Анастасия. Дело для нежной барышни Орлова Тата

– Граф Паррей… – иронично протянула я, пряча за бравадой только теперь добравшийся до меня страх. – Ты мне лучше скажи, что там с Аннет?

Не знаю, почувствовал Сэм что-то или просто так получилось, но заступил мне дорогу, вынудив остановиться.

– Давай я уведу тебя отсюда? – Его голос прозвучал хрипло, как будто и он…

«Как будто» – не было, он за меня переживал.

– Ты ночуешь сегодня у меня, – попыталась я улыбнуться другу. У меня получилось. – И завтра – тоже.

– Не доверяешь Энгину? – приподнял он бровь.

– Доверяю тебе, – поправила я. – Так что с Аннет?

Спорить Самюэль не стал.

– Вместо того чтобы вовремя сбежать, – злорадно усмехнулся Сэм, – она решила выполнить задание до конца. Я ее и задержал. Вместе с твоей запиской и письмом. Слушать объяснения не стал, а тут как раз и Фарих появился, а спустя пару минут и дежурная группа.

– А дальше ты обвинил ее в использовании запрещенных боевых заклинаний и воровстве, – кивнула я, представляя себе, как все это выглядело.

Учитывая актерские способности друга, в его умении раздуть из искры большой пожар я не сомневалась.

– Князь помог, – без малейшего намека на сарказм продолжил Самюэль. – Тут же заявил, что у него пропало прошение о предоставлении сведений. И это – дипломатический скандал.

– А потом вступил в дело граф Паррей и…

– Об остальном нам остается только догадываться, – развел руками Сэм, – но если судить по тому, что выглядит он умиротворенным, свою задачу мы выполнили.

– Но едва не потеряли Анастасию и дипломата дружественной империи, – преуменьшил наши достижения подошедший Энгин. – Тебя там ждет дежурный следователь-эксперт, – повернулся он ко мне. – Отец попросил…

– Не стоит, – оборвала я его. – Я и сама прекрасно понимаю, о чем можно говорить, а о чем стоит умолчать.

Я и правда понимала. Оставалось надеяться, что и Кармир, который возглавлял оперативную группу, тоже.

Некоторых вопросов мне сегодня хотелось бы избежать…

– Значит, это была личная встреча? – Кармир смотрел на меня с легкой иронией.

Кольцо Самюэля на моем пальце он вряд ли не заметил.

– Личная, – подтвердила я. Надеюсь, прозвучало безразлично.

– Значит, вы просто разговаривали? – продолжил он издевательство, пользуясь тем, что в подобных обстоятельствах мне ничего не оставалось делать, как вежливо отвечать.

– Просто разговаривали, – повторила я вторую часть его вопроса.

– И как долго продолжался этот просто разговор?

Его спасало то, что будь на его месте я…

На этот раз сдержать улыбку мне не удалось. Кармир и…

Воображение тут же подкинуло варианты. Из тех, кто присутствовал на приеме, половину я сразу отбросила – Кармир был эстетом. Кроме симпатичной мордашки ему требовалось еще что-нибудь посущественнее. Ум, например.

Увы, тех, кто удовлетворял сразу двум условиям, оставалось немного. Моя матушка; леди Верьер – магиня корпуса, но она пришла вместе с Шаесом, помощником Соула; графиня Паррей, но это тот случай, когда чревато последствиями; Мари Штудер…

Мари Штудер…

Я окинула Кармира оценивающим взглядом, под которым он съежился, словно догадываясь о планах, которые выстраивались в моей голове, злорадно усмехнулась и… ответила:

– Не больше семи минут.

– Десять – двенадцать минут, чтобы дойти от дома до места встречи, еще семь на разговор… – размышляя вслух, произнес Кармир. Мою угрозу он решил проигнорировать. Или не хуже меня понимал, что нам всем сейчас требовалась хоть какая-то разрядка.

– Колючка шестого уровня, да еще и боевая. Такую за двадцать минут не подготовить, только привязать к слепку. Так что действовали спонтанно, как только обнаружили отсутствие у меня амулета, – продолжила я его рассуждения.

– А почему ты была без амулета? – тут же зацепился Кармир. Похоже, об этом нюансе до этого момента он не знал.

– Я была с амулетом, – тяжело вздохнув, прояснила я ситуацию. – Но с нашим, следственным, а не тем, который мне активировали в корпусе.

– Хорошо, – согласился он со мной, – почему ты была с нашим следственным амулетом, а не тем, который тебе активировали в корпусе? – И все это ровно и спокойно…

– Так получилось, – развела я руками, в очередной раз надеясь, что хотя бы этого мое объяснение удовлетворит.

– Я правильно понял, что это была чистая случайность? – избавив меня от дальнейших препирательств, хоть и дав понять взглядом, что суть произошедшего ему совершенно ясна, все-таки уточнил Кармир.

– Это была чистая случайность, – подтвердила я, вздохнув с облегчением. – До этого вечера я не сомневалась, что дом графа Джакса надлежаще охраняется, – добавила, даже не оглянувшись на стоявшего за спиной Энгина.

– Сделай пометку, – обратился Кармир к своему следователю, который вел протокол, – проверить схему охранных заклинаний.

– Сделано, – отозвался тот равнодушно.

Да не поверю! Все прекрасно понимали серьезность происшествия, но пока, когда, с одной стороны, все благополучно закончилось, а с другой – еще не начиналось, можно было просто наслаждаться ситуацией, раз уж все так совпало.

А тут… Да тут полное раздолье, чтобы запомнилось надолго. Не самим покушением – это не забудется и станет уроком, а именно вот этим бедламом, который будет сопровождать расследование.

– Ну а теперь, – продолжил Кармир уже совершенно другим тоном, намекая, что развлечения закончились, – давай подводить итоги. – Он посмотрел в ту сторону, где оставались Соул и князь Северов, вновь перевел взгляд на меня: – За четыре дня два покушения. Оба подготовлены довольно серьезно, но срывались, судя по всему, из-за недостатка информации. Сначала о тебе – не учли наличие нестандартного амулета, затем о князе. Впрочем, – чуть мягче продолжил он, – о кафтане с нитью велдарского шелка я бы даже не подумал.

– И не только кафтане, – поправила я его.

Северов был выше меня и значительно шире в плечах, но не настолько, чтобы его одежда сумела прикрыть нас полностью. В его случае незащищенными оставались ноги…

Я оглянулась. Князь продолжал о чем-то разговаривать с Фарихом. Высокие сапоги, камзол, закрывающий колени. Кафтан был той же длины…

Мог, конечно, и рискнуть, но я склонялась к другому объяснению:

– Как долго я была без сознания?

Кармир словно и не заметил, что мы поменялись ролями:

– Больше тридцати минут.

– Что?! – не поверила я.

– Вот и я тоже так подумал, – ухмыльнулся он. – Князь извинялся, что не рассчитал рывок. Лекарь вроде как с ним согласился. Сильный ушиб, ну и амулет твой слишком резко отреагировал на смесь из боевого заклинания и нейтрализующего фактора велдарского шелка.

– А сколько времени…

– Восемь, – не дал мне закончить Кармир. – Не могли пробиться через защиту особняка. – А Сэм был через пять.

– А Аннет?

– А Аннет сказала, что после яркой вспышки какое-то время вообще ничего не видела.

– Не подкопаешься, – недовольно качнула я головой. – Была б моя воля, задала бы князю весьма нескромный вопрос!

Кармир понимающе улыбнулся:

– Будем считать, что ему повезло.

Расслабилась я рано, посчитав, что полноценный допрос он перенесет на утро.

– Ну а теперь, Анастасия, – резко сменил Кармир тональность, – давай составим списочек тех, кто потенциально мог проверить соответствие слепка.

– Не меньше половины гостей, – хмыкнула я. А то сама об этом не думала.

– Значит, будем проверять половину, – утешил он меня.

– Хорошо, – вздохнув, кивнула я. – Но если можно…

– Можно, – опять не дослушал он. Махнул кому-то рукой. Не прошло и минуты, в течение которой мы молчали, как рядом со мной появился стул. – Прошу вас, Анастасия Николаевна, – склонил он голову, демонстрируя великосветские манеры.

Кармир был бастардом. Отец – граф Дэмир, мать – магиня, Даниэлла Элси. Узаконить свои отношения до рождения ребенка будущие родители не успели, хоть и собирались, а во время родов Даниэлла умерла.

Редкость среди магов, но случалось.

Кармера граф усыновил, но… права на титул тот не имел.

Впрочем, судя по всему, не сильно и расстраивался. Полноценный пятый уровень давал ему никак не меньше.

Отказываться от предложения присесть я не стала – усталость брала свое. Устроившись и тщательно расправив юбку, с грустью посмотрела на следователя Кармира. Тому предстояла большая работа.

– Граф Джакс, граф Стоун, граф…

– Настя! – укоризненно качнув головой, перебил меня Кармир.

Я, извиняясь, грустно посмотрела на него. О чем просил, было понятно – выстроить список, начиная с тех, кого лично я могла бы подозревать. Вот только…

– Граф Джакс, – начала я вновь, не забывая, что и Сэм и Энгин находятся поблизости, – граф Стоун, граф Паррей…

– Магу достаточно нескольких секунд, – подошел к нам Виль. – Со специально настроенным амулетом и того меньше. А Анастасия у нас барышня известная, так что под подозрением практически все мужчины.

– И некоторые женщины, – скорчила я гримасу. – Леди Верьер рассказывала мне на ухо неприличный анекдот, а Мари делилась последними слухами.

– А неприличный анекдот, это не… – задумчиво протянул Сэм, многозначительно переглянувшись с Кармиром.

– Тебе же сказали, – с выражением ужаса на лице оборвал его Виль, – неприличный! А тут – леди!

Про леди он это вовремя вспомнил. Когда сам…

Это становилось уже интереснее. Я была уверена, что леди Верьер и Шаеса связывали лишь дела службы. История с анекдотом убеждала, что нет. Первый раз я услышала его сегодня утром от Виля. Тот от Николаса. Он же поделился им с Шаесом – сама видела из окна, как они хохотали. И вот уже вечером от Леонидии…

Крепкая дружба или еще что-то более серьезное?

Отношения к происходящему этот факт точно не имел, но ведь тайна…

Дождавшись, когда мужчины успокоятся после выходки Вильена, продолжила:

– А еще была графиня Джакс. Неожиданно выскочив из-за угла, она столкнулась со мной в коридоре. И та юная барышня, которая весь вечер просидела в кресле в углу.

– Какая барышня? – с недоумением посмотрел на меня Сэм. – В каком кресле?

– Ну та, в небесно-голубом платье, – ответила я другу таким же изумленным взглядом. – Смуглая, темноволосая. Красавица…

– Извини, Кармир, – вместо того чтобы ответить мне, произнес Самюэль, обращаясь к следователю, – но Анастасии нужен отдых.

Как ни странно, но возражать тот не стал, согласившись, что продолжить мы можем и утром.

Я тоже не сопротивлялась. И не только потому, что держалась из последних сил. Ощущение, что я, кажется, начала что-то понимать, требовало тишины и спокойствия.

Получить и то и другое я могла только дома.

Уверенность в понимании исчезла, как только я оказалась в тишине и покое, на которые так надеялась. Упущенный момент озарения… К сожалению, так тоже бывало – мелькнет и… исчезнет, оставив с ощущением обиды. Отгадка была так близка, но в руки не далась.

Не шел и сон. Слишком много вопросов, на которые очень хотелось получить ответы, заставляли вновь и вновь мысленно перебирать все, что мне было известно.

А известно было немало…. Только все без толку.

Проворочавшись в кровати и признав, что эту битву проиграла именно я, накинула домашний халат и спустилась вниз. На кухне всегда можно было найти что-нибудь вкусненькое. Для успокоения нервов.

Желающей полакомиться оказалась не только я. За столом в гостиной сидел Энгин. Был он без колета, в одной рубашке, расстегнутой сильнее, чем позволяли приличия.

Впрочем, о приличиях говорить не стоило. До моего появления в комнате он находился один.

Заметив меня, опустошил кружку, которую держал в руке, очень аккуратно вернул ее на стол. Потянулся за все еще наполовину полной бутылкой вина, но в последней момент передумал, предпочтя прихватить со стоявшей на столе тарелки крошечный бутерброд.

Судя по тому, что до рта добычу не донес, бутылка была далеко не первой.

– Ты всерьез подозреваешь моего отца? – посмотрев на меня как-то… растерянно, довольно четко для произведенного впечатления спросил он.

– Всерьез, – неожиданно для себя сладко зевнув, ответила я. – Как минимум на второе покушение мотив у него был. И тебя подозреваю. И Сэма. И даже князя Северова.

– А его-то за что? – Растерянность Энгина сменилась искренним недоумением.

Вот ведь как интересно! Ни он сам, ни Самюэль, ни даже в какой-то мере отец не вызвали такой реакции. А князь – вызвал.

– Он слишком предусмотрителен, – усмехнулась я, присаживаясь напротив Энгина. – Или считаешь, у него все кафтаны прошиты велдарским шелком?

– Он в родстве с императором Ровелина, – словно это объясняло все, произнес Энгин. – Выпьешь?

– Выпью, – кивнула я. Пока он наполнял бокал, передвинула к себе лежавший перед виконтом лист бумаги, разрисованный кругами, квадратами и стрелочками. Никаких имен, одни значки, но по сути понятно – это ничего не объясняет.

– Его отец был не только дипломатом, но и доверенным лицом императора, – пододвинул он ко мне бокал. Подумал, повторил то же самое, но только с тарелкой.

Этого Энгину показалось мало. Растерев докрасна лицо, он тяжело поднялся, прищурившись, осмотрел гостиную. Не найдя того, что искал, направился в сторону кухни.

Шел ровно, ступал мягко, словно намекая, что все не так, как выглядит на первый взгляд.

После схемы, которую разглядела среди его каракулей, я в этом и не сомневалась. Энгин вел свое расследование. Я, Северов и матушка играли в нем ключевые роли.

– Ты знаешь, что твой князь надолго ни в одном посольстве не задерживался! – прокричал он уже из-за двери. – Появлялся, когда возникала какая-нибудь серьезная проблема в межгосударственных взаимоотношениях, и снова пропадал, когда та либо исчезала совсем, либо приобретала не столь катастрофические последствия.

Вернулся Энгин с еще двумя тарелками и бутылкой под мышкой. На одной лежали тонко нарезанные ломти холодного мяса, на второй – сыр и фрукты.

– Но у Аркара нет проблем с Ровелином, – заметила я, не делая даже попытки помочь.

– Это-то и вызывает интерес, – криво усмехнулся Энгин, сгружая свою добычу на стол. Потом посмотрел на меня так, словно только что увидел: – Извини, я не при параде. Сейчас. – Он сделал в воздухе неопределенное движение. Что именно хотел этим сказать, я так и не поняла, но то, что не застегивать рубашку – точно. – А теперь скажи, – еще один жест… На этот раз, похоже, Энгин собирался проткнуть меня шпагой. Ну или выстрелить из пистоля, – зачем он вьется вокруг тебя?!

– Матушка и он…

– Вот! – воскликнул Энгин, явно обрадовавшись. – Князь в родстве с императором. Елизавета Николаевна в родстве с князем. Но ты-то – приемная!

– Я – наследница, – пожала я плечами. Подобные разговоры были и до этого. Без князя, но с намеками на непонятную доброту госпожи Волконской.

Возможно, с их точки зрения именно так и выглядело. С моей – нет. Те дни, когда я возвращалась к нормальной жизни, сблизили нас сильнее, чем вот это пресловутое родство.

– А разве с этим кто-то спорит? – перегнулся ко мне через стол Энгин.

Зря он это сделал. Во-первых, сорвал себе всю игру – взгляд у него был слишком трезвый для того представления, которое разыгрывал. А во-вторых… до этой ночи вот этой его мужской привлекательности я как-то не замечала. Один из многих…

Сегодня он был один, Сэма попросил остаться дома отец.

Чтобы сбить себя с ненужных мыслей, подняла бокал. Отпила.

– А Елизавета Николаевна продолжает молчать, – неожиданно перескочил Энгин.

Тут он был совершенно прав. Разговор с матушкой вышел коротким – она убедилась, что со мной все в порядке, я клятвенно пообещала, что уже сегодня вечером обязательно приеду к ней. И на этом – все.

Свой вопрос я так и не задала, искать причину, чтобы мне не ответить, ей не пришлось.

– Мне показалось, что она сама не понимает, что происходит, – довольно вяло отмахнулась я. – Пойду, наверное, спать, – поднялась я со стула, так и не допив вино.

– Я тебя обидел? – Энгин выпрямился, застыв с той стороны стола.

Я удивленно приподняла бровь. Это было что-то новенькое в истории наших… отношений. Два дня тому назад мы лишь кивали друг другу, встречаясь в коридорах департамента, да передавали через Сэма приветы. Сегодня он уже ночевал в моем доме, пусть и обеспечивая безопасность, и спрашивал, не обидел ли меня…

– Чем? – все-таки решила уточнить я. Мало ли… вдруг еще чего-то не понимала.

– Я сам напросился тебя охранять, – не то, чтобы удивил он меня, но заставил задуматься точно.

– И это, – я показала пальцем на лист бумаги, который весьма неоднозначно смотрелся среди тарелок и бутылок, – должно помочь тебе в нелегком деле охраны?

Убеждать, что все это не имеет никакого отношения к нашему разговору, Энгин не стал:

– Угрозу нельзя предотвратить, если не понимаешь, кто именно и почему выступает против тебя.

Прежде чем ответить, еще раз посмотрела на схему. Я, князь Северов и матушка…

Не признать его правоту было трудно.

– Есть версия, что первое покушение имело целью не только избавиться от меня, но и в создавшейся суматохе добраться до бумаг, хранившихся у Елизаветы Николаевны, – приняв не самое легкое решение, поделилась я с ним некоторыми сведениями.

В принципе шаг навстречу сделал именно он, намекнув на некоторые факты из жизни князя, я лишь приняла приглашение объединить наши усилия. К тому же помощь графа Паррея, которую тот фактически декларировал присутствием здесь Энгина, тоже дорогого стоила. Возможности его ведомства значительно превосходили наши.

– И этих самых бумаг у нее больше нет, – иронично усмехнувшись, Энгин обошел стол, остановившись напротив меня, – но покушения продолжаются.

– Либо дело не в бумагах, либо…

– Либо, – подхватил он, – бумаги являлись лишь частью решаемой кем-то проблемы.

– Еще бы понять, какое отношение ко всему этому имею я, – вздохнула я, стараясь не смотреть на Энгина.

Ростом он выше меня, перед глазами как раз его губы…

Чтобы сбить себя с мысли, каково это целоваться с ним, опустила взгляд вниз…

Вот ведь… напасть! Твердый подбородок, слегка выпирающий кадык, крепкая шея, кучерявые волоски на груди…

Судорожно сглотнув, резко посмотрела наверх, тут же провалившись в омут темных глаз…

Они становились все ближе… ближе, пока он склонялся ко мне.

Его ладонь коснулась щеки. Крепкая, надежная… чуть шершавая, привыкшая больше держать оружие, чем дарить ласку…

– Я никому не позволю причинить тебе боль, – довольно хрипло прошептал он, дыханием опалив лицо. – Никому!

Мне бы отступить, да некуда…

Мне бы остановить его, но… вот это ощущение уверенности, испытанное рядом с ним, было настолько манящим, что лишиться его оказалось выше моих сил.

Мне бы…

– Анастасия… – выдохнул он нежно. – Настенька…

А его губы уже совсем рядом, дыхание смешалось с моим…

– А вы почему еще не спите? – Сонный разомлевший голос Светланы вдребезги разбил очарование пока еще робкого, осторожного прикосновения, заставляя отскочить в сторону. – Время третий час ночи, а вам утром на службу!

Наверное, она была права…

Но отчего же тогда вдруг стало так горько?