Дочь магистра Пламенных Чаш Маслов Александр
Он выбрался, отдуваясь, держа в руках шар, укутанный паутинным шелком.
– Вот! – гном сдернул ткань, демонстрируя кристалл.
Мэги наклонилась, вглядываясь в глубину шара, засветившуюся рыжими лепестками пламени от горящей рядом свечи.
– А это зачем? – она кивнула на тонкую золотую спираль, усеянную крохотными шариками, обвивавшуюся вокруг шара.
– О! – торговец потер пальцем верхушку спирали, и шарики зашевелились, разворачиваясь маленькими цветочными бутонами. – Заклинание Полевых Цветов, госпожа. А если постучать по подставке, то будет играть музыка.
– Н-да… – Астра скептически осмотрела конструкцию. – Это, конечно, симпатично, но я хочу купить только кристалл.
– Без музыки и цветов? – удивился гном.
– Именно так. Сколько?
Гном зашевелил губами, что-то подсчитывая, его лохматые брови поднимались и опускались ритмично, будто слышал он волшебную музыку звонких монет.
– Двести пятьдесят сальдов, госпожа. И еще, – он со значением выпрямил вверх толстый палец, – я дам коробку, в которой вы сможете унести эту прелестную вещь.
Голаф кашлянул. Мэги быстро взглянула на него и нахмурилась.
– Мне нужно посмотреть на кристалл поближе, – сказала она.
– Конечно, конечно, – засуетился торговец.
Астра провела руками над шаром, пытаясь нащупать нити эфира. Она двинула пальцами, словно навивая вокруг хрустального шарика невидимую пряжу. Прохлада лизнула ладони, и мэги отпрянула.
– Этот кристалл мертв, – сказала она. – Это не магический кристалл, гном. Вся магия, что тут есть, это деревенский заговор цветочков, и только.
Она быстро сняла шар с подставки, рассматривая внимательно.
– Вот! – серебристый луч сорвался с ладони, высвечивая крошечный скол. – Ты хотел обмануть меня!
– Никоим образом, – обиделся торговец. – Ведь я не просил с вас цену, которую стоит работающий кристалл. И вы же не спрашивали, есть ли в нем магия сейчас.
Губы Астры дрогнули, заклинание рвалось из нее. И она его произнесла с шипением атакующей змеи. Рука дернулась, сотворив замысловатое движение. Тут же нос гнома, и без того не малый, начал расти, вытягиваться, и обвис, превратившись в более интимный орган.
– Гринх залим! – восхищенно произнес Голаф и подавился смехом.
– Вот так, коротыш, – сказала мэги с удовлетворением. – Теперь поспеши показаться жене – она будет очень довольна!
– Госпожа! Госпожа! Умоляю, госпожа-а-а! – орал хозяин лавки, ощупывая с ужасом неприличный отросток, но мэги, схватив за рукав своего спутника, спешно выскочила за дверь.
– Ох, и опасная ты шалунья, – все еще посмеиваясь, признал Брис. – И со мной бы могла так?
– Запросто. Вот никогда не зли меня! – она, уперев руку в бок, стала напротив него. – Помнишь, как ты поцеловал меня возле почтовой конторы? Тогда ты очень рисковал, господин рейнджер.
– И, тем не менее, я бы это с удовольствием повторил, – он легко обнял ее за талию, в такие минуты она особо дразнила его гибкими линиями тела, вызывающим и золотистым блеском в глазах. – Ты же не посмеешь превратить в уродца человека за такую приятную мелочь?
– Еще как посмею, – она чуть выгнулась назад, повисая в его сильной руке. – Лучше не испытывай меня здесь.
– Хорошо. Здесь нет, мэги. Я вообще намерен неторопливо добиваться расположения вашего Волшебного Высочества, – он медленно отпустил ее. – Может, вернешь коротышу нормальный нос?
– Не стоит – это только иллюзия, она сама скоро развеется. Идем в другую лавку.
Брис увлек ее по улице, слушая неясные ему рассуждения о каких-то плотных иллюзиях и вспоминая сладкий вкус ее губ.
От фонтана они поднялись по ступеням к храму Герма. Высокие бронзовые фигуры мудрого бога сверкали на солнце с четырех сторон. На площади и под колоннадой из розоватого камня толпилось много людей одетых богато и просто, были здесь и нищие, но их привлекало правое крыло святилища, где в полдень раздавали кое-какую подать. Слева же начинался сад миндальных деревьев и длинный ряд храмовых пристроек. Голаф двинулся дальнему зданию, с белым альбатросом на вывеске.
– Прошу, – рейнджер толкнул дверь, украшенную изящной резьбой. – Только цены здесь будут!..
Они вошли в зал, разделенный колоннами на две части. На стойках начинавшихся справа тускло поблескивали доспехи, стальные и из прочной черной бронзы, украшенные серебреными рисунками и гладкие, грозные даже в мирном покое.
– Вижу, что звездное железо, – сказал рослый человек в камзоле из черной тафты. – Только с чего вы взяли, что он под заклятием кованы? Рунами, братец, меня не сильно удивишь.
– А у нас здесь нет простых вещей, – с достоинством ответил хозяин. – Фетри покажи, – он щелкнул пальцем помощнику, стоявшему у прилавка.
– Пожалуйста, смотрите, господин Лаоренс, – взяв меч из рук покупателя, Фетри поставил на каменный постамент толстый железный стержень и, несильно взмахнув клинком, рассек его надвое, словно кусок грязи. На миг показалось, будто воздух пронзила синяя искра.
– Да… – с восхищением протянул мужчина в замшевой безрукавке. – Ну а с твоей львиной силой любую броню, как жестянку – шмяк. А?
– Не любую, – возразил хозяин. – Броня у нас тоже есть знатная. Так берете?
Лаоренс еще раз взвесил меч в руке и заключил:
– Легковат для меня и слишком тонкий. Платье для Сюрен отложите. А это… обойдусь, – он вернул меч и, отсчитав насколько золотых монет, направился к выходу.
– Хорошая, – на миг он задержался возле Астры, проведя пальцем по ее плечу и отпустив Голафу презрительную усмешку, открыл дверь.
Рейнджер подошел к прилавку, разглядывая оружие, висевшее на стене, потом взял с бархатного ложа меч оставленный Лаоренсем. Лезвие было на удивление острым и звонким, анрасские руны покрывали сталь, отливавшую льдисто-голубоватым светом.
– Синий Зигзаг ему имя, – заметил хозяин. – Такой меч только один. Паладину не подошел, а для рейнджера в самый раз – тонкий и быстрый, как молния.
– И, конечно, тяжелый, для кошелька, – добавил Брис. Торговец, сразу угадавший в нем рейнджера, да столь разборчивый в оружии, вызывал уважение.
– Тяжеловат. Двадцать четыре штара. Для вас, – подчеркнул он. – Тому черному воителю я предлагал за двадцать пять.
– Когда-нибудь я куплю его, – Голаф осторожно опустил меч на ложе, и Фетри убрал дорогое оружие в дальний угол.
Астру больше заинтересовали амулеты с яркими мергийскими камнями в форме пауков и золотых пчел. Дальше в строгом порядке стояли жезлы Стихий и посохи с тонкой гаммой магических настроек искусной работы, украшенные костью береса, самоцветами и серебром. Ничего подобного она не видела ни в одном из городов Олмии, и, разглядывая роскошные вещи, которые занимали огромный простенок, длинные полки между колонн и часть прилавка, забыла даже о необходимом ей кристалле.
– Палочки некромантов? – поинтересовалась мэги, указывая на костяные жезлы с клыками трупника вокруг мутного топазового глаза.
– Все понемногу продаем, – торговец подошел к ней ближе. – Странно, на это добро спрос весьма вырос. Позавчера заезжая ведьма купила два. И кое-кто из горожан интересуется.
– А на старом кладбище могилы разрыты, – заметил Фетри, поигрывая нефритовой статуэткой Герма. – И слухи о том, что творится там о!.. чернее ночи! Не чтит народ заповеди Эты и слов нашего бога совсем не помнит!
– Да, но эти жезлы – хорошая защита и от некроновых существ, – сказал хозяин, с укоризной глянув на помощника, и тут же обратил внимание мэги на другие товары: – Вот колье прекрасное. Если вы магию практикуете, то увеличит вашу силу на шесть пунктов по шкале Некомарха. А вот вчера из Гервы доставили Плащ Обольщения, – он провел ладонью по искрящейся розовыми звездочками легкой накидке, отороченной нежно-голубым мехом ларсы. При вашей то красоте, госпожа, эта одежда вряд ли необходима, но кому не хочется стать лучше самой себя. И вот еще свежее, – он взял с соседней полки хрустальную палочку с ограненным шариком на конце. – Этот жезл и ряд других, лучший набор для мастера иллюзий. Фетри вам сейчас покажет. А ну-ка, – торговец протянул ему палочку, и паренек, прикрыв глаза, сосредоточившись, вычертил в воздухе старший знак Го.
С шипением, отдающим по коже зудом, появился огромный наг. Он вырос в нескольких шагах от Астры, глядя злобно и красно, вытянув четыре когтистых лапы к мэги.
– Собачий хвост! – рейнджер мгновенно выхватил меч и прыгнул между мэги и опасным чудовищем.
– Господин Брис, – Астра схватилась его за рукав. – Спокойно, господин Брис. Иллюзии опасны лишь для тех, кто в них слишком верит. – Она подошла и коснулась морды змеетелого существа, видение тут же исчезло. – Великолепно! Но лично я к подобным фокусам прохладно отношусь. Сейчас меня интересуют магические кристаллы.
– Пожалуйста, – торговец указал на ящички, расставленные в строгом порядке на средних полках. – У нас почти полный набор. Все самого высокого качества. Есть и с огранкой мастеров Ордена Алой Звезды, имеются даже изысканные работы магистрата и особо специальные от Ордена Тени. «Сырых» камешков тоже хороший выбор.
– А как насчет Лучистой Сферы? – поинтересовалась мэги.
– Это совсем просто, – хозяин открыл поднесенный Фетри ящичек, и Астра увидела несколько хрустальных шаров, сверкающих чистыми, глубокими гранями.
– Шестьсот сальдов, – негромко сказал хозяин, когда блеск лучей в восхищенных глазах покупательницы стал особо ярким.
– Шестьсот… – Астра разочаровано качнула головой. – А вот это, милостивый господин, вы за сколько взмете? – она спешно сняла с пальца бронзовое колечко.
– Хорошее кольцо, – он разглядывал его внимательно, повернувшись к окну. – Руны анрасские вижу. Защита от укусов змей. Хорошее кольцо. Сто двадцать сальдов. Сто пятьдесят, благодаря вашей красоте, – он улыбнулся вялыми губами. – Не могу больше.
– А если это вдобавок? – Астра извлекла из кошелька кольцо Керлока и протянула ему.
– Это… – торговец посмотрел на маленький мутно-голубоватый топаз, оправленный в серебро. Блеклая инталия где-то в глубине камня сплеталась в руну или тройственный символ Го, но разобрать столь тонкие знаки без хорошей линзы было нельзя. – Триста за два, – решил он. – Если устроит.
Астра с Голафом обошли еще несколько лавок вблизи. Ходили к кварталу Нейзы, поднимались даже до храма Рены Милостивой, но необходимого кристалла дешевле, чем за пятьсот сальдов им никто не предложил. Устав от поисков, становившихся бессмысленными, Голаф предложил отправиться к старой цитадели и осмотреть, наконец, место засады. Астра согласилась, надеясь, что после удачной охоты на пирата у нее все же появиться некоторые деньги еще. В противном случае ей придется просить помощи у магистра Варольда, который обошелся с ней, увы, так нехорошо.
Глава пятая
Визит к магистру Варольду
По настоянию рейнджера Астра покрыла голову сагель-альским платком, подшитым бахромой. Черные с рыжеватым оттенком пряди волос выбивались из-под тонкого шелка, лицо ее раскраснелось от быстрой ходьбы, и теперь она была похожа на аютанку. Платье Аниты мэги одевать наотрез отказалась – собранное складками на талии, пышным бантом на правом боку, оно полнило ее и делало похожей на кабацкую прислугу.
С утра они успели сбегать в лавку магических вещиц и купить пузырек с микстурой Гале, которую мэги не решилась взять вчера. По заверению торговца, снадобье на некоторое время повышало магическую силу и, будто бы, быстроту движений. Изольда никогда не пользовалась подобными средствами, относясь к ним с пренебрежением, словно к каким-то неприятным, грубым манерам северных горцев. Астра же решила, что способность быстро сотворить пару дополнительных заклинаний стоит куда больше пяти сальдов, а то, что бывают такие случаи, когда заносчивый снобизм магистрата не уместен, она уже успела усвоить из собственного опыта.
До деликатной встречи с господином Хивсом, о подробностях которой Астра и Голаф рассуждали почти всю ночь, оставалось немногим более часа, и они позволили себе несколько запоздалый завтрак в харчевне возле приюта Петти. Ели хрустящие, с жару красные лепешки и толстенькие сочные оливы в рассоле. Ели и снова обсуждали детали вчерашней затеи. План франкийца был прост, как ячменная похлебка: подкараулить пирата между крепостью и школой Сафо – каким бы путем Давпер ни шел из доков к салону магистра, он обязательно окажется там. Стоило лишь надеяться, чтобы охрана его не была слишком многочисленной. В том безлюдном месте они, конечно, свяжут мерзавца, предварительно сунув коленом под дых или ниже, скрутят потуже и, заткнув рот чем-нибудь подходящим из мусорного короба, погрузят на крытую повозку, которая, уже оплаченная сорока шилдами, должна ждать за углом.
Покончив с завтраком и выпив для пущей бодрости по кружке кислого локи, Астра и Голаф направились в сторону крепости, обходя Варгиеву площадь через пыльные, шумные в это время товарные дворы. По пути спор о способах расправы над Давпером начался между ними с новой силой. Даже осторожный рейнджер, имевший обычай останавливаться и оглядываться, не замечал щуплую фигурку Пинта, следовавшего за ними тихонько от харчевни, а может быть и еще раньше.
Извозчик ждал их в условленном месте рядом с повозкой, запряженной тощим длинноухим мулом, и, завидев Голафа, с готовность тронул экипаж.
– Везти то чего будем? – прилип он со вчерашним вопросом. – Мне ж это, поймите – разница есть. Может барахло ворованное, так я сразу возражать стану. Упорно возражу, господа, пока плату не подымете до удобных моему стыду размеров.
– Ты давай поезжай до конца улицы. И стой там, как договорились, – твердо распорядился рейнджер.
– А груз будет очень покладистый, сам скоро увидишь, – откинув край платка, Астра обворожительно улыбнулась ему. – Если потребность возникнет, доплатим тебе и твоему скакуну.
– Вот это другой разговор, – обрадовавшись столь приятному обещанию, извозчик зашевелился быстрее, и мул его, названый скакуном, довольно оскалил крупные зубы и выронил из-под хвоста несколько душистых, жирных кругляшей.
Отправив повозку от дворов, они поднялись по соседней улице вверх. За последним бастионом крепости, нависавшим над дорогой серо-каменным выщербленным телом, начинался ряд двухэтажных домиков, там Голаф вместе с Астрой и скрылись за кустами густой сирени и грудами старых подгнивших досок, источавшими запах сырости и отбросов.
– Ну и место вы выбрали, господин рейнджер, – брезгливо глядя на мусорную кучу возле стены, Астра присела на перевернутый ящик и достала склянку с микстурой Гале.
– Хорошее место, мы заметим Давпера сразу, как он пройдет мимо крепостных ворот, – затянув туже ленту, придерживающую волосы и поправив ремни перевязи, Брис стал ближе к густым ветвям сирени, немного раздвинув их, чтобы видеть большую часть улицы, спускавшейся к докам.
– Ты, наверное, с детства привык лазить по таким помойкам? За крысами с палкой охотился, да? – она, прищурившись с издевкой, поглядывала на его строгое лицо, сегодня выбритое до синевы и гладкое.
– Не говори чушь, Астра Пэй. Я с детства ходил с отцом, который зарабатывал на хлеб мечом да собственной кровью, в северные земли. Я обошел пол-Анраса. Хватил таких передряг, что ты представить не можешь.
– Положи это в сумку, – Астра передумала принимать снадобье и протянула ему пузырек. – Незачем тратить пять сальдов на какого-то пирата и всяких гаденышей. Я их…
– Он идет, – франкиец вытянулся и бесшумно отступил к стене. – Вдвоем с капитаном. Наклонись лучше.
Пригнувшись за ворохом досок и наблюдая в щель за улицей, мэги тоже увидела через минуту Давпера и капитана Мораса, слегка прихрамывающего, опирающегося на трость. Они шли неторопливо, беседуя о чем-то с видом самых достопочтимых господ, и Астра почувствовала, как в ней жарче разгорается злость. Вспомнила свою клятву перед именем Архора.
– Что-то не так, – едва слышно прошептал рейнджер. – У него под плащом кольчуга. Шет его порви, что-то не так! Кольчугу не надевают для визитов к магистрам.
– Я пошла, – мэги встала, едва пираты миновали место их укрытия.
– Стой, Астра Пэй! Похоже, это ловушка! – попытался остановить ее Брис, но она уже выбежала на дорогу.
– Господин Давпер! – окликнула Астра пирата, скидывая небрежно с головы платок.
Рейнджер выскочил следом, пружинисто, как дикий кот, под откинутой полой плаща блеснуло тонкое лезвие франкийского клинка.
– Да, моя прелесть, – Хивс обернулся, ничуть не удивившись, будто вполне ожидая появления недавней знакомой и ее слишком проворного спутника.
– Господин Давпер, за вами должок, – она приподняла ладони и развела пальцы, пуская бледное красноватое сияние. – Я намерена его получить. Если потребуется – вытряхнуть с вашей лживой душонкой!
– Вы поосторожнее с этими штучками, госпожа Пэй. А то там, – попятившись, Хивс кивнул в сторону проулка, выходившего к бастиону, – там мои люди. Неспокойные крайне. И среди них хорошие до безобразия стрелки. Вот Раппил, он со своего арбалета чайке в зад на лету бьет. Представляете? – он рассмеялся, вытаскивая из кармана платок, и добавил вдруг серьезно и требовательно: – Так что ручки за спину! Быстро!
– Шет, ловушка это, – повторил рейнджер, он уже заметил двоих арбалетчиков, прятавшихся за выступом стены бастиона. Оттуда же появилось десятка полтора головорезов братства Пери. И с другой стороны, от школы Сафо спешно выходили люди в банданах, суровый вид которых мог бросить в дрожь даже неробких.
– Сейчас пущу лайт, и бежим прямо на Давпера, – прошептала Астра, сжимая ладони за спиной, сердце билось горячо, часто, ледяные иглы кололи затылок.
– Дура, мы и двух шагов не сделаем, – процедил рейнджер, понимая, что любой их порыв мигом прервут изготовившиеся к стрельбе арбалетчики. Краем глаза он уловил самодовольную, чуть нервную усмешку на тонких губах гилена Пери. Да, они с мэги были пойманы на свою же наживку – в узкой улочке, перекрытой с двух сторон лихими парнями Хивса. Еще обжигающей искрой мелькнула мысль, что если Астре взбредет выкинуть опасный фокус, то это точно станет последней минутой для них двоих. – Стой и не двигайся! – тихо и зло произнес Голаф, торопливо, натужно выискивая в уме хотя бы какой-то выход.
– Они все равно убьют нас! – огрызнулась Астра, руки ее, сведенные за спиной, нетерпеливо пылающие магической силой, напряглись, шнуровка лопнула на груди.
– Бросьте свой меч, Брис! – прикрикнул повелительно Давпер. – Я же не обознался – вы брат Аниты? И, конечно, наш тайный злопыхатель?
– О, вы очень проницательны, господин пират, – Голаф неторопливо потянул клинок из ножен. – Истинно Мергийский оракул!
– Мешок с дерьмом! – краснея в лице, вскричала мэги. – Я тебя на куски порву!
– Вы мне все больше нравитесь, Астра. Позже мы обязательно обсудим это. Эй, свяжите их! – Давпер махнул Григору.
– Капитан Морас, господин Хивс, позвольте!.. – раздался дребезжащий голос гнома.
Из проулка, спускавшегося к рынку, не спеша вышел Кирим – низкорослый, но воинственный помощник Бугета. Оттуда же и одновременно из подворотни соседнего дома и сада возле школы Сафо появились воры Варгиевой шайки. Их было десятка три, вооруженных длинными ножами, заостренными крючковатыми палками и пращами.
– Не кажется ли вам, честнейший господин Хивс, что ваши интересы уж слишком далеко зашли на нашу территорию? – небрежно оттолкнув одного из матросов, продолжил он. – Ведь был же договор?
– Глупый коротыш, ты сунул нос совсем не туда, – Давпер выронил платок и, коротко взглянув на Мораса, добавил жестче: – Проваливайте отсюда!
– Территория наша и добыча наша, но мы можем и миром решить. Отдайте нам девку, а парень ваш будет, – гном указал на Голафа. – По-доброму предлагаю, Давпер, иначе крови будет, – в доказательство он прижал лезвие ножа к боку перепуганного арбалетчика. Люди Бугета плотнее обступили часть команды «Нага», перекрывавших проход к докам и товарным дворам.
– Я лайт делаю – береги глаза! – отступая от Голафа, прошептала Астра.
Рейнджер не успел возразить. Ослепительная вспышка рванула где-то высоко над головой Давпера. Рванула так, что тени на земле стали аспидно-черные, а мул, ожидавший у начала соседнего квартала, истерически заржал и понес. Воры, вооруженные пращами, метнули разом камни в людей окружавших Хивса. Другие с воплем бросились на ватагу Мораса. Арбалетчик, целивший в рейнджера, вздрогнул и стрельнул с перепуга, снаряд ушел в окно на втором этаже, где мелькнули чьи-то полные ужаса глаза.
– Бежим! – в то же мгновенье решил Голаф.
Перехватив меч, он бросился навстречу опешившему Кириму, возле которого звенели сошедшиеся клинки Варгиевой банды и ослепленных частью пиратов.
– Вы ума лишились! – заорал Морас, взмахивая костяной тростью. – Кирим! Григор! Остановите своих людей! Мэги держите!
– Гринх свой лучше держи! – повернувшись вполоборота, Астра стряхнула рвущуюся с ладоней злость, и молния стремительной голубой змеей прошла по ряду бойцов Пери. Трое, сотрясаясь в конвульсиях, рухнули наземь. Капитан Морас взвыл, сыпля искрами, словно алхимическое чудо из лопнувшей колбы.
– Поторопись! – крикнул Голаф Астре, отражая атаку Геншеба и пустив его ловкой подсечкой на булыжники мостовой. Теперь между ним и поворотом к улочке, длившейся до товарных дворов, оставался только синеносый гном, озверело размахивающий топором и рычащий сочным архаэсским матом. В два прыжка рейнджер оказался за спиной Кирима, развернулся и изящным тычком всадил острие меча в гномью ягодицу.
– Френх бора каро! – Кирим вытаращил терновые глазища, роняя топор и хватаясь отчаянно за предательски раненый зад.
Астра была уже рядом с Голафом. Протянув ладони, призвала фаерболл– огромный сгусток пламени разорвался с грохотом, обжигая, отбрасывая назад ринувшихся было вдогонку бандитов.
– Скорее! – поторопил Брис, хватая ее за руку.
Они вдвоем побежали изо всех сил по улочке вниз, свернули за первый же угол. Топот погони и выкрики, перченные моряцкой бранью, опускались от стен старой крепости. С другой стороны тоже послышались голоса, треск опрокинутых кем-то ящиков, – рейнджер догадался, что им наперерез движется другая часть головорезов Хивса или толпа воров. Он толкнул ближнюю дверь, открывая вход в крошечный сарайчик, заваленный доверху досками, какой-то рухлядью, и нырнул туда, поманив за собой мэги.
Для двоих здесь едва было место, Голаф почти лег на втиснутый наклонно стол. Астра, кое-как закрыв дверцу, застыла в нелепой позе, стоя на осколках кирпичей и опираясь на выступ стены.
– Сюда, пожалуйста, госпожа Пэй, – он привстал и повалил ее на себя. – И тихо!
Недалеко слышались голоса пиратов, ругань, топот сапог и деревянных башмаков. Сквозь широкие щели двери было видно, как несколько преследователей свернули в переулок и ворвались в подворотню дома напротив. Визгливо залаял пес.
– Неудобно мне так, – Астра почувствовала, что начинает сползать на пол с их узкого перекошенного ложа.
– Упрись ногами в дверь, я тебя буду держать, – касаясь губами ее плеча, прошептал рейнджер, опустился и усадил ее на себя верхом.
– Сукин сын! – юбка ее задралась, и мэги вздрогнула от прикосновения его ладони к бедру. – Что ты делаешь?!
– Успокаиваю тебя. Тише, пожалуйста, твои дружки рядом рыщут. Вот, пожалуйста, – он прижал ее крепче и поцеловал в шею.
– Голаф! – Астра едва не вскрикнула, ощутив сквозь тонкую ткань его твердеющую плоть, – отбросив ее волосы, рейнджер повернул тихонько голову мэги и закрыл ее рот своими губами. В темных глазах Астры, словно распустились золотистые лепестки и жаркий гневный огонь. Тут же она почувствовала, как его пальцы, лаская бедро, поднялись недопустимо высоко и стали влажными.
– Там еще проверь! – раздалось с улицы. – Не могли же они в воздухе раствориться.
– Кто знает, что от колдовки ждать, – ответил рослый пират, подходя к сарайчику.
Не в силах бороться с рейнджером, Астра выгнулась, стиснув зубы и ожесточенно упираясь ногами в дверь. Здоровяк в бандане, потянул ту же дверь на себя, потом попробовал открыть вовнутрь и объявил ожидавшему боцману:
– Закрыто тут. Заколочено насмерть. Григор, говорю тебе, они могли только к рынку драпать. И пойдем отсюда – уже эти уроды на нас нехорошо глядят, – он осклабился в сторону жителей, выглядывавших из окон соседних домов. Снова визгливо залаяла собака.
– Убери лапы, питхнутый франкиец! – выдохнула Астра, едва моряки отошли на десяток шагов. – Я закричу сейчас и плевать, что потом будет!
– С ума сошла! – рейнджер зажал ей рот, и она, будто бы с удовольствием впилась в его ладонь зубами. Он лишь сопел, слушая боль и стихавшие за углом шаги.
Еще несколько минут они лежали, не шевелясь, потом Астра порывисто встала и приоткрыла дверь. На улице не было никого, только в самом конце мальчишки возились возле колодца.
– Какая же ты сволочь, Брис, – процедила мэги, выходя из сарая. – Я еще поверила в твое благородство! Ночевала с тобой в одной комнате! Чего ты добивался?! Чуть не изнасиловал меня!
– Что вы, досточтимая! Это все вам с перепугу померещилось, – он вышел следом, одергивая плащ. – Братцы Пери ужас навели, ну а я как бы пытался отвлечь вас игрой в любовь.
– Игрой в любовь?! Да ты… Ты знаешь, что я… – Астра глубоко вдохнула, жар снова потек по рукам, кольнул ладони. – Я – мэги! Я ненавижу тебя! Вот все! Теперь ненавижу! Сволочь! И ты сволочь! – она вытянула подрагивающий палец в сторону краснолицего толстяка, смотревшего весело из окна. Со второго этажа послышался хохот.
– Потише, госпожа Пэй, – рейнджер примирительно улыбнулся, вспоминая сотворенное с гномом-торговцем вчера. Еще ему подумалось, что она в полоумной ярости может выкинуть нечто похуже шутки с коротышкой, и тогда придется успеть сбить ее с ног. – Не все так плохо. – Голаф подошел ближе, внимательно следя за ее руками. – Кроме того, люди Хивса вряд ли ушли далеко.
– Плевать мне на них! Я сама разделаюсь с Давпером! А ты теперь – как знаешь!.. – она повернулась резко и направилась к видневшемуся невдалеке саду Сафо.
– Астра, постой! – крикнул Голаф. – Астра! Ну, виноват я!
Не оглядываясь, она пошла быстрее.
Злость на Бриса потихоньку стихала, оставалась где-то у обшарпанных фасадов домов ремесленников. В какой-то момент Астра даже хотела вернуться и проследить за франкийцем на случай, если он столкнется с бандой Давпера, но передумала. Дойдя до ажурной ограды, окружавшей танцевальную школу и персиковый сад, она огляделась. Пиратов или людей Бугета не было заметно поблизости. На лавочке в тени дикого винограда сидели девушки в пышных разноцветных платьях, с рынка возвращалась вереница носильщиков с корзинами и холщовыми свертками, мимо проехало несколько всадников, принадлежавших, похоже, к отряду рыцарей Крона Славного, стены Ордена которого, украшенные длинными герольдами, виднелись у начала Архаэсской дороги. Постояв еще несколько минут, Астра решила идти к Варольду – вряд ли псы Хивса станут караулить ее там, и даже если они встретятся, то это, скорее, станет их бедой.
Она прошла мимо решеток, кованных искусно, повторявших очертания лебедей и цветов, прошла мимо имущественной конторы, возле которой толпились люди в синих мундирах муниципальной службы, и свернула прямо к салону магистра. Черные грифоны перед фасадом розоватого искрящегося камня, казались могучими стражами волшебства, обсидиановый глаз над входом сиял гипнотическим блеском.
– Неплохо вы устроились, господин Варольд. Неужели вы не пойдете навстречу начинающей заурядной мэги, у которой нет ничего за душой, кроме тысячи неразрешимых проблем, – проговорила Астра, задержавшись на последней ступени и оглядываясь на богатый, украшенный позолотой, паланкин с мускулистыми носильщиками, ожидавший внизу.
Неожиданно высокая дверь распахнулась, и вышел рыжеусый франт в шляпе с пышными перьями и молодая особа в синем атласном платье, отделанном жемчугом и серебром. Ее длинные волосы, спадавшие на грудь пшенично-светлой волной, прикрывали медальон с яркой девятиконечной звездой – знак мэги.
– В сторону! – прикрикнул франт, оттесняя Астру и пропуская знатную спутницу к паланкину.
Следом слуги вынесли коробки и сундук, окованный медью, какие-то вещи еще.
– Уже к вечеру, госпожа Верда, вы забудете об этом негодном доме – клянусь перед Сестрами Небесными, – пообещал незнакомец, галантно придерживая даму за руку. – Со мной вы будете как сама Рая!
Они скрылись за пьедесталом грифона, носильщики с паланкином поспешили навстречу. Астра же, вспомнив о своем медальоне, толкнула захлопнувшуюся перед ней дверь. Поднявшись по лестнице мимо огромных красочных полотен и ваз с цветами, она увидела все того же гнома-слугу, узнавшего ее сразу и схватившегося нервно за пуговицу на мундире.
– Астра Пэй к господину Ва-роль-ду, – вкрадчиво и с насмешкой произнесла она. – Извольте, быстренько доложить, любезный Фирит, пока здесь что-нибудь не испортило мне настроение.
– Мэги Астра Пэй? – переспросил гном то ли в шутку, то ли из предосторожности, дорожа своей клочковатой огненной бородой.
– Истинно так, – она повернулась к анфиладе с рядом статуй, холодно стоявших в нишах. У дальней двери, откуда вышел прошлый раз Давпер, столпились посетители салона. Жрецов Архора и служительниц богини грез она узнала по длинным серебристым одеждам, пыталась расслышать их речи, но Фирит появился удивительно быстро и пригласил:
– Прошу, госпожа, – магистр ждет!
Он, скрипя остроносыми сапожками, провел мэги мимо либийцев-стражей в зал с полированным до блеска, таким предательским полом и остановился у колонны, косо и хитро поглядывая на гостью.
– Хочешь позабавиться, коротыш? Не выйдет, – дернув его легонько за бороду, Астра обошла круг блестящего камня по краю и, величественно ступив на мягкий ковер, прошествовала в зал приемов.
Увидев мэги, Варольд Кроун встал из-за стола, удивительно проворно для старика и своего положения.
– Рад видеть, госпожа Пэй, – он взял ее руку и, наклонившись, поднес к сухоньким губам. – Очень рад! И примите мои извинения. За первую не очень приятную вам встречу. Мне стыдно, признаться…
– Принимаю, магистр. Хотя не стоит так расшаркиваться передо мной, – она улыбнулась без насмешки, вздохнув, убрала волосы назад. – Я тоже очень рада… что вы сегодня один – без этого тошного Канахора. Вы связывались с госпожой Изольдой?
– Да. Вернее, она сама связалась со мной в тот же день, – не отпуская руки мэги, он подвел ее к мягким кожаным креслам в углу. – Вечером я смотрел в хрустальное зеркало Рены и увидел ее. Все такую же молодую, красивую и, наверное, счастливую. Изольда… Беспокоилась за вас. Позвольте, я перейду на «ты»? Думаю, мы можем стать друзьями без всяких условностей, которые надоели, честное слово. С утра надоели, – Астра кивнула, удивляясь его какой-то восторженной, почти детской болтливости, и он продолжил: – А сегодня ушла еще одна моя помощница. Не знаю даже почему. Просто сказала, что ей нечего больше делать здесь.
– Наверное, она – та, белокурая мэги, с которой я столкнулась у входа, – Астра присела, поглаживая шелковистый подлокотник и разглядывая гадальные пластины, разбросанные без порядка на столе.
– Да, мэги Верда. Не представляю, что наговорил ей Канахор, но между нами стало что-то не так. Что-то будто поломалось. Знаешь, как бывает – открываешься теплу эфира, и вдруг тебя обжигает холод Маро. Но пусть уходит – не хочу я об этом, – он замолчал, смяв в руке край балахона.
– Как там Изольда? – спросила Астра, опуская голову на мягкую кожу. – Прошло несколько дней, а кажется, я не виделась с ней очень давно. Будто в другой жизни.
– Изольда… Я налью нам немного легкого аютанского. И орехи в меду будут очень кстати, – он взял узкогорлый кувшин и чашечки с красно-синим орнаментом, осторожно наполняя их темной пряной жидкостью. – Она все так же молода и безумно красива. Она всегда следила за собой. Любила себя. Астра, ведь я всего на двенадцать лет старше ее, а успел превратиться в старика. Конечно, в этом она не виновата. Она рассказывала тебе нашу историю?
– Изольда упоминала вас. Часто. Говорила, что вы – ее друг и поклонник чуть-чуть, – мэги пригубила напиток, ощущая сладкое тепло на языке.
– Чуть-чуть… – он с горечью улыбнулся. – Когда-то я любил ее больше жизни. Канахор своим появлением напомнил мне часть тех событий, и теперь я потерял покой… чуть-чуть. Я встретился с ней сразу после Голорской войны. Семьдесят шесть лет назад. Была победа и столько радости – мы плясали на руинах Зарды, которые еще дымились от ударов баллист и мощи сокрушающих заклятий. Остатки войска болотников бежали после дерзкой атаки наших союзников. Скоро все кончилось, появился король олмийцев со свитой, рыцари Луча и члены магистрата. И я увидел ее верхом на серебристо-сером жеребце, с летящим позади шлейфом волос, похожих на дикий рассвет. Увидел, и эта безумная долгая война, эта сладкая победа стали для меня совсем тихой, остывающей нотой – другая музыка разом наполнила сердце.
Астра нетерпеливо шевельнулась в кресле, украдкой поглядывая в зеркало, оправленное ярким лазуритом и нитями бронзы. Образ Изольды во славе, величии несущейся на коне перед высокородными олмийцами и героями той легендарной войны, отчего-то взволновал ее, словно звук трубы Крона, который она слышала в храме Лузины и всегда замирала, чувствуя при этом, как озноб крадется по спине, а в груди становится беспокойно и тесно. Мэги подумала, что когда-нибудь, может через сто лет, какой-нибудь магистр или стареющий король будет говорить и о ней так.
– Все мы: великий Паддий, Римли, Анексард Нех и, конечно, я, многие другие, приняли приглашение олмийцев и отправились в столицу на празднества, – продолжил Варольд, охватив пальцами чашку с вином. – Отправился, потому что там была Она. Целый год мы гостили в Лузине – самый счастливый и несчастный год моей жизни потому, что я каждый день видел ее, проводил с ней вечера, даже ночи, и сходил с ума, когда видел ее с Анексардом, принцем Луацином или красавцем Паддием. Не знаю, что было между нами… между нами всеми, но так долго продолжаться не могло. Ее красота и свобода, ее необъяснимое волшебство становились вином и ядом, который убивал не только меня. Нечто похожее чувствовал наш славный паладин Нех, а Римли однажды сказал, что она сама должна рассудить с кем ей остаться. Он пошел к ней с этим больным, наверное, глупым вопросом, а на следующее утро сказал, что мэги Изольда выберет того, кто добудет для нее Черную Корону Иссеи. В тот же день я, даже не попрощавшись, отбыл в Либию, совсем не представляя, что ждет меня в мертвой теперь, дикой стране.
– Корону Иссеи? – удивилась Астра, отставляя пустую чашечку. – Изольда ведь могла и пошутить. Она любит шутить, особенно над мужчинами.
– Уж это я знаю, – Варольд поднял кувшин, встряхнув его, разлил остаток напитка. – Только это не было ее шуткой. Прибыв в маленький порт на либийском побережье, я отправился вместе с караваном торговцев в Намфрет и оттуда шел много дней с несколькими паломниками к главному храму Иссеи. Я пришел, упал к ногам жрецов, поцеловал алтарь богини и скоро стал неофитом, яростно прославляя Дающую Жизнь, оставаясь без пищи и воды в долгих бдениях с молитвами на губах, искренними почти до боли, но только затаенная часть моей души знала, что мне действительно нужно. Черной короны не было в храме, и я это знал с самого начала, только это святилище было единственным местом во всем мире, где можно было разузнать о ее местонахождении и хоть как-то проследить последний, путаный путь короны. Я пробыл там почти два года и в своих утомительных поисках почти не приблизился к цели, собрав лишь нескольких древних свидетельств, переписав их тщательно на куски пергамента. Уже тогда я начал понимать, что Изольда, скорее всего, потеряна для меня навсегда – какая разумная женщина, находясь в столь блестящем и заботливом окружении, станет ждать годы?
Астра покачала ногой, рассматривая носок туфельки и расправляя складки платья. Время уходило, а Варольд все тянул свою историю, неизвестно зачем. Мэги засобиралась бы, сославшись на дела, но мысль о кристалле держала ее в салоне магистра. Она упрямо поджала губы, решив во чтобы то ни стало досидеть до конца рассказа, не сорваться с места, тем более, нужно было еще подумать, куда идти. О Голафе не хотелось даже вспоминать.
Варольд молчание мэги на свой, в общем-то не к ней обращенный вопрос, понял иначе и с еще большим увлечением продолжил:
– Однажды я и трое младших жрецов отправились за солью к высохшим озерам. Мы набрали несколько заплечных сумок, когда налетела песчаная буря. Песчаные бури в тех местах бывали злые и долгие, но эта, наверное, превзошла все лютой силой. Шесть дней ревел горячий, сбивающий с ног ветер, небо было темно-багровым от туч песка. Песок был везде: обжигающими струями проникал под наши одежды, хрустел на зубах, забивался в уши, сыпался в пересохшее горло. У нас почти не осталось воды, мы брели, обессилев, ползли наугад, потеряв всякие ориентиры в изменившейся от безумства песчаных волн пустыне. Когда буря закончилось, наше положение не стало лучше – мы поняли, что совсем заблудились. Ночью мы еще делали немощные попытки двигаться на юг. Скоро один из нас умер. Не знаю, почему не я – ведь я был слабее и не так вынослив, как эти сухие темнокожие либийцы. Нить моей жизни держало лишь страстное желание хотя бы когда-нибудь снова увидеть Изольду, может прикоснуться к ней, и уже потом бы можно было умереть. Я проклинал себя за то, что посвятил свой талант лишь атакующим приемам магии Огня – удары сжигающей Стихией были освоены мною в совершенстве, но огонь и так был повсюду: в песке, в дрожащем мареве неба, в моей, обращающейся в пепел, душе. Вспоминая читаные когда-то книги и наставления учителя, я подносил к лицу покрытые волдырями ладони, шептал невнятно заклятия – у меня лишь хватало сил извлечь несколько капель драгоценной влаги, которая мигом исчезала в песке. Иссея будто смеялась надо мной или мстила за тайную, недобрую затею. Через день умер Фрахив, мы даже не смогли похоронить его – ползли дальше всю ночь, а к утру впереди показались желтые скалы и редкие перья пальм. Где-то недалеко была вода – я чувствовал это, и мой несчастный спутник Тотег тоже чувствовал обостренным чутьем пустынника. Мы двинулись к скалам, но скоро совсем лишились сил. С рассветом я услышал шипение, думал, что так шуршит песок, и снова поднимается ветер, приподнял голову и увидел нагов. Их было шесть или семь – четвероруких тварей с янтарно-желтыми глазами, ползущих к нам из-за выступов рыхлых камней. Тотега они убили в тот же миг – разорвали когтями худое беспомощное тело, а меня перевернули на спину и лили в рот его загустевшую кровь, текущую из раны на шее. Потом они поволокли меня по камням, и я потерял сознание.
– Вы даже не пытались драться? Сжечь хотя бы одного из них? – Астра откинула ворот платья. Солнце светило меж шелковых штор, и становилось жарко, словно далекая пустыня, о которой рассказывал старик, вдруг глянула в окно злобным желтым глазом.
– У меня не осталось сил извлечь даже бледную искру, – ответил Кроун. – Я был не живее мумии из забытых гробниц. Очнулся я в их городе, связанным кожаными ремнями и брошенным в яму, словно дикий зверь. В плену у нагов мне довелось пробыть почти сорок лет. Да, да, сорок! Многие умирали там всего за несколько дней или сходили с ума не выдерживая змеиных взглядов, самого вида этих существ. Не знаю, где добывали они столько людей-рабов, ведь вокруг была мертвая пустыня на много дней пути. И еще не знаю, почему выжил я. Возможно, они обращались со мной лучше, чем с либийцами – мои светлые волосы и кожа, представлялись им чем-то необычным, экзотическим, а когда я выучил их язык, меня передали в храм чистить выгребные ямы, в которые они сваливали внутренности животных и людей после своих жутких обрядов. Заклятиями боевой магии, искусство которой я оттачивал долгими ночами, пожалуй, я мог бы уничтожить сотню четвероруких тварей, но это было бессмысленно. Даже освободившись от многочисленных стражей и выйдя из города, я бы не смог найти дорогу к либийцам через огромную безводную пустыню. Я никогда не показывал им свое искусство, которое обратило в руины стены Зарды, стало ужасом для армии болотников. Я старался быть тихим и покорным в слепой надежде, что когда-нибудь мне представится случай отомстить за себя, за растерзанного Тотега, за множество людей, умиравших, словно истерзанные животные, на моих глазах. Мучительно медленно шли годы. Мне часто снилась Изольда, но образ ее становился расплывчат и тускл, будто холодный туман вставал между нами.
– Даже искренне любящий мужчина за долгих сорок лет может забыть женщину, по которой он так страдал. Конечно, время сильнее любви, – печально заметила Астра, вспоминая волновавшие ее романтические поэмы Ювия.
– Выходит так. Видя лишь желтовато-чешуйчатых отвратительных нагов и угрюмые лица темных рабов, я стал забывать, как выглядят люди родного мне мира, – будто оправдываясь, сказал магистр. – Иногда меня запирали на ночь в святилище мыть пол и стены, и это было истинным счастьем. Храм четвероруких был построен на месте святилища либийцев – внизу остались нестертыми фрески и надписи на стенах, смысл которых я старался постичь, и в этом постепенно стал добиваться успеха. Читая и размышляя над их смыслом, я начал догадываться, что в этом храме были залы, находящиеся под землей и, вероятно, имелся длинный ход, ведущий к какому-то другому зданию, может, к еще одному храму. Я искал эту дверь полтора года, исследуя каждую трещину в стене, снова вникая в старые тексты и прислушиваясь к речам змееподобных жрецов. Однажды вечером, когда меня снова привели мыть полы и залитый кровью алтарь под надзором двух стражей, я услышал, как что-то заскрежетало в глубинах святилища, и потом из прохода, сходящего вниз, появилось несколько воинов-нагов, ведущих на привязи четверых мужчин и молодую женщину. В одно мгновенье я понял, что вышли они из того тайного хода, который так долго и безуспешно искал я. Это был мой шанс – погибнуть в схватке со змеетелыми тварями или, может быть, обрести свободу.
Мэги прерывисто вздохнула и сжала пальцы на подлокотниках кресла. История захватила ее, изгнав воспоминания о Голафе. Она даже почти забыла, зачем пришла к Варольду, только жадно вслушивалась в его слова.
– Повернувшись к стражам, беспечно стоявшим позади, я вскричал заклятье фаерволл, и в следующий миг они корчились в пламени, которое так давно просилось с моих рук, – выдохнул Варольд, в его глазах появился блеск, будто он снова видел случившееся когда-то. – Воины, опустив копья, бросились на меня, но их остановила огненная сфера – змеиные тела обратились в рыхлый пепел. Жрецы, оставшиеся внизу, взревели от страха и ярости, им ответили голоса за воротами храма и на площади. Я же, освободив от пут ближнего из либийцев, тоже дрожащего от страха, призвал элементала. У нас было мало времени: огненный заслон, сдерживавший толпу нагов у входа, догорал, а моя магическая сила была не беспредельна. Нам требовалось скорее прорваться в подземелье и бежать тем самым тайным ходом, в существовании которого я теперь не сомневался. Существо огня, вызванное мною из пламенных глубин, подчинилось почти сразу, что было большой удачей, и бросилось вниз на жрецов и нескольких воинов, замыкавших отряд появившийся снизу. Глупцы – они пытались атаковать его копьями, но бесполезное оружие сразу превратилось в пылающие угли. Следом жертвой огня стали их шипящие гадко тела. Жрецы оказались чуть умнее – призывали в защиту своих богов и заклятья воды, только прежде чем они одолели элементала, он сжег четверых из них, двоих оставшихся проткнули дротиками пленники, освобожденные мной. Уже беспрепятственно мы спустились вниз в огромную, богато убранную залу с гранитными колоссами древних богов. Мое внимание привлекла та дверь, которую пытались заслонить жрецы. Сгусток ослепительного пламени быстро расплавил бронзовый замок, я взломал его поднятым с пола кинжалом и отворил дверь. Похоже, там находилась сокровищница святилища: на полке стояло множество посуды из серебра и золота, в шкатулках лежали украшения с рубинами, изумрудами, ярчайшими сапфирами, переливавшимися столь безумным цветом, что мы забыли об опасности грозящей – огненный заслон, сдерживавший нагов, уже потух. Либийцы собрали все ценные вещи в кожаные сумки, я прихватил старые пергаментные свитки, которые могли оказаться для мага не менее полезными, чем украшенное редкими камнями золото.
– А корона? Там была корона Иссеи? – нетерпеливо переспросила Астра.
– Нет. Ее там и не могло быть. Хотя наги причастны к ее исчезновению. Но слушай дальше, – он наклонился, положив руки на колени. – Едва мы направились к темному зеву туннеля, четверорукие стражи выползли на лестницу. Я снова пустил огненные сферы. Три или четыре – больше у меня не осталось сил, а врагов было слишком много. Мы побежали в темноту, уже там, в бесконечном рукаве подземелья я сделал светляка, который освещал нам путь. Мы шли много дней. Наги, поначалу бросившиеся в погоню, больше не досаждали нам: то ли они потеряли наш след и повернули назад, то ли их всех убил элементал огня, которого я пустил им навстречу. По пути нам часто встречались подземные озера, даже небольшие реки с ленивой черной водой. В них водилась склизкая слепая рыба и существа, похожие на больших лягушек. Я жарил их, разводя огонь, и мы могли утолить голод. Не знаю, сколько дней мы шли. Блуждая во мраке мертвой подземной страны, не видя ни солнца над головой, ни звезд мы совсем потеряли счет времени. Либийцы рассказали, что наги появились неожиданно и захватили их караван возле маленького торгового городка, и потом их путь подземельем был не более четырех-пяти дней. А мы все шли, не ведая, где выход из этого глухого темного царства и есть ли он для нас вообще. Однажды я услышал странные звуки над головой – свод тихонько содрогался, и с него сыпались комья земли. Неожиданно мне пришла мысль, что эти звуки очень похожи на топот множества ног лошадей или стада антилоп, и тогда же пришла безумная и спасительная идея. Я произнес заклятие мощнейшего фаерболла и направил огненный сгусток вверх. Сколько было у меня сил, я жег и жег свод проклятого подземелья, задыхаясь от едкого дыма и ярости. А потом, все мы увидели вдруг синее, невозможно синее небо над головой и расплакались, обнявшись от радости. На следующий день мы выбрались на поверхность и через день пути на север достигли Хатиора – родного города Селлы – либийки, которая после стольких испытаний мне стала близка как жена. В городе мы разделили сокровища, захваченные у нагов. Ценность их оказалась столь высока, что каждый из нас стал обеспеченным на всю жизнь. Вскоре я, вместе с Селлой отбыл на корабле в Лузину. Я знал, что Изольда меня не ждет, да и зачем был нужен я через столько лет, не найдя Черной Короны, потеряв молодость и, пожалуй, собственное имя. Мне просто очень хотелось увидеть прекрасную мэги, из-за безумной любви к которой я претерпел столько бед.
– А вы с Селлой уже стали любовниками? – облизнув блестящие от меда губы, спросила Астра.
– Да, еще с тех ужасных дней скитания по подземелью. Конечно, эта любовь не была та, сжигающая огнем дотла душу, но чувство было зрелым и очень прочным, – ответил магистр, поглаживая редкую седую бородку и тускло глядя на чашу допитого вина. – Изольду я встретил в первый же день во дворце. За сорок лет она не изменилась совсем, была также молода, весела и беспечна. И меня сразу узнала. Очень удивилась, когда я сказал ей, что не смог найти корону Иссеи. Потом, как выяснилось, мэги понятия не имела о том, что я отправился на поиски магической легендарной вещи для нее. Все это оказалось затеей Римли, старавшегося избавиться от соперников даже такой коварной, низкой ложью.
– Так получается, что вас просто хитро обманули?! И во всех ваших странствиях, бедах, мучениях был виновен Римли?! – изумилась Астра. – Я видела его могилу. Когда я была девочкой, Изольда пугала меня его неприкаянным духом, появлявшимся по ночам возле склепа.
– Да, во всем был виновен только он, – Варольд сжал кулаки и лицо его стало серым. – Я бы убил мерзавца в тот же день, вышел бы с ним один на один и сжег его, но он уже нашел смерть от руки справедливого Анексарда. В Олмии вместе с Селлой я прожил два года. Мы часто виделись с Изольдой во дворце, в Магистрате, просто случайно. Виделись, и давно остывшее чувство начало захватывать меня снова. Наверное, поэтому, опасаясь своего слишком чувственного к ее красоте сердца, я переехал в Иальс. Хотя здесь замешана еще и другая история, – он замолчал, встал и подошел к полке с либийскими статуэтками.
– Где же теперь Селла, – поинтересовалась мэги, завидев в его руках деревянную фигурку женщины с темным печальным лицом.
– Она умерла. Ее убил либиец, которому она была когда-то предназначена в жены. Не хочу вспоминать это… – он уронил статуэтку на полку, качнув седой головой. – Я еле вынес два года одиночества. Потом у меня появилась другая женщина. Ее имя было Арсия… Но и она оставила меня восемнадцать лет назад. Она была так похожа на тебя, мэги Астра, – Варольд повернулся, с бледной старческой улыбкой, будто в первый раз рассматривая гостью, потом опустил взгляд к бронзовому колечку с руной на ее правой руке.
– Магистр, вообще-то, я пришла к вам по делу, – Астра тоже встала, остановившись возле диковинных безделушек, расставленных на полках вдоль стены.
– Я все помню. Я обещал тебе достойную работу и уже позаботился об этом…
– Нет, – прервала она его. – Извините, но сейчас мне работа не нужна. Некоторые обстоятельства… – Астра решила пока ничего не говорить о столкновении с Давпером. – Вы не могли бы мне просто продать кристалл Лучистой Сферы?
– Просто продать кристалл? – морщины на его лбу изогнулись. – Тебе нужен всего лишь кристалл? Так…
Кроун хотел сказать что-то о прекрасном выборе подобных вещиц в лавке рядом с храмом Герма, но Астра, легко коснувшись его руки, продолжила:
– Да, я могу заплатить десять сальдов, господин Варольд. Мне очень нужно. Понимаю, что к вам обращаться с таким вопросом не очень уместно, но уже пришла… А в лавках, торгующих магическими предметами была еще вчера, но так и не нашла ничего подходящего. Мне нужен очень хороший кристалл – все-таки Дверью Измерений баловаться при неустойчивом концентраторе рискованно.
– Да, конечно. Но ведь возле храма Герма…
– Магистр, – снова перебила она его, – если вы не можете продать за эту сумму, то дайте мне в аренду хотя бы на несколько дней. Пожалуйста. Вы же знаете, какая неприятная история произошла между мной и вессом, когда я к вам добиралась.
– Мэги Астра, – в голосе Варольда послышались трагические нотки, – к сожалению, я не могу продать кристалл вам за эту сумму. Десять сальдов… м-да…
– А за пятнадцать? – глядя с надеждой, Астра тихонько теребила его худенькую ладонь.
– И за пятнадцать – нет, – он улыбнулся, крепко сжав ее пальцы. Она так напоминала ему Арсию, что сердце кольнуло длинной и теплой иглой. Ведь у них могла, должна была родиться дочь, именно такая. Ему почему-то захотелось обнять юную мэги и расцеловать, как маленькую наивную девочку. – Нет, мэги Астра – ни за пятнадцать, ни за двадцать. Я не такой дурак, чтобы не знать, сколько стоит настоящий кристалл Лучистой Сферы. И вообще, где это видано, чтобы покупатель назначал цену?! Я продам его тебе только за один сальд.
– Вы шутите, магистр? Издеваетесь, да?
– Ни в коем случае. Давай-ка сюда сальд, – Варольд взял монетку, которую она недоверчиво достала из кошелька Бугета, снова внимательно посмотрел на колечко на ее среднем пальце и, не отпуская тонкой руки мэги, увлек ее за собой. – Ты сама выберешь подходящий шарик. У меня их много. И уж такого добра для ученицы Изольды не жалко. А сальд, это как бы обмен любезностями, – сказал он, направляясь к двери задрапированной красным бархатом.
Они вошли в помещение с зарешеченными окнами. На стеллажах, стоявших в шесть рядов, было столько всего, что и хранилище в замке Изольды, которое мигом вспомнила Астра, уже не казалось непревзойденно богатым. Полки в начале занимали свитки, перевязанные атласными лентами с бронзовыми табличками. Дальше аккуратными квадратами стояли склянки с всякими веществами и холщовые мешочки, распространявшие травяной запах. Внизу покоилась громоздкая астральная машина с множеством серебряных стержней и толстых выпуклых линз. Амулеты и костяные анфирийские обереги висели справа, удивляя разнообразием видов и форм.
– Прошу, – Кроун остановился перед широкой коробкой и снял крышку – на черном бархате сверкали пять ограненных тонко шаров из чистейшего арнасского хрусталя.
Астра взяла ближний, прикрыв глаза и щупая кончиками пальцев другой руки, плотность сегментов эфира – Лучистая Сфера была идеальна.
– Ты могла бы вызвать весса и у меня, – заметил Варольд. – Все необходимое для приманки здесь тоже есть. Вот, – он указал на завернутую в пергамент смесь сандалового угля, тертых корней белены и сонной травы.
– Это тоже стоит сальд? – лукаво спросила она.
– Это мой подарок.
– А вы, магистр, тоже балуетесь путешествиями через Дверь? – Астра насыпала на ладонь немного приманки, осторожно нюхая ее.
Читать бесплатно другие книги:
