Разведывательно-диверсионная группа. «Слон» Негривода Андрей
«Плотно рубят, гады! – подумал Слон. – Головы не поднять!..»
– Гришка! Работай гранатометчиков!!! Иначе нас разнесут на хрен!!!
– Делаю!!!
Бу-х!
Первый же выстрел Гришки принес совершенно неожиданный результат...
Он выстрелил не в «духа», который уже встал на колено и прицелился, а в гранату его «РПГ»...
Ду-ду-х!!!
«Бородатого» разнесло в клочья... А вместе с ним и еще парочку придурков, оказавшихся рядом...
– Х-ха-а! Давай, охотник! – вскричал Андрей. – Мочи «бородатых»!!!
Бу-х!!! – плюнула еще раз тяжелой пулей «Драгуновка» Гришки.
И опять...
Этот выстрел вообще можно было занести в анналы снайперской стрельбы!..
Пуля попала в лоб «духу» за долю секунды до того, как он успел нажать на спуск своего гранатомета. И опрокинула его на спину... Этот дядька все же нажал на спуск своего «РПГ», но уже, видимо, в конвульсии... Он так и не успел упасть на спину – мощная огненная струя, вырвавшаяся из сопла гранатомета, словно мячик подбросила его на метр над землей и швырнула лицом вперед на камни... А граната ушла вертикально вверх... И вернулась... Через полминуты примерно... Намного левее и на удачу, именно туда, где заливался длинными очередями «ДШК»...
Ду-дух-х!!!
Какие-то железки и рваные тряпки полетели в разные стороны из того места, где только что стреляло грозное оружие...
– Н-на!!! Н-на-а!!! С-сука!!! – проорал Слон.
Та-та-та-та-та-та-та!!!
...Бой продолжался уже минут двадцать, когда Андрей услышал голос командира «пожарников»:
– Сержант! Сержант! Слон, мать твою!!! Живой?!!
– Есть немного!!!
Та-та-та-та-та-та-та!!!
– Нас в горы «жмут»!!! Если совсем отсекут от реки – в горах все ляжем!!!
– Есть варианты?!!
Та-та-та-та-та!!!
– Надо прорываться вниз, к реке, и дальше на Заманкор!
– Не получится!!!
– Я уже двадцать минут, как «Крокодилов» вызвал! Еще минут пять, и они будут над нами! Причешут «лошариков», а мы прорвемся под шумок!
– Эти пять минут еще суметь прожить надо, старлей!
Та-та-та-та-та-та!!!
И в этот момент...
Это было вовремя... Более чем вовремя!!!
С левого фланга «духов», сверху, с кряжа, прямо в центр их «цепи», прилетели четыре огненные кометы и разорвались большими огненными шарами... И мощно ударил залп нескольких пулеметов... Залп из РПО «Рысь», усугубленный пулеметным огнем, да с фланга!.. Ни одно подразделение не выдержит такого, не говоря уже о вчерашних пастухах...
«Духи» дрогнули и, уподобившись «ростовым мишеням», ломанулись в кишлак... Стрелять в спину, оно, конечно, наверное, не очень благородно, только... Тут уж не до благородства!.. Отпусти их, этих «бородачей», и они-то уж, когда очухаются, ни за что не озадачатся такими «душевными муками», а будут «лохматить» пулями твою спину, пока не вспотеешь...
«Духи» неслись со всех ног к спасительным кяризам, а спецназовцы секли их из пулеметов...
А потом прилетела «двойка» «Ми-24» и немного «подрихтовала» кишлак Арзава НУРСами... Чтобы не особенно выпячивался над поверхностью близлежащих гор...
...Ноябрь 1988...
... – Ни хрена себе!!!
Филин был поражен этой историей. Наповал!.. А особенно тем, как спокойно рассказывал о ней Слон. Словно и не про себя вовсе!..
– Нормально...
– Так... А кто ж это был-то? Так вовремя...
– Действительно вовремя... – согласился сержант. – «Каскадеры»... Если бы не они, мы бы тогда «Крокодилов» точно не дождались! Смяли бы нас! Толпой бы смяли, количеством! А так...
– Вместе-то хоть выпили?
На этот вопрос ответом была улыбка:
– Ага... Выпьешь с ними!.. Они тогда даже не спустились к нам с гребня!.. Знаешь... Шли себе мимо мужики, увидели, как земляков в землю вбивают, жахнули по «бородатым» от души, помогли, да и пошли себе дальше... Только такая помощь дорогого стоит...
– Да уж... Надо думать...
«...е-мое! Слоняра!.. – Мысли бились в голове Филина, уподобившись птице в клетке. – Взял, и так просто, без эмоций, рассказал о том, как их убивали!.. Вроде как взяли мужики, собрались на шашлычок, а их дождик застал... Только, мать твою, дождик-то из пуль!.. И не дождик, а ливень!!! И как же нужно было им тогда вертеться в этой Арзаве, чтобы не лечь под тем ливнем навсегда?!! А он такой спокойный... А что же должно тогда случиться, чтобы его вывести из состояния равновесия? Всемирный потоп или вторая всемирная зима?!! Нет... Не пойму я никогда чувства этих мужиков, пока на себе не испытаю!.. Потому, что такое не то что представить невозможно, такое даже в самом страшном сне не приснится!..»
– В общем, выскочили мы тогда только благодаря «каскадерам», чего скрывать... А «духов» здорово пощипали!.. До середины сентября колонны по трассе ходили спокойно!..
– А закончилось чем?
– Закончилось?.. А чем закончилось?.. Вернулись со «спецурой» в полк из выхода, да и все...
– Так-то уж и все? – прищурился Филин.
Слон грустно улыбнулся:
– Гриша Иванков, «грушник» в смысле, написал рапорт о выходе... Он же там всем, в общем-то, командовал, а мы были всего лишь «приданным» подразделением...
– И шо?
– Гришка мой, снайпер, получил за тот выход «За отвагу», да и Пурген тоже... Шмель свою первую в Афгане – «За боевые заслуги», как командир пулеметной группы... Ну и еще несколько пацанов...
– А ты?
– Ну... Написал комполка представление на «Красную Звезду»...
– Это уже было третье на тебя?
– Угу... Третье...
– И шо? Опять «балалайка»?!! – Филин даже подпрыгнул на заднице.
– Я потом читал это представление через пару месяцев, когда оно в полк вернулось... «За недостаточностью подвигов»... Такая была резолюция...
– Вот же суки лампасные! Крысы тыловые!!!
– Да и фуй с ними, командир... Может, «подвигов» и в самом деле было недостаточно... Кто это измерить может?.. Какое на это есть мерило?..
– Мерило? – Лейтенант посмотрел куда-то вдаль. – Есть мерило, тезка!.. Совестью то мерило называется!..
– Совесть? – ухмыльнулся Андрей. – Чья совесть, командир? Чья?!!
– Генеральская! – сказал тогда уверенно Филин.
И услышал в ответ большую, глубокую, выстраданную на войне солдатскую мудрость, замешенную на боли и крови...
– Генеральская, говоришь... – Слон пристально посмотрел в глаза своего молоденького командира. – Вот что я тебе скажу, лейтенант... Запиши где-нибудь!.. А лучше запомни на всю жизнь!.. Вбей себе в мозг, до самого «не хочу»!.. Генеральская совесть, по отношению к тебе, это как чужой парашют...
8 марта 1989 г. Одесса.
Госпиталь
...В следующий раз «поговорить по душам» со Слоном Филину удалось только через несколько месяцев... Когда закончилось то его, самое первое, задание, после которого он всю зиму провел на госпитальной койке...
А потом был положенный после ранения отпуск...
Старший лейтенант уже и уже кавалер ордена Красной Звезды, Андрей Проценко приехал 2 марта домой, в родную Одессу.
А уже 4 марта в квартире Филина раздался телефонный звонок. Трубку сняла мать:
– Слушаю?!
– Добрый день, н-нах...
– Здравствуйте.
– Можно позвать к телефону Андрея, н-нах?
– Пожалуйста. – Мать пожала плечами и позвала Андрея: – Андрюша! Тут тебя к телефону просит матерящийся молодой человек.
– Слушаю! – проговорил в телефонную трубку недоумевающий Андрей.
– Я не матерящийся, н-нах, а нормально разговаривающий, н-нах, твой «замок», – пророкотал в трубке голос Медведя.
– Игорек! – заорал Андрей. – Ты где, Медведь?
– Ты это, н-нах, не ори, Филин. Я рядом, в двух, н-нах, шагах. Адрес мой не потерял еще, н-нах, что я тебе в Москве давал?
– Ты в Одессе?
– Нет! В Монте-Карло, н-нах!
Филин тут же метнулся к соседнему дому и приволок в свою квартиру прапорщика Игоря Барзова, Медведя... Потом они сидели, после обильного застолья и выпивки, на кухне и разговаривали громким шепотом – сна не было ни в одном глазу, как и хмеля, после двух-трех «скушанных» «Столичных».
– ...Игорек... А где вы нас нашли-то?
– Нашли мы вас ниже перевала, командир... Ты знаешь, Андрюха, сколько тебя Слон волок на себе? Без ног...
– ?
– Наверное, всю ночь и утро полз, не соображал уже ничего! Километра три, не меньше!
Ребята молча выпили по полстакана. А что же тут скажешь?
– Ну, а потом?
– Потом «вертушками» в Кабул. Слона сразу же в Ташкент на «тюльпане», а тебя на стол в Кабульском госпитале. Врачи не давали никакой гарантии... Сурово тебя шибануло...
...Уже и день начался, а Медведь и Филин все сидели и сидели на родительской кухне. Пили горькую и, полушепотом, пели песни...
– Слушай, Медведь. – Андрей вдруг вспомнил, что хотел спросить. – Ты-то как в Одессе оказался?
– А попутным ветром. Весну в Одессе пропустить? Да ни в жисть!
– Нет, серьезно.
– После праздничного ужина в отряде, ну, когда тебя обмывали, Батя собрал всю группу и объявил отпуск на 30 суток. Мне и Мулле по 45, ему понятно, а я ведь свои положенные, после госпиталя, так и не отгулял. Когда в отряд прибыл и узнал от Бати, где группа, да еще что ее повел салага зеленый, насел на него. Батя и разрешил, с условием, что в отпуск поеду после «работы»... Я уже думал, после всего, что Батя забыл, но он ничего не забывает... Вот я аэропланом и рванул в Одессу... – Посмотрев на Андрея, Медведь улыбнулся. – Ты это, командир, брови-то не хмурь как сыч и за «салагу» не обижайся. Ты наш командир, Филин, – доказал!
– Проехали!
– Ну, тогда наливай, братишка.
– Легко!
И вояки пили горькую... И пели...
- ...Призрачно все в этом мире бушующем,
- Есть только миг, за него и держись!
- Есть только миг, между прошлым и будущим,
- Именно он называется жизнь...
... – Ты к Слону ходил?
– Нет, Игорек. – Андрей опустил глаза к полу. – Знаешь, никак не могу себе представить Андрюху инвалидом безногим... Страшно...
– Понимаю... – вздохнул Медведь. – Но идти-то все равно надо... Знаешь, командир, мне тоже страшно. Что делать будем?
– Вместе пойдем.
– Бля! От Суворов! А ведь прав... – засмеялся Игорь. – Пойдем вместе, пойдем. А когда?
Тут на кухню вошла мать Андрея:
– А вы, мальчики, сходите-ка к вашему товарищу на 8 Марта.
– Ма! Он же не девица-красавица!
– Дурачок ты, сын, вон Игорь твой прав, не Филин ты совсем...
– Вы что, сговорились, что ли, не объясняя ничего, меня бараном обзывать? – обиделся Андрей.
– Хорошо, юноша!.. – В голосе женщины вдруг появилась строгость. – Объясняю! Купите большой букет роз, это вас касается, молодой человек, и пойдите к своему товарищу!.. 8 Марта рядом с ним будет его мать и еще, может быть, девушка, а в присутствии женщин вам обоим, молодые люди, не так страшно будет, мы же вас, мужиков, всегда от страха спасали...
– Тетя Аня, можно я вас поцелую! – Медведь вскочил с места и чмокнул женщину в щеку. – Вот она, мудрость житейская! Понял Филин? Так и сделаем! Спасибо вам, тетя Аня.
– Не за что. Кто ж вас еще жизни научит, если не родители? – улыбнулась женщина. – Воя-аки!!!
...С огромным букетом роз в руках и крохотным букетиком ландышей в кармане кителя, который сунула туда цветочница, Филин и Медведь шли к другу...
Эх, Слон, Слон...
У него в палате действительно была мать, и букет пришелся как нельзя кстати. Но вот сама встреча... Ребята, Филин и Медведь, сговорились, что поедут к Слону в парадной форме, со всеми наградами... Чтобы патрули армейские в городе не цеплялись, да и для солидности. Новенькие «камуфляжи», краповые береты, награды... Правда, у Игоря их было не в пример больше... Филин все еще не избавился от палочки... На них оборачивались – молодые ветераны...
Когда они вошли в палату Слона...
Вот тут-то на Филина и нашел ступор. Они смотрели друг на друга, Филин и Слон, и не могли сказать ни слова. Русский язык закончился, а на том, другом, «матером армейском», на котором все «на...», «по...» и «до...», говорить сейчас почему-то не хотелось...
Слон сидел на своей кровати, но свисали с нее только пустые штанины пижамы.
«Вот так!..» – подумал Филин.
Они обнялись. А потом так и сидели рядом... Обнявшись и молча... Слов не было... Их не было вообще!.. Были только эмоции... Им бы поплакать сейчас... Да только... Они, дураки, боялись показать свою «слабость»...
Медведь курил, уставившись в окно. Мать Слона тихонечко ушла. А они все сидели и сидели, молча... И вспоминали...
– Слушай, тезка. – Сколько прошло времени, никто не помнил, но в пепельнице, рядом с Медведем, была уже гора окурков. – Тут Батя для тебя посылку передал...
Филин достал из кармана «комка» коробочку с орденом и протянул ее Слону. А тот даже не раскрыл... Просто взял и положил на тумбочку возле своей кровати...
...А потом они втроем пили коньяк. На удивление, все оказались в этом деле патриотами родного города. Вот и пили принесенную ребятами «Чайку»...
– Слушай, братишка... – Филин посмотрел на своего бывшего «замка». – Ты так и не рассказал мне, за что свое первое «Боевое Красное Знамя» получил... А я знать хочу!
– Да на хрена тебе это? – устало проговорил Слон. – Какая теперь уже разница?.. Война «за Речкой» закончилась уже... Вон, говорят, последних почти месяц назад вывели... Какая уж теперь разница?..
– Мне надо! – проговорил уверенно Филин. – Лично мне надо! Я хочу знать, с каким человеком служил! Знать от «А» до «Я»!..
– А нельзя без этого, старлей?
– Нет! Нельзя!!! – был категоричный ответ Филина. – И потом... Ты же сам сказал, еще полгода назад, что я напишу про это книгу!..
– Иди-ка ты в жопу, командир-писатель!
– Андрюха!!! А я же ведь не отстану! Все равно расскажешь ведь! – улыбнулся Филин. – Поэтому... Твою участь облегчит только чистосердечное признание!..
– Какое?..
Даже будучи в таком плачевном состоянии, этот парень не потерял присутствия духа и не растратил по больничным койкам свой природный, одесский юмор. Он сложил «козой» пальцы, как это было принято у «краснопиджачных» «новых русских», и с совершенно «зэковской» интонацией переспросил:
– Чисто сердечное?!!
– Ну, типа того, по ходу! – подыграл ему Филин.
Медведь посмотрел на эти игры в слова «больших мальчиков» и тихо произнес:
– А ведь он «с тебя не слезет», Слон... Нам командир едкий попался!.. Лучше сам...
Они, Медведь и Слон, ну и еще Тюлень, были самыми, что ни на есть «аксакалами» группы. Теперь уже группы Филина...
И научились понимать друг друга без слов еще тогда, когда их старлей только-только сдавал «выпускные»... Потому и мысли, и поступки их в определенных ситуациях были совершенно одинаковыми... Но! И это было главное!.. Они могли немного поспорить на «работе», совсем немного, по поводу качественного выполнения приказа... А на «отдыхе»... Они берегли друг друга как самую большую ценность!.. Да, собственно, для них, для этих вояк, жизни их боевых друзей – самая большая ценность!.. Намного большая, чем своя собственная жизнь... И прислушивались они потому друг к другу, как к «последней инстанции»...
– Ладно, пиявка! – улыбнулся Слон. – Все равно ведь не отцепишься... Это было в октябре 83-го...
Ноябрь 1983 г. Панджшер
«...Генеральская совесть, по отношению к тебе, это как чужой парашют... Раскроется вовремя – ты в порядке!.. А если не вовремя или вообще не раскроется – тогда хреново... Сумеешь вовремя рубануть стропорезом по стропам и дотянуться до „запасника“ – повезло!.. А не сумеешь – хряпнешься об землю так, что от тебя только один фарш и останется... И было бы здорово, конечно, если бы этот „парашют“ ты мог бы укладывать сам, но... Почему-то за тебя его всегда укладывают другие, а прыгать на нем приходится именно тебе...»
... – Товарищ полковник! Сержант Ошеха по вашему приказанию прибыл!
Полковник, который так и не «заменился» на своей должности командира полка, вопреки установленным срокам службы офицеров в Афганистане[35] , потому что раз за разом писал рапорты, уставился на Андрея непонимающим взглядом.
– А за что это тебя из «прапоров» обратно в сержанты «перевели», Ошеха?
– Меня еще в «прапора» не «переводили», товарищ полковник...
– Не понял?!! – Комполка уставился на Андрея. – Ты же здесь...
– С 1 декабря 79-го...
– Четыре года уже!..
– Без «чуть-чуть», товарищ полковник...
Полковник как-то тяжело уселся за стол и уставился на Андрея как на нечто, что спустилось сейчас сюда, в Баграм, в штаб полка, прямо с Луны, Юпитера или какой-нибудь «Альфы Центавра»:
– Слушай, Ошеха... Ты же... В скольких ты уже операциях участвовал в Панджшере?
– Последняя год назад, в сентябре, товарищ полковник.
– Значит, в шести! И в «Каньоне» тоже!
– Так точно.
– Кто с тобой здесь, в Афгане, столько же, сколько ты?
– Вы, товарищ полковник.
– Ну... Это ладно!.. А еще?
– Капитан Егоршин...
– Ну, с ним тоже все ясно!.. Кто еще?!!
– Прапорщик медслужбы Пурельштейн...
– Пурген ваш, на весь полк знаменитый?!!
– Он, товарищ полковник...
– Кто еще?
– Прапорщики Осадчий и Черкасов... – задумался на секунду Андрей. – Шмель, правда, чуток попозже, а Бекас после ранения вернулся, как раз ко второй панджшерской операции в октябре 80-го...
– И все?!!
– Все, товарищ полковник...
– И все прапорщики уже давно! – Полковник от души грохнул кулаком по столу. – А ты, какого хрена еще в сержантах ходишь!!! В полку все знают «прапорщика Ошеху»!..
– Жду...
– Какого ты ждешь?!! Почему ко мне не обратился?!! Три с половиной года свои звезды ждешь?!! Ты совсем дурак или только прикидываешься?!!
– Времени не было...
– Вот взять бы да объявить тебе суток десять ареста за нарушение дисциплины!.. Только за такие «нарушения» взыскания по Уставу не накладывают... А жаль! Жаль!!! – Полковник распалился не на шутку. – Ты что, себя совсем не уважаешь?!!
– Меня мои бойцы уважают, товарищ полковник... – ответил Андрей. – И те, с кем в горы ходить приходилось...
– Знаю! – рявкнул комполка. – Гриша Иванков из 4..9-й «гэрэушной» роты на тебя каждый раз такие рапорта пишет, что... Сколько у тебя «выходов» на счету, Андрей?
– Уже не помню...
– Ты мне здесь целку-невидимку не ломай!!! Я спросил сколько?!!
– Сорок восемь...
– И это кроме шести масштабных войсковых операций?
– Никак нет, товарищ полковник – это вместе с ними...
– Все равно!.. Это ж получается, что ты раз в месяц в свободный поиск уходишь!.. А «поиски» эти по неделе примерно длятся!..
– Иногда и десять дней, а пару раз было и по две недели...
Полковник внимательно посмотрел на Андрея.
– Когда ж ты отдыхаешь, Ошеха?
– Когда время есть, товарищ полковник...
– А времени у тебя никогда нет!.. Ты вон даже сейчас ко мне в своем КЗСе[36]пришел... Да и по расположению полка в нем постоянно ходишь... Теперь понятно, почему я тебя все это время в «прапорщиках» числил – погон-то не видно!..
Это была правда... На КЗСе не было предусмотрено ношение знаков различия – в группе и так все знали, кто командир, а перед «духами» лишний раз светиться не стоило. Тогда они уже целенаправленно охотились за командирами, потому что за их погоны платили деньги. И чем выше звание принесенных «бородачом» погон, тем больше сумма!.. Именно поэтому у Андрея даже на погонах «афганки» ничего не было! Ни одной сержантской «сопли»! Так, на всякий случай – береженого Бог бережет!..
– Ты когда свой первый договор на «сверхсрочную» подписал?
– В мае 80-го...
– А второй, надо понимать...
– В мае 82-го... – ответил Андрей.
– Значит, тебе еще полгода остается?
– Так точно... И все, закончу... Если доживу... Надоело все...
Комполка закурил сигарету:
– Я прямо сейчас напишу рапорт командующему армии. Генералова, правда, назначили только неделю назад... Но я о нем многое слышал! Справедливый мужик, говорят, и боевой генерал!.. Так что, сержант, из этого «поиска» ты вернешься уже прапорщиком, а на «дембель» пойдешь «старшим прапорщиком»!.. Пора уже восстановить справедливость! В твоем подчинении служат три прапорщика, «рейдовую группу Слона» знает весь полк, а ты все в сержантах ходишь!.. Слово тебе даю, сержант!..
– Спасибо, товарищ полковник... Доживем – увидим...
– Добро... – Полковник поднялся из-за стола и прошелся по кабинету. – А теперь о деле... Готовь группу в «поиск», «прапорщик». Опять в Панджшер...
– Не держит слово Ахмад-Шах. – вздохнул Андрей. – Уж сколько времени прошло, как о перемирии в Панджшере договорились, а «духи» раз за разом наскакивают. Да еще и зверствовать начали, падлы!..
– Зверствовать... Тут, понимаешь, такое дело выяснилось, Ошеха... Не его это отряды по ущелью гуляют...
Читать бесплатно другие книги:
