Пленники зоны. Смерти вопреки Андрейченко Владимир
Гастарбайтеры устремились в атаку. Это были уже не те лоховатые смиренные бомжи и безработные, вчерашние попрошайки и лимита. Почуявшие волю, наживу, запах победы, вкусившие кровь и гарь, пережившие страх, боль и горечь потери соотечественников, азиаты превратились в живое оружие, в таран, в ретивых и смелых воинов.
Двумя звеньями, разделенными еще на подгруппы, атакующие кинулись наверх. С криками, с бряцанием холодного оружия и топотом разномастной обувки. С перекошенными от напряжения и злости смуглыми лицами. Особенно злыми казались двое чеченцев, дагестанец и ингуш, спевшиеся и держащиеся кучкой. Они являлись ударным звеном штурмующих правый подъезд и, только что потеряв двух туркменов и одного таджика под огнем бастионовца в экзоскелете, с бешеными воплями бросились на того.
Сектант опешил, да и перезарядка пистолета отвлекла. Дагестанец в прыжке попытался сбить врага, но тот только махнул железной рукой, отшвырнув прыгуна в сторону. Ингуш врезался плечом в корпус тяжеловеса и тоже со стоном свалился рядом, будто, наткнулся на телеграфный столб. Но чеченцы не растерялись. Раскрошив о броню фанатика палку и дубину, они разом накинулись на него, повалили на пол и стали мутузить кулаками, ногами, кирпичом. Вскочившие горцы присоединились к ним, с остервенением запинывая сектанта. Одно движение пневмоприводного механизма руки – и нога ингуша хрустнула в колене. Вопль огласил площадку. Оставшиеся трое с криками обрушили удары на бастионовца, не замечая боли и усталости.
Подоспели еще трое узбеков. Кто-то догадался вставить нож в щель между скафандром врага и его бронежилетом. Удар по рукоятке вогнал лезвие в плоть, брызнул фонтан крови. Стон. Вой. Рычание зверя.
Из последних сил воин в экзоскелете попытался подняться, успев только сесть. Кусок арматуры тут же с глухим звяканьем опустился ему на голову. Еще и еще. После десятка яростных ударов бьющий отвалился в изнеможении, а бастионовец испустил дух.
Горстка нападавших распалась, задыхаясь и причитая, и только один из чеченцев воинственно воскликнул и, словно киношный Тарзан, заколотил себя в грудь кулаками.
Штурм пятого этажа еще продолжался, люди гибли от последних пуль сектантов. Оставшиеся защитники НИИ не собирались сдаваться и отступать. Рукопашная схватка сменила огневую. Число убитых и раненых росло, а бой подходил к концу. Азиаты его выиграли, но дорогой ценой.
И, казалось бы, можно было трубить победу, но…
Атакующие сильно увлеклись штурмом, может, еще что-то привело к потере бдительности. Но, так или иначе, еще не захваченное здание института в эту минуту начали штурмовать с двух сторон. Одновременно, но не сговариваясь.
С южной стороны подоспело отделение сектантов Бастиона-три, с ходу ринувшееся в атаку. А с севера к НИИ устремилась ударная группа «Сокола» во главе с прапорщиком. И если бастионовцы вступили в бой, пытаясь успеть на выручку своим, то «соколы», не видя их, бросились на захват, почуяв слабину в осаждении азиатами главного корпуса. Две группы атаковали разрозненную и утомленную третью. Здесь-то и началась серьезная заварушка.
– Командир, нет, ты видел это? Ишь, сколько их понабежало! – пробурчал Холод по связи. – Что делаем?
– Так. Наши планы в связи с новыми обстоятельствами не меняются, – сообщил Никита, созерцая картину осады НИИ, – ждем удобный момент и работаем. Как и планировали. Только теперь внимание по флангам. Пулеметы на верхний этаж. Южная и северная сторона. Снайпера. С собой по «мухе». Остальным согласно вводной подготовиться к атаке. «Расческа» и «катюша». Шашку и «зори» к бою. Скоро будет темнеть. Нужно до ночи овладеть зданием и обеспечить оборону. Готовность пять минут.
– Разреши вопрос, командир?
– Да, Пыть-Ях.
– Как и какими силами прикроем и сдержим здание? Нас мало, да и штатские…
– Здесь нет штатских. Отвечаю. Своими силами, быстро, четко, точно. Пленных не брать. На раненых не отвлекаться. Каждый работает по своему сектору. Выбиваем крыс, распределяемся по периметру, отбиваем новые атаки. А они будут! «Бастион» явно не весь собрался. Они приложат все усилия, чтобы завладеть изделием. Как и натовцы. Ничего, боец, не впервой нам меж двух огней держаться. Да, Холод?
– Так точно.
– Все, готовность два. Артиллерия, к бою.
– Командир, наблюдаю противника с юга, на девять часов. Отдаление триста. До взвода. Хорошо идут. Четко. Точнее, бегут, – доложил Аперкорт.
– Звиздец. Не мало, – прошептал Истребитель, – Холод, что север?
– Холодно. Замерли в техникуме. Движения не наблюдаю.
– Хорошо. Ну, что, парни, за дело?! Пока враги наши увлеклись в НИИ, а подкрепление «Бастиона» на подходе, лучше сейчас воспользоваться моментом, чем потом выбивать сильного и опытного противника из хорошего укрепрайона. Южное звено, отсекаем подход фанатиков, даем время нам. Ясно? Вперед. Танцуем, бандерлоги!
– Работают снайперы, – распорядился Холод.
– Выстрелам готовность один… Огонь.
Раздались хлопки и лязг винтовок с оптикой. Еще и еще.
– Фронт чисто.
– Юг… чисто.
– Север холодно. Турель в минусе, командир.
– Так держать, парни. Огонь всеми стволами!
Нестройный, но жутко зрелищный и сокрушительный залп тяжелого оружия наполнил улицу Энергетиков грохотом, огнем, дымом и полосками шлейфов выстрелов.
От одного только «шмеля-м» Орка левое угловое помещение первого этажа НИИ превратилось в ад. Термобарический заряд лопнул внутри здания, поглотив его внутренности в дикой волне огня и давления. Там никто не мог остаться в живых.
Выстрелы «мух», РПГ-7, «базуки» и подствольников превратили весь первый этаж НИИ, куда только что ворвались сектанты и солдаты «Сокола», в жаровню, взорвавшуюся микроволновку.
– Спецна-а-з, впере-е-д! – крикнул Истребитель, отбрасывая пустую трубу «шмеля», переметнул с бока на грудь ППШ и прыгнул через парапет.
Не было «ура», не развевались знамена и не наблюдалось ровной шеренги атакующих. Бойцы ломаной линией ринулись к зданию, держа под мышками автоматы, а в руках гранаты. Короткую дистанцию преодолели в несколько секунд.
– Гранаты, пошли! – крикнул Никита, сам бросив одну РГО в окно второго этажа, а другую в щель разбитого пластика первого. Присели. Кто-то зажал уши. Череда взрывов. Дым. Треск. Стоны.
– Все, зачищаем корпус.
Бойцы сноровисто и почти без опаски рванули внутрь. Со сцепленных товарищами рук, с подножек, с парапетов и ступенек. Быстро, профессионально и четко. Как муравьи от дождя в свои норки.
Штурм начался.
Когда из всех окон и дверей института полыхнули языки пламени, снопы искр и клубы дыма, офицер спецподразделения «Сокол» открыл рот и смог выдавить лишь нечленораздельные междометия. Бинокль повис на его груди, а руки опустились в бессилии.
– Почему ваш снайпер молчит? – зарычала Герда. – Они безнаказанно обошли нас, заняли исходную и пересекли улицу, не потеряв ни одного человека! Где были ваши дозорные и снайпер?
– Я… они… как так? Откуда… – заикаясь и ощущая слабость в коленях, залепетал капитан с побелевшим лицом, – целое отделение… как с куста… Я…
– Я, я, – передразнила его свирепеющая на глазах женщина, – херня! Так говорят тут? Сейчас же возьмите себя в руки, капитан! Вы же офицер, а не тряпка. Соберитесь. Нужно скорей овладеть зданием. Бросьте туда своих лучших… я не знаю…
– Так… лучшие уже там… были.
Герда закатила глаза, что-то прошептала по-немецки сквозь зубы, развернулась и выбежала вон.
Капитан начал приходить в себя, проморгался, облизал губы, сжал кулаки. Но при этом неосторожно явил себя улице.
А улицы Туманска не прощают таких оплошностей…
Анжела нажала спусковой крючок. «Вал» мягко дернулся и также мягко лязгнул. Пуля в шестнадцать граммов пронзила эти сто метров, разделявших АУП и техникум, и смачно вошла в плечо зазевавшегося офицера. Его откинуло на два метра, разорванная плоть брызнула кровью, а комнату огласил вопль.
Фифа усмехнулась и, как учил Холод, пригнула голову, убрала ствол, передвинулась в сторону и замерла. Минуты через три нужно сменить позицию, не показывая себя врагу.
Дымовая завеса, затмившая просвет улиц между АУПом и НИИ, обещала быть недолгой. Никита, понимая это и дождавшись звука сработавшей за углом вестибюля «зари», кивнул напарнику и первым устремился в проход. Нужно было торопиться. Пять минут на зачистку. И вызывать вторую подгруппу.
После успешного хитроумного маневра и залпа ручной артиллерии весь первый и часть второго этажа стали безжизненными. Эти полтора уровня тут же заняли спецназовцы, почти не встретив сопротивления – после нескольких убойных выстрелов гранатометов и огнеметов кому-либо выжить в таких условиях просто нереально.
Трупы, трупы, трупы. Обугленные, дымящиеся, в неестественных позах. Сектанты, азиаты, военные. Нескольких «трехсотых» пришлось добивать из табельного, не тратя патроны более полезного в бою оружия.
Ослепленного и оглушенного фанатика в сером камуфляже Никита снес ударом ноги, прижал к плинтусу, махнул Полкану. Тот рванул дальше, раздался выстрел его «чейзера». Кому-то достался заряд картечи.
Никита вжал ствол «гюрзы» в щеку бастионовца.
– Сколько вас? Какие планы? Где установка?
Сектант ехидно улыбнулся, обнажив десны и желтые зубы:
– Да пошел ты, вояка! Хер тебе…
– Спасибо. Так и знал, урод. Покеда, – Истребитель вскочил, направил пистолет в лоб вмиг побледневшего бойца и выстрелил.
Затем заткнул «гюрзу» в разгрузку, схватил ППШ и побежал за Полканом. Наготове подмышкой болтался «вал», так как надежды на раритетный ствол было мало. Редкие выстрелы говорили скорее о добивании малочисленного противника на нижних этажах, чем о ловушке или засаде.
– Орк, дай ракету. Быстро! – почти выкрикнул в усик гарнитуры связи Никита, перебегая от одной двери к другой.
– Есть, командир. Ща сбацаем.
Через полминуты из окна второго этажа в небо с шипением ушла ракета, оставляя дымный шлейф. Сигнал группе в АУПе, чтобы выдвигались. И выдвинулись. Заколотивший с торца здания пулемет Козуба известил о приближении сил противника.
– Живей, парни. Короткими перебежками. Холод, Корсар, помогите на южном секторе. Тротил, минируй северную стену. Чую, сейчас попрут оттуда. Бегом.
– Есть.
– Понял.
Сверху постреливал неприятель. Фифа за эти пять минут сняла из «вала» еще одного азиата. Но очередь из углового окна заставила ее пригнуться и ойкнуть.
Девчонка!
– Полкан, держи позицию здесь. Ахмад, Кэп, вы как там?
– Чисто.
– Орк?
– Второй этаж наш.
– Молорики, парни. Так, Кэп. Ты с чеченом наверх и по тому крылу, я с Пыть-Яхом по правому. Работаем, пацаны.
– Есть, командир.
Лестничный пролет, площадка. Трупы. Обобраны. Сверху с яростным криком, перекосившим окровавленное лицо, бросился кореец. С топором. «Ого. Как худо в их конторе! Совсем плёхо».
Короткая очередь из ППШ. «Двухсотый».
Тень на третьем уровне. Ствол ружья. Никита отпрянул за угол. Сноп дроби «нулевки» ветром прогудел в коридоре, задев косяк. Пластик мгновенно покрылся трещинами и дырками.
Никита полоснул из автомата в противника. Мимо. Эта дуэль обещала быть долгой. Но не для разведчика спецназа!
РГН, кольцо, щелчок. «На, держи, охотничек!».
Взрыв.
– Пыть-Ях, слева. Огонь.
Треск автомата. Топот. Дверь вдребезги. Как учили на тренировках по зачистке зданий в городских условиях.
Раненый. Контрольный в голову. Минус один. Так. Труп дымит, нашпигованный осколками. Минус. А вон убегает азиат. Очередь вслед. Упал. Минус. Не забыть проверить!
Из окна АУПа громыхнула «муха». «Значит, «Бастион» совсем рядом. И в тяжелом. Иначе Козуб по легкой пехоте не вдарил бы с РПГ-18. Надо помочь. Кем? Там же Холод и Корсар в помощь! Что-то «весло» Дена молчит. Ищет цель поважнее. Наверняка. О-о, застучал АК-107 сталкера! О-о, даже подствольником жахнул. Молорик! Воюет».
В коридоре почти зачищенного третьего этажа появился вьетнамец в желтой грязной футболке, рваной теплой безрукавке и в спортивных штанах. Но с АК-47 наперевес. И штык-нож блестит. «Это они любят! Еще с той войны. Бежит. Видно, патронов нет. Ну что ж, жду. Давай, пацан, беги!»
В двух метрах от Истребителя бегущего азиата срезал Пыть-Ях.
– Зачем? Он мой был.
– Командир, я думал, ты ступор поймал. Прикрыл.
– Ха. Поиграть с нервами своими решил? Спасибо, радист.
Пыть-Ях не услышал. Он дал очередь в другой конец коридора.
– Наших не заруби. Там Кэп с чеченом.
– Помню. Они фуфайки не носят. А там утепленки.
– Держи свою сторону, идем до синей двери.
Через пять минут спецназ занял третий этаж.
– Герда, снайпер с дыркой в глазу. «Двухсотый», – доложил Стерх, найдя блондинку в угловой комнате техникума.
– Догадалась, раз молчит. Чья работа?
– Какой-то хрен засел в лабкорпусе. Оттуда мочит.
– А-а, троицу сержанта он завалил, значит. Ясно. Плохо, черт побери! Нам остроглаз этот под боком не нужен. Справитесь? Или вы все так же настроены на нейтралитет? До ночи еще далеко, и ее еще пережить надо. А с таким накалом страстей, видимо, не всем поспать придется.
– Мы в НИИ не полезем, незачем там свои души херить! Заплатишь, Герда, – отсюда прикроем, подстрахуем, укрепточку зафиксируем. Дождемся, уведем из Зоны целехонькими. Смотри сама.
Герда думала недолго, испепеляя военстала презрительным взором. «В конце концов, Хокс есть со своими рейнджерами. Этот капитан “трехсотый”, но его солдатики пригодятся. Пушечным мясом. Стерх сам не промах и парни у него не абы кто. Пойдет!».
– Сколько?
– По десятке на брата. И мне А-Сертификат.
– Не треснет? Может, всю казну бундесвера сразу?
– Растянусь, но не тресну, – ухмыльнулся военстал. Он знал цену себе и своим ребятам.
– Торг уместен?
– Не-а. Не на рынке.
– Чего так? Скромнее надо быть, военстал. Аппетит у тебя тот еще.
– У вас круче! Изделие, подозреваю, за неделю окупит все ваши затраты. Итак?
– Вон как? Ладно. Договорились. Занимайте позиции и чтоб мне ни одна собака, ни один мудила не проскочил мимо.
– Понял. Задаток?
– Чего-о?
– Аванс. Чтоб всем спокойнее было.
– Ты сейчас на наемника похож. Обыкновенного дикого гуся.
– А мы и так в некотором роде наняты. Армией. Вашей, кстати.
– Да ясно, ясно! Не ношу таких сумм с собой. И документы тоже.
– Карта. Безнал. Хоть что.
– Вот, дерьмо! На… Подавись, – Герда вынула из потайного кармана пластиковую карточку Райффайзенбанка.
– Что там? Кредит? Оплата коммуналки?
– Пшел вон.
– Сенк… ой, ауф видерзеен, медхен!
– Коз-зел!
Стерх вышел, пряча карту в нагрудный карман разгрузки, а Герда долго стояла, соображая и строя план дальнейших действий.
На улице громыхало и трещало. Но это была совсем не весенняя гроза.
Глава 4
Туманск, шепотом называемый в Зоне Мертвым городом, в этот весенний день был не совсем мертвым. Такого количества и разнообразия обитателей в одном месте, да еще и на военном положении, Зона не видывала. Город оживился, наполнился людьми, мутантами, звуками и огнем. Большая часть зверья разбежалась от грохота явно не природного происхождения, но самые любопытные, голодные и злые остались – аасмены, зомби, скелетоны, снобы.
Семейка последних следовала на звук боя от канала на окраине. Голов пятнадцать. И напоролась на «Бастион», спешащий на помощь погибающему Дозору-десятке.
Вклинившись в марш-порядок сектантов с фланга, да еще так неожиданно, карлики сразу навели шухер в стройном клине фанатиков. Бастион-три вырвался вперед, получив приказ торопиться к НИИ, а Бастион-пять и Дозор-девятка, схлопотав ментальные удары снобов, распались и заняли неудобную оборону.
В сером, плотном, как минвата, воздухе с одной стороны летали бочки, кирпичи, арматура, палки и стекла, с другой – пули и гранаты. Время работало против бастионовцев: уже пали двое братьев, а Бастион-три вообще прекратил существование как боевая единица секты. Это прискорбное известие донельзя огорчило и разозлило основной отряд поддержки.
Убойный огонь из всех стволов превратил улицу Энергетиков в ад, а половину карликов в трупы. Но уроды не собирались отступать и с еще пущим рвением обрушили ментальную мощь на людей.
Это сыграло спецназу на руку. Мало того, что отряд полностью пробрался в здание НИИ, так еще и с ходу овладел половиной корпуса, не понеся потерь, а у противника уничтожил до полувзвода бойцов. Разведчики постоянно корректировали действия по связи, успешно отремонтированной радистом, а современное оружие, сплоченность и огромный опыт позволили почти без труда и пыли претворить задуманное в жизнь. План операции выполнялся четко по пунктам, спецназовцы вкупе с местными профи слаженно и быстро продвигались вперед: группа захвата рвалась вверх, пока вспомогательное звено занимало оборону нижних этажей института.
Выбить из корпуса последних азиатов не составило особого труда. Обессиленные, безоружные, голодные гастарбайтеры потеряли боевой настрой, валились с ног и начали сдаваться. Они пали духом, а сбой в проведении операции положил конец алчным желаниям – им не за что стало сражаться. Бойцы ГОНа не могли расстреливать жалких безоружных людей, семенящих, подняв вверх грязные руки, и покорно падающих на колени. На этот раз вразрез приказу командира.
И Никита изменил его, сделав поправку.
Десяток раненых и пленных связали, поместили в бывшую раздевалку НИИ и приставили к ним Родео.
Упорно сопротивляющихся кавказцев закидали парой гранат. Только ингуш не сдался – с криком выскочил из окна пятого этажа, чтобы через пару секунд безжизненно распластаться на асфальте.
С Фигой схватился Орк, удачно выбив оружие из его рук. Две минуты рукопашной закончились порезом руки спецназовца и гематомой голени, а для анархиста – потерей сознания. Орк, матерясь и промакивая кровь со щеки, обезоружил безвольно лежащее тело Фиги, затянул пластиковой сцепкой его запястья и отволок в раздевалку к азиатам. Получив от Истребителя одобрение и благодарность, а от Фифы комплименты, здоровяк уселся на тумбу и занялся починкой экипировки, утолением жажды и доврачебной помощью.
Хуже было с Полканом, которого подстрелил Зрячий. Рана плеча оказалась сквозной, кровь с трудом остановил Док, но перебитая ключица наводила на серьезные размышления. Снайпера в лабораторном корпусе спугнули так, что тот надолго забыл, как высовываться. Для этого не пожалели трех выстрелов из подствольника и пулеметных очередей, крушащих стены и окна. Контуженный анархист на некоторое время вышел из строя, ползая и постанывая на пыльном полу.
Холода и Анжелу отправили следить за окнами лабораторного корпуса, а в случае чего сделать вылазку и по возможности решить проблему.
Пока «Бастион» разделывался со снобами, а спецназ зачищал НИИ, Хокс со своими парнями тоже не сидел сложа руки. Бойцы его группы как тени проскользнули от энерготехникума к забору, а оттуда попытались протиснуться к ограде АУПа.
Майор так сильно желал овладеть объектом, что до кучи прихватил даже пилота, обколол своих рейнджеров транквилизаторами и теперь вел их в атаку, пренебрегая требованиями инструкции по выживанию в условиях городского боя. Он остервенело пытался реабилитироваться перед этой чересчур умной Гердой, своими бойцами, штабом. И даже перед вояками «Сокола», косо смотревшими на него как на бездарного командира и идиота.
Нужно было срочно и желательно красиво взять цель и победить этот хваленый российский спецназ. Только вот дать пинка русским спецам для майора казалось несбыточной мечтой. Еще никому за последние полста лет не удавалось поставить на колени этих ребят!
Хокс малость приуныл, наблюдая, как ловко разведчики выбивают остатки обороны НИИ и тут же готовят отпор наседающему «Бастиону». Просто, слаженно, смело. Сильно и четко. Такими орлами ему, майору Хоксу, никогда уже не командовать!
Со спецами «Сокола» спецназ снова разделался легко и, как выглядело со стороны, продуманно. Едва вояки «НовоАльянса» вступили в бой, неведомо кто и откуда обстрелял их со стороны Войнича, от парка. Прямо в тыл штурмовикам ударили трое или пятеро сталкеров, экипировкой похожих на военсталов. Хотя в дыму битвы и на таком расстоянии Хоксу могло это показаться. «А может это и есть военсталы из техникума? Дождались выхода «соколов» и предательски врезали им в спину. Не-е. Черт побери, этого не может быть!». Майор чуть не схлопотал пулю в лоб, чересчур высунувшись из-за рамы. Разозлился. Кто-то в НИИ узнал в нем командира рейнджеров. «Ишь, как четко лупит. Дьявол, мы же себя обозначили! Медлить нельзя. Срочно штурм».
– Стрелок, найди мне этого глазастого и ликвидируй его. Бегом! Иначе наша атака захлебнется и яйца выеденного не будет стоить. Слышал?
– Так точно, сэр!
– Выполнять.
Снайпер группы в серой маскнакидке кивнул, тряхнул винтовкой и исчез в проеме подъезда.
– Сэр, у нас враг с тыла. Мутанты. Скелеты ходячие, – доложил пулеметчик.
– И? Каков уровень опасности для нас?
– Красный. Их до полусотни. Какой приказ будет, сэр?
Хокс помедлил, глядя на потное лицо рядового. Громыхать из стволов с пока еще скрытной позиции левого фланга подконтрольного объекта никак не хотелось. Но и дать каким-то уродам вцепиться своими гнилыми зубами в спины бойцов тоже было непозволительно.
– Возьми двух человек с бесшумными стволами и реши эту проблему. Три минуты на все. Выполнять.
– Есть, сэр, – как-то невесело отрапортовал пулеметчик и скрылся из виду.
Майор на корточках передвинулся к соседнему окну, поправил на спине гранатомет и приготовил к стрельбе ГП-37. Настроил оптику, проверил обойму, набрался мужества и резко высунулся за подоконник. В этот миг стойка панели перед глазами Хокса разлетелась на куски, отчего он дернулся назад, изрядно перепугавшись. Его ругань бойцы слушали несколько минут.
Вернулась троица рейнджеров с М5 и ПБС на дымящих стволах. Доложились. Три десятка скелетонов положили, но расход патронов неимоверный, а ходячих костей прибавилось со стороны завода.
Майор снова начал крыть матом скелетов, снайперов и Зону, пока наблюдатель не сообщил криком о РПГ в окне НИИ.
– Всем в коридор! Живо-о! – заорал майор и первым кинулся прочь от окна.
Выстрела и взрыва не последовало, зато второпях пилот вертолета залез в растяжку, любезно оставленную спецназом.
Оглушительный разрыв превратил карман коридора в руины, а непутевого вертолетчика в кровавые ошметки. Волной снесло и одного из бойцов спецподразделения. Вытирая кровь с разбитого лица, он корчился на полу и громко бранился.
Чувства Хокса сложно было передать словами. Гнев его почему-то обрушился на подчиненных, чему они совсем не обрадовались, а делать это командиру в условиях боя непозволительно.
Штурм НИИ рейнджерами отложился на неопределенное время.
Спецов «Сокола» действительно сбили с толку именно сталкеры, та самая троица: Тагил, Вовка и Бодайбо. Получив СМС от Бродяги, они приняли решение помочь друзьям. Спрятав хабар и лишнюю снарягу в новом схроне и тщательно замаскировав его, сталкеры скинули на КПК Бродяги ответ и выдвинулись на соединение с осажденными. При себе оставили оружие (и трофейное тоже), провиант, воду – все то, в чем явно нуждались сейчас их друзья.
У подсобки лабораторного корпуса затаились. Нет, не от замеченных ими вояк, цепочкой перебегающих от техникума через Войнича. А от мимикрима, шнырявшего по окраине парка. И, как им показалось, пришедшего поглазеть не на жертв в зеленой униформе и не на бой, а на висящего в проводах сородича. Того, давно повешенного на столбе и превратившегося в мумию. Ветерок колыхал его высушенное радиацией и непогодой узловатое тело, отчего проходящим мимо было не по себе.
Теперь прибывший из кустов парка мутант, в котором по косвенным признакам угадывалась старая самка, в сотый раз отдавал почести мертвому супругу. Ее незаметность периодически сбивалась, показывая самку во всей красе.
И тут на улице, как раз возле повешенного монстра, появились вояки «Сокола».
Вовка проглотил ком в горле, а Бодайбо, наоборот, хмыкнул, в предчувствии веселенькой картины. И она не заставила себя ждать.
Один из правофланговых бойцов, держа под контролем свой сектор, хохмы ради или для снятия напряжения, выпалил из «вала» в труп мутанта, висящий на проводах. Судя по количеству дырок в мумии, подобное баловство вытворяли уже не раз, но не на глазах у самки-вдовы.
Порадовавшись безотказной работе автомата и удачному попаданию, рядовой услышал позади жуткий рык и хруст гильз под чьими-то ногами. Резко обернулся. Сначала никого не заметил, но отлетевшая на пустом месте ржавая гильза и треснувшая ветка напугали военного до дрожи. Он вмиг дернулся назад, поближе к товарищам, гуськом передвигавшимся через улицу. Всплывший в памяти образ невидимки Герберта Уэлса поверг его в неописуемый ужас.
Солдат ойкнул и онемел, увидев перед собой расплывчатый силуэт высокого уродливого мутанта, вскинувшего длинные конечности. Самка мимикрима не стала развлекаться игрой с жертвой и ее поеданием, а молча и стремительно, в несколько движений растерзала человека в военной форме на отдельные фрагменты.
Два бойца, находившиеся к бедняге ближе остальных, охнули и отпрянули назад, заметив контур мутанта и растерзанного им товарища. Попятились, забыв про оружие и соблюдение строя, один споткнулся, другой стукнулся спиной о знак «пешеходный переход».
Вдова, не мешкая, кинулась в атаку. Видимо, ею двигала жажда мести, сподвигнувшая зверя на открытый бой. Последний бой!
Пока солдаты сообразили об угрозе сзади и вычислили еле заметного в дымном воздухе противника-невидимку, тот порвал еще одного из них и разодрал бедро другому. Кровь, вопли, отборный мат, отчаянные команды. И мелькающее среди вояк уродливое тело.
Сталкеры замерли в страхе перед чудовищем Зоны. Они не раз становились очевидцами таких схваток, и даже сами участвовали в них, но зрелище бойни все равно завораживало.
Один из солдат выпустил длинную очередь из РПК, от испуга задев и раненого товарища. Пулеметная очередь свалила обоих: и мимикрима, и пострадавшего от него бойца. Оба оказались убиты наповал.
Пулеметчик еще не успел прийти в ужас от убийства сослуживца, когда его жизнь оборвала пуля из СВД.
Спецы, неожиданно оставшиеся сразу без четверых товарищей еще на подступах к лабкорпусу, запаниковали. Появившееся на их глазах из ниоткуда тело безобразного урода с пробитым черепом и ворохом щупалец, фонтаны крови, неожиданный снайпер – все это в один момент обескуражило их и повергло в шок.
Вдруг из-за ближайшего здания по «Соколу» ударили разящие на короткой дистанции выстрелы незнакомого противника. Это окончательно выбило всех из колеи, отчего с криками боли и ужаса солдаты бросились обратно к техникуму. Офицера среди них не было, организованного строя, собственно говоря, тоже, поэтому бойцы, теряя убитыми и ранеными своих товарищей, не разбирая дороги ломанулись прочь. Кто-то догадался кинуть спецгранату, пустившую клубы сизого дыма. Может быть, это спасло всех от полного уничтожения снайпером и сталкерами.
Улица вмиг опустела, лишь дымовая завеса медленно опускалась на тела военных. Один из них, сползая по стене лабкорпуса на тротуар, судорожно рвал пальцами бурьян и выпученными, мертвеющими глазами уставился на оперение арбалетной стрелы, засевшей в шее. Затем затих.
– Нихрена себе, сказал я себе! Так, братва, живо сваливаем. Нас другой тир ждет. Бегом! – гаркнул Тагил и подтолкнул сына, опускающего арбалет.
– Как я его, бать?! Четко снял?
– Ага. Нормалек. Давай, давай. Бегом!
Холод после выстрела перебрался в другое место, проанализировал эпизод боя, отход вояк на исходный рубеж и доложил командиру. Истребитель одобрил его действия, приказал передислоцироваться на южную сторону, где из-за напора сектантов становилось горячо. Ден оставил север на Козуба и Ахмада, а сам метнулся туда, где участилась пальба.
Командир вообще мудро и тактически правильно распределил людей по позициям, быстро и успешно укрепив объект от нападения неприятеля. Гражданских приставил по одному к каждому спецназовцу в пару, тяжелое вооружение перекинул на стратегически важные направления вероятных ударов, даже раненых задействовал на постах наблюдения и ведения точечного огня. При этом направил группу для осмотра здания и поиска установки.
Сам неутомимым кроликом-энерджайзером носился по этажам и секторам обороны НИИ, раздавая ЦУ, проверяя, ободряя бойцов и ведя огонь. ППШ его опустел и нашел приют в складской комнате, оборудованной под общую оружейку. Здесь собрали весь скудный провиант, запасы оружия, хабар, ненужный в бою скарб. На часовых людей не хватало, поэтому помещение склада было доступно всем и не охранялось. Любой мог пополнить запас БК или сменить оружие. Никита с «валом» бегал по секторам, оценивая уровень защиты и нападения, часто постреливал и сам.
Корсар умело перекрыл три из восьми возможных входов в здание искусственными аномалиями. Артефактов «зарядка», собранных с бойцов, нашлось ровно столько, поэтому сооружать «энерго» тоже пришлось в таком же количестве, по старинке используя порох из гранаты ВОГ-25 и девяти артефактов «слеза». Остальные проходы завалили всякой рухлядью, заминировали растяжками, либо снабдили «эдиками» и «свистульками», которыми так любил пользоваться в рейдах спецназ.
На основных путях разместили баррикады и стрелков. Баллон с Корсаром взяли центральный вход, третий этаж над ними облюбовали Аперкорт и Зубоскал. Все остальные сектора контролировались другими бойцами. Фифа охраняла западную сторону, где расстилалось заросшее сорняком футбольное минное поле с аномалиями и горящим «ЗИЛом». Рядом с девчонкой в соседнем кабинете дежурил Пыть-Ях.
Получив СМС от Полтора, Бродяга сообщил об этом Истребителю, а затем в паре с Орком снял «ежика», освободил вход и пропустил внутрь сталкеров. Подмога оказалась кстати: три человека с оружием, припасами и свежими новостями из первых уст.
Коротко представив командиру своих друзей, Бродяга познакомил их и позволил себе вволю наобниматься. Полтора с Бодайбо рады были увидеть друга здоровым и бодрым, обняться с Корсаром и Эскимо и узнать о подробностях рейда и боя.
Они нисколько не удивились союзу военных и старожилов Зоны, присутствию пепловца, бандита и пленных. Зону в последнее время лихорадило, приходилось настраиваться на ее волну, принимать ее причуды как должное. А главное, верить и доверять!
Выслушав объяснения авторитетного Корсара и свойского Бродяги, пообщавшись с остальными и удостоверившись в истинных намерениях и положении ГОНа, сталкеры пожали руки разведчикам, заняв места в общем строю оборонявшихся.
А чтобы наверняка завладеть расположением сталкеров и укрепить узы дружбы, зная их обычные устремления, Истребитель с согласия Корсара пообещал всем троим после успешного окончания рейда хорошие презенты. Вовке в качестве бонуса Никита даже подарил командирские часы с символикой спецназа ГРУ. Пацан с восхищением любовался летучей мышью на серебряном корпусе циферблата и прищелкивал языком от удовольствия. Еще никто и никогда, включая отца, не дарил ему что-нибудь ценное просто так!
Парень расцвел, поблагодарил командира спецназа и, в свою очередь, показал ему руку с несколькими трофейными часами.
– Твои часики, офицер, достойное место на моей руке займут! – довольно ухмыльнулся Вовка, отчего вызвал смех рядом стоящих взрослых.
– Шустрый малый у тебя, Тагил! – заметил Никита, потрепав мальчонку по шевелюре. – Ушлый. Такого курсанта и в нашу разведку не стыдно взять. Поглядим на него дальше.
Вовка аж присел от счастья, посмотрев на отца с немым вопросом.
– Ага, мечтает он в спецназ попасть! – то ли пошутил, то ли подтвердил Тагил.
– Ну, все, братцы, по местам. Эти фанатики, кажется, опять поперли, – сообщил вдруг Истребитель, прислушиваясь к звукам канонады, – Корсар, дуй к Баллону. Вы, ребята, на восточный сектор. Там вояки НАТО засветились. Сейчас могут вдарить. Вроде, как ваши знакомые, судя по описанию. Работаем, парни.
– Есть, командир.
– Заметано.
Бойцы лихо разбежались по местам. Все, кроме Никиты. Проносясь мимо одного из карманов коридора второго этажа, он споткнулся о невидимую преграду, попытался вскочить, но снова что-то его потянуло вниз и чуть вбок. С трудом он прополз метр, и тут его намертво пригвоздило к плинтусу. Не понимая происходящего и повинуясь инстинктам, Истребитель рванул в противоположную сторону коридора. Хорошо хоть, что его мытарства не увидели подчиненные!
От рывка рюкзак разведчика чуть отошел от спины, но сдерживаемый лямками, снова прилип к телу, а потом и к стене. Ни одна из пяти предпринятых попыток не увенчалась успехом. Это становилось странным и адски нервировало. Звать на помощь спецназовец не привык, да еще в такой нелепой ситуации, поэтому, утерев потный лоб, Никита уселся в неестественной позе, стал прислушиваться к звукам боя, гадая о событиях, а, заодно кумекать, как выйти из положения.
Какой-то невидимый магнит прижал его к стене и тянул с немыслимой силой.
Магнит!
Читать бесплатно другие книги:
