Префект Рейнольдс Аластер

– Жаль, я не помогла гражданам анклавов.

– Некоторых ты спасла. А еще сообщила нам, что Аврора уничтожает захваченное население. Ты молодец, Талия. Я тобой доволен.

– Это похвала; на твоем месте я бы обрадовался, – посоветовал Спарвер.

– А что с Гаффни, сэр?

– Гаффни больше нет, – ответил Дрейфус.

– А что с «Головней»? С Часовщиком?

– Вижу, ты в курсе событий. Значит, времени зря не теряла, а я думал – захочешь отдохнуть.

– Так что с ними, сэр?

– Вейч и Сааведра погибли. Часовщик сбежал.

Талия кивнула:

– Ясно, сэр. А мы-то догадки строили.

– О чем?

– Ситуация меняется. Мы решили, что это связано с Часовщиком, с тем, что вы убедили его дать бой Авроре.

– Не то чтобы убедил… – сказал Дрейфус, хотя новость его обрадовала. – Талия, а что именно происходит?

– Мы точно не знаем. Огромный плюс в том, что ультра помогают нам и с эвакуацией, и с уничтожением захваченных анклавов. За ночь мы вывезли население шести анклавов вдоль фронта наступления Авроры.

– Полностью вывезли? – уточнил Дрейфус.

– Нет, сэр, – грустно ответила Талия. – Но в этот раз желающих остаться было гораздо меньше.

– Думаю, не стоит ждать чудес.

– Сэр, пару часов назад потоки долгоносиков достигли анклавов, которые мы не успели уничтожить торпедами или лучеметами субсветовиков. Большинство жителей вывезли заранее, но в момент появления долгоносиков местные дружинники сажали последнюю группу на корабли.

– Продолжай! – велел Дрейфус.

– Как и ожидалось, долгоносики стали пробиваться к центру голосования. Дружинники пытались их сдержать и несли большие потери. Потом с роботами случилось что-то странное – организованное наступление превратилось в хаос. Уцелевшие дружинники применили мощные орудия и устроили роботам бойню.

– Разве небольшой сбой в авангарде остановит целый поток? Долгоносиков-то миллионы.

Талия покачала головой:

– Сэр, дело не в небольшом сбое. Внезапная перемена затронула абсолютно всех долгоносиков. Как любые боевые роботы, они обладают определенной тактической самостоятельностью, но сила, их координировавшая, неожиданно исчезла или устремилась по другому руслу.

– Похоже, у Авроры появились заботы поважнее.

– Да, похоже. Поэтому мы и решили, что вам удалось договориться с Часовщиком.

– Часовщик и до меня о ней думал, – с изумлением произнес Дрейфус, словно увидел потрясающее явление природы. – Он понимал, что мешкать нельзя. Гаффни со своей задачей не справился, но Аврора наверняка нашла бы иной способ уничтожить базу. Часовщику необходимо было улететь.

– Вот и нам пора это сделать, – заметила Талия. – Если, конечно, вам не хочется полюбоваться местным пейзажем.

– Хватит с меня пейзажей, – проворчал Дрейфус. – Жизнь на планете не для меня.

– И не для меня, сэр.

– Талия, – негромко обратился к девушке Дрейфус, – я должен кое-что тебе рассказать. Речь о твоем отце.

– О моем отце, сэр? – испуганно переспросила Талия.

– Новость хорошая, – успокоил ее Дрейфус.

Едва вернувшись на «Доспехи», Том отправился в штаб; Мерсье даже не успел обработать его раны. Там Дрейфус застал Бодри с Клирмаунтином, поглощенных изучением модели Единой системы. Они обращались то к прошлому, то к будущему, проигрывали различные ситуации. В зависимости от исхода менялось количество и расположение рубиновых точек на изумрудном кольце Блистающего Пояса. Порой рубиновые точки появлялись десятками, но не сотнями и не тысячами, как в предыдущие разы, когда победоносный марш Авроры казался неизбежным.

– Дрейфус! – довольно проурчал Клирмаунтин. – С возвращением! Насколько я понимаю, вы теперь старший префект?

– Так было написано на дозах «Мантикоры». Постоянно это или временно, можно уточнить у Джейн.

– Полагаю, вы получили сообщение? – строго осведомилась Бодри. – Демихов провел операцию «Зулус».

– Да, я в курсе.

– Возникли… осложнения, но при нашем последнем разговоре Демихов не сомневался в полном выздоровлении Джейн. – Бодри покосилась на Клирмаунтина. – Ничто не помешает ей вернуться к работе.

– После длительного отдыха, – с нажимом проговорил Дрейфус. – Джейн его заслужила, независимо от того, что думает сама.

– Согласна, – кивнула Бодри. – Отдохнуть ей никто не помешает.

– Я упустил Часовщика.

– По нашим данным, это было тактически целесообразно, – проговорил Клирмаунтин. – Мы могли обстрелять Девятую ПБ ракетами, но тогда сражались бы с Авророй в одиночку. Вы поступили правильно, старший префект Дрейфус.

– Благодарю. – Дрейфус потер ушибленную руку. – Касательно Авроры… Талия сказала, ситуация немного изменилась. Это правда?

– Полной ясности пока нет, – ответила Бодри. – Нам известно лишь, что действия долгоносиков стали куда менее последовательными и организованными. Даже с помощью ультра мы по-прежнему не в силах воздействовать на роботов до того, как они попадут в целевой анклав. Однако следующий этап теперь под контролем дружинников и полевых префектов, которые не подпускают долгоносиков к центрам голосования.

– Этого контроля достаточно, чтобы нам больше не наносить ракетно-бомбовые удары?

– Такое не исключено. Но сейчас у нас есть возможность открывать огонь после полного завершения эвакуации. В дальнейшем, по мере истребления существующих долгоносиков, они перестанут представлять угрозу. Мы остановим Аврору.

– Возможно, уже приостановили, но не расправились с ней окончательно.

– Это нам понятно, – заверила Бодри. – Мы продолжим увозить граждан подальше от нынешнего фронта наступления Авроры, даже если придется очистить от населения пятьдесят или сто анклавов. При возобновлении активности долгоносиков опустошенные анклавы будут уничтожены – специально для этого мы разместим вблизи них корабли с ядерными боеприпасами и субсветовики. – Бодри переплела пальцы. – Этих мер должно хватить, старший префект. Через два-три дня кризис может закончиться.

– Сколько анклавов мы потеряем к тому времени?

– По всей вероятности, сорок пять, – без запинки ответила Бодри. – Двадцать пять при лучшем раскладе, чуть больше ста двадцати – при худшем.

– Что с потерями гражданского населения?

– Если считать выжившими тех, кого мы за двадцать шесть часов перевезем на обитаемые анклавы, ожидается потеря двух-трех миллионов человек.

– Чуть более трех процентов всего населения, – добавил Клирмаунтин. – Это, бесспорно, катастрофа, но, хвала Вой, речь о миллионах, а не о десятках миллионов. Если к концу кризиса потеряем сорок пять анклавов… Дрейфус, это пустяк в сравнении с десятью тысячами.

– Не сказал бы, что это пустяк, но понимаю, о чем вы.

– Люди справятся, – заверила Бодри. – Они заживут прежней жизнью и с радостью забудут, что стояли на пороге катастрофы. Некоторые в буквальном смысле забудутся. Сегодня у нас чрезвычайная ситуация. При благополучном исходе через пару дней ее статус понизится до потенциально опасного. Через год она будет вспоминаться как неприятный инцидент. Через десять лет ее будем помнить лишь мы, префекты, и на лекциях описывать скучающим кадетам.

– Я такого не допущу, – сказал Дрейфус. – Забыли Аврорины прогнозы? Забыли про время страшных бедствий, разврата и безумия?

– Мы не утратим бдительности, – пообещал Клирмаунтин.

– Какие у вас планы, старший префект? – с интересом спросила Бодри Дрейфуса.

– Мы еще не победили, – ответил Том. – Просто отодвинули час решающей битвы. Сражаться предстоит если не с Авророй, то с Часовщиком.

– Как говорится, из двух зол выбираем меньшее, – сказал Клирмаунтин.

– Припомню вам это, когда он снова как снег свалится на наши головы.

– По-вашему, где они? – спросила Бодри.

– Рассредоточились по сети, – ответил Дрейфус. – Насколько это возможно для симулякров альфа-уровня без ущерба их сознанию.

– Откуда такая уверенность?

– Для них это единственный способ выжить. Если Аврора сосредоточится на одном анклаве, Часовщик разыщет ее и уничтожит. Возможен и зеркальный вариант: Аврора найдет и прикончит Часовщика. Но, рассредоточенные, рассеянные по всему Блистающему Поясу, они практически неуязвимы.

– Почему Аврора не избрала такую тактику раньше?

– Потому что есть изъяны. Скорость мышления Авроры зависит от взаимоудаленности процессорных узлов. Стараниями Часовщика она рассредоточилась, чтобы выжить, но теперь не способна думать достаточно быстро, чтобы одолеть нас.

– Мы тоже не способны ее одолеть, – произнес Клирмаунтин.

– Да. Сейчас и разыскать ее практически нереально. Если только долго-долго следить за трафиком, может, уловим небольшое замедление, вызванное присутствием Авроры. Уловить уловим, а вреда не причиним. Тысячи уничтоженных узлов, тысячи уничтоженных анклавов – вот цена малейшего вреда, который можно нанести Авроре.

– Себе мы навредим куда больше. – Бодри кивнула, показывая, что ухватила мысль Дрейфуса. – Нам остается лишь наблюдать, как два заторможенных чудовища выясняют отношения, паразитируя на нашей сетевой инфраструктуре.

– Верно, – подтвердил Дрейфус. – Только я не стал бы слишком волноваться. Если Часовщик и Аврора рассредоточились так сильно, как думается мне, пройдет немало времени, прежде чем один из них одержит верх. Представьте шахматную партию между невероятно умными и изобретательными гроссмейстерами. Проблема лишь в том, что они делают по ходу за год.

– Надеюсь, вы правы, – сказал Клирмаунтин.

– Я тоже надеюсь. – Дрейфус улыбнулся. – Пока нам есть чем заняться. Нельзя же вечно размышлять о богах, сражающихся у нас над головой.

– Богам – божие, людям – людское, – добавила Бодри.

– Но это не значит, что я отстраняюсь от расследования, – продолжал Дрейфус. – Надеюсь с разрешения исполняющего обязанности верховного префекта изучить материалы, связанные с убийством Филиппа Ласкаля. Если сохранилось тело, оно будет эксгумировано. Возможно, найдутся доказательства того, что мозг подвергался сканированию альфа-уровня.

– Разумеется, я даю вам разрешение, – кивнул Клирмаунтин. – Уверен, Джейн поступила бы так же. Но вы должны понимать, чем опасно это копание в далеком прошлом. Верхушка Дома Силвестов наверняка станет чинить вам препятствия. Они хранят свои секреты еще ревностнее, чем мы. С Силвестами шутки плохи.

– При всем уважении, сэр, с «Доспехами» тоже, – заключил Дрейфус, вставая.

Чуть позже Дрейфус заглянул к Демихову. Усталый, измученный, тот напоминал тень собственной тени.

– Слышал, у вас были трудности, – сказал Том.

– К счастью, с медициной они не связаны. Голову словно гильотиной отсекли, таким аккуратным получился разрез. Воссоединение тканей тоже прошло без сучка без задоринки. Трудности возникли по вине вашего бывшего коллеги. – Демихов задумчиво пожал костлявыми плечами, обтянутыми зеленой тканью комбинезона. – По отношению к Джейн он вел себя отвратительно. К счастью, она была без сознания во время его мерзкой выходки.

О чем речь, Дрейфус не знал, но надеялся со временем выяснить.

– Как она сейчас?

– Я частично соединил нервы и разбудил Джейн для разговора с ультра. Она была в полном сознании и чувствовала себя неплохо. Потом я снова погрузил ее в сон, чтобы завершить восстановление тканей.

– Все прошло удачно?

– Телу Джейн вернули целостность. Лишь врач опытнее меня определит, какой процедуре она подвергалась.

– Так Джейн поправится?

– Да, но не в мгновение ока. Сейчас она самостоятельно дышит и совершает отдельные движения, но ходить сможет еще не скоро. Целостность организма восстановлена, только это не значит, что мозг готов снова им пользоваться.

– Я хотел бы ее увидеть, – сказал Дрейфус.

– Джейн спит. Без крайней необходимости ее лучше не будить.

– И тем не менее прошу проводить меня к ней.

– Будь по-вашему. – Демихов тяжело вздохнул и поднялся.

Он привел Дрейфуса в тихую зеленую палату. Джейн Омонье крепко спала, укрытая простыней. Лишь худоба, бритый череп и землистый оттенок кожи указывали на то, что она вынесла как в последние дни, так и в последние одиннадцать лет. Такая спокойная, такая безмятежная… Дрейфус шагнул к ее койке.

– Не стану будить, – шепнул он.

– Вы и не разбудите. Можете говорить нормально.

Дрейфус коснулся щеки Джейн. Сколько лет он знал эту женщину, а дотрагивался впервые.

– Мне нужно отлучиться, – сказал Дрейфус. – Я полечу в хоспис «Айдлвилд», к человеку, которого очень давно не видел. Когда вы проснетесь, меня на «Доспехах» не будет, но знайте: я с вами каждую секунду. Понадобится поддержка – можете рассчитывать на Тома Дрейфуса.

– Я так ей и передам, – заверил Демихов. – Слово даю, а слов я на ветер не бросаю. – Врач хотел вывести Дрейфуса из палаты, но вдруг остановился. – Префект… хочу кое-что вам показать. Кое-что чудесное.

– Док, мне и этого хватит. – Дрейфус кивнул на спящую.

– Я все равно покажу. Посмотрите на стену.

Демихов создал дисплей, где пульсировали голубые неоновые фигуры, значения которых Дрейфус не понимал.

– Что это? – спросил он.

– Сны, – ответил Демихов. – Прекрасные человеческие сны.