Псевдоним хищника Ольховская Влада
Ее внимание привлек сосед по коммуналке, молодой студент, которому комнату купили родители. Инесса тогда решила, что это за большие заслуги и от любви. Лишь много позже она узнала, что семейство просто хотело выпроводить отпрыска, потому что находиться с ним под одной крышей стало невозможно.
В первое время после знакомства Дима удачно скрывал то, что выводило из себя его родителей. Он был джентльменом и рыцарем в одном флаконе. Мотивация вопросов не вызывала: Инесса была самой красивой девушкой, проявившей к нему внимание. А она, напрочь лишенная практического жизненного опыта, млела от его ухаживаний. Кафе, кино, цветы, а потом – лепестки роз на кровати и зажженные на подоконнике свечи. Инесса была убеждена, что ее любимому Диме все это нравится, подобные поступки для него естественны.
Встречались они недолго, поженились быстро. Церемония была тихой и поспешной: никаких тебе белых платьев и лимузинов, зашли, расписались, потом посидели в ресторане. Инессу это не обидело, она очень трепетно относилась к деньгам и понимала, что роскошное торжество они себе позволить не могут. Она все равно была счастлива.
Счастье закончилось, когда она узнала, почему у Димы не было близких друзей и даже его собственные родители его побаивались. Молодой человек отличался нездоровой вспыльчивостью. Ухаживая за Инессой, он сдерживался изо всех сил, хоть это и давалось ему нелегко. А когда она стала его женой, он сдерживаться перестал.
Его гнев могло вызвать что угодно – от вчерашнего обеда до несвоевременной, как ему казалось, улыбки жены. В такие моменты он орал, колотил кулаком в стену… потом бил Инессу. Сначала вроде как извинялся, клялся, что этого не повторится. Но потом понял, что девушка от него никуда не денется… и что бить ее ему нравится.
А Инесса просто не знала, что делать. Идти ей было некуда – ее комната находилась тут же, за стеной, не спрячешься! К тому же она отказывалась верить, что любовь ее оказалась всего лишь иллюзией. Она убеждала себя, что если чуть-чуть потерпеть, быть с ним ласковой и нежной, то он образумится и перестанет нападать на нее.
Заступаться за Инессу никто не собирался. Родители Димы, хоть и знали своего сыночка, втайне верили, что, раз девушка сама выбрала такую судьбу, пусть терпит. Да и кому еще она нужна, детдомовка без образования? Пусть спасибо скажет, что он ее содержит! Соседи же затаили на нее злобу еще с тех пор, как она вернула себе комнату – они-то уже использовали освободившуюся жилплощадь!
Вскоре Инесса забеременела, и на тот момент это было для нее чудом и спасением. Вот-вот должно было появиться на свет существо, которое будет любить ее всегда! Да и потом, девушка была убеждена, что, увидев крошечного младенца, Дима обязательно остепенится, найдет новые ценности в жизни.
Чуда не случилось. В очередном приступе ярости Дима ударил жену слишком сильно… Потом, в больнице, приходя в себя после выкидыша, Инесса сквозь слезы доказывала врачам, что просто упала.
Она не ушла, потому что начинать жизнь с нуля было страшно. Она уже хорошо знала мужа и могла сказать, что при разводе он ей не то что выплачивать ничего не станет – свое забрать не даст. А жить самостоятельно Инесса боялась. Ей казалось, что она умрет в первый же день без него! Дима тогда понял, что она будет с ним, несмотря ни на что. Это не умилило его, скорее, окончательно развязало руки. Теперь соседям все же приходилось иногда вмешиваться, потому что иначе они оказались бы в одной квартире с трупом.
Вторая беременность Инессы тем не менее оказалась куда более успешной. Родилась девочка. Правда, дочь родилась с болезнью Дауна. И Дима, который на определенное время даже увлекся мыслью об отцовстве, мгновенно потерял к ней интерес. Более того, она его раздражала. Ему было стыдно за то, что дочерью нельзя похвастаться, ее даже показать знакомым нельзя!
Инесса старалась заступаться за малышку. Если девочка вызывала у отца гнев, женщина брала удар на себя – в прямом смысле слова. Однако это удавалось ей не всегда. Она ходила по магазинам, оплачивала счета, словом, покидала дом. В эти моменты дочь и отец были наедине. Инесса была не рада такому повороту, но и поделать ничего не могла; ей только и оставалось, что успокаивать себя. Это его родной ребенок, не убьет же он малышку!
Но, вернувшись однажды домой, Инесса обнаружила в квартире медиков и полицию. Дима торопливо объяснял им, что дочка просто играла и упала… Ей он старался доказать то же самое. Но она не верила.
Тем не менее сообщать правду полицейским Инесса не собиралась. Во-первых, никто бы ей не поверил: Дима имел в их глазах гораздо больший авторитет. Во-вторых, женщина не считала, что имеет на это право. Она была виновата в смерти дочери не меньше, чем муж, ведь она оставила их вдвоем, прекрасно зная, на что он способен.
Поэтому она решила наказать себя и одновременно покончить с прежней жизнью. Инесса ушла из дома в чем была, никого не предупреждая. Она понятия не имела, как выживет на улицах… да и выживет ли вообще. Находиться под одной крышей с убийцей своей дочери она не могла.
Она скиталась по вокзалам и метро, ела совсем мало. Какие-то деньги у нее с собой были, но они стремительно заканчивались, а просить милостыню Инесса не умела. Она понятия не имела, что с ней будет… а потом встретила Кирилла.
Ее история казалась невероятной. Вернее, она казалась маловероятной. Кирилл не мог поверить, что кто-то способен столкнуться с таким количеством испытаний и остаться нормальным человеком. Но Инесса не просто рассказывала ему об этом, она показывала синяки, заживающие ссадины и даже шрамы, покрывающие ее тело. Многие из них были старыми, зажившими, доказывавшими, что Дима действительно отличался суровым нравом.
О своем прошлом Инесса говорила с тихим смирением. Она не пыталась переложить всю вину на бывшего мужа или пожаловаться. Она лишь обозначала факты. То достоинство, с которым она это делала, подкупало.
Еще до того, как она закончила рассказ, Кирилл знал, что предложит ей остаться.
Глава 3
В доме было тихо и спокойно. Поначалу Вике стоило определенных усилий заставлять себя не ждать подвоха. И она, и Марк понимали, что Ева и Матиас Штайн в одном доме – не самое безопасное сочетание. Однако эти двое существовали параллельно друг другу, даже сталкиваясь в коридорах, они обменивались парой дежурных фраз и проходили мимо. А чаще – вовсе молчали, что было более типично для Евы.
Во время подготовки к новогодним праздникам особенно остро ощущалось, как важно не думать о расследованиях. Поэтому Вика просто наслаждалась общением с семьей.
А вечером расследования напомнили о себе сами, когда к ним приехал Максим. Его отсутствие уже выбивалось из нормы, но причину Марк объяснил. Предполагалось, что эти выходные юноша проведет в одиночестве.
Однако он появился на пороге их дома. Вид у Максима был невыспавшийся, но от этого не сонный, а взбудораженный.
– Мне нужно поговорить с Евой! – заявил он, стаскивая куртку.
– О чем это? – насторожилась Вика. – Уж не о том ли расследовании, в которое тебя просили не лезть, а ты все равно лезешь?
– Ой, да это не расследование даже, а помощь следствию! Активная гражданская позиция.
– Это не одно и то же?
– Нет, – покачал головой Максим. – Я ж на место преступления не выезжаю!
– Марк сказал, что ты там был.
– Был. Но больше не выезжаю!
– А больше и не надо.
– Слушай, да ты же меня знаешь, я лишнего делать не буду!
Вика была неумолима:
– Я тебя знаю, именно поэтому я не сомневаюсь, что ты наделаешь лишнего. Ты – натура увлекающаяся, этого у тебя не отнять. Вот тебе уже зачем-то понадобилась Ева!
– Ева понадобилась, потому что там факты не сходятся! Это преступление не может быть просто запугиванием Кнорина! Оно слишком дорогое, жестокое… Короче, это какая-то подстава! А я никак не могу понять, с чего начать ее распутывать. Мне нужно, чтобы Ева мне чуть-чуть подсказала, дальше – я сам.
Жизнь уже не единожды показывала им, что это те самые «знаменитые последние слова». Скажешь, что серьезного расследования не будет, – и все случится с точностью до наоборот. Даже если Ева вдруг проявит благоразумие и не увлечется этим, Максим обязательно во что-то вляпается, и тогда им всем придется спасать его.
Не так Вика хотела провести новогодние праздники.
– Чтобы ни слова Еве об этом не говорил, – велела она. – А то вообще тебя не пущу к ней!
– То есть заявления, что я – член семьи, разом теряют силу? – оскорбился Максим.
– А этим меня не шантажируй. Здоровье Евы мне дороже.
– Ее здоровье тут ни при чем, ведь я… – начал было он, но осекся.
Потому что в этот момент в прихожую вышел Матиас. Немец прислонился к дверному косяку и, скрестив руки на груди, оттуда наблюдал за ними. По его позе, одежде и взгляду было видно, что он чувствует себя в этом доме совершенно расслабленно. Такую привилегию обычно имели близкие друзья, которых Максим хорошо знал.
А этого – нет.
– Вика, у тебя проблемы? – по-немецки поинтересовался Матиас. Он уже удивил их тем фактом, что сносно научился говорить по-русски. Однако делал это только при необходимости, использовать родную речь ему было удобней. – Я слышал разговор на повышенных тонах или мне показалось?
– Не показалось, но и проблем у меня нет. Просто поспорили с Максом по поводу особенностей общения с Евой. Кстати, это Максим Лисицын, наш друг и коллега Марка. Вообще-то владелец фирмы, где Марк работает. А это Матиас Штайн, старый друг Марка. Ну и мой тоже.
– Друг Марка? – переспросил Максим. – Я бы предположил, что твой родственник…
Предположение было небезосновательным: многие люди почему-то считали рыжие волосы обязательным признаком родства. В остальном же Вика не находила между собой и немцем ничего общего.
А еще она поймала себя на мысли, что невольно сравнивает его и Максима. От этого Вике было стыдно, и успокаивало то, что они об этом не узнают.
Сейчас они стояли друг напротив друга, и Максим определенно проигрывал. Во внешности Матиаса было что-то аристократичное и, самое главное, зрелое. Внешность в его случае служила отличным отражением внутренней уверенности. Да и фигура была более гармоничной, многолетние спортивные тренировки давали о себе знать. Максим же все это может «догнать и перегнать», но лет через десять. Молодость, как ни странно, играла против него. Он уже прошел этап подростковой неуклюжести, но не более.
И не было причин их сравнивать, если бы не одно «но». Эти совсем разные мужчины – по возрасту, национальности – испытывали симпатию к Еве. Это сумасшествие делало их в чем-то похожими…
А самое удивительное заключалось в том, что они тоже это почувствовали. По крайней мере так показалось Вике. Эти двое смотрели друг на друга с настороженностью. Ни один из них не спешил подойти ближе, пожать руку, их улыбки были натянутыми.
– Я прошу меня извинить, но я что-то услышал. – Матиас перешел на русский. – Насколько я понял, юноша видит Еву детективом… Не самое удачное решение.
– Слова того, кто ее не знает, – парировал Максим. – Ева уже не с одним делом разобралась! Она такие загадки разгадывает, которые остальных в ступор вгоняют!
– Ты серьезно думаешь, что ее привлекают загадки? – усмехнулся немец. – Ева не занимается расследованиями, она охотится. Если она кому-то помогает в этот момент, то это, скорее, побочный эффект.
– Я не понял, а что это за эксперт по Еве выискался?!
– Оба вы тут изображаете экспертов по Еве, – вздохнула Вика. – И оба, подозреваю, совершенно ее не знаете. Я уже сказала тебе, кем является Матиас. С Евой они знакомы давно…
– Она спасла мне жизнь, – спокойно уточнил Штайн.
– Ну, меня этим не удивишь!
– Вы оба гордитесь тем, что вас молодая девчонка спасла? – поразилась Вика. – Зачехлите самурайские мечи, не портите предпраздничное настроение. Максим, ужинать останешься?
– Ты мне дашь поговорить с Евой или нет?
Он контролировал себя гораздо хуже, чем до появления Матиаса, больше злился. Это нельзя было не заметить. Но Вика не видела смысла сочувствовать. Подростковые капризы какие-то!
– Если про расследование, то нет!
– Тогда я пошел. – Парень резко развернулся, направляясь к двери. – Мне завтра на работу рано вставать. Хорошего предновогоднего вечера!
– Макс… Ты хоть не лезь в это расследование! Марк сказал, что там дело кровавое…
– Разберусь, не маленький уже.
Он даже не надел в доме куртку, просто подхватил ее с вешалки, направляясь к машине. Вспылил он, как мальчишка, и это было бы забавно, если бы не было так грустно. А Матиас, в свою очередь, находил ситуацию комичной. Он тоже понял, что произошло. Но это заставило его лишь махнуть рукой в сторону окна, за которым Максим заводил машину.
– Перебесится, – прокомментировал он. – И давно он за Евой увивается?
– Что, это так очевидно?
– Очевидней некуда.
– У них… сложная история отношений. – Вика не без труда подобрала подходящее определение. – Мне почему-то кажется, что ты как раз должен его понимать… разве нет?
Но Матиас лишь тяжело вздохнул.
– Нет. То, что происходит со мной и с ним, – совершенно разные вещи.
Он не привык вот так сразу доверять людям. Интуиция – вещь хорошая, но и она ошибается. К тому же Кирилл подозревал, что верит ей так безоговорочно, потому что хочет верить. Инесса представлялась ему настолько несчастным существом, что желание помочь ей появилось само собой.
Однако годы ошибок и разочарований в людях теперь не давали расслабиться. Слишком уж показательно слезливой была ее история… и слишком идеальной представала сама женщина! Выдержала и несчастное детство, и чудовищное замужество, потеряла двух детей и при этом не оскотинилась. Разве так может быть? Разве с современными женщинами это бывает?
С другой стороны, с тех пор как он стал вдовцом, желающих познакомиться с ним было больше чем достаточно. Даже до того, как он потерял жену, многих не останавливала его репутация примерного семьянина. А когда жены не стало, они как с цепи сорвались! Мало того что на работе преследовали, так еще и рассказывали своим знакомым, и те тоже выходили на охоту!
Тогда он разных трюков насмотрелся. Одна пробралась к нему в кабинет, разделась там и сидела на столе в одном белье. Решила, должно быть, что ее телеса, похожие в синеватом офисном освещении на студень, заставят его мгновенно потерять контроль! Другая показательно упала в обморок перед его автомобилем. Третья взялась носить ему домашние обеды. Словом, каждая являлась со своим оружием, и на жалость они давили весьма часто.
Теперь он не мог избавиться от ощущения, что Инесса делает то же самое. Ее история не копировала его собственную, и все же понять ее чувства он мог. Его не радовало такое ощущение родства, потому что оно порождало уязвимость. С другой стороны, что он мог сделать? Выгнать ее на улицу после того, как пообещал дать кров?
В итоге Кирилл решил, что нужно провести проверку. Тогда у него появятся причины доверять женщине, находиться с ней под одной крышей станет намного проще.
Осторожно он выпытал у Инессы подробности ее семейной жизни. Где находится квартира, как выглядит муж, с кем из соседей она общалась… Женщина, в отличие от него, проблем с доверием не испытывала. Для нее гарантом служило то, что Кирилл ни разу не попытался приставать к ней, ни о каких услугах тоже не просил. Поэтому она без сомнений отвечала на его вопросы.
Он дождался, пока пройдут выходные, и уехал из коттеджа в понедельник. Женщину это не насторожило, она уже уверенно чувствовала себя в его доме. А Кирилл вместо того, чтобы ехать в офис, отправился по адресу, который она дала.
Это был довольно старый район. То, что дома здесь отремонтировали внешне, не спасало от ощущения разрухи, буквально зависшего в воздухе. Снег тут был сероватым, во дворах мелькали мрачные лица, дорогих машин фактически не было, и его автомобиль мгновенно привлек внимание.
Нужный подъезд встречал его открытой дверью. Нет, домофон здесь был, и даже исправный, но его функциональность сводилась к нулю тем, что дверь распахнули и подперли камнем.
Кирилл вошел внутрь, поднялся на второй этаж. Двери тут были старые, но не слишком убогие. Так что назвать это место очевидным пристанищем алкашей не получалось. Собственно, в случае со своим мужем Инесса и не на алкоголизм жаловалась.
Была вероятность, что дома никого нет: будний день ведь, и далеко не все могут позволить себе являться на работу, когда им того хочется. Кирилл понял это только сейчас, но в дверь все равно позвонил.
Открыли ему, вопреки ожиданиям, довольно быстро. На пороге стоял невысокий, на голову ниже Кирилла, молодой мужчина. Мрачный, не толстый, но рыхлый и чем-то неуловимо похожий на пельмень. Его лицо покрывала неопрятная темная щетина, помятый костюм сидел плохо, и даже очки интеллигентности образу не придавали.
– Вы кто? – настороженно осведомился он, осмотрев Кирилла с ног до головы.
– Я ищу Дмитрия.
– Ну, я Дмитрий. А это не отвечает на вопрос, кто вы!
В принципе эту встречу можно было считать удачей, хоть и сомнительной. Не теряя времени, Кирилл уверенно втолкнул собеседника в квартиру, прикрыл за ними дверь. Дима такой наглости не ожидал, поэтому и не сопротивлялся толком.
– Эй! – возмутился он. – Ты че творишь?
– Где твоя жена?
– Какая жена? Какое твое дело? Ты кто вообще?!
– Инесса, – спокойно пояснил Кирилл. – Где она?
– Ааа! – Дима прищурился. – Так ты ее хахаль? А я знал! Знал, что она мне изменяет! И ребенка того ублюдочного нагуляла где-то… Не могло от меня такое чмо уродливое родиться!
Что ж, пока слова Инессы медленно, но верно подтверждались. Значит, Кирилл стоял в ее квартире перед ее мужем.
Место было, надо сказать, не слишком пугающее. Да, квартире не хватало ремонта, и с каждым годом это ощущалось все острее. Но это не был притон или что-то в этом роде. Кто-то следил за жилплощадью, регулярно убирал и подклеивал обои, замедляя тем самым наступление разрухи. Вещей в коридоре оказалось много, причем самых разных, однако даже в этом нагромождении был определенный порядок.
Комнат отсюда было не видно, но Кирилл предполагал, что ситуация там примерно такая же. С той лишь разницей, что после ухода Инессы убирать было некому, и хаос нарастал.
– Оглох, что ли? – напомнил о себе Дима. – Ты моей жены хахаль?
– Я ее друг, и я хочу знать, где она.
– «Друг»! Ага, как же! Мир, дружба, жвачка – вот из этой серии? – расхохотался мужчина. – Нет, серьезно… Мог бы и не врать, чем врать вот так!
– Меня не интересует, что ты думаешь. Меня интересует, где Инесса.
– А мне почем знать? Это тебе виднее!
– Тебя не волнует, где твоя жена?
– Нужна мне эта шлюха! – хмыкнул Дима. – Проблем от нее больше, чем толку! Сама по себе она – ноль: ни образования, ни интересов, ни работы. Да еще и мутантов каких-то рожает вместо детей!
– Насколько мне известно, для рождения детей нуны двое, – холодно заметил Кирилл.
– Да что ты говоришь! Ну, среди этих двоих меня точно нет. Я тебе говорю, подобное отродье от меня появиться не могло! Она мне своими родами, детьми и капризами только проблем добавила! Ушла она? Да наконец-то, я уж не знал, как от нее избавиться! Если она сдохнет где-нибудь под забором, я буду только рад, сэкономит мне время на разводе!
Дима был именно таким человеком, как описала Инесса. Даже не имея прямых поводов для злости, он сам себя накручивал, и гнев его лишь возрастал. По глазам было видно, что драка для него – лишь вопрос времени. Если бы перед ним стояла Инесса, вероятнее всего, он бы уже ударил. Но такой соперник, более рослый, спортивный мужчина, заставлял задуматься.
Читать бесплатно другие книги:
