О чем не знала невеста Хантер Келли
– Только не вздумай упоминать ювелирные украшения, – так же шепотом отозвался Триг. Но Ясер все равно услышал.
– Вас интересует золото? – В его руках мгновенно появилась еще одна карточка. – Серебро? Этот человек мой брат. От его украшений ваша жена будет рыдать.
– Я не хочу, чтобы она рыдала, – ответил Триг, но взял и эту карточку. Он не стал уточнять, что Лена не его жена.
– Вы проголодались? – спросил водитель. – На этой дороге мой любимый киоск с кебабом. Лучший в городе.
– Еще один брат? – спросила Лена.
– Близнец, – ответил водитель, и она засмеялась.
Они не стали брать кебаб и, проехав мимо Голубой мечети, благополучно добрались до отеля.
Триг щедро заплатил таксисту, поскольку Лена все еще улыбалась. Он взял карточку самого Ясера.
– А еще я гид и фиксер, – сказал Ясер.
– Фиксер?
– Человек, который решает любые проблемы.
Кто бы сомневался.
Отель, который выбрала Лена, относился к средней категории, но был удобно расположен. Служащему, занимавшемуся регистрацией, она сказала, что Триг ее муж, внезапно решивший присоединиться к ней в путешествии, и клерк без особых возражений внес его данные.
– Ты уверена? – пробурчал Триг, когда клерк выдал им входные карточки.
– А что? Ты хочешь отдельный номер?
Он не знал.
– Это номер на двоих. С двумя кроватями.
Но комната была одна. Хотя и удобная.
Триг с опаской посмотрел на небольшое расстояние между кроватями. Такое уже много раз случалось с ними. С ним и с Леной. Одна комната на двоих. Не лучший вариант.
Он поставил ее чемодан на полку в ногах кровати, стоявшей ближе к двери. Лена осмотрела ванную и признала ее вполне приемлемой, поскольку она заказывала джакузи и получила ее. Следом он услышал, как она пустила воду и, порывшись в чемодане, достала чистую одежду.
– Не хочешь принять душ, пока ванна набирается? – спросила она. – Предупреждаю честно, когда я залезу в ванну, то уже не вылезу.
– Болит?
– Я просто хочу снять спазмы.
– Хорошо. – Триг кашлянул и, открыв свой чемодан, уставился на ворох одежды, которую второпях не удосужился даже сложить. Он старался не думать о Лене, которая в голом виде будет лежать в ванне всего в нескольких метрах от него. – Ладно… да. Я могу принять душ сейчас. – Он схватил вылинявшие джинсы и такую же поношенную футболку и остановился. – Куда ты собираешься пойти обедать? – От этого мог зависеть выбор футболки.
– Я предпочитаю поесть в номере, тем более что меню достаточно приличное. Это не потому, что я не хочу никуда идти, – сердито оправдывалась Лена. – Просто сегодня у меня по плану обед в номере.
Триг не собирался ни во что вмешиваться. Он снова посмотрел на расстояние между кроватями.
– Мне кажется, или эта комната маловата?
– Может, если бы ты перестал расти…
– Я перестал. – Да, рост у него выше среднего и плечи широкие. В большинстве случаев это его вполне устраивало. – Просто ты считаешь, что я должен был сделать это раньше. – Триг с сомнением взглянул на свою маленькую двуспальную кровать. – Это не двуспальная кровать. Это двуспальная кровать в миниатюре.
– Подростковая.
– Мы опять ссоримся? – спросил он. – Поппи говорит, что ее тошнит от нашей постоянной ругани. Я подумал, что, пожалуй, брошу это дело на время Великого поста.
– Сейчас не Великий пост. К тому же мне нравится ругаться с тобой. Это дает мне комфорт и ощущение нормальности.
Триг фыркнул. В шестнадцать лет поругаться с Леной было первое средство, к которому он прибегал, когда кто-нибудь начинал догадываться, насколько сильно он в нее влюблен. Он до сих пор был к ней неравнодушен. Но теперь ругаться ему быстро надоедало.
Отыскав свои туалетные принадлежности, он прошел в ванную и обнаружил помещение размером с банный коврик. И еще, ванна наполнялась так медленно, что у него возникли сомнения, сможет ли она вообще наполниться. Вместо четырех стен в ванной было две, плюс входная дверь и еще одна из тех полустен со ставнями, которая отделяла ее от основной комнаты. Триг потянулся к ставням.
Та-которая-любила-ругаться наверняка хотела, чтобы они были закрыты.
Он взглянул на входную дверь. Ее можно закрыть в самый последний момент. Было бы неправильно сказать, что Эдриан Синклер относился к маленьким помещениям с повышенной неприязнью. Просто не стоило засовывать его на подводную лодку.
– Эй, Триг, – донесся из-за двери голос Лены. – Вспомни пять вещей, которые никогда не надо делать. И не говори «я с тобой нянчился».
Никогда не влюбляйся в сестру своего лучшего друга, мрачно подумал Триг. Особенно если она ни разу не давала тебе повода, чтобы питать какие-нибудь надежды.
– Я никогда не хотел быть механиком, – произнес он вместо этого.
– Нет, серьезно.
– Я серьезно. – Он включил душевые краны, надеясь получить хотя бы небольшое удовольствие. Но нет. Может, надо выключить краны в ванне? Триг разделся и бросил одежду на пол. В это время в двери появилась Лена.
– Черт, Лена! Закрой дверь! – Однако он не стал прикрываться полотенцем или отворачиваться. Большую часть его тела она уже видела раньше, а остальное… ну, что ж… там тоже нечего стыдиться.
Лена опустила глаза, но не на пол. Она с трудом сглотнула.
– Я… а…
– Да? – шелковым голосом спросил он. С одной стороны, ситуация его раздражала, но с другой – нисколько.
Он видел, что она оценивает его, и ему это не нравилось.
Ему наплевать, как она оценивает его тело.
– Я… – Лена наконец подняла глаза вверх, скользнув по остальным частям, а потом с видимым трудом отвела их в сторону. – Извини. Я забыла, что хотела тебе сказать.
– Размеры королевские, – мягко съязвил он.
– Ну да. – Она повернулась с такой скоростью, которой он не видел у нее уже давно, и отошла в другую часть комнаты, откуда он ее не видел. – Я хотела сказать, до меня дошли слухи… Твои бывшие подружки не слишком сдержанны.
– Нет? – Нельзя сказать, что за эти годы у него было много девушек. Но все же достаточно. Он очень старался влюбиться в каждую из них. – И что они?
– Благодарны тебе, – сухо сказала Лена. – Теперь я знаю почему.
– На самом деле не знаешь. – Триг чувствовал себя обязанным подчеркнуть это. Оставив дверь в ванную открытой, он повернулся лицом в сторону душа. – Неужели кто-то говорит, что дело не в моем победоносном личном обаянии?
– Ты любишь побеждать, – сказала она, когда он шагнул под воду и закрыл дверь в душ. Одной закрытой двери вполне достаточно.
– Ты уже много раз говорила это.
– Только потому, что это правда.
С тех времен, когда они были подростками, он, Лена и Джаред постоянно подталкивали друг друга, чтобы стать быстрее, хитрее и бесстрашнее. Это создавало множество проблем. И привело их в Секретную разведывательную службу. Джаред быстро пошел вверх, поскольку был прирожденным лидером. Триг и Лена росли вместе с ним, поскольку тоже обладали навыками, и их заслуги ценили.
Они знали друг о друге все. Знали все сильные и слабые стороны друг друга. Были бесконечно преданы друг другу. Лена любила его как брата и товарища по оружию, а это кое-чего стоило.
Но иногда она видела в Триге скорее безрассудного подростка, чем взрослого мужчину, которым он стал.
Иногда ей хотелось поиграть с ним в игры, в которые он больше не хотел играть.
Он повысил голос, чтобы она слышала его сквозь шум воды.
– В меню есть бургер?
– Подожди… – Она снова подошла к двери в ванную, но теперь, когда от его наготы ее отделяло стекло с морозным узором, она чувствовала себя непринужденно. – Да, в меню есть бургер. Бургер с ягненком по-турецки. Удивительно. Есть еще мясные фрикадельки с картошкой, салаты, зеленая фасоль и много сладкого.
– Пахлава?
– Много разной пахлавы. Ореховая, фисташковая, кешью… Хочешь, чтобы тебе ее сбрызнули розовой водой?
– Предпочитаю ощутить ее во рту. – Выдавив на ладонь шампунь, Триг поднял руки к голове.
– Ты нарочно позируешь?
– А ты нарочно смотришь? – Похоже, это был резонный ответ. – Я не возражаю. Если хочешь посмотреть поближе, только скажи. – Он потянул рукой дверь в душ и ухмыльнулся, когда Лена протестующе пискнула и отошла. – Мне казалось, ты ничего не боишься.
– Так было раньше, пока жизнь не набила мне шишек. Теперь я устала и больше их не хочу.
– Аминь, – пробормотал Триг без всякой иронии и снова сунул голову под струи, пытаясь отогнать образ Лены, лежащей спиной в грязи, когда он ощущал руками ее скользкие внутренности.
Дай бог, чтобы получилось.
– Какую пахлаву тебе взять? – спросила Лена.
– А можно ассорти?
– Могу спросить.
Триг услышал, как Лена заказывала еду.
Он попытался думать об истинной причине, которая привела их в Турцию. Надо, чтобы Лена увидела Джареда, а Джаред увидел ее. Чтобы каждый понял, что с другими все в порядке. Потом надо будет убрать Лену к черту, подальше от возможных неприятностей, пока Джаред не создал им новых проблем.
Простой план.
Но не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, что осуществить его будет дьявольски сложно.
Триг вышел из ванной чистым до скрипа. Он даже слегка успокоился по поводу того, что придется жить с Леной в одной комнате. Лена включила телевизор и стояла сбоку от него, переключая каналы. Она взглянула на Трига настороженным взглядом, но ему показалось, что она немного расслабилась. Может, потому, что он оделся.
– Обед принесут через час, – сказала она. – Я думала, ты будешь мыться дольше, и я успею помокнуть в джакузи.
Помокнуть. Прекрасно. Лена собиралась лежать нагишом в пенной ванне в пяти шагах от того места, где он стоял, а ему надлежало не обращать на это никакого внимания, игнорируя раздутый мешок между ног.
– Мне надо пройтись, – буркнул он и вылетел из комнаты, постаравшись не снести дверь.
Как только дверь за ним закрылась, Лена прислонилась к стене. Она никак не могла взять в толк, что происходит с Тригом последнее время. Он мог весело поддразнивать ее, а уже через минуту разозлиться. Это была ее прерогатива, а не Трига. Он отличался ровным характером и в кризисных ситуациях держался твердо как скала.
Он был спокоен, даже когда она валялась на спине в клейкой грязи Восточного Тимора, а Триг своими руками запихивал на место ее кишки. Спокоен, когда Джаред, оказавшись рядом, велел ему убираться с дороги, а Триг ответил нет. Просто нет, и все. И пока Джаред добывал транспорт, чтобы вывезти их в безопасное место, Триг не давал ей умереть.
Триг остался спокоен, когда мир вокруг нее сделался холодным и серым.
Своим безжалостным голосом он сказал ей на ухо: «Не смей. Не сдавайся, мать твою. Борись».
И Лена боролась.
Боролась до сих пор.
Со своими ранами. С зависимостью от других.
Со своими чувствами к Тригу и с воспоминанием о том, как его щека прижималась к ее щеке, и он тихо шептал, думая, что она без сознания.
– Не оставляй меня, Лена. Не смей уходить туда, куда я не смогу за тобой пойти.
Он никогда не подходил так близко к тому, чтобы сказать, что испытывает к ней не вполне братские чувства.
Когда-то давно… Да, она могла бы ответить на них, если бы он дал ей повод.
Но теперь?
Ни за что.
Что она может предложить ему теперь? Она, которой каждый новый день давался с трудом. Она, которой обычно хотелось наброситься на всех и каждого, а не любить их.
Да и физический урон от ран оказался совсем немалый. Такое прекрасное тело, как у Трига, заслуживало, чтобы под ним лежало не менее красивое тело, а не такое, как у нее, покрытое шрамами и едва способное двигаться. И еще. У нее никогда не будет детей. Триг это знал. Он слышал, как врач сообщил ей эту новость. Хотя Лена и сама об этом догадывалась.
Но для Трига это была новость, и сквозь волокна редкой больничной простыни она видела, как упала вниз его голова на сплетенные руки и уже не поднималась все то время, что врач давал свои разъяснения. Он так ничего и не сказал, только, подняв голову, бросил в ее сторону косой взгляд из-под ресниц и быстро отвел глаза.
Триг не стал ее жалеть. Скорее это выглядело как печаль.
На полке маленького холодильничка в номере стояла бутылка красного вина. Лена открыла ее и налила себе полный стакан. Достав из чемодана чистую одежду, она забрала все это с собой в ванную.
Вода должна помочь. Вода всегда помогала ей расслабляться и ясно мыслить.
Найти Джареда. Вот ее цель.
Уберечь Лену от опасностей – вот цель Трига. Она знала это точно.
А потом, когда все встанет на свои места, они найдут такой способ общаться дальше, чтобы он перестал нянчиться с ней, как с ребенком, а она перестала постоянно сопротивляться. Способ, который позволит им быть искренней и перестать ссориться. Способ, который позволит ее влечению стать более платоническим.
Глава 3
Триг явился как раз в тот момент, когда принесли обед. Расплатившись с официантом, он стал переносить тарелки с отельной тележки на маленький столик у окна.
Лена налила вина ему и второй стакан себе. Она не стала спрашивать его о прогулке. Ощутив напряжение, ворвавшееся в комнату вместе с ним, она решила оставить свой невинный вопрос на потом.
– Ты приняла болеутоляющее? – спросил Триг. Не праздный вопрос, учитывая, сколько вина она выпила. Что ответить?
– Еще нет. Сегодня я заменила его красным вином.
– Есть причина?
– Длинный день. – Ты. – Новый город. – Ты.
Обычно Лена понимала его с одного взгляда. Теперь ей проще было бы читать на фарси.
Триг уселся, взял свой бургер и, откусив кусок, принялся мерно пережевывать его.
Лена села напротив, отъела немного своего острого салата с курицей и отпила вина.
– Когда ты встречаешься с Картером?
– Завтра в два часа дня на Большом базаре у ворот Нуруосмание. Хочешь пойти со мной?
– Я послежу со стороны.
– Издалека?
– Не очень.
– Если будешь хорошо себя вести, я куплю тебе шелковый шарф.
Триг улыбнулся:
– Я их не ношу.
– Как бургер?
Он кивнул и откусил еще большой кусок.
Бургер не подвел.
Он посмотрел на Ленин салат и, дожевав свой кусок, проглотил.
– Ешь, – мрачно сказал он.
Телепат.
– Если хочешь знать, салат очень вкусный. Тут молодые листочки кресс-салата и огурец. Вкусные помидоры. Очень здоровая еда. – Откуда она могла знать, что стоит взглянуть на его бургер, и ей тоже захочется какой-нибудь ерунды.
С нарочитым вздохом Триг разломил оставшуюся часть бургера пополам и протянул Лене.
Она с усмешкой взяла свою часть.
– Моих братьев так легко не проймешь.
– Я не твой брат, – ответил он. Что-то в его тоне заставило Лену окончательно заткнуться.
К счастью, она могла сосредоточиться на бургере. И на вине. И на двух маленьких двуспальных кроватях, постоянно попадавших в поле зрения, куда бы она ни мотрела.
– Эдриан, какая-то проблема? У нас с тобой? – торопливо произнесла Лена, не обращая внимания на его хмурый вид. – Мы с тобой давние друзья, и я понимаю, что последние два года я пользовалась этим больше, чем надо. Ты был терпелив со мной, и я тебе благодарна, потому что знаю, что не заслуживаю этого. Просто… в последнее время я чувствую, что надоела тебе. И это очень понятно. Если это так, то ты должен оставить меня, и я сама о себе позабочусь. Я смогу, ты знаешь.
– Ты в этом уверена?
– Да, насколько я могу быть уверена в том, чего не делала. Понимаешь, мои родные считают меня слабой. Нянчатся со мной. Они отправили тебя присмотреть за мной, потому что сами не могут. Думаю, это несправедливо по отношению к тебе. Ты не обязан. У тебя своя жизнь.
Триг обдумывал ее слова, доедая то, что осталось от бургера. Потом он запил его вином и переключился на пахлаву.
– Скажи мне, почему я здесь? – наконец спросил он.
Совсем просто.
– Мое семейство назначило тебя моей нянькой и отправило проследить, чтобы со мной ничего не случилось.
– Это одна из причин. Но не главная.
– Ты предан Джареду.
– Это здесь совершенно ни при чем.
– Тебе очень хотелось поесть пахлавы?
– Не настолько, чтобы проехать полмира. – Триг смотрел прямо на нее, и, как бы ей ни хотелось, Лена не могла отвести взгляд. У нее перехватило дыханье.
– Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы гоняться за Джаредом, – наконец сказал он. – И думаю, достаточно хорошо, чтобы выслушать меня. Я не собираюсь бросаться на тебя, Лена. Не собираюсь делать ничего против твоей воли. Но ты должна знать, что я здесь, потому что хочу быть здесь. С тобой. Ты должна знать, что я испытываю к тебе чувства, не имеющие ничего общего с братскими. Ты должна знать, что мне нравится, когда ты обращаешься со мной как с братом, и вместе с тем я ненавижу это.
Триг глубоко вздохнул:
– И еще ты должна понимать, что, когда ты селишь нас в один номер, как мужа с женой, у меня возникают всякие мысли.
Она не поняла. Он навалил на нее слишком много информации и дал слишком мало времени, чтобы ее осмыслить.
– Я… извини?
– Я хочу тебя.
– Ты?..
Триг посмотрел на нее, как на слегка слабоумную:
– Да.
– Но… ты не можешь.
– Могу, совершенно точно.
– Я инвалид.
– Нет, ты просто ранена.
– Я – это я.
– Да. – Он снова посмотрел так, словно у нее не хватало мозгов. Он был так… спокоен.
А она нет. Она должна была как-нибудь прекратить этот фарс и поговорить с ним разумно.
– Как пахлава?
– Как будто ел землю.
– Еще вина? – Лена налила, не дождавшись ответа, и, наверное, правильно сделала, поскольку Триг осушил стакан одним большим глотком. – Ты должен дать мне время подумать.
– Маленькая подсказка, Лена: тут не требуется долго думать. Мы давно знаем друг друга. Я пытался произвести на тебя впечатление еще в начальной школе. Это или получилось, или нет. Либо ты меня хочешь, либо нет.
– Это не так просто.
– Нет, это просто.
– Я видела твое тело. – Она не знала, как выразить то, что хотела сказать. – Оно великолепно.
– Это оболочка.
– Но она великолепна.
– Но она всего лишь оболочка. Думаешь, я не в состоянии заглянуть внутрь твоей? – Триг пристально смотрел на нее. – У тебя есть недостатки. У меня тоже. Мы оба их видим.
– Посмотри на меня, Эдриан. Подумай, сколько в мире того, что ты можешь делать, а я уже никогда не смогу. Я стану для тебя обузой, и ты меня возненавидишь. Я сама возненавижу себя за это. Нужно быть слепым, чтобы этого не видеть.
– Я не слепой, – хмуро возразил он. – Все может получиться… у нас с тобой. Ты просто должна этого хотеть. – Триг снова сел на стул и сунул руку в свои густые темные кудри. – Ничего не выйдет? Ты никогда не думала обо мне с такой стороны.
– Я этого не говорила! Не надо придумывать за меня. Господи. – Лена не хотела отталкивать его. Она просто не знала, как не оттолкнуть его теперь, когда он хотел стать ближе. – Ты очень важная часть моей жизни, Эдриан. И всегда был. Неужели тебе не страшно? Ведь если у нас ничего не выйдет, мы можем потерять все то, что уже имеем.
– Страшно смотреть, как ты теряешь сознание шестой раз за шесть часов. Страшно думать, что ты умираешь у меня на руках. Для этого страха даже нет отметки на шкале страхов.
– Ты говоришь о себе. А мне страшно сейчас. – Лена обхватила рукой его запястье, положив пальцы на пульс. Он зашкаливал, как и ее сердце. – Не так-то ты и спокоен.
– Может быть, я немного нервничаю. Но это не значит, что я не обдумал все, – упрямо произнес Триг. Высвободив руку из ее пальцев, он взял трубку прикроватного телефона и нажал кнопку.
– Что ты делаешь?
– Ты сказала, что тебе нужно время. Я даю тебе время. – Он повернул голову к телефону. – Это Эдри ан Синклер. Мне нужен еще один номер. С большой двуспальной кроватью. – Какое-то время он слушал. – Нет, он не должен быть смежным с этим. – Он снова замолчал. – Спасибо. – Триг положил трубку. – Сейчас придет носильщик за моим чемоданом.
– Не надо этого делать.
Ему не пришлось заново упаковывать свои вещи.
Все и так лежало на месте. Лене не хотелось, чтобы он уходил.
– Эдриан… я…
– Увидимся за завтраком, да?
Черт.
– Да. – Она попыталась еще раз. – Я не говорю «нет». Ни на что, о чем ты спрашивал. Я думала о тебе. Время от времени. Я женщина. А ты – это ты. Кто бы смог устоять?
Лене показалось, что она увидела проблеск улыбки.
– Но подумай сам, Эдриан. Ты уверен, что это то, что тебе нужно? Сомневаюсь, что ты действительно хорошо подумал.
Триг нахмурился, а потом, наклонившись, нежно коснулся губами уголка ее рта. У него были мягкие теплые губы. Лена почувствовала, что у нее закрылись глаза.
Он отодвинулся назад, и она удивилась, что его глаза стали такими темными и голодными.
– Я подумал. Тебе надо сделать то же самое.
Подхватив чемодан, Триг вышел из номера.
Дверь за ним захлопнулась.
Теперь, когда он обнародовал свою декларацию о намерениях, должно стать легче, решил Триг, направляясь к лифтам. Из Лениных романов никогда не получалось ничего хорошего. В юности она слишком опережала обычных мальчиков своим бесстрашием и жаждой соперничества, и они разбегались от нее. Позже она научилась не пугать потенциальных поклонников и даже побывала с несколькими из них в постели. Но по каким-то одной ей известным причинам никто из них не был признан годным. В ее глазах.
В глазах Трига или Джареда.
Ее меркам не соответствовал ни один.
А мерила она их, сравнивая со своим отцом – исключительно успешным банкиром международного уровня. С Деймоном – адреналиновым наркоманом и суперхакером. С Джаредом, который ничего не боялся и всегда добивался невозможного.
Такое сравнение сделало Лену придирчивой. А потом, распрощавшись с самым последним, но не самым лучшим бойфрендом, она начала копаться в себе и впала в уныние, потому что этот сопляк сказал ей, что она недостаточно женственна и должна стать мягче, чтобы мужчины смогли воспринимать ее всерьез. Это было полнейшей чушью, но Лена восприняла все иначе.