Под тремя башнями Дмитриев Николай

Затока кувшинок

Лодка легко скользила мимо кустов, с обеих сторон нависающих над водой. Время от времени весло цеплялось за дно, и тогда Сашка, пользуясь им как шестом, преодолевал мелководье. Проплыв одной протокой, он повернул в другую, и здесь заросшие верболозом берега как бы раздвинулись, дав место прозрачно-зелёной воде, покрытой ковром из кувшинок.

— Ой, какая прелесть! — Нонна встала во весь рост и повернулась к Сашке. — Как ты узнал?.. Я никогда здесь не была…

Хлопец положил весло и довольно улыбнулся. Путешествие на катамаране не прошло даром, и, едва вернувшись, Сашка снова засел за свой план, вычерчивая на этот раз не только монастырские стены, но и сеть проток, испятнавших пойму. Идея водных исследований захватила его, и первое, что он сделал, это выпросил у Ярки лодку. Потом ещё полдня проторчал возле известной ему ограды, и, когда Нонна согласилась, хлопец чуть не запрыгал от радости.

Похоже, затея с приглашением Нонны на лодочную прогулку явно удалась, и Сашка, уже чуточку бахвалясь, показал план.

— А вот видишь?

Нонна опустилась на скамейку и принялась с интересом рассматривать ярко раскрашенный лист.

— Это что, ты сам рисовал? После того как я тебе про ход рассказала, да? — Нонна хитро посмотрела на Сашку. — Вот, даже пометил.

— А что, — солидно отозвался Сашка, — с картой легче. Кстати, откуда ты узнала, что мы ход ищем?

— А вот узнала! — Нонна скорчила уморительную гримасу и отвернулась. — Ты мне лучше расскажи, как вы туда лазили?

— Да что там! — Сашка махнул рукой. — Раскопали, спустились, прошли немного, а там дальше такой завал, динамитом не прошибёшь.

— Вернулись? — Нонна медленно скрутила план и положила на сиденье.

— Конечно… — Сашка пожал плечами и отвернулся.

— Жаль, — Нонна встала и, перебравшись на нос, удобно устроилась на пологой доске. — Я думала, вы найдете что-нибудь…

— Чего там найдешь? — Сашка пренебрежительно махнул рукой.

— Как чего? Найти можно. Тут многие ищут. Барахольщики. Найдут обгорелую ложку и рады-радёшеньки. — Нонна опустила руку за борт и, лениво брызгаясь, неожиданно спросила: — А ты золото любишь?

— Не знаю… — Сашка пожал плечами. — Не думал.

— А я бы хотела найти много-много золота… — Нонна положила голову на борт и мечтательно сощурилась. — Не денег… Мне денег не надо, а чтоб и серьги были, и кольца, и ожерелье, и всё это надеть…

— Зачем тебе? Ты и так красивая.

— Правда? — Нонна села, испытывающе посмотрела на Сашку и засмеялась. — А золотые сережки хочу!

— Где их возьмешь? — Сашка улыбнулся.

— Там в подземельях есть, — тихо и убеждённо сказала Нонна. — Люди говорят, там внизу сокровищница осталась, полная золота. Только её найти никак не могут, глубоко, наверное. Ты думаешь, вы одни в ходы лазили? — Нонна даже привстала. — Тут много таких. Вон ко мне Лер Олек всё время пристаёт, скажи да скажи…

— Кто это Лер? — удивленно спросил Сашка.

— Есть тут один… кладоискатель, — Нонна презрительно скривилась. — Всё клад найти хочет, лазит везде.

— Слушай, — Сашка взял весло и подогнал лодку. — А почему ты этому Леру про ход не сказала, а мне сказала?

— Потому! Сказала и все. — Нонна бросила на Сашку косой взгляд и отвернулась. — Не люблю, когда только за золотом лезут. Ты разве за золотом лез?

— Я?.. — Сашка оторопел. — Ты что!

— Ну вот. А если бы нашел золото, мне бы сережки подарил?

— Не знаю… — Сашка улыбнулся. — Подарил бы, наверное…

— Вот видишь, потому и сказала! — Она весело рассмеялась. — Греби правее, а то в берег воткнемся.

Сашка энергично заработал веслом, отводя лодку в сторону, и спросил:

— Слушай, я вот всё думаю… Откуда ты про ходы знаешь?

— А я колдунья, из сказки! — Нонна вскинула голову и дерзко посмотрела Сашке в глаза. — Я тебя к самому входу подвела, а ты пройти не смог. Эх ты, рыцарь…

— Чего сразу, рыцарь, рыцарь… — Сашка обиженно фыркнул. — Тоже мне заладили: золото, золото. Есть вещи важнее золота.

— Это какие же? — насмешливо протянула Нонна.

Сашке кстати вспомнился давний разговор с Миреком, когда тот упоминал о картине из музея, и хлопец упрямо мотнул головой.

— А такие! Я знаю, тут до войны картина была дорогущая. Если такую продать, это сколько ж золота получить можно.

— Картина? — несколько растерянно переспросила Нонна и, внимательно посмотрев на Сашку, убеждённо сказала: — Никаких картин в подземельях нет. Там сыро, и ничего такого сохранить нельзя.

— Так я ж не говорю, что там, — сразу стушевался Сашка. — Это я просто так, для примера.

— Ну, если для примера… — как бы нехотя согласилась Нонна. — Вот только какая польза? Ну, найдешь, ну, посмотришь, а дальше что?

— Так картину же продать можно, — загорячился Сашка. — И потом, я не для себя, я для всех!

— Для всех… Смешной. И кому бы ты сейчас ту картину продал?

В голосе Нонны звучала такая явная насмешка, что Сашка чуть было не проговорился. Когда-нибудь эта дерзкая девчонка об этом узнает. Когда-нибудь… Только сейчас, вовремя прикусив язык, Сашка понял, какие тяжелые обязанности накладывает на человека данное слово…

Так и не дождавшись ответа, Нонна оборвала разговор и демонстративно отвернулась. Сашке ничего другого не оставалось, как только с самым независимым видом грести, то и дело поглядывая на план. Уже далеко позади осталась затока кувшинок, но Сашка благодаря своей карте легко ориентировался и благополучно выбрался из водяного лабиринта.

Когда лодка снова оказалась на фарватере, Нонна попросила:

— Подвези меня к лестнице.

Сашке совсем не хотелось ссориться, и он с готовностью, будто и не было никакой размолвки, спросил:

— А что за лестница?

— Монастырская, — Нонна долгим взглядом посмотрела на Сашку, словно определяя, ссориться ли дальше, и, видимо, решив, что не стоит, вполне миролюбиво добавила: — Тут, рядом…

Монастырская лестница, начинаясь от самой воды, поднималась вверх, но никуда не вела. Может, раньше наверху что-то и было, но со временем всё исчезло, и сейчас там густо росли кусты, лишь кое-где прорезанные узкими тропинками, а за ними, чуть выше, торчали стены монастыря.

Сашка вылез на ступени, зацепив лодку, помог Нонне выйти и начал с интересом осматриваться.

— Слушай, а я и не знал про лестницу… — Он вытащил свой план и разложил прямо на ступенях. — Надо пометить…

Сашка принялся ориентировать карту, но ему помешали. Сверху по лестнице кто-то быстро спускался. Сашка поднял голову. К ним подходил высокий парень лет семнадцати. Увидев его, Нонна насмешливо протянула:

— А, Лер Олек, собственной персоной…

Лер остановился и, улыбнувшись Нонне, подозрительно посмотрел на Сашку, возившегося с планом.

— А чего это вы тут делаете?

— Как что? — Нонна показала на лодку. — Путешествуем. Заодно клады ищем, между прочим. Мы ж не такие кладоискатели, как некоторые. Кстати, ты как, нашёл уже свой клад?

— Я бы нашел… Да вот ты не хочешь…

Улыбаясь, Лер так и щупал сузившимися глазами лежавший на ступеньке Сашкин план.

Нонна демонстративно уперла руку в бок и, выставив локоть, заявила:

— Ты всё хочешь, чтоб я тебе ход показала?

Глаза Лера беспокойно забегали, и он сделал неопределенный жест.

— А я не хочу! — Нонна топнула ногой и с неожиданно злой интонацией закончила: — Я вот ему показала. Вон план, видишь!

— Ему? — Лер удивленно-пренебрежительно ткнул пальцем в Сашкину сторону. — А ты как, добре подумала?

— А ты что, своему швагру-полицаю пожалуешься? Попросишь, чтоб план забрал?

— А это мы увидим сейчас, кто кому жаловаться будет. — Глаза Лера злобно сощурились, и он, шагнув на ступеньку ниже, толкнул Сашку плечом. — Слушай ты, фраер, мы пока разойдемся по-хорошему, ты свой планчик тут оставишь, сядешь в лодочку и чтоб я тебя возле Нонки не видел, понял?..

Лер придвинулся ближе, но Сашка ловко подхватил лист и не сворачивая швырнул в лодку.

— Много хочешь, не жирно ли будет…

Договорить Сашка не успел. Молниеносным толчком Лер сбросил хлопца со ступенек в кусты и, выхватив из кармана коричневую деревяшку, злобно прошипел:

— Ну ты, фраер, не гоношись, лезь в лодку, неси план сюда.

В руке Лера звякнула пружинка, и из деревяшки само собой выскочило узкое треугольное лезвие. Ощупью цепляясь за ветки и не сводя глаз с ножа, Сашка медленно отступил назад и, одним прыжком махнув в лодку, схватил весло. И тут Лер, решив, что Сашка просто хочет удрать, совершил ошибку. Он прыгнул вниз и потянул нос лодки на себя. Сашка взмахнул веслом, лодка резко качнулась, и удар окованной жестью лопасти пришелся по толстой ветке.

Лер испуганно отскочил, а Сашка мгновенно выпрыгнул назад на лестницу и замер, перехватив обеими руками весло.

— Отскочь, фраер! — завизжал Лер, тыча ножик перед собой.

— Ну, ну… Бегу, падаю…

Сашка медленно переступил ступеньку, обломанная ударом ветка шлепнулась на воду, и окованный конец весла начал плавно отходить в сторону. Лер отчетливо понимал, что теперь промаха не будет. Десантный ножичек нужного эффекта не произвел и делал безжалостный удар веслом вполне правомерным. Лер поспешно отступил назад и вдруг, спрыгнув на боковую тропинку, отбежал метров на десять. Остановившись на секунду, он повернулся и, прежде чем скрыться за кустами, сдавленно крикнул:

— Зажди, фраер московский, ты меня еще вспомнишь!

Нонна, не проронившая во время стычки ни одного слова, проследила за бесславным отступлением Лера и весело рассмеялась:

— Браво, рыцарь! Конечно, шпага эффектнее, но кому что.

— Что есть, — Сашка смущенно улыбнулся и, повертев в руках весло, бросил его назад в лодку. — Жаль куст подвернулся.

— Не переживай, куста только жалко, — подзадорила Сашку Нонна.

— Слышь, а чего ты с ним так? — Сашка постарался незаметно отряхнуть испачканные при падении брюки. — Полицая какого-то вспомнила. У него что, кто-то в милиции работает?

— Да не в милиции, а в полиции, — Нонна сердито фыркнула. — Родич его при немцах полицаем был. Лер все возле него крутился.

— Тогда правильно, — Сашка вспомнил разговор и спросил: — Он что, вправду клад ищет?

— Да какой там клад… — Нонна махнула рукой. — В Старом городе при немцах гетто еврейское было. Говорят, они золота много спрятали. Будто такие старые подвалы есть, вот Лер туда залезть хочет.

— А почему ты мне ход показала, а не Леру?

— А я люблю отчаянных! — Нонна задорно вскинула голову, улыбнулась и легко побежала вверх по лестнице…

3агадка «П-В»

Сашка закончил наносить лестницу на план и положил карандаш. Полюбовавшись на свою работу, он аккуратно сложил лист и отложил в сторону. Теперь можно было заняться и другими делами. Открыв ящик письменного стола, Сашка начал выкладывать свои богатства. Там у него было много всякой всячины, но сегодня его интересовали только электрические фонари.

Фонари вообще пользовались большим спросом, а мальчишки с ними просто не расставались. У каждого мало-мальски уважающего себя хлопца в кармане обязательно болталась металлическая или пластмассовая коробочка с рефлектором под толстым стеклом.

Фонари были всякие — немецкие, американские, французские, итальянские и вообще неизвестно чьи. В своё время они числились в составе военно-табельного имущества, а теперь, начисто потеряв армейскую принадлежность, запросто переходили от владельца к владельцу.

И если взрослые относились к ним чисто утилитарно, ценя главным образом малый вес и долговечность, то мальчишье племя, отнюдь не чуждое моды, подразделяло фонари на офицерские со сменными цветными стёклами, американские в виде буквы «Г» с лампочкой «плюшкой» и, отмечая ещё целый ряд достоинств, в самом конце оставляли простые, годные лишь для освещения дороги в тёмное время.

У Сашки фонари были разные. Было даже два особо ценных с встроенной динамо-машиной. Такие фонари назывались «жучками» и пользовались большим спросом. Вот и сейчас, перебрав свою коллекцию, где были и коричневый офицерский с кнопками переключения стёкол, и американский цвета хаки, с «плюшкой», Сашка отложил один маленький «жучок» в сторону.

Прошлый раз, когда Мирек был у Сашки в гостях, этот «жучок» ему явно приглянулся. Немного подумав, Сашка рассудил, что два «жучка» для коллекции ни к чему, и решительно сунул фонарик в карман. Потом отошёл к тахте и снял висевший на ковре небольшой фотоаппарат в кожаном футляре. Эту игрушку на днях подарил ему отец, и теперь Сашка не разлучался с «кодаком», тем более что к нему удалось раздобыть и плёнку.

Плёнка была двойная, с бумажной подкладкой, на которой печатались номера кадров. Сашка заботливо отёр пыль и, расстегнув футляр, заглянул в окошечко. Там, в красном глазке, отчётливо виднелась цифра «3». Сашка перекинул кожаный ремешок через плечо и, чувствуя себя заправским репортером, отправился в гости к Миреку.

Футляр, болтавшийся сбоку, всё время напоминал о себе и, шагая по улице, Сашка поглядывал из стороны в сторону. Ему хотелось что-нибудь сфотографировать, но как назло ничего достойного по дороге не попадалось.

Так ничего и не увековечив, Сашка свернул уже на бывшую Уланскую, когда до него донеслись нарастающие хлопки запускаемого двигателя. Сашка остановился как вкопанный, сомнений быть не могло. Это снова, после недельного перерыва, на первой послевоенной стройке заработал экскаватор.

Сашка немедленно вернулся в переулок и через минуту оказался на краю внушительного котлована. С другой стороны сердито рычал и гремел весь вымазанный глиной драглайн, ритмично сбрасывавший вниз ковш и со скрежетом выволакивающий наверх очередной кубометр.

Да, это должен был получиться совсем неплохой снимок. Стрела экскаватора, победно задранная над жалкими халупами и пустырями. Сашка начал медленно отходить назад, но зацепился за водосток, оставшийся от разбитого в войну здания и теперь попусту пересекавший тротуар. Хлопец сердито чертыхнулся, и тут у него над ухом кто-то громко рассмеялся. Сашка обернулся и увидел Мирека.

— Ты чего это задом наперёд ходишь?

Мирек стоял, засунув руки в карманы штанов, и улыбался.

— Я к тебе шёл, — миролюбиво ответил Сашка.

— И пришёл сюда?

— Так ты тоже здесь!

— Я другое дело.

— Ты что, золото искать начал? — подпустил шпильку Сашка.

— Не, я на экскаватор смотрю. Это вон кто золото ищет. — и Мирек махнул рукой в сторону отвала, вокруг которого подозрительно суетилась кучка людей.

Как раз в эту минуту человек в широкополой шляпе и приталенном лоснящемся пиджаке проворно юркнул под самый ковш и начал лихорадочно ковырять землю тросточкой. Экскаваторщик высунулся из окошка кабины и послал владельца шляпы подальше. Но тот и сам, увидев всего лишь черепки битой посуды, поспешно отошел в сторону.

— Ну, народ! — Мирек без стеснения показал пальцем на заношенного типа с тросточкой. — Готовы целый день тут торчать.

— А ну их! — Сашка открыл аппарат и похвастался: — Во, видал! Я снимок делать буду! Знаешь, мне корреспондентом стать хочется, а это исторический факт. Первая стройка в городе!

— Ух ты! — Мирек сразу забыл о золотоискателях. — А как?

Сашка важно отцепил рамочку сбоку фотоаппарата и заглянул в неё. Покрутил видоискатель в разные стороны и великодушно предложил приятелю посмотреть тоже.

— Это что, видно, что на карточке получится? — спросил Мирек.

— Ну да, — кивнул Сашка и полез на кучу битого кирпича.

Отсюда получалось лучше. В кадр помещались и драглайн вместе со стрелой, и откос нового котлована, и домики позади машины, а, главное, спины зевак не загораживали объектив. Беззвучно пошевелив губами, Сашка высчитал диафрагму, установил и, наконец, нажал спуск. Аппарат коротко прожужжал, щелкнул, и снимок был готов. Присев на обломок стены и глядя в глазок, Сашка осторожно перевёл кадр.

— Слушай, а ты мне карточку сделаешь? — Мирек сел рядом.

— Конечно, и тебя, и Ярку сниму. Обязательно. Только не здесь. Мы другое какое место найдём. — Сашка застегнул футляр. — Да, хотел спросить тебя. Ты Лера хорошо знаешь?

— Знаю, а что?

— Просто интересуюсь…

Сашка попытался сделать безразличный вид, но Мирек уже насторожился.

— Слушай, а может, это он тебе тот ход показал?

— Нет, не он.

— Это кто же? — Мирек подозрительно глянул на Сашку.

— У него инициалы такие «П-В», — улыбнулся Сашка.

— Что еще за «П-В»? — заинтересовался Мирек.

Вместо ответа Сашка подхватил валявшийся под ногами гвоздь и выцарапал на штукатурке хитрый значок. Мирек поглядел на него и хмыкнул.

— Так это и есть твоё «П-В»?

— Ну да! — Сашка важно кивнул.

— Дурак. Сам ты «П-В». Это значок «нотабене».

— Какое ещё «нотабене»? — не понял Сашка.

— Такое, латинское, — Мирек покачал головой.

— Правда? — Сашка недоверчиво покосился на товарища. — А я думал…

— А ты думал, это её инициалы? — Мирек хитро сощурился. — Только не П-В, а Н-Б. Нонна Бачинская. Так?

— Откуда ты знаешь? — Сашка густо покраснел.

— Я-то знаю, а вот как ты узнал?

— Сама она со мной познакомилась, понял? — огрызнулся Сашка.

— Сама?.. — Мирек даже присвистнул от удивления. — Дела… И про ход она сказала?

— Она. Кто ещё?

— А я чего-то решил, что Лер.

— Ничего твой Лер не знал, понял?

— Лер много знает, — Мирек покачал головой. — Может, больше всех, только не говорит никому. Наоборот, других расспрашивает. Он, между прочим, и про тебя спрашивал, интересовался. Вот я и подумал, что он сказал, а выходит, Нонка…

— Говорят тебе, ничего Лер не знал! — закипятился Сашка.

— Погоди, чего ты?.. Постой, постой, — догадался Мирек, — у тебя что, было с Лером что-то?

— Ну, было, было! — Сашка сердито теребил застежку на футляре фотоаппарата. — С ножом он на меня полез! С десантным…

— С ножом? Ты что? — Мирек не на шутку перепугался. — Ты можешь объяснить толком?

— Чего объяснять? Я в лодке сидел, план рассматривал. А тут Лер подходит и с ножом ко мне, план забрать хотел.

— А ты что?

— А что я? Он с ножиком, я с веслом. Жалко, куст помешал, а то б прибил. Я хотел еще раз дать, а он ходу. То пыжился, чтоб я тебя возле Нонки не видел, а она тут, а он драпать…

— Значит, и Нонка с тобой была? А ей чего надо? — Мирек недоумённо пожал плечами. — Может, из-за дома?

— Какой ещё дом? — Сашка так и взвился. — На лодке мы с ней катались, а Лер увидел, понял?

— Я-то понял… — Мирек вздохнул. — Ну Лер, ладно, он из-за Нонки на кого хочешь полезет, а ты что, не знал, что вы в доме ихнем живёте?

— Бачинского? — переспросил Сашка. — Значит, это Нонкин дом?

— Ну, не совсем. Нонка сейчас с бабкой живёт, а там дядька её жил, в войну пропал… А вы что, разве о доме не говорили?

— Да нет же, я и фамилию её вот только сейчас узнал.

— Странно, а меня она спрашивала, и про дом, и про тебя тоже…

— Стой, стой.. — Сашка схватил Мирека за руку. — Так, значит, это ты ей про меня рассказал?

— Ну я, а что? — Мирек с независимым видом отвернулся.

С минуту приятели посидели на кирпичах, глядя в разные стороны. Потом Мирек, не поворачивая головы, спросил:

— Слышь, а чего ты майору не сказал, что это Нонка ход показала?

— Какая разница? — Сашка пожал плечами. — Случайно ведь тоже могли найти, разве не так?

— Так, не так, — насупился Мирек. — Наверно, надо было сказать…

Сашка опять было надулся, но потом не выдержал и заговорил:

— Слышь, Мирек… Ну не хотел я. Не хотел, чтоб про неё знали. И ты не рассказывай, ладно?.. А я тебе «жучок» подарю.

— Да? — Мирек сразу обиделся. — Как Нонка, так и «жучок», да?

— Не веришь? Вот, смотри. — Сашка вытащил «жучок» из кармана. — Я тебе его нёс!

— Врешь, наверное, — Мирек покосился на фонарь.

— Бери, бери! — Сашка довольно рассмеялся. — Там знаешь как вышло…

Мирек совестился брать «жучок», но всё же соблазн был велик.

— Ты не думай. Я и без фонаря никому не сказал бы…

— А если бы рассказал, то что? — рассердился Сашка. — Бери фонарь! — Он втиснул «жучок» в руку Миреку. — Ну как, рассказывать?

— Рассказывай! — Мирек кивнул и нажал рычаг динамки…

Бой в воротной башне

С косогора Старый город был виден почти целиком. Слева, на холме, его четко ограничивал силуэт замка, в центре высились купола костёла и шпиль кирхи, а вправо, постепенно понижаясь, крыши домов как бы тонули в зелени, густо разросшейся по краю поймы.

Когда, слегка подзадержавшись, запыхавшийся Сашка прибежал сюда, Мирек уже удобно расположился на траве и, подпершись кулаком, сосредоточенно жевал стебелек. Увидев спешащего к нему Сашку, он поднял голову.

— Ты чего опаздываешь?

— Ничуть не опаздываю!

Они собирались сегодня забраться в Старый город, чтобы сделать несколько снимков, и Сашка прямо горел от нетерпения.

— А Ярки что, нету ещё?

— Придёт… — лениво отозвался Мирек и, выплюнув травинку, снова положил голову на руки.

— Ну вот, Ярки нет, сам дрыхнешь, а я у тебя опаздываю…

Сашка недовольно запыхтел и, расстегнув футляр фотоаппарата, начал заглядывать в видоискатель. В этот момент сверху послышалось бравурное пение, и над откосом возникла плотная Яркина фигура. Увидев приятелей, он махнул рукой и напрямик скатился по косогору вниз. Не успев шлепнуться на траву, Ярко уже протянул руку к фотоаппарату.

— А ну дай!

Сашка показал ему, куда смотреть, и Ярко, высунув от усердия язык, уставился через глазок на шпиль кирхи, а потом поочередно нацелился на каждую из замковых башен.

— Мирово! — Ярко с сожалением вернул фотоаппарат и щелкнул языком. — Одно плохо!

— Что же? — Сашка начал поворачивать кольцо диафрагмы.

— Тут только фотография получится, — Ярко мечтательно улыбнулся, — а если б можно было бы, как в кино!

— Ишь, чего захотел, — рассмеялся Мирек. — И чтоб ты снимал?

— А что, я б всякое наснимал!

— Ну, например, — не унимался Мирек.

— А вот и например!..

Ярко вскочил на ноги и бросил лукавый взгляд на приятелей.

— Був я якось в городе, дывлюсь, йде соби такий пан, у штанях по коленку, а навстречу ему така пани, — Ярко томно закатил глаза и растопырил руки. — А наш пан, як стоял, так и сел.