Записки на краях шарфа Дым (LightSmoke) Александр

Ладожская. Фаер в лицо (Паха с Маленковки)

Одним из самых жёстких был махач в Питере, на Ладожской. Сама тема планировалась классической — с засадным полком в компьютерном клубе, с отвлечением внимания; присутствовала стратегия развития событий. Однако из-за несогласованности и конской тупки мы просто выбежали из клуба и начали драться. Я выбегал из клуба одним из последних и оценил масштаб действа.

Нас было чуть меньше — эту битву делала в основном Ярославка, мы держали центр и левый край. Нам удалось продавить их и отогнать к другой стороне дороги. Во время этой драки меня едва не искалечили — в меня тыкал фаером бомж, прямо в голову!

Нифига не фэйрплэй… Я после этого про себя сказал «спасибо» врождённой реакции и всем боевым искусствам, которыми я занимался. Мне прожгли капюшон до волос — клок волос был сожжён. Повезло, что я сумел закрыться; если бы он попал в лицо — последствия были бы куда более тяжёлыми…

Свиноруб на Черкизоне (Федос)

Однажды мы решили приехать на матч мяса в Черкизово. Не все рулевые тогда были согласны с целесообразностью этой акции. Я её поддержал. Приехали на четырёх машинах — всего 20 человек. Подъехали, запарковались во дворах на Большой Черкизовской улице, неподалёку от стадиона. Матч закончился, и мы решили пройти вдоль дороги. Прошли дворами в сторону Черкизовской, вышли из дворов на улицу и начали бить всех, кто был похож прикидом на хулигана.

Наш дружный состав успел поколотить приличное количество народа, когда услышали на другой стороне дороги вопли и увидели, как на противоположной стороне улицы выстраивается и группируется немного превышающая нас по численности банда. Потом выяснилось, что это были «апельсины» и «бутчера» с окружением, их было около 30 человек.

Мы сорвались в их сторону и побежали на них прямо через дорогу сквозь поток машин. Они построились и ждали нас: видно было, что наше поведение их сильно нервирует. Кругом мясо, мужичьё в шарфах, все не понимают, кто, с кем и почему дерётся. Перебежав дорогу, мы вклинились в их толпу — произошёл короткий контакт, за считанные секунды закончившийся нашей победой. Пятеро осталось лежать, остальные разбежались во все стороны.

Мы вернулись, сели в машины и уехали. У мяса потом собралось много народа, но никого уже, естественно, не нашли. Чистая победа, ещё одна в копилку.

Траблмэйкерс (Яуза)

Однажды мы охотились на одних, а поймали совсем других. Изначально целью было мясо из банды Independent Crowd, а поймали в результате каких-то торпедонов.

Операция планировалась следующим образом: собирались выследить какого-то типа из краудов от дома до места их сбора, на который он по нашей информации должен был ехать. Были расставлены сменные скауты на кольцевой линии, которые должны были вести его по очереди. Была ещё куча всяких технических хитростей — всё было очень серьёзно продумано.

Кроме одного НО. Этот чувак оказался нереальным параноиком! Это был просто психоз. Он в последний момент выпрыгивал из дверей метро, менял вагоны, вёл себя как настоящий агент под прикрытием, отсекающий возможные хвосты. Тем не менее, его вели довольно долго, но по итогу ему удалось уйти от наших.

Состав уже было собирался расходиться, поскольку вычисление вражеского сбора сорвалось. И тут поступил звонок от одного из скаутов, расставленных в метро под первоначальные цели:

— Слушайте, тут прошла группа людей, похожих на тех, кто нам может быть интересен. Их вести?

Терять уже было нечего, и мы решили попробовать в прикол, дав скауту команду отработать эту группу.

— Ну давай!

Эту группу он довёл до «Отрадного», наш состав подъехал следом. У некоторых из наших было дерьмо — тогда ещё не было моратория, и это считалось ОК, у одного была палка и у одного была труба, отломанный поручень вагона метро.

Они стояли прямо у метро. Мы вышли на их состав, заряжая «Юнион! Юнион!» (у нас тогда был такой прикол). Они до последнего орали:

Стойте! Стойте! Пацаны, мы свои! Мы «Торпедо»! Мы траблы! Мы траблмэйкерс, «Торпедо»-Москва!»

Они кричали, что мы ошибаемся, когда мы их уже вовсю лупили, — было очень смешно.

С траблмэйкерс позже я как-то сошёлся в одном забивоне, где мне здорово расколотили щщи. Мы пили-кутили всю ночь у меня дома, наутро решили съездить посмотреть одну забивную драку. N-troop махались с торпедонами. Приехали впятером, а там нам говорят:

— Парни, вы в тему, у нас тут ахтунговая ситуация — нам не хватает народа, это очень важно!»

Мы с похмела, но деваться некуда — пришлось встать драться. Кони, которых мы усилили, оказались ни о чем, они больше смотрели, чем дрались. Драку пришлось делать нам. Состав педо был неплох, у них было несколько реальных крутышей, которые махались на достойном уровне — мне несколько раз прилетело очень чувствительно. Одного из наших тогдашних оппонентов, Табаки, позже посадят за убийство при накрытии рэп-концерта — а тогда Хакер ему очень некисло всёк. Мне разбили щщи, Федос сломал руку. Махач в результате закончился ничьёй, хотя дрались очень самоотверженно.

Метротрэш (Дым)

Стою на платформе, палю все движения вокруг. На работу вроде успеваю, как обычно, с опозданием на час.

Как бы встать поудачнее? Раньше постоянно пытался на платформе встать так, чтобы дверь открывалась точно напротив меня. Но нет… Закон подлости. По моей ветке ходят поезда нескольких типов, и разведанное место напротив дверей одного типа состава часто оказывается некорректным для дверей другого типа. Засада.

Посередине платформы прибывшие поезда встречает пузатый мент, затем он совершает обход по опустевшим вагонам. Когда забивал стрелы на станции в центре зала, наблюдал их действия. К себе в офис они частенько на моих глазах принимали людей в состоянии разной степени невмендоса. Судя по всему, намного приятнее сидеть там и черкать шариковой ручкой по вкусно хрустящему протоколу, а не каждые три-четыре минуты с физией одновременно страдающей и стригущим лишайником и запущенной формой чумки овчарки носиться по вагонам в поисках потерявших сознание в дороге граждан и иных преступных элементов…

В конце платформы, как обычно, стоят в ожидании сменщики-машинисты. Ездил один тип на моей старой ветке, вылитый Люцифер — под форменную рубашку одевал чёрные джинсы, всегда почему-то с пятнами похожей на засохшую субстанцию кончины на них, и остроносые казаки, что вместе с его одутловатым ликом и патлами до плеч как-то царапало взгляд. Ну мало ли — работа у них тоже ещё та, железных червяков по бетонным кишкам гонять и втыкать часами в перегонах на нескончаемо бегущие по периферии зрения километры кабелей. И ещё орать дурным голосом в микрофон в час пик, чтобы очередной осёл освободил двери… неужели так долго подождать следующего поезда…

Мне нравятся старые составы — там попадаются в вагонах толстенные пуховые подушки, в которые так приятно иногда утопить свои булки, погрузиться в очередную книжку в смартфоне. А ещё в них есть вагоны, которые закрыты от глаз пассажиров соседних вагонов, двери в торцах у них непрозрачные. И если ты в нём один на перегоне от Строгино до Крылатского длиной в 9 минут — можно грамотно помракобесить в нём и особо не опасаться последствий. Я обыскал как-то такой вагон из интереса — видеокамер и прочего палева не обнаружил. Так что отдыхаем в личном пространстве до следующей станции. Лежа на диване или куря сигарету в форточку. На подъезде к станции бычок об пол, и куда-нибудь по ситуации; единственное, если вас могут спалить, то лучше в карман. А там на улице докурить уже или выбросить можно будет, от запанкованности мозгов зависит. Ну а хулиганью заморочки ни к чему — можно об галстук кому-нибудь затушить даже, если дверь остановилась напротив явной вражины, которая пытается прорваться в вагон и хамит уже с платформы одним своим непотребным выражением лица. В мирном варианте соскока рецепт простой — переход в другой конец вагона, лицо сделать силикатным кирпичом. Я тут не причем. В рот вас калачом. И всё. Или, например, воткнуть в уши плеер и поставить его на максимальную громкость, закинуть ноги на поручень, повиснуть как летучая мышь вниз головой и читать так перегон русский чёткий рэпачок под плеер в полный голос, активно жестикулируя руками. Можно, наверное, даже после полуночи в такой вагон удачно попасть и сексом там позаниматься аккуратно на диванчике — только уложиться лучше в 9 минут, мало ли что… Вариантов море и четыре лужи.

Поезд подъехал — захожу и сажусь. Современный состав с длиннющими вагонами, в некоторых из них иногда на скорости что-то жутковато стучит по крыше и в стенах.

В перегоне от Строгино до Крылатского иногда возникают мысли, что тут можно встретить старость… он тянется как нескончаемая куча связанных между собой платков из кармана Амаяка Акопяна. Амаяк меня всегда радовал одним своим афоризмом: «Надо просто дунуть — и всё получится!!!».

Пассажиров немного, человек 20 на весь вагон. Время за десять, основная масса трудоголиков проехала. Мне кажется, что на строгинский пляж по району сейчас двигает куда больше народа, чем на работу, благо пляж у многих здесь начинается сразу через дорогу от дома.

Я всех их внимательно изучаю: кого-то искоса, кого-то прямо. Это они внешне спокойные, все такие в основном на вид приличные — а в реале расслабляться нельзя. Ну кто знает, что от кого из них можно ждать? Я уверен, что попади мы на голодный остров, как минимум пятеро из них стали бы каннибалами и в охотку схарчили бы всех остальных. Возможно, даже сырыми. И неважно, кто как выглядит, — внешность обманчива.

Так, кто тут ещё у нас. У бабули напротив в тележке вполне может лежать мясницкий тесак… Тётенька лет 35 рядом смотрится в зеркальце и что-то замазывает на лице под носом специальным минивеником с ручкой, небось, в коробочке у неё кокос вместо пудры, это она таким ушлым образом облупос себе устроила по дороге на работу, ишь как глазки блестят…

Оооо, какие персонажи…

Вот тип в грязных белых кроссовках Nike на липучках, что стоит у дверей и старательно мнёт что-то рукой в переднем кармане драных джинсов, — он ведь может с одинаковым успехом сейчас и увлечённо дрочить, и возбуждённо зажимать между пальцев короткое стальное шило в максимально эффективной позиции для тычкового удара в воздушный шарик в руках у девочки лет 12-ти неподалёку. Чуть подальше мордастый кэжуал в клетчатых шортах, на Lacoste и белых тапках. Читает «Спорт-экспресс», классика жанра… только двух патчей SI не хватает ещё сбоку белых носков, чую сразу — мясным духом потянуло. Лицо такое серьёзное-серьёзное и баки так благородно пушатся по бокам, прямо английский лорд в палате парламента. С пачкой LM, торчащей из кармашка сбоку. Сделать самолетик, что-ли, бумажный с надписью на крыле «8 лет без побед», или «Не забывай!!! Свиноеб don’t stop!!!», кинуть ему поверх газеты и угореть от реакции. А ведь каждый из них в любой момент может сойти с ума, ударить в шутку соседа ножом, да что угодно выкинуть. Кто ж знает, что там у них в головах… Не зря так люди оживляются, когда встречают знакомых и друзей в общественных местах — от знакомых хоть знаешь примерно чего ожидать, а к незнакомым спиной поворачиваться всё-таки не стоит… А значит, надо быть начеку.

«Молодёжная». Ну и название. Молодёжи на платформе почти не наблюдается, скорее наоборот… Переобозвали бы уже — в Пенсионную, правда, «Коломенская» с её Нагатинским затоном куда больше этого названия заслуживает. А вот дальше кайф, перегон по улице до Скунцевской — можно после отъезда из Строгино переключиться уже ненадолго с залипающих соседей и кабелей за окном, вспомнить, какая сейчас на улице погода. Птичка на стекло может струйку жидкую пульнуть, которую ветром размажет по стеклу — уже нескучно, да и мир большой видно — красота!

Потом «Парк победы». Красивое метро. Жаль, раньше не работало, когда я ездил на Поклонку вечерами у кровавых (из-за красной подсветки) фонтанов побродить вечером. Народу набилось уже прилично, всех контролировать стало сложно, я сбоку у двери читаю со смартфона и краем глаза параллельно палю ближайших. Спина прикрыта до поясницы — лучше, чем ничего. Хоть в ноги никто сзади не кинется…

«Киевская». Нет, это не «Киевская» с тех пор, как там гости столицы банчат цветами. ГИВИвская она… Как есть ГИВИвская. Мне часто по делам и на лёгкий шоппинг в «Европейском» туда выходить приходится. Иду через их толпу, и начинается: «Эээ, слюш, цветы бэри… Нет ёпта, НЕТ! Так и хочется взять мегафон и заорать:

— Я не хочу ваши шипастые розы и хризантемы-мутанты!!! Любимой девушке я лучше подарю любовно лично сорванный букет васильков и полевых ромашек!!!

«Смоленская». Мало людей, чем она мне всегда нравилась. Запомнилась она мне особенно 97-м годом. Убрав шарфы под куртки, мы на шифре (без цветов — зато в остальном при параде, джинсы голубые, бомберы…) ехали вниз с улицы, а столь же невеликовозрастная и столь же бухая тусовка коротко стриженных карлов в мясных розах и точно таких же фейковых рыночных бомберах-альфах двигалась неспешно вместе с лентой по эскалатору наверх на улицу. У них были бутылки в руках, у нас были бутылки. Как несложно догадаться, вопрос от одной из явно обозначающих себя сторон должен был последовать, и он последовал. «Кто такие, бл*дь???». Ответ в исполнении моего коллеги по хобби Володи был лаконичен — во вражью массу улетела его бутылка с недопитым пивом, разбившись о чью-то инстинктивно выкинутую вверх руку. Ответный залп осыпал нас градом осколков — мы не остались в долгу. Я вспоминал про это, когда через годы во время потасовки на дерби в метро зажатые нашим прыжком у подножья эскалатора и явно уже обреченные на прогон оппоненты решили добавить стресса и нам: они начали кидать бутылки в низкий потолок холла над нашими головами, а мы стояли так плотно, что оставалось только накинуть капюшон на голову и давить вперёд под россыпью стеклянных брызг сверху. Хорошо, что бутылок у них было мало и всё кончилось очень быстро… Возвращаясь в 97-й — чёртовы ленты разносили нас всё дальше друг от друга, немногочисленные пассажиры что-то осуждающе орали, мы утирали кровь с лиц и потёки пива с одежды… Встреча на Эльбе. Хоть не приняли никого из нас… спустились и быстро уехали.

Следующая станция «Арбатская». Всё, с этой станции всегда дурдом по-любому до места назначения. В вагон протискивается мадемуазель лет 20, при этом разворачивается и протирает меня своим третьим размером. Бортанула меня своими персиками и встала. Ну что ты глазками хлопаешь? Может, я наглухо женатый — просто кольцо дома забыл. Или нет, лучше сказать правду — я убеждённый холостяк с выделенкой анлим десять мегабит и сотней порносайтов в закладках mozilla… ох, точно не к добру она икнула запахом творожной булки прямо мне в лицо. Меня явно пытаются дезориентировать. Что-то и тут не так… Отвлечение внимания, размечтаюсь сейчас — а мне карманы дядька с ноутбуком с сиденья сзади почистит. Руки кладу сзади на карманы джинсов, чтобы не почистил этот жулик, косящий под офисного хорька. Тоже мне акула бизнеса, сам небось накачает тут порева и смотрит в маленьком окошке в углу экрана, а для всех он excel мучает. Плохо, что теснота — градуса поворота шеи мне не хватает, чтобы срисовать ситуацию сзади. Убранные назад руки были недальновидным решением. Так бы она в них упёрлась, а тут получается, что она руки выставляет впереди персиков, чтоб ко мне не прижало всем телом. С этим я сейчас согласен — по отдельности тут потеть лучше, чем вместе. Ещё подумает чего-нибудь, ну, хоть таз вперёд при этом я выпячивать не пытаюсь… Я натянуто улыбаюсь, никаких персиков — я думаю о своем бабле в заднем кармане.

Её вынесло на «Площади Революции» по направлению к переходу. В вагон одновременно с желающими выйти полезли отдельные бараны из входящих, усложняя этим и без того непростое движение. Многие люди в общественном транспорте ведут себя так, как будто у них табличка на груди с огромными буквами: «Ударь меня»… На платформе меж тем граждане с деловитым видом на бегу продолжали измываться над скульптурами — какой уже год это длится… Несчастной скульптурной собаке каждый второй норовил подрочить уже и так издроченный до блеска нос, а дети по традиции пытались вырвать из рук революционных матросов и солдат их бронзовые литые наганы и огромные гранаты. Ничего, я тоже пробовал таким способом достать себе реальный ствол, пока мне лет 12 не стукнуло. Идём бывало по станции с мамой, и я, улучив момент, на ходу пытаюсь рвать оружие из рук … так ничего и не вышло. И у этих не выйдет.

«Курская»… бвэээээээээ. Радиальная ещё туда-сюда… А вот мерзейшая «Курская»-кольцевая меня всегда расстраивала. Меня там уже пытались обувать прямо на платформе. Последний раз бык попросил телефон, типа он со своей симки позвонит. Угу, ща прям, сладкого нашёл. Время идёт — прихваты у них всё такие же тупые по сути. Ответить можно, как и лет 8 назад, всё равно по-своему в кассу будет: «Слышь, Вась, вот тебе десять рублей бумажкой и два монеткой — иди купи жетоны для таксофона в ближайшем киоске «Союзпечать».

А менты в переходе с «Курской» на «Чкаловскую»… Еду вверх и уже знаю, что стоят они там наверняка у металлического турникета, и меня ждут, чую прям — сразу встрепенутся и цепко схватят за рукав. Они ведь давно уже не видели мой паспорт и содержимое карманов… Целый день ведь уже прошёл, мало ли… Тьфу. Сколько крови моей выпили, сколько раз останавливали, обезьянник я их как родной знал вообще… И почему-то всегда только с ними нервы, не было больше второй такой недружелюбной ко мне ментовской точки в метро.

«Курская» позади. Скоро и мне на выход. Не самый скучный маршрут в метро, хоть и не самый-самый интересный. По пути к работе только осталось оттоптать хорошенько ноги кому-нить в давке на платформе, и всё. Когда толпа чуть двигается вперёд, переваливаясь как стадо пингвинов, обязательно найдутся олени, которым не идётся со всеми нормальной скоростью и черепашьим шагом. Раз на ноги наступит, два, три. Ну почему я уважаю заочно человека передо мной и прилагаю максимум стараний, чтобы не навалиться на него своим телом; даже если меня толкают сзади, я стараюсь не наступать на ноги. С теми, кто пытается давить в спину всем телом плотно сзади в еле бредущей толпе или воткнуть в спину острую часть рюкзака или сумки, всё просто — мах с локтя назад, не глядя, но не в полную силу, просто дать понять, что стоит изменить своё поведение. Народ-то тоже такой. Парни рассказывали, как один пихнул так с локтя — получил в ответ сразу куском водопроводной трубы по затылку: хозяйственный мужик видно, по делам торопился…

Самые мерзкие всё равно те, кто начинают топтаться на ногах. И вот когда мне в тыл попадает такой копытоногий, я быстро начинаю звереть. У меня своя метода. Больше двух раз подряд мне ещё никто не наступал, и никто из них не был рад, что встал за мной. Я в такой толпе и ситуации всегда начинаю идти на цыпочках. Переднюю ногу вперёд и еле-еле шажки, а заднюю на мысочек, и всё!!! Дальше ждём ощущения в подошве, говорящего нам о том, что наш ластоногий друг (подруга) сзади в очередной раз смело выкидывает свои щупальца далеко вперёд, очевидно решив, что мои ноги идут далеко впереди моей спины… И в этот момент я плавно и быстро всем весом опускаю стопу на пятку, а заодно и типа залетевшую под ход моей ноги чужую ногу. Гриндерсы давно не в моде, но я и сейчас отдавлю клешню человеку качественно — надо работать, как агрегат на заводе: резко опустился всей массой, проштамповал болванку, хлопнул прессом жёстко, и тут же соскочил — это случайность, пардон. И ногу тут же опять в исходное положение. Я всегда разочек давлю от души, особенно кайфово это по лакированным штиблетам делать и по ослепительно белым кедам, приложить серьёзно — но на секунду-три, и тут же как ни в чем не бывало идти нормально дальше, на тех же медленных полуцыпочках. Дальше мудила (есть ли женский род у этого слова? Завис я на этом нюансе…) сзади будет внимательно смотреть под ноги — проверено. Пока поперестраиваешься в этом движении колеблющихся частиц, можно пар пять разных нетерпеливых ног отдавить легко и с удовольствием, после пары удачных прихлопов азарт просыпается.

Лента несёт меня вверх. Я почти доехал, улица, Москва, особняки старинные. Воздух.

Хорошо после подземки даже в этом загазованном воздухе.

И скоро опять в метро — ловить новые угары и свежие волны метропаранойи.

Встреча с робокопом (Шипа)

В моих воспоминаниях одним из самых классных стал выезд в Голландию, на кубковый матч с «Херенвееном».

После матча кони шли по городу, здорово растянулись, мы отбились немного в сторону тусовкой в 6 человек. На одной из улиц на нас попытались прыгнуть голландцы, около сотни человек, все модные, в «стоун айлендах», крепкие парни лет 25–30. Всё закончилось очень быстро — появились двое полицейских и не дали им на нас напасть, разогнали сотню человек без особых проблем! Я потом узнавал, почему так вышло при таких-то численных раскладах: оказалось, нападение на полицию чревато огромными штрафами и серьёзными последствиями, самые скромные из которых — увольнение с работы или лишение некоторых социальных благ, чего никому не захочется испытать в жизни.

После этого мы пришли на железнодорожную платформу — там уже стояли наши, человек 20. Народ ещё потихоньку подтягивался. Кроме нас на противоположной платформе были голландцы, которые вели себя вызывающе, что послужило поводом для начала массовой драки. С их стороны платформы по пассажирскому туннелю на наш перрон пришла группа голландских хулиганов. Началась потасовка. Короткая стычка развивалась в неблагоприятном для европейцев ключе: в скоротечном кулачном бою они начали огребать и активно отчисляться с платформы назад в пассажирский туннель.

И снова ACAB поставил жирную точку в околофутбольной баталии.

Никогда до этого не видел такой картины — к нам прямо на платформу заезжает белый спортивный мотоцикл BMW, навороченный такой, весь в обвесе, с мигалкой. И на нём сидит реально робокоп! Очень крутого вида: весь в защите, за спиной торчат два пистолета-пулемета, эффектным штрихом из-за спины выглядывают их дула.

Он встал метрах в семи от нас, молча посмотрел на происходящее.

Голландцы переглянулись и сразу кинулись бежать назад к своим, мимо него! Мы стоим на платформе перед этим робокопом, видим всю эту картину и понимаем, что на этом моменте лучше всего заткнуться и сворачивать все движения. Развернулись, уехали.

Такие дела, в Европе всё иначе…

Сокольники (Паша Б-с)

После еврокубкового матча на Черкизоне состав коней поехал в «Сокольники». Были Югенды, Gallant Steeds, RBW, несколько K.I.D.S. Не было Ярославки. Из нашей тусовки поехали только я и В. На матче я узнал, что готовится сеча с Union. Я прекрасно себе представлял, кто это и что будет. Многие в ехавшем на драку составе утратили на тот момент чувство реальности; они имели смутное представление, с чем встретятся. Детская болезнь части конского хардкора тех лет, которую впоследствии движению удалось вылечить, — это то, что многие начали считать себя богами околофутбола, не имея при этом большого опыта высококлассных драк! Столкновение с новой реальностью для них оказалось очень болезненным.

Драка развивалась стремительно. «Юнион» красиво вышли из метро, ровно, как по линеечке. Последовал заряд:

— Ю-ни-он! Ю-ни-он!

Мы ждали их рядом с выходом из метро — махач начался через считанные секунды. Я стоял в первом ряду, когда сошлись. Первая сходка оказалась очень плотной: мы так сцепились, что почти невозможно было что-то делать руками. Когда в ход не могли идти руки, все били, чем могли и как могли — коленями, локтями, головой. Не помню, сколько продолжался первый стык, не дольше минуты. Затем плотняк начинает рассыпаться, меня сносят с ног, я понимаю, что кони получили люлей. Кто-то убегает; часть, в том числе и я, остаётся лежать на земле. Встаю, оглядываюсь вокруг. Что происходит? Мимо проходит знакомый из Ю. — я предложил ему продолжить танцы. Он вежливо отказался.

Через дорогу, между тем, продолжалась драка — с группой мяса продолжал яростно сражаться один товарищ из K.I.D.S., издавая при этом боевые крики типа «Идите сюда, пидорасы мясные!»

Я рванул ему на выручку, спринт через дорогу, подбежал, от души вломил в голову одному из «Юнион». Конечно, против толпы на открытом пространстве вдвоём ловить особо нечего. После этого помню, что развернулся, передо мной возник человек то ли в синей, то ли в голубой куртке — и свет погасили. Даже не помню удара. Дальше был провал.

Прихожу в себя, какое-то странное ощущение внутренней пустоты. Чувствую себя контуженным, очень плохо воспринимались звуки. Осмотрел себя, понял, что из уха у меня идёт кровь. Накинул на голову капюшон, спустя несколько минут встретил знакомую конскую девочку, Олесю. Она спросила, что случилось. Я объяснил, так и так, мы получили, а я поехал домой.

Она посмотрела на меня и сказала:

— Какой домой! Поехали в травму. Пошли до наших.

С воинами на машине поехали в травму. В травме я отрубился. Потом уже мне рассказывали. Девочке врач в травме говорит: «Держи его!», а у меня из уха кровь, изо рта пена. Олеся смотрела на всё это в шоке. Мне что-то вкололи, привели меня во вменяемое состояние. Отправили в больницу там же в «Сокольниках». Там я пришёл в себя и ночью позвонил родителям, сообщил, что со мной всё нормально.

При мне ещё были документы на визу во Францию — я собирался ехать на выезд. Неожиданно стало хреново. Я очень не хотел блевать на пол по-свински и попросил Олесю достать пакет из кармана. Она достала, и я блеванул прямо на эти документы… выезд не состоялся.

Диагноз, который мне поставили после этой драки: перелом основания черепа, перелом затылочной кости, суборкидальное кровоизлияние в мозг, разрыв барабанной перепонки.

Выезд в Чехов (Федос)

В тот год один из топ-боев выбил 40 тысяч — поддержать мини-футбольный клуб ЦСКА. На эти деньги дружный состав суппортёров ЦСКА из разных контор двинул на выезд в город в дальнем Подмосковье. Собралось около 50 человек. Состав был ярким и включал в себя немало людей, являвшихся цветом тогдашнего конского хардкора. Я подписал под это мероприятие почти всю «дивизию викингов» — им понравилась идея побухать на халяву и прокатиться.

Собрались на вокзале, сели в собаку, поехали — всё как обычно. Дико пили по пути туда на мини-футбольный бюджет: это лучшее вложение в суппорт, если вы хотите обеспечить по полной его вокальную составляющую.

В мини-футбольном дворце на входе были большие тонированные стёкла. Мы стояли внутри, когда к непрозрачному снаружи стеклу подошёл один из кидсов, достал болт и начал обильно поливать стекло; при этом струёй он пытался рисовать какие-то фигуры. Ему было невдомёк, что изнутри прекрасно всё видно. Фойе было битком забито народом, местные жители также приличным числом решили посетить этот матч. Все ходят и невольно натыкаются взглядом на парня, трясущего членом за окном. Дети отворачиваются. Жуткое зрелище.

Пошизили на футболе, обнесли местный супермаркет, приходим на платформу. Подходит собака — она вся битком забита дачниками. Самым простым путём пошёл тот же представитель кидс: он лезет в открытое окно под фрамугу — его перевешивает, он падает на колени дачникам, кому-то достается кроссовком по щщам. Забитый проход, где некуда встать. Он лежит на коленях у этих людей и орёт: «Ааааааа!!! Аааааааа!!!»… Ад. Все поломились внутрь, мы тоже как-то протиснулись.

В вагоне началась акция «Пассажиры, убирайтесь!»: песни, швыряние мелких предметов. Идёт угар, люди отписываются усиленными темпами. Вагон заметно опустел, соседние вагоны вздрогнули и уплотнились.

Подъезжаем к Царицыно. Саше С. приспичило отлить. Мы вышли составом в 15 человек, чисто «дивизия викингов». Он начал мочиться рядом с рынком — охранники ему что-то сказали. В общем, понеслось довольно быстро. Мы уделали всю охрану царицынского рынка, нормальный махач — их тоже было человек 15, довольно крепких. Стали сваливать. В метро нас догнали серые. Когда вязали, Сашу С. приковали к поручню в вагоне. Мы смогли отчислить ментов из вагона, и поезд уехал.

Отстегнуть соратника не получалось. Через станцию нас ждал наряд — надо было двигать, и я принял решение:

— Будем оставлять Сашу С.

Он доехал до конечной — там его отстегнули, как-то выкрутился.

Для одного дня это была большая концентрация событий… много эмоций.

Драка с Union & WB на «Китай-городе» (Шушу)

На дворе стоял декабрь, середина 2000-х. На улице наступили серьёзные холода. Мы праздновали в «Кружке» совмещённый день рождения трёх наших парней. «Кружка» была на одной из конечных станций зелёной ветки. Нас было 25 человек. Откуда-то появилась информация, что то ли на нас, то ли на сидящую где-то неподалёку Зарю мутят Кабаны. Ну, мутят и мутят, побухали ещё в «Кружке», поехали из неё к маленковской братве — там ещё хорошо посидели, полудили. Домой не хотелось. Мы пошли до «Алексеевской», чтобы оттуда поехать к одному из наших продолжить пати.

Спускаемся втроём в метро, время ближе к часу ночи. Я, Леха и Костыль. Едем, никого не трогаем. За одну станцию до «Китай-города» в соседний вагон заходит состав, человек 30–40 очень серьёзного вида. Ничего себе совпадение, подумали мы…

Леша смотрит в их сторону и говорит:

— Это Union с Кабанами!

Я гонял тогда всего несколько месяцев, а тут в соседнем вагоне состав Union, про которых я столько слышал! Начало подколбашивать.

Подъезжаем к «Китай-городу», выходим, идём на противоположную сторону проводить Лёшу — ему надо было ехать куда-то дальше. Состав из соседнего вагона тоже вышел и пошёл на переход.

От их толпы отделяется лидер, подходит к нам — они с Лёшей на тот момент работали вместе.

Первое, что он спросил, было не «привет» или «пока». Он начал в лоб:

— У вас состав есть?

— Да не, мы все в разъезде.

— Ну ладно.

Он ушёл вслед за всеми на переход. Лёша уезжает, сказав нам быть аккуратнее. Нам с Костылем надо было в тот же переход, куда ушло мясо. Идём, переходим, спускаемся.

Первое, что мы видим на платформе, — от их состава осталось около 20 человек.

Нам это не понравилось — час ночи, большие интервалы между поездами, тут всякое может случиться. Смотрю на табло: поезд в нужную нам сторону ушёл полторы минуты назад. Ждать точно долго. Они стоят в пятидесяти метрах от нас в центре платформы, мы ближе к началу поезда.

Всё стало ясно, когда из их тусовки выделилось несколько делегатов и направилось к нам. Остальные остались на месте и принялись внимательно наблюдать за происходящим. Всего к нам направилось пять человек.

Костыль устало потёр глаза и сказал одно слово:

— БЛ*ТЬ!

Они подходят к нам.

— Чё, кони?

— Да, кони.

Спросивший с ходу замахивается, но Костыль перехватывает его руку. Они начинают бороться, падают и укатываются по платформе. В пылу борьбы они укатились за колонну — я потерял их из виду. Впрочем, на некоторое время мне стало не до этого. Я остался один против четверых. Встаю в боксерскую стойку, пробиваю двоечку — первый же подошедший падает. Я сам не ожидал такого расклада, вот это я боксёр, ничего себе! Второй бьёт — я уклоняюсь, отвечаю двоечкой — он отступает и спотыкается о первого, тоже падает. Я подскакиваю к лежащим и начинаю кошмарить их с криками: «Лежать, суки!»

Оставшиеся двое смотрят в ахуе и отбегают от меня! Я бегу к Костылю — он лежит на платформе, сцепившись с оппонентом: они просто обнимаются, тот тип сверху на Костыле.

В этот момент слышу крики:

— Эй, стоять там! Вы чё, пацаны!

К нам бегут несколько обычных мужиков! Они увидели, как пятеро нападают на двоих, и в них взыграло чувство природной справедливости. Мужики начинают драться с теми двумя мясниками, которые на меня не напали. Мясники начинают получать звиздюлей.

Становится всё веселее. Кричу:

— Костыль, отпускай его голову!

Костыль отпускает голову, и я пробиваю несколько пенальти по башке мяснику — он вырубается. Помогаю встать другу и бегу назад к тем первым двум мясникам, с которыми сошёлся. Один помогает встать другому, у первого лицо в крови, он выглядит не очень. Они от меня щемятся.

15 человек в отдалении в удивлении взирают на всё это побоище. Как потом я выяснил, прыгнувшие на нас были Кабанами, смотреть за происходящим остались Union. В какой-то момент наблюдающие приходят к выводу, что необходимо вмешаться.

Картина. Костыль бежит на помощь мужикам. Union бегут на помощь Кабанам. Я, воодушевленный предыдущими успехами, встал, опустив руки, и стал ждать, пока подбегут Union. Признаюсь, словил кураж — хотелось вырубить первого подбежавшего резким боковым на отходе, чётко, в последний момент.

Хрен там. Первый же подбежавший тип чётким ударом буквально снёс меня с ног. Боковой не прошёл — боксёр в нокдауне. Дальше меня били ногами, пытались куда-то тащить. Следующую минуту я запомнил очень плохо. Сквозь звуки драки прорвался шум подъезжающего поезда.

Поезд подходит, открываются двери, и я чувствую, что кто-то хватает меня за шиворот куртки и затаскивает в вагон. Это Костыль. На платформе остаётся валяться капюшон от моей куртки. Двери захлопываются прямо перед носом у мясников, поезд трогается, и последнее, что мы видим, — толпа Union, которая жестоко долбит вписавшихся в драку мужиков… как в кино… Вся драка заняла считанные минуты.

Однако приключения не хотели нас покидать. Через вагон от нас в поезд успели заскочить 5 мясников. Они палили нас; ждали, когда мы выйдем.

Выходим на «Краснопресненской», едем на эскалаторе… Я уже было успокоился и решил, что пронесло. Мы с Костылём осматриваем друг друга — вроде все целы, только у меня оторван капюшон. Внезапно слышим голос:

— Эй, пацаны, эй! Тормозите!

На ленте снизу появляется эта пятёрка парней — мы оказываемся в двадцати метрах друг от друга.

Костыль посмотрел на них, на меня и второй раз за сегодняшний вечер сказал: «Бл*ть!»

Он потянул меня, мол, пойдём быстрее, хватит уже на сегодня. Я говорю: «Подожди». Разворачиваюсь и кричу тем типам:

— Что хотели?

— Мы ничего не хотим, только извиниться!

Костыль ещё раз внимательно посмотрел на них и сказал мне:

— Нахрен надо. Это мясо! Уходим!

Мы решили не искушать судьбу — извинения мясников так и не были приняты в этот вечер.

Свои и чужие (Дым)

Знакомый посмотрел видео нескольких массовых драк футбольных хулиганов и удивлённо спросил меня: «Слушай, а как вы друг друга различаете? Все без опознавательных знаков, в разной одежде, людей с обеих сторон при этом десятки!»

Я объяснил, что когда фанатский стаж превышает определённый срок, ты знаешь в лицо как минимум пару сотен человек. На бесчисленных матчах, выездах, общих пьянках, движухах из года в год ты видишь одних и тех же людей. Даже если ты не знаешь их лично — после трех-пяти лет постоянного взаимосозерцания их лица всё равно для тебя родные, как и твоё для них. В рамках банды это количество схлопывается до нескольких десятков — через год активной жизни участника хулиганской группировки человек знает всех активных членов своей и союзных по муткам фирм. Поэтому в драках локальных группировок и фанатских союзов практически всегда большинство присутствующих узнаёт своих даже со спины, по силуэту, по детали одежды. Члены фирм проводят слишком много времени друг с другом, чтобы ошибаться. Но…

Конечно, бывают и казусы; хватает примеров, когда свои дерутся со своими. На общаках, где вместе в бой идут десятки банд. В махаче на площади у станции метро «1905 года» боец топовой армейской группировки в разгар побоища жестоко подрался с основным членом молодёжной банды своего же фанатского союза. Разнесли щщи друг другу очень серьёзно. В той драке от мяса мало кому так досталось.

Случаются ситуации, когда под раздачу случайно попадают новички, которых ещё не все успели запомнить. Или союзники. Знакомый динамик рассказал мне, как в 97-м поехал с конями бить мясо в «Сокольники». В ходе потасовки он оказался на земле, и кони же избили его пряжками, приняв за мясника. Говорил, сразу колотить начали так, что сказать им ничего было невозможно.

В драке с апельсинами и бутчерами на Чистых Прудах зимой однажды попал под замес один из парней Ярославки. Когда сошлись с ними стенка на стенку, по ходу пьесы он оказался на земле и попал под пресс ударов ногами парней из YGS. Всякое случается.

Иногда проблемы случались из-за чрезмерной боеготовности армейского хардкора. В первой половине 2000-х Ярославка однажды на «Динамо» едва не подралась с Шэди Хорс, поскольку с обеих сторон оказались люди, которые сразу, не разбираясь, начали драться. Парни не знали друг друга в лицо.

Попытки решить проблему «отличи своего» предпринимались. Самыми популярными у армейских группировок были несколько приёмов. Одна деталь чтобы бросалась в глаза и можно было отличить своего. Иногда всё войско одевало копеечные тканевые садовые перчатки с резиновыми пупырышками. На пивном фестивале в «Лужниках» на драку с мясом состав коней однажды шёл поголовно в бесплатных картонных кепках с логотипом этого фестиваля.

Другим приёмом была изолента. Однажды поверх рукавов курток мы повязали куски яркой изоленты как повязки. Помню, у кого-то из парней оказался маркер, и куча народа на том общаке стояла с чёрными коловратами на красном фоне. Армейские каратели в Стоун Айлендах. Эти приёмы работают, и ничего лучше пока фанаты во всём мире не придумали.

Гоп-зачистка (Федос)

Я ехал на электричке с Яузы до Маленковки, в спорткостюме. Собирался посидеть у знакомых парней и устроить спортивную пробежку назад к дому минут на 40. Ночь, последняя собака. У меня были с собой древний мобильник с монохромным экраном и старый кассетный плеер, пусть и большой, но в нём работало радио — бегать поприятнее. Ни денег, ни оружия, на шее золотая цепочка — подарок мамы.

Меня, скорее всего, пропалили, когда электричка въезжала на платформу. Захожу, сажусь. Через двадцать секунд передо мной нарисовывается тело. На пальце наколот синий перстень. Стоит, смотрит на меня. Меня кто-то цепляет сзади, и в следующее мгновение я обнаруживаю, что к моему горлу приставлен нож. Стоящий передо мной тип достаёт нож и садится сбоку, ещё один садится с другого бока. Оказался в капкане — двое по бокам, один держит сзади и приставил нож к горлу, один передо мной. Попал под профессиональный гоп-стоп. Они вынимают наушники у меня из ушей и говорят:

— Не дёргайся.

Меня быстро обыскали, всё вынули.

Сижу, за окном темно, последняя электричка, нож у горла и у бока, в голове мысли:

— Отвратительно закончить свою жизнь так… Сейчас зарежут… Зачем им свидетель…

Я нашёл в себе силы сказать:

— Симку верните!

— Не вопрос.

Открывает телефон, достает симку, кладет её на лавку:

— Тебе где выходить?

— На Маленковке.

Они выходят в тамбур, стоят, смотрят на меня через двери. Подъезжаем к Маленковке. Встаю, думаю, куда идти — в дальний тамбур или в ближний, где они стоят. Думаю, если сразу меня не убили, то в тамбуре гасить не будут. Выхожу к ним — они смещаются в сторону и спокойно дают мне пройти. Выхожу на платформу, поворачиваюсь к ним и говорю:

— Парни, я очень надеюсь, что мы с вами в скором времени встретимся.

Они смеются, и один говорит мне:

— Слышь, ты один не катайся в ночных электричках. Это опасно для жизни.

Из ценного сняли только золотую цепочку — она была мне дорога как подарок.

Прихожу к ребятам на Маленковку, объясняю ситуацию. Парни сказали, что это наверняка наркоманы — они постоянно на нашей ветке работают.

На следующий день мы собрались на «Проспекте Мира» «дивизией викингов» — я объяснил ситуацию. Они предложили поездить и поискать. Призвать к ответу и сдать в милицию. Не вопрос, давайте.

Мы начали рейды по ночным собакам. Я шёл первым, смотрел, ребята за мной. Большая часть контингента ночных собак была на вид полукриминальным сбродом, однако я помнил лица грабителей — и это были не они.

Парни меня постоянно спрашивали:

— Эти? Нет! Эти? Нет! Может, эти? Да точно нет!

Мы часто пересаживались. Я уже не помню, какая по счёту была собака, когда одному из викингов надоело ходить без дела. Мы успели пройти несколько вагонов, когда он показал мне на какую-то компанию из четырёх крепких быков и спросил:

— Эти?

— Нет, не эти!

— Да за*бал ты. Эти!

С этими словами он подошёл к этой компании и мощно пробил в голову одному из них. Дальше был хардкор, гоп-зачистка электрички. Все криминальные на вид элементы подвергались обструкции. Короче, акция «электричка без гопарей».

На следующий день я поехал с другими знакомыми парнями — на нас наехали два здоровых кабана. Они начали конфликт первыми. В нашу сторону последовал вопрос:

— Вы чего на нас уставились?

— Что ты мне сказал?