Жизнь так коротка Зябнев Игорь

Глава 1

Утром в моей холостяцкой квартире раздался телефонный звонок. Я только что позавтракал и собирался побриться, даже уже намылил одну щёку. Интересно, кому это не спится в такую рань?

Сняв трубку, я услышал приятный мужской голос:

– Доброе утро. Могу я поговорить с Сергеем Семёновичем?

– Да. Это я.

– Меня зовут Александр Владимирович. Я представитель известной торговой фирмы. Очень хочу с вами встретиться.

– Зачем? К торговле я никакого отношения не имею.

– Наша фирма проводила конкурс. Вы выиграли один из главных призов, и я его вам хочу вручить немедленно.

Никогда в жизни я не участвовал в каких-либо конкурсах, поскольку просто в них не верил. Очевидно, это розыгрыш.

– Немедленно не получится. Я сейчас уезжаю на рыбалку на все выходные, позвоните в понедельник.

– Рыбалка? Это замечательно! Давайте встретимся там, где вы будете рыбачить. Быстренько вручу ваш приз и больше не буду вас отвлекать.

– Хорошо, Александр Владимирович.

Я объяснил своему собеседнику, как добраться до моего любимого пруда, и положил трубку. «Всё-таки это розыгрыш», – думал я, продолжая бриться. Из зеркала на меня смотрел молодой мужчина тридцати лет от роду, высокого роста и спортивного телосложения. Белая майка обтягивала крепкий торс и подчёркивала красоту мышц. Густые чёрные волосы на голове были аккуратно зачёсаны назад. Слегка оттопыренные уши удивительным образом сочетались с волевым подбородком. Из-под чёрных широких бровей мне улыбались светло-карие глаза. Портрет довершали прямой тонкий нос и средней полноты губы.

Подмигнув своему отражению, я закончил бриться и вышел из ванной. Быстро оделся и взял сумку, заранее собранную с вечера. Закрыв квартиру, сбежал по ступенькам, вышел из подъезда и, весело насвистывая, пошёл к гаражу.

Приехав на пруд и поставив машину в тень, я открыл багажник и собрал удочку, решив порыбачить, пока не жарко. Червями я запасся заблаговременно, и теперь, насадив одного из них на крючок, плавным движением забросил метрах в трёх от берега. Поплавок немного покачался и встал вертикально – значит, длину лески подобрал правильно. Вообще-то крупной рыбы здесь нет. Одни пескарики да карасики. Мне нравится сам процесс ловли и то, что никто не мешает. Сюда редко кто приезжает: от города далеко, а сам пруд расположен так, что с дороги его не видно – закрывает рощица и небольшой холм.

Солнце взошло ещё невысоко, в воздухе – ни ветерка. Поверхность пруда гладкая, как стекло. Лишь изредка плеснёт хвостом какая-нибудь рыбка, и небольшая рябь разойдётся кругами по воде. Или поплавок начнёт подрагивать – сначала словно нехотя, потом слегка погружаясь. Тут уж не зевай: как потянет его в глубину, тут же подсекай. И вот красавец-карась появляется из воды, искрясь на солнце, дёргается, стремясь сорваться с крючка, и мягко шлёпается на прибрежную траву.

Часам к десяти стало жарко. Клёв прекратился. Я давно уже и думать забыл про таинственного Александра Владимировича. Собрал в рощице хворост и разжёг костёр. Глядя на яркие языки пламени, жадно пожирающие сухой валежник, сварил в котелке уху и с удовольствием пообедал, вдыхая приятный запах ушицы, отдающей лёгким дымком. Две стопочки водки возбудили у меня здоровый аппетит, и вскоре я отставил пустой котелок в сторону.

Чуть погодя поставил палатку на краю рощицы. Днём купался или, лёжа в тенёчке на мягкой траве, читал исторический роман. Вечером снова рыбачил, только на этот раз пойманную рыбу нанизал на прутики и пожарил, медленно поворачивая и подрумянивая её бока над тлеющими угольками.

Когда на тёмном небе зажглись яркие звёзды, я лёг спать. Но стоило закрыть глаза, как вновь передо мной появился пруд и поплавок, качающийся на лёгкой зыби. «Завтра встану пораньше и опять буду рыбачить», – подумал я и с этой приятной мыслью уснул.

Ночью внезапно проснулся, как от толчка. Ещё не понимая, в чём дело, откинул полог палатки. Две огромные, необычного вида фигуры в ореоле яркого света, идущего откуда-то сзади них, приближались ко мне. Они были похожи на людей: голова, две руки, две ноги. Но походка скорее медвежья, чем человеческая; торс гораздо мощнее, а руки длиннее, чем у любого из нас.

Сказать, что я испугался – этой фразой нельзя объяснить моё состояние в тот момент. Я замер, не в силах пошевелиться и с изумлением наблюдал, как странные личности, одетые в скафандры, подходят ближе.

– Сергей Семёнович? Мы от Александра Владимировича, здравствуйте! – прогудело ближайшее чудовище. Голос был вполне человеческий. И тут у меня наступила обратная реакция. Испуг прошёл, и я затрясся от смеха.

– Ха – ха – ха! От Александра Владимировича?! Подумать только! Ха – ха – ха! И где же он сам?

– Здесь недалеко, мы вас проводим.

Я вылез из палатки, надел кроссовки и встал. Оба великана (метра по три ростом) слегка расступились, и один из них жестом показал в сторону источника света.

– Александр Владимирович там, в машине.

Всё ещё смеясь, я пошёл в указанном направлении. «Вот шутники! И кто же из моих друзей до этого додумался?» – гадал я. Свет слепил мне глаза. Я шёл осторожно, боясь оступиться, и, только оказавшись вблизи «машины», понял, что шутки закончились, не успев начаться.

«Машина» оказалась довольно большим объектом, похожим на две соединённые вместе тарелки. При этом донышко нижней висело над землёй, чуть-чуть её не касаясь, а из иллюминаторов верхней исходили слепящие потоки света. Эта штуковина не издавала практически никакого шума. Входной шлюз был открыт, однако идти внутрь мне совсем не хотелось. Об этом я и хотел сказать своим провожатым, но они дружно пробасили: «Александр Владимирович ждёт!» и бесцеремонно впихнули меня внутрь. Тут же я ощутил укол в правое предплечье. Приятное тепло разлилось по всему телу, веки отяжелели, и последнее, что я почувствовал – неимоверно сильные руки, не позволившие мне упасть…

В сознание я приходил постепенно. Сначала ощутил, что лежу на спине на довольно жёстком ложе без подушки. Мысли путались, я никак не мог вспомнить, что со мной случилось. С трудом открыл глаза, приподнялся на локте, – ничего знакомого, никакой подсказки, где я нахожусь.

Большое помещение квадратной формы с тусклым освещением, в одном из углов которого стояло нечто, похожее на шкаф для одежды. «Шкаф» тихонько гудел и шипел, мигая разноцветными огоньками. Я опустил ноги и сел, с удивлением разглядывая постель, скорее кушетку, чем кровать. Но, как её ни называй, на ней могли улечься, по меньшей мере, три таких человека, как я. Сбоку стояло таких же гигантских размеров «кресло». Больше ничего в комнате не было: ни окон, ни дверей. Стены белые, пол розовый; всё, похоже, сделано из пластика.

Я уже собирался встать, чтобы найти выход из этого странного помещения, но меня отвлекла приятная мелодия, зазвучавшая нежно и успокаивающе. Затем незнакомый мужской голос произнёс:

– Мы рады, что вам стало лучше. Сейчас с вами будет говорить Александр Владимирович.

Словно мурашки пробежали у меня по телу: я мгновенно вспомнил двоих великанов в скафандрах, космический корабль пришельцев…

С мягким шелестом белые панели на одной из стен разошлись в стороны, и моему взору открылся большой телевизионный экран. Тут же на нём появилось изображение человека средних лет, сидящего за столом. Его глаза приветливо улыбались.

– Здравствуйте! Я – Александр Владимирович.

– Здрасте, – промямлил я. – А вы очень похожи на человека. Или это и есть ваш настоящий облик?

– Ну что вы, Сергей – э – э Семёнович! Я совершенно не такой! Это преобразователь изображения постарался. Уж вы извините, но мою настоящую внешность вам видеть ни к чему: так у нас с вами разговора не получится, слишком я для вас необычным покажусь.

– А где я сейчас, и зачем вы меня похитили?

– Вы на нашем – э – э корабле в качестве гостя.

– Настоящий космический корабль? Вот здорово! Можно мне с ним ознакомиться поближе, совершить небольшую экскурсию?

– Нельзя, Сергей Семёнович. В помещении, где вы находитесь, нами искусственно поддерживаются все параметры атмосферы вашей планеты. Ни вы из своей комнаты не сможете выйти без скафандра, ни мы войти к вам. Да и времени у нас нет.

– У меня? Нет времени?! Это почему же?

– Сейчас объясню. Небольшая неисправность одного из двигателей привела нас в окрестности системы звезды Р–Зет 3658. Тут мы и заметили вашу прелестную планету. Слов нет – настоящая жемчужина Вселенной! Поэтому решили: «Пока ремонтируемся, исследуем подробнее».

– Действительно, матушка-Земля – красавица. Но я-то здесь причём?

– Ваша цивилизация обречена. До катастрофы остались считанные дни.

– Да в чём же дело? Не тяните душу!

– Ядерная война. Всё живое погибнет…

Мне не хотелось в это верить. За последние двадцать лет мы привыкли к мысли, что некоторые страны имеют ядерное оружие, но применять его первыми не собираются. А раз не будет первого удара, то и волноваться особо не о чем. Главное, что ведущие державы не допустят расползания ядерного оружия по планете и найдут эффективный способ воздействия на те страны, которые попытаются создать собственную атомную бомбу.

С недоумением я посмотрел на собеседника.

– А вы, с вашими знаниями и техническими достижениями, разве не могли бы помочь?

– Для этого мы вас и пригласили, Сергей Семёнович. Именно вас выбрал наш – э – э компьютер.

– Именно меня? Но ведь на Земле миллиарды людей. Чем я отличаюсь от других?

– Сейчас объясню. Наш компьютер рекомендовал задать вам два вопроса…

– Извините, что перебиваю. Но ведь вы так могущественны! Могли бы вмешаться сами и предотвратить…

– Компьютер просчитал этот вариант и отверг его. Наше открытое вмешательство рискованно: каждая из враждующих сторон может подумать, что это противник провоцирует его, и вместо разоружения всё равно будет война. Кроме того…

Он не закончил фразу. Я внимательно смотрел ему в глаза, и на какую-то долю секунды мне показалось, что он смутился.

– Итак, два вопроса компьютера, Сергей Семёнович, и вы поймёте, почему мы выбрали вас, а не кого-либо другого.

– Спрашивайте.

– Как вы считаете, какова основная причина того, что ядерная война на вашей планете стала возможной?

Я подумал с минуту и сообщил ответ.

– Замечательно, Сергей Семёнович! Наши мнения здесь совпадают. Второй вопрос: как этого избежать?

На этот раз я думал дольше. При этом мои рассуждения поразили меня самого.

– В настоящее время никак, однако, если… – я закончил свою мысль и тут же спросил собеседника: – А вы на это способны?

– Несомненно, требуется лишь ваше участие в этом предприятии. Вы согласны?

– Ничего другого мне не остаётся, но как вы собираетесь это осуществить?

– Все детали обговорите с моим помощником. Надо спешить, мы и так слишком долго здесь задержались. До свидания, Сергей Семёнович.

– Всего хорошего, Александр Владимирович.

Экран погас. Белые панели сдвинулись, и я снова увидел перед собой непроницаемую стену. В наступившей тишине подумал: «А может быть, я заболел и у меня галлюцинации? Может, это просто дурной сон?» Я ущипнул себя за мочку уха, но вся окружающая обстановка осталась на месте.

Мне показалось, что прошло совсем немного времени, когда в мою «комнату» через невесть откуда появившуюся дверь вошли трое в скафандрах. Шедший впереди нёс в правой руке предмет, похожий на чемоданчик. Двое других вкатили громоздкий агрегат, напоминающий саркофаг, в котором находили последний приют египетские фараоны. Дверь за ними немедленно закрылась.

– Для успешного выполнения вашей миссии мы сделаем вас бессмертным, – сказал тот, кто держал чемоданчик. – Вы не возражаете?

От удивления я мог только кивнуть.

– Тогда полностью раздевайтесь и ложитесь ближе к стене, – скомандовал пришелец.

Я подчинился, спросив при этом:

– Вы прекрасно говорите по-русски. Как долго учили наш язык?

– Совсем не учил. Компьютер перевёл вашу речь и ввёл мне её в кратковременную память; скоро всё забуду за ненадобностью.

Он поставил чемоданчик рядом со мной, открыл его, и вскоре всё моё тело облепили датчики.

– Прекрасный организм, вы абсолютно здоровы, – констатировал «доктор». – А теперь расслабьтесь и думайте о чём-нибудь приятном.

Я закрыл глаза и сразу же представил, что сижу на диване у себя в квартире, смотрю финальный матч чемпионата мира по футболу и потягиваю из бокала холодное пиво. Словно в такт моим фантазиям острые ледяные иголочки впились в мой мозг, и я почувствовал себя необыкновенно бодрым и радостным, как если бы сборная России на моих глазах забила победный гол и стала чемпионом планеты.

Тем временем пришедшие вместе с «доктором» открыли «саркофаг». От меня отсоединили датчики, и вскоре я погрузился в жидкость золотистого цвета, которой он был наполнен. Затем пришельцы закрыли крышку. Жидкость начала бурлить и увеличиваться в объёме, так что скоро покрыла меня с головой. Мощный электрический разряд потряс моё тело, и я потерял сознание… 

Глава 2

Яркая полная луна освещала моё лицо. Я лежал на траве, слегка оглушённый взрывом, вызванным исчезновением «капсулы времени», которая доставила меня в прошлое. Вокруг, шипя и потрескивая, саморазрушались детали спускаемого аппарата. Через несколько минут всё стихло, погасли последние огоньки. «Судьба вашей планеты в ваших руках, Сергей Семёнович!» – вспомнил я прощальные слова братьев по разуму. Вот так. Александров Сергей Семёнович, бывший учитель истории, а теперь…

Я сел и огляделся. Моему взору открылась большая лесная поляна, со всех сторон окружённая величественными деревьями. Где-то невдалеке журчал ручеёк. Из глубины леса раздавались крики ночных птиц. Было довольно прохладно. Я встал и сделал несколько приседаний, чтобы согреться. Похлопал себя по плечам. Провёл руками по рубашке и джинсам, поправил кроссовки. В карманах джинсов нашёл носовой платок, расчёску, неполную коробку спичек и перочинный нож с несколькими лезвиями – весьма скромная экипировка в создавшейся ситуации.

Разыскав ручеёк, присел на корточки и напился, набирая полные пригоршни студёной воды. Ополоснул лицо. В желудке заурчало – сейчас бы позавтракать, выпить кружку кофе. Сплюнул с досады. О кофе теперь можно забыть надолго. Последний раз я ел жареных карасей. Как давно это было? Пришельцы меня не кормили, наверное, пробыл у них недолго.

Тем временем приближался рассвет. Небо на востоке стало светлеть, и я пошёл вниз по течению ручья, который привёл меня к берегу мелкого озера, поросшего тростником. Одна из уток пролетела совсем близко и исчезла в зарослях. Я машинально проследил за ней взглядом и, к своему удивлению, сразу понял, что у неё там гнездовье. Именно понял! Сквозь стебли тростника я отчётливо «увидел» гнездо, в котором находились шесть утят. «Что за наваждение?» – недоумённо подумал я.

Быстро раздевшись, пошёл к этому месту, постепенно погружаясь в воду. Она была холодной и доходила мне до пояса. Я продолжал идти вперёд, и тут с тревожным криком взлетела утка. Утят действительно было шесть, не больше и не меньше. Поражённый своей прозорливостью, я некоторое время смотрел на них, потом бережно поднял гнездо и возвратился на берег.

Собрав хворост и подложив под него немного сухого прошлогоднего тростника, с одной спички разжёг костёр. Используя прутики вместо вертела, поджарил утят и съел всех шестерых. Без соли вкус мяса был непривычен, однако я знал, что скоро её раздобуду. Именно знал. Странно, но я точно был уверен, что уже никто и ничто не могли от меня укрыться на Земле. Сконцентрировав своё внимание, я обнаруживал зайца, прячущегося в кустах от лисы, хотя нас разделяло несколько километров. Глядя на безоблачное утреннее небо, я предчувствовал приближение грозы. Сам не понимая, как у меня это получается, я мог обнаруживать под землёй залежи полезных ископаемых.

Внезапно, как гром среди ясного неба, ко мне пришло понимание того, что теперь я стал неуязвим против любых врагов, всевозможных болезней и стихийных бедствий. Мои мышцы налились небывалой силой, а знаний у меня в голове стало столько, что хватило бы на тысячу профессоров. Видимо, всеми этими необычными и весьма ценными качествами меня наделили пришельцы из далёких миров…

Некоторое время я сидел, оглушённый новыми ощущениями, ещё до конца не осознавая всех открывшихся передо мной перспектив. Меня охватил шквал радостных эмоций. В голове одна за другой мелькали мысли: «Я – бессмертен!», «Мне всё подвластно!» От избытка чувств я схватил правой рукой лежащий неподалёку от меня увесистый камень и, вскочив на ноги, изо всех сил бросил его в сторону озера, стараясь, чтобы он улетел как можно дальше. Тут же от чрезмерно резкого движения заныло плечо, но я не обратил на это никакого внимания, наблюдая за тем, как примерно полуторакилограммовый булыжник по крутой дуге преодолел расстояние около ста метров и упал в воду, подняв фонтан брызг.

«Да это же мировой рекорд! – восхищённо подумал я, глядя на расходящиеся по поверхности озера круги. – С такой силищей я непременно войду в Книгу рекордов Гиннеса!» Подумал и осёкся. Все книги, мои родственники и друзья остались в прежнем мире. Здесь же я пока одинок. Осознание этого факта моментально меня отрезвило. Щемящая тоска сдавила моё сердце, мне стало трудно дышать. Я потерял не только близких мне людей, но и весь привычный для меня мир начала двадцать первого века. Эта истина лишь сейчас полностью дошла до меня, и только мысль о том, что то общество всё равно было обречено, а я сам чудом избежал гибели, позволила мне не потерять самообладание.

Снова сев на траву у догорающего костра, я заставил себя успокоиться, прикрыл глаза и принялся «изучать» окружающую меня местность. Сначала она открывалась мне с высоты птичьего полёта. Постепенно горизонт отодвигался всё дальше, и вскоре я смог «разглядеть» все интересующие меня детали в радиусе десятков километров.

Через некоторое время я обнаружил на расстоянии дневного перехода подходящее для моих целей племя людей каменного века и направился к нему, предварительно потушив костёр. Я находился на севере будущей Франции, в верхнем течении реки Соммы. Было начало июня трёхтысячного года до нашей эры.

Мой путь пролегал через холмистую местность, сплошь покрытую лесом. В низине между двух таких холмов я обнаружил молодую иву. Срезав с неё достаточное количество гибких прутьев, очистил их от листьев и быстро сплёл небольшую корзинку. С ней-то я и отправился за солью, для чего мне пришлось сделать небольшой крюк. По дороге подобрал большой твёрдый камень.

Свернув на тропу, проложенную лосями, я скоро обнаружил то, что искал. В этом месте некоторое время назад произошёл оползень, и теперь под яркими солнечными лучами блестела глыба соли, с трёх сторон отполированная языками животных. Это была соль-лизунец. Используя камень вместо молотка, я отколол несколько крупных кусков и положил их в корзину. Затем двинулся дальше.

Странное дело: по дороге я не встретил ни одного хищника, хотя частенько чувствовал их присутствие. Возможно, что мой необычный для этих мест внешний вид внушал им тревогу, а может, они просто были сыты.

Сначала вдалеке, потом всё ближе послышались удары грома. Небо быстро заволокло тучами. Вокруг потемнело. Поднялся порывистый ветер, приближалась гроза. Мне вовсе не хотелось вымокнуть, и я решил переждать непогоду под огромным раскидистым дубом. Как известно, во время грозы нет места ненадёжнее, чем высокое дерево – оно притягивает к себе молнии. Но это правило хорошо для обычных людей, а я знал наверняка, что всё обойдётся.

Ливень продолжался недолго. Тучи рассеялись, и вновь показалось солнце. Умытые дождём листья деревьев на ярком свету искрились всеми цветами радуги. Спрятавшиеся от ненастья лесные птицы покинули свои убежища, и лес снова огласился их пением.

Я продолжил своё путешествие. Ближе к вечеру лес расступился, и показалась река. Выйдя на песчаный берег, местами покрытый галькой, я нашёл удобное место и утолил давно уже мучавшую меня жажду.

Солнце садилось. От деревьев, растущих почти у самой воды, до середины реки протянулись длинные тени. Вниз по течению, за излучиной вертикально поднимался столб дыма. Это горел костёр в посёлке первобытных охотников. Я, не таясь, направился туда.

Скоро меня заметили. Из хижин, покрытых шкурами животных, появлялись всё новые и новые люди. Они возбуждённо кричали и жестикулировали, показывая руками в мою сторону. Многие мужчины схватились за оружие. Поставив корзину на землю, я улыбнулся как можно дружелюбнее и, продолжая идти вперёд, поднял руки вверх, растопырив пальцы, чтобы показать им, что я безоружен.

Убедившись, что я один, они немного успокоились. Всё же несколько лёгких копий упали к моим ногам. Я остановился. Тогда вождь племени – широкоплечий кряжистый мужчина, весь покрытый шрамами от схваток с дикими животными, – что-то прокричал своим соплеменникам. В том, что это именно вождь, у меня не возникло сомнений. Достаточно было посмотреть на властное выражение его лица и на то, как внимательно его слушали другие мужчины.

Четыре охотника, вооруженные каменными топорами и копьями с кремневыми наконечниками, направились ко мне. Их торсы были обнажены, а бёдра закрывали волчьи шкуры. Подойдя совсем близко, они окружили меня и, легонько подталкивая остриями копий, повели к своему вождю.

– Осторожнее, черти! Рубашку порвёте! – возмутился я.

В сопровождении конвоиров я приблизился к вождю. Он что-то сказал им, указав пальцем мне в грудь, и те попытались то ли поставить меня на колени, то ли бросить ничком на землю.

К удивлению многочисленных зрителей, у них это не получилось. Именно в этот момент я полностью ощутил свою многократно возросшую физическую силу. С изумлением я понял, что стоит мне только захотеть, как я, шутя, смогу справиться не только с этими четырьмя охотниками, но и со всеми окружившими меня мужчинами. Поэтому я шире расставил ноги, и не стал делать резких движений. Руки, чуть согнув в локтях, опустил вниз. Мужчины этого племени были в среднем на полголовы ниже меня, однако отличались силой и ловкостью, которые, впрочем, в этой необычной ситуации ничем не могли им помочь. Уж они и висли на мне, пытаясь пригнуть к земле, и толкали изо всех сил, – я продолжал стоять, как вкопанный, и при этом мило улыбался, глядя в лицо вождю.

Происходящее забавляло его всё больше. Так продолжалось несколько минут. Наконец вождь рассмеялся и приказал оставить меня в покое. Он что-то спросил, сопровождая слова жестами. Я догадался, что вождь хочет знать, откуда я пришёл. Солнце как раз село, на практически безоблачном небе зажглись первые звёзды. Я показал пальцем сначала себе в грудь, затем в небо и только потом в землю возле нас.

Вождь улыбнулся и повторил мой жест, вопросительно глядя на меня. Я утвердительно кивнул, и он восторженно воздел руки к небу, что-то громко прокричав своим соплеменникам.

– Кикнауч! – как мне показалось, с достоинством сказал вождь, ткнув пальцем себя в грудь. Видимо, назвал себя по имени.

– Сергей! – представился я.

Тем временем все взрослые мужчины и женщины собрались вокруг меня и стали водить хоровод. Они испытывали необычайный душевный подъём, смеялись и пели, вне всякого сомнения, ритуальную песню. Исполняя танец, эти люди ритмично поднимали руки вверх и показывали на звёздное небо. Затем их взоры вновь обращались ко мне.

Я с любопытством вглядывался в незнакомые лица, пытаясь разобраться в охвативших меня чувствах. Чем-то местные жители мне сразу понравились. Как я узнал позже, у этих людей уже были зачатки религии: они поклонялись Солнцу, Луне и звёздам. Наконец своеобразный концерт закончился, и Кикнауч сел у костра. Жестом он пригласил меня занять почётное место рядом с собой, чем я с удовольствием и воспользовался. Запах жареного мяса давно уже возбудил у меня неимоверный аппетит. Вокруг костра сели взрослые охотники. Женщины и дети держались чуть поодаль, ожидая, когда насытятся мужчины.

Кто-то из подростков принёс мою корзинку. Увидев соль, вождь обрадовался и приказал женщинам растолочь её в порошок. Это было немедленно исполнено, и трапеза продолжилась. Впоследствии я выяснил, что соль в здешних краях встречается очень редко.

Поужинав, мужчины расположились в стороне от костра, уступив место женщинам и детям. Я прилёг на траву, подперев голову рукой, и с интересом следил за разговором охотников. Свою речь они подкрепляли жестами и мимикой, поэтому рассказчик обычно садился так, чтобы свет от костра падал на него. В этом случае соплеменники могли точнее понять его мысли. Вскоре я догадался, что они вспоминали сегодняшнюю охоту на оленей.

Поскольку всё племя было здесь, мне удалось постепенно определить его численность. Девяносто восемь человек, из них лишь двадцать мужчин – совсем небольшое сообщество людей. Стариков среди них не было. Спустя некоторое время, научившись сносно понимать их речь, я узнал, что несколько лет назад племя было гораздо сильнее. Необычно суровая зима привела к тому, что звери покинули эти места, и к весне от голода умерла большая часть людей.

Постепенно разговоры прекратились. Все стали устраиваться на ночлег. По приказу вождя мне выделили отдельную хижину, пол в которой женщины устелили свежей травой. Два охотника остались у костра охранять покой племени. Повернувшись на правый бок и подложив руку под голову, я прислушивался к плеску воды в реке, доносящемуся издали вою одинокого волка и незаметно уснул.

Ночь прошла спокойно. Рано утром, умывшись речной водой, я подошёл к костру. Возле него хлопотали две женщины. Одна из них протянула мне дымящийся кусок мяса. Неторопливо пережёвывая сочную оленину, я наблюдал, как «кухарки» жарят мясо на раскалённых камнях, которые они выкатывали палкой из костра.

Вскоре проснувшиеся мужчины присоединились ко мне. Прислушиваясь к их разговору, я понял, что они собираются на охоту. Кикнауч предлагал идти вниз по течению реки. Слово «дикс» – олень, мне было уже знакомо. Однако вождь избрал неверное направление. Кроме нескольких зайцев, да рыси, собиравшейся поохотиться на одного из них, там никого не было.

– Дикс, – перебил я вождя, указывая в сторону холмов на западе. Он недоверчиво уставился на меня.

– Дикс, – повторил я снова и растопырил пальцы на обеих руках, что означало десять оленей.

Видя, что мне по-прежнему не верят, я схватил ближайшее копьё и, потрясая им над головой, направился в сторону леса. Не оглядываясь, я уже знал, что Кикнауч решил проверить мою «интуицию». Через некоторое время охотники догнали меня. Они были вооружены копьями и луками. Примерно через полчаса я остановился и указал на поросшую деревьями ложбину: «Дикс там!»

Сам я остался стоять на месте, так как не обладал охотничьими навыками. Мои спутники быстро посовещались, разделились на два отряда и исчезли в лесу. Некоторое время было тихо. Затем вдалеке раздались торжествующие крики. Охота удалась. Довольные мужчины возвращались. Они тащили за собой трёх убитых оленей. Подойдя ближе, вождь благодарно похлопал меня по плечу – богатая добыча и так близко от становища! Этот эпизод ещё больше укрепил мой авторитет у охотников племени, к чему я и стремился.

Вернувшись в посёлок, я решил попрактиковаться в стрельбе из лука. Теоретическими познаниями в этом деле я обладал, но сам лук держал сейчас в руках впервые. Он представлял собой очищенную от коры согнутую ветку. Тетивой служила оленья жила. Выбрав в качестве мишени росшее неподалёку молодое дерево, я прицелился и выстрелил. Стрела лишь чуть задела ствол дерева, отщепив от него кусочек коры. Повторив попытку, я добился приемлемого результата, попав почти в середину ствола. Наблюдавшие за мной охотники громкими возгласами выразили своё одобрение.

Мне захотелось узнать, как далеко стреляет этот лук. Отойдя от дерева метров на пятьдесят, я снова пустил стрелу, натянув тетиву как можно сильнее и подняв лук выше. Описав дугу, стрела воткнулась в землю, не долетев до цели примерно трёх метров. «Слабовато, – подумал я. – Надо будет этот лук усовершенствовать».

Я вернул лук охотнику, которому он принадлежал, и собрался немного отдохнуть. Направившись к своей хижине, обратил внимание на двух молодых девушек, которые вертели в руках сплетённую мной корзинку, пытаясь понять, как она сделана. Подойдя к ним, я коснулся своей груди указательным пальцем правой руки:

– Сергей.

– Шекна, – ответила одна из девушек.

– Клушта, – улыбнувшись, сказала другая.

Знакомство состоялось. Красноречивыми жестами объяснив подружкам, чтобы они меня дожидались, я пошёл в лес и срезал необходимое количество ивовых прутьев. Потом вернулся к девушкам и, показав рукой на так заинтересовавший их предмет, чётко произнёс:

– Корзина.

– Кор–зи–на, – нараспев повторила Клушта.

– Сер–гей, – добавила она, озорно глядя мне в глаза.

Клушта мне сразу понравилась. На вид ей было лет семнадцать. Длинные светлые волосы обрамляли симпатичное лицо, главную прелесть которого составляли большие голубые глаза. Среднего размера нос с небольшой горбинкой располагался над изящными, чуть приоткрытыми губами. Девушка была среднего роста, с высокой грудью и сильными красивыми ногами. Лисья шкура, подвязанная вокруг широких бёдер, составляла всю её одежду.

Шекна красотой лица не отличалась, но в целом была пропорционально сложена. Её спокойный и покладистый характер помогал ей в общении со своенравной Клуштой.

Подружки с большим интересом разглядывали мою одежду. Они цокали языками, рассматривая ткань, из которой была сшита рубашка, пальцами прикасались к пуговицам. Особое восхищение у них вызвали заклёпки и карманы на джинсах. Когда же я снял кроссовки, и снова надел, продемонстрировав действие липучек, на которые они застёгивались, девушки пришли в восторг. Они так громко смеялись, что вокруг нас собрались чуть ли не все женщины племени вместе со своими детьми. Даже некоторые взрослые охотники пришли посмотреть, в чём дело.

Я разделил ивовые прутья на три части и дал по одному пучку Клуште с Шекной, после чего стал показывать, как сплести небольшую корзинку. Девушки старательно повторяли мои движения, и вскоре дело у них пошло на лад. Конечно, получившиеся у них корзинки были далеки от совершенства. Главное, что мои ученицы поняли сам принцип плетения.

Зрители постепенно разошлись, и мы опять остались втроём. Мне захотелось быстрее освоить язык племени. С помощью девушек в этот день я выучил около пятидесяти слов.

Следующие два дня мужчины на охоту не ходили: запасов мяса было достаточно. Охотники приводили в порядок своё оружие. Двое из них рыбачили на реке, искусно обращаясь с зазубренными острогами, наконечники которых были сделаны из костей животных. Лодкой им служил выдолбленный ствол дерева. Рыбаки управлялись с ним при помощи грубо вытесанных вёсел. На моих глазах один из мужчин тщательно выверенным движением пронзил острогой большую рыбину. Его напарник сразу развернул челнок носом к берегу и принялся грести изо всех сил. Рыба извивалась, но зазубрины оружия не позволили ей сорваться с него. На мелководье рыбак ещё глубже вонзил острогу и бросил окровавленную добычу на берег.

Мои языковые познания значительно расширились. Одновременно я и сам учил Шекну и Клушту русскому языку. Они ещё мало что понимали, поэтому иногда я позволял себе некоторые шалости:

– Клушта, скажи: «Милый, любимый Сергей».

Девушка повторила эту фразу с таким очаровательным акцентом, что я, рассмеявшись, поцеловал её в щёчку.

– Милая, любимая Клушта, – произнёс я, ласково проводя рукой по её головке. Она вдруг зарделась и, уткнувшись лицом в мою грудь, тихо прошептала:

– Сергей, милый, любимый.

Я даже опешил. Вот тебе и первобытные люди! Слов девчонка ещё не знает, а по интонации всё поняла. 

Глава 3

Утро четвёртого дня моего пребывания в племени выдалось пасмурным. Собирался дождь. Я сидел у костра рядом с вождём и смаковал слегка подсоленную мозговую косточку. Кикнауч долго смотрел на меня, не решаясь оторвать от столь приятного занятия, потом, видя, что я никак не реагирую на его проницательный взгляд, всё же спросил, где лучше поохотиться в этот раз. Поняв, что мне так и не удастся спокойно завершить свой завтрак, я вздохнул, с разочарованием отложил кость в сторону и нехотя показал рукой вверх по течению реки.

– Дикс? – уточнил вождь.

Отрицательно мотнув головой, я встал и жестом пригласил всю компанию следовать за мной. К сожалению, слово «медведь» я ещё не выучил. Охотники стали вооружаться. Жестами я попросил их оставить луки в становище, а взамен взять крепкие копья и каменные топоры.

Я шёл по берегу реки впереди отряда и, наконец, обнаружил прекрасную рогатину. На песке лежал стволик молодого деревца, с развилиной на конце. Поверхность рогатины была отполирована водой и солнцем. Я закинул её на плечо и повёл мужчин вглубь леса.

Охота оказалась скоротечной. Увидев людей, средних размеров медведь встал на задние лапы и угрожающе заревел. Я выставил вперёд рогатину и смело пошёл на него. Зверь попытался выбить оружие у меня из рук, целясь по нему когтистой лапой, но я оказался проворнее. Рогатина обхватила шею медведя. Поднатужившись, я прижал хищника спиной к ближайшему дереву, и тут же копья охотников глубоко вонзились ему в бока. Я продолжал держать медведя, который быстро слабел от большой потери крови. Новые удары крепкими ясеневыми копьями завершили схватку.

Победные крики мужчин огласили лес. Охотники содрали с поверженного зверя шкуру, а тушу каменными топорами разрубили на куски. С богатой добычей мы возвратились в становище, где нас радостно встретили женщины и дети. Пока жарилось мясо, вождь рассказал им о подробностях охоты, особенно выделив мои заслуги. Так постепенно я завоевал почёт и уважение. Теперь все в племени считали меня своим.

Почти каждый день, лёжа в своей хижине, я развлекался тем, что «смотрел телевизор». По своему желанию я «переносился» в любую точку планеты, как бы парил над выбранной мною местностью, то опускаясь почти до самой земли, то поднимаясь выше самых больших гор. Передо мной открывались восхитительные пейзажи первозданной природы, не обезображенной деятельностью человека.

Впрочем, людей во время этих «видеопросмотров» я встречал довольно часто. Много племён обитало на территории Европы. Их пути пересекались, и такие встречи не всегда заканчивались мирно. Особенно агрессивно вели себя те сообщества людей, которые превосходили других своей численностью. «Жаль, но ещё не скоро наступит время, когда войны на планете прекратятся, и человеческая мудрость возьмёт верх над грубыми животными инстинктами», – думал я, «наблюдая» за тем, как слабое племя пытается спастись бегством от разъярённых преследователей.

Последнее время мне нравилось наблюдать за жизнью большого племени, обитающего в среднем течении Нила. Вот и сейчас я настроил свой «внутренний телевизор» на северо-восток Африки, и передо мной открылась панорама величественной реки, медленно несущей свои воды в Средиземное море.

С высоты птичьего полёта я заметил знакомый высокий уступ на некотором отдалении от берега, заросшего тростником и лесом. С южной стороны этого уступа находилось ущелье, где росли высокие стройные деревья, а по дну бежал ручей с чистейшей водой. На востоке простирались безграничные степи и пустыни, населённые антилопами, газелями и жирафами, а также львами и леопардами. Большим разнообразием отличался и прибрежный животный мир, где в густых зарослях можно было встретить не только многочисленных птиц, диких свиней и антилоп, но и слонов.

На самом уступе отчётливо было видно большое количество хижин, крытых тростниковыми циновками. Их стены также представляли собой циновки, обмазанные глиной, которые крепились к деревянным столбам. Возле каждой хижины имелся очаг для приготовления пищи.

Неподалёку располагались загоны для домашних животных, в настоящее время пустовавшие. Лишь в некоторых находились козы и свиньи. Зато в степи были видны стада коров и овец, которых охраняли многочисленные пастухи, вооружённые луками и замечательной работы шлифованными каменными топорами. Им помогали прирученные собаки. Рядом находились поля, засеянные пшеницей. Она уже пошла в рост и обещала дать хороший урожай.

Я знал, что местное население обрабатывает землю каменными мотыгами. Собранные зёрна растирают в муку и пекут хлеб, а также варят кашу, которую черпают из глиняных сосудов ложками. Охота занимает в их жизни важное место, кроме того, они искусные рыбаки.

Некоторых из них я уже помнил в лицо, других узнавал по голосам, совершенно не понимая их речи. Здесь находилось не менее двух тысяч людей, одежда которых состояла из шкур и тканей. Все носили украшения из бус и раковин, на их руках и ногах были кольца и браслеты из слоновой кости. На поясах людей висели ложки, вырезанные также из слоновой кости, причём ручки ложек украшались скульптурными изображениями голов диких и домашних животных, которым они поклонялись. У мужчин были длинные волосы. Женщины заплетали косы и носили вьющиеся локоны. Причёска украшалась замечательными костяными гребнями.

Я смотрел на них и думал о том, что очень скоро в их жизни наступят неблагоприятные перемены. Недолго эти люди будут оставаться свободными, ведь несколько севернее набирает силу молодое рабовладельческое государство, которому нужны новые невольники…

Особенно внимательно я «осматривал» территории, граничащие с местностью, где жили люди Кикнауча. И вот однажды я увидел реальную угрозу. Многочисленное племя кочевников двигалось вниз по течению реки. Лица мужчин были «украшены» мелкими шрамами, что являлось отличительной особенностью их племени.

За те две недели, что я уже провёл в посёлке охотников, мне удалось выучить их язык. Утром я обратился к Кикнаучу:

– Мудрый вождь! Огромная опасность угрожает твоим людям! Сюда движется большая орда кочевников, и максимум через три дня они будут здесь.

– Как ты узнал об этом, Сергей?

– Звёзды подсказали мне, – и я поднял руку к небу.

Кикнауч уже привык к тому, что я всегда оказываюсь прав.

– Что ты предлагаешь, Сергей?

– Нужно немедленно собираться и уходить.

– Но куда? – в голосе вождя прозвучало искреннее недоумение.

Общаясь с Клуштой, я узнал, что неподалёку обитает дружественное племя. Каждую весну молодые охотники из этого племени переправляются через реку и приходят в становище для того, чтобы выбрать себе жену. Также поступают и охотники Кикнауча.

– Давайте объединим силы с соседним племенем, – предложил я. – Им тоже угрожает опасность.

Кикнауч, подумав, согласился. Он собрал всё племя и объявил о своём решении. Люди встревожено переговаривались, однако признаков паники я не заметил. Никто не ныл, не жаловался. По приказу вождя с собой брали только самое необходимое. Через час становище опустело.

Во главе группы охотников шёл Кикнауч. Мужчины несли всё имеющееся в племени оружие. Затем шли женщины с детьми. Они тащили запасы мяса и хорошо выделанные шкуры. Подростки держали в руках корзинки, в которые были сложены наконечники для копий и стрел, костяные остроги. За моей спиной, в мешке, сшитом из оленьей шкуры, лежали запасы кремня. Без этого очень твёрдого камня нельзя было изготовить хорошее оружие, поэтому им племя особенно дорожило. Замыкали шествие несколько вооруженных охотников, один из которых нёс кусок древесной коры с тлеющими угольками, взятыми из костра.

Так мы двигались около трёх часов вниз по течению реки, пока Кикнауч не поднял руку, приказывая остановиться. Необходимо было переправиться на другой берег, и именно здесь находился хороший брод. Переправа началась. Мужчины распределились между женщинами и детьми. Если бурный поток сбивал кого-нибудь с ног, соплеменники тут же бросались к нему на помощь, протягивая руку или свободный конец копья. Всё кончилось благополучно, за исключением того, что охотник, который нёс угольки, оступился и упал. С ним ничего не случилось, а вот огонь угас.

Люди расстроились. Конечно, дружественное племя даст им огонь, но до него идти ещё два дня. Питаться же сырым мясом никому не хотелось.

Перед переправой я разулся, чтобы сберечь обувь. В одну из кроссовок положил спички и теперь, посмеиваясь, разжигал костерок. «Сейчас будет огонь», – объявил я, чиркая спичкой о коробку. Пламя, затрепетав, быстро охватило охапку хвороста. Опешившие охотники изумлённо разглядывали маленькую коробочку. На их глазах только что произошло чудо: ничтожный кусочек дерева родил огонь.

Женщины на радостях притащили столько хвороста, что костёр мог гореть целую неделю. Скоро на раскалённых углях жарилось мясо. Я оглядел окружавших меня людей. Теперь они составляли мою семью. Глаза Клушты светились любовью и гордостью за меня.

…Соседнее племя встретило нас настороженно, ведь только чрезвычайные обстоятельства могли заставить людей Кикнауча покинуть становище. Тем не менее, нам был оказан радушный приём, к чему обязывали родственные связи, установившиеся между племенами.

После совместного ужина, для которого пришлось разжечь три костра, охотники собрались на военный совет. Язык двух племён имел много сходства, поэтому я легко понимал, о чём идёт речь.

Сначала Кикнауч представил меня собравшимся, сказав им, что я – посланец звёзд, от которого не может спрятаться ни одно живое существо в лесу.

– Звёзды подсказывают Сергею, где находятся наши враги, – объявил Кикнауч. – Давайте спросим у него, как нам поступить.

Я поднялся. Охотники смотрели на меня с тревожным нетерпением. Все ждали, что я скажу.

– Наши враги многочисленны и беспощадны, но вместе мы с ними справимся, – уверенным тоном произнёс я.

– Где они сейчас? – спросил один из охотников.

– Только что подошли к нашему бывшему становищу. Завтра с утра они пойдут по нашим следам, и мы должны подготовиться, чтобы достойно встретить их.

– Но как же нам победить, раз их так много? – недоумённо посмотрел на меня вождь соседнего племени.

– Хитростью и отвагой. Мы заманим их в ловушку и уничтожим. Не беспокойтесь, я всё продумал.

С утра я отправил охотников и подростков в лес, попросив заготовить как можно больше веток ясеня и вяза, пригодных для изготовления луков. «Ветки должны быть не ниже человеческого роста, – объяснил я. – Ваши луки никуда не годятся».

Примерно через час на земле передо мной лежала внушительная куча веток. Взяв одну из них, я достал из заднего кармана джинсов перочинный нож. Вытащив самое большое лезвие, принялся ошкуривать ветку. Охотники с изумлением смотрели на блестящий под солнечными лучами предмет, который оказался острее кремня. Очистив ветку от коры, я принялся обстругивать её концы. Центральная часть лука должна быть толще его концов, чтобы он не сломался при натягивании тетивы.

По моей просьбе женщины принесли все имеющиеся запасы оленьих жил. Я сделал на концах ветки небольшие кольцевые надрезы и закрепил в них длинную оленью жилу, слегка её натянув. Поставив свой лук вертикально рядом с собой, я убедился, что он получился нужного размера.

С правой стороны ветки по центру прорезал небольшое углубление, чтобы стрела не соскальзывала при прицеливании. Сообразительный Зайчонок – подросток из племени Кикнауча – подал мне самую длинную стрелу, какую только смог найти.

Охотники расступились. Держа лук вертикально, я наложил стрелу, длины которой едва хватило для хорошего выстрела. Наступила тишина, все затаили дыхание.

Пущенная из нового лука стрела быстро преодолела расстояние свыше ста метров и исчезла в густых зарослях. Охотники встретили выстрел одобрительными криками: это было настоящее боевое оружие, против которого не устоит любой враг.

Обратившись к мужчинам обоих племён, которых набралось свыше шестидесяти человек, я сказал: «Каждый охотник должен иметь такой лук и запас стрел. Они должны быть ещё длиннее, чем та, которую я только что выпустил. Тогда ваши стрелы полетят ещё быстрее и дальше».

Мужчины принесли кремневые скребки и ножи и занялись изготовлением луков, взяв моё оружие за образец. Я проверял, правильно ли натянута тетива, помогал делать насечки при помощи своего ножа. Дело продвигалось быстро. Подростки подстрелили несколько десятков птиц и выщипали подходящие по размеру перья. По нескольку таких перьев крепили на концах стрел, чтобы те точнее попадали в цель.

Сидя вечером у костра, я «включил внутренний телевизор», для того чтобы узнать, как далеко находятся наши враги. Оказалось, что они разделились на две части. На левом берегу реки остались около ста мужчин, с ними были женщины и дети. Основная же часть охотников, числом более двухсот, давно переправилась через реку и двигалась по нашим следам. В их враждебных намерениях сомневаться не приходилось.

Я сообщил эти ценные сведения Кикнаучу и Сыну Медведя – вождю племени, гостями которого мы были. Сын Медведя не только обладал медвежьей силой, за что и получил своё имя, но также хитростью и мудростью. Он пожелал узнать мой план, и я всё рассказал в подробностях. Вождь остался доволен. «Да помогут нам Солнце и звёзды», – сказал он, похлопывая меня по плечу.

Рано утром, едва солнце осветило верхушки деревьев, все мужчины были на ногах. Быстро перекусили, и я повёл охотников тренироваться в стрельбе из новых луков. Неподалёку от становища один из холмов имел очень крутой склон. Деревья здесь не росли: лишь трава и низкий кустарник. В этом месте я и устроил стрельбище.

Мишенями служили несколько толстых веток, воткнутых в землю. С расстояния примерно в восемьдесят метров охотники посылали стрелы в цель, и с каждым разом у них это получалось всё лучше и лучше. Каждая ветка изображала собой врага, и выстрел считался удачным лишь тогда, когда стрела втыкалась в мягкий грунт холма рядом с веткой или попадала в неё, что случалось нечасто. Я тренировался вместе со всеми.

– Представьте, что враги перед вами, – говорил я своим ученикам. – Надо стрелять не только метко, но и быстро, ведь их много, и они не будут стоять на месте и ждать, когда вы прицелитесь.

Через некоторое время я сделал вывод, что мужчины достаточно хорошо освоили новое оружие. Пора было выступать навстречу противнику. Охотники собрали стрелы и по команде Сына Медведя отправились вверх по течению реки. Четверо из них всё же остались в становище, чтобы у женщин и детей была защита на случай нападения хищников.

Несколько часов мы в быстром темпе продвигались вперёд. В полдень сделали привал и пообедали копчёной олениной. Напившись из реки, продолжили стремительно сближаться с врагом.