Лабиринт Калугин Алексей

– И что же вы вспомнили? Может быть, скажете нам наконец?

Она меньше всех понимала, что вообще происходит, и это заставляло ее нервничать.

Кивановы посмотрели друг на друга, словно договариваясь мысленно, кто будет говорить.

Начал Киванов-два:

– У меня, так же как и у моего двойника, во время сна в треугольном зале был телепатический контакт с хозяевами Лабиринта.

Штрайх громко и протяжно свистнул.

Все разом посмотрели на него.

– Нет-нет, – виновато взмахнул руками Штрайх. – У меня нет никаких комментариев. Я просто поражен.

– Мы тоже, – усмехнулся одними губами Кийск.

– А кто они такие, эти хозяева Лабиринта? – спросил Качетрян, обращаясь сразу к обоим Борисам.

Киванов-два пожал плечами:

– Не знаю.

Качетрян с надеждой посмотрел на другого Киванова, но тот тоже отрицательно покачал головой.

– Но они похожи на людей? – не унимался Качетрян.

– Не знаю, я их не видел, – ответил Киванов-два.

– Они сейчас находятся здесь, на этой планете? – не оставлял попыток хоть что-нибудь разузнать Качетрян.

– Я ничего про них не знаю, – четко, с расстановкой, сдерживая раздражение, произнес Киванов-два.

Качетрян разочарованно выгнул губы:

– Тогда какой же это контакт?

– Мне просто было передано нечто вроде послания, – сказал Киванов-один. – Мы должны закончить все работы на планете, свернуть станцию и улететь первым же кораблем. Больше никто и никогда не должен ступать на планету РХ-183.

– Похоже на ультиматум, – задумчиво произнес Маклайн.

– Это и есть ультиматум, – подтвердил Киванов-два.

– Но мы передали на Землю сообщение о Лабиринте, и к нам уже летит корабль с отрядом Совета безопасности, – сказал Кийск.

Киванов-два утвердительно наклонил голову:

– На этом корабле, вместе с эсбэшниками, нам советуют убраться.

– Нам рекомендовано, – продолжил Киванов-один, – показать эсбэшникам какую-нибудь подходящую пещеру в горах на юге и сделать вид, что именно ее мы и имели в виду, сообщая о Лабиринте.

– Хозяевам Лабиринта известно, что именно мы сообщили на Землю? – спросил Кийск.

– Известно, – уверенно подтвердил Киванов-два. – Они прекрасно осведомлены обо всем, что происходит на станции.

– Но эсбэшники и сами могут наткнуться на Лабиринт.

– Они его не найдут, – все так же уверенно сказал Киванов-два. – И нас туда тоже больше не пустят.

– Послушайте, близняшки! – воскликнула вдруг Марта. – Один из вас – это замаскированный хозяин!

– Нет, – ответил Киванов-один.

Киванов-два тоже отрицательно качнул головой:

– Один из нас – это просто биокопия другого.

– А кто из вас настоящий? – спросил Палмер.

Кивановы посмотрели друг на друга. Каждый из них хотел сказать, что именно он и есть настоящий Борис Киванов, а его двойник – биокопия, но они только молча опустили глаза и пожали плечами.

– Давайте продолжим об ультиматуме, – сказал Маклайн. – Нам предложено… гм… убраться отсюда и молчать о Лабиринте. Что произойдет, если мы не выполним этих требований?

– Тогда хозяева сами предпримут необходимые действия, – ответил Киванов-один.

– Какие?

– Не знаю.

– А, собственно, для чего эти самые хозяева подослали нам второго Бориса? – обратился одновременно ко всем Палмер.

– Ну, это как раз проще всего, – ответил ему Кийск. – Во-первых, если бы из Лабиринта вернулся только один настоящий Борис и начал рассказывать нам то, что сейчас мы услышали от двоих, мы, скорее всего, сочли бы его, мягко говоря, не совсем здоровым и отправили бы к Марте глотать витамины. Да и сам Киванов мог решить, что ему просто что-то пригрезилось. Во-вторых, таким образом хозяева очень наглядно продемонстрировали нам свои возможности. Каждый из нас хотя бы раз спускался в Лабиринт. – Кийск поднял указательный палец вверх и сделал многозначительную паузу: – Так что не удивляйтесь, если вдруг встретите своего двойника.

Марта прикрыла рот ладонью, сдерживая готовый вырваться возглас, глаза ее испуганно округлились. Всем остальным, хотя они и старались это скрыть, тоже сделалось от такой возможности несколько не по себе.

Вопрос, интересовавший всех, задал Штрайх:

– И что же мы будем делать?

Маклайн посмотрел на Кийска, переадресовывая ему вопрос Штрайха. Кийск понял, что в сложившейся ситуации решения придется принимать ему. Он почувствовал себя в своей стихии: тоскливое выжидание не соответствовало его натуре, он весь был запрограммирован на активные действия. Для него жить значило балансировать на проволоке, натянутой над пропастью.

– Вы уверены, что не знаете, кто из вас копия? – спросил Кийск у Кивановых.

– Я не знаю, – ответил Киванов-два.

– Я тоже, – покачал головой Киванов-один.

– В таком случае, если вы не возражаете, мы попросим Марту провести медицинское освидетельствование.

Марта согласно кивнула. Кивановы тоже не выразили протеста.

Кийск повернулся к Качетряну:

– Поможешь Марте?

– Конечно. – Карен сразу же поднялся на ноги.

– Сообщите сразу, как только будут какие-нибудь результаты.

Качетрян, Ивлева и Кивановы вышли из комнаты.

– Господин Маклайн, я полагаю, нам следует немедленно поставить в известность обо всем происходящем Землю и направляющийся к нам корабль Совета безопасности.

– Да-да, конечно, – руки Маклайна суетливо забегали по столу, как будто он потерял что-то очень важное.

– Кроме того, следует включить автономные системы жизнеобеспечения корпусов, заблокировать двери, все отсеки и переходы и перевести управление ими на главный пульт. Любую дверь будем открывать, только убедившись, что впускаем своего.

Штрайх усмехнулся:

– Ты уже знаешь, как отличить своего от чужого?

Кийск шутливого тона не принял.

– Над этим мы еще подумаем. Надо будет ввести систему опознавательных знаков.

– Я так понял, что ультиматум хозяев мы не принимаем, – констатировал Палмер. – Какие ответные действия мы можем ожидать с их стороны?

– Могу предложить один из вариантов, – сказал Штрайх. – Нас можно ликвидировать и заменить копиями, которые сделают то, от чего мы отказались.

– Господин Штрайх! – возмущенно воскликнул Маклайн. – Вы выбрали самый ужасный из всех возможных вариантов! Нам пока еще не причинили никакого вреда!

– Да, но и мы пока еще не предприняли никаких конкретных действий.

– А если ничего и не предпринимать? – предложил Палмер. – До тех пор, пока не прилетит корабль Совета безопасности. Он будет здесь всего через три дня. Тогда мы и покажем им двух Борисов, расскажем, что у нас здесь происходит, – пусть они со всем этим разбираются, это их работа! А мы до их прибытия можем спокойно отсидеться на станции.

– Очень сомневаюсь, – ни к кому не обращаясь, буркнул Штрайх и принялся старательно обгрызать ногти.

Кийск посмотрел на Маклайна. Тот, двумя пальцами взявшись за оправу, поправил очки и взглядом дал понять Кийску, что ждет ответа от него.

– Отсиживаться на станции нам придется в любом случае, – сказал Кийск. – Ни о каких работах снаружи теперь не может быть и речи.

– А там и делать-то нечего, – вставил Штрайх.

– Но сообщить в Совет безопасности о хозяевах Лабиринта и о их ультиматуме мы должны немедленно, не дожидаясь корабля.

– К чему такая спешка? – недовольно спросил Палмер.

– Мне очень не нравится вариант развития событий, предложенный Игорем. Эсбэшники должны быть готовы к тому, что вместо нас их могут встретить двойники. А если двойники заменят нас на станции, то они же и полетят на Землю. И что они станут делать там? Семь чужих существ с никому не известными программами, с непонятной нам психикой и логикой поведения и наделенные при этом полной свободой действий, поскольку все принимают их за обычных людей.

В кабинете воцарилась тишина. Маклайн, близоруко щурясь, протирал салфеткой очки. Штрайх старательно обгрызал ноготь на мизинце.

– Хотел бы я взглянуть на этих хозяев, – пробормотал он.

– Но у нас даже нет оружия! – воскликнул Палмер, вскакивая с кресла.

– Ты собрался с кем-то воевать? – скосил на него глаза Штрайх.

– Нет, – раздраженно взмахнул рукой Палмер и сел обратно в кресло. – Чертовы эсбэшники! – воскликнул он и стукнул кулаком по подлокотнику. – Из-за их чертова индекса «пятнадцать» мы остались без оружия, с голыми руками!

– На складе есть плазменные резаки, – сказал Кийск. – В случае необходимости их можно использовать как оружие.

– Хорошенькое оружие! – презрительно тряхнул головой Палмер. – Действует на расстоянии в полметра!

– Это лучше, чем ничего.

– С таким же успехом можно раздать всем кухонные ножи!

Маклайн закончил протирать очки и едва заметно подрагивающими руками водрузил их на свой длинный нос.

– Господа! Молодые люди! – Голос его нервно вибрировал. – Ну почему вы все хотите видеть в таком мрачном свете? Пока еще не произошло ничего страшного. Будем надеяться, что ничего и не произойдет.

Кийск поднялся из кресла.

– Я как раз и хочу сделать все от нас зависящее, чтобы ничего не произошло. Ален, сходи на склад и принеси плазменные резаки. Их должно быть шесть штук. Заодно включи шлюзовую систему ворот складского корпуса: две двери лучше, чем одна. Игорь, ты сделай то же самое в других корпусах. А мы с господином Маклайном тем временем свяжемся с кораблем СБ.

Глава 4
Без связи

В командном отсеке Кийск усадил Маклайна во вращающееся кресло и занял место справа от него, чтобы иметь доступ к контрольной клавиатуре настройки.

– Вы готовы, профессор? – спросил он, набрав код вызова.

– Дайте мне несколько минут. – Маклайн достал из кармана блокнот и авторучку. – Я должен набросать план того, что буду говорить. Чтобы ничего не упустить.

Кийск не стал спорить – несколько минут ничего не решали. Повернувшись в сторону, он включил программу контрольной настройки линии дальней связи.

Внезапно сзади кто-то схватил его за плечи и с огромной силой отшвырнул в сторону. Кийск ударился виском о какой-то выступающий угол и на мгновение потерял сознание.

Очнулся он уже на полу. Кровь из рассеченного лба заливала глаза. Кийск вытер кровь ладонью и попытался подняться.

Маклайн сидел на стуле с открытым ртом. Блокнот выпал у него из рук, очки висели на самом кончике носа, и, пытаясь поправить их рукой, в которой он продолжал сжимать авторучку, Маклайн провел у себя на щеке жирную черную линию.

Рядом с ним, спиной к Кийску, стоял Борис Киванов с полуметровым отрезком железной трубы в руке.

Пытаясь подняться на непослушные, разъезжающиеся в стороны ноги, Кийск видел все, как в замедленном кино.

Киванов вскинул над головой руку с зажатой в ней трубой. Маклайн вжался в кресло и беспомощно выставил вперед руку, в которой все еще держал авторучку. В выражении его лица не было ни страха, ни боли – только растерянность и непонимание того, что происходит.

Киванов ударил не Маклайна. Он дважды обрушил трубу на лицевую панель управления пульта. Удары он наносил плашмя, по касательной, сбивая ручки, верньеры и клавиши, выворачивая из гнезд индикаторы. После этого он взял трубу двумя руками и, как кол в землю, вогнал ее в центр панели. Раздался сухой треск замкнувших проводов, запахло горелой изоляцией.

Кийску удалось встать на ноги в тот момент, когда Киванов выдернул из стойки монитор и разбил его об угол блока автономной системы жизнеобеспечения.

С громким хлопком экран монитора разлетелся вдребезги. Один из осколков чиркнул Маклайна по щеке. Маклайн вздрогнул, провел ладонью по лицу и увидел на руке кровь. Вид крови вывел его из состояния ступора.

– Господин Киванов! Что вы делаете?! Прекратите немедленно! – визгливо закричал он и обеими руками вцепился в левую руку Киванова.

Киванов легко, встряхнув рукой, отбросил Маклайна и взялся за следующий монитор.

Кийск подошел к нему сзади и, привстав на носки, что было сил ударил кулаком в основание черепа. Что-то мерзко хрустнуло, Киванов, выпустив монитор из рук, упал грудью на пульт и медленно сполз по нему на пол.

– Боже мой, боже мой, – едва слышным шепотом причитал Маклайн.

Кийск вытер рукавом кровь, сочившуюся из широкой раны на лбу, и, задвинув на место монитор, с тоской посмотрел на искореженную панель.

– Дня два уйдет на ремонт. Но связь, я думаю, удастся наладить раньше. Нужно будет только кожух снять. Как вы, профессор?

Маклайн, продолжая что-то невнятно бормотать, смотрел на распростертое у его ног тело.

– Вы убили человека, – смог наконец членораздельно выговорить он.

– А вы бы предпочли, чтобы следующим монитором он размозжил вам голову?

Кийск присел на корточки, снова промокнул рукавом кровь на лбу и приложил пальцы к шее Киванова:

– Да, он мертв.

Кийск перевернул труп на спину и, взглянув на карман его куртки, удивленно присвистнул.

– Что такое? – спросил Маклайн.

Он хотел и не мог отвести взгляда от мертвых глаз, бессмысленно уставившихся в потолок.

– Третий, – сказал Кийск.

– Что «третий»? – не понял Маклайн.

– Киванов-третий. Хозяева начали применять против нас санкции.

Маклайн, с трудом оторвав свой взгляд от стеклянных глаз трупа, посмотрел на его грудь: на кармане не было никакой отметки.

Кийск взял Маклайна за локоть и помог ему подняться со стула.

– Пойдемте к Марте, господин Маклайн. Узнаем, как дела у них с Качетряном.

По дороге они ни о чем не говорили. Маклайн следовал за Кийском, переставляя ноги словно сомнамбула. Кийск прекрасно понимал состояние профессора, который, должно быть, впервые в жизни видел, как убивают человека.

В приемной медицинского отсека работал Качетрян. Он сравнивал какие-то снимки, выведенные на плоский горизонтальный экран, подсоединенный к широкопрофильному диагностору. Увидев перемазанные кровью лица Кийска и Маклайна, Качетрян удивленно вскинул брови.

– Что с вами приключилось? – спросил он и громко крикнул: – Марта, к тебе пациенты!

Из соседней комнаты выбежала встревоженная Марта, тихо ойкнула, взглянув на раненых, и повела их в перевязочную. Вслед за ними туда зашел и Качетрян, которому не терпелось узнать, что же произошло.

В ответ на незаданный вопрос Маклайн лишь молча руками развел, – сам, мол, не пойму, как это случилось.

– Оба Кивановы здесь? – Спросил, усаживаясь в кресло, Кийск.

– Здесь, – ответила Марта. – Я только что сделала им обоим компьютерную томографию черепа.

Раздвинув рану на виске Кийска двумя пальцами, Марта быстро и ловко промыла ее.

– Придется наложить швы.

Кийск безразлично махнул рукой:

– Давай.

Марта достала стерильный пакет с шовным материалом.

– По Кивановым какие-нибудь результаты есть?

Ответил ему Качетрян. И, как обычно, начал он изда-лека:

– В одной книге мне как-то раз попалась занятная история о промышленном шпионаже в двадцатом веке. Одна компания выкрала у другой опытный образец нового авиационного топливного насоса. Торопясь запустить его в производство, компания, укравшая насос, не стала разбираться что в нем для чего, а попросту скопировала его один к одному. Пикантность ситуации заключалась в том, что при изготовлении образца в его корпусе случайно оказалась пробита дырочка, которую затянули болтом. Компания-пират в свою очередь стала на своем конвейере аккуратно просверливать такие же дырочки в корпусе каждого серийного насоса, а потом затягивать их болтами.

– Ну и к чему ты все это нам рассказываешь?

– А к тому, что хозяева Лабиринта поступили точно так же. Двое наших Борисов идентичны вплоть до пломб на зубах.

– Понятно.

Кийск потрогал повязку, которую наклеила ему поверх шва Марта, и уступил место Маклайну.

– Если тебе нужен статистический материал, – сказал он Качетряну, – можешь сходить в командный отсек. Там лежит еще один Киванов.

Глава 5
В темноте

Складской корпус представлял собой один большой ангар, разделенный на симметричные квадратные секции металлопластиковыми переборками. Около внешних ворот на огороженной турникетом площадке стояли вездеходы. Окон в корпусе не было; помещение заливал яркий, чуть голубоватый свет расположенных под потолком осветительных панелей.

Палмер прошел между рядами боксов, обогнул площадку с вездеходами и вышел в тамбур внешних ворот. Он вдавил клавишу на щитке возле двери, и глухо загудевший привод раздвинул створки ворот в стороны.

За воротами расстилалась мертвая каменная пустыня, окрашенная в кроваво-красный цвет лучами заходящего светила. Палмер в течение нескольких минут до рези в глазах всматривался в однообразное нагромождение валунов, но не заметил среди них никаких признаков жизни, ни малейшего движения. И тем не менее он ощущал смутное, свербящее беспокойство: безмолвие и неподвижность были похожи на предвестников приближающейся грозы. Как далеко протягиваются коридоры Лабиринта? Может быть, он сейчас здесь, под ногами, подобно гигантскому червю, стянул кольца своих ходов вокруг станции и, наблюдая, ждет? Палмер зябко передернул плечами и вдруг, словно испугавшись чего-то, быстро, гораздо сильнее, чем требовалось, хлопнул ладонью по клавише дверного привода.

Дождавшись, когда створки ворот встали на место, Палмер до отказа закрутил штурвал ручной блокировки двери. Выйдя из тамбура, он включил щиток шлюзовой системы, и вторая дверь, лязгнув, закрыла тамбур. Заблокировав и ее ручным штурвалом, Палмер переключил управление шлюзом на главный пульт.

Пройдя между вездеходами, он перепрыгнул через турникет и вошел в проход между боксами.

Номера на зеленых дверях боксов были выведены желтой флуоресцирующей краской. Палмер отлично знал расположение боксов: для того чтобы выйти к пятнадцатому, ему нужно было свернуть в четвертый проход направо.

Палмер миновал второй проход, когда внезапно во всем корпусе погас свет. Оказавшись в полной темноте, он инстинктивно прижался спиной к холодной стенке бокса. На противоположной стене бледно светилось число «сорок два».

На складе имелось три выключателя: около внешних ворот и рядом с переходами, соединяющими склад с другими корпусами. Любым из них можно включить или выключить свет во всем корпусе. Аварийное освещение не включилось, – значит, кто-то отключил свет намеренно.

Замерев, затаив дыхание, Палмер напряженно вслушивался в темноту. Не было слышно ни единого звука.

Первой его мыслью было спрятаться в боксе, но двери боксов не имеют запоров, да и сколько можно высидеть в темноте, ожидая неизвестно чего?

Проход, по которому шел Палмер до того, как погас свет, выходил чуть правее перехода в жилой корпус. Ведя рукой по стене, Палмер медленно, стараясь не производить лишних звуков, двинулся вперед. Через несколько шагов рука сорвалась в пустоту – поперечный проход. Расставив руки в стороны, Палмер миновал перекресток и пошел дальше, как и прежде придерживаясь стены. Ориентироваться помогали тускло светящиеся желтым номера на дверях боксов.

Палмер дошел до следующего перекрестка, когда в лицо ему ударил яркий свет: кто-то стоял в начале прохода, держа перед собой зажженный фонарь. Палмер замер, прикрыв глаза рукой. Человек с фонарем медленно двинулся ему навстречу.

– Кто здесь? – крикнул Палмер срывающимся от напряжения голосом.

Ответа не последовало. Неизвестный продолжал движение.

Палмер бросился было в левый проход, чтобы попытаться, опередив незнакомца, добежать до перехода в лабораторный корпус, но оттуда в глаза ему ударил луч еще одного фонаря.

Палмер понял, что попал в ловушку. Бежать назад и пытаться открыть внешние ворота не имело смысла, – преследователи настигнут его прежде, чем он успеет отвернуть штурвалы двух шлюзовых дверей.

Фонари, поймав Палмера в перекрестье лучей, неумолимо приближались.

Палмер затравленно огляделся по сторонам. В правом проходе, который пока еще оставался свободным, ему бросилась в глаза цифра на двери бокса – «семнадцать». Следом за ним находился пятнадцатый бокс, а в нем – плазменные резаки.

Бросившись в проход, Палмер услышал за спиной топот бегущих ног, – преследователи не хотели упустить его.

Добежав до двери с номером «пятнадцать», Палмер распахнул ее и, выскочив из луча света, нырнул в густую темноту. Захлопнув дверь, он принялся лихорадочно шарить руками по полкам открытых стеллажей, сбивая в кровь суставы пальцев, срывая ногти о какие-то совсем ненужные ему сейчас инструменты.

– Где? Где они?! Где?! – то едва слышно бормотал, то вскрикивал он.

Наконец пальцы его зацепились за рукоятку, покрытую гладким, чуть теплым на ощупь термопластиком.

Палмер рванул рукоятку на себя и, выдернув из груды других инструментов, прижал к груди плазменный резак. Стараясь унять дрожь в руках, он положил корпус резака на раскрытую левую ладонь и большим пальцем перебросил тумблер выключателя в рабочее положение. На кончике жала резака появилось бледно-голубое, едва заметное свечение, которое вытягивалось все дальше вперед по мере того, как Палмер вдавливал в рукоятку клавишу регулятора мощности.

– Ну, теперь заходите, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

Слова эти, скорее всего, адресовались не притаившимся в темноте врагам, а самому себе, для поддержания боевого духа.

От сильного удара снаружи дверь распахнулась, и Палмер вновь на мгновение ослеп от ударившего в глаза света.

– Не двигайся! Стой на месте! – заорал Палмер, выставив резак на вытянутых руках вперед и до предела вдавив клавишу регулятора мощности.

– Не психуй, Ален, – спокойным голосом произнес тот, кто стоял в дверях. – Выключи резак.

Голос показался Палмеру чужим, совершенно незнакомым.

– Кто ты такой? Что ты здесь делаешь? – спросил Палмер и, не получив ответа, вновь сорвался на крик. – Убирайся!

– Подожди немного, сейчас включат свет, – все так же спокойно ответил голос из пятна света.

Они стояли друг против друга молча, не двигаясь.

Палмера начала бить крупная нервная дрожь, жало плазменного резака в его руках дергалось из стороны в сторону. Он лихорадочно пытался сообразить, что же ему делать, когда включится свет? Угрожая резаком, заставить чужака освободить дорогу и попытаться добраться до перехода? Но второй чужак, который пошел включать свет, может снова выключить его в любой момент. В полной темноте, не зная, сколько чужаков находится на складе, Палмер, даже вооруженный плазменным резаком, будет беззащитен. Отобрать у чужака фонарь? Интересно, фонари у них свои или они разыскали их на складе? Если они знали, где лежат фонари, то вполне могли знать и про плазменные резаки. Может быть, им нужны они, а он, Палмер, просто случайно оказался на пути? Жалко, что на боксах нет запоров, – можно было бы закрыть чужака. А почему он, собственно, поверил, что кто-то должен включить свет? Чужак просто зачем-то тянет время…

В этот момент зажегся свет.

– Не двигайся! – закричал Палмер, зажмурив на мгновение глаза.

Когда глаза привыкли к свету, Палмер увидел, что в дверях, привалившись плечом к косяку и небрежно поигрывая фонариком, который он держал в руке, стоит его двойник.

– Ну что? – спросил он Палмера. – Как впечатление?

Палмер сбросил мощность резака до минимума и опустил его жалом вниз. При ярком свете этот небольшого роста, худой человек с ранними залысинами на лбу и знакомым прищуром глаз вовсе не казался опасным.

– Кто ты такой? – спросил Палмер.

– Ты не знаешь? – двойник с наигранным удивлением поднял брови и округлил глаза: – Я – Ален Палмер.

– Не прикидывайся дураком!

– Ну хорошо. Тогда я – твоя биокопия. Хотя с таким же успехом можно утверждать обратное: что ты моя биокопия. Между нами нет абсолютно никакой разницы.

– Кроме того, что я – настоящий. Я – человек.

– А я, по-твоему, кто? Монстр?

– Пока не знаю. Как ты здесь оказался?

Двойник насмешливо скривил губы:

– А ты помнишь, как появился на свет?

– Сколько вас?

Двойник демонстративно посмотрел по сторонам и разочарованно развел руками:

– Похоже, что нас с тобой только двое.

– Хватит! – Палмер угрожающе приподнял резак.

– Ты собираешься меня убить? – удивился двойник.

– Если возникнет необходимость.

– Но за что?