Заговор черных генералов Хлыстов Вадим

  - Конечно, не считаю, господин Юргенс. Я просто надеюсь, что вы все теперь десять раз подумаете, прежде чем в будущем, вдруг, захотите окончательно и бесповоротно решить "мой вопрос". Как видите, ваше "в противном случае..." было совсем неуместно по отношению ко мне.

  Он попытался что-то возразить, но я прервал его:

  - Я терпеливо, не перебивая, выслушал вас. Теперь пришло ваше время слушать. При появлении в этом зале я просто назвал свою фамилию, но не успел полностью представиться. Помимо того, что я являюсь владельцем блокирующего пакета акций в ваших компаниях, я еще и государственный секретарь при совете министров СССР по иностранным делам, делам обороны и безопасности, господа. Вам просто преднамеренно не дали навести справки обо мне до нашей встречи. А не дал их навести новый председатель ОГПУ СССР, господин Ногинский, который сопровождает меня.

  Стас, не вставая со своего кресла, вежливо коротко поклонился и обаятельно улыбнулся собравшимся. В зале повисло недоуменное молчание. Кто-то спросил:

  - И как это понимать?

  - Это надо понимать так, что вы говорите не с частной персоной, а с лицом, уполномоченным вести с вами переговоры от имени СССР.

  Помощник, сидящий сзади Юргенса, быстро открыл свой портфель и начал в нем лихорадочно рыться. По-видимому, найдя искомые бумаги, быстро подал их своему шефу и стал что-то нашептывать на ухо, недоуменно пожимая плечами и разводя в растерянности руками. Глава "Рейн-Сталь" отмахнулся от подчиненного, внимательно, но быстро читая документы. Закончив читать, он небрежно вернул бумаги помощнику:

  - Как я догадываюсь, вся эта операция с валютой была задумана именно для создания условий озвучивания вашего предложения, господин Егоров?

  - Вы правильно поняли задуманное, господин Юргенс. Так вот - давайте действительно поставим все точки над "и". Во-первых - блокирующие пакеты акций ваших корпораций никто возвращать не будет. Наличие этих активов в моем распоряжении теперь объективная реальность, с которой вам придется считаться. Во-вторых - службой, которую с недавних пор возглавляет господин Ногинский, предоставлены следующие статистические данные по экономическому положению в вашей стране. На сегодняшний день вы имеете европейский рекорд по уровню безработицы. К началу этого года, по информации, которая тщательно скрывается от общественности в вашей стране, число безработных приблизилось к 8 миллионам человек. Это составляет сорок восемь процентов наемных рабочих. То есть, каждый второй из трудоспособного населения не имеет работы. Все обанкротившиеся мелкие предприниматели - ремесленники, торговцы, лица свободных профессий - почти полностью лишились права на пособие. Минимальные пособия по безработице получают только двадцать процентов от общего количества безработных. Остальные находятся на грани голода, и для того, чтобы их подвигнуть на бунт, нужна сущая мелочь. Кроме полностью безработных, вы имеете полтора миллиона человек, частично занятых на производстве 2-4 дня в неделю. Они составляют около четверти работоспособного населения. И это еще не все. После того, как Франция и Бельгия в 1923 году ввели свои войска в Рурскую область, вы потеряли 88 процентов добычи угля, 70 процентов выплавки чугуна, 40 процентов выплавки стали. Это называется системный кризис, господа. Коллапс. И из него только два выхода. Ваша страна, к сожалению, выбрала наихудший.

  Глава "Рейн-Сталь" подался вперед:

  - А именно, господин Егоров?

  - Это "именно" выглядит следующим образом, господин Юргенс. По достоверным сведениям, полученным нашими спецслужбами, в верхушке НСДАП, которую возглавляет новый немецкий канцлер, для выхода из кризиса уже разработан план, в соответствии с которым вас, экономическую элиту, просто прижмут к ногтю, несмотря на всю вашу кажущуюся независимость. В стране планируется создать полицейское государство в самом отвратительном его варианте. Просто вас не считают нужным ставить об этом в известность. До вас доводят только те детали, которые позволяют вам думать, что вы негласно управляете государством. Вынужден огорчить всех собравшихся. Ваши планы, построенные на том, что вы через военных, с которыми многие из присутствующих связаны не только деловыми, но и семейными узами, контролируете ситуацию, не стоят даже инфляционной марки. Уже сейчас против генералов фон Бломберга - военного министра и фон Фрича - начальника Генерального штаба готовится заговор со стороны нацистов, после которого генералы будут смещены со своих постов и уйдут с политической арены. Руководство НСДАП осведомлено о вашем совместном решении тайно поддерживать армию как необходимый для стабильности государства противовес нацистам. И как только армия будет обезглавлена - придет ваше время. Уже сейчас отработан проект государственного сверхпредприятия - "Райхсверке", которому отойдут все ваши заводы, способные производить военную продукцию.

  Вас обкладывают со всех сторон, не делая резких движений. В конечном итоге, даже если вы что-то и захотите изменить в дальнейшем, вас самым жестким образом вынудят играть по правилам Гитлера.

  Я повернулся к подполковнику:

  - Станислав Федорович, передайте господам копии стенограмм, которые добыла ваша служба.

  Подполковник, сразу уловивший, в каком тоне я повел переговоры, не вставая с места, поднял портфель с документами, полностью подготовленных из данных моего архива, и бесцеремонно швырнул его на середину стола. Я оглядел каждого из присутствующих:

  - Можете проверить переданную вам информацию по своим каналам. В порядке рекомендации могу посоветовать вам сделать это через господ Мюллера и Канариса, которые, как мне сообщили, ожидают в соседней комнате. Первый в самом ближайшем будущем будет назначен на должность начальника политической полиции страны, а второй возглавит военную разведку. Копия переписки по этому поводу соответствующих структур с вашим канцлером также находится в портфеле, который вы видите перед собой. И последнее. В соответствии с моими правами, я начинаю финансовую проверку на всех предприятиях, чтобы знать точно, до последнего пфеннига, сколько мне принадлежит по закону. Мои юристы свяжутся с вами. А теперь позвольте откланяться. Я очень ценю свое время.

  Я поднялся. Вслед за мной поднялись Стас и Фарид. Председатель совета директоров "Рейн-Сталь" задумчиво постучал пальцами по столу:

  - Минутку, господин Егоров. Все же, какое предложение вы хотели нам сделать, как государственный секретарь СССР?

  Упершись ладонями в столешницу, я тяжело посмотрел на Юргенса:

  - Начало сближения экономик двух стран, с перспективой, в будущем, введения общей валюты, основанной на золотом стандарте. Основное требование при этом, подчеркиваю, требование, а не пожелание - уход НСДАП с политической арены. Навсегда.

  По залу прошел не сдерживаемый гул. Глава "Рейн-Сталь" скривился:

  - Утопия и авантюризм.

  Я безразлично пожал плечами, ничего не ответил, развернулся и пошел к выходу.

  Но когда уже было намеревался перешагнуть через развороченный порог, сзади внезапно раздался голос Юргенса:

  - Для рассмотрения вашего предложения, я подчеркиваю, только рассмотрения, нам нужно нечто даже более значимое, чем наличие у вас части наших активов, господин государственный секретарь.

  Я полуобернулся и чуть поднял брови:

  - Уточните вашу мысль...

  - Скажем, некое знаковое событие, могущее воздействовать на внутреннее и внешнее положение в нашей стране... Это была бы весомая демонстрация возможности влияния на политику Германии и твердости намерений государства, от имени которого вы говорите.

  Я поочередно оглядел, выжидательно смотрящих на меня промышленников, и только потом, добавив угрозу в голос, ответил:

  - Хорошо. Но запомните, может быть создана и такая ситуация, при которой с вами перестанут пытаться вести диалог. Все правительства, без исключения. Говорю со всей ответственностью, поверьте, сделать это будет не так уж и трудно...

   Юргенс сделал жест рукой, что однозначно понял мою последнюю фразу, и иронично, с большой долей издевки, улыбнулся:

  - Если такое событие произойдет - во что я верю с большим трудом- то мы немедленно свяжемся с вами, чтобы продолжить нашу беседу...

  Я, не отвечая, коротко кивнул и вышел из зала...

  ***

  Рейхсляйтеру НСДАП

  комиссару по политическим вопросам

  Рудольфу Гессу

  Строго секретно.

  Рапорт Љ 401/55 (Выписка).

  Экз. Единств.

  Тема: "Магнат"

  Регион: земля Гессен, Франкфурт на Майне.

  Дата: 11.02.34 г.

  "...через наш источник в окружении председателя совета директоров "Рейн-Сталь" удалось выяснить, что с ведущими промышленниками страны потребовало встречи некое высокопоставленное лицо, представляющее интересы "Фонда новых инвестиций", зарегистрированного в г. Цюрих, Швейцария. Техническому подразделению службы к установленному сроку удалось установить аппаратуру подслушивания в замке ландграфов земли Гессен "Белая Башня", расположенном в Бад-Хомбурге, пригороде Франкфурта на Майне, где происходила встреча. Однако, по причине отказа оборудования, которая сейчас выяснятся, запись совещания произвести не удалось. В свою очередь наш агент, внедренный в обслуживающий персонал, сообщил, что в процессе встречи , внезапно, охрана замка была нейтрализована неизвестными лицами, взявшими под контроль всю охраняемую территорию. Блокирование территории замка неизвестным подразделением продолжалось до окончания совещания представителя "Фонда новых инвестиций" с промышленниками. В рапорте агента особо отмечается тот факт, что действия неизвестных были высокопрофессиональны и отличались крайней жесткостью, что характерно для государственных структур. В настоящее время..."

  Начальник службы безопасности НСДАП,

  штандартенфюрер СС Рейнхард Гейдрих

  Резолюция: (красным карандашом)

  "... Рейнхард, прошу уделить деятельности этого фонда особое внимание. В дальнейшем любая информация о нем должна проходить под грифом "государственной важности". Подчеркиваю - любая. Копии рапортов в мой адрес, связанные с деятельностью "Фонда новых инвестиций", Вам также надлежит передавать в распоряжение заместителя начальника института Аненэрбе штандартенфюрера СС Карла-Марии Виллигута..."

  Рейхсляйтер НСДАП, комиссар по политическим вопросам, Рудольф Гесс.

  '...Кто скажет 'безумный', подлежит геенне огненной...'

   ('Евангелие от Матфея', гл. V, ст. 22)

   'Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного!..

  ...воистину, иудеям, христианам и сабиям, которые уверовали в Бога и поступали праведно, уготована награда у ИХ Господа. Они не познают страха и не будут опечалены в последний день...'

  ('Коран', Сура 2, Айят 62.)

  ***

  Государственному секретарю

  по иностранным делам, делам обороны

  и безопасности при совете министров СССР

  Егорову А. Е.

  Секретно.

  Докладная (выписка)

  Экз. единственный

  Дата: 04.03.34 г.

  Тема: 'Терновый венец'

  В исполнении вашего распоряжения от 10.02.34 года, представляю Вам развернутую справку по вероятной активности т.н. 'Близнецов' в прошлом и противодействию им со стороны властей и служителей различных религиозных культов.

  1.Древняя Индия - (3310 - 3290 года до н.э.). Правитель Ману Вайвасвата создает свод законов, известных в исторических хрониках как 'Законы Ману'. В частности, в разделе этих законов - Артхашастра, 3,1 говорится: 'За всякие заклинания, за наговоры на кореньях, за колдовство всякого рода, чародейство - смертная казнь колдуну'

  Через год, после обнародования 'законов Ману', Ману Вайвасвата был убит в результате дворцового переворота начальником дворцовой стражи - неким Чандрой, сыном мудреца Атри. Аналитической службой подразделения 'Росомаха' был проведен сравнительный анализ фотографий изображения начальника дворцовой стражи Чандры на сохранившихся до нашего времени каменных барельефах, а также по его привычкам и особенностям поведения через исторические хроники, создан индивидуальный психопортрет. С вероятностью 94 процента эта персона идентифицируется в дальнейшем как:

  а) Главный советник царя Ассирии Тиглатпаласара II-го (967 - 935 года до н. э.), известный под именем Ашшур-дан (Первый судья, говорящий от имени царя).

  б) Узурпатор трона персидских царей - Гаумата (или Лжебардия) (522 год до н. э.), мидийский маг. Зверски убит (расчленение, с последующим сожжением) жрецами малозначимой богини древнеперсидского пантеона богов - Дайной. При аресте оказал ожесточенное сопротивление, в результате которого две трети жрецов погибла, а та часть города, где происходило задержание - разрушена. В дальнейшем существование этой персоны не отслеживается.

  2...

  3...

  ...

  297. Вавилон - Царь Хаммурапи (1793 г. до н. э. - 1750 г. до н. э.), издает свод законов известных нам как 'Законы Хаммурапи'. Один из параграфов этих законов прямо требует проводить с подозреваемыми в колдовстве, чернокнижии и чародействе казнь через 'Ортодалию', т.е. через испытание водой.

  Спустя полтора года после опубликования 'Законов Хаммурапи' царь был отстранен от власти своим приемным сыном Самсу-Илуны. Последний был усыновлен в тридцатилетнем возрасте, когда принял на себя удар меча якобы наемного убийцы.

  После воцарения, Самсу-Илуны проводит ревизию 'Законов Хаммурапи' и все части этих законов, касающиеся магии объявляются недействительными.

  Аналитической службой подразделения 'Росомаха' был проведен сравнительный анализ фотографий изображения приемного сына Хаммурапи на т.н. 'Стеле стервятников', где последний изображен оборотнем. Также по привычкам и особенностям поведения через исторические хроники, создан его индивидуальный психопортрет. С вероятностью 97 процентов эта персона идентифицируется в дальнейшем как:

  а) Главный жрец бога Тота, Тэн-Кая-Тот, при царствовании фараона Аменхотепа IV

  (1375-1336 гг. до н. э.).

  б) Председатель Совета управляющих 'Королевского института международных отношений' - благотворительной организации, специализирующейся на анализе международных отношений в Лондоне, Сэр Рен Джеддс. Возглавляет институт с 1917 года.

  298...

  ...

  307. Древний Рим. Император - Сервий Туллий (578 - 535 года до н. э.) издает свод законов под названием 'Закон Двенадцати таблиц'. Восьмая таблица - (Статья VIII, 8а), прямо и неоднозначно требует, что: '...За чародейство, колдовство, оборотничество, назначается смертная казнь... более тяжкая, чем за убийство человека'.

  Спустя полгода, после опубликования 'Закона двенадцати таблиц', в Риме вспыхивает мятеж, во главе которого стоит командир 'Всадников' некий Сципион Гастилиан. Однако Туллия убивают не 'Всадники', а жена Гастилиана - Корнелия, которая сбивает императора своей колесницей и преднамеренно несколько раз переезжает, когда Туллий пытается скрыться из Рима под видом странствующего жреца.

  Аналитической службой подразделения 'Росомаха' был проведен сравнительный анализ фотографий изображений и скульптур Корнелии Гастилиан. Также по привычкам и особенностям поведения через исторические хроники, создан ее индивидуальный психопортрет. С вероятностью 98 процентов эта персона идентифицируется в дальнейшем как:

  а) Вторя жена императора Священной Римской империи с 1155 года, Фридриха Барбароссы, Беатрис Бургундская.

  б) Исполнительный секретарь Фонда Рокфеллера, Сарра Дэвис. Курирует научное направление в фонде под названием - 'Женские исследования' с 1923 года.

  314...

  ...

  319. Малая Азия, город Эфес. 54 год н. э. Бывший член Великого Синедриона (высшего религиозного судебного органа в древней Иудее), Савл (в христианстве - Святой Павел),

  обращается с проповедью к жителям Эфеса. После проповеди в городе вспыхивает религиозное восстание, в результате которого сжигаются все т.н. 'колдовские книги' некого мага Ликомеда Аниона, негласного правителя Эфеса. Сам маг был убит восставшими, однако при штурме дома мага, согласно историческим хроникам, погибло около тысячи нападавших.

  После окончания восстания, Савл исчезает из города и о нем нигде не упоминается в течение четырех лет, вплоть до момента его появления в Риме в 58 году н.э.

  Аналитической службой подразделения 'Росомаха' выдвинута гипотеза о том, что события в г. Эфесе, являются одной из первых попыток скоординированных действий

  в отношении 'Близнецов' между двумя религиозными течениями - Иудаизмом и зарождающимся Христианством. А сам Савл (Святой Павел), по поручению Синедриона,

  передал все знания накопленные иудаизмом в отношении 'Близнецов' христианам и до своей кончины в 67 году н.э., был главой специальной службы у христиан, получившей позднее название - 'Инквизиция'.

  ...

  1. Инквизиция в Иудаизме. (Малый Синедрион)

  ...

  2. Христианская инквизиция. (Католики. Православные. Лютеране. Англиканская Церковь).

  ...

  3. Мусульманская инквизиция. (Суфийский орден 'Завывающие').

  ...

  4. Буддийская инквизиция. (Клан Тоетоми Хидэеси).

  ....

  Примечание: Технической службой подразделения 'Росомаха' произведена доработка программных средств по выявлению 'Близнецов', а так же усовершенствована методика

  определения их индивидуальных психопротретов. В результате проделанной работы, на момент представления 'Докладной записки', таких персон уже насчитывается 973. При этом обработано только 11 процентов массива данных.

  Председатель ОГПУ при совете министров СССР

  Ногинский С.Ф.

   ***

  Стас поморщился, вступив в едва припорошенную снегом дурнопахнующую лужу, и, витиевато выругавшись, посмотрел на меня с недоумением:

  - Ты уверен, что поступаешь правильно? Может, все же надо было пригласить его к себе, принять в ореоле новых регалий и подавить своим начальственным величием, так сказать? Или, на худой конец, банально подъехать к церкви на машине?

  - Нет, не надо было. Именно в этом случае мы должны прийти сами. Не та ситуация, когда надо надувать щеки и строить из себя государственных мужей, облеченных властью.

  Подполковник в ответ пожал плечами, двинулся было дальше, но опять поскользнулся и едва не грохнулся в подозрительно желтый сугроб, не избежав очередной лужи. Похоже, он начал медленно закипать:

  - Это называется исторический заповедник. Рассадник культуры, мать ее. И занесло нас с твоими заморочками черт знает куда. На, вот, лучше подержи. Сусанин, ...ля.

  Он сунул мне портфель со своими бумагами, а сам стал старательно чистить ботинок о снег. Сейчас он был похож на котяру, тщательно вылизывающегося после увлекательной прогулки по помойкам.

  Я огляделся. С одной стороны переулка была грязная стена, с другой фасад бывшего церковного подворья с заколоченными окнами. И ни одной таблички, объясняющей, где мы собственно находимся. Похоже, два идиота, страдающие топографическим кретинизмом, умудрились заблудиться в маленьком Сергиевом Посаде, или, как он сейчас назывался, Загорске. Срочно нужно было местное население, которое бы указало хотя бы нужное направление.

  Такое население внезапно нарисовалось в лице сухонькой, маленькой старушки, с ног до головы закутанной в пуховой платок. Она, мелко семеня, появилась из-за поворота и при этом лихо балансировала на скользкой тропинке с помощью явно тяжелой авоськи. Обрадованный, я двинулся к ней навстречу и едва успел подхватить, когда сумка повела ее в сторону и старушка была готова растянуться на снегу.

  - Осторожно, бабушка - держа ее на весу, пробормотал я. Потом опасливо поставил на землю и нагнулся за портфелями, которые пришлось швырнуть в тот подозрительный сугроб.

  Она рассмеялась старческим дребезжащим смешком:

  - Ой, спасибо, сыночек. А то бы я сейчас - кувырк и растянулась, растяпа старая. Подошедший сзади Стас участливо произнес:

  - Все в порядке?

  Старушка окинула нас взглядом:

  - Да, слава те Господи, пронесло. Как вас звать-то сынки, чтобы спасибо сказать?

  Нога из-за спины пробасил:

  - Я - Стас, а вот этот хлыщ в шляпе - Андрей.

  - А меня Аксинья Филипповна. Ну, вот и познакомились.

  Подполковник отодвинул меня плечом:

  - Аксинья Филипповна, давайте мы вам поможем сумку нести, а вы нам ближайшую дорогу покажете, по которой можно к Ильинской церкви выйти? А то уже час плутаем...

  Она озабоченно покачала головой:

  - Так вам надо в Стрелецкую слободу. А вы в другую сторону идете. Но вот если в соседний проулок свернуть, да потом огородами, то сразу к Ильинке-то и выйдете. Пойдемте, провожу. Мне все равно к Степаниде, моей подружке, которая рядом с церквой живет, надо было вечером идти.

  Стас подставил бабушке локоть, забрал сумку, и мы двинулись. Пока пробирались между сугробами, подполковник несколько раз неосторожно задевал авоську, и в ней что-то постоянно глухо позвякивало. Он, озабоченно взглянув, проговорил:

  - В сумке ничего не разобьется?

  Аксинья Филипповна беззаботно махнула ладошкой в варежке:

  - А там и биться нечему. РевОльверы с патронАми не бьются.

  Подполковник приостановился, осторожно развернулся к нашей спутнице и вкрадчиво спросил:

  - Как вы сказали, Аксинья Филипповна? Револьверы с патронами?!

  Старушка удивленно на него взглянула:

  - Дык, че особенного? Намедни в 'Правде' постановление вышло, про оружие-то. А через день к нам военные в город приехали. На подводах много всяких-разных ружей привезли и начали раздавать тому, кто хотел. Забесплатно. Еще и осталось. Ну я, что полегче, и взяла. Да и Степаниде прихватила, пока она хворает. Запас карман не тянет.

  Стас еще осторожней, как будто проверял очень тонкий лед, на который надо наступить, прошелестел голосом:

  - А зачем вам револьвер, Аксинья Филипповна?

  Помолчав пару мгновений, старушка твердо ему ответила:

  - Чтобы последнюю церковь не закрыли...

  Она серьезно и бесстрашно посмотрела на него снизу вверх светлыми взглядом, какой бывает только у детей и очень добрых стариков.

  - И вы, если придут закрывать храм, будете стрелять?

  - Стрельну, не сумлевайся, Стасик. Хватит, натерпелись....

  Подполковник крякнул и повел плечами, как будто на них лег очень тяжелый груз, но промолчал и просто подставил опять свой локоть старушке. Я, с двумя портфелями, потелепался за ними дальше, как коза на веревке. Между тем, Аксинья Филипповна, не теряя времени, начала ненавязчиво сватать Стасу свою младшенькую племянницу Дарьюшку, которая - 'девка-красавица, в теле, хозяйственная и добрая'. Подполковник, занятый своими мыслями поддакивал и, кажется, не заметил, что его уже пригласили в гости, которые очень смахивали на смотрины.

  Так, под старушечий говорок, неприметно и прошли всю дорогу. Свернув за очередной поворот, мы оказались перед небольшим храмом в стиле барокко.

  - Вот и Ильинка, - старушка перекрестилась на купол церкви - а я пойду. Тут до Степаниды рукой подать.

  - Спасибо, что довели, Аксинья Филипповна.

  - Не за что, молодые люди. Ну, ты, Стасик непременно приходи в гости, как обещал. Будем ждать.

  Она махнула нам рукой и посеменила в сторону маленького деревянного домика.

  Подполковник на автомате вежливо кивнул головой, и уже было двинулся к храму, как внезапно остановился, резко развернувшись в мою сторону:

  - Подожди, о чем это она?

  В ответ я мерзко ухмыльнулся:

  - Вы, Станислав Федорович, только что согласились свататься, если смотрины вас устроят. И завтра, нет, уже сегодня вечером, об этом будет знать каждая собака в Посаде. Уж Аксинья Филипповна на этот счет постарается, можете не сомневаться. А нравы здесь суровые. Если девку отказом опозорите, родня вам рыло-то ох как начистит. И родаков у них тут у всех по полгорода...

  Стас аж отшатнулся от меня:

  - Ты че, ты че?! Какие смотрины!? Ты говори, да не заговаривайся...

  - А ты вспомни, о чем только что она говорила и на что ты соглашался...

  Подполковник на секунду задумался, видно прокручивая весь разговор, и присвистнул:

  - Ё-моё, как же она меня в оборот... Ну и бабка. Ей только в следственном отделе у нас работать...

  И сразу накинулся на меня:

  - Что ж ты, сволочь, молчал? Не мог разговор в сторону увести? Не видел, что я после ее 'Стрельну, не сумлевайся' в ступор впал?

  Я злорадно осклабился:

  - Что, чекистская морда, попал? Это тебе за 'хлыща в шляпе' и за то, что я твой портфель всю дорогу как ишак волок.

  Стас посмотрел на меня еще раз сурово, потом лицо его дрогнуло, и он заржал как конь. Я тоже больше не смог сдерживаться и начал хохотать вслед за ним.

  Внезапно, его лицо стало печально-строгим:

  - Ну, старина, и заварили мы кашу...

  И было не очень понятно, что он имел в виду. То ли, как его чуть не окрутили, то ли про решительность старушки стрелять, защищая свой храм...

  В церкви было как-то особенно скорбно. Одинокий женский голос, тихий и мелодичный, с клироса не то безнадежно взывал, не то просто жаловался Богу на старославянском. С пятиярусного иконостаса святые печально смотрели на горящие свечи и, казалось, не могли отвести глаз от их мерцающего огня. Прихожан в этот час не было, и только четыре монаха, по-видимому, из закрытой теперь Лавры, неслышно молились в разных углах храма. За нашими спинами раздался приглушенный шепот:

  - Красиво поет наша певчая, правда?

  Мы со Стасом медленно развернулись. На нас со спокойной, дружелюбной улыбкой смотрел пожилой, но еще крепкий монах. Все так же улыбаясь, он продолжил:

  - Но, как мне кажется, в храм вы, граждане, пришли не за этой красотой и не за ответами на вечные вопросы, а по вполне земным делам...

  Я кивнул головой и так же ответил шепотом:

  - Вы почти угадали про земные дела, святой отец. Нам необходимо встретиться с заместителем местоблюстителя Патриаршего Престола, митрополитом Московским Феофаном. Но говорить мы хотим о делах Церкви. Не могли бы вы нам помочь?

  Монах вздохнул и растерянно развел руками:

  - К сожалению, я только церковный сторож и вряд ли могу...

  Стас наклонился и чуть слышно прошептал ему на ухо:

  - Не надо прибедняться, батюшка. Это вы здесь и сейчас работаете церковным сторожем при храме. А на самом деле вы являетесь архимандритом ныне закрытого московского Данилова монастыря, отцом Иннокентием, в миру Николаем Петровичем Самойловым. Очень хорошо, что подошли сами, а не пришлось вас разыскивать. Вы будете нам обязательно нужны при беседе с митрополитом. И уберите этих ваших четырех монашествующих опричников из храма. Никто не собирается причинять вреда местоблюстителю, и отбивать вам его не придется.

  Лицо монаха закаменело. От прежней улыбчивости ни осталось и следа. Он дернул щекой:

  - Да, пожалуй, можно было догадаться, что играть в эти игры с вами не стоило и начинать. Вы - Станислав Ногинский, новый председатель ОГПУ. Однако, дело действительно серьезное, если - он чуть мне поклонился - нас посетил еще и государственный секретарь. Именно посетил, а не потребовал явиться к себе, что не может не радовать...

  Я вежливо улыбнулся в ответ:

  - Ну, вот мы и обменялись любезностями, отец Иннокентий. А теперь, все же, проводите нас к митрополиту...

  - Конечно. Ступайте за мной.

  Мы прошли в неприметную боковую дверь и очутились в узком коридоре жилой пристройки при храме. Сразу же перед нами оказалась еще одна дверь, обитая старым дерматином.

  Архимандрит Данилова монастыря с извиняющимся видом посмотрел на нас:

  - Я обязан в начале доложить.

  - Естественно. Мы не собираемся быть невежливыми и врываться без разрешения.

  Он коротко постучал, вошел и буквально тут же вышел:

  - Прошу вас...

  Митрополит Феофан встретил нас внимательным, оценивающим взглядом из-за простых, круглых очков, крепким рукопожатием, и после взаимного представления задал неожиданный вопрос:

  - Чай будете, господа? С малиновым вареньем? Или лучше обращаться к вам по-старому - граждане?

  Мы со Стасом переглянулись.

  - Чай будем, тем более с вареньем. А обращаться - как пожелаете.

  - Тогда я сейчас распоряжусь, а вы располагайтесь, господа.

  Дождавшись, пока мы расселись, он еще раз нас внимательно оглядел:

  - Мы ждали этой встречи, хотя я лично не думал, что вы явитесь сами.

  Я хмыкнул про себя. Однако, святой отец сразу взял быка за рога. Вон как ловко и быстро поставил нас перед выбором. И о деле заговорил без лишних приседаний и расшаркиваний. Ладно, будем придерживаться такого стиля общения.

  - Почему ждали, господин митрополит?

  Он выпрямился на своем стуле:

  - Те преобразования, которые начало новое правительство, невозможно проводить без какого-то внутреннего морального якоря, господа. Хотя, этот якорь не обязательно должен быть религией. Но присутствовать он обязательно должен. Если власть дает людям свободы, то держать запрет на церкви, по меньшей мере, глупо. Почему я в первую очередь отношу к моральному якорю Церковь, спросите вы? Ответ лежит на поверхности. Слишком много сейчас людей, потерявших веру не столько в Бога, сколько в самих себя. И им обязательно нужно поделиться с кем-то мучающими их проблемами. Спросить, что делать и как жить дальше. Согласитесь, что Церковь в этом случае стоит на первом месте. Так что все было предсказуемо.