Бэтмен нашего времени Лухминский Алексей
В большую сумку складываю всё самое необходимое. Я понимаю, что там, в холодном Петербурге, мне понадобятся тёплые вещи и их придётся покупать. Так не хочется вынуждать отца тратиться. Надо будет что-то придумать, чтобы самому тоже зарабатывать или хотя бы летом подработать.
Сбрасываю на дискеты файлы, которые мне хотелось бы сохранить. Мой замечательный компьютер, к которому я так привык, мне больше уже не пригодится. Не жалею!
Ещё раз осматриваю свою комнату. Вроде всё взял.
Беру лист бумаги и пишу: «Мама! Я сегодня уехал в Петербург к папе. Согласись, что нам с тобой вместе жить невозможно. Только мотаем друг другу нервы. Если что-нибудь будет нужно, где найти меня, ты знаешь. Пока! Дмитрий».
Ну что ж… Прощай моё нынешнее жильё и все неприятности, с ним связанные! Грустно только что-то… Но в Петербурге меня ждёт папа. И это самое важное!
Пашка пришёл меня провожать. Стоим с ним около вагона. Разговор совсем не клеится. Тяжело и ему, и мне.
– Павлуха, я тебе звонить буду…
Он молча, глядя себе под ноги, кивает.
– Ну не молчи ты! – не выдерживаю я.
– А чего говорить? Знаешь же, что кроме тебя, у меня других друзей нет…
– Знаю… А может быть, после одиннадцатого класса приедешь?
– Зачем?
– Поступать вместе будем.
– Не знаю… Посмотрим.
Подходит дядя Сурен. Тоже пришёл меня проводить! Сунул мне в руку мешок с едой.
– На! Ведь сам-то, наверно, ничего с собой не взял?
– Не-ет… Спасибо, дядя Сурен!
Я действительно совсем не подумал, что надо будет что-то по дороге есть.
– Эх, дети, дети… Ладно, пошли в вагон. Посмотрю, как поедешь, – продолжает он, и мы вместе идём в моё купе. Пашка остаётся на перроне.
В купе уже сидят мои будущие попутчики, вернее, попутчицы. Это две молодые тётки. Явно возвращаются после отпуска – хорошо загорели на майском солнце. А я так на море и не выбрался со всеми своими заморочками.
– Здравствуйте! – первым здоровается дядя Сурен. – Вот, девочки, это ваш попутчик до Петербурга.
– Ой, как хорошо! – весело вскидывается одна. – А мы всё переживали, что какой-нибудь старый дед с нами поедет, а тут такой молоденький мальчик!
– Не волнуйтесь, я с вами не поеду, – усмехается дядя Сурен и добавляет: – Так что смотрите за ним, чтобы на станциях не бегал и чтоб от поезда не отстал.
– Не волнуйтесь, проследим, – улыбается вторая. – Тебя как зовут?
– Дима…
– Я – Ася, а это, – она показывает на подругу, – Света.
– Ну ладно, Дима, пошли пока выйдем на улицу, – зовёт мой провожающий.
На перроне он долго меня инструктирует, чтобы я следил за вещами и, главное, за документами и деньгами, чтобы держал их всегда при себе или под подушкой.
– Учти! Сейчас в поездах очень часто воруют! Девочки вроде нормальные. Только в купе никого не пускайте.
– Понял, дядя Сурен. Спасибо, – благодарю я, понимая, что он хочет напоследок уберечь меня от каких-либо неприятностей.
– Приедешь – обязательно мне позвони, что добрался до места.
– И мне тоже, – добавляет Пашка.
Ох… Как мне не хочется терять этих, уже дорогих, заботящихся обо мне людей.
– Дядя Сурен, а можно, вы вместо меня Пашку возьмёте? – опять прошу я, понимая, что тому деньги всегда нужны. – Он хорошо будет работать. Я уверен! Вам же всё равно помощь нужна…
Хозяин вздыхает, оценивающе смотрит на Пашку и… кивает.
– Ладно, Паша. Дима прав. Помощь мне нужна. Приходи.
– Отъезжающие, заходите в вагон! – командует проводник, молодой парень в форменной рубашке, расстёгнутой чуть не до пупа. Хотя – жарко!
Обнимаюсь с дядей Суреном, потом с Пашкой.
– Павлуха, приезжай! Плохо мне будет без тебя…
– Ладно… Посмотрим. Ты всё равно позвони мне, – и ещё раз меня обнимает.
И вот уже поплыл за окном такой знакомый вокзал. Дядя Сурен и Пашка идут за поездом и машут. Поехали…
Поезд, на который удалось взять билет в июне месяце, как мне объяснили, в шутку раньше называли «пятьсот весёлый». Действительно, кланяется каждому столбу и стоит подолгу, потому что пропускает всех. Он – не скорый, а только пассажирский. Ну и ладно! Главное – доехать.
Четвёртого пассажира в нашем купе пока нет. Мои соседки, предварительно закрыв дверь, переоделись в халатики и уже блестят коленками. Стою в коридоре у окна и смотрю на проплывающий лес. Побережье с купающимися и загорающими людьми уже закончилось. Теперь идёт лес по горам. Смотрю и всё прощаюсь. Когда я это ещё увижу?..
– Дима! Иди к нам! – зовёт меня Света.
Поворачиваюсь к открытой двери купе. Ого! Там на столике уже разложена разная еда.
– Иди, поешь!
Это, конечно неплохо, ведь завтракал я уже давно.
– Да у меня тоже есть… – и начинаю вынимать из мешка то, что принёс мне дядя Сурен.
– Ой, тут такие вкусности! – восхищается Ася. – Ой, Светка, под такое надо доставать!
– Вот и достань.
На столе появляется литровая бутылка домашнего вина.
– Дима, ты вино пьёшь? – интересуется Света.
Мне это кажется смешным, ведь мы с пацанами уже всё пробовали, и давно.
– Пью. И не только вино, – смеюсь я. Только сейчас начинаю понимать, что у меня наступила свобода. Мне не надо думать, что к девяти я должен быть дома, у меня не будет скандалов, мне, по крайней мере пока не приеду в Питер, никуда спешить не надо и главное сейчас – скоротать время в поезде. И вообще я отвечаю за себя сам!
– Вот и хорошо, – удовлетворённо произносит Света, и на столе появляются пластиковые стаканы.
Вино, конечно, не ахти, но пить можно. Становится веселее. Болтаем обо всём. Я уже знаю, что они обе из Твери. Тётки разошлись, всё вспоминают, какие у них были на курорте мужики. Уверен, что они к нам только трахаться и приезжали. Переглядываются, на меня поглядывают. Потом начинаются шуточки разные… Теперь проводника нашего обсуждают.
– Слушай, мы с тобой совсем мальчика развратим, – хихикает Ася.
– Поздно, – фыркаю я, и веселье продолжается в том же духе.
Уже десять вечера. Выпитое вино приятно играет. Очередная маленькая станция. Стоим с проводником Валерой у вагона и курим. Мы с ним познакомились почти сразу после отправления. Оказывается, ему всего двадцать один. После армии некуда было податься на работу, вот он и устроился проводником на дополнительный поезд. Это у него всего второй рейс. Теперь я выхожу с ним покурить на каждой остановке. Вообще-то я не любитель курить, разве только во время выпивки.
– Чего, гуляете? – с явной завистью спрашивает Валера.
– Угу…
– Классные бабы у тебя… А я тут вот… – он вздыхает. – Прошлый раз, когда ехали в Питер, так меня одна сама заклеила. Хоть сорок лет, но классная…
– Так ты подваливай! Нас трое, будет четверо, – без задней мысли предлагаю я, ощущая в себе приятную лёгкость и желание приключений.
– Чё, правда?
– Конечно!
– Слушай, следующая стоянка будет аж полчаса. Я сбегаю… Ну чтоб не с пустыми руками! Начальник поезда в это время как раз сам начнёт расслабляться, так что проверок не будет. А ты там предупреди…
Вот мы сидим уже вчетвером. Мои попутчицы с приходом Валеры ещё больше повеселели. Он принёс бутылку коньяка. Палёный наверняка, но нам это уже по барабану. Возникает давно знакомая мне ситуация, когда происходит деление на пары. Так мы с парнями делали, когда с девчонками знакомились. Сейчас, поскольку Ася с самого начала усадила меня около себя, Валера сидит напротив рядом со Светой. В купе полумрак, включён только ночник, дверь закрыта… Не знаю, что там под столиком с той стороны, но голая нога Аси уже давно трётся о мою, сама она слегка прилегла на моё плечо, а мою руку положила себе на талию. Под парами спиртного это так возбуждает!
Поезд грохочет по стрелкам и снижает скорость. Сейчас будет очередная стоянка.
– Димка… Сейчас стоянка будет, – тихо начинает Валера. – На, возьми трёхгранку. Открой тамбур, вдруг кто-то садиться будет.
– Пойдём… – почти шёпотом говорит Ася. – Я составлю тебе компанию.
Мне в общем-то всё уже ясно.
– А если в это купе?
– В это купе не будет. Я дал начальнику сведения, что тут комплект, – усмехается проводник.
Поезд останавливается. Спускаемся с Асей на маленькую платформу.
– А ты понятливый, – смеётся она.
– А чего тут непонятного? Дело житейское, – беззаботно хмыкаю я и ехидно добавляю: – А ты за мной, как и просили, присматриваешь?
– Ну так просили же! Так что ты – мой подопечный!
Поезд трогается. Закрываю тамбур. Хорошо, что никого чёрт не принёс! Ясно, что к купе идти нельзя. Стоим с Асей в коридоре около кипятильника. Первый час ночи. Вагон спит. Валера сказал, что в поезде нет ресторана, поэтому хождения туда-сюда по вагонам тоже нет.
– Слушай, подопечный, а ты целоваться-то умеешь? – вдруг спрашивает Ася.
– А то!
– Тогда покажи умение… – и сразу же сама начинает сосать мои губы. Хорошо, что никто не мешает!
Раздаётся щелчок замка, дверь купе открывается, и показывается взлохмаченная голова Валеры. За ним выходит Света.
– Ваша очередь, ребята! – проходя мимо нас, как бы невзначай, роняет она.
– Пойдем, я за тобой присмотрю, – со смешком говорит Ася и тянет меня за собой.
Дверь за нами закрывается, снова щелкает замок. Уютный полумрак…
– Судя по тому, как ты целуешься, тебе не надо ничего объяснять… – и её пальцы начинают расстёгивать на мне рубашку.
– Не надо… – мой голос звучит неожиданно хрипло. Почему-то перехватывает горло. Не знаю, что больше меня пьянит – выпитый алкоголь или чувство полной свободы и безнаказанности, а значит, вседозволенности. Всё дальнейшее происходит молча.
Чёрт! До чего же неудобно на узкой вагонной полке.
В Твери обе наши подружки выкатываются из вагона в объятия встречающих их счастливых мужей. С ухмылкой смотрю на бурную встречу из окна вагона. Конечно, славненько я провёл эту часть своего пути. Приятно вспомнить. Да и Валера, с которым мы уже скорешились, доволен.
Правда, кое-что мне не даёт покоя. Ведь когда-то и я женюсь, и моя жена тоже будет, наверно, куда-то там уезжать. А ведь так хочется верить… Но ведь есть такие женщины, как Маша! Маша… Как вспомнил, так сразу же стало совсем неуютно. Но где сейчас она, и где я. Или теперь что, вести монашеский образ жизни?
Часть 2
Бэтмен
Поезд медленно подходит к перрону вокзала в Петербурге.
– Ну, Димка, держи корягу! – Валера протягивает мне руку. – Тебя встречают?
– Да, тётя Тоня должна прийти. Давай, Лерич! Бывай!
– Слушай, запиши мой телефон. Может, как-нибудь пересечёмся, когда не буду в рейсе?
Валерка неплохой парень, он не подчёркивает, что старше меня. Можно бы встретиться, ведь здесь пока у меня нет никаких друзей. Записываю телефон.
Выйдя на перрон, начинаю крутить головой. Тёти Тони я не вижу. Ну что ж… Подожду, может быть, она опаздывает.
Прошло уже почти полчаса, но тёти Тони всё нет.
– Ну что? Не встречают тебя? – интересуется Валерка. Поезд ещё не убрали в отстойник, и он всё это время наблюдал за мной.
– Что-то нет…
– Адрес-то знаешь, куда ехать?
– Знаю… Ладно! Пока! Сам поеду, – решаю я, накидываю на плечо ремень своей сумки и протягиваю руку. – Бывай, Лерич! Я позвоню.
Последний раз в Петербурге я был года два назад, поэтому более-менее ориентируюсь и до дома на канале Грибоедова доберусь. Квартира в этом старом доме с двором-колодцем досталась отцу по наследству от его отца, моего дедушки. Когда я приезжал сюда в тот раз, я его ещё застал, а бабушки уже не было. После развода с моей матерью папа вернулся в родной город, где родился и вырос. Мать почему-то сильно не любит Питер, возможно, потому что всегда жила на юге. Она говорит, что этот город холодный и противный. Папа с ней познакомился во время своего отпуска у моря, а после свадьбы она настояла, чтобы он переехал жить к ней. Ну а потом всё вернулось к исходному состоянию.
Шагаю от Сенной площади к каналу Грибоедова. С интересом смотрю вокруг. Да… Здесь всё то же. Такая же грязь, такие же разноликие ларьки стоят на улицах, да и торгуют тем же, чем и там у нас. Хотя почему «там у нас»? Всё! Теперь «у нас» – это здесь, в славном Санкт-Петербурге.
Старый лифт в запылённой стеклянной шахте медленно ползёт на четвёртый этаж. Вот и знакомая площадка. Звоню. Сначала тишина, а потом раздаются какие-то шаркающие звуки. Щелчок, и дверь открывается. Ой-ой-ой… Тётя Тоня стоит, опираясь на костыль, а нога в гипсовом валенке.
– Димочка! Здравствуй, дорогой! – она обнимает меня и целует в обе щеки. – Ты извини, что не встретила. Видишь, вчера вот ногу сломала. Хорошо, что добрые люди помогли до дому добраться. Заходи! Ты уж извини, но я ничего к твоему приезду приготовить не смогла. Даже в магазин не выбраться.
Вспоминаю Машу и как я за ней ухаживал. Раз справлялся там, значит, и здесь справлюсь.
– Тётя Тоня, вы не волнуйтесь! Теперь, когда я приехал, всё будет хорошо, – решительно заявляю я. – Сам везде схожу и всё сделаю.
Обращаю внимание на её взгляд. Хоть и очень добрый, но явно недоверчивый, мол – юношеское бахвальство. Ну ничего! Я сумею показать товар лицом. Да! Надо ещё доложить дяде Сурену и Пашке, что добрался.
Мне отвели одну из комнат с входом из узкого коридора. Она небольшая, но мне это всё равно, главное – есть где спать. Всё-таки не смогла мамаша меня приучить к требованию всегда и везде особого комфорта! Моя комната самая дальняя. Две другие, которые поближе, тоже выходят в коридор.
Раскладываю свои вещи в шкафу. В магазин уже сбегал и на оставшиеся деньги купил разной еды. Сварил пельмени, и мы с тётей Тоней поели. Рассказал ей о том, о чём можно было рассказывать из последних событий моей жизни. Теперь в самый раз подумать, как жить этим летом до начала занятий в школе. Ясно, что надо помогать папе, а это значит, что надо искать заработок.
Поймал себя на том, что, осматривая своё новое жильё, прикидываю, как лучше сделать ремонт. Видно, что, квартира давно не ремонтировалась, и это понятно, ведь у папы времени на это нет – надо деньги зарабатывать. В общем, кое-какие навыки, приобретённые мной при восстановлении разрушенного хозяйства у Пашки, могут пригодиться. Когда приедет папа, обязательно с ним поговорю. Я уже понял, что за время работы у дяди Сурена я стал смотреть на многое по-другому, как-то по-хозяйски, что ли… Интересно, может, это потому, что стал сам зарабатывать? Надо будет над этим тоже подумать…
Сегодня должен приехать папа. Скажу честно – жду его с нетерпением. Всю неделю, которую я здесь живу, думаю о нашей встрече. Ну конечно, не только думаю! Стараюсь во всём помогать тёте Тоне: магазин, кухня и всякое другое. Стиральная машина тут теперь есть, и я её осваиваю.
Несколько дней потратил на поиски работы. Учитывая свой прежний опыт, одевшись похуже, ходил по ларькам. Пока всё бесполезно. Тётя Тоня посоветовала взять у метро бесплатные рекламные газеты и поискать там. Ну что я там буду искать? Что я вообще могу, кроме того, что чего-то там таскать у ларьков? Так… Таскать… Возить… Развозить! А может, курьером куда-нибудь? Только для такой работы надо знать город. Ну ничего, узнаю!
На звонок в дверь бегу открывать.
– Ну здравствуй, сынок!
Папа! Обнимаемся. Мой папа!
– Папка… Я так скучал! Целых два года… Даже больше.
Почему-то появляются слёзы. Но мне так приятно, что меня обнимает мой папа.
– Ты таким ладным стал! – он похлопывает меня по плечам. – Молодец, что приехал! Наконец у нас всё будет хорошо.
– Здравствуй, Серёжа! Наконец…
Это приковыляла тётя Тоня. Теперь обнимаются и целуются они.
Потом мы сидим за столом втроём. Обращаю внимание на то, что после рассказа тёти Тони о нашем недельном житье папа стал смотреть на меня по-другому.
– А ты уже – мужик… – одобряет он.
– Только этот мужик пока себе работы найти не может, – со вздохом признаюсь я и рассказываю про свои поиски.
– Ты бы отдохнул. По музеям бы походил. Ведь в Санкт-Петербург приехал! Свой город надо знать!
– Папа-то правильно говорит. Это теперь твой родной город. Ты должен его знать. А насчёт отдыха – у тебя одиннадцатый класс впереди! – поддерживает отца тётя Тоня.
– Вот устроюсь курьером куда-нибудь и буду узнавать. А отдыхать… как-нибудь потом.
У меня здесь постоянно приподнятое настроение. Это даже несмотря на отсутствие пока работы. Я счастлив в этой милой и доброй обстановке. Хочется всё сделать, всё успеть. А главное – хочется быть нужным!
– В общем, сынок, поступай, как считаешь правильным… Только держи нас с Тоней в курсе, чтобы мы могли тебе в случае чего что-нибудь посоветовать или даже помочь. Договорились?
– Конечно, договорились! – с энтузиазмом киваю я.
Ура! Сегодня я принёс свою первую в Петербурге зарплату. Вернее, получив её, я сразу накупил продуктов. Тётя Тоня обняла меня и назвала «кормильцем». Это так приятно! Сама она пока из-за сломанной ноги на свою работу ходить не может.
Я действительно устроился курьером по объявлению в бесплатной газете. Фирма занимается продажей компьютеров и деталей к ним. Модная нынче тема. Теперь каждый день мотаюсь по всему городу и отвожу всякую мелочь из офиса в магазины этой фирмы, а их в ней два. Ну и ещё езжу к партнёрам шефа по бизнесу с разными документами.
Как я понял, меня взяли неофициально, так же, как я работал у дяди Сурена. Мой нынешний хозяин – мужик средних лет, где-нибудь лет тридцать пять. Простой такой, спокойный… Платить он мне обещал раз в неделю, и вот за первую неделю рассчитался. Конечно, после такого хозяина, как дядя Сурен, мне приходится привыкать и к другому хозяину, и к другим отношениям. Мой нынешний, Станислав Иванович, – конечно, немножко жмот, потому что за лишнее старание не платит.
Написал письмо Маше, сообщил свой новый адрес и рассказал про свои дела. Когда писал, то так ясно её представлял! Маша… Даже стало стыдно за приключение в поезде. Увидимся ли мы с ней ещё когда-нибудь?
Ещё позвонил Пашке. Он работает у дяди Сурена и этим доволен, только голос у него грустный какой-то.
В нашей квартире после моего деда осталась целая библиотека. Как-то раньше у меня не было желания читать. По-моему, литература, как её преподают в школе, отобьёт такое желание у любого. А тут вдруг потянуло, и теперь в свои городские поездки я стал всегда брать с собой книгу и читать в метро даже привык. Да и вечерами – оказалось, что это куда интереснее, чем щелкать пультом у телевизора. Я специально не выбирал книгу для чтения, вернее, мне было всё равно, что читать в метро, а поскольку не хотелось ничего длинного, взял рассказы какого-то Зощенко.
Тётя Тоня, увидев меня с книгой, интересуется, что я читаю. Показываю.
– Ну и как это тебе? – странно качнув головой, спрашивает она.
Когда я сам пытался ответить себе на этот вопрос, то это у меня не получилось.
– Сам не понимаю, – признаюсь я. – Вроде всё у него смешно, но от этого смеха что-то не по себе… Но бросать не хочется.
Тётя Тоня с улыбкой смотрит на меня, и улыбка у неё какая-то, я бы сказал, поощряющая. Вообще она часто улыбается. Пытаюсь вспомнить, когда видел улыбающейся свою мать. Что-то не припоминаю.
– Знаешь, Дима, когда прочитаешь, если захочешь – можем поговорить про Зощенко. Вообще это замечательный писатель!
Опять начинаю сравнивать. Ну не помню я, чтобы матушка когда-то интересовалась тем, чем я занимаюсь, а тем более хотела бы это со мной обсуждать. А тётя Тоня… Мне её заинтересованность очень приятна! Когда моими проблемами заинтересовалась Маша, мне тоже стало приятно. Пашка тоже всегда интересовался… Именно поэтому эти люди стали мне дороги. Да и скорее всего любому человеку приятно, когда им интересуются, и тогда человек тоже начинает проявлять интерес к интересующимся им людям. Наверное, именно так возникает дружба. Другу можно сказать всё и не бояться, что он это не так воспримет. Если ты не прав, он поругает, если прав – одобрит. Дружба может быть и между родственниками. Ведь мой отец мне друг! Вот сейчас он опять в рейсе, и мне его не хватает. Пашки мне тоже не хватает. И Маши… Тётя Тоня – тоже мой друг. Как она со мной говорила, когда я звонил? Успокоила, обнадёжила…
Аркадий Михайлович – хозяин фирмы, которая сотрудничает с фирмой Станислава Ивановича. У него в офисе я часто бываю. Этот Аркадий Михайлович – мужик уже в годах, где-то за пятьдесят, наверно. Когда я к нему приезжаю, то он всегда встречает приветливо, всегда шутит, правда, иногда как-то неприятно, с блатными выражениями. Ну и бог с ним!
Сегодня я только что очередной раз привёз сюда документы от своего шефа и сейчас, сидя в маленькой приёмной, ещё чего-то жду, чтобы отвезти назад. Дверь кабинета слегка приоткрыта, и мне слышно, как Аркадий Михайлович разговаривает по телефону.
– Стасик, дорогой! Полный расчёт я тебе пошлю сегодня же, – звучит его бархатный голос. – Твой Дима и привезёт. Сейчас посылка готовится.
Я понимаю, что он говорит с моим шефом и что разговор идёт про деньги. Да… Этого мне возить ещё не приходилось.
– Нет, Стасик! Хранить у себя такую сумму я не могу. Сам понимаешь… Нет… Машину ему я дать тоже не могу. Самому нужна до зарезу… Я понимаю… Жаль, конечно, что твоя всё ещё в ремонте, но ничего не поделать. Уж извини… Ну а кого я с ним отправлю? Да не беспокойся ты! Дима твой – отличный парень, надёжный, да и на нём же не будет написано, что он бабки везёт. Всё будет в дипломате.
Что-то мне не по себе стало. В своё время ещё моя мамаша обмолвилась, что перевозка денег – одно из самых опасных мероприятий. Конечно, льстит, что мне такое доверяют, но… Может, что-то тут не так? Уж очень всё сходится на том, что мне придётся одному их везти. Страшновато…
– Дима! Зайди ко мне! – слышу я вызов в кабинет.
Вхожу, и Аркадий Михайлович даёт мне трубку телефона.
– На! Твой начальник хочет с тобой поговорить.
– Я слушаю.
– Дима, ты сейчас повезёшь мне… деньги, – голос Станислава Ивановича сильно напряжён, и говорит он отрывисто. – Очень большие деньги. Я этого не хотел, но другого выхода нет. От этого многое для меня зависит. По-другому, к сожалению, не получается. Дима… Они мне нужны срочно. В общем, меня поставили в безвыходное положение. Я тебе доверяю. Только очень прошу – будь крайне осторожен. Крайне осмотрителен. Понял меня?
– Понял, Станислав Иванович. Привезу. Обещаю.
Ну вот. Концы я себе обрубил.
– Так, Дима. Сейчас тебе всё подготовят. Ты пока кофе попей.
Аркадий Михайлович показывает мне содержимое дипломата. Такого количества денег я ещё в своей жизни не видел. Тут одни доллары…
– Позвони своему шефу и скажи, что груз принял, – подсказывает он.
Звоню и докладываю.
Наконец выхожу на улицу. Пока пил кофе, о чём только не передумал. Вспомнил все детективы, которые когда-то читал, все книги про разведчиков. Всё думаю, как мне себя с таким грузом вести. Останавливаюсь и закуриваю. Нервяк страшный, а так бы, наверно, не стал курить. Какое-то время стою с сигаретой около крыльца, потом инстинктивно поворачиваю в противоположную от постоянного маршрута сторону и оказываюсь под окнами офиса Аркадия Михайловича. Моё внимание привлекает знакомый, именно его бархатный голос, а двор-колодец, кажется, даже слегка его усиливает.
– Так, парни… Он вышел десять минут назад. Пора! И запомните – никакого грохота. Тихонько сзади подошли, под ручки взяли, в подворотню затащили, чемоданчик отобрали – и ходу!
– А если он будет сопротивляться? – слышу я вопрос.
– Будет сопротивляться – сами знаете, что делать. Не мне же вас учить! Хотя не думаю, что он будет сопротивляться. Не амбал. Хлипковат он против вас. Ну а если всё-таки будет серьёзно упрямиться… Повторяю: не мне вас учить. Вообще сейчас такая жизнь, что трупом больше, трупом меньше… Был пацан – и нет пацана. Действуйте по обстановке. Учтите, я не собираюсь терять такой куш!
У меня чуть не подгибаются колени. Значит, по дороге меня скорее всего грохнут, а потом всё спишут на то, что я с этими деньгами сбежал. Интересное кино…
Конечно, есть выбор. Можно просто отдать грабителям дипломат и постараться унести ноги, но я же обещал всё привезти! Практически дал слово. Да… Раз слово дал, то действительно обрубил себе концы. На меня шеф надеется, а значит, я должен выполнять обещание.
Ноги уже сами несут меня к выходу на улицу. Понимаю, что надо куда-то прятаться и заметать следы. Только куда? На удачу, подходит трамвай. Мне плевать – какой! Бегу к нему и вскакиваю на заднюю подножку. Ого! Трамвай догоняют ещё двое. Наверняка это те, кого послал Аркадий Михайлович. Прикинув, перехожу к передней двери. Главное – так рассчитать, чтобы соскочить, когда они будут уже в трамвае. Конечно же, они поймут, что я тоже всё понял, но тогда игра пойдёт в открытую.
Всё получилось! Я выскакиваю, двери за мной захлопываются и трамвай трогается. Счастливого пути, парни! Теперь нужно брать ноги в руки. Резво стартую в противоположном направлении. Ох… Трамвай, проехав немного, останавливается. Понятно: заставили остановиться. Бегу быстрее, думаю на бегу. Мысли просто прыгают в голове. Ясно, что они от меня не отстанут. Чёрт возьми! Я же, в конце концов, – кандидат в мастера по самбо! Они-то ведь этого не знают! И меня учили отражать атаки противника с холодным оружием. Только как я их могу отразить, если у меня в руке дипломат. Он же мне будет мешать! Придётся рисковать…
Бегу вдоль улицы и, озираясь, ищу подходящий двор, чтобы спрятать свой груз, а потом встретить моих преследователей.
Отлично! Эффект неожиданности сработал. Имея обе руки свободными, первого я вырубил практически сразу. Кажется, даже покалечил немного. Катается по асфальту и матерится. А второй – крепкий орешек. Ещё и ножом размахивает! Смешно, но нападать должны были они, а получилось наоборот. Ну вот… Нож удалось выбить, теперь будет легче. Ох… Первый пытается встать… Так! Моя нога попала ему, кажется, в лицо. Короче, лёг снова. На очереди второй. Ну вот, уложил и этого. Спасибо тренеру за то, что показал ряд запрещённых приёмов. Бегу к тайнику, хватаю дипломат – и ходу!
В кабинет к Станиславу Ивановичу вваливаюсь, не обращая внимания на сидящих там людей. Наверно, видок у меня такой, что шеф вскакивает мне навстречу.
– Дима!..
– Вот… Меня чуть не убили, – вырывается у меня, когда я протягиваю ему дипломат.
– Садись, садись… – бормочет он, отставляя его в сторону и, повернувшись к присутствующим, объявляет: – Совещание окончено. Все свободны.
Люди выходят. Только сейчас я замечаю, что рубашка на мне порвана, на руках царапины и ссадины, может, и на шее есть, потому что болит.
– Рассказывай, что случилось, – Станислав Иванович садится напротив меня. К дипломату пока не притронулся.
Рассказываю всё, в первую очередь то, что подслушал под окном его приятеля.
– Да… Вот сука… – бормочет шеф, глядя в окно, потом поворачивается ко мне: – То есть ты изначально знал, что за тобой будут охотиться?
Молча киваю. Он смотрит на меня, тоже молча, закусив губу, и покачивает головой.
– Бандитские времена… Прости меня, Дима. Спасибо тебе! Мне эти деньги нужны были сейчас и срочно, но поверь, если бы я знал… В общем, никогда бы не позволил тебе так везти этот… груз. Я твой должник.
Отчётливо вижу на его лице раскаяние.
– Ладно, давай откроем, – Станислав Иванович встаёт и открывает дипломат.
Деньги лежат, как лежали. Кажется, у меня вырывается вздох облегчения.
– Всё на месте… – тихо произносит шеф, поднимает на меня глаза и берётся за телефон. – Сейчас ничему не удивляйся.
Набирает номер…
– Аркадий Михайлович! Спешу вас успокоить, деньги у меня. Всё в порядке! Спасибо вам огромное! Дима действительно – надёжный человек. Ну, будьте здоровы! – при этом он странно улыбается, кладёт трубку и уже совсем другим тоном объясняет: – Так надо было, Дима. С волками жить…
– Ну я пошёл? – страшная усталость уже валит с ног. Похоже, я держался только на чувстве долга, а теперь, когда работа выполнена, так всё навалилось…
– Погоди, Дима. Садись.
Снова опускаюсь на стул.
– Слушай меня внимательно. О том, что ты подслушивал под окном, никто знать не должен. Повторяю: никто! Аркадий этого не знает, а если узнает, то за тобой может начаться новая охота. Ты меня понял?
Киваю.
– Именно поэтому я ему позвонил и разыграл благодарность. Он должен считать, что его план просто сорвался. Ещё раз повторяю: нигде и никому! Информация порой течёт неизвестными нам путями, а мы сейчас живём в бандитской стране. Когда это закончится, я не знаю, поэтому осторожность должна быть во всём, даже когда просто по улице ходишь. Ты хорошо понял то, что я тебе сейчас сказал?
Станислав Иванович смотрит мне прямо в глаза, как будто гипнотизирует. Снова киваю. Взяв пачку долларов из дипломата, он что-то отсчитывает.
– На. Ты это честно заработал. И ещё раз – прости меня! Я очень виноват перед тобой.
Беру деньги. Да… Напрасно я называл его жмотом. В своих руках такой суммы, даже если не переводить в рубли, я тоже ещё не видел. Мне становится неудобно.
– Станислав Иванович… Может… Может, этого много?
– А ты подумай, сколько стоит твоя жизнь, которой ты рисковал? Теперь иди, отдыхай. Завтра и послезавтра тоже отдыхай, – и очень крепко жмёт мне руку. – Погоди, сейчас такси тебе вызову.
– Димочка! – тётя Тоня всплёскивает руками, увидев мой вид. Она уже более-менее ходит по квартире. – Серёжа! Серёжа! Иди сюда скорее!
Читать бесплатно другие книги:
