Красотка без тормозов Александрова Наталья

– А если тебя никто не посылал, – продолжил Барабан, – то как же ты меня нашел?

– Я же твоему Сяве малохольному сказал: меня Василий прислал, из автомастерской!

– Так ты че – клиент, что ли? – удивился парень.

– Типа того. А ты своих клиентов всегда так встречаешь – заряженной пушкой в бок?

– Я, конечно, извиняюсь, – Барабан недоверчиво посмотрел на Маркиза, – а только я в такой заднице сижу, что приходится осторожность проявлять! На меня Рваный по полной программе наехал!

– Сочувствую, – Маркиз нетерпеливо повел стволом пистолета, – только долги надо вовремя отдавать, тогда и не будет никаких наездов!

– Долги? – вскрикнул парень. – Да кто тебе наплел про долги? Рваный, что ли, базарит? Я этому козлу ни копейки не должен!

– Отчего же тогда он на тебя наезжает?

– Подмять хочет, козлина! Хочет, чтобы я на него работал!

– А ты, выходит, вроде меня, хочешь быть свободным человеком, ходить где вздумается?

– Ничего я не хочу! Хочу только, чтобы меня в покое оставили! Рваный – такой отморозок, с ним никаких дел иметь нельзя, а он все подсылает своих людей, то пугает, то уговаривает, короче – прибрать к рукам меня хочет! Позавчера вот новое удумал – подрезал меня на дороге, как лоха, я по тормозам успел врезать, даже не ткнулся в его «мерс», а он выскочил и орет, что я ему всю задницу разбил и теперь десять штук зелени должен… Какое – разбил, если у меня ни царапины? Но с ним разве поспоришь! Теперь жду, когда он меня поджаривать начнет… Вот вам, что конкретно нужно? Если вы от Василия – детали какие-нибудь от иномарки или тачку угнать под заказ?

– С деталями у меня все в порядке, – задумчиво проговорил Маркиз, – и тачка никакая не нужна…

– Что же тогда искали?

– Подожди ты перебивать! – Маркиз еще раз взглянул на парня и спрятал пистолет. – А вот помочь тебе я, пожалуй, могу…

– Чем это, интересно? – Барабан ощетинился, как рассерженный ежик. – Если деньгами – так я уже согласен, а если советами – так большое спасибо, у меня самого этого добра навалом!

– А ты про Ухо слышал когда-нибудь?

Парень насторожился:

– Это какое такое ухо? Левое или правое?

– Эй, парень, не придуривайся! Если машинами занимаешься – не мог про него не слышать!

– Ну, допустим, слышал, и что с того?

– А то, что я могу ему шепнуть, чтобы он тебя к делу пристроил. И от Рваного твоего отмажет, и работать научит…

– К Уху – это бы хорошо… – мечтательно протянул Барабан, – пацан конкретный…

– Ну вот и ладненько, – удовлетворенно кивнул Леня, – только ты мне сперва кое-что расскажи…

– Вот блин! – расстроился Барабан. – Все-таки ты легавый! Ну надо же так вляпаться!

– Ничего я не легавый, – отмахнулся Леня, – будто только легавым информация нужна! Да разве похож я на легавого?

– Ну, допустим, не похож, а заходы подозрительные! Ох, знаю же – ничего даром не бывает! Пообещал к Уху пристроить, так теперь за это такого потребуешь – за всю жизнь не расхлебать!

– Трудно с тобой! – поморщился Маркиз. – Еще не знаешь, что мне нужно, а уже торгуешься! Мне всего-то и надо, чтобы ты рассказал про «BMW» девяносто шестого года с битым левым крылом…

– Ну вот, а говоришь – не от Рваного! – тоскливо протянул Барабан. – Конкретно, от Рваного!

– Слушай, ты меня уже достал с этим своим Рваным! Хоть бы уж он совсем разорвался! Я тебя про машину спрашиваю! Машина у тебя была, однозначно! Василий тебе крыло менял…

– Ну, была, ну и что с того? Я на ней и поездил-то всего несколько дней, а потом отморозок какой-то в бок впилился, пришлось за ремонт триста зеленых конкретно выложить!

– А Рваный-то при чем?

– А Рваный в мастерской машину увидел, чья – спрашивает… Мужики его боятся, он ведь зверь, чуть что не по его – за нож хватается, вот они и сказали, что моя тачка… а он тогда, гад, и говорит – было ваше, стало наше, а Барабану – мне то есть – пламенный привет! И забрал, гад, машину…

– Ну, это уж беспредел! – возмутился Маркиз.

– А я о чем! И ведь знает, гад, что я права качать не стану – тачка-то паленая… Номера, конечно, перебиты, и бумаги конкретные сделаны, но если шум поднять – тут же все обнаружится…

– Да, непруха! – посочувствовал страдальцу Леня. – Значит, сейчас эта «бээмвуха» у Рваного?

– Если он никому ее не загнал…

– А где этого Рваного найти можно?

– Ты чего, мужик, в натуре – самоубийца, что ли? – Барабан удивленно уставился на Маркиза. – Сам хочешь к Рваному заявиться? Да он же тебя мелко нашинкует вместе с твоим попугаем!

– Это мы еще посмотрим, кто кого нашинкует. Ты мне только скажи, где его найти, а дальше я сам разберусь!

– Ну смотри, – Барабан покачал головой, – наше дело предупредить! Потом не жалуйся!

– Кончай болтать! Где Рваного найти можно? Или не знаешь?

– Чего это я не знаю? – Парень заметно обиделся. – Уж мне ли не знать! Рваный об эту пору всегда в бильярдной ошивается, которая на Шестой Красноармейской… то есть это только название, что бильярдная, а на самом деле – натуральный бардак…

– Ладно, – Маркиз открыл дверь и подтолкнул парня, – пока можешь идти, а Ухо с тобой свяжется. Только смотри, на будущее не пихай первому встречному пушку под ребра, можно на нервного нарваться!

Барабан выбрался из машины, отряхнулся, огляделся по сторонам и, нагнувшись к водительскому окошку, извиняющимся тоном проговорил:

– Пушку мою не отдадите?

– Юноша, – поучительным тоном проговорил Маркиз, – не советую носить оружие! От него одни неприятности, и если мозгов нету – никакое оружие не поможет, а если мозги есть – оружие не нужно…

– Она все-таки денег стоит!

– Бог с тобой! – Леня вытряхнул на ладонь обойму и протянул Барабану разряженный пистолет.

…Возле бильярдной на Шестой Красноармейской со скучающим видом прогуливался самого зверского вида мордоворот с пудовыми кулаками и явственно просматривающимся под пиджаком пистолетом.

Каждый посетитель заведения сталкивался перед дверью с этим внушительным стражем порядка и после краткого, но внимательного осмотра проходил внутрь, где, вероятно, осуществлялся еще более придирчивый фейсконтроль.

Леня остановил машину на значительном расстоянии от дверей, чтобы не привлекать внимания зверообразного охранника, и стал следить за входом в бильярдную.

Время от времени туда входили, перекинувшись парой слов с охранником, накачанные бритоголовые братки, иногда из дверей выпархивали сомнительного вида красотки в юбочках не больше носового платка и с килограммом косметики на лице. Перед входом в бильярдную «ночные бабочки» усаживались в машину с еще одним братком за рулем и спешно отбывали по вызову – видимо, здесь успешно работала отлично налаженная служба «Скорой сексуальной помощи».

Маркиз подумал, что надо попытаться проникнуть внутрь, и в это время к нему на колени вспрыгнул Аскольд и очень выразительно мяукнул, глядя прямо в глаза.

Взгляд кота был таким осмысленным и разумным, что на какое-то мгновение Лене показалось, будто на него смотрит его старый учитель, в честь которого кота и назвали Аскольдом.

– А что… – задумчиво проговорил Леня, – пожалуй, в этом что-то есть…

Он достал из «бардачка» крошечного «жучка» – маленький чувствительный микрофон, укрепил его на ошейнике и надел последний на Аскольда. Затем объехал квартал и подрулил к заднему входу в бильярдную.

Здесь тоже дежурил охранник, но он был гораздо менее насторожен. К дверям время от времени подъезжали пикапы, легковушки и маленькие грузовички, из которых выгружали коробки и ящики с разными продуктами для кухни. Охранник лениво проверял коробки и запускал грузчиков в дверь.

Леня удовлетворенно кивнул и принял окончательное решение.

Он проехал несколько кварталов и увидел небольшой продовольственный магазинчик. Там он купил коробку пива «Тиньков» и вернулся к бильярдной. Остановившись поблизости от служебного входа, коротко проинструктировал Аскольда и понес коробку с пивом ко входу. Кот крался следом, прижимаясь к ноге хозяина и стараясь не бросаться в глаза окружающим. Глядя на него, можно было подумать, что он всю свою сознательную кошачью жизнь занимался тайными операциями.

Перед дверью Леня поставил ящик с пивом на тротуар и демонстративно вытер со лба несуществующий пот.

– Пиво «Тиньков»! – сообщил он охраннику. – Для вашего бара заказывали. Кто у меня примет?

– Открой коробку! – приказал браток.

– Чего это? – Леня изобразил удивление. – Мне потом взбучку устроят, скажут – вскрыл по дороге и бутылки на «паленые» подменил!

– А вдруг у тебя там бомба? – усмехнулся браток. – Я обязан проверить! А ну, открывай коробку или проваливай!

Маркиз наклонился и, что-то недовольно бормоча себе под нос, открыл коробку с пивом. Пока он препирался с охранником, Аскольд, как тень, прошмыгнул в полуоткрытую дверь.

Охранник убедился, что в коробке нет ничего, кроме пива, и пропустил Леню внутрь, показав ему, где находится кухня.

Вскинув коробку на плечо, Маркиз пошел по коридору в указанном направлении.

В ухо он вставил незаметную клипсу с крошечным приемничком, связанным с чувствительным микрофоном на кошачьем ошейнике. Аппаратура была очень компактной, но из-за малых размеров маломощной, поэтому, чтобы она надежно работала, Леня должен был находиться близко к Аскольду.

Первое, что он услышал, был рассерженный мужской голос:

– Кто пустил на кухню кота? А ну, гоните его прочь! Попадет шерсть в суфле из раков, мало вам не покажется! А ну, брысь! – Затем раздался звук удара: видимо, в Аскольда запустили чем-то тяжелым.

На какое-то время наступила тишина, и Леня забеспокоился, не повредили ли повара передатчик и не зашибли ли Аскольда, но вскоре клипса в его ухе снова ожила.

Раздался негромкий скрип двери, и хриплый недовольный голос раздраженно произнес:

– Ну, тебя только за смертью посылать! Ставь стаканы сюда и проваливай!

Дверь снова скрипнула, и тот же голос продолжил:

– Баллон, сука, совсем от рук отбился! Сколько раз ему, гаду, говорил – не смей мобилу отключать, чтобы я всегда мог с тобой связаться! Третий раз его номер набираю – и все «вне зоны»!

– Да нет, Рваный, – возразил другой голос, более молодой. – Пашка – конкретный пацан! Может, разрядился у него сотовый…

– Ага, разрядился! – передразнил первый голос. – А розетки нету! Он что, в тундре оленеводов разводит, что телефон негде зарядить? Где его с утра черти носят?

– С утра его пацаны в городе паслись, – сообщил третий голос, негромкий и какой-то тусклый, – а потом Толян сказал, что они в Нахаловку наведаются, типа, дело у них там… а в Нахаловке и правда телефон зарядить негде…

– Какое это у них дело, – рявкнул первый голос, – про которое я не знаю? Вот я и говорю, совсем Пашка Баллон от рук отбился! И что они, интересно, могут делать в Нахаловке? Там ни одной живой души нету!

– Толян говорил, типа, они туда бабу какую-то повезут, – продолжал тусклый голос, – поговорить с ней без помех… потому и поехали в Нахаловку, что там нет никого, никто не помешает… тихое место, до самого Парголова ни одной живой души!

– Бабу? – раздраженно переспросил главный. – Что еще за баба? Нет, доиграется у меня Пашка! Много слишком о себе возомнил…

Тут же его голос перешел на истеричный визг:

– Откуда здесь кошка? Кто впустил кошку? Убью! Знаете же, суки, что я кошек не переношу! От этих кошек одни неприятности!

Раздался топот, крики, истошное мяуканье Аскольда, затем громко хлопнула дверь…

В это время навстречу Лене вышел коренастый парень с оттопыренными ушами, в белой поварской куртке. Окинув Маркиза недовольным взглядом, он проговорил:

– Куда коробку тащишь? Сколько раз повторяли – пиво не на кухню, а прямо бармену отдавать! Ну, народ, никакого соображения! Говоришь, говоришь – все равно на кухню несут!

– Да я у вас вообще первый раз! – начал оправдываться Леня. – Чего сразу наезжаешь? Скажи, куда нести!

– Вон туда, налево по коридору! – парень махнул рукой.

– А кто мне накладные подпишет? – озабоченно осведомился Маркиз.

– Он и подпишет!

Леня развернулся и пошел в указанном направлении, но как только повар скрылся из виду, поставил коробку на пол и огляделся. Он пытался сообразить, в какой из комнат находится Аскольд, чтобы выручить своего верного друга из переделки.

Вдруг в дальнем конце коридора раздались громкие крики, топот и улюлюканье.

Леня невольно прижался к стене, чтобы его не затоптала несущаяся по коридору толпа братков. Не сразу он разглядел, что впереди этой толпы, задрав хвост, мчится взъерошенный Аскольд.

– Держи гада! – вопил бегущий впереди парень с расцарапанным лицом. – Лови черта когтистого! Я из него, паразита, чучело сделаю, будет знать, как когти распускать! Всю морду, сволочь хвостатая, раскровянил!

Леня пропустил обозленного бандита мимо себя и ловко подставил ему ногу. Тот споткнулся и кубарем покатился по коридору, следующий с разбегу налетел на него и тоже грохнулся на пол. Через секунду в коридоре образовалась куча-мала.

Маркиз, прижимаясь к стене и делая совершенно невинное лицо, пробрался мимо барахтающихся на полу бандитов, парой ловких пинков усугубив беспорядок, и проскользнул к выходу. Возле двери сидел Аскольд. Он совершенно спокойно умывался, задрав заднюю лапу. На морде у него было написано чувство глубокого удовлетворения.

Маркиз открыл дверь и вышел на улицу. Аскольд победно задрал хвост и гордо пошел рядом с хозяином. Охранник проводил странную парочку скучающим взглядом.

Добравшись до машины, Леня сел за руль. Аскольд вскочил на пассажирское сиденье, и они поспешно отъехали от бильярдной.

– Молодец, Аскольд! – проговорил Маркиз, покосившись на кота. – Вылазку провел успешно! Из тебя получится классный разведчик!

Кот довольно зажмурился и громко заурчал, словно иллюстрируя известную поговорку «Доброе слово и кошке приятно».

– И что же мы с тобой в результате выяснили? – продолжал Леня рассуждать вслух. – Скорее всего, Лолу увез какой-то отбившийся от рук Пашка Баллон… и увез ее в неизвестное нам место с романтическим названием Нахаловка. Вряд ли это название официальное, нечего и пытаться найти его на карте. Однако, судя по тому, что нам удалось подслушать благодаря твоему уму и находчивости, – он снова бросил уважительный взгляд на раздувшегося от гордости кота, – эта Нахаловка расположена где-то поблизости от Парголова… значит, туда и лежит теперь наша дорога!

Леня повернул машину на север. К счастью, удалось проехать по центру города, не застряв в пробках, и уже через полчаса они миновали Поклонную гору и выехали на Выборгское шоссе.

На подъезде к Парголову Леня притормозил, опустил стекло и спросил бредущую по обочине шоссе сгорбленную старуху:

– Бабушка, не знаешь, где тут Нахаловка?

– Ась? – переспросила старуха, прижав к уху ладонь. – Яблочков хочешь купить? Есть, есть у меня яблочки! Хочешь – антоновка, хочешь – полосатые… за двадцать рублей ведро отдам!

– Да не нужны мне яблоки! – Маркиз повысил голос. – Где тут Нахаловка, я спрашиваю?

– Ась? – повторила бабка. – Не нужны яблочки? Так, может, картошки купишь? Хорошая картошка, рассыпчатая!

Поняв, что от старухи толку не добиться, Леня поехал дальше. На этот раз он затормозил возле магазина.

В маленьких городках и поселках магазин играет роль городского центра, клуба и справочного бюро одновременно. Леня припарковал машину, вошел в магазин и вежливо поздоровался.

Продавщица, дебелая тетка третьей молодости, взвешивала сосиски высокой сухопарой женщине с неестественно рыжими, мелко завитыми волосами и одновременно вела с ней захватывающий разговор.

– А он? – взволнованно спросила продавщица.

– А что он? Он стоит как баран и ни тпру ни ну! – Рыжая тетка тяжело вздохнула и покосилась на весы.

– А она? – проговорила продавщица, задумчиво добавляя на весы еще одну сосиску.

– А что она? Морда красная, наглая, ну просто сразу видно – пробы негде ставить!

Леня вежливо покашлял, убедился, что это не произвело никакого эффекта, и проговорил:

– Дамы, позвольте задать вопрос!

– Мужчина! – высокомерно отозвалась продавщица. – Вы же видите, что я работаю! Вот сейчас обслужу покупательницу – и пожалуйста, задавайте ваши вопросы!

Она поправила лезущую в глаза белокурую прядь, снова повернулась к своей рыжеволосой собеседнице и взволнованным трагическим голосом произнесла:

– А он?

– А что он? – с готовностью отозвалась рыжая. – Он так и сел где стоял. Морда пьяная, глазки блудливые…

Леня, понимая, что это может затянуться очень надолго, повысил голос и произнес:

– Мне только бы узнать, где здесь у вас Нахаловка?

– Люди добрые! – воскликнула продавщица. – Это что же творится? Приходят тут всякие и оскорбляют уважаемых людей! Ты слышала? – обратилась она к рыжей. – Он меня нахалкой обозвал! Пойдешь свидетелем!

– Да ничего я вас не обзывал! – Маркиз направился к дверям, поняв, что и здесь не добьется толку. – Только мне и дел! Спросить хотел, да вижу, не по адресу обратился…

– Нет, вы только на него поглядите! – продолжала кипятиться продавщица. – Приходят тут всякие…

– Люська, уймись! – подал вдруг голос тихий пенсионер, до сих пор внимательно изучавший ассортимент алкогольных напитков. – Уймись, не дери глотку, не на концерте! Человек тебе ничего плохого не сказал, а только культурно вопрос задал… А ты вместо того, чтоб посодействовать, непременно орать начинаешь!

Пенсионер повернулся к Лене и продолжил:

– Нахаловка – она аккурат за оврагом. Ежели, к примеру, прямо по улице дальше ехать, а потом налево повернуть, то пустырь начнется, за пустырем – свалка, за свалкой – старый выгон, потом опять пустырь, а там уж и будет эта самая Нахаловка…

Леня поблагодарил пенсионера и пошел к выходу.

Вслед ему донеслось последнее напутствие:

– Только ты туда не ходи, там шалят очень! Потому она и Нахаловка, что сильно шалят…

Леня в точности последовал указаниям словоохотливого пенсионера. Он миновал заросший лебедой и крапивой пустырь, и свалку, где до небес громоздились груды бесполезного хлама, и старый выгон, и снова потянулся бесконечный унылый пустырь, в дальнем конце которого показалось несколько полуразвалившихся домов барачного типа.

Возле одного из них стояла видавшая виды черная «BMW». Леня понял, что идет по верному следу.

План дальнейших действий он продумал по дороге.

Остановив свою машину рядом с «бомбой» и не заглушая мотор, он ворвался в барак и с порога заорал:

– Где Баллон, так его и разэтак?

Из-за шаткого стола поднялся типичный бритоголовый браток и недовольно отозвался:

– А ты, блин, кто такой? Какого тебе, типа, рожна надо? Приперся тут и гонит пургу!

– Сдурели, пацаны? – растягивая слова, проговорил Маркиз. – Рваный реально озверел, замочить вас всех грозится! Звонил Баллону десять раз на мобилу, а тот, блин, на фиг отключился! Да еще про бабу эту, которую вы сюда привезли, кто-то ему стукнул, так он вообще конкретно с катушек слетел, зенки вылупил, ногами топает! Типа, Баллон свои дела у него за спиной крутит, типа, крысятничать, блин, вздумал! Послал меня за этой бабой, велел срочно в бильярдную к нему привезти… а вы лучше ему сегодня на глаза не попадайтесь, а то правда пришьет, отсидитесь, пока не успокоится!

Братки переглянулись, и один из них, похудее и, судя по лицу, немного потолковее, проговорил:

– А мы-то что? Мы люди подневольные, над нами Баллон бугром… что нам Пашка велел, то мы и делаем, без базара… а если Баллон что не так, то мы, конкретно, ни при чем…

– Да я-то что, мне это по барабану… – миролюбиво протянул Маркиз, – мне Рваный велел бабу привезти – я и стараюсь, а вы, пацаны, сами смотрите, как да что… только Рваному на глаза сегодня не попадайтесь, а то живьем сожрет… а я вас, конкретно, типа, вообще не видел…

– Сука Баллон! – подал голос второй бандит, коренастый и широкоплечий. – Сам с сеструхой своей смылся, а нас реально подставил! И еще бабу эту бешеную нам подсиропил…

– Ладно тебе, Витек, – оборвал его приятель, – не гони пургу! С Баллоном сами как-нибудь разберемся!

– Ты че, Толян? – набычился коренастый браток. – Ты че на меня, конкретно, наезжаешь? И бабу эту не хотели мы отпускать… она, сука, тебе же руку до кости прокусила, а мне, блин, так врезала, что я до сих пор сидеть не могу… а теперь мы ее отпустим, да? Мы с ней хотели по-своему поговорить, чтобы запомнила надолго пацанов…

– Где баба-то? – нетерпеливо спросил Маркиз. – Меня Рваный ждет, мне некогда базар мести!

– Пошли, – махнул рукой Толян, – наверху она, забирай свою бабу да скажи там Рваному, что мы, конкретно, не при делах…

– Нет, ты че, Толян, гонишь! – продолжал недовольно бубнить Витек. – Я что, конкретно, лох?

– Да уймись ты, Витек! – отмахнулся Толян, карабкаясь по приставной лестнице.

– Нет, ты мне реально скажи, кто я, по-твоему, – лох или конкретный пацан? – не унимался Витек.

– Конкретный, конкретный! – проговорил Толян, откидывая крышку люка. – Самый, блин, конкретный!

– А тогда какого черта ты пургу гонишь? И почему мы должны стерву эту отпускать? Она мне так врезала, что я до сих пор…

– Слушай, уймись, Витек! – огрызнулся Толян, пролезая в люк. – Ты что, Рваного не знаешь? Будешь выпендриваться, он тебе вообще на фиг все, что осталось, оторвет!

Неожиданно браток замолчал и после небольшой паузы удивленно протянул:

– Во блин! Где баба-то?

Маркиз вскарабкался вслед за ним на чердак. Помещение небольшое, спрятаться здесь негде, и с первого взгляда становилось ясно, что здесь нет ни души.

Лола очнулась, оттого что страшно затекла шея. Не открывая глаз, она попыталась вспомнить, что с ней произошло и отчего ей так худо. Вроде бы вчера она не пила, да она вообще никогда в жизни не напивалась так сильно, чтобы наутро испытывать похмелье. Лола со стоном повернула голову, шея стала болеть еще сильнее, Лола попыталась поднять руку, чтобы растереть шею, это удалось ей только с третьего раза. Своей шее она не очень-то помогла, зато нащупала на затылке огромную шишку. Попутно Лола сообразила, что от ее новой шикарной прически не осталось и следа, поскольку на ощупь волосы были, как свалявшаяся пакля.

Вспомнив, что сегодня утром она была в парикмахерской, Лола постепенно вспомнила и все остальное – как она торопилась домой, чтобы отвезти Пу И к Теодоре Дамиановне, как зачем-то согласилась подбросить незнакомую девицу в красном костюме, как девица случайно схватила ее сумочку и как Лола обнаружила эту самую девицу в скверике возле Исаакиевского собора совершенно мертвой. И все – дальше был полный провал. Где она находится, кто притащил ее сюда и отчего, черт возьми, так сильно болит голова?

Мозги ворочались в этой самой больной голове с явственным скрипом, как старое мельничное колесо. Но все же Лола с трудом сообразила: голова болит оттого, что кто-то сильно по ней стукнул, о чем свидетельствует огромная шишка. А нет ли у нее сотрясения мозга?

Она понимала: рано или поздно придется открыть глаза, хотя шестое чувство подсказывало ей, что ничего хорошего она все равно не увидит. Лола со стоном села, ощупав себя, решила, что никаких видимых повреждений у нее нету, и осторожно приоткрыла один глаз.

Действительность превзошла самые худшие ее ожидания. Лола находилась в старом темном помещении, скорее всего, это был нежилой чердак какого-то заброшенного дома. Прямо над головой у Лолы располагались стропила, вокруг была жуткая грязь. Паутина свисала по углам, пахло пылью и еще чем-то ужасно неприятным. Лола снова застонала и прикрыла глаза, посчитав, что подобное безобразие лучше не видеть. Плотно зажмурившись, Лола принюхалась и поняла, что пахнет ничем иным, как мышами. Действительно, где им еще жить, этим отвратительным серым созданиям, которых боится каждая уважающая себя женщина? Лола не была исключением, при мысли о мышах многострадальные волосы на ее голове встали дыбом. Вполне подходящее место для колонии домашних мышей, пахнет определенно ими. И не шорох ли и не писк доносится из дальнего угла, возможно, именно сейчас там готовится нападение на Лолу? Мыши собираются в полки, бьют барабаны, развеваются знамена…

Как все творческие натуры Лола ужасно впечатлительна. Мысленно увидев столь ужасную картину, она завопила: «Мама!» – и вскочила на ноги. Потолок был низкий, и Лола со всего размаху стукнулась головой о стропила. Попало по прежней шишке. От удара глаза сами собой вылупились, из них посыпались искры, в голове что-то булькнуло, и неожиданно она перестала болеть, возможно, мозги сотряслись обратно. Так или иначе, в голове у Лолы слегка прояснилось, она решила проигнорировать мышей и попробовать выбраться из этого ужасного места.

Вряд ли поможет, если она станет орать, тот, кто притащил ее сюда, должно быть, позаботился о том, чтобы на крики пленницы никто не явился. Лола с грустью оглядела свой когда-то шикарный костюм, теперь его можно использовать только в детском театре для улучшения образа Гекльбери Финна. Туфли ценой пятьсот долларов тоже можно было выбросить на помойку. Лола осторожно встала и крадучись прошлась по чердаку. Где-то она слышала, что на чердаке обязательно бывает маленькое слуховое оконце. Лола – девушка стройная, она непременно должна в него пролезть.

Однако на чердаке было темно, то есть немного света с трудом проникало в щели между досками. Окна не было. Был люк, который, надо полагать, вел вниз, но как ни старалась Лола, она не могла сдвинуть его крышку с места. Девушка приуныла. В голову полезли жуткие мысли насчет того, что ее бросили здесь, она не сможет выбраться никогда, умрет с голоду и через много лет случайный человек обнаружит ее стройный скелет в обрывках вишневого костюма в элегантную серую полосочку. Бедный Пу И, вздохнула Лола, он никогда больше не увидит свою хозяйку…

И тут она сообразила, что раз ее похитили, то Пу И не попал к Теодоре, стало быть, песик останется без модного комбинезона! И само главное – Теодора никогда не простит Лолу, ведь Лола с таким трудом уговорила ее их принять! Лола умоляла, взывала к Теодориному чувству сострадания, говорила, что Пу И может заболеть от огорчения… Теодора пошла ей навстречу, передвинула какую-то важную клиентку, и теперь все сорвалось! Теодора навеки закроет перед Пу И двери своей мастерской!

Вот тут Лола ощутила самую настоящую злость. Она плюхнулась на кучу трухи и почувствовала под собой какой-то предмет. Это была сумочка той самой несчастной девицы, которую убили в сквере возле Исаакиевского собора. Лола открыла ее в поисках какого-нибудь оружия и увидела мобильный телефон. Господи, она же может позвонить Маркизу! Слава богу, бандиты не тронули сумочку… Она позвонит Лене, он приедет и спасет ее. Да, но для этого придется сначала объяснить ему, что с ней случилось, а Лола понятия не имеет, кто же ее похитил. То есть она вспомнила, как ее схватили двое самых настоящих бандитов возле собственной машины, потом кто-то ударил ее по голове, и больше она ничего не помнит.

Лола взглянула на часы. Часы – золотые, швейцарские, фирмы «Лонжин», Ленин подарок – бандиты почему-то не тронули. Времени было второй час, а визит к Теодоре был назначен на двенадцать дня. Очевидно, Теодора уже звонила и высказала Лене все, что она думает о самой Лоле и о ее поведении. Так что Маркиз уже в курсе, что с ней что-то случилось. Можно, конечно, оставить все объяснения на потом, но она понятия не имеет, где находится. Судя по времени, не так далеко от города, но где же? А, ладно, пускай Ленька сам разбирается.

Лола набрала номер их с Леней квартиры, и тут снизу раздались шаги. Загремел замок, люк открылся, Лола едва успела запихать мобильник подальше в кучу сенной трухи и на всякий случай притвориться, что она все еще в обмороке. Судя по шагам, вошел один человек.

– Эй, лапоня! – послышался голос, который Лола узнала сразу – это был тот, первый тип, который хватал ее за руки у машины. – Просыпайся, хватит дрыхнуть!

Лола не шелохнулась, тогда браток слегка потряс ее за плечо. Но Лола – отличная актриса, не зря она играла в театре целых три года до того, как познакомилась с Леней Маркизом и решила переквалифицироваться в мошенницы. Сейчас на лице Лолы явственно отразилось, что ей очень плохо и что она скоро умрет. Это было представлено так правдиво, что дошло даже до братка. Он слегка забеспокоился, очевидно, немедленная смерть Лолы не входила в его планы.

– Эй ты! – растерянно позвал он. – Хватит, конкретно, придуряться, открывай глаза!

Но где ему было соревноваться с Лолой, которая тотчас изобразила, что она при последнем издыхании, и очень натурально застонала. Бандит ойкнул и, забыв об осторожности, наклонился.

Раз! – Лола с размаху двинула его ногой по причинному месту. Удар хоть из неудобного положения лежа удался ей все же неплохо. Два! – Лола стремительно вскочила на ноги и отбросила скорчившегося бандита в сторону, а сама кинулась к люку. Три!..

Но на счет три из люка выскочил второй бандит, с ходу наподдал Лоле и облапил ее, чтобы лишить возможности сопротивляться. Но не тут-то было. Лола ужом завертелась у него в руках и с наслаждением впилась зубами в запястье. Бандит заорал и схватил девушку за волосы. От боли Лола еще сильнее сжала зубы, почувствовав во рту вкус крови. Она была в такой ярости, что решила не разжимать челюсти, как бульдог, будь что будет.

– Стерва! – ругался бандит. – Отпусти руку, зараза!

Но Лоле уже море было по колено. Бандит освободил ее руки и попытался коленом ударить в лицо, но Лола висела на его руке с упорством, делающим честь любой бойцовой собаке, так что прием не удался. Одновременно Лола пиналась острыми носками туфель. Бандит тянул ее за волосы так сильно, что Лола начала опасаться, как бы он не снял с нее скальп, однако руку так и не выпустила. И в это время очухался тот, первый бандит, которого Лола так удачно сумела выключить в первые минуты драки. Он правильно оценил ситуацию и решил не бить Лолу по голове, поскольку челюсти ее тогда могли застыть насмерть, и пришлось бы освобождать приятеля с помощью лома. Бандит ловко нажал Лоле на скулы, пришлось открыть рот и выпустить ненавистную руку. Второй бандит затряс рукой и завыл, увидев, какой глубокий укус. Лола с отвращением выплюнула чужую кровь и отступила к стене.

– Ну все! – заговорил первый бандит. – Надоела ты нам с Толяном, сейчас мы тобой всерьез займемся!

Но Толян был занят собственной рукой, он постанывал и пытался унять кровь. Лола прикинула, где бы встать для свободы маневра. В свое время Леня научил ее нескольким приемам самообороны. Конечно, против двоих ей не выстоять, но все же Лола приготовилась дорого продать свою жизнь. И в это время с улицы послышался сигнал подъезжающей машины.

– Паша приехал! – Толян покрутил головой. – Слышь, Витька, с чего это он заявился? Вроде бы мы не так договаривались…

– Да уж, – Витька озабоченно нахмурился. – Пойдем, дверь открыть нужно. Эту пока здесь оставим, – он кивнул на Лолу.

– Все равно, стерва, я тебя урою! – пообещал Толян.

– Гляди, как бы рука не отвалилась, – усмехнулась Лола, – я ядовитая… Спокойно можешь гангрену получить!

Толян, кажется, поверил, во всяком случае, он охнул и побежал вниз мазать руку йодом. Люк захлопнулся, и Лола как ни старалась, не смогла его открыть. Но она сразу поняла: если приложить ухо к старым доскам, можно слышать все, что происходит внизу.

Судя по голосам, приехавших было двое – мужчина и женщина.

– Ну, – спросил низкий мужской голос, – как дела? Как девушка себя чувствует?

Братки буркнули в ответ что-то неразборчивое.

– А что это вы такие вздрюченные? Девчонку, я надеюсь, не трогали?

– Кой черт, не трогали! – взорвался Толян. – Она сама драться начала! Витьке по яйцам зафитилила, мне руку до кости прокусила!

– Она хоть жива? – встревожился женский голос. – Мне с ней поговорить нужно!

Лола наверху обрадовалась – раз поговорить, стало быть, она наконец узнает, кто такие эти люди и чего им от нее нужно. На всякий случай она отступила в дальний угол и решила поискать какое-нибудь оружие – палку или полено. Хорошо бы еще валялось на чердаке какое-нибудь забытое сельскохозяйственное орудие – коса или цеп. Что такое цеп, Лола понятия не имела, но надеялась, что это нечто большое и тяжелое. Однако ничего подобного на чердаке не нашлось – очевидно, раньше в доме жили люди совсем нехозяйственные.

Люк открылся, и появился знакомый уже Лоле Витька, а за ним пролез здоровенный мужик с руками, толстыми, как ноги. Если Витькина шея была мощна, то шея новоприбывшего была вдвое мощнее. Она плавно переходила в голову, такую же бритую, как у Витьки. Брюки чуть не лопались на мощных ляжках, ходил вновь прибывший враскоряку. Однако глаза его смотрели более осмысленно, чем у его подчиненных. Судя по тому, как затрепыхались братки, Паша был над ними хоть небольшой, но начальник, ему и полагалось быть посообразительнее.

Он внимательно оглядел Лолу и хмыкнул. Лола удрученно молчала. Она трезво оценила свои силы и поняла, что с четырьмя врагами ей не справиться. Откровенно говоря, она не справилась бы и с одним Пашей.

Снизу послышалась возня и женский голос приказал пустить.

– Не дури! – крикнул Паша вниз, но его не послушались, потому что в люке показалась женская голова.

Женщина, очевидно, отпихнула ногой Толяна, который попытался ее задержать, и вылезла вся. Высокая, очень худая, коротко стриженная брюнетка.

«Ни рожи ни кожи, – тотчас определила Лола, – зато самомнение – ой-ой-ой! И претензий – выше крыши!»

– Жанка, не дури! – заговорил Паша. – А, хрен с тобой, раз уж пришла, то сама разбирайся.

Жанна взглянула на Лолу, лицо ее сморщилось сначала вроде бы в удивлении, потом черты исказила гримаса злости:

– Придурки! – заорала она. – Вы кого взяли?

– Кого сказала, того и взяли! – буркнул Витька.