Счастье? Никитин Арсений

– Брось, даже думать не хочу! Быть такого не может, чтоб она к нам ушла, – начал я убеждать Юлю, а скорее всего, себя. – Лучше скажи, когда встретимся, пообедаем, поболтаем?

– Ой, даже не знаю, времени совсем нет, тут у меня ухажер появился, боюсь упустить!

– Конечно, конечно, не упускай, обидно будет! – тут же согласился я.

Юле катастрофически не везло в личной жизни, причин было две: почти стопроцентная занятость на работе и внешность, о которой Денис сказал бы: «Помочь нечем». Вероятно, эта внешность и погнала ее на работу, не позволявшую задуматься о таких преходящих вещах, как ухажеры.

– Ты ведь увильнул, – хихикнула она.

Когда Аня ушла в декрет, Юля пару раз делала робкие попытки на выездных аудитах мне понравиться, но, поскольку не дотягивала даже до половины минимального уровня основных контрольных точек, я упорно строил из себя святого отца, причем настолько убедительно, что она вроде даже и не обиделась.

Вернувшись с обеда с несколько испорченным настроением, я прямиком отправился на встречу с президентом, за последние три месяца наконец почтившим российский офис своим присутствием. Повод для визита был стандартный – квартальное собрание и подведение очередных итогов. Но после Юлиного звонка глубоко в мозгах у меня засела ни на секунду не прекращавшая ныть заноза. Я часто задаюсь вопросом, почему у меня сбываются только худшие опасения и совсем не сбываются надежды.

На этот раз все снова вышло именно так. Хорошо, что хоть сюрпризом не стало. Президент, рассеянно выслушав мою презентацию, пустился в пространную речь, несколько раз назвал меня молодцом, говорил, что он во мне не ошибся и ситуация в российском офисе одна из лучших в мире, а сейчас настала пора перемен, и он будет стремиться к такому же успеху в Китае. В ответ на мой немой вопрос президент сообщил, что ему на смену уже нашли достойного преемника, с которым я предположительно знаком, и мне, как второму после него человеку в компании, первому необходимо об этом узнать. Скажи он мне это вчера – я даже в самом страшном сне не мог бы увидеть того, кто этим преемником окажется. Даже если бы я услышал, что наш офис возглавит черт из преисподней или самая злобная ведьма с Лысой горы, то эффект не был бы таким убийственным. Новым президентом в ближайшие дни должна была стать не кто иная, как самая гадская жаба из моей прежней конторы. Из числа причин, по которым я оттуда сбежал, желание никогда больше не видеть ее физиономию стояло не на последнем месте!

Я почувствовал себя в западне. Достаточно сказать, что среди сотрудников моей прежней конторы у нее была кличка Бешеная. Этим было сказано многое, но, увы, не все. Плюс к взбалмошному характеру, импульсивности и отсутствию самой элементарной логики, Вера Окаемова была крайне напориста, уверена в себе и за долгие годы работы умудрилась впитать в себя все то дерьмо, которое заливают в уши на корпоративных тренингах на тему эффективности, лидерства, личной ответственности и вовлеченности расслабленные тренеры, не верящие в то, что говорят. Для полноты картины необходимо было добавить беспринципность, бескрайнюю злобу и неприкрытую ненависть ко всем, кто мог составить ей даже самую незначительную конкуренцию. Вот такой можно было набросать краткий психологический портрет нового президента компании, куда меня полгода назад угораздило перейти, как в тихую гавань. Ничего хорошего ни для меня, ни для всего офиса это назначение не сулило, но кидаться немедленно искать работу тоже было бы неправильно – надо хотя бы год здесь продержаться, чтобы резюме себе не испортить.

Мгновенно после официального объявления все в офисе кинулись ко мне с расспросами, пытаясь выяснить все, что им стоит знать о нашем новом боссе. Я не нашел ничего лучше, чем рассказать всем, что она грамотный менеджер и успешный руководитель, умеет и сама работать, и других заставить – это была чистая правда. Об остальном, чтобы не распространять панику, я решил умолчать.

А вдруг, подумал я, она тоже решила поменять жизнь, найти себе тихую гавань, завести ребенка, хотя это предположение противоречило древней мудрости русского народа, утверждавшей, что для исправления горбатого существует только один способ. И в очередной раз народная мудрость подтвердила свою безупречную правоту. Веру и впрямь могла исправить только могила.

В день вступления в должность нового президента всех довольно растерянных сотрудников согнали в конференц-комнату, где Вера по случаю своей инаугурации произнесла пламенную речь, в которой крупными мазками обрисовала, как она будет строить новый мир в нашей отдельно взятой компании и как в этом мире будет все красиво и замечательно.

На протяжении всего выступления я сосредоточенно не сводил с Веры глаз, кивая после каждого особенно удачного пассажа и делая вид, что согласен с каждым ее словом. На самом деле я думал совсем о другом, до меня наконец дошло, кого же Вера мне всегда напоминала. Она же вылитая старуха Шапокляк, просто еще не успевшая постареть! И дело было совсем не во внешности – уродиной Веру никак нельзя было назвать. Не очень высокая, но стройная, с грудью все в порядке, лицо не модельное, на любителя, но вполне симпатичное. Только вот вечно недовольно поджатые губки, иногда складывающиеся в слегка презрительную усмешку, почти всегда нахмуренные бровки, отчего между ними залегла глубокая морщина, волосы, стянутые в старушечий пучок, черный, в обтяжку костюм, а также резкий, писклявый голос – все эти мелкие, но значимые детали приводили к такому неутешительному выводу. Потому как от Шапокляк, даже не постаревшей, ничего хорошего ожидать не приходилось. Сама Вера тут же подтвердила это предположение.

– Нам всем придется, конечно, поработать и над бизнесом, и над собой, но зато вскоре все увидят, как по-новому засияет наша компания! – бодро заключила она свою речь под неуверенные аплодисменты.

На ковер Вера вызвала меня самым первым.

– Я очень рада, что у меня здесь есть единомышленник, – заявила она мне с порога.

Изобразив на лице наиболее серьезное и озабоченно-деловое выражение, я кивнул. Вместе с Верой я присутствовал на тренинге по модели управления, где нам объясняли важность наличия в команде последователей и единомышленников. Сейчас самое главное было не иронизировать по этому поводу, ведь никакой другой реакции такое заявление у меня вызвать не могло. Что поделаешь, «мели, Емеля, твоя неделя»!

– Я долго думала, принимать ли мне это предложение, – все так же серьезно продолжала Вера, – но как узнала, что ты здесь уже работаешь, сразу сомневаться перестала! – твердо заявила она мне. Я еще больше насупился, изображая решительную сосредоточенность и активное слушание, а она увлеченно гнула свое: – Имея такое плечо рядом, я буду уверена в своих силах, и мы вдвоем сможем тут все изменить! Встряхнем все это болото!

Я беспрестанно кивал, подтверждая ее правоту, это Вере было очень важно. Ничего хорошего как мне, так и всем обитателям нашего офиса разговор этот не сулил. Предчувствие меня не обмануло. Перетряска болота началась уже на следующий день. Вера устроила показательный расстрел, уволив Вику за опоздание на четыре минуты и непомытую чашку, оставленную кем-то на кухонном столе, назначила совещание на 19.00 и попросила меня подготовить к этому времени два плана развития компании: детальный на этот год и стратегический на пять лет, аналогичные задания были поручены другим сотрудникам. В письме-приглашалке была пометка, что в случае, если кто-то не успевает подготовиться, мы можем сдвинуть начало совещания на 20.00. Все ее действия полностью соответствовали постулату тренинга по лидерству, требующему от настоящего руководителя быть инициатором перемен, бросать вызов устоям и смело двигаться вперед.

После обеда, который я провел в одиночестве, размышляя о том, как правильно сформулировать ответы Вере (ни времени, ни настроения идти на лечебную физкультуру не было), меня в коридоре поймал Славолюб:

– Макс, есть минутка? Потрещать надо!

– Наверное, только минутка! Кстати, у тебя тоже не больше. А то Вера будет тявкать, как бешеный карликовый пинчер. Не страшно, но противно.

– Ты мне расскажи, что вообще от нее ждать можно. Она всех нас тут не вытурит? Как Вику, в пять минут? Мне работу никак сейчас терять нельзя – кредиты, жена скоро рожает. – Слава выглядел крайне озабоченным.

– Вытурить не должна! А кто работать будет? Она, что ли? А вот душу из нас вынет! Так что рекомендую начать готовить отходные пути…

– Жалко, а я только думал, что работу стабильную нашел, поэтому с женой ребенка решили завести, а тут на тебе! – покачал головой Слава, попутно с гордостью демонстрируя мне фото своей беременной жены на экране телефона, а затем обреченно поплелся готовить Вере доказательства своей полезности.

«Классно, что есть люди, хоть в какой-то сфере жизни чувствующие себя счастливыми», – мелькнула у меня мысль. Я вправду был от души рад за Славу – искренне любит жену, заботится о ней, считает семью смыслом жизни. А ведь совсем недавно я чувствовал себя точно так же. И что с того времени поменялось? По большому счету, ничего, кроме моего отношения. Выходит, раньше все было точно так же? Но размышления пришлось прервать – впереди маячила куча работы.

Выйдя из офиса в 21.50 (совещание все же началось в 19.00, никто из сотрудников не стал отодвигать неизбежное), я вдруг понял, что у меня осталось единственное убежище, где мне спокойно и хорошо, – моя машина. Главное – выключить телефон, чтобы хоть полчаса по пути домой побыть одному. Пустые разговоры сейчас – трата драгоценного времени. Кроме Ани, мне особенно никто и не звонит, а с ней разговоры свелись к довольно непритязательным темам: почему давно не звонил, ты где, когда будешь, дай денег, заедь в магазин…

Домашнее общение не сильно отличалось разнообразием, если не считать Аниных попыток использовать меня в качестве психотерапевта – почти каждый вечер она принималась в подробностях рассказывать о своих подругах, по большей части осуждая их поведение, решения, внешность и образ жизни. Моя роль в этих сеансах должна была ограничиваться молчаливым согласием с ее оценками, если же по какой-то причине я имел иное мнение, это немедленно превращалось в мою проблему. Молчать было проще.

Усевшись в машину, я отключил телефон, сделал погромче Ника Кейва и, совершенно не торопясь, направился в сторону дома. У меня есть не больше тридцати минут, чтобы просто подумать (скорее понаблюдать), послушать музыку (дома-то я давно лишен такого удовольствия) и отдохнуть. Надо как-то снимать стресс – навестить, может, Олю? Что-то я давно у нее не был. Неделю, не меньше. Завтра обязательно навещу. Эта перспектива придала мне немного бодрости.

Но назавтра выяснилось, что Оли в салоне нет, ее мобильник, номер которого я взял после третьей фееричной встречи, молчал. Прав был Гена, говоря о необходимости иметь команду! Так что снова пришлось выбирать наугад. На этот раз мой выбор пал Катю – на ум сразу пришла присказка Дениса: «Приводи подругу Катю, я ее отконопатю».

Впечатление Катя оставила неплохое. Всю дорогу она так страстно вздыхала и нежно постанывала, что можно было поверить, она и вправду тащится, но что-то мне подсказывало – это просто игра. Но играла она на отлично, прямо настоящая Сара Бернар, чем заслужила место в виртуальном списке моей «команды». Только плеймейкером, без сомнения, оставалась Оля – когда за мной захлопнулась дверь салона, я вдруг с удивлением поймал себя на ощущении, что при одной мысли о ней в привычных местах сразу же возникает знакомая сладкая ломота. На этом я удивляться не перестал.

Пройдя два квартала до офиса, я обнаружил у себя еще одну любопытную мысль – у меня кардинально изменился критерий оценки проходящих навстречу девушек. Мне стало казаться, что все они поголовно работают в салонах, если не в том, куда я хожу, так в другом, где меня попросту не бывает. Кажется, выбирай любую, кто нравится, и веди в койку! Хорошо, что это не так! Только как тогда отличить салонную девушку от домашней?

В офисе все мои размышления на абстрактные темы как ветром сдуло. В нашем санатории новый главный врач Окаемова наводила свои порядки, превращая недавний райский уголок в спецотделение психиатрической больницы для лиц, отбывающих наказание. Методов воздействия у Веры было несколько: трудотерапия, электрошок и лоботомия. Со всеми я был прекрасно знаком еще с «четверки», и ни один воодушевления не вызывал.

Очередная встреча с Денисом состоялась по расписанию, в ближайшую субботу. Денис был в своем репертуаре – на мой дежурный вопрос о текущем состоянии дел он скромно ответил:

– Нормально. Жена наконец-то меня с любовницей дома поймала.

– Тебя? – поперхнулся я пивом.

– А кого еще? – Денис картинно огляделся, как будто рядом был еще некто. – Конечно меня.

– И как? – Я в воображении уже рисовал картины жестокой схватки между женой и разлучницей.

– Буднично, не как в кино, рассказал бы кто – не поверил. Как будто все к этому готовы были – и я, и Таня.

– А что девушка, с которой ты попался?

– Да Белоснежке пофиг!

– Почему Белоснежке? – усмехнулся я. – Что, так похожа?

– Вылитая! И внешне, и по социальному статусу!

– То есть?

– Есть такой типаж девушек – где-то далеко у нее принц-жених, а вокруг семь гномов крутятся, – разъяснил Денис, – чтобы на каждый день под рукой был новый, ясно? Я выступаю в роли одного из гномов, так что ей эта тема совершенно параллельна.

– А теперь что? Ну, с Таней?

– А ничего, – махнул Денис рукой, – поговорили, расставили все точки над «ё», я собрал вещи и ушел.

Я не знал, что и сказать.

– А у тебя как? – сменил тему Денис. Похоже, он не сильно парился на этот счет.

– Просто жопа…

– А что так?

– Нам нового президента поставили, из моей прежней конторы, помнишь, я тебе рассказывал про Бешеную? Так вот теперь она моим офисом рулит.

– И что? – бросил Денис. – Тебе не привыкать.

– Так я от этих бешеных из прошлой конторы убежал, а они меня тут достали. Выходит, я конкретно попал – и на работе засада, и с женой что-то все не так идет, – вдруг брякнул я, хотя вторая часть фразы вырвалась почти случайно.

– Да ты что? – участливо спросил Денис. – А ну-ка, с этого места давай поподробнее!

– Неделю назад прихожу к президенту, а он мне заявляет, что у нас новый президент Окаемова…

– Да черт с ней, с этой Бешеной, – перебил меня Денис. – С Аней-то у тебя что? Ты мне об этом ничего не говорил! Ты же в прошлый раз сам говорил, что ее любишь!

– Сам не понимаю, что случилось, – вздохнул я. – Просто внезапно понял, что каждая минута пребывания с ней дается мне с трудом! И никак не пойму, как же я этого раньше не видел, не замечал?

Денис сочувственно покачал головой:

– А я, кажется, понимаю!

– Скажи! Со стороны, может, виднее!

– Думаю, она слишком тебя плющит. И переборщила малость.

– А что, было заметно, что плющит?

– Еще как! – ни секунды не сомневаясь, заявил Денис с решительностью главного врача, объявляющего неутешительный диагноз. – Конечно заметно, а ты как думал? Я молчал, потому что думал – ты ее любишь! Но видно, она чуток пережала, а ты теперь обратно отыгрываешь, как пружина, которую до упора отжали!

– Не знаю…

– Раз не знаешь – значит, правда. Короче, найди себе какую-нибудь отдушину, иначе вообще с катушек слетишь.

– С чего ты взял?

– Просто ты оказался в мире, где везде дискомфорт: на работе Бешеная, с женой – жопа. Везде давление на твой паровой котел, а пар надо как-то выпускать. Ты поосторожнее, а то можно и взорваться. Пойдешь, например, в офисе народ мочить топором.

– Нет, до этого точно не дойдет.

– Хорошо, если не дойдет! Главное, доводить не надо! – наставительно произнес Денис и закурил. – Тебе хобби надо найти… спортом займись, рисованием, скалолазанием, йогой, в конце концов, – вот и отвлечешься!

– Мне неинтересно, – отмахнулся я.

– А ты сам вообще чего хочешь?

– Не знаю. Наверное, счастья, спокойствия, нежности какой-то! Чтобы без крика, ора, без нервотрепки, чтобы была забота и уважение…

– Брателло, ты снова мне картинки с выставки рисуешь, прямо как в сказке: «Стали они жить-поживать и добра наживать»! Хрень все это несусветная! Забил себе голову штампами и надеешься, что они в жизни реализуются. Еще скажи, в кино такое видел!

– Видел, и что?

– Да ничего! Фильмы эти дурацкие как раз для этого и снимают, чтобы такие идиоты их смотрели и умилялись, как хорошо в жизни бывает, а потом вынашивали в своей дурной голове мечты об этом. А когда понимают, что мечты эти хрен реализуешь, то снова идут в кино, чтобы поддерживать свои идиотские мечты. Это как наркотик! Только психологический. В основном женщины на них сидят. Редкий мужик на такое подсаживается. Мужики в основном сидят на футболе, пиве и тупых пошлых ситкомах – им такая эстетика ближе.

– Так что же делать?!

– Прекратить жить иллюзиями прежде всего! Пойми, ты сам построил клетку, в которой и сидишь. Теперь ее надо сломать! Не надо мыслить штампами: я хочу счастливой жизни! Что это такое? Лично я не понимаю!

– А что?

– Конкретнее будь! Определись, чего хочешь, и начинай действовать! А так всю жизнь будешь мне по субботам плакаться: «Ой, я такой несчастный! Что мне делать? Я так хочу быть счастливым!»

Я молча глотнул пива, понимая, что мой собеседник совершенно прав. Но Денис не останавливался:

– Ты вообще в школе Козьму Пруткова читал?

– Читал, конечно, давно только!

– Да, видимо, ничего не вычитал! Помнишь у него: «Хочешь быть счастливым, будь им»?

– Помню, проще всего так сказать, а сделать как?

– Знаешь, дружище, – подмигнул мне Денис, – барышня тебе нужна – чтобы картинку сменить! Глядишь, и с Аней наладится. Как меня папа в юности учил, хороший левак укрепляет брак!

– С барышнями проблем нет, – пробормотал я, – мне тут коллега показал одно замечательное место с феями, прямо рядом с офисом. Все по высшему классу, барышни на все вкусы. Я там теперь постоянный посетитель!

– Я не про фей-блядей говорю, эти барышни твоих проблем не решат. Это как с резиновой куклой – трахать можно, а поговорить? Тебе нормальная нужна, которая тебя любить будет, и забудешь ты все свои проблемы – и рабочие, и домашние. Вот и будет тебе счастье!

Я скептически сморщился:

– А где ж ее взять такую?

– Дурацкий вопрос – мало, что ли, рыбы в море, как говорит мой американский друг, – развел руками Денис.

– Легко сказать, я ведь не рыбак!

– Это проще, чем кажется, главное – действовать, – немного снисходительно произнес Денис. – Оглянись вокруг: на работе поищи, старых знакомых перетряси, зарегистрируйся в соцсетях – что, тебе все разжевывать надо?

Пока я раздумывал над его словами, загудел телефон – пришла эсэмэска. Я полез в карман, Денис заржал:

– Пора в будку?

Я обреченно кивнул. Скрывать правду, во всяком случае перед другом, смысла не имело. Я встал и пожал Денису руку:

– Давай, пока!

Денис, не разжимая рукопожатия, слегка притянул меня к себе:

– Порадовал ты меня сегодня, брателло! – И в ответ на мой недоуменный взгляд продолжил: – А то я уже думал, что потерял тебя! – Он хлопнул меня по плечу.

– Почему это?

– Знаешь, сколько таких примеров перед глазами – к юбке своей прилип и замечать ничего не хочет, его жена имеет в хвост и в гриву, а ему хоть бы хны! Только и приговаривает: «Как там моя деточка? Как я соскучился! Как же я ее люблю!»

– Я что, так себя вел?

– Не слово в слово, но очень похоже! Я глазам своим не поверил, когда ты в себя приходить стал!

По пути домой в метро я с любопытством натуралиста наблюдал за счастливыми, улыбающимися парочками, самозабвенно радующимися жизни и друг другу – по всей видимости, им было совершенно все равно, что случится, когда их отношения перейдут на новый качественный уровень и кто из них тогда станет доминантной фигурой. Настолько же было интересно наблюдать за другими парочками, очевидно женатыми, – в их глазах читались совсем иные эмоции. И тут я вдруг понял, что если сейчас проанализировать любой мой день, то не найдешь почти ни одной минуты, которая бы приносила мне удовольствие. За минусом встреч с Денисом, лечебной физкультуры и минут общения с Кирюшей.

И дни эти потянулись нескончаемой вереницей, в которой каждый следующий был хуже предыдущего. Особенно было тяжело в выходные, когда Аня оказывалась дома или мы шли куда-то вдвоем. Будни были немногим лучше, потому что в офисе меня ждала каторга с Верой. Пережив чуть больше месяца в таком графике, однажды по пути с работы я вдруг понял, что ехать домой просто не могу. То есть абсолютно. Что я там увижу, услышу, нет желания даже думать. А ехать туда всего ничего – жалкие полчаса. Кому-то тридцать минут до дома покажутся, наверное, счастьем, но лично я с удовольствием бы постоял в пробке. Перевел бы дух. А что мне помешает это сделать без пробки? Ничего. Значит, буду переводить.

Я резко припарковал машину напротив какой-то кофейни, страдающей комплексом неполноценности, о чем можно было судить по болезненному сходству со Starbucks. Может, чашка капучино как-то поможет или шоколадный торт? От шоколада, вернее, от его воздействия на вкусовые рецепторы в мозгу вырабатывается что-то невероятно позитивное, то ли эндорфин, то ли серотонин. Не важно. Главное, что эффективно работает.

Заполучив чашку с капучино, я взял салфетку и принялся, следуя совету Дениса, анализировать ситуацию со знакомыми. Список был жалким. Начинался он с Наташи, одноклассницы, с которой я после почти пятнадцатилетнего перерыва мельком увиделся на вечеринке выпускников. Затем там значилась недавно уволенная офисная секретарша Вика, потом Альбина. Немного подумав, я указал еще Марину, подругу жены, – скорее для количества, хотя она мне всегда нравилась, – может, в отсутствие египтян и у меня появятся шансы. После чего я зачем-то написал «Оля», хотя потом немедленно зачеркнул. В общем, не разгуляешься, но в любом случае надо хоть с чего-то начинать. После этого я зарегистрировался «ВКонтакте», в «Одноклассниках» и еще на каких-то сайтах знакомств. Будем идти широким фронтом, решил я, хотя особых иллюзий на этот счет не питал.

После такого напряженного умственного упражнения я открыл свой чудесный девайс – мобильное окно во внешний мир, и решил почитать что-нибудь отвлекающее. Ничего умнее rbc. ru и gazeta.ru я придумать не мог, но вдруг наткнулся на рекламу LiveJournal. Особенно меня привлекла аббревиатура ЖЖ.

Я давно убежден, что буква «ж» – одна из самых ярких в русском языке, только легендарная «ё» может составить ей конкуренцию, но в аспекте обреченности буква «ж» гораздо более фатальна. Восклицание «ё!» оставляет некую отчаянную надежду, что все еще может как-то наладиться. Буква «х» просто ставит крест на твоих планах, а вот «ж» окончательно распинает последнюю надежду на стене реальности: жуть, жесть, жопа, жена…

И тут мне пришла в голову одна из самых нелепых за всю мою жизнь мыслей. А что, если написать дневник в ЖЖ? Аббревиатура с задвоенной буквой отчаяния выглядела довольно обреченно, но именно так я и ощущал себя в этот момент. Я немедленно нажал на прямоугольник «регистрация». Единственная заминка возникла, когда я дошел до выбора ника. Вот тут пришлось проявить креатив – в голову лезли какие-то избитые штампы, а спускать такой важный вопрос на тормозах я никак не мог.

Снова мне на помощь пришел лучший друг – вспомнились слова Дениса о романтической хрени, которой я забил себе голову, и если от нее не избавиться, то проблемы будут только нарастать. С ним было трудно не согласиться. Пробежавшись по воспоминаниям, я вынужден был признать, что ничего хорошего романтические отношения мне не приносили. Только если совсем ненадолго.

На грани отрочества и юности, начитавшись Бунина, Стендаля, Гюго, Бальзака и Лондона (я был болезненным мальчиком и, как следствие, часто неделями сидел дома и много читал), я старательно, как изложено в инструкциях классиков, выбирал себе объект увлечения. Затем его обожал, превозносил и восхищался, однако то и дело натыкался на глухую стену непонимания, в лучшем случае снисхождения. Но я даже был рад на собственной шкуре испытывать эти душевные метания, столь ярко описанные в литературе, в свою очередь холодным безразличием отвечая несимпатичным, на мой взгляд, девушкам, питавшим ко мне похожие романтические чувства.

Безуспешно поиграв пару лет в любовную рулетку, я вдруг сорвал банк – мне казалось, что мир вспыхнул волшебными красками и мы с моей прекрасной возлюбленной воспарили в небеса, слившись с истинной любовью. Закончилась эта романтическая история вполне банально: сначала безудержным сексом, потом беспочвенной обоюдной ревностью, затем пустыми придирками, оскорблениями, перетекшими в бесповоротную взаимную ненависть. Нормальная первая любовь – о ней у меня остались вполне теплые воспоминания, и справедливости ради надо заметить, что до рукоприкладства дело у нас не дошло. Тогда моя иллюзия на тему любви и романтики впервые серьезно пошатнулась, затем ей был нанесен второй удар, а теперешний мой брак медленно подточил оставшиеся опоры, и можно сказать, что сейчас она почти окончательно рухнула.

Второй удар по романтическим иллюзиям нанес мой на тот момент лучший друг – просто не разлей вода. Мы с Егором, тогда студенты третьего курса, часто устраивали у него зажигательные вечеринки. Сердце мое было свободно (тогдашняя подруга внезапно меня бросила, позарившись на мускулистого спортсмена) и жаждало заполнить вакуум новым предметом обожания. Предмет не замедлил появиться – на моем курсе внезапно возникла новая девушка с романтичным именем Арина, милая и нежная, стильная и элегантная, ей нравились те же книги, фильмы и музыка, что и мне. Симпатия была, восторженно думал я тогда, взаимной. Насколько я помню, мы пару раз сходили в кино, были на каком-то рок-концерте, взявшись за руки, гуляли по набережной. Ничего друг другу не говоря, мы оба все понимали – все развивалось по стандартной схеме. До тех пор, пока Егор не предложил потусоваться вместе. Арина с радостью согласилась и взяла с собой подругу, с расчетом на Егора, – яркую блондинку, чье имя не запомнилось, она была не из нашего института, очень даже симпатичная, хотя, на мой вкус, слегка флегматичная – не тормоз, но и не энерджайзер.

Сначала мы были на дискотеке, там натанцевались, порядочно нагрузившись коктейлями, потом завалились к Егору домой. Устроившись на кухне, мы снова пили, а вдобавок еще и что-то курили, а когда переместились в комнату и врубили музыку, как-то совсем незаметно и довольно внезапно девушки начали раздеваться. Следующим, что я увидел, было то, как Арина делает Егору минет, то ли в пьяном угаре, то ли еще по какой-то непонятной мне причине. Ни у меня, ни у той яркой блондинки, чье имя я так и не запомнил, особого выбора уже не оставалось.

После этой вечеринки мы с Ариной больше не ходили в кино, хотя, встречаясь в институтских коридорах, друг другу мило улыбались. Тяга к романтическим чувствам у меня пропала надолго.

Наверное, до момента встречи с Аней. Только сейчас я понял, что мне стоило быть Егору благодарным, а тогда после той тусовки наша дружба довольно быстро сама собой сошла на нет. Крушение иллюзий, какими бы вредоносными они ни были, почти всегда болезненно, но иногда очень ободряет – позволяет посмотреть на мир под другим углом, совершенно по-новому. Я больше не попадусь на эту удочку (так похожую на грабли), я получил достаточно прививок от этого вируса, и мой ник всем об этом сообщит. Решение было принято. Моментально зарегистрировав ник ne_romantick, я начал стучать по экрану:

ne_romantick

Зачем я все это пишу? Наверное, просто хочется выговориться. Кричать свои тайны в яму и засыпать землей, как брадобрей царя Мидаса, несовременно, да и, как показывает практика, абсолютно неэффективно.

В пьяном угаре изливать душу такому же бухому, как и ты в этот момент, другу несвоевременно – в такие минуты хочется говорить о приятном: девках, успехе, как ты этого друга уважаешь, – и слышать то же самое в ответ.

Лежа на кушетке, излагать свои проблемы психоаналитику – это абсолютно не соответствует моему российскому менталитету.

Любовнице? Это в корне противоречит самой концепции – любовницу надо любить, а не грузить проблемами, в конце концов, она ведь тоже имеет тебя в качестве любовника для эмоциональной разгрузки, а не для проблемной загрузки. Да и нет у меня этой самой любовницы.

Побежать жаловаться маме? Я уже с первого класса школы этого не делал. Да если бы и делал, то ни за что бы не стал ее расстраивать. Она и так намучилась, спасая меня в детстве от скарлатины и свинки. Пусть она хотя бы сейчас радуется и рассказывает при встрече соседям, что у ее сына отличная семья, работа и жизнь. Не буду разрушать такую идиллически красивую картинку. Мама ее заслужила.

Жене? А собственно, для чего надо выговориться? Конечно же для того, чтобы ей ничего не говорить. А то получится как в анекдоте про мишку и ежика.

А тут все просто и эффективно: можно и мысль сформулировать, и проблему изложить. Как анонимный алкоголик. И даже получить фидбэк. Правда, кто будет давать этот фидбэк, непонятно. Но все же лучше, чем никто.

От экрана и мыслей меня оторвал голос, прозвучавший прямо над ухом:

– Эй, привет!

Вздрогнув от неожиданности, я поднял глаза и увидел какого-то парня – загорелого, весело улыбающегося, в каком-то нелепом художественно-неопрятном цветастом прикиде. То ли с крашеными, то ли с выгоревшими на солнце длинными волосами и редкой бородкой а-ля народоволец-разночинец. Мне он был совершенно не знаком. Сейчас, наверное, будет денег просить или предлагать купить таймшер. Я вздохнул. Нигде меня в покое не оставят!

– Макс, совсем заработался? Друзей уже узнавать перестал! Хорошо, что я сидел, потому что эффект от произошедшей с Костей удивительной перемены непременно должен был свалить меня с ног. Да, это был именно Костя, встречу с которым полгода назад я считал в достаточной мере поворотной. Причина, почему я сразу его не узнал, была вполне уважительной: в те несколько последних случайных встреч я видел его исключительно в костюме и мертвенно-бледного цвета от постоянного пребывания в освещенных дневным светом офисных пространствах.

– Ну, здорово! – все еще удивленно разглядывая его, выдавил я. – Ты что, из отпуска – такой разноцветный?!

– Вроде того! Я теперь, считай, почти всегда в отпуске!

– В каком смысле?

– Уволился месяца три назад. С того момента и в отпуске. И безмерно счастлив.

– Подожди, ты когда успел? Мы же с тобой виделись совсем недавно?

– Недавно – понятие очень растяжимое. Почти год прошел, столько всего уже случилось! – Он начал загибать пальцы: – Я развелся, работу бросил, отправился путешествовать…

– Развелся? – обомлел я. Идеал семейной нежности и непреходящего счастья в Костином лице в мгновение ока был разрушен. – У тебя же с Дашей все было в полном порядке?

– Знаешь, эта сука, как оказалось, была совсем другого мнения на этот счет, – довольно зло бросил он. – А как понял, что у меня с ней все пошло совсем не так, решил – надо прекращать! И чем скорее, тем лучше! Зачем зря время терять?

– А дети? У тебя же дети?

– Во-первых, у меня один, а во-вторых, ему так лучше будет, я же эту тварь убить был готов! Она меня, кстати, тоже… Сам понимаешь, ребенок же это чувствует! И потом, зачем сыну демонстрировать неправильную модель поведения в семье? А если я буду терпеть и скрипеть зубами, только чтобы ему было спокойно, то потом, когда он вырастет, он будет уверен, что семейная жизнь – это сплошная трагедия. Зачем?

Я пожал плечами:

– А как же долг и все остальное?

– Так это и есть мой долг – показать своему сыну, как надо жить правильно! А так я ему показываю, что если ты и сделал ошибку, то ее можно исправить, и эта ошибка – не причина спускать свою жизнь в унитаз! А ты задумывался вообще, зачем мы детей заводим?

Я задумался.

– Ну, как… продолжение рода, смысл жизни… – Вопрос Кости застал меня врасплох.

– Ты сам-то в эти слова веришь?

– А как еще? – вздохнул я. – Других-то нет!

– Есть, просто ты боишься даже подумать об этом! В нашем возрасте обычно ребенок – это цена, которую ты платишь за секс с любимой женщиной, либо атрибут счастливой и успешной семьи. Всем кажется – раз ребенок есть, значит, все в порядке. А зачем? Я, конечно, люблю своего Митьку, но если абстрагироваться, то смысл заводить ребенка какой? На старости лет одному не остаться? Чтобы стакан воды подали? А если мне пить не захочется? Для женщин-то все понятно, для них ребенок слишком много значит – и перед подругами покрасоваться, и чтобы муж уже никуда не делся!

Я молчал, пытаясь переварить слова Кости. Скорость формулировок явно выдавала долговременную подготовку и даже заученность. Видно, Костя немало в своей голове перелопатил, прежде чем пришел к такому.

– А как ты понял, что это ошибка? С Дашей? Не в одну же минуту?

– Нет, конечно! Сначала гнал эти мысли, ну как же, ведь это так важно, куда летом отдыхать ехать! Потом задумываться стал: а может, что-то не так?! Может, у меня с головой не то?! Ведь почти все живут такой жизнью – и ничего, во всяком случае, не особо парятся! Даже удовольствие получают! Это как с водкой. Я вот, например, ее ненавижу – как выпью, сразу тупею, голова как будто мокрой ватой набита, ну не нравится, и все, – а другие же бухают с удовольствием! И с семейными делами примерно так же, понимаешь?!

Я кивнул. Как же тут не понять, если я последние полгода чувствовал себя точно так же?

– А потом вдруг меня как током ударило! Еду как-то с работы домой, тороплюсь, мысли гоняю – надо в ванной ремонт начинать, машину Даше на ТО ставить, Митьку в садик устраивать, бюджет спланировать, чтобы летом на море ехать, и все такое. И тут вдруг до меня доходит – я ведь превратился в раба, у меня своей жизни вообще нет! Все, полностью все время, силы, деньги я трачу на семью! Все время занят не своими делами, понимаешь? А потом захожу домой, смотрю – жена прямо с порога меня проблемами грузит. И я вдруг понял, что мне все это неинтересно. Ведь это не мои проблемы! А занимаюсь ими почему-то я! А эта сучара, ни в чем себе не отказывая, строит из себя моего линейного менеджера!

Я усмехнулся. Все-таки прав был Лев Николаевич, говоря о непохожести несчастливых семей!

– Причем она не просто уверена, что имеет право постоянно указывать, что мне делать, она еще и свято убеждена, что делает это исключительно для моего же блага! – совсем распалился Костя. – Причем наиболее действенный способ этого добиться – плющить, пилить и взрывать мозги! Даже если это не относится к теме «брось бухать» или «вынеси елку»!

– А ты что хотел? – спокойно ответил я. – А разве по-другому бывает? – выдал я плагиат – уж больно мне нравилась формулировка Дениса. – Семья вообще для счастья не предназначена.

– Смотря какая семья, – задумчиво приподнял брови Костя. – Если здесь, то, конечно, не предназначена!

– Где это здесь?

– В нашем обществе. Современном и эмансипированном.

– А есть какое-то другое?

– Есть, только не здесь, не в этом культурном поле, так сказать.

– И в каком же?

– В том, что ты сам себе построишь, – уверенно заявил Костя. – Так сказать, под себя. И если ты видишь, что тебя что-то не устраивает, меняй; если поменять не удается, то бросай!

– А теперь-то ты счастлив? – скептически сощурившись, спросил я.

– А с чего ты решил, что человек обязательно должен быть счастлив? – грустно улыбнулся Костя. – Кто вообще это сказал? Люди всегда задавались другими вопросами, кроме еды, секса и выживаемости. Честь, совесть, достоинство, вклад в развитие человечества – вот достойные ориентиры. А счастье – это что-то слишком размытое и непонятное. Для каждого свое, да и в руки не дается!

– Нет, ну все же? – не отставал я.

– Знаешь, – задумчиво протянул Костя, – я спокоен, а поэтому, наверное, счастлив. Живу на берегу океана, работаю через Сеть…

– Один? Или нашел себе кого-нибудь? – не смог я сдержать любопытства.

– Не надо никого искать, само все приходит, когда ты сам готов.

По его лицу я понял, что Костя к этому, видимо, был готов и теперь встретил ту, кто, не нарушая спокойствия, наполняет его жизнь тем ощущением, от которого он весь светится.

Тут Косте принесли кофе, он принялся рассказывать о том, в каких кофейнях он побывал по всей Юго-Восточной Азии. По ходу рассказа выяснилось, что он за полгода исколесил полИндии, побывал в Таиланде, Бирме и Индонезии, а сейчас обосновался во Вьетнаме, и, скорее всего, надолго.

– А кофе там замечательный, – доверительно сообщил он мне, как будто это было самой главной причиной его переезда в Азию.

Тут вдруг выяснилось, что Косте надо срочно куда-то бежать, и разговор на этом свернулся. Костя оставил мне свой вьетнамский телефон, пообещав, что добавит меня в друзья во всех существующих соцсетях, и моментально исчез. Я еще долго сидел, наблюдая за ползущими в пробке машинами. А потом решил написать еще один пост:

ne_romantick

Становится не по себе, когда понимаешь, что если жизнь вот так и будет продолжаться, то ничего хорошего дальше в ней не ждет, ничего! И что с этим делать?

В одной парадной со мной живет парень, я помню его последние лет семь, как я здесь поселился, он еще в школе учился, когда я сюда переехал, потом, наверное, в институте, веселый был такой, модный, а потом, смотрю – женился, наверное. Стал ходить с девушкой какой-то, а еще через год, смотрю, с коляской уже ходит. Еще через год прибавилась вторая коляска, взгляд совсем потух, улыбка пропала, осунулся, волосы поредели. Какой-то безысходный у него вид. Так обычно выглядит стареющий мерин-тяжеловоз, в этой жизни все уже понял, и ничего хорошего ему не светит. А ведь если посмотреть на меня со стороны, то, наверное, я прошел все те же метаморфозы и сейчас выгляжу точно так же. Если не хуже…

Постепенно дневник стал своего рода убежищем, местом, где я могу побыть и один и самим собой. А в реальном мире я могу быть собой только в машине, ну и с Денисом. Даже с девушками в салоне я притворяюсь, что у меня все отлично и на работе, и в семье. Кстати, зачем?

ne_romantick

Компромиссы – именно то, из чего состоит почти вся наша жизнь. Ну, а в той ее части, которую мы скромно именуем «личная», им отводится особая роль – сколько раз, думая о своих спутниках как о случайных или, как нам тогда казалось, временных, мы так и не замечали, как вдруг оказывались связаны с ними таким количеством обязательств, что не имели возможности планировать даже вечер понедельника, не говоря уже о летнем отпуске.

А кто, руководствуясь то ли гордостью, то ли упрямством, а может, уверенностью в своей непременно счастливой судьбе, не идет на эти самые компромиссы, получает все либо ничего. Правда, количество последних настолько больше, что их пример невольно наталкивает на мысль: в этом мире лучше чем-то поступиться, задвинуть подальше предательские сомнения, чем оказаться вдруг у разбитого корыта, не увидев не то чтобы царского дворца, а даже простой избы. Ведь где гарантия, что непременно появится этот самый дворец?

Никогда не задумывались, кто, а главное, почему покупает автомобили отечественного автопрома? За кого и по какой причине выходят замуж девушки с внешностью, которой можно пугать непослушных детей? Куда из магазинов деваются жуткие наряды, не годные даже на половые тряпки? Не потому ли что на свете так много тех, кто готов поддаться предательской мысли: «Да ладно, ведь вроде нормально…»? Даже не сомневайтесь – именно поэтому!

Конечно, мало кто себе в этом признается. Гораздо проще быть уверенным в собственной правоте – и работа у меня отличная, и жена умница-красавица, и машина ездит прекрасно, и костюм сидит замечательно! Ведь компромиссы тоже бывают разные, и даже вроде бы внешне все выглядит идеально, но где-то в глубине души копошащееся крошечное сомнение в конце концов вырастает до гигантского размера монстра, не дающего и мгновения покоя – все не так! И если с машинами, костюмами можно справиться почти без труда, то от главного выбора жизни отделаться порой так до смерти и не удается.

У кого хватает смелости добиваться именно того, что он считает идеалом, по пути отказываясь от любых соблазнов, считая их недостойными своего внимания и отвлечением от своей настоящей цели? Совсем не у многих. Но даже они ошибаются… И внезапно осознают, что в середине жизни они вынуждены бок о бок жить рядом не с безупречным, как казалось ранее, идеалом, а с невыносимым и совершенно чужим человеком, с которым у них нет совсем ничего общего. И даже поверить не могут, что когда-то они были убеждены в обратном.

Иногда я даже специально пристраиваюсь в самую глухую пробку только для того, чтобы дорога домой казалась длиннее. По пути я думаю и делаю наброски, которые потом превращаются в посты в моем дневнике.

ne_romantick

The art of people watching[15].

Сегодня я придумал себе новое развлечение в пробке. Забавно смотреть на гуляющие парочки – идут, держась за руки или в обнимку (обнимки тоже разные бывают) – и придумывать их истории: как они познакомились, какие у них отношения сейчас, как они будут развиваться дальше. Вот эти познакомились в метро, встречаются неделю, еще не спали вместе, переспят и расстанутся – он слишком быстро кончает, даже по второму и третьему разу подряд не держится больше двух минут.

А вот эти знают друг друга со школы, первый раз переспали в восьмом классе, потом поругались – она его приревновала к двоюродной сестре – и не разговаривали три года, потом на выпускном он пригласил ее танцевать, хотя она пришла туда с другим, они поцеловались, ну и понеслось все сначала, только гораздо серьезнее.

Эти двое – студенты, они встречаются первый раз и еще не решили, действительно нравятся друг другу или нет. То есть она ему вроде нравится, а она не знает, просто он пригласил, вот она и пошла, а на самом деле ей нравится тот парень с пятого курса, с длинными волосами, только он на нее не смотрит, а этот вот взял и пригласил.

А вот эти изменяют своим законным супругам, они слишком взрослые, чтобы быть такими влюбленными, ведь им уже далеко за тридцать, и в таком возрасте, как правило, большинство уже лет по пять как женаты или замужем, а иметь такой влюбленный вид больше полугода в принципе нереально, так вот, они познакомились на работе, потом оказалось, что она живет рядом, он ее несколько раз подвез, ну, слово за слово… Или нет, я просто так думаю, потому что сам хотел бы реализовать такой сценарий и от лечебной физкультуры перейти хоть к какому-то подобию отношений.

Став немного внимательнее, я с удивлением обнаружил, что мир вокруг демонстрирует мне свое несовершенство, вернее, несовершенство населяющих его людей. Иначе как еще можно было трактовать объявление, приклеенное на заднее стекло «лендкрузера», где обычно располагаются предложения о возможности приобретения и стоимости автомобиля, а также телефон для связи. В данном случае речь также шла о возможности приобретения, только хозяйки авто: «Обеспеченная женщина ищет достойного хозяина в дом», затем следовал номер мобильника. «До какой же степени должно дойти отчаяние, чтобы решиться на это?» – с грустью подумал я.

Через минуту из машины рядом выскочила девушка. «Все, до свидания!» – крикнула она в распахнутую дверь и бросилась бежать. Я с завистью взглянул на водителя, у того на лице читалось облегчение. «Что же надо сделать, чтобы Аня так убежала?» – озабоченно стал я соображать. Может, действительно попробовать стать сволочью? Хотя бы буду соответствовать Аниному мнению…

В очередной понедельник, частично чтобы отойти от стресса выходного дня, а также чтобы начать реализовывать рекомендации Дениса, я наконец решился пригласить Альбину на обед-ужин, спектакль, балет или шоу. Мне было все равно. Главное – построить мостик, который, вероятно, и приведет меня к постельной сцене с почти что идеальной девушкой, которой мне все еще казалась Альбина. Во всяком случае, внешне это кажущееся чувство нарастало: наблюдая за ней, я, во-первых, находил все более привлекательные моменты – например, как она задумчиво закусывает губу, печатая письма, или какая у нее сексуальная походка на каблуках и в короткой юбке, особенно когда она торопится. В результате я даже начал рисовать в голове разные картины, в большинстве из которых Альбина выступала в той роли, которую регулярно исполняла в реальной жизни Оля, и только необходимость платить ей низводила ценность этих сцен до минимума. А с Альбиной, конечно, будет все по-другому, думал я. Главное было сделать все элегантно и непринужденно – терять лицо с почти что подчиненной совсем не хотелось. Вспомнив школьно-студенческую фишку знакомства с девушками, я, проходя мимо Альбины, как можно более небрежно спросил:

– Альбин, у меня тут форс-мажор случился, подружка заболела, в театр билет пропадает. Не хочешь сыграть ее роль на сегодня?

– Ой, – захлопала Альбина глазками, и я в очередной раз подумал, какая же она милая, – даже и не знаю, мне проверить надо, я с подружкой вроде на сегодня договаривалась.

Я все так же непринужденно-расслабленно бросил:

– Ты там определись, а то я другие кандидатуры рассматривать буду!

Альбина манерно кивнула, одновременно закатив глазки по диагонали, противоположной кивку головы. В этот момент она выглядела точь-в-точь как модель Playboy на первой фотке из офисной серии, где вся одежда еще на месте. «Интересно, она так естественно себя ведет или все же играет?» – который раз задался я вопросом, но прелесть картинки это не испортило.

Через полчаса Альбина набрала меня по внутренней линии и защебетала, что сегодня вот никак-никак не может, а так в любое время готова пойти куда угодно. Я ответил, что ловлю ее на слове и обязательно воспользуюсь такой возможностью, но теперь она одним театром не отделается, теперь пусть планирует как минимум кино с ужином.

Но ни в среду, ни в четверг (во вторник я решил сделать паузу, чтобы не казаться навязчивым) ни кино, ни ужина с Альбиной не состоялось, предлоги были самые благовидные – отъезд тети в Омск (ее надо проводить, у нее же три чемодана) и неотложный визит к ветеринару с маминой кошкой, хотя мне были даны самые горячие заверения, что на следующей неделе точно-точно она будет готова пойти со мной хоть куда. В четверг я два часа утешался у Оли, а в пятницу состоялось очередное заседание клуба одиноких сердец, как неожиданно и в точку окрестил его Денис после того, как меня вдруг прорвало.

К этому моменту я окончательно сдался и, ничего не скрывая, как на духу рассказал Денису, что творится и в моей жалкой жизни, и в моей измученной душе. Предварительно сняв психологические блоки двумя кружками пива, я пустился в долгий рассказ о том, как докатился до жизни такой. История изобиловала деталями, включавшими мои размышления, недавний День святого Валентина и даже некие подробности моего последнего близкого контакта с Аней, точнее, моя полная отстраненность от процесса. Только про неудачу с Альбиной я решил пока ничего не говорить.