К тому же и первая буква V навевала ассоциации с победой (Victory). Название оказалось на редкость удачным, и сегодня его можно считать уже нарицательным.

27 марта 1998 года «Виагра» была одобрена FDA (Food and drug administration – Управление по безопасности пищевых продуктов и лекарственных средств США) для лечения ЭД. Именно эту дату принято считать днем рождения голубой таблетки.

В чем заключается лечебный эффект препарата? В ответ на импульс головного мозга цитрат силденафила активирует естественные механизмы кровенаполнения полового члена. В процессе стимулируется образование оксида азота, который способствует расслаблению гладких мышц кавернозных тел (эластичных полостей) пениса и расширению их сосудов. Кровь без преград поступает в половой член, создавая продолжительную стойкую эрекцию.

Если же говорить о биохимическом механизме действия «Виагры», то он базируется на подавлении (ингибировании) белков ФДЭ-5, которые, в свою очередь, блокируют образование гуанилатциклазы – фермента, стоящего у истоков эрекции. Оксид азота активирует гуанилатциклазу, что способствует расслаблению гладких мышц кавернозных тел и притоку к ним крови.

С «Виагрой» было связано и множество скандалов. После первой эйфории в СМИ начали появляться истории о пациентах, которые ослепли, оглохли, посинели (!), а то и умерли после приема препарата. Во всех случаях Pfizer удалось выйти сухим из воды – никто так и не смог доказать прямой связи между приемом препарата и возникшим осложнением. Компании тем временем пришлось провести несколько клинических исследований, который доказали, например, что прием препарата не приводит к слепоте.

В процессе стимулируется образование оксида азота, который способствует расслаблению гладких мышц кавернозных тел (эластичных полостей) пениса и расширению их сосудов. Кровь поступает в половой член, создавая продолжительную стойкую эрекцию.

Медики отмечают, что появление нового класса лекарственных средств для лечения эректильной дисфункции дало толчок для развития нового медицинского направления. Ведь долгое время проблемы мужского здоровья не являлись объектом серьезных медицинских исследований.

Раньше считалось, что эректильная дисфункция – такая же неизбежная возрастная проблема, как появление лысины или седых волос. Сейчас это мнение признано глубоко ошибочным. Современные врачи уверяют, что мужчина должен быть готов к совершению полового акта и – главное! – способен его выполнить в любом возрасте. «Исторически секс считался прерогативой молодых, но теперь мы знаем, что сексуальная активность должна сохраняться в течение всей жизни», – говорит профессор римского университета Ла Сапиенца Киара Симонелли.

Врачи говорят, что эрекция – это барометр здоровья мужчины. Ведь чаще всего нарушение потенции – это сигнал о неполадках в организме. ЭД является следствием таких серьезных заболеваний, как сахарный диабет, гипертония и атеросклероз. У 80 % мужчин, обращающихся к врачу по поводу ЭД, был выявлен хотя бы один фактор риска возникновения сердечно-сосудистого заболевания. Врачи нередко называют ЭД «ишемической болезнью ниже пояса».

Кроме того, импотенция может оказаться побочным эффектом лекарственной терапии или оперативного вмешательства. Например, ее вызывают некоторые препараты для лечения гипертензии, сердечно-сосудистых заболеваний, аллергии, депрессии, тревожных состояний и язвенной болезни. Проблемы с эрекцией грозят и любителям вредных привычек – курения, злоупотребления алкоголем и даже переедания.

Эректильную дисфункцию специалисты определяют как неспособность достичь и сохранить эрекцию, необходимую для совершения полового акта.

После появления «Виагры» начались многочисленные исследования на предмет распространенности ЭД, и тут-то выяснилось, что расстройство эректильной функции оказалось массовым заболеванием среди мужчин. Кстати, именно благодаря «Виагре» в мире появились новые методы диагностики (Международный индекс эректильной функции, Шкала твердости эрекции). Сегодня известно, что около 50 % мужчин в возрасте от 40 до 70 лет страдают легкой, средней или полной степенью импотенции. Например, в 1995 году импотенцией страдали 152 млн мужчин в мире. К 2025-му, по мере старения населения планеты, их число вырастет до 322 млн.

Результаты проведенных до настоящего времени в России и за рубежом исследований свидетельствуют о том, что с проблемой нарушения эрекции сталкивается как минимум каждый третий мужчина. Таким образом, эректильная дисфункция диагностируется у мужчин гораздо чаще, чем рак или сердечно-сосудистые заболевания.

Международный опрос Sexual Health and Overall Wellness («Сексуальное здоровье и общее самочувствие»), проведенный в девяти странах Центральной и Восточной Европы (в том числе и в России), Израиле и Турции в 2010 году, показал, что менее половины респондентов удовлетворены сексуальной жизнью. Для 67 % мужчин и 55 % женщин секс оказался в числе жизненных приоритетов (для мужчин он стоит на третьем месте, для женщин – на восьмом). Однако 59 % мужчин и 64 % женщин признались, что своей сексуальной жизнью недовольны.

Опросы показывают, что мужчины, счастливые в сексе, с большей вероятностью удовлетворены своей жизнью, личными отношениями, чувствуют, что могут достигнуть желаемого результата, и любят общаться с окружающими. Врачи говорят, что нередко эректильная дисфункция становится причиной разрушения браков. «Хороший секс составляет 10 % от отношений пары, а плохой секс – 90 % отношений», – шутят медики. Именно секс способствует удлинению жизни, так как биологические процессы, происходящие в организме мужчины и женщины, благотворно влияют на организм, и ни одно лекарство в мире не способно сделать для здоровья то, что делает сексуальная активность.

Коммерческий успех «Виагры» был колоссальным. После выхода препарата на рынок начался настоящий ажиотаж. За первую неделю с момента поступления лекарства в продажу на него было выписано 2,9 млн рецептов. В итоге только в 1998 году компания Pfizer продала «Виагры» на $1 млрд! Впервые в мировой фармацевтической практике вновь выведенный на рынок препарат по итогам реализации за первые 8,5 месяца вошел в своеобразный «Клуб миллиардеров».

Вдохновившись этим примером, за разработки подобных средств взялись и другие фармкомпании. Всего через несколько лет после триумфального появления «Виагры» на рынке со своими разработками в этой области вышли и другие фармацевтические концерны. В итоге силденафил стал родоначальником целого нового класса средств (группа ингибиторов ФДЭ-5 или донаторов оксида азота) для лечения сексуальных нарушений. Сегодня это самые широко назначаемые в мире препараты. Они эффективны у восьми-девяти мужчин из десяти. Однако все эти средства являются рецептурными – для их правильного использования просто необходима консультация врача. Только врач может определить истинную причину ЭД – например, диабет, высокое давление или болезни сердца. А кроме того, лишь специалист способен обнаружить, есть ли противопоказания к такому лечению.