Больше чем страсть Линден Кэролайн
– Граф Стрэтфорд, должно быть, очень любящий отец, если согласился закрыть глаза на такую потерю и позволить вору свободно разгуливать по тем же улицам, что его дочь.
– Все считают, что это дело рук Вейна, – заявила Люси, словно защищаясь. – Никто не предоставляет ему кредит. Не думаю, что он способен еще кого-нибудь убить, но вор никогда не перестанет воровать. И я точно знаю, что с тех пор лорд Атертон не разговаривает с Себастьяном Вейном. Насколько я слышала, они серьезно поругались из-за романа мистера Вейна с леди Самантой. Лорд Стрэтфорд – важная персона в этих краях, и его благосклонность много значит. В его семье запрещено даже упоминать имя Вейна.
Абигайль откашлялась.
– Леди Саманта только что произнесла его имя, и она довольно добра к нему.
Люси одарила ее снисходительным взглядом:
– Разве не очевидно? Она до сих пор влюблена в него. Полагаю, он тоже все еще влюблен в нее, вот почему нигде и не бывает. Представляете, как это жестоко – жить рядом с предметом твоего обожания и знать, что тебе не суждено обладать им. И Саманте, конечно, тоже запрещено видеться и разговаривать с ним. Наверное, поэтому бедняжка так и не вышла замуж, хотя она старше меня, самое меньшее, на год.
Последовало короткое гробовое молчание.
– Как мелодраматично, – сказала наконец Пенелопа.
Люси печально вздохнула, покачав головой:
– Не правда ли? А она прелестная девушка и такая милая в обхождении. Тяжело слышать, что эти скандальные и трагические истории связаны с ее именем.
– Но не настолько тяжело, чтобы пересказывать их, – пробормотала Пенелопа себе под нос, вскочив на ноги. К счастью их гостья, похоже, не слышала ее слов. – Хватит этих мрачных разговоров. Мисс Уолгрейв, вы не хотели бы увидеть благоуханную аллею?
Люси выглядела несколько уязвленной, что больше не удастся блеснуть осведомленностью.
– Не хотелось бы доставлять вам беспокойство…
– Это вовсе не беспокойство, – возразила Пенелопа с любезной улыбкой. – Пойдемте, вам очень понравится. Мой брат утверждает, что никогда не видел более романтичного места.
Мисс Уолгрейв оживилась.
– Правда? Пожалуй, тогда мне стоит пойти с вами, – сказала она, взяв свою шаль.
Абигайль бросила на сестру благодарный взгляд, догадываясь, что Пенелопа уводит гостью, чтобы дать ей возможность спокойно переварить эти шокирующие сведения. Та только улыбнулась в ответ и подхватила мисс Уолгрейв под руку, продолжая бессовестно лгать об интересе Джейми к благоуханной аллее, о которой тот никогда не упоминал. Он получит по заслугам, если Пенелопа нацелит на него каждую девушку в городе. Джейми упорно отказывался посещать приемы, которые устраивала миссис Уэстон, что почему-то сделало его только более привлекательным в глазах местных незамужних леди.
Но, похоже, у мистера Вейна другая причина, чтобы игнорировать приглашения на светские сборища. Убийство, воровство и разбитое сердце, прости господи! Неужели он настолько влюблен в леди Саманту, что после стольких лет не в силах даже видеть ее? Абигайль попыталась рассмотреть этот вопрос аналитически, подавив всякое предубеждение. Возможно, решила она, хотя и маловероятно. Если для мистера Вейна невыносима сама мысль о том, чтобы столкнуться с леди Самантой на улице, с его стороны было бы разумнее продать свой дом и поселиться в другом месте. Непохоже, что у него много друзей в Ричмонде, что удерживало бы его здесь. Семь лет – слишком долгий срок, чтобы жить, отгородившись от общества. Даже с учетом ее страстной, как она полагала, натуры, Абигайль не могла представить, чтобы безответная любовь служила достаточной пищей для ее души в течение целого года, не говоря уже о семи.
Остальные обвинения выглядели гораздо серьезнее. Неужели мистер Вейн мог убить своего отца? Абигайль не хотелось верить этому. Возможно, это был несчастный случаи… Она не знала, что думать об украденных деньгах, но заметила, что рассказывая об этом, мисс Уолгрейв исходила скорее из предположений, чем фактов. С этой историей не все ясно, но нет ничего хуже, чем обвинять человека на основании слухов, особенно если их распространяет такая заядлая сплетница, как мисс Уолгрейв. Абигайль вспомнила, как мистер Вейн с яростью упомянул об этих обвинениях в разговоре с ней. Только человек с холодной, как лед, кровью и железными нервами мог говорить о своих преступлениях в подобном тоне.
Она встала и не спеша направилась к дому. Даже если мисс Уолгрейв преувеличивает, поведение леди Саманты заставляло думать, что в этой истории есть крупица правды. Леди Саманта действительно бледнела при каждом упоминании о мистере Вейне. Она защищала его, когда каждый из присутствующих, казалось, был только рад поводу позлословить о нем. И потом, что мог значить взгляд, который леди Терли бросила на свою сестру, когда Пенелопа впервые упомянула имя мистера Вейна на балу? Это было сочувствие, словно леди Терли опасалась за душевный покой леди Саманты. На мгновение Абигайль пожалела, что не видела леди Саманту и мистера Вейна вместе, чтобы оценить их взаимную привязанность, но затем решила, что, пожалуй, ей этого видеть не хочется.
Она так погрузилась в свои мысли, что чуть не прошла мимо леди Саманты, стоявшей на самом краю террасы, спиной к реке. Вдали, за крышей Харт-Хауса и кронами деревьев, ясно виднелся Монтроуз-Хилл. В мягком солнечном свете его старинный кирпич казался нежно-розовым, а ровные ряды окон, увитые плющом, карабкавшимся по стенам, сверкали, как расплавленное серебро. Отсюда особняк выглядел изящным и уютным, как и полагается английскому дому.
Не успела Абигайль выдать свое присутствие, как леди Саманта оторвалась от созерцания вида и двинулась дальше, к месту пикника. Заметив Абигайль, она остановилась и улыбнулась, слегка смущенная.
– Мисс Уэстон, я даже не сознавала, что Монтроуз-Хилл так близко от Харт-Хауса.
– Не так уж и близко. Мой отец был там с визитом и сказал, что до Монтроуз-Хилла около двух миль.
– Вот как. Я рада, что ваш отец посетил мистера Вейна. – Леди Саманта прикусила губу. – Полагаю, вы заметили, что Люси имеет склонность…
– Немного злословить, пересказывая скандальные истории?
– Да. – Глаза девушки потемнели. – Я предпочла бы, чтобы она не повторяла все шокирующие сведения, которые слышит.
– Это непорядочно, – согласилась Абигайль. – Каковы бы ни были семейные драмы мистера Вейна, ужасно шептаться за его спиной об убийстве.
– Он был очень достойным молодым человеком. И скорее всего, оставался бы таким, если бы только… – Леди Саманта замолкла, а затем продолжила с вынужденной улыбкой: – Если бы только праздные соседи, подобные нам, перестали болтать о нем! Я не лучше Люси, не так ли?
– Вы добрее к мистеру Вейну, – тихо сказала Абигайль. – И поскольку вы с ним когда-то были знакомы, я доверяю вашим словам гораздо больше, чем словам мисс Уолгрейв.
Леди Саманта помедлила, колеблясь.
– Я познакомилась с мистером Вейном очень давно, – сказала она наконец. – Вряд ли я могу утверждать, что знаю мужчину, которым он стал теперь, так что мне не следует говорить о нем так, будто я его знаю. Возможно, вы составите о нем совсем другое мнение.
– Возможно, – согласилась Абигайль.
Во всяком случае, она попытается.
Глава 8
На следующий день Абигайль пошла на кухню и попросила приготовить ей корзинку с едой. Она надела свое любимое прогулочное платье, придававшее ее глазам голубоватый оттенок, и простую соломенную шляпку. С собой она взяла книжку, которую купила позавчера в городе. Когда мать остановила ее на террасе и спросила, куда она собралась, Абигайль ответила с невинным видом:
– На прогулку. Я захватила с собой новый роман, чтобы почитать, если найду подходящее местечко.
Миссис Уэстон ничего не заподозрила.
– Хорошо. Не уходи далеко, дорогая, и не опоздай на ужин.
– Да, мама. – Абигайль улыбнулась и направилась к лесу. К сожалению, ей не удалось уйти далеко.
– Куда ты идешь? – поинтересовалась Пенелопа, встретившаяся ей в парке.
– Прогуляться.
– О, я охотно составлю тебе компанию, – заявила сестра.
– Это надолго.
– Все равно здесь больше нечем заняться, – хмыкнула Пенелопа. – Подожди, я сбегаю за накидкой.
– Я хочу найти тихий уголок, чтобы почитать. – Абигайль вытащила книгу из корзинки и показала сестре. – Тебе будет скучно.
Пенелопа небрежно отмахнулась.
– Мне уже скучно. Ты можешь почитать в другое время. Не будь такой занудой, Эбби! Я мигом. – Она поспешила к дому.
Раздосадованная, Абигайль огляделась. Вокруг было мирно и покойно, с реки налетал легкий ветерок, в небе светило солнце. Пенелопа, возможно, действительно умирала со скуки, но ее общество было последним, в чем Абигайль нуждалась в данный момент. Она собиралась прочесать лес в поисках грота, а если ей случайно встретится мистер Вейн, она не будет разочарована. Ей не терпелось узнать, действительно ли он намерен избегать ее или он испытывает такое же необъяснимое притяжение, как и она. Маловероятно, уверяла себя Абигайль, что мистер Вейн будет прогуливаться в лесу в то же время и по тем же самым тропинкам – особенно после того как сказал, что будет сторониться леса, – она не могла отрицать приятного предвкушения, ускорявшего ее шаг.
Точнее, шаг Абигайль ускорялся, пока ей не встретилась сестра. Право, почему она должна страдать, если Пенелопа не в состоянии найти себе занятие? Если бы она постаралась увлечься чем-нибудь вроде вышивания или игры на фортепиано, ей не пришлось бы скучать. К тому же это вернуло бы ей расположение матери, что Пенелопа считала весьма важным Абигайль поджала губы и зашагала дальше – не очень быстро но и не медленно.
– Ты не подождала меня, – пожаловалась запыхавшаяся Пенелопа, догнав ее несколькими минутами позже.
– Ты слишком долго возилась.
Пенелопа фыркнула.
– Ты ведь идешь искать его, не так ли? Не могу поверить, что ты пустилась на такие хитрости, чтобы удрать из дома и встретиться с загадочным и, возможно, опасным джентльменом без меня.
– Вряд ли я кого-нибудь встречу, – заявила Абигайль, глядя прямо перед собой. – Я вышла, чтобы почитать на природе, как и сказала тебе.
– И случайно надела шляпку, которая тебе к лицу, и свое самое любимое платье, – заметила Пенелопа, не скрывая насмешки.
– Что с того, что я надела лучшее платье? – сухо отозвалась Абигайль. – Это еще не свидетельствует о злом умысле.
– Я ни в чем тебя не обвиняю, – примирительно заметила Пенелопа. – Просто я тоже хотела бы познакомиться с демоническим мистером Вейном.
Абигайль только покачала головой. Если сестра что-то вбила себе в голову, ее не остановишь.
– А ты не боишься, что он убьет тебя в лесу? – поинтересовалась та.
– С какой стати!
Пенелопа рассмеялась:
– Или что-нибудь украдет?
– У меня нечего красть, кроме книжки и корзинки с едой. – Абигайль взглянула на сестру. – Неужели ты веришь этим слухам?
Пенелопа фыркнула:
– Если бы ты прогулялась с Люси Уолгрейв до благоуханной аллеи, то, как и я, усомнилась бы в каждом слове, которое слетает с ее губ. Я сама люблю сплетни, но только если они кажутся правдоподобными.
Абигайль усмехнулась:
– Некоторые из них вполне правдоподобны.
– Как, по-твоему, он действительно умирает от любви к леди Саманте?
Усмешка Абигайль исчезла.
– Семь лет – слишком долгий срок, чтобы сохнуть по кому-либо.
– Пожалуй, – согласилась Пенелопа. – Влюбленный джентльмен, заслуживающий уважения, давно увез бы ее в Гретна-Грин.
– Либо откровения мисс Уолгрейв не заслуживают доверия, – парировала Абигайль. – Леди Саманта кажется достаточно взрослой, чтобы решиться к этому моменту на что-нибудь определенное, если она действительно любит его и уверена, что он платит ей взаимностью. Я бы решилась, во всяком случае.
– Правда? – промолвила Пенелопа с задумчивым видом. – Это поэтому ты отправилась в лес на прогулку?
– Нет. – Абигайль пнула ногой камушек, валявшийся на дорожке. – Я иду в лес, потому что мне там нравится. Прохладно, тихо, и никто не болтает над ухом – обычно. А ты идешь в лес, потому что ты настоящая язва.
Пенелопа пропустила это замечание мимо ушей.
– На лужайке или на террасе читать гораздо удобнее, и тебе это отлично известно. Если ты идешь в лес не в надежде встретить мистера Вейна, значит, там есть что-то еще, что ты хотела бы увидеть. – Она сузила глаза, пристально вглядываясь в лицо Абигайль. – Грот, – сказала она наконец.
– Удивительно, что тебе понадобилось столько времени, чтобы догадаться. Но, Пен, – Абигайль остановилась и повернулась к сестре со всей серьезностью, – не говори маме. Вряд ли она сочтет поиски пещеры подходящим занятием для девушки из общества.
– Грот – не обычная пещера, – заметила Пенелопа. – Не могу поверить, что ты не пригласила меня!
Абигайль вздохнула. Дай сестре волю, она станет искать грот с таким энтузиазмом, словно от этого зависит семейная честь. Абигайль предпочла бы блуждать по лесу, поглядывая, конечно, по сторонам, но особо не фокусируясь на поисках. Ей действительно хотелось почитать на природе, а если на пути встретится мистер Вейн…
– Возможно, грот даже не существует. Леди Терли говорила, что его засыпали.
– Тогда зачем его искать?
– Мистер Вейн сказал, что наткнулся на него однажды, поэтому я решила попробовать, – ответила Абигайль, не глядя на сестру.
В течение нескольких минут Пенелопа молчала, что было необычно.
– Знаешь, Эбби, – сказала она наконец, – я не осуждаю тебя за то, что ты увлеклась им.
– Ну, еще бы, загадочный брюнет, склонный к уединению, как захватывающе! – Абигайль скорчила гримаску.
– И это тоже, – заверила ее Пенелопа. – Но мы сплетничали о стольких джентльменах, что я могу видеть разницу.
Абигайль отодвинула ветку, преградившую ей путь, размышляя над ответом. Если она признает слишком мало, это только подвигнет сестру докучать ей еще больше, если слишком много… будет даже хуже.
– Одно дело строить предположения о джентльменах, которых мы никогда не встречали, исходя из сплетен и бульварных листков. Мистер Вейн – наш сосед, и он был добр ко мне. Думаю, несправедливо сторониться человека из-за болезни отца и называть его убийцей и вором без всяких доказательств – точно так же, как несправедливо со стороны некоторых людей считать нас честолюбивыми интриганками, мечтающими купить себе титулованных мужей. Я хочу предоставить ему возможность оправдаться, и только – пока он не сделал ничего, что объясняло бы его положение изгоя.
– Все это верно, но, думаю, здесь кроется нечто большее. – Пенелопа чертыхнулась, дернув юбку, зацепившуюся за куст ежевики. – Я ошибаюсь?
Абигайль помедлила, колеблясь.
– Не знаю, но… Я хотела бы разобраться.
В кои-то веки сестра ничего не сказала. Она только одарила Абигайль долгим, испытующим взглядом и кивнула.
Некоторое время девушки шли молча. Абигайль пыталась отслеживать дорогу по мысленной карте, чтобы не заблудиться, но вскоре сдалась. Харт-Хаус остался позади, на востоке. Теоретически Монтроуз-Хилл должен был находиться впереди, на вершине холма, по склону которого они поднимались. Абигайль не представляла, где может быть грот, но, если мистер Вейн обнаружил его, резонно предположить, что сооружение должно располагаться поблизости от его дома. Абигайль попыталась незаметно ускорить шаг, и, против обыкновения, сестра не стала жаловаться на трудности подъема.
– Знаешь, Люси Уолгрейв – болтушка наихудшего сорта, – вдруг начала Пенелопа. – Не думаю, что она сама верит в половину того, что говорит. Я определенно не верю.
Абигайль благодарно улыбнулась:
– Я тоже.
– Вот почему я натравила ее на Джейми.
– Не может быть! – воскликнула Абигайль со смесью ужаса и веселья, но Пенелопа только коварно улыбнулась. – А если подробнее?
– Я упомянула о том, что он готов остепениться. И что ему нравятся игра на фортепиано, поэзия и дамы, которые увлекаются рисованием.
Абигайль не сдержала смешок, когда сестра перечислила все, что обратило бы их брата в бегство.
– Что тебе сделал Джейми?
Пенелопа шумно вздохнула:
– Ничего! Не считая того, что позволил папе купить этот дом и притащить нас сюда на лето, а сам сбегает отсюда при каждом удобном случае. Ты хоть раз видела его, кроме как за обедом? Он проигнорировал бал, никогда не сопровождает нас, когда мы ездим с визитами, и даже отказывается покатать меня на лодке по реке. Он заслужил, чтобы его преследовала эта болтушка и заставляла страдать за его непростительную неучтивость.
– А когда Джейми ездил с визитами? – сказала Абигайль. – В Лондоне он посещает балы только по настоянию мамы. Преследование со стороны женщин, подобных мисс Уолгрейв, вряд ли заставит его изменить поведение, если это то, на что ты рассчитывала.
– Все равно он заслужил наказание, хотя бы потому, что доводит меня до бешенства своим постоянным отсутствием, – проворчала Пенелопа. – Клянусь, он ездит в Лондон украдкой, а если ему можно, то почему нельзя мне?
– Он не ездит. Просто он находит способы развлечься, не навязывая свою компанию другим.
Пенелопа скорчила гримаску, показав ей язык.
– Признайся, Эбби. Ты так же скучала бы, если бы не таинственный мистер Вейн.
– Едва ли таинственный, – произнес знакомый голос.
Пенелопа взвизгнула, схватив Абигайль за локоть так крепко, что они обе чуть не повалились на землю.
– Милостивый боже, вы хотели напугать нас до смерти? – возмущенно спросила она, резко обернувшись. – Где вы, сэр?
Себастьян вышел из-за буйно цветущего куста.
– На своей собственной земле.
Пенелопа скрестила руки на груди и смерила мужчину взглядом. Абигайль проделала то же самое, хотя – как она надеялась – без нахальства сестры. Мистер Вейн был таким же, как ей запомнилось, – высокий, красивый и серьезный. Его длинный коричневый сюртук скрывал трость, но она догадывалась, что он опирается на нее – его левое плечо было чуть выше правого.
– Неужели? – отозвалась Пенелопа приторным тоном. – Не вижу ограды.
– Я прожил здесь всю жизнь и знаю, где кончается моя земля и начинаются владения вашего отца, – отозвался он. – Полагаю, если бы вы прожили здесь более тридцати лет, тоже не нуждались бы в ограде, чтобы найти границу.
– Ни при каких обстоятельствах не смейте даже предполагать, что я проживу здесь тридцать лет, – буркнула Пенелопа себе под нос. – Вы собираетесь застрелить нас, как нарушительниц?
– Пенелопа, – строго сказала Абигайль, сожалея, что не может встряхнуть сестру. – Это наш сосед, мистер Себастьян Вейн. Мистер Вейн, позвольте представить вам мою дерзкую сестру, мисс Пенелопу Уэстон.
– Я так и думала. – Пенелопа весело ухмыльнулась, придя в хорошее расположение духа. – Приятно познакомиться, мистер Вейн.
– Взаимно, мисс Пенелопа. – Взгляд Себастьяна наконец переместился на Абигайль, и у нее внутри словно что-то вспыхнуло. – Как поживаете, мисс Уэстон?
– Спасибо, хорошо, сэр, – отозвалась она, подавив улыбку. Выходит, он не смог держаться в стороне от леса, как грозился. – Не ожидала встретить вас здесь.
Его губы слегка дрогнули, показывая, что он понял намек.
– Борис убежал и не вернулся. Это из-за него я оказался здесь. Моя экономка балует его, как ребенка, и начала тревожиться, когда он пропустил время кормежки.
– Кто такой Борис? – пожелала знать Пенелопа.
– Мой пес. – Себастьян помедлил в нерешительности, затем коснулся полей шляпы. – Прошу прощения, что прервал вашу прогулку. Всего хорошего, мисс Уэстон. Мисс Пенелопа.
– Подождите! – окликнула его Абигайль, когда он двинулся прочь. – Мы поможем вам, – выпалила она. – Вы были так добры, что помогли мне поймать Майло. Мы у вас в долгу.
– Уверен, что с собакой все в порядке, – сказал Себастьян, глядя на нее своими темными серьезными глазами. – Но спасибо за предложение.
– А что, если он провалился в грот? Или застрял в терновнике? Он мог пострадать. – Абигайль сделала несколько шагов к мистеру Вейну, углубившись в лес. – Теперь я тоже беспокоюсь за него.
Вейн медлил, колеблясь. Его взгляд метнулся к Пенелопе, и Абигайль сделала страшные глаза, чтобы напомнить сестре, что та задолжала ей услугу.
Пенелопа озадаченно моргнула, а затем вскричала:
– Конечно! Мы поможем вам найти собаку. Она маленькая и очаровательная, как Майло?
– Это здоровенный пес, вот такого роста, – отозвался мистер Вейн ровным тоном, подняв руку на уровень своей талии. – Черный.
Пенелопа снова моргнула.
– Такой большой?
– Когда он лает, дамы пугаются до полусмерти, – продолжил он.
– Но он хорошо воспитан и не причинит никому вреда, – вмешалась Абигайль, глядя на Вейна с укором. – Правда?
Себастьян вздохнул. Как обычно, его лицо оставалось бесстрастным, но Абигайль показалось, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на смесь веселья и досады.
– Да, мисс Уэстон, – сказал Вейн весьма неохотно.
– У вас есть какие-нибудь идеи, где может быть Борис? – Абигайль откинула голову назад, затенив глаза ладонью, чтобы лучше видеть Себастьяна.
– Нет. – Вейн не казался особо обеспокоенным. Он стоял, не сводя глаз с ее лица, словно завороженный.
Абигайль улыбнулась:
– Тогда мы будем просто бродить по лесу, пока не найдем его.
– Отличная мысль, – сказала Пенелопа с заметно меньшим энтузиазмом. Взгляд, которым она наградила Абигайль, не сулил ничего хорошего.
Абигайль повернулась к мистеру Вейну.
– Если он голоден, то должен повернуть назад, верно? – Она двинулась в сторону Монтроуз-Хилла. – Возможно, он уже рядом с домом.
– Возможно, – согласился мистер Вейн, – но дом там. – Он указал налево.
Абигайль без лишних слов изменила направление:
– Что Борис любит? Хлеб или сыр? У меня есть немного в корзинке и еще яблоко.
Себастьян не ответил. Абигайль продолжала идти, напряженно прислушиваясь, пока не разобрала приглушенное проклятие и торопливый звук его шагов, когда он поспешил за ней. Пенелопа, видимо, была где-то позади мистера Вейна.
– Борис любит сыр.
– Отлично! Мы найдем его с помощью приманки. – Она повысила голос. – Борис! Иди сюда! У меня есть сыр!
Вейн бросил на нее удивленный взгляд.
– Он увяжется за вами домой, если вы угостите его сыром.
Абигайль рассмеялась:
– И сразу же сбежит к вам, когда Майло начнет часами изводить его своим лаем.
Себастьян недоверчиво фыркнул.
– Часами?
– Иногда сутками напролет. Как видите, я сбежала из дома, чтобы отдохнуть от этого.
– Значит, вот что привело вас в лес, – промолвил он. – Понятно.
– Майло? – Пенелопа догнала их, нырнув под низкую ветку и обежав большую лужу. – Майло – самое милое создание на свете. И он не ласт целыми днями. – Она метнула хитрый взгляд в мистера Вейна. – Моя сестра намерена найти в этом лесу затерянный грот.
Его взгляд задержался на Абигайль:
– Вот как? Сомневаюсь, что он в том состоянии, чтобы его обследовали дамы.
– Значит, вы знаете, где его искать? – жизнерадостно спросила Пенелопа, словно Абигайль ей этого не говорила. – Как он выглядит?
– Темный и холодный, – сказал он. – Как пещера.
– Пещеры имеют естественное происхождение, – поправила его Абигайль. – А грот специально вырубают в скале для каких-нибудь нужд. Я читала об одном, в Италии, который использовался как купальня.
– Звучит интригующе, – восхитилась Пенелопа.
– Едва ли, – натянуто отозвался мистер Вейн.
– Он мог бы стать нашим убежищем от мамы. Я украду дома бутылку шерри и притащу ее туда, – размечталась Пенелопа.
– Вначале нам нужно найти Бориса, – напомнила ей Абигайль. Она могла легко представить себе, что еще сестра притащит в грот, если они его когда-нибудь найдут.
Пенелопа встретила ее взгляд и усмехнулась.
– Хорошо. Борис, – позвала она умильным голоском, как обычно звала Майло. – Где ты?
Вейн издал звук, похожий на полузадушенный смешок.
– Борис! – Пенелопа двинулась дальше. – Где ты, большой, вредный и голодный пес? У Эбби есть для тебя сыр! – Она продолжала звать собаку, держась спиной к своим спутникам. Абигайль произнесла безмолвную благодарность сестре, хотя та усердно валяла из себя дурочку, добавляя к своим призывам смешные словечки и эпитеты.
– Борис прибежит, если услышит ее? – спросила Абигайль.
Вейн смотрел вслед Пенелопе, исчезнувшей за деревьями.
– Не имею понятия.
– Как вы обычно призываете его?
– Свистом. – Он приподнял низкую ветвь, чтобы она могла пройти под ней. – Рано или поздно он вернется домой.
– Вы, должно быть, тревожились, раз пошли искать его. – Абигайль склонила голову набок, украдкой взглянув на Себастьяна. – Я удивилась, встретив вас сегодня. Вы чуть ли не поклялись, что будете держаться подальше от леса.
Губы Вейна насмешливо скривились.
– Неужели? Что-то не припомню. Знаете ли, часть его располагается на моей земле.
Абигайль попыталась вспомнить его точные слова, и на лбу девушки появилась крохотная морщинка. Возможно, мистер Вейн не говорил, что будет сторониться леса, но определенно имел это в виду. Лоб Абигайль разгладился. Она ведь предупредила мистера Вейна, чтобы он держался в стороне от леса если не хочет случайно встретиться с ней. Если он этого не сделал, значит, на самом деле он не намерен избегать ее.
– Вы разделяете нечестивые планы вашей сестры насчет грота, если обнаружите его? – поинтересовался Себастьян.
Абигайль рассмеялась:
– Не думаю, что она искренне заинтересовалась гротом. Пенелопе скучно в Ричмонде. Ее планы отвлечься становятся с каждым днем все более шокирующими и фантастическими, если она не находит для обсуждения что-нибудь более интригующее и скандальное.
Абигайль чувствовала оценивающий взгляд Вейна, задержавшийся на ней на целую минуту.
– Уверен, мисс Пенелопа найдет в Ричмонде скандальную историю, если будет внимательно слушать.
– О, она уже слышала одну про вас, – отозвалась Абигаиль легким тоном.
– Не сомневаюсь, – угрюмо пробормотал Себастьян. Их столько, что есть из чего выбрать.
– Пожалуй.
– Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я предупреждал вас.
Абигайль остановилась и подождала, пока он тоже остановится и повернется к ней лицом.
– Спасибо, но я предпочитаю формировать собственное мнение, а не принимать на веру нелепые выдумки других людей. Как моя сестра и вся наша семья, – добавила она, поскольку Вейн не выглядел впечатленным. – Знаете, вы не единственный, о ком судачат. Если верить лондонским сплетникам, мой отец – выскочка, сделавший состояние за счет темных делишек. А мы с сестрой разбогатевшие простолюдинки, мечтающие выскочить замуж за высокородных джентльменов и готовые ради этого на все. – Абигаиль приподняла брови при виде выражения лица Себастьяна. – Я пойму, если вы пожелаете положить конец нашему знакомству.
Линия губ Вейна медленно разгладилась, из глаз исчезла холодная отстраненность, и он посмотрел на нее почти весело.
– Вас трудно отвадить, мисс Уэстон.
– Наоборот, – возразила она. – Я вполне восприимчива к здравому смыслу и логике. И питаю большую слабость к справедливости. Полагаю, я могла бы извинить практически любое деяние, совершенное родителем в защиту своего ребенка. А вот к светским слухам и сплетням я отношусь с подозрением.
Себастьян молчал, глядя на нее сузившимися глазами. Сердце Абигайль гулко билось о ребра. Издалека доносился голос Пенелопы, все еще призывающей Бориса. Не считая этого, они были одни в лесу, она и мистер Вейн.
– Я никогда не встречал таких, как вы, мисс Уэстон.
– Надеюсь, от этого открытия вам не хочется в ужасе бежать прочь? – Она склонила голову набок, глядя на него с едва заметной улыбкой.