Опасные игры Чейз Джеймс

– Убирайся отсюда! – крикнула она.

Гарни почувствовал, что у него пересохло во рту. Он шагнул в спальню и, закрыв дверь, прислонился к ней спиной. Гарни был верзилой со сломанным носом и большим ртом. Глаза его всегда немного бегали. Он крикливо, броско одевался в черные костюмы и красные либо желтые рубашки, повязывая яркий галстук. Себя он считал неотразимым.

– Ник… уходи! – встревоженно сказала она. – Старику это не понравится… прошу тебя.

Гарни обошел кровать и протянул руки к Мире. Она отскочила, глаза ее испуганно расширились.

– Если ты не уберешься, я закричу! – сказала она.

– Ну, честно, зачем так говорить… – Гарни теснил ее к стене. – Ты шикарно выглядишь. Я ничего такого не затеваю.

Его рука коснулась руки Миры, и та вдруг почувствовала слабость. Она бессильно прошептала:

– Не надо, Ник. Старик убьет меня.

– Не нужно беспокоиться о нем, – прошептал Гарни, обнимая ее, и его руки были как огонь на ее прохладном теле.

Раскаленное желание пронзило ее, стиснув внутренности железными пальцами. Она искала губами его губы, почти задушив его в объятиях. Гарни ухмыльнулся про себя.

– Мне нужно идти, – сказал он. – Но вскоре, как-нибудь ночью, мы встретимся. Тебе это придется по вкусу, верно?

На веранде Батч ощупывал Сэнки. Тот стоял, свесив голову на грудь, словно лошадь по дороге на живодерню.

– С ним ведь все в порядке? – встревоженно спросил Батч, глядя в направлении Хэнка.

– Конечно, – ответил тот, но голос его прозвучал не очень убедительно.

– Надеюсь, в поединке с Фрэнки меня не оставит удача, – пробормотал Сэнки.

– Мой Бог! – воскликнул Батч. – Да этот малый ничего не стоит. Ему не достать тебя!

– Хотелось бы этому верить, – неуверенно сказал Сэнки.

– Этой шпане не попасть в тебя даже горстью камней.

– А он и не будет кидать в меня камни, – Сэнки не понимал юмора. Он уселся на перила, по-прежнему не поднимая головы.

Батч обеими руками потер лысую голову и сказал:

– Давай прекратим этот дурацкий разговор. Когда начнется поединок, ты задашь этой шпане трепку. Будешь лупить его левой, пока не вышибешь мозги. Потом правой уложишь его на пол.

Сэнки промолчал.

Батч занервничал.

– Где Гарни? – неожиданно спросил он. – Он ведь с вами?

– Конечно, – поспешно ответил Хэнк. – Он возится с машиной. Она уже не та, что была раньше. Скоро он подойдет.

– Мне он нужен сейчас!

Хэнк спустился с веранды и закричал:

– Эй, Гарни, тебя зовет Батч!

– Ты чего так орешь? – с подозрением спросил Батч. – Он что, глухой?

Хэнк вспотел.

Гарни выбежал из-за угла лачуги. На лице его виднелись пятна помады Миры, но это не имело никакого значения, так как Батч не мог их видеть. Он был совершенно спокоен, когда поднимался по ступенькам веранды.

– Чем это ты занимался, черт возьми? – спросил Батч.

Хэнк быстро сказал:

– Я же говорил тебе, что он чинил машину.

Гарни криво усмехнулся.

– Правильно. Машина свое отъездила, это уж точно.

– Где Мира? – не успокаивался Батч.

Но Гарни был невозмутим. «Вот проныра», – подумал он.

– Как раз об этом я и хотел тебя спросить. У меня слабость к твоей дочке.

Батч пожевал нижнюю губу, сжав огромные кулаки.

– Оставь ее в покое, – проворчал он.

Гарни опять усмехнулся, и голос его звучал вкрадчиво.

– Какая муха тебя укусила, Батч? Ты же знаешь, девчонка не для меня. Мне подавай таких, которые понимают толк в жизни.

– О'кей, но Миру не трожь, – проговорил Батч.

Наступило продолжительное молчание, потом Хэнк спросил:

– Ты пойдешь на матч, Батч?

Батч, которому вновь напомнили о Сэнки, забеспокоился.

– Твой парень совсем не верит в себя, – сказал он Гарни.

Гарни закурил сигарету, бросив спичку в засохшую грязь.

– Он в порядке. Просто нервы шалят. Но это ничего не значит.

– Да? – Батч подался вперед. – Ты спятил! Я поставил деньги на этого парня. Он должен победить.

Сэнки беспокойно зашевелился.

– Хватит, – сказал он. – Неужели вам больше не о чем говорить?

Батч повернул голову в его сторону.

– Убери его отсюда! Погуляй вокруг дома. Мне нужно поговорить с Гарни.

Хэнк поднялся и кивнул Сэнки.

Они прошли по дорожке и сели в машину.

– Что за черт? – рявкнул Батч, наклоняясь. – Этот парень уже заранее видит себя на полу.

Гарни поскреб подбородок.

– А что я могу сделать? Фрэнки нагнал на него страху. Ты же знаешь его методы. Он действует Сэнки на нервы.

Батч вскочил на ноги, потрясая сжатыми кулачищами над головой.

– Трусливый шакал, – прошипел он. – Ты должен что-то сделать, Гарни. Я поставил слишком много денег на этого мерзавца, а теперь вижу, что сделал это зря. Говорю тебе, ты должен что-то сделать!

– Я сам поставил на него сотню, – сказал Гарни озабоченно. – Похоже, он малость перетренировался.

– У тебя имеется еще семь дней, чтобы спасти положение, – медленно произнес Батч. – Шевели извилинами.

Мира появилась на веранде. Ее взгляд был прикован к Гарни. Батч резко повернул голову.

– Что тебе здесь надо? – требовательно произнес он.

– Твой ужин готов.

Гарни встал.

– О'кей, Батч, я посмотрю, что можно сделать.

Осторожно ступая, он подошел к Мире и поцеловал ее. Поцеловал под самым носом у Батча, и Мира не посмела остановить его. Она так побелела, что он испугался, как бы девушка не потеряла сознание, и поддержал ее за локоть.

– Что ты делаешь? – настороженно спросил Батч, склонив голову и напрягая слух.

– Я ухожу, – Гарни ухмыльнулся. – Пока, Мира, заботься о своем па.

Он спустился по ступенькам, все еще улыбаясь.

Мира проскользнула на кухню. Ее сердце бешено билось. «Дурак сумасшедший! – думала она. – Устроить такое!» Она неподвижно стояла посреди грязной кухни, сжав руками грудь и закрыв глаза. Мысли ее были заняты Гарни.

Жители города проявили неподдельный интерес к Диллону. Эйб отметил, что торговля шла бойче, если тот находился в торговом зале. Женщины заходили посмотреть на него. Все уже знали, как он обошелся с Уилкоттом. А мужчина, обладающий таким ударом, должен обладать избытком пара. Такие мужчины всегда нравились жительницам Плэттсвилла. Они надеялись увидеть Кларка Гейбла, но глиноподобное лицо и глаза, лишенные выражения, пугали их. Они судачили о том, что, скорее всего, это нехороший человек, но тем не менее заходили снова и снова, чтобы еще раз взглянуть на него.

Мужчины Плэттсвилла отнеслись к Диллону не так восторженно. Все понимали, что сбить Уилкотта с ног – никакой не подвиг, особенно если тот сильно на взводе.

В баре как раз обсуждали Диллона, когда туда зашел Гарни. Все смолкли. При появлении Гарни разговоры всегда смолкали, так как каждому хотелось узнать, в какой форме Сэнки.

Фридман протолкался вперед.

– Привет, Ник, – сказал он. – Что будешь пить?

Гарни привык к такого рода вещам. Он не узнал Фридмана, но это его мало заботило.

– Виски, и побыстрее, – распорядился он.

Джордж моментально выставил на прилавок бутылку виски и бокалы, пододвинув их к локтю Гарни.

– Ваш парень в порядке? – спросил Фридман.

Гарни налил приличную порцию виски и опрокинул содержимое в рот.

– Он в полном порядке, – невозмутимо сказал он.

– Я поставил на него приличную сумму, – сказал Фридман. – Надеюсь, он победит?

– Разумеется, он победит, вот увидите.

К стойке протолкался Уилсон.

– Фрэнки не так уж и плох, – заявил он. – Мне больше по душе именно Фрэнки.

Гарни окинул его беглым взглядом. «Интересно, откуда в этом захолустном городишке могут быть такие умники?»

– Кто-то ведь должен ставить и на Фрэнки, – сказал он.

Все рассмеялись.

Лицо Уилсона покраснело.

– Да? – не сдался он. – Нервы-то у Сэнки – того. Этот малый скиснет, не успев выйти на ринг. Попомните мои слова, Фрэнки задаст ему взбучку.

Гарни повернулся, чтобы наполнить бокал. Он понимал, что от таких разговоров мало пользы. Ник похлопал Уилсона по груди.

– Шевели извилинами, парень, – сказал он. – Неужели ты не понимаешь, что это просто обманный маневр. Сэнки как никогда в хорошей форме. Да он возьмет Фрэнки с завязанными глазами. Он припас несколько сюрпризов для этого наглеца. Ставьте свои денежки на Сэнки, это верняк.

Уилсон заколебался.

– Это точно? – спросил он. – Без обмана?

Гарни подмигнул Фридману.

– Он спрашивает, так ли это? Ха! Выбирайте похоронную команду для Фрэнки.

– Хорошо бы ваш парень вздул Диллона, – сказал Фридман. – Ублюдок сам напрашивается.

Гарни поднял брови.

– Диллон? Кто это?

Все бросились рассказывать, перебивая друг друга. Гарни внимательно слушал, облокотясь о стойку, с бокалом виски в руке. Наконец он сказал:

– Эйб не дурак. Наверняка в этом парне что-то есть.

– Голдберг не понимает, что делает, – не унимался Фридман.

Гарни уже надоел этот молодчик. Он одернул пиджак, затем, наклонясь к зеркалу, поправил шляпу.

– Зайду-ка я к Эйбу. Нужно взглянуть на этого парня.

Фридман собрался было идти с ним, но Гарни остановил его взглядом.

– У меня к нему дело.

– Конечно, конечно, – поспешно сказал Фридман, которому не хотелось портить отношения с Гарни.

Перейдя улицу, Гарни вошел в магазин Эйба. Был полдень, и в торговом зале никого не было. Диллон вышел из склада и встал, опираясь руками о прилавок, между двух пирамид из консервных банок. На нем был рабочий халат Эйба, несколько тесноватый. Лицо было чисто выбрито, и он совершенно не походил на бродягу, каким выглядел несколько дней назад, впервые появившись в Плэттсвилле. Он равнодушно глянул на Гарни из-под полуприкрытых век. Гарни почувствовал, что этот парень действительно может быть опасен.

– Эйб здесь? – спросил он.

– Вышел, – коротко ответил Диллон.

– Жаль. Хотелось бы увидеть его.

Гарни занервничал. Диллон внушал ему тревогу.

– Долго его не будет? – спросил он, помедлив.

– Кто знает, – Диллон потерял к разговору интерес и начал отодвигаться в темноту склада.

Гарни захотел его немного прощупать.

– Вы здесь недавно?

Диллон потер предплечье. Он по-прежнему смотрел на Гарни из-под полуприкрытых век.

– Вы тот парень, который заправляет Сэнки, не так ли?

– Да, – приободрившись, ответил Гарни.

– А что с ним такое?

– С ним? Ничего. Что вы имеете в виду?

– То и имею. Этот малый струсил. Что его гложет?

Гарни нерешительно промолчал. Потом пожал плечами и сказал:

– Мне не нравится такой разговор.

Диллон не спеша обошел прилавок, все так же потирая предплечье.

– Не увиливай, – сказал он. – Я спросил, что с ним такое.

Гарни стало не по себе. Опасная и свирепая мощь чувствовалась в Диллоне.

– Фрэнки нагнал на него страху, – неохотно ответил он.

– Он победит?

– Сэнки? Вряд ли, – Гарни безнадежно пожал плечами. – А ведь я поставил изрядную сумму на этого парня.

– Полагаю, я смог бы это уладить, – Диллон пристально смотрел на Гарни.

– Вы? – удивился Гарни.

– Почему бы и нет. – Диллон неторопливо подошел к входной двери, проверил, нет ли там кого, и вернулся обратно.

– Что вы знаете о таких делах? – подозрительно спросил Гарни.

– Все, что надо, – уверил его Диллон. Помолчав, он добавил: – Я ищу шанс снова заработать большие деньги.

Гарни заинтересовался всерьез.

– Что, если нам вместе заглянуть к Батчу сегодня вечером? Я хотел бы познакомить вас с Батчем Хоганом.

– Хоган? – Диллон задумался на секунду. – Это тот самый экс-чемпион?

– Он самый. Живет на окраине города. Слепота – что может быть хуже для такого человека!

– Это уж точно! – Диллон покачал головой. – Почему бы и нет. Кто еще из парней заинтересован в победе Сэнки?

– Хэнк. Это его тренер. Ну и, разумеется, Эл Морган, менеджер.

– Скажите обоим, чтобы пришли. Но без Сэнки. Пусть он погуляет где-нибудь.

– Я заеду за вами вечером, – предложил Гарни.

– Я приду сам. Можете не беспокоиться на этот счет.

Он ушел за прилавок, оставив Гарни в растерянности посреди зала. Постояв в задумчивости некоторое время, Гарни пожал плечами и вышел на ярко освещенную солнцем улицу. Он никак не мог раскусить, что же за человек Диллон. Было в нем что-то такое… Одно можно было сказать определенно – это не простой бродяга. Этот парень привык командовать людьми. Он отдавал приказы и ожидал беспрекословного повиновения. Гарни не без причины начал побаиваться Диллона. Он был так занят размышлениями об этом странном человеке, что не заметил Миру, идущую по улице. Увидев Гарни, Мира ускорила шаг, но Ник, не замечая ее, сел в машину и отъехал.

Мира была даже довольна, что он ее не заметил. Она угробила уйму времени, чтобы выглядеть прилично. Дешевое ситцевое платье было тщательно выстирано и отглажено. Пожалуй, оно немного село, но это не беспокоило ее. Чем теснее платье, тем лучше оно обрисовывает фигуру. Ее густые черные волосы блестели на солнце, ниспадая на шею и плечи. Швы на чулках из искусственного шелка были прямыми, а туфли сверкали. Она шла посмотреть на Диллона. О Диллоне она узнала в день его приезда в город, но нарочно ждала, пока он не увидит всех женщин Плэттсвилла. Теперь пришло время показаться и ей.

Она шла и сознавала, что мужчины оборачиваются, провожая ее взглядами. Не без причины она рассчитывала произвести впечатление на Диллона.

Она вошла в пустой торговый зал, громко стуча деревянными каблучками, и намеренно остановилась в круге солнечного света, проникавшего через открытую дверь. Ей уже неоднократно приходилось проделывать такой трюк, и она сознавала, что тонкая материя платья позволяет увидеть многое.

Диллон поднял голову.

– Я видел это и раньше, – равнодушно сказал он. – Можете не стараться.

Ударь он ее, она не была бы так взбешена. Машинально отступив на несколько шагов в тень, она пробормотала:

– Вы шутите?

– Чего надо? – Диллон передвинул жвачку за другую щеку.

– До чего старательный продавец! – воскликнула она, крепко сжимая сумочку. – Если вы хотите сохранить это место за собой, то должны вести себя соответственно должности.

– Хватит трепаться, – проворчал Диллон. – Мне только и есть время выслушивать девицу, у которой припекает под юбкой. Бери, что надо, и отваливай.

Мира сделала три шага вперед и размахнулась, собираясь влепить пощечину. Она едва не рыдала от злости.

Диллон легко перехватил ее руку.

– Не валяй дурака, – сказал он. – Тут тебе не кино.

Она стояла, бессильная что-либо сделать, ненавидя его всеми фибрами души.

– Я пожалуюсь на вас своему па, – только и смогла сказать она.

Толчком он отпихнул ее на середину магазина.

– Говорю тебе, выметайся!

– Грязный сукин сын! – закричала она. – Мой па пришьет тебя за это!

В дверях показался Эйб. Он был явно напуган.

– Что случилось?

Мира резко повернулась к нему.

– Вы, видимо, спятили, раз держите здесь этого мерзавца! Он оскорбил меня!

Диллон молча вышел из-за прилавка, схватил Миру за руку, подтащил к двери и безжалостным ударом по заднице отправил на улицу. Мира едва удержалась на ногах. Всхлипывая, она изо всех ног припустилась от магазина Голдберга.

Эйб схватился за голову.

– Что вы себе позволяете, черт побери! – взвизгнул он. – Это же дочка Батча Хогана! Он такое устроит!..

Диллон вернулся за прилавок.

– Переживу, – спокойно сказал он. – Меня уже тошнит от этих проклятых сук, что приходят пялиться на меня. Может, хоть после этого меня оставят в покое.

Эйб затрясся от ярости, на какое-то мгновение даже забыв страх перед Диллоном.

– А как насчет моего бизнеса? Что скажут люди? Они приходят сюда не затем, чтобы их били. Это разорит меня!

Диллон оттолкнул его и прошел на кухню. Эйб следовал за ним, не переставая причитать.

– Перестань стонать, – огрызнулся Диллон. – Это не пойдет во вред твоему бизнесу. Бьюсь об заклад, что эта шлюшка так же популярна в городе, как плохой запах. Вряд ли она растрезвонит по городу, что ей дали по заднице… Забудем это.

Все сидели на веранде у Батча и ждали прихода Диллона. Луна едва выползла из-за черных силуэтов деревьев, заливая серебристым светом лужайку перед домом. У себя в спальне, Мира, сидя у окна, тоже ожидала Диллона. Ее глаза, красные от слез, были прикованы к дороге. Ее буквально корежило от ненависти к этому человеку.

Батч нетерпеливо заерзал на стуле.

– Что это за парень, черт его дери? – задал он вопрос, который у всех был на уме.

– Понятия не имею, – ответил Гарни. – Но попытка – не пытка. Вдруг ему удастся вытащить нас из этой переделки.

Хэнк подлил масла в огонь.

– Сэнки сам не свой. Ничего не говорит, только сидит и думает. Дался ему этот Фрэнки.

Словно привидение, из темноты возник Диллон и поднялся по ступенькам. Даже Мира, неотрывно следившая за дорогой, не заметила, откуда он появился. Четверо мужчин настороженно смотрели на пришельца.

Гарни неуверенно произнес:

– Это – Диллон.

Батч встал, подошел к Диллону и протянул руку.

– Значит, вы – Диллон, мастер устраивать всякие делишки?

В его голосе сквозила едва заметная насмешка.

Диллон окинул его взглядом, посмотрел на протянутую руку, но проигнорировал ее. Батч нетерпеливо пошевелил рукой.

– Дайте руку, хочу посмотреть, что вы за парень.

Глаза Диллона блеснули. Поколебавшись, он вложил свою руку в лапу Батча. И Батч сдавил ее. Гороподобный бицепс вздулся, передавая силу пальцам. Лицо Диллона мгновенно покрылось потом. Он переступил с ноги на ногу и вдруг резко, почти без замаха, ударил Батча свободной рукой в мускулистое горло. Кулак врезался, словно нож мясника в освежеванную тушу. Батч отшатнулся назад, издав каркающий звук. Гарни, проявив недюжинную реакцию, вскочил на ноги и удержал экс-боксера от падения.

Диллон стоял, массируя пальцы.

Батч поднес руку к горлу и, задыхаясь, сел. Он не получал таких ударов с тех пор, как оставил ринг. Едва к нему вернулось сознание, он сказал:

– Это крепкий парень и у него хороший удар.

Диллон подошел ближе.

– Может быть, пройдем в дом, чтобы я смог вас увидеть.