Доктор Кто. Механизмы войны МакМаннан Джордж

Глава 12

Доктор появился на ветреном пустыре, некогда бывшем Зоной смерти.

Голова кружилась: в последнее время ему не часто доводилось пользоваться телепортаторами. Несколько секунд Доктор просто стоял, давая телу время прийти в себя после прыжка.

Каменная гряда, окружавшая в прежние времена Зону смерти, давно рассыпалась в прах. Дикий лес, неумолимо наступавший на пустырь, стал домом для разнообразных тварей, оставшихся здесь еще со времен игр. Сам пустырь порос вереском, но Доктор знал, что под высокой травой скрываются глубокие ямы и топи. Пожалуй, самую большую опасность представляли собой проложенные под землей тоннели, связывающие различные участки Зоны. Время не пощадило древние переходы, и та их часть, что еще не обрушилась, могла сделать это в любой момент.

Здесь, в этом диком углу Галлифрея, Повелители времени некогда устраивали бои насмерть между представителями иных видов, привезенных с далеких планет. Подобное зрелище было популярно на Земле в Древнем Риме. Это развлечение пришло из жестокой кровожадной эпохи Галлифрея, которую многие из нынешних Повелителей времени предпочитали не вспоминать.

Доктор однажды оказался участником этих игр. Очень давно один безумец вырвал пять его воплощений из их линий времени и забросил на арену. Тот Повелитель времени, Боруса, надеялся, что Доктор приведет его к гробнице, и там он сможет узнать секрет долголетия Рассилона. Когда-то Боруса был близким другом Доктора, его учителем, но затем стал одержим бессмертием и стремлением к власти.

Что ж, отчасти его мечты сбылись. Вслед за Доктором он проник в гробницу Рассилона, где Лорд-Президент далекого прошлого обманул его и запечатал тело и разум Борусы в каменном саркофаге до скончания времен. Самого Рассилона вернули к жизни в первые дни войны. Он вновь получил тело и возглавил крестовый поход Повелителей времени против далеков.

Доктор представлял себе Рассилона великодушным правителем, реформатором и блистательным стратегом, как говорили о нем легенды. Теперь Доктор знал, что на самом деле он ничем не лучше любого другого Повелителя времени. Более того, его идеалы давно устарели, а главным источником политических решений оказалась непомерная гордыня. Рассилон мнил себя богом, имеющим право творить все, что угодно, если считал, что это принесет пользу.

Повелители времени всегда склонялись к автократическому устройству общества: очень уж они любили, когда кто-то другой указывал им, что делать. Но увиденное Доктором на собрании Верховного Совета говорило о том, что все зашло слишком далеко, и он понятия не имел, как это исправить.

Он поправил воротник куртки и задумчиво потеребил бороду. Телепорт из Зала Совета забросил его прямо к подножию башни, высокого массивного сооружения, расположенного в самом сердце Зоны смерти. На вершине сложенной из блоков черного гранита башни виднелась огромная золотая сфера, пронзенная полумесяцем. Грубый, но внушительный вид сооружения говорил о том, что она была построена в далекие дни на заре цивилизации Повелителей, когда открытия в области звездной инженерии позволили им совершить первые путешествия во времени. Именно в этой башне и находилась гробница Рассилона.

Президент, должно быть, уже скрылся внутри, но зачем он вообще пришел сюда? Зачем ему понадобилось возвращаться в то место, где он провел тысячелетия, погруженный в сон? Неужели в башне находилось что-то, о чем он предпочитал не рассказывать прочим членам Верховного Совета?

Доктор решил, что есть лишь один верный способ получить ответ. Он, конечно, рисковал навлечь на себя гнев Рассилона, но подумал, что беспокоиться об этом уже поздно. Оставалось только пойти и выяснить, что же на самом деле представляет собой упомянутая Лордом-Президентом «машина вероятностей».

Доктор подошел ко входу в башню; справа и слева от ворот высились огромные колонны, в чашах железных светильников пылал яркий огонь.

Доктор подумал о Золе, оставшейся в Капитолии. Хотелось бы, чтобы она не вляпалась в какую-нибудь историю, но Доктор и сам не слишком в это верил. Зола могла доставить Карлаксу немало хлопот, чего он вполне заслуживал. Доктор лишь надеялся, что к его возвращению никто из этих двоих не окажется за решеткой.

Доктор глубоко вздохнул и вошел в башню.

Внутри древняя постройка походила на пещеру; железные светильники освещали коридор. Их неверное пламя заставляло тени плясать на стенах и каменном полу. Впечатление башня производила гнетущее, впрочем, трудно было ожидать иного от места, служившего гробницей.

В центре располагался главный зал, где на большом каменном постаменте был установлен саркофаг. По углам возвышались гранитные колонны; короткие лестницы вели на площадку, кольцом опоясывавшую зал. Под потолком висели старые серо-голубые флаги. Когда-то они смотрелись величественно, но теперь ткань истлела и покрылась грязью. «Совсем как былая слава Повелителей времени», – подумал Доктор.

Впереди он увидел Рассилона: тот вошел в центральный зал башни. Полы длинной мантии волочились по полу, поднимая в воздух облака пыли; посох стучал по граниту на каждом шагу Лорда-Президента, и стук множился эхом в стенах заброшенной башни.

Рассилон подошел к небольшой шестиугольной консоли и провел по ней рукой. Устройство вышло из спящего режима, замерцали символы. Затем Лорд-Президент повернулся к пустой гробнице, где прежде лежало его тело, или, если быть более точным, тело его прежнего воплощения.

– Боруса! – произнес он громким голосом, словно хотел разбудить мертвеца. – Боруса! Ты нужен мне!

Неужели Боруса все еще здесь, по-прежнему заточен в каменном саркофаге? После того как он перенес инкарнации Доктора в Зону смерти, именно здесь Рассилон и поймал его в ловушку.

Послышалось гудение; из глубины саркофага начала подниматься платформа, поворачиваясь так, чтобы лежащая на ней фигура встала вертикально.

У ступеней, ведущих на гранитное возвышение с гробницей, Рассилон ждал, пока механизм полностью завершит движение. Доктор все еще прятался у входа. Теперь он решил подобраться поближе, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Его ботинки скрипели по гладкому камню, но, к счастью, скрежет подъемного механизма не позволял Рассилону услышать его шаги.

То, что Доктор увидел на плите над саркофагом, навсегда отпечаталось в его памяти: на железном каркасе был распят Боруса. Веревки обхватывали его запястья и лодыжки; церемониальная мантия, та самая, в которой его схватили, была распахнута на груди. Доктор обрадовался, что может видеть лишь грудь и лицо бывшего Лорда-Президента, поскольку тело Борусы представляло собой жуткую картину. Трубки и провода обвивали его, как змеи, бледная плоть на груди сморщилась вокруг глубоких разрезов. Часть трубок проходила сквозь них в глубь тела. По-видимому, они были нужны для искусственной вентиляции легких и поддержания работы минимум одного из его сердец. На голову Борусы был надет специальный шлем; от затылка к мерцавшему индикаторами нейронному реле тянулся пучок проводов.

Но страшнее всего было лицо. Судя по тому, что увидел Доктор, Борусу заключили в непрерывный цикл перерождения. В мягком свете энергии регенерации, окутывавшем тело бывшего Лорда-Президента, было видно, как его лицо непрерывно меняется, растягивается и изгибается. Знакомые Доктору инкарнации сменяли те, что он не видел никогда; глаза Борусы мерцали короткими вспышками электрических разрядов, их невидящий неподвижный взгляд был устремлен вдаль, сквозь стоящего перед ним Рассилона.

Вот что представляла собой «машина вероятностей» действующего Лорда-Президента.

– Скажи мне, Боруса, что ты видишь? – не без почтительности спросил Рассилон.

– Я вижу, как горит Галлифрей, – громким сипящим шепотом отозвался Боруса. – Я вижу гибель Вселенной и очищающую тьму. Я вижу последнюю, самую последнюю секунду всего сущего.

– Значит, мы должны это изменить, – сказал Рассилон, сжав кулак. – Расскажи мне об Оке Тантала. По словам Доктора, далеки собираются превратить аномалию в оружие, способное уничтожить Галлифрей.

Боруса ответил не сразу, его голова чуть наклонилась, он будто выискивал взглядом видения далекого будущего. Наконец его шепот снова нарушил тишину зала:

– Доктор говорит правду. План далеков близится к завершению. Галлифрей и Повелители времени исчезнут, словно их никогда не существовало.

– Что ж, они не оставляют нам выбора. Мы должны действовать, – сказал Рассилон.

Боруса вдруг повернул голову, и его странные мерцающие глаза посмотрели в сторону Доктора, прячущегося в тени у входа. Доктор не знал, видел ли его Боруса на самом деле, а если и так – станет ли он говорить об этом Рассилону.

Но он быстро получил ответ на свои вопросы.

– Вы пришли вдвоем, – подал голос Боруса. – Доктор, подойди ко мне.

Доктор счел, что бежать уже все равно поздно. Он встал и вышел из тени. Рассилон резко обернулся и поднял руку – яркий голубой свет облаком окутал перчатку. Затем медленно, словно нехотя, Лорд-Президент опустил руку и разогнул пальцы. Свечение угасло.

– Я мог бы убить тебя за то, что ты пришел сюда, Доктор. Тебе не позволено быть здесь, – сказал он.

Доктор не придал его словам никакого значения. Он смотрел на изуродованное тело Борусы.

– Рассилон, как ты мог? – наконец спросил Доктор.

– Создать нечто столь великолепное? – ответил Рассилон вопросом на вопрос. На его взгляд, раз уж Доктор узнал, во что он превратил Борусу, то, по крайней мере, не стоило упускать возможности похвастаться своим гениальным изобретением. – Это, Доктор, моя машина вероятностей.

– Это отвратительно. Чудовищно.

– Это дар. Боруса может дать ответы на важнейшие для нас вопросы. Взамен он получил возможность видеть чудеса этой Вселенной во всем многообразии их форм.

– И все ужасы тоже, раз уж ты об этом заговорил. Что ты с ним сделал? – спросил Доктор.

– Я заставил ретроэволюционировать его линию времени, – ответил Рассилон. – Замкнул цикл регенерации в кольцо. Непрерывно изменяясь, он с каждым кругом становится чем-то большим.

– Большим? Ты запер его в этом цикле, как в клетке.

– Ты просто не можешь понять, Доктор. Эта машина, наоборот, освободила его от темницы плоти. Позволила полностью раскрыть свой потенциал. Его разум может свободно путешествовать сквозь время и пространство. Он способен оказаться в любом варианте реальности, ему доступна каждая, даже самая крохотная вероятность.

– Боруса, скажи, что ты сам об этом думаешь? – спросил Доктор.

– Я вижу, – бесцветным голосом ответил тот. – Я вижу все.

– То, что ты сделал, – отвратительно, – повторил Доктор, снова обращаясь к Рассилону. – Его существование даже жизнью назвать трудно.

– Ты ошибаешься, Доктор. Боруса вышел за пределы привычного тебе бытия. Это будущее Повелителей времени. Ему повезло стать первым из нас, кто действительно свободен.

Доктор покачал головой.

– Неужели ты не видишь, Рассилон, что все это значит? То, что ты позволил себе сделать с Борусой, ставит нас на одну ступень с далеками. Ты решил, что можешь изменять нас. Ты всех нас сделал чем-то меньшим, чем мы являемся. Отсюда один шаг до того, чтобы отказаться от способности сопереживать, чувствовать. К чему это приведет нас? К покорным солдатам, не помнящим о совести, не ведающим сострадания? К механической броне с торчащим наружу искусственным глазом?

– Ты драматизируешь, Доктор, – ответил Рассилон. – Я изменил только одного Повелителя времени.

– Это всегда начинается с кого-то одного, – медленно, делая акцент на каждом слове, произнес Доктор.

– Я сделал лишь то, что было необходимо, – сказал Рассилон. – То, на что никто другой не отважился. И Боруса понимал, на что идет. Машина вероятностей – ключ к нашему спасению. С его помощью мы можем предвидеть все варианты развития событий, выбрать свою судьбу, направив историю по самому выгодному для нас пути. Узнать исход любой операции против далеков, сделать успешным каждый наш шаг! Мы сможем закончить войну!

– Ладно, – сказал Доктор. – Спроси его. Узнай, можно ли использовать Слезу Иши так, чтобы это не уничтожило заодно и людей.

Рассилон посмотрел на него с вызовом.

– Хорошо, – сказал он и повернулся к Борусе. – Боруса, сработает ли план Смотрителя, сможет ли Слеза закрыть Око Тантала? Остановит ли это угрозу, исходящую от далеков в этом секторе? Будет ли их новое оружие уничтожено, будет ли Галлифрей спасен?

Боруса поводил головой из стороны в сторону, с его губ сорвался стон. Затем он заговорил:

– План сработает. Слеза закроет Око, и оружие далеков будет нейтрализовано.

– Отлично, – сказал Рассилон.

– Но это лишь отсрочит неизбежное, – продолжил Боруса. – Тьма придет все равно. Она поглотит все. Эпоха Повелителей времени подходит к концу.

– Видишь? – сказал Доктор. – Твоя собственная машина говорит, что это не выход. Слеза Иши не решит главную проблему, она не остановит их.

– Но даст нам время! – возразил Рассилон. – Время, чтобы подготовиться, разработать стратегию для следующего шага, чтобы больше узнать о будущем от этой машины.

– И какой ценой? – спросил Доктор. – Ты утверждаешь, что лучше далеков, что выжить в этой войне – наш долг, ведь мы сможем принести во Вселенную мир и порядок. При этом ты, не колеблясь, взял одного из твоего собственного народа и полностью изменил его. В нем ничего не осталось от Повелителя времени, но зато ты получил ценный инструмент. Ты готов уничтожить миллиарды жизней, чтобы продолжать идти своим путем. Так чем же ты лучше? В чем тогда отличие?

– Тебя послушать, так Повелители времени хуже далеков, – сказал Рассилон. – Может, мне стоит расценивать твои слова как предательство?

– Я ненавижу далеков за все, что они собой представляют, – ответил Доктор нарочито спокойным голосом. Он старался держать себя в руках, хотя больше всего на свете ему хотелось выбить дурь из этого самоуверенного идиота, прежде чем не стало слишком поздно. – И боюсь, как бы в итоге мне не пришлось возненавидеть свой народ в точности за то же самое.

Рассилон молчал, словно размышляя над услышанным.

Доктор посмотрел на жуткое, непрерывно меняющееся лицо Борусы и спросил:

– Боруса, есть ли способ поместить Слезу Иши в Око Тантала так, чтобы люди, живущие на двенадцати планетах Спирали, не пострадали?

– Нет, – сразу же ответил Боруса. – Я не вижу ни единой линии вероятности, в которой колонисты выживают при использовании Слезы.

Доктор повернулся к Рассилону и спросил:

– Теперь ты получил ответ?

– Я всего лишь получил информацию о последствиях своих действий, Доктор. Это ничего не меняет, – твердо сказал Рассилон. – Решение принято. Мы воспользуемся Слезой, чтобы уничтожить Око и избавиться от оружия далеков. Я намеревался сохранить жизни столь ценных для тебя землян и надеялся, что Боруса расскажет, как это сделать. Увы, это оказалось невозможным. Пришло время действовать. – С этими словами Рассилон подошел к пульту. Он ввел команду, и плита с распятым Борусой начала опускаться обратно в гробницу.

Доктор подошел к Президенту.

– Ты не сделаешь этого, Рассилон. Если ты не отступишь сейчас, дальше будет только хуже.

– Я уже все решил, – безапелляционным тоном ответил Рассилон. – Идем. Мне нужно еще раз поговорить с Верховным Советом.

Рассилон направился к выходу. Доктор с тяжелым сердцем последовал за ним к терминалу трансмата.

Глава 13

Зола уже полчаса слонялась по гостиной. С каждым шагом ее нетерпение нарастало. Ей хотелось сделать хоть что-нибудь. Доктор просил Золу ждать здесь и держаться подальше от неприятностей, но это было не в ее стиле. Золе с самого детства было трудно усидеть на месте. Она подумала, что, наверное, эта ее черта никогда не изменится.

Девушка зарычала от раздражения. Она подошла к окну и снова посмотрела на город.

Настала ночь, и на небе загорелись звезды.

Звезды. Она, само собой, читала о них, знала, как они выглядят, но до этой самой секунды никогда их не видела. В небе над Молдоксом неизменно сияло излучение Ока Тантала, и Зола воображала, что это цветные сны спящих под ним людей. Теперь она, конечно, знала, что это светилась темпоральная энергия, вытекающая из пространственно-временной аномалии. Та самая, которую далеки теперь используют в своем новом оружии.

От этого знания красота волшебной зари, пылающей каждую ночь над ее родным миром, словно поблекла. С другой стороны, в этом не было ничего удивительного. Далеки отняли у Золы все, что она любила. Все, что ей нравилось, они изуродовали. Таковы далеки. Они забирали все, что могло пригодиться; им было безразлично, кого грабить, живых или мертвых. В конце концов они добрались до ее родного неба и превратили его в оружие.

Но теперь все будет по-другому. Доктор помог Золе выбраться с Молдокса, и она больше никому не позволит унижать себя, даже далекам.

Она смотрела на мерцающие над головой созвездия. Ночь накрыла Галлифрей темным пологом, и звезды казались крошечными дырочками, сквозь которые долетал свет далеких галактик. Зола никогда не думала, что их так много. Умом она понимала, что во Вселенной миллиарды звезд, но увидеть их своими глазами – совсем другое дело. От красоты захватывало дух.

Зола задумалась, как много людей там, далеко-далеко, тоже с надеждой смотрят в ночное небо. Может быть, когда война закончится, она побывает в тех краях весте с Доктором. Эта мысль заставила девушку улыбнуться; она знала, что ему путешествие тоже пошло бы на пользу. Доктору не помешало бы улететь подальше отсюда, чтобы вспомнить себя настоящего. Зола видела, как эта война разрушает его изнутри. Она сделала его жестче, непримиримее, но девушка чувствовала, что где-то под крепким панцирем живет совсем другой человек.

Она вздохнула и покосилась на дверь. Сколько, он говорил, его не будет? Пожалуй, можно и осмотреться немного. Вряд ли небольшая прогулка станет источником неприятностей.

Может быть, ей удастся найти что-нибудь полезное, что поможет Доктору переубедить упрямых Повелителей времени, и они откажутся от своего кровавого плана. Зола верила, что он справится. Он должен, иначе… Об этом варианте даже думать было страшно.

Девушка толкнула дверь: она не исключала, что та может оказаться запертой. Но нет. Зола выглянула в коридор – там было пусто. Далеко она уходить не станет: дойдет до Зала Совета или штаб-квартиры. Главное – не наткнуться на Смотрителя и его гвардейцев. Едва она успела закрыть за собой дверь, как чья-то рука крепко схватила Золу за плечо. Она вскрикнула от неожиданности и попыталась вывернуться, но Карлакс держал слишком крепко.

– Я так и думал, что ты захочешь прогуляться, – сказал он. Зола ощутила его горячее дыхание на своей шее. – Жаль, что не получится. Интересно, что бы сказал об этом Смотритель? – Карлакс заломил ее руки за спину. – Впрочем, к чему гадать, пойдем и спросим у него самого.

– Карлакс, отпусти меня, – сказала Зола. – Доктор вернется с минуты на минуту.

Повелитель времени засмеялся:

– Боюсь, юная леди, меня это нисколько не волнует. Главное, что прямо сейчас его здесь нет. К тому времени, как он найдет тебя, я получу все, что мне нужно.

– Что это значит? – спросила Зола. Что бы Карлакс ни задумал, он уже не на шутку напугал ее.

– О, тебе не о чем беспокоиться, – довольно пробормотал он, плотно закрывая рот Золы ладонью, чтобы она не смогла позвать на помощь. – Мы всего лишь проведем небольшой тест. Видишь ли, у Смотрителя есть одно устройство. Оно называется ментальный зонд…

Зола запаниковала. Она отчаянно забилась в руках Карлакса, пнула его каблуком в голень, но он был намного сильнее. Девушка снова рванулась, сдавленно замычав в его ладонь, но так и не смогла освободиться. В ответ Карлакс лишь сильнее заломил ей руки, угрожая сломать их. От боли у Золы перед глазами все поплыло. Он толкнул девушку вперед и повел в соседнюю комнату, где их уже ждал Смотритель.

– Карлакс, ты уверен? Может, все-таки не стоит? – спросил Смотритель, склонившись над Золой и проверяя ремни, которые удерживали ее в жестком металлическом кресле. На голову девушки было надето устройство, напоминающее по форме шлем. – Просто… Она всего лишь человек. Ты ведь знаешь, это может убить ее.

– Не имеет значения, – ответил Карлакс. – Главное, что ты достанешь нужную мне информацию. Что при этом случится с ней, меня абсолютно не волнует. Впрочем, если она умрет, это послужит Доктору хорошим уроком.

Пока Карлакс говорил, Зола предприняла еще одну отчаянную попытку освободиться от пут, но Смотритель хорошо знал свое дело. Она сопротивлялась, еще когда ее привязывали к креслу, но все, чего ей удалось добиться – расцарапать Карлаксу лицо. Она даже на помощь не могла позвать из-за кляпа, который запихнули девушке в рот, едва они зашли в комнату. Зола была в ужасе от той ситуации, в которой оказалась. Вид крови на лице Карлакса служил слабым утешением, но больше она ничего не могла сделать. Она была в этой комнате наедине с двумя Повелителями времени и их чертовым зондом. Хочет она того или нет, они все равно его используют.

Зола задумалась, часто ли они прибегают к помощи этого устройства. Судя по тому, с каким блеском в глазах Карлакс ждал его запуска, не исключено, что при каждом удобном случае. Среди множества поистине выдающихся черт его личности склонность к садизму, на взгляд Золы, стояла на первом месте.

Прямо напротив кресла, к которому она была привязана, располагался целый ряд мониторов. Сейчас на них мелькали одни помехи. Зола подумала, что если ментальный зонд нужен для извлечения чего-либо из ее памяти, то наверняка именно на этих экранах и появятся ее воспоминания.

На гладкой поверхности мониторов девушка разглядела свое отражение: в огромном кресле она выглядела маленькой и жалкой. Провода торчали из шлема, словно стоящие дыбом пряди наэлектризованных волос. Это напомнило Золе о стеклянных инкубаторах на корабле далеков. Жаль, что сейчас у нее не было возможности разломать чертову машину до того, как ее запустят.

– Поторопись, – сказал Карлакс. Он следил за дверью и заметно нервничал – боялся, что Доктор вот-вот ворвется в комнату и остановит его.

– Я работаю так быстро, как могу. Если я выставлю настройки недостаточно точно, мы поджарим ее мозги раньше, чем ты успеешь вытащить из ее головы хоть что-нибудь.

Карлакс принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину. Он напустил на себя важный вид, и Зола не удержалась от улыбки, глядя на три глубокие царапины на его щеке. Если повезет и она выживет, может быть, получится разукрасить и вторую половину лица, для симметрии.

Смотритель сделал шаг назад.

– Кажется, все, – сказал он.

Карлакс прекратил ходить по комнате и скрылся из поля зрения Золы, расположившись где-то позади ее кресла. Смотритель встал у пульта, сбоку от девушки, и впервые за все это время посмотрел ей в глаза.

– Прости, – сказал Смотритель. – Будет больно. – Он щелкнул тумблером.

Сначала ничего не происходило. Потом что-то тихо загудело у нее за левым ухом. Зола почувствовала слабое тепло и легкое, похожее на щекотку покалывание чуть повыше лба. Неприятно, но не более того. Зола посмотрела на мониторы: на них по-прежнему не было ничего, кроме белого шума.

Она прислушалась к гудению – кажется, оно становилось громче. Вместе с ним пришло и растущее ощущение, будто что-то давит на голову изнутри. В следующий миг Зола испытала такую боль, что впилась зубами в кляп. Жар и давление усиливались, и наконец ей стало казаться, что череп вот-вот треснет.

Тело Золы резко дернулось, зрение помутилось. Боль превратилась в яркий обжигающий свет, от которого негде было укрыться. Зола пыталась кричать, но кляп плотно затыкал ее рот.

Воспоминания хлынули, словно прорвавший плотину поток, понеслись перед внутренним взором чередой быстро сменяющих друг друга образов. Интересно, что они были бесцветными, будто кто-то взялся показывать ей древние черно-белые фотографии. Никакого порядка в этом не было: кадр оттуда, кадр отсюда. Фрагменты детства, жизни в лагере повстанцев, недавнего прошлого после встречи с Доктором.

Зола заставила себя открыть глаза и увидела, что все эти сцены воспроизводятся на экранах снова и снова в непонятной циклической последовательности.

Она смотрела на лица, люди что-то говорили ей. Странно, она не могла ничего услышать, но вновь, как тогда, в прошлом, ощущала каждый вкус и запах.

Она видела брата, скачущего вокруг нее, как мартышка, и корчащего глупые рожицы. Видела, как мама накрывает на стол. Отца, читающего ей сказку на ночь. Затем она увидела, как они умирают, как их убивают железные чудовища. Далеки появились неожиданно, прилетели на сияющих дисках, сжигая все вокруг своим оружием.

Пятеро далеков проломили стену кухни и ворвались в дом Золы. Броня поблескивала бронзой и золотом, а энергетические клапаны на головах часто мигали. Глядя на свое прошлое, Зола почти слышала их гудящие механические голоса. Девочка не разобрала ни слова, но, когда они начали стрелять, а мертвый отец упал на пол, сразу поняла, что нужно делать – бежать и прятаться. Матери в этот момент не было дома – она выносила мусор. Золе удалось добежать до входной двери. Она выскочила наружу и увидела у крыльца опрокинутый мусорный бак. Зола перевернула его вверх дном и спряталась внутри. Там она и сидела, пока далеки сжигали ее дом дотла.

Зола никогда больше не видела свою семью, даже их тел.

Воспоминания продолжали всплывать перед глазами. Теперь они были предельно четкими, и каждое сопровождалось вспышкой невыносимой боли.

Вот Койн учит ее стрелять из ружья. Мишенью служит обгоревшая броня искаженного, который днем ранее попал в засаду повстанцев.

Вот они с двенадцатилетним светловолосым мальчишкой (кажется, его звали Пепел) учатся вскрывать замки. Следующей ночью далеки нападут на лагерь и его убьют.

Она лежит на крыше. Гроза, льет как из ведра. Зола ждет, когда появится патруль далеков. Утром она установила на дороге мину.

Первый поцелуй – с девушкой по имени Стефани. Волосы у нее были черные как вороново крыло. Она научила Золу такому, о чем та и помыслить не могла.

И Зяблик. Как она могла о нем забыть? Зяблик, ее соратник, напарник, ее друг. Его убили в той перестрелке, когда Доктор свалился с неба, стерли, не оставив и следа, новым темпоральным оружием далеков…

Зола не смогла удержать слез. Она готова была терпеть физическую боль, но горечь потерь, которые пришлось пережить вновь, оказалась сильнее ее.

Перед внутренним взором девушки поплыли новые картины. Теперь она была на базе далеков с Доктором: мчалась вслед за ним по коридорам, стреляла, выдирала кабели в том отвратительном инкубаторе. Снова стояла в комнате, где далеки проводили вскрытие искаженных. Бежала из города к ТАРДИС.

Зола не заметила, как Смотритель выключил зонд, но почувствовала, что огонь, пылающий в голове, начал затухать. Гудящий звук резко оборвался. Зола обмякла в кресле. Девушку мутило, голова кружилась, она едва дышала.

Зола почувствовала, как кто-то коснулся ее шеи, чтобы проверить пульс.

– Она будет жить, – сказал Смотритель.

– Жаль, – ответил Карлакс. – Я хотел бы рассказать ему о ее смерти и посмотреть на выражение его лица.

Смотритель вынул кляп изо рта Золы. Она жадно глотнула воздух.

– Он убьет тебя, – заговорила она, еще не отдышавшись. – Он убьет тебя за это.

Карлакс рассмеялся.

– Нет, только не Доктор, – сказал он. – Мы давно знаем друг друга. Он слишком боится запачкать руки.

Зола закрыла глаза, но ей по-прежнему казалось, что все вокруг вертится. Она не могла позволить себе потерять сознание при этих Повелителях времени – слишком велик риск никогда больше не проснуться.

– Воды, – попросила Зола сиплым голосом. Она действительно испытывала страшную жажду, а во рту был странный металлический вкус.

– Карлакс, раз уж я развязываю ремни, будь добр, принеси ей попить, – сказал Смотритель. – Ты получил то, что хотел. Ты сам видел, что все, сказанное Доктором, – правда, и узнал, чем он занимался на Молдоксе. Пора оставить девчонку в покое.

– Раз уж ты так настаиваешь… – ядовито сказал Карлакс и вышел из комнаты.

– Отлично, – пробормотал Смотритель, едва дверь закрылась. – Давай-ка заберем тебя отсюда. – Он начал быстро развязывать удерживавшие Золу путы. – Советую мне помочь! Хотелось бы, чтобы к его возвращению нас здесь уже не было.

Зола посмотрела на пунцовое лицо Смотрителя. К сожалению, после пытки ментальным зондом она даже пальцем не могла пошевелить. В ее глазах Смотритель выглядел жалким: сначала он мучил ее по указке Карлакса, теперь был полон раскаяния. Она встречала таких людей и раньше, на Молдоксе он бы долго не протянул.

Закончив отвязывать девушку, Смотритель наклонился и вытащил ее из кресла.

– Я отнесу тебя туда, где ты сможешь спокойно поспать, пока Доктор не вернулся, – сказал он, выходя в коридор с Золой на руках. – Боюсь, что ты все же права. Доктор сильно изменился за последнее время. Я думаю, что теперь он может и убить Карлакса.

Для Золы его слова слились в невнятное бормотание; измученная, она наконец позволила себе скользнуть в забытье.

Глава 14

Вспышка трансмата вернула Доктора и Рассилона в Зал Совета. Карлакс уже ждал их. Он сидел за столом с задумчивым видом, опираясь подбородком на сцепленные пальцы обеих рук.

– А вот и Доктор. Мы уже начали тревожиться. Ты так неожиданно пропал, и никто не знал, где ты.

– Тревожиться? – переспросил Доктор. – Да, пожалуй, Карлакс, ты действительно мог начать беспокоиться.

Карлакс вяло улыбнулся в ответ на его замечание.

– Ну, теперь я вижу, что все опасения были напрасными, учитывая, что ты был в компании Лорда-Президента, – добавил он.

Рассилон сошел с платформы трансмата.

– Карлакс, собери Совет. Я немедленно отдам распоряжения, – сказал он с непроницаемым лицом. Затем повернулся к Доктору: – Твое присутствие больше не требуется. Найди свою спутницу и улетай.

– Рассилон, ты совершаешь ужасную ошибку, – предупредил Доктор.

– У меня нет другого выбора. И я не намерен и дальше терпеть твою дерзость. Она меня порядком утомила. Иди, не вынуждай меня самому затыкать тебе рот, – Рассилон смотрел на Доктора с непоколебимой решимостью. Он крепче сжал в руке посох, как бы подчеркивая этим жестом серьезность своих намерений. Доктор знал, что это не было пустой угрозой. Рассилон легко впадал в гнев и быстро переходил от слов к делу.

Доктор встретил его взгляд с вызовом. Затем он нехотя развернулся. Он не знал, что делать. Совет явно не был готов прислушаться к голосу разума. Очевидно, придется искать иной способ остановить их. Что бы ни случилось, он не позволит поместить Слезу в Око Тантала, даже если придется вступить с ними в открытое противостояние и нарушить планы Совета.

Не сказав больше ни слова, он направился в гостиную, где его должна была ждать Зола.

– Что ты с ней сделал? – прорычал Доктор, врываясь в Зал. Внутри у него все кипело от гнева, и он не считал нужным это скрывать. – Где она, Карлакс?

Верховный Совет вновь собрался в полном составе. Сидящие за столом Повелители времени замолчали и посмотрели на Доктора. Он, в свою очередь, сверлил взглядом Карлакса, который стоял за левым плечом Рассилона.

– Ты говоришь о своей спутнице? – с нарочитым удивлением спросил Карлакс. – Разве ты не оставил ее в гостиной, когда решил немного прогуляться, должен заметить, не имея на то разрешения?

Доктор в ярости ударил кулаком по столу. Он смотрел в гостиной и всех соседних комнатах, но Золы нигде не было. С ней явно что-то случилось в его отсутствие.

– Карлакс, со мной этот номер не пройдет, – сказал он. – Отвечай, где она?

– Говорю тебе со всей искренностью: я понятия не имею, – ответил, довольно ухмыляясь, Карлакс и сложил руки на груди. – Если ты потерял ее, может, стоило выбирать поводок понадежнее?

Доктор сделал глубокий вдох. Он знал, что за исчезновением Золы стоит Карлакс. Он знал это. Доктор был зол на себя за то, что оставил девушку одну, без защиты, когда отправился вслед за Рассилоном в Зону смерти. Он наивно полагал, что здесь, в столице Повелителей времени, она будет в большей безопасности. Они все же были цивилизованным народом. Вот почему в эти дни он решил путешествовать в одиночку. Война изменила все, война изменила всех, и он не хотел брать на себя такую ответственность. Он больше не верил, что сможет защитить того, кто окажется рядом.

Карлакс принадлежал к числу тех, кто во всем найдет для себя выгоду. То, что Зола осталась одна в Капитолии, давало ему прекрасную возможность добраться до Доктора. Он бы не упустил такой шанс.

Доктор до боли сжал кулаки и сказал, даже не пытаясь скрыть угрозу:

– Я предупреждаю тебя, Карлакс…

Смотритель нерешительно встал со своего стула и кашлянул в кулак, привлекая внимание.

– Доктор, я знаю, где она, – спокойно произнес он. – Я покажу. – Смотритель отодвинул стул в сторону, ножки со скрежетом проехались по каменному полу. Он вышел из-за стола и подошел к золотой арфе у стены. Теперь все взгляды в комнате были устремлены на него. Доктор заметил, что Карлакс следит за Смотрителем с нескрываемой злобой.

Смотритель остановился и бросил взгляд на Рассилона, лицо которого оставалось безучастным. Затем он повернулся к арфе и неуклюже положил руки на струны; пальцы его дрожали. Смотритель принялся играть по нотам на картине, воспроизводя мелодию. Доктор по своему опыту уже знал, что должно случиться дальше.

Как только замолчала последняя струна, панель в стене за арфой сдвинулась в сторону, открывая вход в скрытую комнату управления. Огоньки индикаторов мигали на старых пыльных компьютерах и консолях, между которыми Доктор увидел сидящую в кресле Золу.

Он подбежал к ней, едва не сбив Смотрителя с ног. Зола была практически без сознания. Ее голова свесилась набок, рыжие пряди упали на лицо. Глаза были закрыты, она тяжело дышала.

Доктор с нежностью убрал растрепанные волосы со лба девушки. Кожа Золы была бледной, холодной и липкой от пота. Ее веки задрожали – она пыталась открыть глаза. Доктор проверил пульс и выдохнул с облегчением: он был сильным и ровным.

– Что случилось, Зола? – мягко спросил он. – Что они с тобой сделали?

Она попыталась ответить, но вместо слов вышло лишь неразборчивое мычание:

– М-м-м… м-м-м-м…

Доктор наклонился, придвинулся к самому лицу Золы и почувствовал щекой ее слабое теплое дыхание.

– М… ментальный… зонд… – с трудом прошептала Зола. Она, казалось, истратила последние силы на эти слова и снова обмякла в кресле.

Доктор резко выпрямился и медленно повернулся к смотрящим на него Повелителям времени. Он чувствовал, как в груди закипает ярость.

– Ментальный зонд! – громко со злостью проговорил он. Стоящий у арфы Смотритель вздрогнул.

Доктор устремился к Карлаксу. Тот быстро понял, к чему идет дело, и встал так, чтобы стол оказался между ним и взбешенным Доктором. Последнего это, конечно, не остановило. Он не собирался играть со льстивым глупцом в кошки-мышки. Вместо того чтобы пытаться догнать его, обходя собравшихся за столом Повелителей времени, Доктор отпихнул пустой стул Смотрителя в сторону и запрыгнул прямо на столешницу.

Под взглядами потрясенных членов Совета, сбрасывая бумаги, Доктор ринулся к Карлаксу напрямую. Тот забился в угол, не зная, как быть и куда прятаться.

Доктор в два шага оказался рядом с ним, с ходу схватил Карлакса за грудки и, сильно тряхнув, впечатал его в стену. Карлакс стукнулся затылком и вскрикнул от боли и страха.

– Почему бы мне просто не придушить тебя, Карлакс? – рявкнул Доктор. От крика брызги слюны попали Карлаксу на лицо, и он в ужасе затрепыхался.

– Л-лорд… П-президент? – запинаясь промямлил Карлакс, извиваясь в руках Доктора.

Доктор обернулся, чтобы узнать, как прореагирует Рассилон. Тот сидел с абсолютно незаинтересованным видом. Он словно ждал, когда все закончится само собой, что еще сильнее разозлило Доктора.

– Скулишь и надеешься, что хозяин тебя спасет? – Доктор с недобрым смехом вновь посмотрел на Карлакса. – Ну, кто теперь на поводке? Да я мог бы убить тебя, а он даже не посмотрел бы в твою сторону, трусливый змееныш.

– Но ты, конечно же, не станешь этого делать, – услышал Доктор голос Рассилона. Его пальцы в металлической перчатке постучали по поверхности стола. Своеобразное предупреждение. Доктор знал, что эта перчатка скрывает в себе колоссальную мощь: она способна дематериализовывать, подобно новому оружию далеков. Рассилон в свойственной ему манере напоминал Доктору, где тот находится.

Доктор вздохнул.

– Нет, не стану, – сказал он и отшвырнул от себя Карлакса. Тот повалился на пол и, скорчившись, схватился за горло. – Но поверь мне, Карлакс, моя совесть была бы чиста.

– Доктор, твое маленькое восстание уже закончено? – скучающе поинтересовался Рассилон. – Потому что мне все это порядком надоело.

– Ты знал об этом? Ты знал, что они собираются сделать? – спросил Доктор, разворачиваясь к Президенту.