Мороженое для горячей штучки Луганцева Татьяна
– И ты, сидя в таком платье, еще спрашиваешь? – засмеялся Анатолий. – Шутка! Шутка! Нет, мамаша мне заявила, вернее, не мне, а Павлу – моему отцу, приняв меня за него: «Прости, Павлик, но Толик не твой сын». Прикинь? Всю жизнь из себя корчила саму добродетель, а ребенка родила не от мужа. Обманывала и меня, и отца. Вот это здорово, ничего не скажешь! И я так оригинально это узнал…
– Как не от Павла? Правда, что ли? Вот это да! Может, Анастасия Юрьевна заговаривается, а ты и поверил? Ей сейчас верить нельзя, сам же сказал… что заговаривается, – предположила Серафима.
– Да нет, Сима, это правда. Я потом кое-какие доказательства нарыл. Не хочу сейчас об этом, на душе тошно. Для меня это прямо ударом стало…
Серафима посмотрела на сосредоточенный профиль Анатолия с немигающим взглядом, который периодически выхватывали фары проезжающих навстречу машин.
– А что за склад? – решила она сменить тему.
– Ах да, склад. Бизнес у меня, – очнулся Анатолий.
– Бизнес?! – похоже, начался вечер откровений. Такого возвращения в прошлое Сима не ожидала. Ощущение складывалось не очень приятное.
– А то! – стрельнул на нее глазами Толик. – Что? Удивил? Бизнес и тюфяк Толик – вещи несовместимые? Географ…
– Да нет… Просто… На самом деле – удивительно…
– Да ладно! Ты как не умела лгать, так и не умеешь! Все на лице написано! Я, еще работая в школе учителем географии, года через два, как ты ушла, познакомился с одной женщиной, мамой моей ученицы. Ну, и закрутилось! Любовь, морковь, страсть, секс. Надеюсь, что ты со своим психотерапевтом тоже испытаешь всю эту гамму чувств. Я словно заново родился, нет, до Ларисы я просто не жил.
Сима смотрела на него, округлив глаза. Нет, вечер и ночь обещали быть нереальными, сюрреалистичными. Чтобы ее бывший муж произнес слова «страсть и секс», это дорогого стоило.
– Ты только не обижайся! – покосился он на собеседницу. – Ты – прекрасная женщина! Но не моя, и я не твой. Не пара мы были, а мать до сих пор вот тобой мне мозги компостирует. Такую, мол, женщину серьезную и ответственную упустил. Не понимает она ничего в жизни! Меня не понимает, что обидно! А вот Лариса – это да, это – женщина… это моя женщина… – мечтательно протянул Анатолий.
– Почему не вместе? – поинтересовалась Серафима, сглатывая слюну. – Раз так все совпало…
– Так замужем она, – буднично ответил Анатолий, чем снова вверг Серафиму в шок, ведь они с Анастасией Юрьевной всегда были высоких моральных устоев. А тут Толя так спокойно рассказывает о страсти, о сексе с замужней женщиной.
– Замужем за крупным бизнесменом, который весь день на работе, зарабатывает «бабло», а она скучает. От скуки завела меня, и еще как завела. Я ведь влюбился, а когда человек влюбляется, он меняется. Ты понимаешь?
– Ты изменился кардинально! – согласилась Серафима, про себя отмечая, что гонит он машину очень профессионально. – Я, если бы не знала ситуации, предположила бы, что у тебя объявился брат-близнец, воспитанный совсем в других условиях, и в данный момент я общаюсь именно с ним. Хотя если учесть, что твоя мама обманула тебя с отцом, то она могла бы обмануть и с братом. Шутка!
– Ха-ха-ха! – поддержал ее Анатолий. – Я вот и изменился. Я понял, чтобы быть с Ларисой, должен зарабатывать больше, чем учитель. У ее мужа какой-то бизнес плюс складские помещения для аренды. Вот я и влез тоже в эти складские помещения компаньоном ее мужа, она и познакомила… У меня теперь большой ангар для непищевых товаров. Сдаю в аренду, приносит довольно приличные деньги. Мебельный магазин арендует у меня помещение, магазин детской одежды и магазин развивающих игрушек. Конечно, доход больше, когда помещение для пищевых продуктов сдаешь. Я хочу в перспективе взять еще склад и лицензию именно для пищевых продуктов. Тогда доход будет расти быстрее, а там только вкладывать в дело и вкладывать.
– Чтобы быть на уровне мужа Ларисы? – усмехнулась Серафима.
– Надо стать лучше, чтобы она ушла ко мне! – честно ответил Анатолий.
Серафима продолжала удивляться, не без уколов ревности в сердце, если честно. Ведь ради нее он и мизинцем не шевелил, а какая-то другая женщина сподвигла его стать бизнесменом. Симу это на самом деле удивляло, но она радовалась за бывшего мужа, потому что он выглядел счастливым, несмотря на то, что делил любимую женщину с другим мужчиной. Он просто ощущал себя мужиком.
– А зачем мы на склад едем? – не поняла она. – Нам пора уже на место. Черт! В этом платье и тело не дышит! Синтетика, что ли? Я прямо вспотела вся…
– Так там у мужа Ларисы один постоянно гастролирующий театр хранит свои костюмы. Думаю, что мы подберем тебе что-нибудь из их одежды.
– Театральные костюмы? – переспросила Сима. – А подойдет ли? Это же несколько вычурно.
– Театр с современным репертуаром, подберем, будь уверена! К тому же чтобы там ни было, это будет лучше, чем то, что сейчас на тебе.
– Спасибо, только бы побыстрее, – ответила Сима.
– Уже скоро! Я мигом! Я не подведу, Сима, я стал совсем другим человеком. Если бы мы сошлись сейчас, то я бы тебя не упустил! Но я хочу сказать тебе, что ты опоздала! Я люблю другую! – подмигнул ей Толя и раскатисто рассмеялся, совершенно не свойственным ему смехом.
Серафима ответила ему хилой улыбкой.
– Ты сказал, что театр арендует склад у мужа твоей зазнобы. Я правильно поняла?
– Ну да!
– А ты что, туда пройти можешь? Это же не твой склад, – задала правомерный вопрос Серафима.
– У меня есть ключи. От чего только у меня нет ключей, знал бы он! Когда у меня еще не было бизнеса и помещения под него, то мы встречались с Ларисой на территории этого лося рогатого. У меня были ключи от его спальни, образно выражаясь! – снова хохотнул Анатолий Павлович, пытающийся строить из себя этакого мачо…
Серафима почему-то не разделяла его веселья и легкомыслия в столь серьезных семейных вопросах. Но потом она вспомнила о своем крайне опрометчивом поступке не так давно с почившим Алексеем и поняла, что не ей им давать советы. Вот точно – не ей. Сама натворила в последнее время много несуразностей и пошлостей…
Анатолий свернул с основной дороги и повел машину вдоль леса с одной стороны и каких-то полуразрушенных бараков с другой. Машину сразу же закачало на каких-то ухабах.
– Тоже вот помещения под будущие склады, – пояснил Толик, прибавляя газа. Впереди появились большие, современные ангары в ярко-синем пластиковом обрамлении. Вход преграждал шлагбаум и будка охранника. Толя показал пропуск, и они проехали на территорию.
– Наш красавец в линии «Б» под номером 22, а вот ангар мужа Ларисы совсем рядышком, номер 24. Остановимся у своего, чтобы не привлекать внимания, а до соседнего дойдем ножками, – пояснил бывший муж, явно привыкший к конспирации.
– Как скажешь. Так странно. Ты и склады… Это и правда приносит доход? – спросила Сима.
– Очень даже неплохой, – подтвердил Анатолий.
Он достал мощную связку ключей и, выбрав один ключ, открыл чужой склад, набрав еще и кодовый замок. В помещении пахло затхлостью и сыростью. По обе стороны тянулись полки, делившие помещение на верхний и нижний ярусы. Все было заставлено коробками и какими-то тюками.
– Театральное дальше. Там такой специальный ящик с длинной палкой-вешалкой. Я все знаю, потому что мы с Ларочкой баловались иногда. Эх, жалко, костюма медсестры там не было! – засмеялся Анатолий каким-то истеричным смехом, и Симе стало не по себе. Она хотела побыстрее найти себе костюм и ехать на работу. Подводить Криса Геннадьевича, словно мстя ему таким способом, она не хотела. Толя открыл для нее проход к одежде. Серафима ринулась туда, как в магазин одежды, и стала перебирать плечики руками, пытаясь правильно сориентироваться… Анатолий дышал ей в затылок.
– У вас, у женщин, руки словно щупальца у осьминога, когда вы видите одежду или драгоценности, – отметил он, – сразу же включается потрясающая моторика пальцев. Она у вас врожденная.
– Я спешу, – честно ответила она ему.
Уже через несколько секунд Сима присмотрела черное платье в пол с открытой спиной, серое платье с драпировкой и темно-бордовое с окантовкой. Все остальное показалось Серафиме вычурным и театральным, что было и неудивительно! Все-таки она была не в магазине.
– Посмотреть, как примерять будешь, можно? Я бы вспомнил былое… – спросил Анатолий.
– Обойдешься, – ответила Серафима, и он рассмеялся.
Примеряла она быстро и суетливо, словно все время чего-то боясь, да оно и понятно было. Они и на этом складе оказались нелегально, и платье фактически воровали, хоть и на один день. Остановилась она на сером платье с драпировкой как самом адекватном из всех.
– Все! Едем! Побыстрее! – сказала она бывшему мужу.
– Ты похожа на учительницу, – скептически осмотрел он ее, – может, еще что посмотрим? Понаряднее?
– Времени нет! Учительница лучше, чем пугало! Да нормально! Классическое и с шармом! Я же буду в роли искусствоведа, – отозвалась Серафима, желая побыстрее покинуть этот склад.
Назад они поехали тоже с ветерком, ее бывший супруг пребывал в прекрасном настроении.
– Хоть стоящие экспонаты едем охранять? – спросил Анатолий.
– Охранять? – хмыкнула она. – Там охранников выше крыши. Да и ты тут ни при чем. Гостей я буду встречать и водить по залу, и на вопросы отвечать, если что. Честно говоря, очень не хочу никаких вопросов, потому что боюсь, что не на все отвечу. Кое-что знаю по искусству, конечно. Но далеко не все… Не дай бог, какой сложный вопрос! Покраснею, побледнею, людей подведу.
– Узнаю Симочку! Только и думаешь о том, что люди скажут? А вдруг подведешь кого? Плюнь на все! Расслабься! Выглядишь хорошо, ну, подумаешь, немного в пыли. Шучу-шучу. Все хорошо! – успокоил бывший муж, похлопывая ее по коленке и прибавляя газа.
Как Анатолий ни спешил, они все равно опоздали. У особняка стояли припаркованные дорогие автомобили, что сразу же делало пейзаж неузнаваемым.
– В библиотеку на таких не ездют, – заметил Толик, вертя головой в поисках парковки.
– Не ездят, – поправила его Серафима, – а сейчас уже и библиотеки нет.
– Все съедают большие деньги, даже души, – посмотрел на нее Анатолий, подмигнул и нашел место для парковки.
Глава 20
Серафима поняла, что Крис Геннадьевич на этот раз ее не обманул ни в чем. Экспонаты, выставленные на их закрытом аукционе, были подлинниками, и на самом деле очень дорогими. Алмаз из какой-то короны, жемчужное ожерелье восемнадцатого века, картина, вернее, набросок Рембрандта женской груди. И еще много чего – от пуфика Екатерины Великой до фарфоровой вазы китайского императора. Это про экспонаты, а про гостей и говорить не приходилось.
Многие лица Серафиме были знакомы, как говорят, «по телевизору».
«Вон депутат вроде? Ага, вот и наша эстрадная звезда, а вот те ребята тянут не меньше чем на директоров банков», – думала Серафима, стараясь вести себя крайне незаметно, чтобы, не дай бог, ее никто ни о чем не спросил. Она, как женщина, не могла не отметить красивейшие вечерние платья дам. Преобладали длинные платья черного цвета. Ухоженное тело, возможно, у многих дорогие импланты, безупречная кожа, белозубые улыбки. Такое фарфорово-силиконовое общество, пахнущее дорогим парфюмом.
– Вот ты где!! – схватил ее Крис Геннадьевич и прижал к стенке. – Я уже думал, что остался без помощницы! Мне сообщили, что ты приехала с каким-то мужиком! Кто он?
– Вы меня напугали! Бывший муж, – ответила Серафима.
– Ты забыла, что приглашена не на вечеринку? Ты здесь на работе, – выглядел он крайне возбужденным.
– Я помню, но он сам увязался, – вздохнула Серафима.
– Где он? – поинтересовался Крис Геннадьевич.
– Его не пропустили. Тут охрана на каждом квадратном метре! – ответила Серафима.
– И ты понимаешь почему? Не так ли?
– Понимаю, и хватит сжимать меня за талию с такой силой! Вы не в своем садомазокабинете.
– Тише ты! Тут такие люди! – обернулся по сторонам Крис Геннадьевич, вытирая пот со лба, – опозоришь меня… еще услышат…
– Да ладно! Вам ли стесняться! – усмехнулась Серафима.
– Так где твой муженек? Хотелось бы посмотреть на человека, приручившего такую змею! Хоть и ненадолго…
– Он пошел на неохраняемую территорию, в другое крыло, ждать меня, чтобы отвезти домой, когда все закончится, – ответила Сима.
– Какой хороший мужчинка. Чего ждать-то? Может, у тебя здесь найдется кто-то, кто проводит, – снова оглянулся по сторонам устроитель аукциона.
– Крис Геннадьевич, прекратите! И хватит меня прижимать, у вас руки потные! Да мне это и неприятно!
– Так волнуюсь я! Такие люди! Надеюсь, что приобретут часть экспонатов! Окупить все это мероприятие надо! Эх, Сима-Сима! Ты-то чего так вырядилась? Что это за платье асфальтного цвета старомодного фасона?
– Платье как платье, – буркнула Серафима.
– Чего это ты бледная?
– Побаиваюсь, хоть и читала все и учила про экспонаты, все равно в голове все перепуталось, боюсь, не смогу ничего толком рассказать. Пока вот бог миловал…
– Не бойся, я сам боюсь! – воровато оглянулся по сторонам хозяин аукциона и шарахнулся от Симы.
– Здравствуйте, господа! Интересная у вас экспозиция, очень бы хотелось узнать о ней поподробнее, – раздался мужской голос.
Серафима обернулась на звук голоса и посмотрела на стройного мужчину чуть выше среднего роста с брутальным лицом, цепким взглядом глаз с прищуром, резко очерченным ртом и широковатыми скулами. Темные волосы были гладко зачесаны назад. Черный смокинг, белоснежная рубашка и галстук-бабочка оттеняли чуть смуглую кожу. Симу посетила мысль, что она, кажется, знает этого мужчину, точно где-то видела, но вот где…
– Герман? – вырвалось у нее.
– Я, – улыбнулся он.
Крис Геннадьевич моментально испарился, видимо, у него заболели все его не до конца зажившие синяки и травмы.
– Я тебя не узнала, – смутилась Сима.
– Я волосы пригладил, – пояснил он.
– Точно! Ты же все время лохматый и в джинсах! А сейчас вот такой наряженный и приглаженный. Не узнать! – обрадовалась Серафима, вцепляясь ему в руку.
– А ты опять с этим типчиком? – спросил Герман. – По которому у меня чешутся кулаки?
– Ты уже почесал их об него, так что успокойся… А ты что здесь делаешь? – удивленно задала Серафима самый главный вопрос.
– Я пришел на аукцион, – ответил Герман.
– Да ладно! – засмеялась Серафима. – Ты знаешь, какие здесь цены?!
Герман очень внимательно посмотрел на нее и сказал:
– Паршиво выглядишь, хоть такое женщине и не говорят…
– Спасибо, от тебя это неудивительно услышать.
– А почему ты считаешь, что я при том, что являюсь психотерапевтом, не могу быть богатым человеком? – спросил Герман.
– Даже так? – удивилась она, правда, не очень веря ему на слово. – Где твоя дама?
– Какая дама? – спросил Герман.
– Та, со звонким голосом и веселым смехом. Тут все парами. На такое событие приходят парами. Смотри, какие дамы лебедями плавают по залу, где твоя лебедь? – спросила Серафима.
– Не начинай, Сима. Я здесь один. И, Сима… я вообще один. Я пришел в надежде увидеть тебя.
Серафима почему-то припустила от него на всех парах к столику с бокалами шампанского и легкими закусками. Серафима выпила сразу бокал шампанского и попыталась было взять второй, но ей сделали замечание, что она, как работающая на аукционе, не должна пить. После этого Сима все-таки выпила еще один бокал и пошатнулась. Мужчина с животом угрожающего размера и с женщиной под руку подхватил ее под локоток.
– Вы служащая аукциона?
– Кто, я? – испугалась Сима. – Да, это я… – оглянулась она беспомощно и встретилась взглядом с Германом. Невольно Серафима подумала:
«Насколько у него оригинальное, мужественное лицо. Эти скулы, губы. Нет, он не красив, но он притягателен! Как я раньше этого не замечала? За его лохматостью и несуразностью… Такие темные глаза, правда, он еще слишком бледен после ранения», – думала она.
– Девушка, вы слышите меня?! – одернул ее мужчина. – Вернитесь на грешную землю! Ау!
– Да, я здесь! Извините.
– Мне бы вот побольше узнать о той вазе китайского императора. Реально подходит к интерьеру моего охотничьего домика.
– Лучше вон тот камушек на колечко, – показала пальчиком его пассия в сторону ювелирной витрины, где лежали брильянты-булыжники, как окрестила их Сима.
– Разберемся, – хмыкнул мужчина, тоже беря себе шампанского слегка дрожащей рукой.
– Да знаю я, как ты будешь разбираться! За свою вазу максимальную сумму поставишь, а за мой брильянтик минимальную! – обиженно выпятила губу девушка, особенно трогательно в ее устах прозвучало слово «брильянтик». Ведь если покупатель предлагал в «специальной комнате» за лот цену ниже себестоимости и больше никто сумму не набавлял, то лот имели право и не продавать.
– Так вы нам расскажете про вазу? – спросила девушка, переводя взгляд на Серафиму, понимая, что от настроения ее спутника зависит и покупка брильянта.
– Ваза. Конечно, расскажу. Ваза, она из Китая! – выдала Серафима «полезную информацию», чувствуя каждой клеткой своей спины близость Германа и нервничая от этого.
– Да что вы! Из Китая! – всплеснул руками мужчина, а Сима сглотнула, понимая, что ведет себя по-идиотски.
– Вы вообще в курсе, что здесь происходит? – навис над ней мужчина. – Ведь я могу подумать, что тут не только сотрудники липовые, но и экспонаты. Так что с вазой? – спросил он еще более сурово, и Сима снова нервно сглотнула.
– Эта ваза восемнадцатого века принадлежала китайской династии Дзи, – сказал приблизившийся к ним Герман тоном, не терпящим возражений.
– А вы кто? – спросил мужчина.
– А я здесь главный, пойдемте, я вам все расскажу, это наша новенькая сотрудница, она еще неопытная.
– Пойдемте! – почему-то сразу же повелась девушка.
Сима отвлеклась на минуту, а затем услышала интереснейший рассказ о том, как в этот горшок, то есть в вазу, доили молоко в Рязанской области, как туда какали дети императоров Ху, Хе и Ку. И еще много чего интересного! Серафима еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, а люди слушали его открыв рот.
– Понятно? – спросил Герман.
– Да! – кивнули они одновременно.
– Ты спас меня, – сказала она, когда пара отошла от него, – гипноз? Снова незаконные методы?
– А ты догадливая, – хмыкнул он.
– Обещал же больше ни-ни.
– Не получается с тобой…
– Это обман! Это мошенничество, – не согласилась Сима.
– Вернуть их к тебе? – спросил Герман.
– Нет! – покраснела она. – А это не повлияет на то, что они свои последние деньги вбухают в эту вазу?
– Нет, конечно. Ты за кого меня принимаешь? Я не касался никаких установок материального плана. Это решение они примут сами.
– Но они же ничего не узнали о вазе! – задумалась Серафима.
– Они считают, что узнали, – ответил Герман.
– Не отходи от меня, пожалуйста, – попросила она, вздохнув.
– Что? Мне всех гипнотизировать? Боюсь, что со всеми сразу не справлюсь. Я такие психоделические сеансы не провожу, да и воду не заряжаю. Я здесь, потому что знал, что тебя увижу. Поговорить хотел. Может, хватит уже! Ведешь себя как ребенок. Мы взрослые люди, я не могу объяснить, что я чувствую, но я хочу быть с тобой, – сказал Герман.
– Что значит быть со мной? – совершенно искренне спросила Серафима.
– Черт побери! Сидеть с тобой в читальном зале! Ну, включи же голову! Я хочу быть с тобой как с женщиной, хотя не знаю, что меня так зацепило! Это – честно! И я не знаю, что нас ждет в будущем! Характер у тебя не ахти! У меня тоже нелегкий, но я хочу!
– Что ты меня сжимаешь так сильно?! Уже второй! Вы мне сегодня что-нибудь сломаете! – дернулась Сима.
– Извини! Не заметил, – отпустил ее руку Герман, – извини.
– Это подлинник? – кинулась к Серафиме женщина и потащила ее к одной из картин.
– Здесь только подлинники! – заверила ее Серафима, и на этот раз ей повезло, женщина сразу же отстала.
А Серафима вернулась к Герману, пытаясь спрятаться за его широкую спину.
– Значит, у нас и секс будет? – уточнила она.
– Смешная ты, конечно, будет, – заверил ее Герман, улыбаясь.
– А твоя пассия? – спросила она.
– Это не проблема, – ответил он очень быстро.
– А когда-нибудь и я не буду твоей проблемой? – спросила Сима.
– Вот как раз ты, по моим внутренним ощущениям, всегда будешь являться проблемой, – сказал Герман.
– Так зачем тогда я?
– А любовь, как известно, зла, – развел руками психотерапевт, – хотя ты говорила, что это болезнь.
– Я не больна.
– Надеюсь, что болезнь – заразная, и заразишься ты ею от меня, – приобнял ее Герман, – пошли отсюда?
– И ты никогда не вспомнишь об Алексее? О моем мимолетном увлечении? – уточнила она.
– Ты сама сейчас вспомнила о нем, – поцеловал ее в макушку Герман.
– Я не могу уйти, – вдруг почувствовала себя абсолютно счастливой Серафима, – я деньги отрабатываю.
– Деньги?
– Я согласилась на предложение Криса Геннадьевича, чтобы хоть немного помочь своим бывшим сотрудникам. У них нет больше библиотеки, нет работы. Мне надо быть в зале, помогать. Я даже готовилась, но вот совсем растерялась. Забыла все начисто про эту вазу…
– Я помогу тебе, хочешь? – спросил Герман.
– Гипнозом? – уточнила она. – Лучше не надо. А то опять придется встречаться с твоим другом-полковником.
– Это ты зря. Я неплохо разбираюсь в искусстве. По брильянтам – пас, а вот по картинам кое-что могу. Так там еще и аннотации есть, некоторым просто лень прочесть.
К Серафиме подошла супружеская пара весьма преклонных лет и обратились к ней на английском языке. Сима легко перешла на английский и провела пару к интересующему их лоту. Потом к ней обратились еще и еще, страх от Симы отступил, и она, немного расслабившись, смогла чем-то помочь собравшимся людям. Незаметно прошло полночи, Герман, как и обещал, не бросал ее, был рядом по возможности. Больше ему не пришлось нести несусветную ересь, выручая свою спутницу.
И вот в конце ночи все стали искать директора, то есть Криса Геннадьевича, потому что ставки люди уже сделали и ожидали результатов. По заранее оговоренным правилам результаты мог огласить только он.
Серафима вообще не понимала, почему это мероприятие должно было проходить ночью? Но, похоже, это никого не смущало, кроме нее самой. Предполагалось ли, что эти люди только по ночам свободны, или им лучше не светиться со своими большими деньгами и приезжать на такие мероприятия, когда люди бедные уже спят?
К утру Серафима от усталости и желания заснуть уже валилась с ног. Господа начали реально волноваться, что не могут найти директора, так как хотели знать, кто из них что выиграл.
– Это ты виноват, – прошептала на ухо Герману Серафима, – избил его так. Наверняка он где-то спрятался…
– Было за что! – возразил Герман.
– Вот зачем пришел на прием? Он тебя увидел и убежал!
– Ага! Спрятался и бросил своих гостей! Прямо вот испугался! – не согласился с ней Герман. – Я пришел с миром.
К гостям пришлось выйти организаторам аукциона, поблагодарить за участие и сказать, что результаты аукциона сообщат всем позже. Также были принесены извинения за причиненные неудобства.
– Ко мне? – предложил Герман.
– Прямо так сразу? – удивилась она.
– Нет, ну, если хочешь, зайдем в «Макдоналдс», встретим там рассвет и в койку! – хохотнул Герман.
– Пошляк! – отреагировала Сима.
– Злюка!
Серафима поняла, что в последнее время она стремительно падает в пропасть безнравственности. Но она была согласна идти с Германом куда угодно. Тем более что он пообещал, что их не побеспокоит тот веселый женский смех.
Они дошли до его машины, когда она вспомнила.
– Ой!
– Что? – остановился Герман.
– Я же забыла про бывшего мужа! – воскликнула она и остановилась как вкопанная.
Герман выглядел так же ошарашенно, как и она.
– Что значит забыла? Какого мужа? Сима, ты меня все время пугаешь.
– Муж мой бывший – Анатолий! Он привез меня сюда, и он здесь! – пояснила она.
– Тоже миллионер? – побледнел Герман, явно не готовый сталкиваться еще и с бывшим мужем Серафимы.
– Почему миллионер? Да ну тебя с твоими приколами! Обычный парень – учитель географии. А чего ты так на меня смотришь? – спросила Серафима.
– Я удивлен. Ты не похожа на женщину, которая была замужем, – честно признался Герман.
– То есть никому не нужна, а ты проявил милосердие и подобрал?
– Я этого не говорил…
– У нас был несчастливый брак, без страсти, без секса фактически, даже не верю, что вслух произнесла это слово, – ответила ему Сима.
– То есть учитель географии не смог разведать твои самые сокровенные области? – спросил Герман.
– То, что ты пошляк, я уже поняла, так что особо не старайся, – ответила ему Серафима и пошла к другому крылу библиотеки. Герман увязался за ней.
– Ты опять бросишь меня и пойдешь со своим бывшим мужем? Я отказываюсь в это верить. Ты бессердечная женщина! Между нами ведь только-только стали налаживаться отношения!
– Слушай, он меня привез, пообещал ждать, чтобы отвезти назад! Как я его брошу? А то, что ты объявишься на этом аукционе, я вообще не знала. Вот тебя увидела и про все забыла! Мне надо хотя бы его найти! Если он, конечно, дождался меня до утра.
Серафима решительно вошла в здание бывшей библиотеки с черного хода, открыв дверь ключами. Это крыло никто не охранял, что выглядело даже странно по сравнению с большим количеством охраны на другой стороне.
– Сюда посторонним нельзя, – в упор посмотрела на Геру Серафима.
– Я не посторонний, я с тобой, – отреагировал Герман, – а что, это не относится к бывшим мужьям? Для тебя он давно уже посторонний! Пусть уяснит себе это! – громко произнес Герман, явно рассчитывая на слушателей.
– Прекрати орать!
– А что? Ах да! Мы же в библиотеке! – состроил испуганную физиономию психотерапевт. – В читальном зале!
– Не язви. От читального зала ничего не осталось, – засмеялась она.
Они шли узким проходом, заставленным коробками.
– Анатолий! – позвала Серафима.
– Толя! – вторил Герман под строгим взглядом спутницы.
– Анатолий, ты где? – заглядывала она в каждую дверь, понимая, что он скорее всего ее или не дождался, или заснул. – Нет его нигде…
– Так поехали ко мне? – снова предложил Герман.
Читать бесплатно другие книги:
