Йога бессмертия. Практика адвайты Гири Свами
Святые, подобные Даттатрее, настолько реализовали силу святости, что они могут свободно погружаться в эти энергии и играть с ними. Их уровень святости таков, что, погружаясь в эти миры, они из них могут создавать чистые страны, мирные мандалы, гневные, проявляться как гневные божества, например Бхайрава, Кали и т. д., как манифестации десяти гневных богинь махавидий.
Но обычные люди, так называемые благочестивые люди, следующие пашу-бхаве или следующие вайшнавачаре, ведачаре, имеют довольно жесткие фиксированные представления о чистоте. Чистота всегда ассоциируется с саттвой. Всем понятно, что нужно пестовать саттву, стремиться к саттве, избегать нечистоты, избегать тамаса и раджаса. Многие тантрические школы придают большое значение саттве: омовение трижды в день, только чистая одежда, не общаться с теми, кто ниже, кто имеет омраченный разум, питаться только из чистой красивой посуды, с мантрами и только освященной пищей; при общении с теми, чей разум омрачен, надо раскаиваться или выполнять очищение. Во многих духовных школах и традициях есть очень высокие стандарты чистоты, особенно в брахманских традициях.
Однако Даттатрея не придерживается подобного подхода к чистоте. Даттатрея является авадхутой, и он является воплощением «единого вкуса» (самарасьи). Для него стандарты саттвы не являются каким-то ограничением. Самарасья («единый вкус») означает, что если естественное состояние глубоко реализовано, то сознание может интегрироваться с раджасом и даже с тамасом. И полная чистота – это интеграция как раджаса, так и тамаса, так и саттвы. Поэтому авадхуты не связаны только саттвичными представлениями. Вира-бхава, вамачара, кулачара из ачар индуистской классификации говорят, что уровень сиддха, уровень авадхуты – это всегда способность объединить чистоту с очень глубокими раджасичными и тамасичными, деструктивными, энтропийными энергиями хаоса. Их сила естественного состояния такова, что она может интегрироваться с этими энергиями. Это и есть «единый вкус», который ничего не разделяет и видит весь мир как Брахмана.
Но Вишнудатта не принадлежал к этой категории, у него были различные двойственные представления.
Лучший среди браминов почувствовал, как будто целое яблоко застряло в его горле, а валун придавил грудь. Его первой проблемой было – как перенести тот ужасный запах.
«О боже, после такой чистой жизни сейчас я должен идти в это внушающее страх место из-за дружбы с ракшасом».
Быть брахманом по общепринятым понятиям – это иметь высокий стандарт чистоты. Это однозначный отказ от алкоголя, мяса, рыбы, яиц; окуривание благовониями, освящение тела мантрами и т. д. В брахманских традициях стандарт чистоты необычайно высок, и Вишнудатта столкнулся с дилеммой: из-за дружбы с ракшасом ему придется преступить эти стандарты чистоты.
Правду ли сказал ракшас, что этот отвратительный человек непристойного поведения и есть Господь Даттатрея? Незаметно, чтобы ракшас пошутил. Но можно ли вообразить, чтобы бог Даттатрея, возлюбленный сын Атри и Анасуи, был похож на это? Даже если Он – авадхута, как Он может быть столь ужасен?
Но кажется, брахма-ракшас заслуживает доверия. Какая ему выгода меня обманывать? Возможно, он говорит правду. Однако как может знаток Вед войти в такой магазин? Как могу я войти туда и касаться такого внушающего ужас человека? Те, кто увидит, что они скажут обо мне? Если бы только я знал, что я должен сделать!
Для брахмана зайти в мясной магазин, мясную лавку, винный магазин равноценно потере репутации брахмана. В небольших местностях или деревнях, где все друг друга знают, это равноценно потере социального статуса. Такого человека больше не будут считать сведущим в Ведах и духовно чистым.
Пока брамин раздумывал таким образом, сумасшедший исчез.
Когда брамин повсюду искал его, вернулся изумленный брахма-ракшас и сказал: «О брамин, вначале я сказал тебе, что этот человек – великий обманщик. Его внешность вселяет ужас. Я сказал, что ты не поверишь мне. Этот шанс упущен, но я покажу Его тебе снова. По крайней мере, тогда имей немного здравого смысла!»
Брамин задрожал. «Поистине, какую ошибку я совершил! Господь правит дхармой и адхармой, Веды – это Его дыхание, миры – это Его игрушки. Какие правила поведения могут существовать для него? Какие нарушения приличий? Я потерял разум. Я не прошел проверки Господа» – так Вишнудатту мучили угрызения совести.
Спустя несколько дней брахма-ракшас снова пришел в спешке, сказал: «Идем, он проезжает поблизости», – и взял Вишнудатту на кладбище. Там среди кучи обуглившихся человеческих костей был палач. Его окружали собаки. Вместе с собаками он вытаскивал полуобгоревшие трупы из погребального костра и, казалось, ел их. Его глаза были похожи на красные угли из тамариндового дерева, тлеющие в золе. Шею обвивала гирлянда из костей, а на ушах висели кишки. Все его тело было измазано кровью. Такова была его пугающая форма.
Указав на него, брахма-ракшас сказал: «Смотри, это твой Господь, будь осторожен», – и убежал так быстро, как только мог.
Существуют гневные божества. Часто, когда мы видим гневных божеств (Кали, гневную форму Тары, Калабхайраву, гневного Шиву), мы можем видеть их в ужасных обличиях, не таких, какими обычно изображают мирных божеств или радостных. У гневных божеств ожерелье из черепов, юбка из человеческих рук. В руках они держат изогнутый нож, с которого капает кровь, или чашу с черепом. Казалось бы, что в таких демоноподобных существах может быть божественного?
Однажды, когда наш ашрам был еще на Украине, к нам пришел один человек и, увидев гневных божеств, сказал: «Я не хочу поклоняться таким существам, я сторонник ненасилия». Сам он был напуган и смущен. Я ему попытался объяснить, что не так все просто, что это выражение наших внутренних энергий и не следует это понимать буквально, этерналистски.
Хотим мы этого или нет, во Вселенной существуют различные энергии, не только мирные. Мирные, радостные и гневные – таковы три типа божеств. Мирные связаны с аспектом шанти, спокойствия; радостные связаны с аспектом раджаса, страсти; гневные связаны с аспектом тамаса, гнева. Эти гневные энергии существуют внутри наших пран и тела. Обычно мы с ними не контактируем, но в определенных состояниях (в самадхи, в промежуточном состоянии) мы можем с ними контактировать. Например, при перерождении каждый человек видит персонификацию своих энергий. Он видит свою персонифицированную муладхара-чакру, например в облике ужасной Кали. Если он увидит ее и испугается, он впадет в двойственность, и его разум омрачится. Но если он признает ее как внутреннее божество, объединится с ней и увидит ее в чистом видении, растворив в пустоте, у него есть шанс освободиться в промежуточном состоянии.
«Единый вкус», чистое видение, божественная гордость – полностью реализовать все эти три принципа означает проявление чистого видения в отношении трех типов божеств: мирных, радостных и гневных, объединение созерцательного присутствия и интегрирование его, то есть слияние с любыми проявлениями. Если же мы включаем двойственный ум и не способны это сделать, то для нас начинают существовать чистое и нечистое, плохое и хорошее, и нам не удастся пережить бхаву «Ахам Брахмасми» в ее целостности. Это будет двойственность, и тогда даже речи не может быть о «едином вкусе».
Одновременно мы должны четко знать, что есть воззрение, а есть поведение, и никогда их не путать. Большой ошибкой было бы думать, что если все чисто и недвойственно в воззрении, то нет нужды очищать себя и взращивать саттву. Пребывать в чистом видении на уровне воззрения и на уровне поведения – это разные вещи. Даже реализовав чистое видение в воззрении, в поведении следует поддерживать условное разделение на чистое и нечистое, поскольку касаться энтропийных, деструктивных энергий могут только великие святые, такие как Даттатрея. Обычный же человек, делая это, может с большой легкостью создать предпосылки для скверных перерождений. Всегда нужно осознавать, насколько ваше чистое видение проявляется в воззрении и насколько в поведении.
Вишнудатта подготовился к этому моменту с бдительным разумом, решив, что в какой бы форме Господь ни был, он не должен прийти в замешательство.
В этот момент у него не было никакого сомнения, но он был испуган. Однако он контролировал себя, дрожа подошел к Нему и простерся. Когда палач отошел в сторону, казалось, его тело охвачено языками пламени. Он ударил Вишнудатту костью, которую держал в руке. Бедный Вишнудатта чувствовал, будто его жизнь была готова угаснуть. Между тем собаки начали лаять и бросаться на него. Брамин был вне себя от ужаса. Он собрал всю свою силу и побежал. Достигнув дома, он рухнул.
Брахма-ракшас, сидящий под деревом пипал, весело смеялся над ним: «Привет, господин пандит, я и не думал, что вы можете так быстро бегать. Удача опять покинула тебя. Проверки Даттатреи не просты. Ты не единственный, кто потерпел неудачу. Я надеялся, что в этот раз ты выдержишь. И чего я беспокоюсь о тебе? Я предоставлю тебе еще один шанс, если ты отважишься снова пойти».
Сказав так, брахма-ракшас исчез. Чувствуя глубокий стыд, Вишнудатта сел на пороге своего дома, где его нашла жена Сушила и утешила нежными словами: «Мой бедный муж, ты очень старался, однако удача не благоволила тебе. Забудь это. Заслуг, которые у нас есть, достаточно. Этот ракшас сказал, что Господь – большой выдумщик. Почему ты должен тянуть свои руки к гроздьям винограда, до которых нельзя дотянуться?»
Но для Вишнудатты его привязанность к телу была невыносимой колючкой в сердце. «Как мог я убежать, боясь, что это тело будет повреждено?» Поэтому он чувствовал стыд и вину во время выполнения своих религиозных ритуалов.
Однажды брахма-ракшас пришел и позвал его снова. В этот раз он не боялся. «О брамин, – сказал брахма-ракшас, – согласно моему обещанию я предоставлю тебе третий, и последний, шанс. Ты уже потерял два из них. Помни это и не потрать зря и этот». Это доказывало, что он не верил в то, что брамин выдержит эту проверку.
Вишнудатта последовал за брахма-ракшасом с отчаянной решимостью. «Может ли быть глупец, равный мне! Как могу я приписывать недостатки Самому Господу и обвинять Его в непристойном поведении? Какой я несчастный, что, хотя знаю очень хорошо, что Он один, и только один Господь, который защищает все миры, и даже после этого, увидев Его своими собственными глазами, я спасался бегством, переполненный страхом, опасаясь, что мое тело будет повреждено. Это должно случиться снова, это последняя проверка. Есть только две возможности: получить милость Господа или умереть».
В это время брахма-ракшас повел его в поселение хариджан.
Хариджан буквально переводится как «Дети Бога». Это неприкасаемые. Для брахмана пойти в селение хариджан, допустить, чтобы тень неприкасаемого упала на него (имеется в виду не нынешний брахман двадцать первого века, а ортодоксальный кастовый средневековый брахман), равноценно ритуальному осквернению и изгнанию из своей касты, из своего клана, потере религиозного и социального статуса.
Сейчас в уме Вишнудатты не было ни капли сомнения. Ни малейшего страха не было в его душе. Бросившись вперед, он упал к ногам Его и, схватив, крепко держался за них, говоря: «Господь, я ищу твоей защиты, пожалуйста, будь ко мне милосерден».
Хариджанин ударил брамина в лицо и начал оскорблять его. Он даже плюнул на него, и бил его, и мучил его различными способами.
Представьте, что брахмачари, кандидат в послушники, приезжает и таким образом его встречает какой-нибудь старший монах. Сколько секунд после этого он бы еще находился в Дивья Локе? Через сколько долей секунды исчезли бы его вера и желание стать послушником или практиковать месяц? Это потому, что у нас нет глубокой и настоящей веры и нет настоящего чистого видения, все это поверхностное. Настоящая вера пробуждается позже, с годами, когда мы действительно способны верить, не потерять веру, не потерять чистое видение даже в таких ситуациях. Иногда Мастера в традиции сиддхов пытаются поставить вопрос ребром: или у вас есть вера сейчас, или – до свидания.
В один дзенский монастырь к некоему Просветленному Мастеру пришли три кандидата в монахи. Но вместо благожелательной встречи он просто накричал на них и обругал, а затем взял кадку с водой и облил их. Двое из трех были в большом смущении и поехали обратно. Третий оказался более упорным, поклонился и сказал: «Я проделал такой долгий путь, чтобы достичь Просветления. Я не собираюсь уходить просто так из-за каких-то своих глупых чувств, поэтому прошу вас, наставляйте меня». Тогда Учитель сказал: «Ну что ж, ты годишься». Вот это различие – годится человек или не годится, – определяется его верой. Очень часто нам не хватает веры, в общем-то, ее всегда не хватает. Но вопрос в том, можем ли мы ее укреплять. Вишнудатте хватило веры, когда ему в третий раз дали возможность приблизиться к Даттатрее и получить Его даршан.
Истории о «едином вкусе» святых
Один святой, за которым ходили разные миряне (ученики и даже те, которые не были учениками), однажды повел всех в горы, а затем внезапно схватил камни и начал ими кидаться. Некоторым из присутствовавших он даже попал в головы. Тогда кто-то, сильно разозлившись, убежал с криками, что этот человек ненормальный, хотя его и считали святым. Некоторые остались невозмутимыми. Тогда святой сказал: «Тот, кто остался и не убежал, не родится больше. Сегодня благоприятный день, я его специально выбрал для того, чтобы ваши оставшиеся кармы были очищены. Но тем, кто убежал, – не судьба, не повезло им». Таким образом, некоторые из учеников получили глубокие благословения благодаря своей приверженности.
Только когда наша осознанность на таком уровне, где нас больше не затрагивают подобные вещи, можно сказать, что мы освободились от большей части нашей кармы.
Другой святой был известен своими эксцентричными выходками, проверками своих учеников. Однажды собралось много мирян, чтобы получить его благословения, хотя они и знали, что этот святой очень эксцентричен и не каждому их дает. Святой сказал: «Да, я дам вам благословение. Сейчас я угощу вас эликсиром, давайте скорее чашки». Он взял чашки и помочился в них. Некоторые с отвращением вылили и отвернулись, сказав, что хоть этот человек и святой, но это они принять не могут. Некоторые, обладая большой самайей (священной связью), с благословением выпили и утверждали, что это не было ни мочой, ни чем-то обычным, а было настоящим нектаром с подлинным вкусом нектара. Благодаря этому их прана поднялась по центральному каналу, и они получили большое вдохновение и вошли в самадхи. Этот святой просто обманул их, показав трюк, он дал им настоящий эликсир, трансмутировав субстанции собственного тела. Но только те, у кого было чистое видение, смогли понять это, те же, у кого не было «единого вкуса», испытали чувство отвращения.
Именно таким образом мы зреем до состояния «единого вкуса», когда все начинаем видеть священным, когда у нас больше нет различения и двойственности.
Есть еще рассказ о Мастере дзен, приглашенного в одну семью, чтобы помочь девушке, которая была очень больна и собиралась оставить тело; у нее внутри скопилось огромное количество болезнетворной жидкости. Мастер подошел и сказал: «Я ее сейчас вылечу, ее можно вылечить!» – и сильно впился в нее губами. Все подумали, что это какое-то кощунство: монаха пригласили отпевать, а он взялся целовать умирающую девушку. Многие решили, что это очень уж странный монах. Но он впился в нее губами и начал высасывать черную жидкость из ее тела, а затем выплюнул ее. Те, кто был там, не могли даже смотреть на это без отвращения. Он же сказал: «Ничего, не переживайте, теперь она будет жить». И действительно девушка выздоровеа.
Эти примеры показывают, что святые не имели человеческого приятия или отвержения, их уровень «единого вкуса» был за гранью человеческих состояний. Внутри себя они все полностью трансформировали в чистое видение.
Также есть рассказ про одного бабу, который любил собирать старые ботинки, утварь в одну большую мусорную кучу и жечь ее. Он делал это на краю деревни. Людям все это часто досаждало, и однажды они решили его изгнать. Но поскольку они его побаивались, то собрались большой группой, думая, что садху может проклясть или наслать несчастье; и вообще это странная личность. Они вооружились дубинками. Один самый смелый подошел поближе и выкрикнул, чтобы тот убирался из деревни, но садху, как ни в чем не бывало, взял кусок полуистлевшей ноги собаки и протянул ему. Домохозяин отпрянул, поскольку считался приверженцем ведической ритуальной чистоты. Но когда садху с большим дружелюбием протянул ему ногу от трупа собаки, внезапно тот увидел увешанную ягодами большую гроздь очень вкусного винограда и изумился, потому что мгновение назад это была нога мертвой собаки.
Есть еще интересный рассказ про Трилингу Свами. Трилинга Свами во время британского завоевания Индии игнорировал британские порядки. Поскольку он жил очень долго, то был большим и грузным, и у него был большой живот. Он был подлинным садху авадхутой и имел обычай странствовать полностью обнаженным, как в то время странствовали авадхуты. Такой его вид приводил в бешенство британских чиновников. Один местный губернатор приказал полицейским привести его. Решив над ним посмеяться, он дал ему жареный кусок курицы и сказал: «На, поешь», – считая, что раз он садху, вегетарианец, то это оскорбит его. А если он оскорбится и разгневается, то это выведет его на чистую воду, и станет ясно, какой он садху.
Трилинга Свами, как ни в чем не бывало, съел жареную курицу. Потом он спросил: «А вы сможете съесть то, что я вам дам?» Затем он испражнился в эту же тарелку и дал англичанину, поставив ее на пол. Англичанин был в бешенстве. Это было сильнейшим оскорблением, но когда Трилинга попросил его повнимательнее посмотреть в тарелку, тот не увидел никаких испражнений. Там лежал аппетитный зажаренный кусок курицы. После этого губернатор обрел большую веру в Трилинга Свами и из гонителя садху превратился в большого приверженца Дхармы.
Это пример сознания человека на недвойственном уровне. Для него нет различия между чистым и нечистым, поскольку в его сознании все изначально чистое, есть просто разные комбинации элементов, таттв. Обычно у нас есть сильные разграничения на чистое и нечистое, то, что нравится или не нравится, сильное приятие или отвержение. Даже если мы вовне этого не проявляем, внутри наш ум очень сильно реагирует на какие-то вещи. Мы это четко можем видеть по своим реакциям. Для утвердившегося же в понимании иллюзорности и в присутствии все это проявление Единой Энергии.
Священные тексты о принципе «единого вкуса»
Наставления Рамалинги
Рамалинга Свамигал, «Свет Высшей Милости», песнь 1, гл. 4
- Свет Высшей Милости
- Являет собой Исконное Пространство Мудрости,
- Редко достигаемое через изучение
- Священных Писаний или эрудированность.
- Свет Высшей Милости
- Являет собой Неуничтожимое
- Пространство Мудрости,
- Вознаграждающее Любовью и Бессмертием.
Понять наставления Рамалинги возможно тогда, когда мы укоренились в созерцательном присутствии, поскольку без понимания созерцательного присутствия его слова будут замысловатой поэзией.
Когда наше присутствие или наше обнаженное осознавание открыто и стабилизировано, наступает момент, когда наше малое Я начинает прозревать свою глубинную природу. Прозревая глубинную природу, оно начинает к ней все больше поворачиваться.
Если раньше ум был зафиксирован на внешних объектах, потом, благодаря технике созерцания, он начал поворачиваться вовнутрь и фиксироваться на каких-то внутренних ощущениях ясности, самоосвобождая объекты и мысли, и добился какого-то внутреннего ясного пространства. И наконец, ум начинает прозревать еще глубже, и внутренним пространством ясности обнаруживается трансцендентальное пространство. Тогда он приходит к пониманию самотрансценденции. Он понимает, что здесь его практика личности, обусловленная личным усилием, эго, волей, заканчивается, она уже не работает. Здесь нужно выходить на иную, сверхличностную плоскость бытия. Он соприкасается с чем-то, что неизмеримо превосходит его. Песни Рамалинги – это такое постоянное соприкосновение с этим пространством.
- Свет Высшей Милости
- Являет собой Вечное Пространство Мудрости,
- Излучающее Изысканную Красоту на протяжении бесконечной череды эпох.
- Свет Высшей Милости
- Являет собой Пространство Мудрости,
- Дарующее Чистейшую Гармонию
- Без следа страданий и несовершенства.
Йогин соприкасается с этим светом, когда, благодаря недвойственному созерцанию, все вещи становятся для него равностными, когда он открывает «единый вкус» (самарасью). Тогда добро становится равным со злом, правильное становится равным с неправильным, чистое становится равным с нечистым. Тогда медитация становится равной с повседневной работой ума, тогда самадхи и повседневный ум выравниваются. Тогда внутреннее уравнивается с внешним, прошлое, будущее и настоящее уравниваются.
Почему естественное состояние часто сравнивают с огнем или всепожирающим пламенем, которое сжигает клеши и эго? Бог огня, Агни, в древности считался тем, кто всегда говорил правду и соблюдал свои принципы.
Однажды Бхригу Муни похитил жену одного из асуров (такова была его лила). Этот асур решил найти жену и обратился к Агни (богу огня), который считался всеведущим. Агни сказал, где находится его жена, и асур забрал назад свою супругу у Бхригу Муни. Когда Бхригу Муни узнал, кто его выдал, он проклял Агни, но Агни сказал, что не сделал ничего предосудительного: поскольку его обязанность – выполнять свои принципы, он сказал правду и помог человеку в благом деле. Бхригу Муни проклял его, сказав, что теперь он будет есть любую – и чистую, и нечистую – пищу, но когда смягчился, то добавил к проклятью благословение: несмотря на то, что он будет есть любую пищу, он сам всегда будет оставаться чистым.
Огонь является символом «единого вкуса», чистоты, которая не запятнывается. Когда в него кладут священные дары, подношения или просто дрова, он пожирает все с одинаковым настроем.
Таким же образом, когда йогин касается этого всевышнего пространства, все явления предстают чистыми и недвойственными, всевышнее пространство не запятнывается.
- Свет Высшей Милости
- Являет собой Драгоценное
- Пространство Мудрости,
- Постоянно изливающее потоки Милости на преданных Ему.
Это драгоценное пространство изливает непрерывно свою силу на тех, кто ему открыт, кто непрерывно на него настроен, кто сумел опустошить себя. Если же вы в течение дня думаете о совершенно тривиальных вещах, то свет этот, конечно, все равно изливается, но на вас он не попадает.
Если, встав с утра, вы думаете о том или этом, вы как бы промахиваетесь мимо этого света.
Если же ваши мысли самоосвобождены и вы непрерывно медитируете в состоянии самоотдачи, этот свет всегда вас касается.
Чем дальше вы занимаетесь практикой, тем меньше у вас должно быть проблем и тем больше ваш ум должен быть настроен на этот Свет Высшей Милости.
Ум практикующего не сложный, он простой в том смысле, что все мысли мгновенно растворяются, а главный фокус направлен на самотрансценденцию. У него нет сложной мыслительной интерпретационной деятельности. При желании он может продемонстрировать очень сложную мыслительную деятельность, но сам он пребывает не в мыслительной деятельности, а в более глубоком уровне осознавания, а мыслительная деятельность самоосвобождается. Поэтому говорят, что его ум «простой».
Ум практика, который не выпутался из мыслительной деятельности, очень сложный. Он оценивает других, испытывает очень большой интерес к концепциям, и он их поглощает и не может самоосвободить, у него есть собственные оценки и предпочтения, у него ментальная картина мира, плюс еще есть желания и прочее. Его ум постоянно погружен в интерпретации, и эти интерпретации приковывают сознание к себе.
По мере углубления практики ум освобождается от любых интерпретаций, считая их сном и миражами, не придавая им такого значения, которое им придают люди. Можно сказать, что в сновидении люди, пейзажи и ландшафты, слова, речь, музыка и даже мысли проявляются многообразно, однако все они сделаны из одного материала – сновидения – и после пробуждения не представляются реальными даже в малейшей степени.
Когда йогин направляет ум на Всевышний Источник, все внешние явления представляются ему такими же. Собственные мысли и слова представляются такими же, как в сновидении, несущественными. Слова и мысли других людей – такими же несущественными, как в сновидении. За этими словами йогин прозревает более могущественную силу, исконное пространство, великую Основу бытия.
Тогда йогин может постоянно открываться этому потоку милости, если он предан этому драгоценному пространству Мудрости.
Чтобы открыться этому пространству, надо непрерывно опустошать себя до тех пор, пока эго не потеряет власть и не перестанет обусловленно реагировать даже в малейшей степени; до тех пор, пока не растворятся самые тонкие интерпретации и оценки.
- Свет Высшей Милости
- Являет собой Торжествующий Храм Мудрости,
- Вознаграждающий преданных
- Милостью и Силой.
Все явления, которые вы видите, есть торжество этого Света, его манифестация и игра.
«Единый вкус» – это видение торжества Абсолюта за всеми явлениями. Тот, кто понял этот принцип, является непобедимым йогином. Он может делать путем любую практику и ситуацию.
Кто раскрывает торжество Абсолюта в страданиях, клешах, в негативных ситуациях таким же равностным образом, как и в позитивных ситуациях, тот реализовал самый глубокий уровень недвойственности. Кто раскрывает тождество торжества Абсолюта как в возможности творчески проявить себя, так и в полной невозможности творчески себя проявить, тот является йогином, по-настоящему реализовавшим «единый вкус».
Кто реализовал тождество, когда проявляются достижения, знаки и способности и когда они вообще не проявляются, а есть одни препятствия, и даже нет намека на продвижение, тот является йогином, по-настоящему постигшим «единый вкус» недвойственности.
Тогда этот Торжествующий Храм Мудрости вознаграждает преданных милостью и силой.
Один христианин ждал, когда в деревне начнется голод, – он хотел пострадать за Христа. Наконец через несколько лет, голод в деревне начался. Все жители в деревне были подавлены. А этот святой юродивый ходил и постоянно радовался, воздавая хвалу Богу. Люди спрашивали его: «Чему же ты радуешься?» Он говорил: «Это же так здорово – есть возможность пострадать за Христа».
Для него это было способом в трудных условиях проявить свою любовь к Абсолюту или обнажить ее. Такое его состояние явно указывает на то, что он реализовал «единый вкус» всех явлений. То, что ввергает обычного человека в страдания, вызывает углубление присутствия и блаженства у йогина высшей квалификации.
Только неофита с неочищенным умом, сильными клешами и привязанностями надо подбадривать в трудные минуты, потому что неофит совсем еще не понимает, что к чему. Но йогин в момент трудностей безошибочно распознает их как проявление яростных игр Абсолюта и берет из этих проявлений самую большую пользу для себя. Внутри у него даже сердце поет: «Вот это да! Вот это варджные шактипатхи! Вот это гневный даршан! Где еще такое получишь? И не надо в места силы идти. Не надо идти на кладбище ворошить смашан».
Вот так йогин воспринимает любые ситуации, когда ему становится трудно или когда он сталкивается с препятствиями или какими-то ограничениями, когда нет возможности чего-то добиться; и его надежда и страх разрушаются, его цели просто разрушаются и просто самоосвобождаются; когда он, долго практикуя, работая, не получает ни знаков реализации, ни каких-то результатов; когда он уже подходит к грани отчаяния. Его эго уже подошло к грани отчаяния, а он наблюдает и видит это и понимает, что в принципе отчаяние – это тоже двойственный фактор эгоизма. Даже из этого можно извлечь пользу, углубить свое недвойственное состояние. И вот когда йогин переходит эту черту, наступает момент – и он видит, что нет вообще ничего во Вселенной, что могло бы его поколебать или смутить. Он утвердился в таком огромном пространстве радости и свободы, которое не зависит вообще ни от каких условий, он реализовал «единый вкус», подобно Агни, когда все, что ни появляется, является дровами в костре его осознавания.
Вот на этом этапе открывается Свет Высшей Милости, о котором говорил Рамалинга.
«Йога Васиштха»
Рама спросил:
«О мудрый, есть и другие, кто считает, что, так как смерть неизбежна, следует жить счастливо, пока живешь, и что когда тело кремируют, ничего не остается. Каков их путь из страданий сансары?»
Васиштха ответил:
«Во что бы твердо ни верил внутренний интеллект, только это он и ощущает как настоящее. Сознание универсально и неделимо – то, что едино и одиноко, то разнообразно. Ничто более не существовало до того как возникла концепция создания, потому ничто более и не реально на самом деле. Те, кто не видит реальность, на которую указывают писания, несомненно, невежественны. Для нас они так же хороши, как умершие. Те, кто осознал, что все есть чистое сознание (Брахман), тоже не нуждаются в наших словах.
Что возникает как реальное в «теле» сознания, ощущается как реальное. Каждый создан из этого, будь это реальное физическое тело или нет».
«Йога Васиштха», гл. 6.19
Одна из самых главных трудностей – это вера в объективность этого мира. Нам надо ее преодолеть. Это называется материализм, этернализм, как угодно можно это называть.
Спустя много лет практики мы начинаем понимать смысл фраз «мир есть проекция сознания», «весь проявленный мир – это разум» и т. д. Утвердившись в этом понимании, мы приходим к выводу, что все существующее – действительно продукт разума. Самое невероятное, что бы ни замыслил разум, проявляется, возникает спонтанно из пустоты, из ниоткуда, проявляется и существует как реальное.
Живые существа часто попадают в такие миры, в которых они испытывают страдания. Это происходит потому, что они не знают этой тайны и сами подсознательно желали этих страданий.
Если утверждается, что только ощущения органов чувств являются сознанием, такой человек будет страдать, потому что пока он живет, обязательно будут возникать противоречивые ощущения. Как летающая пыль не влияет на пространство, так удовольствия и боль не затрагивают того, кто утвердился в осознании единого неделимого бесконечного Сознания.
«Йога Васиштха», гл. 6.19
Удовольствие и боль испытывают как джняни, так и аджняни. Их тела, пока они материальны, реагируют примерно одинаково. Однако когда джняни испытывает боль или удовольствие, они соприкасаются с пространством внутри него. Это пространство больше, глубже, мощнее, ярче и сильнее, чем боль или удовольствие, и сколько бы ни было боли, сколько бы ни было удовольствия, они гаснут в этом пространстве, исчезают, растворяются. Когда же сансарин (кармический обыватель) сталкивается с болью или удовольствием, у него нет этого пространства, а вместо пространства есть чувство Я (ахамкара, ум), тогда боль или удовольствие начинают захватывать сознание, влиять на него, смещая точку восприятия.
Васиштха говорит, что по-настоящему «единый вкус» реализуется в том случае, когда прикосновение острого ножа и прикосновение противоположного пола будут вызывать одинаковые ощущения, то есть чувство страдания, боли, чувство блаженства будут полностью уравнены и самоосвобождены. За счет чего обретается такой «единый вкус»? За счет того, что пространство внутреннего осознавания раскрыто так глубоко, мощно и ярко, что, соединяясь с переживанием, оно без труда выполняет самйогу, то есть оно без труда «выпивает» энергию переживания. В процессе такого выпивания это пространство не отравляется, не затухает, не сжимается, не сбивается, не исчезает, оно только разгорается. Разгоревшись, эта энергия переживания (будь оно плохое, хорошее, благое или дурное) в результате самйоги порождает божество (дэвату), то есть происходит игра какой-то чистой божественной энергии.
Чем глубже и сильнее ваше пространство, тем проще вам выполнять самйогу с разными объектами, с разными переживаниями, восприятиями. Начинающий джняни, джняни-новичок или джняни низшего порядка может выполнить самйогу с очень малым количеством объектов. Ему бы выполнить самйогу со своими мыслями, и это уже будет хорошо.
Джняни среднего уровня без труда выполнит самйогу с мыслями, эмоциями, пранами в теле и некоторыми внешними переживаниями. Джняни высокого уровня реализации может выполнить самйогу даже с мощными энергиями, с могущественными силами, духами, дакинями, ракшасами, дэватами, сильной болью, сильным наслаждением, сильным ошеломлением, переживанием. В общем, с чем угодно, как с грубым, так и с тонким. В утонченных переживаниях дхьяны, пустоты он не потеряет своего внутреннего центра. Его пустота так запредельна и глубока, что он спокойно все это трансмутирует. Когда душа выходит из тела, праны замыкаются, ида и пингала сходятся в сушумне, пять элементов разрушаются и происходит процесс трансформации, смерть – это тоже определенное переживание, процесс перехода. Он может выполнить самйогу и с этим переживанием. В этом случае для джняни все эти вещи перестают существовать, они для него не важны больше.
Миларепа пел в своей песне: «Рождение-смерть для меня – шутка, не более». Кто из нас может сказать, что для нас это шутка? Никаких шуток. Но Миларепа мог так сказать, потому что сила его пустотного присутствия, его естественного самадхи была так велика, что он без труда мог все эти процессы пережить в самйоге, то есть в прекрасном равновесии. Когда мы испытываем комфорт – это самйога определенного уровня. Радость, здоровье – все это проявление равновесия таттв, элементов, кармического видения, это уровень порядка. А когда мы испытываем страдания, боль, холод, болезни, страх, шок и прочее – это хаос, энтропия, дисгармония, деструкция.
Наставления царя Джанаки святому Шуке
- Тот, кого никто не боится и кто не боится никого другого,
- Кто не желает, не ненавидит, тот вступает в Брахмо.
- Кто ни в каком существе ничего нечистого не вызывает
- Делом, словом, мыслью, тот вступает в Брахмо.
- Кто приобщается Атману в сердце и устраняет ослепляющую зависть,
- (Кто) покидает вожделенье, заблужденье, тот вкушает состояние Брахмо.
- Кто, слушая ли, смотря ли, бывает равным
- Ко всем существам, от двойственности свободный, (тот) вступает в Брахмо.
- Кто на похвалу и порицанье одинаково взирает, на счастье-несчастье,
- На золото, железо, приятное-неприятное, тот вступает в Брахмо.
Джанака начинает с того, что дает наставления о «едином вкусе». Равностность восприятия всех явлений («единый вкус») достигается за счет того, что мы успеваем увидеть относительную природу обоих проявлений и самоосвободить их. «Единый вкус» не означает стискивать зубы и думать, что все это иллюзия, что все едино, при этом в душе испытывая какие-то чувства. Это указывало бы на отсутствие у нас опоры для «единого вкуса». «Единый вкус» означает, что у нас есть опережающее присутствие по отношению ко всем явлениям. Наше осознавание без фиксации, подобное небу, может объединяться как с хорошими вещами, так и с теми, которые нам не нравятся, и в этом объединении оно рассматривает как хорошее, так и отвратительное как пустотную игру проявленной энергии, не давая ничему каких-либо поверхностных оценок.
Как вы знаете, в Учении есть инициация «единого вкуса», где Учитель показывает вам иногда статуэтку божества, иногда фигуру или форму гневного божества, давая задание пребывать в чистом видении или созерцании, иногда он дает вам услышать какой-либо приятный звук или отвратительный, такой как скрип пенопласта о стекло. И когда вы смотрите на статуэтку божества, у вас возникает чистое возвышенное чувство. Но когда вы видите гневное божество, у которого в руке кривой нож, череп, полный крови, оскаленные зубы, а лицо напоминает не лицо божества, а лицо какого-то демона, если вы не пребываете в чистом видении, у вас может появиться отвращение, поскольку подобные вещи у вас ассоциируются с чем-то нечистым, отталкивающим, отвратительным. Однако чистое видение и «единый вкус» поэтому и называются практикой, и вы должны распознать в гневном божестве чистое проявление, пребывая в созерцании, открыться и объединиться с ним. Если же у вас возникает оценочное суждение, это означает, что вы пребываете в фиксации. Фиксация на саттве означает, что видение вне трех гун, подобное небу, заменено элементарной фиксацией на чистоте без понимания ее пустотности. Если же на уровне воззрения вам удается удержать чистое видение при таких переживаниях, значит, вы обрели основу. Это еще не есть проявление подлинного чистого видения, «единого вкуса», но это семя, с которым можно работать дальше, это семя обязательно будет развиваться. Если же у вас такой основы нет, видя одно, вы думаете: «Это чистый священный предмет»; видя другое, думаете: «Как отвратительно, это нечто ужасное, скверное», – и порождаете ощущение нечистоты и отталкиваете это своим сознанием, – значит, вам не удалось пока зародить семя основы для дальнейшего развития чистого видения.
Это не значит, что вам действительно надо касаться каких-то нечистых объектов, размышлять о них или окружать себя ими. Время для этого не пришло, поскольку ваш ум есть очень тонкий инструмент, и если вы переборщите с нечистыми проявлениями, не укрепившись даже в саттве, тем более в воззрении, вы можете просто испытать множество препятствий. Пока речь идет о том, чтобы укрепляться в воззрении «единого вкуса».
Многие любят, когда их хвалят, отзываются о них хорошо, но очень болезненно относятся, когда им делают замечания. Странная позиция, – ведь если вам делают замечание, это не значит, что к вам предвзято относятся, намереваются как-то исподтишка нанести вам удар в самое уязвимое место. Вам так помогают. Ведь это ваши братья, сестры, и может, даже старшие, они просто желают вам помочь, указав на то, что помогло бы вам в вашей трансформации. Если они помогают вам в вашей трансформации, разве они не лучшие друзья? Представьте, у вас проблемы в поведении или практике, а они молча ходят и не говорят вам об этом, думая про себя: «Дело твое, не достигнешь Освобождения, ну и бог с тобой». Может быть, наоборот, это гораздо хуже? А когда делают какое-то замечание – может, это настоящее благословение? Но стереотипы, к сожалению, настолько укоренились, что мы по-прежнему, услышав критику, принимаем защитную стойку и пытаемся отстаивать себя, вместо того чтобы воспринять такое благословение и искренне поблагодарить. В этом различие чистого и нечистого видения.
- Кто на целесообразное-нецелесообразное, на зной-холод,
- На жизнь и смерть одинаково (смотрит), тот вступает в Брахмо.
- Как выпущенные члены черепаха вновь вбирает,
- Так и чувства втягивает манасом нищенствующий странник.
Важный момент – «кто на целесообразное и нецелесообразное взирает одинаково». Часто, когда мы занимаемся служением и у нас недостаточно внимательности,мы захватываемся так называемой целесообразностью. Мы рассматриваем служение не как средство упражнения в созерцании, средство преодоления собственного эгоизма, а как банальную работу, которая направлена на получение результата, и пытаемся работать на результат, забыв о многом. Но в конечном счете мы действительно работаем на результат, но только не на тот, мы работаем на результат прояснения нашего осознавания. Представьте: если вы добиваетесь результата во внешнем, но ваше осознавание затмевается, я бы сказал, что достигнут отрицательный результат. Все это зависит от установки в вашем сознании. Например, один ученик говорит: «Я часто не удовлетворяюсь организационно-хозяйственной деятельностью в монастыре». Если это игровая, самоосвобожденная неудовлетворенность, она похожа на желание все оптимизировать, все улучшить, стремление к прогрессу, движению вперед. Я тоже всегда стараюсь это поддерживать. Но если эта неудовлетворенность – нечто эгоистичное и похожа на хроническое страдание, это совсем другое дело. В таком случае нужно спросить – а кто есть этот неудовлетворенный или удовлетворенный? Есть ли он вообще? Попробуй выяснить, кто же этот неудовлетворенный, действительно ли есть такое Я в реальности. Попробуй выяснить, кто есть делающий и что есть процесс действия. Попробуй прояснить свое сознание, все дело только в этом, в тебе все дело, не ищи причин вовне. Попробуй выяснить, существует ли вне твоего видения нечто такое, о чем ты говоришь, – монастырь, деятельность и другие.
Все зависит от тебя, ты сам создаешь тот тоннель реальности, где ты живешь. Будь уверен, монастырь в глазах другого, рядом с тобой находящегося человека, выглядит иначе. Деятельность в глазах другого монаха выглядит совершенно иначе, потому что он в другом тоннеле реальности, в другом кармическом видении. В его глазах все может быть чудесно, он, может быть, вообще видит вокруг дворцы. Разве ты проник в чужую голову, чтобы судить? Это только твое видение, только твой тоннель реальности.
Чем пребывать в неудовлетворенном состоянии, попробуй лучше войти в более высокое видение и посмотреть с другой точки зрения. Внезапно, если разум прояснится, ты увидишь: все, что ни делается, абсолютно все – совершенно; просто ты был в несовершенном состоянии, все дело в твоем уме. Неудовлетворенность всегда возникает как отсутствие ясности, и, напротив, когда ясность возникает, удовлетворенность возникает естественно.
Если служение – это самоосвобожденная творческая игра, проясняющая осознавание, – это правильный подход. Если мы просто пытаемся работать на результат, минуя процессы внимательности, – это результат отрицательный.
Другими словами, над мирской целесообразностью или нецелесообразностью у нас доминирует подход высшей целесообразности, то есть целесообразно то, что способствует Пробуждению. Если что-то не способствует Пробуждению, но оно целесообразно в относительном плане, иногда мы можем этим даже пожертвовать. Иногда некоторые вещи можно оставить просто в покое и позволить быть как они есть, не накладывая на них своих проекций. Иногда, захваченные целесообразностью, мы настолько проецируем свои иллюзии, что эти иллюзии нам кажутся чем-то реальным, а когда они не сбываются, мы от этого приходим в замешательство. Это можно часто видеть, особенно когда мы занимаемся деятельностью и отождествляемся с действием. Задача в том, чтобы перевести обычную деятельность в игру (лилу), самоосвобожденную творческую активность, которая исходит из внутреннего центра, а не обусловлена обстоятельствами. Когда нам удастся преобразовать обычную целеполагающую деятельность в игру (лилу), мы увидим, что служение наше стало эффективнее на два порядка. За короткое время с большей ясностью мы можем увидеть намного больше, вот тогда и наступает подлинная удовлетворенность, потому что в служение привносится элемент творчества; каждый момент мы находимся в точке целостности, завершенности.
- Как при светильнике видна окутанная тьмой одежда,
- Так при светильнике разума (буддхи) становится видим Атман.
- Это все в тебе я вижу, лучший из мудрых; а также иные
- Предметы познания тебе досконально известны; владыка,
- Знаю, что ты преодолел (влеченье) к предметам чувств, брахмариши,
- Благодаря милости твоего гуру и твоему стремлению к знанью.
- По его же милости весьма труднодостижимым, великий муни,
- Я обладаю этим дивным знанием, оттого и про тебя мне все известно.
- Превосходно твое осуществление знания, и путь превосходен,
- Превосходно твое величие, но ты об этом не знаешь
- Или по своей юности, или из-за сомнения, или из боязни не достичь Освобожденья.
- Хотя ты уже достиг познания, но еще не пошел его дорогой.
- Когда решительный, чистый, подобно мне, разрешит сомненья,
- Освобождается от уз сердце, и он вступает на эту дорогу.
- Владыка, ты преисполнен познания, стоек разумом, не жаден,
- Без таких усилий нельзя достичь Запредельного Брахмо.
- Для тебя нет счастья-несчастья, (у тебя) нет жадности к предметам,
- Не возбуждается в тебе страсть, ты не находишь удовольствия в пении, пляске.
- Родственными узами ты не связан, к страшному нет у тебя страха;
- Я вижу: равны для тебя ком земли, золото, камень, о, причастный великой доле!
- Я вижу, да и другие мудрецы (видят),
- Что ты достиг негибельной, безболезненной, высочайшей дороги,
- Каков здесь плод для брамина, какова цель
- Освобожденья,
- Ты в этом наставлен, брамин, зачем еще тебе спрашивать нужно?
Шука пришел к Джанаке, будучи уже на определенной ступени реализации. Он выполнял перед этим очень аскетичную практику в Гималаях и овладел силой левитации. Когда он шел к Джанаке, отец запретил ему пользоваться левитацией и приказал идти пешком, чтобы тот не очень возгордился. Достижение высочайшей реализации уже в юности указывает на то, что он не был простым юношей, а был одной из эманаций Шивы. Шива благословил Вьясу рождением такого чудесного сына за его тапас (аскетическую практику), пообещав, что у него родится сын, который потрясет всех величием своей реализации. И согласно благословлению Шивы, такой сын родился.
Тем не менее, несмотря на обладание превосходными качествами, у Шуки оставались сомнения и какие-то двойственные тонкие завесы. Он пришел к Джанаке, чтобы их устранить.
Джанака дает ему Учение с позиции высшего совершенства, он говорит: «Превосходно твое знание, твой путь и твое величие, но ты об этом не знаешь». Это очень важный момент, Джанака дает ему прямое введение. Он говорит: ты абсолютен, ты совершенен, ты чист, ты превосходен прямо в данный момент, но ты об этом не знаешь, то есть поверхностный ум Шуки пока еще не полностью с этим превосходством объединился, поэтому есть сомнения.
Прямо сейчас наш Атман (высшее сознание) сверкает величием, независимо от того знаем мы об этом или нет, хотим мы этого или нет. Прямо сейчас буддхи (интуитивное космическое сознание) уже сияет, но манас (понятийный ум) и ахамкара (эго, основывающееся на манасе) с ним не соединены, поэтому они его «как бы» не знают. Они его «как бы» не знают, потому что не знать полностью его невозможно, ибо Атман и буддхи – это основа манаса и ахамкары.
Джанака говорит: «Ты это не знаешь или просто по своей юности, по неопытности, или из-за сомнения, или из-за боязни не достичь Освобождения». Почему мы этого не знаем? Можно сказать, что если ум (манас) развернут и обращен к внешним объектам, мы просто не распознаем то, что нам уже присуще. Я приводил такой пример. Когда я ехал из Запорожья в Бердянск на микроавтобусе, примерно за пятьсот метров у обочины дороги я увидел, как мне показалось, рыжую собачку. Я подумал, что рыжая собачка стоит у обочины. Приблизившись метров на пятьдесят, я увидел, что это стоит коричнево-желтый стул, а на нем банка с медом. Было очень удивительно наблюдать, как меняется ассоциация. Издалека это казалось рыжей собачкой, а когда подъехали ближе – это стул, а на нем стоит банка с медом, которую продают. Я подумал: превращалась ли собачка в банку с медом, прилагал ли я усилия, чтобы превратить собачку в банку с медом, и была ли реально собачка с самого начала? Собачка символизирует сансару, двойственное нечистое видение, а банка с медом символизирует Истинное Я. Независимо от того, что я думал о банке с медом, банка с медом с самого начала была банкой с медом, хотя я думал о ней как о собачке. То, что я думал о ней вначале, принимая ее за собачку, было просто моей фантазией. Таким же образом с самого начала мы обладаем этой банкой с медом, хотя она нам кажется собачкой.
Когда мы вступаем на путь, мы думаем: «О Учитель, помоги мне превратить мою рыжую собачку в банку с медом, я буду усердно практиковать». Учитель улыбается на это, зная, что здесь даже говорить не о чем, если с самого начала собачки не существует. Это просто видение, а есть только банка с медом. Что происходит? Достигаем ли мы в процессе приближения вдоль дороги банки с медом, создаем ли мы ее? Или мы ее узнаем как то, что всегда есть и всегда было, но было не распознано? Другими словами, совершенство нашей природы изначально, прямо сейчас оно присутствует. Есть просто видение, которое не позволяет нам его распознать.
Джанака намекает Шуке на это. Он говорит: «Может, ты еще просто боишься не достичь Освобождения?» Представьте, человек спрашивает: «Я боюсь, удастся ли мне достичь банки с медом? Удастся ли мне мою собачку превратить в банку с медом?» Учитель думает: «Попробуй распознать, попробуй попытаться понять, что изначально никакой собачки не существовало, а с самого начала была банка с медом». Тот, кто уже съездил по маршруту туда и вернулся, четко знает, что там есть банка с медом. Но тому, кто еще находится в пути, все равно кажется, что это собачка, поэтому у него возникает страх, страдание, беспокойство, замешательство, желание достичь банки с медом, сделать ее или превратить собачку в банку с медом.
Есть пример, описанный Шанкарой, про веревку и змею. Змеи нет, есть веревка. Веревка только кажется змеей в темноте.
Джанака говорит: «Хотя ты уже достиг понимания, но еще не пошел его дорогой. Ты вступил на путь, и твой разум ясен, но сущность ты еще не уловил». Он говорит: «Ты обладаешь превосходными качествами, выдающимися качествами йогина, ты равностно относишься ко всему, ты ни к чему не привязан, у тебя сильная воля, способность к аскетизму, ты равным образом видишь золото и камни. Попробуй осознать свое совершенство: какие тебе еще нужны наставления»? Именно на этой стадии Учитель говорит: «Попробуй осознать свое совершенство, свое нерожденное совершенство просто за счет бдительности и созерцания. Не ищи каких-то других наставлений сверх этих. Сама попытка такого осознавания ответит на все твои вопросы». Сомнения возникают, когда ты не веришь, не пробуешь это делать, остаешься невнимательным. Тогда совершенство не дает тебе вдохновения, не освобождает твои иллюзии. Если же ты внимателен, это совершенство как бы начинает работать на тебя.
Шука получил эти наставления и принял твердое решение, утвердив себя в Атмане, созерцая Атман в себе, продолжать практику. То есть в данном случае Шука выполнил три золотых правила: шравана – он вопрошал у Джанаки; манана – он прояснял свое состояние у Джанаки, пока не прояснил его и не получил прямое введение, видение собственного совершенства; наконец, он принял великое решение оставаться в недеянии всю жизнь и утвердиться в этом. После этого он приступил к третьему золотому правилу – непрерывному созерцанию (нидидхьясане). Для этого он вознесся на вершину снежной горы для продолжения своей практики.
Самое удивительное бывает тогда, когда, получив объяснения, ученик соглашается с ними, а через некоторое время спрашивает: «А не укусит ли меня собачка?»
«Все – Одно»
Название текста «Эллам Ондре» переводится как «Все – Одно». Автор этого текста – святой Субраманьям.
Если вы стремитесь к мокше, переписывайте, читайте и практикуйте инструкции в Эллам Ондре («Все – Одно»).
Бхагаван Шри Рамана Махарши
Единство
Мир, который ты видишь, и ты, видящий этот мир, – только Одно.
Все, о чем ты думаешь: «Вот – я, ты, он, она, оно», – только Одно.
«Эллам Ондре», Вайяй Р. Субраманьям
Реализация недвойственности предполагает видение всего как Единства. Такое видение присутствует изначально в природе вещей. Однако когда мы видим двойственность, это видение затуманивается. Тогда говорят, что мы находимся в нечистом кармическом видении (сансаре).
Мир, видимый нами, и мы сами есть Одно. Когда это Одно видится, оно предстает как Бог, Абсолют. Но когда мы занимаем двойственную, эгоцентричную позицию, мир видится чем-то отдельным от нас, состоящим из объектов, а мы – субъекты, мы сами по себе. Тогда любые отношения, которые возникают в таких двойственных состояниях, будут конфликтными, будут приводить к страданиям.
Существа, которых ты считаешь одушевленными, и то, что, по твоему мнению, не одушевлено: земля, вода, огонь, воздух, все это – Одно.
Благо, рожденное тем, что ты видишь все как Одно, не возникает, когда ты считаешь каждого отдельным от другого. Поэтому все – Одно.
«Эллам Ондре», Вайяй Р. Субраманьям
Чтобы войти в естественное состояние, следует перестать отличать на сущностном уровне одних людей от других, то от этого, предметы, которые нравятся, от предметов, которые не нравятся, переживания, которые вызывают радость, от переживаний, которые вызывают страдания, воспринимать их нераздельно, слитно.
Как мы можем это делать? Когда мы перестаем их оценивать с собственной, эгоистичной, двойственной точки зрения. Мы просто смотрим, не оценивая. Мы смотрим ярко, в полноте внимания, бдительно, но не оцениваем.
Что тогда происходит? Переживание случается, оно ни плохое, ни хорошее, оно просто есть, и в этой «есмь-ности» есть глубина. Когда мы остаемся вместе с этой «есмь-ностью» и входим в эту глубину, мы обнаруживаем потрясающую глубину, ведущую в центр мироздания. В этой «есмь-ности» мы не можем сказать: «Это – я, а это – то», она не имеет каких-то характеристик. Когда мы так начинаем чувствовать, мы открываемся к видению Единой Сферы.
Махабинду (Великая Сфера) – одно из имен Абсолюта. Это не означает, что вы видите какую-то огромную сферу, скорее это метафора, указывающая на совершенную полноту и целостность Бытия.
Тех, кто видит Единую Сферу и постоянно медитирует на нее, называют святыми. Тех, кто ее не видит и делает вид, будто бы ее нет, или искренне полагает, что ее нет, называют кармическими существами, страдающими в круге рождений-смертей. Тех, кто с ней воссоединился и живет, глядя на мир из нее, называют богами. Но даже эти различия кармических существ, святых, богов тоже нереальны. В конечном счете, когда вы входите в эту Единую Сферу еще глубже, выясняется, что кармические существа, святые и боги – это та же Единая Сфера, только играющая разные роли, принимающая разные облики благодаря своим энергиям.
Когда ты думаешь: «Все – Одно», к тебе приходит благо и к другим приходит благо. Поэтому все – Одно.
Тот, кто полагает: «Я – отдельный, ты – отдельный, он – отдельный», – относится к другим иначе, нежели к себе. И он не может изменить свое поведение. Мысль о том, что я и другие отличны друг от друга, есть семя, из которого вырастает древо пристрастности – различия действий человека по отношению к себе и к другим. Разве может отступить от праведности тот, кто знает единство себя и всех остальных? До тех пор пока существует семя, именуемое «различие», ты, сам того не ведая, будешь пребывать во зле пристрастности. Поэтому оставь мысль о различиях. Все – только Одно.
«Эллам Ондре», Вайяй Р. Субраманьям
Здесь говорится, что семя будущих рождений кроется в пристрастиях, а пристрастия, в свою очередь, проистекают из-за различия, из-за чувства различия. Вот это чувство различия сбивает с толку, вводит в заблуждение, оно прерывает осознанность, заставляет сознание менять свой статус при восприятии других объектов с другими качествами, параметрами.
У святого такого чувства различия нет, его сознание не меняет свой статус при восприятии объектов с другими качествами и параметрами. Он чувствует глубокое единство, даже когда сталкивается с восприятием очень различающихся ситуаций или качеств.
Почему он видит это сущностное единство? Он не оценивает, исходя из прошлого опыта. Что такое прошлый опыт? Это некий зафиксированный центр, это эгоцентричная позиция, старая позиция, которая была сформирована ранее, некий конгломерат усвоенных представлений. Если конгломерат усвоенных представлений есть и оценка происходит из него, это всегда некая фокусировка, а значит, происходит двойственная оценка и отсоединение от Единой Сферы, потому что вступает в силу различие. А если нет оценки и опоры на старый опыт, тогда и различия нет, а когда различия нет, сознание не прерывается и Единая Сфера не теряется, любые различные объекты видятся как сущностное единство.
Как это можно попроще объяснить? Если у вас нет духовного видения, вы видите: это – глупая старуха, которая ничего не понимает в Дхарме, а это – монах или святой. К старухе – пренебрежение, к святому – почтение. Но если у вас есть более глубокое видение, вы прозреваете, что внутри старухи есть Пустота, тонкие, чистые праны и божества, которые просто спят в ее каналах. Неважно, что ее ум неграмотный, – божества в ее каналах чисты, возвышенны и совершенны, и Пустота внутри нее сияет так же, как внутри святого монаха, просто в святом монахе эти божества и качества проявлены сильнее, они могут быть видимы другими. А в старухе, в силу ее кармических предрасположенностей, в нынешней ситуации и теле они скрыты, тем не менее они живут своей скрытой жизнью, не показывая себя. Возможно, они в Бардо Дхарматы только проявятся или в Ясном Свете.
Для того, кто обладает духовным видением, эти качества видны явно и очень ярко, поэтому у него не возникает даже тени сомнения, чтобы как-то оценить в двойственном соотношении неграмотную старуху и ученого монаха, он их видит одинаковыми глазами: то и то – беспредельность, то и то – пустотность, то и то – божественные силы. Разумеется, при этом он видит различия, понимает, что монах – это монах, а страдающая в относительном смысле старуха – это кармическое существо. Тем не менее он видит, что эти различия непринципиальны, что на самом деле в более глубоком смысле различий нет. Он видит все как одно, отсюда у него рождается чистое видение. Он не может искренне сказать: «Эта старуха так глупа», потому что он знает, что потенциал старухи такой же безграничный, как потенциал святого, просто она проявляется в силу каких-то карм в нынешней жизни таким образом. Но чистое видение в отношении этой неграмотной старухи у него такое же, как в отношении святого монаха. Он видит, как в двух телах проявляется одно сознание. Это и есть – видеть все как одно.
Благодаря чему он может так видеть? Благодаря силе созерцания. Благодаря тому, что он, не опираясь на опыт, может просто созерцать любой объект.
Ты спрашиваешь: «В этом мире все предметы представляются разными, как же мне понимать их единство? Есть ли какая-либо возможность узнать это?» Отвечаю. Мы видим, что листья на дереве, его цветы, плоды и ветви отличаются друг от друга. Однако все это – Одно. Все перечисленное содержится в слове «дерево». У дерева корень – один и жизнь – одна. Подобно этому, у всех предметов, у всех тел и живых существ, воспринимаемых нами как различные, один и тот же источник и один-единственный жизненный принцип. Поэтому все – Одно.
О, досточтимый, сам посуди, на доброе или на злое направлено утверждение: «Все – Одно». Если считать, что только тот, кто относится к себе, как к другим, и к другим, как к себе, может быть добродетельным, то откуда к тому, кто считает себя ставшим другими, а других – ставшими собой, придет злое? Скажи мне, есть ли более возвышенный путь к благу, нежели это знание единства? Безусловно, никакой другой путь не принесет так много добра, как этот. Может ли кто-нибудь сильнее любить других, чем тот, кто знает, что они – он сам? Рассматривай все как единство. Возлюби все как единство. Воистину все – Одно.
«Эллам Ондре», Вайяй Р. Субраманьям
Прозревать Адвайту – означает прозревать видение Одного. Если ты видишь Одно, то все остальное ты тоже видишь. Если ты не видишь Одно, то, даже если ты видишь много всего остального, – это бесполезно. Тот, кто покорил царя, покоряет слуг, министров, солдат и рабов. Но тот, кто не покорил царя, не покорил ничего, даже если он покорил множество рабов или солдат.
Все многочисленные практики сводятся к открытию видения Одного. Вначале у вас возникает легкое ощущение Одного, но оно быстро теряется, и двойственность затмевает это ощущение. Затем у вас возникает тонкая уверенность, но она еще может сбиваться. После у вас возникает вера, очень глубокая уверенность, которая вас больше не покидает. Эта глубокая уверенность переплавляет все двойственные представления до самого кармического дна.
Одна монахиня описывала свой опыт в ритрите. Она попала в мир с гневными проявлениями. Там были какие-то ужасные существа наподобие демонов, и она поняла это как инициацию, что-то наподобие тренировки в «едином вкусе». Два демона подошли к третьей женщине-демонице и отсекли ножом у нее голову, объясняя ей принцип недвойственности. Она была в ужасе во сне. Затем она увидела Гуру, он ходил между этими образами и давал ей комментарии, читал лекцию. Увидев Гуру, она успокоилась, поняла, что это обучающая ситуация, и попыталась смотреть на эту ситуацию по-другому.
Кто может разделить покой ума и чистоту познавшего единство? Благо всех – его собственное. Мать считает своим благом благополучие ребенка. Тем не менее ее любовь несовершенна, ибо она думает, что дитя – одно, а она – другое. Любовь мудреца, осознавшего единство всего, превосходит даже материнскую любовь. Обрести такую любовь можно лишь знанием единства. Другого пути нет. Поэтому все – Одно.
Смотри на этот мир как на свое нетленное тело, а на себя как на вечное дыхание этого мира. Скажи, есть ли что-либо дурное в таком взгляде? Кто же убоится пути, лишенного зла? Будь смел. Эту же самую истину провозглашают Веды. Нет ничего, кроме тебя. Все благо принадлежит тебе. Да ты и сам – благо. Все, что другие получают от тебя, – только благо. Кто причинит вред своей душе и телу? Если на теле рана, то мы ее лечим лекарством. Даже если тело при этом испытывает страдания, лекарство направлено только на его благо. Таковы и твои действия; они также служат благу мира. Поэтому ты не будешь пристрастен. Скажу коротко: тот, кто знает о единстве, будет действовать так, как ему надлежит действовать. Воистину, знание единства и побуждает его действовать. Он не может ошибиться. Он – Бог, явленный миру. Все – Одно.
«Эллам Ондре», Вайяй Р. Субраманьям
Когда вы прозреваете к видению «Все – Одно», у вас возникает понимание глубинного добра во вселенной, внутри себя и во всем.
Христиане говорят: «Радуйтесь! Бог любит вас!»
Это видение глубинного добра заставляет вас изменить точку зрения на мир. Внезапно вы видите, что все преисполнено этим глубинным добром и что ваши страдания и замешательство, страх смерти или перерождения были всего лишь непониманием этого глубинного добра, его упорным игнорированием. Можно сказать, что все прошлые жизни и часть нынешней вы его активно игнорировали, вы связывали свое счастье с чем-либо относительным, внешним. Когда же вы его начинаете замечать, все меняется. Внезапно вы понимаете – ничто не мешает вам быть в беспредельном блаженстве, в беспредельном счастье в настоящую секунду, поскольку этот мир состоит из блаженства и счастья.
Святые говорят так: «Будды удивляются – как живым существам удается быть несчастными?»
Это действительно странно, потому что на самом деле нет никаких поводов страдать, кроме одного повода – неведения. Как только вы приближаетесь к этому глубинному добру, неведение исчезает и возникает непрерывное блаженство, которое углубляется. Это блаженство человека, который не имеет желаний, кроме самого видения недвойственности, который ни за что не цепляется, но пребывает в видении единства.
История брахмана из Аванти
История, рассказанная Кришной своему преданному ученику Уддхаве, называется «История брахмана из Аванти». В ней говорится, как в Аванти жил очень знатный брахман, но он вел жалкую жизнь, занимаясь торговлей, будучи жадным, алчным и чрезвычайно раздражительным. Поскольку у него был такой характер, другие его тоже не любили. Сам он заботился только о накоплении денег, и этим он, естественно, разгневал богов, святых, духов предков и своих родственников. В его жизни наступил такой период, когда все кармы ополчились против него, из-за пренебрежения к окружающим людям запас его заслуг исчерпался, и богатство, которое он с таким трудом накапливал, тоже исчезло. Какая-то часть этого богатства была забрана родственниками, что-то украли, что-то пострадало от происшествий, часть ушла королям. Таким образом, богатство исчезло, собственное его окружение начало пренебрежительно к нему относиться. Он впал в беспокойство и стал сильно волноваться о будущем.
Так бывает, если мы неправильно строим свои взаимоотношения с миром, с другими, со святыми. Даже если мы обладаем заслугой, она может исчерпаться. Если мы неуважительно относимся к каким-либо энергиям этого мира, то эти энергии тоже от нас отворачиваются. Тогда в жизни может наступить такой момент, когда нам кажется, что весь мир ополчился против нас. Вот это и называют – отмывка кармы. Это возникает потому, что мы неправильно строили взаимоотношения с собой, с миром, со святыми и, разумеется, с собственным Я.
Когда у брахмана не было ни гроша, он пребывал в ужасной нищете, размышляя над случившимся с ним, его переполняло огромное отвращение к этому миру. Он сказал себе: «Я бессмысленно подвергал мучениям свое тело в этой безумной погоне за богатством. Я пренебрегал накоплением заслуги, не контролировал желания. Богатство редко приносит счастье презренному человеку».
Далее он раскаивается в жадности, в воровстве, во вреде, нанесенном другим, во лжи, в показной роскоши, в гневе, в вожделении, в гордости, в надменности и потакании себе. Он раскаивается в том, что, получив человеческое тело, которое является воротами к небесам и Освобождению, он зря растратил свою жизнь. Он говорит: «Я был введен в заблуждение бесплодным поиском богатства, которое теперь ушло вместе с молодостью и силой. Чего может достичь дряхлый старик, подобный мне? Чего может достичь человек, пребывающий в когтях смерти? Что он может получить от желаний, богатства или любой деятельности, которая ведет только к новому перерождению?» Разумеется, здесь имеется в виду деятельность с эгоистичными мотивами.
Он поклялся: «Поэтому, если в моем распоряжении осталось еще хоть какое-то время, я предамся аскетизму, находя наслаждение в созерцании Высшего Я и заботясь только о том, что ведет к этой цели».
Далее он прочитал такую молитву: «Пусть боги, правящие тремя мирами, благословят меня на этом пути. Ведь достиг же Кхатванга обители Бога менее чем за час».
Царь Кхатванга, по милости богов узнав во время битвы, что ему осталось жить менее часа, отложил свой меч, сел в позу для медитации и вошел в самадхи, то есть за этот короткий промежуток времени достиг Освобождения.
Брахман решил: «Если даже Кхатванга достиг Освобождения за час, то почему бы мне не достичь Освобождения, если я буду стараться?»
Благословенный Господь сказал:
Приняв такое решение, добродетельный брахман из Аванти сумел устранить узлы из своего сердца и стал санньясином, умиротворенным и молчаливым.
Обуздав ум, органы и праны, он одиноко странствовал по земле, заходя в города и деревни только для того, чтобы просить пищу, и никто не знал, кем он был раньше.
Видя этого старого и дряхлого монаха, злые люди, Мой друг, оскорбляли его различными способами.
Некоторые отбирали у него его тройственное имущество монаха, некоторые – его миску для сбора милостыни и горшок для воды; некоторые отбирали его подстилку для сидения и четки из рудракши, а некоторые рвали его одежду и тюрбан.
Затем, размахивая этими вещами перед ним, они возвращали их ему, но потом снова отбирали их у безмолвного монаха. Когда он ел на берегу реки пищу, собранную им как подаяние, подлые люди бросали грязь в эту пищу и выливали ее ему на голову. Он соблюдал молчание, и они хотели заставить его заговорить, угрожая ему, если он не заговорит.
Другие бранили его грубыми словами, говоря: «Этот человек – вор». Некоторые связывали его веревкой, а некоторые кричали: «Вяжите его! Вяжите его!»
Некоторые оскорбительно насмехались, говоря: «Он обманщик, надевший на себя маску религии. Потеряв свое богатство и будучи отвергнут своими родственниками, он взялся за эту профессию».
«О, он исключительно силен, и он непоколебим, как Гималаи! Он непреклонен в своем устремлении, подобно цапле, и стремится достичь своей цели, соблюдая молчание!»
Так некоторые смеялись над ним. Другие скверно обращались с ним, а некоторые связывали его и держали взаперти, играя с ним как с пойманной птицей.
И какие бы неприятности ни выпадали на его долю – исходили ли они от животного мира, естественных явлений природы или болезней тела, – он думал, что они были предопределены судьбой, и что поэтому их просто необходимо молчаливо вынести.
Даже будучи оскорбляемым подлыми людьми, которые стремились увести его с выбранного им пути, он оставался верным своему долгу, исповедуя чистую форму непоколебимой твердости, и пел эту песню».
Чистая форма непоколебимой твердости: Бхагавад Гита, Беседа XVIII, ст. 33 – «Та непоколебимая твердость, которая путем йоги владеет деятельностью ума, жизненного дыхания и органов чувств, такая твердость, о Партха, чистая».
«Уддхава Гита», гл. 18
Даже если вы не знаете, как созерцать, не владеете ветрами и каналами, но проявляете твердость в различных переживаниях и непоколебимость, созерцательное состояние зародится у вас само.
Кто из вас смог бы промолчать, если бы бросили грязь вам в пищу или вылили ее вам на голову? Я могу точно сказать – тот, кто раскрыл «единый вкус». Тот же, кто не смог бы промолчать, испытал бы эмоции, замешательство и потерял бы осознанность, – тот не достиг «единого вкуса». Это критерий.
Но почему некоторые могут это сделать, а другие нет? В чем разница? Потому что первые уверены в себе, они абсолютно преданы сознанию Абсолютного Я. Им не надо самоутверждаться, доказывать что-то другим, они ничего не страшатся, они ни к чему не стремятся в мирском смысле, они ни за что не цепляются, не пытаются показать себя с лучшей или с худшей стороны, их не смутить речами, событиями, потому что у них есть внутренний центр, дающий им величайшее вдохновение. Их сердце не дрогнет, даже если они увидят демонов, которые скажут, что пришли увести их в ад. Их дух не смутится, даже если они увидят тысячи будд, восседающих на тронах, потому что они день и ночь непрерывно созерцают сверкающую жемчужину в своем сердце, и эта жемчужина затмевает все остальные переживания – так она сильно вдохновляет. Все остальное видится ими как игра, как сновидение, как мираж. Поэтому они относятся ко всему в этом сновидении, в этой игре очень благожелательно, легко и гибко. Те, кто раскрыл «единый вкус» всех явлений, знают, что земля и небо суть Одно; люди, боги и все другие существа суть Одно; жизнь и смерть, прошлое и будущее суть Одно; добро, зло, хорошее, плохое, правильное, неправильное, счастье и страдание, удовольствия и страдания, радость и горе суть Одно. При этом, понимая, что все суть Одно, они не теряют себя, не теряют относительной игры, продолжая гибко принимать условия той реальности, в которой они живут.
Однажды я объяснял ученикам из мирян о «едином вкусе», после этого они занимались служением в Крыму – украшали дачу. Были такие ученики Шамбху и Лакшми – они сажали цветы, красили и старались привнести все самое лучшее, чтобы домик для ритритов был хорошо оформлен. Адвайтананда и Брахмананда копали на огороде и тоже сажали цветы, но когда они все это сделали, то сказали: «А теперь бы сделать на клумбу гаджа-карани». Лакшми и Шамбху обидело такое их поведение (они хотели им продемонстрировать, что у них есть «единый вкус», – вот цветы, вот клумба, и можно на все это сделать гаджа-карани). Тогда я сделал им замечание, сказав, что такой «единый вкус» – это незрелая вещь, в качестве практики это может подойти, но в относительном измерении «единый вкус» надо рассматривать глубже. Цветы на своем месте, нечистоты – в другом. Их не надо смешивать, если это не практика. Если у тебя есть своя лила и свой определенный путь, держись его, но только не цепляйся. Если ты решил красить домик для ритрита и сажать цветы в состоянии «единого вкуса» и ты выразил санкальпу, ты ей должен следовать. Если ты решил жить среди нечистот и несешь за это ответственность, это другое твое решение; и если ты выразил такую санкальпу, то следуй ей.
«Единый вкус» не означает не различать вообще ничего. Различающая мудрость – это часть естественного состояния, мы различаем, однако видим Единое Сознание посреди многообразия форм, и при этом нашей ясности хватает, чтобы не путать одно с другим, – таково понятие «единого вкуса».
Таким же образом на все действия и события, которые с вами происходят, вы должны смотреть с точки зрения «единого вкуса». «Единый вкус» всех явлений означает: вы видите, что все явления одинаково священны.
Итак, какую песню пел брахман, когда он испытывал эти страдания?
Ни это тело, ни Атман, ни боги, ни планеты, ни деятельность, ни время не являются причиной моего наслаждения или боли. Единственная причина наслаждения и боли, как утверждается в шрути, – это ум, который приводит в движение этот круговорот перерождения.
«Уддхава Гита», гл. 18
На самом деле причина наших страданий – ум, вернее, его грубая часть, называемая манас. Если мы говорим о Всевышнем Уме, это другое. Функция манаса – принимать и отвергать, заниматься интерпретацией, вспоминать прошлое и выносить оценки.
Допустим, во время уборки вы несете мусор, он падает и рассыпается, а ваше настроение портится. Почему? Потому что вы сравниваете с прошлым: в прошлом у вас все было хорошо, нынешняя ситуация вызывает раздражение. Потому что вместо того, чтобы пребывать в осознанности, вы ее проинтерпретировали и однозначно оценили – плохо. А если бы вы занимались постоянно разбрасыванием мусора, считая это какой-либо практикой, то вы бы, конечно, не оценили эту ситуацию однозначно плохо.
Выходит, одно и то же действие может вызвать позитивное или негативное состояние, нейтральное состояние или страдание. Это потому, что оценивающий ум обращается к памяти и вспоминает, выносит свое суждение в отношении ситуации. В этом случае, когда ситуация происходит, мы от нее отделяемся, мы не в полноте присутствия, не живем в ней – ситуация отдельна от нашего Я. Но если мы не выносим оценок и суждений, не сравниваем с прошлым опытом, мы едины с ситуацией, мы ее принимаем, тогда мы играем с ней, нет дистанции – все, что бы ни произошло, все чудесно.
Именно ужасающе огромный и труднопреодолимый ум порождает желание и тому подобное; из него исходит самая разнообразная деятельность – саттвическая, раджасическая и тамасическая; и это ведет к таким рождениям, которые обусловлены его деятельностью.
Бездеятельное, сияющее Высшее Я, Друг дживы, смотрит сверху, в то время как ум занят деятельностью. Джива же, отождествляя себя с умом, который показывает ей мир, связана с деятельностью, которая на самом деле относится к уму, и в процессе наслаждения объектами чувств становится связанной.
«Уддхава Гита», гл. 18
В Упанишадах есть такое сравнение: на ветке сидят две птицы, одна клюет плоды, другая смотрит на эту птицу. Та, которая клюет, – это относительное сознание, отождествленное с телом. Та птица, которая смотрит на вторую, – это ваше Исконное Я, Абсолют. Та птица, которая клюет плоды, иногда чувствует их горечь, иногда она не находит плодов и впадает в замешательство. Но другая птица просто наблюдает за первой. Та птица, которая клюет, вторую птицу не видит, но главной из этих двух птиц является та, которая наблюдает. Та, которая наблюдает, всегда сидит на ветке. Но та, которая клюет, периодически рождается и умирает.
Все дело в том, чтобы мы заметили эту птицу. Когда вы становитесь такой птицей, которая сидит на ветке, возникает «единый вкус» всех явлений.
Благотворительность, исполнение своих обязанностей, соблюдение обетов, как общих, так и частных, слушание священных писаний, похвальные действия и вся остальная деятельность – все это достигает своей высшей точки в виде обуздания ума. Обуздание ума – наивысшая йога.
Скажи, зачем благотворительность и все остальное тому, чей ум обуздан и умиротворен (саттвичен)? И, опять же, какой смысл в благотворительности и всем остальном для того, чей ум беспокоен (раджасичен) или впадает в невежество и тупость (тамасичен)?
Другие боги находятся под влиянием ума, но ум никогда не оказывается под влиянием кого-либо еще. Это – ужасный бог, он сильнее самого сильного, и тот – Бог богов, кто может держать свой ум под контролем.
«Уддхава Гита», гл. 18
Вы получаете множество наставлений о технике созерцания, об отклонениях и ошибках. Вновь и вновь вам нужно их все прояснить – до тех пор пока у вас не появится личный опыт. Искусство созерцания – это самая сложная духовная практика, самая тонкая. Даже боги в ней могут путаться и не все понимать, нечего и говорить о людях.
Существуют некоторые глупые люди, которые, не победив этого неукротимого противника, чей натиск невозможно выдержать и который пронзает все самое жизненно важное в человеке, по этой же причине вовлекаются в напрасные споры со смертными здесь, и (в ходе этого) обращают других в друзей, безучастных или врагов.
Глупые люди, относящиеся к телу, которое – всего лишь иллюзия ума, как к «я» и «мое» и ошибочно думающие: «Это – я, а тот другой человек – что-то другое», блуждают в безграничной пустыне дикого невежества.
«Уддхава Гита», гл. 18
Здесь говорится, что глупые люди рассматривают свое тело как «я», «мое» и думают: «Это я, а это другой человек» – и что эти «глупые люди блуждают в безграничной пустыне дикого невежества». Фактически всякий раз, когда вы думаете: «Это я, а это другой человек», наступает такое блуждание в безграничной пустыне дикого невежества, то есть всякий раз, когда происходит двойственная оценка восприятия, отвлечение от естественного состояния.
Далее брахман поет чудесную песню, что нет ни наслаждения, ни боли, а существует только Атман. Ни боги, ни время, ни планеты, ни духи, ни препятствия не являются причиной наслаждения и боли. Существует только неведение, которое не воспринимает Атман в его Чистом Состоянии.
Рассказав эту историю, Кришна произнес такие слова:
Мир, состоящий из друзей, безучастных и врагов, который воздействует на человека посредством наслаждения и боли, – не что иное, как воображение его ума, обусловленное его невежеством.
Поэтому, Мой друг, обладая разумом, всецело обращенным ко Мне, полностью обуздай свой ум. Это – самая суть йоги.
«Уддхава Гита», гл. 18
Какой пример можно привести? Если вы искренне думаете, что видите сидящую рядом со мной монахиню, – вы заблуждаетесь. Может быть, она и сама тоже искренне думает, что она монахиня, но это не меняет положение дел. Значит, и вы, и она – заблуждаетесь.
Тот, кто реализовал «единый вкус» всех явлений (недвойственность), в такое заблуждение не впадает, он смотрит на реальность иначе, он смотрит иначе на вас, на себя. С его точки зрения любые ваши оценки, поступки и мысли – это действия спящего человека, если, конечно, это только не игра естественного состояния, которую вы полностью осознаете. Если вы пребываете в естественном состоянии, то вы тоже смотрите на любые действия и поступки других или на собственные действия и поступки как на игру во сне и с ними не отождествляетесь.
«Кладезь Сокровищ Передач»
Комментарий «Драгоценной Сокровищницы Дхармадхату»
Так же как солнечные лучи содержатся в мандале солнца, так и все проявляющиеся и существующие вещи заключаются в источнике пробужденного ума. Если мы исследуем сущность самсары и нирваны, которые подобны сновидению, проанализировав место их возникновения, пребывания и исчезновения, то мы обнаружим отсутствие этих трех мест, потому что самсара и нирвана просто не существуют.
Лонгчен Рабджам, «Кладезь Сокровищ Передач», гл. 6
Сансара и нирвана не существуют так же, как отсутствуют места их пребывания, возникновения и исчезновения.
Пробужденный ум именуют «основное пространство, опорная основа», то есть это то, на что мы опираемся. Здесь Лонгчен Рабджам говорит: «Все вещи заключены в природе явлений, подобной пространству». Однако мы должны понимать, что и заключающиеся явления, и то состояние, в котором они заключены, не имеют ни точки опоры, ни основания.
Читать бесплатно другие книги:
