Могила для двоих (сборник) Леонов Николай
– Ну да, конечно, – ответила более словоохотливая Настя. – Мы ведь обе живем в Иркутске, а это не такой уж большой город. К тому же Сергей постоянно ведет дела с Константином Геннадьевичем, и мы бываем у них дома, и там иногда встречаемся с Виталием и Леной.
– А что, твой Сергей еще не перебрался на Кипр? – спросила Лена. – Ходили слухи, что он там половину острова скупил…
– Да, Сережа занимался скупкой недвижимости, – кивнула Настя. – И не только на Кипре, но и в Болгарии, Черногории. Он мне говорил, что там недвижимость недооценена, со временем ее стоимость возрастет, и он неплохо заработает. Но переезжать туда он никогда не собирался, с чего ты взяла? Он и в Москву не хочет уезжать. Это я его иногда уговариваю сменить место жительства, а он не хочет.
– Я этого, честно говоря, не понимаю, – пожала плечами Лена. – Мы с Виталием оба не против перебраться в Москву. Только он говорит, что в столицу надо переезжать с солидным заделом, чтобы не быть там на последних ролях. И тут я с ним согласна.
Они прошли уже около полукилометра. Усадьба с ее постройками осталась позади, но пока еще была видна. Но тут берег повернул южнее, и усадьба скрылась из виду. Зато стал виден другой участок берега. На другой стороне бухты острые глаза Гурова различили какие-то строения. Очевидно, там находился поселок, о котором говорил Кувшинов.
– Ну вот, и Заречье видно, – объявил он. – Если захотим, можем до него…
Он не закончил фразу, и для этого была причина. Спереди послышался мощный рев, и стало видно, что его производит. К озеру выходило небольшое ущелье. В сухую погоду его можно было миновать, не заметив, теперь же из него хлестал в озеро бурлящий поток воды. Он нес ветки, обломки деревьев, разный лесной мусор и был таким мощным, что перейти его невозможно – разве что перелететь.
– Да, добраться до поселка нам не удастся, – констатировал Гуров. – Ну что, поворачиваем обратно?
– Пошли скорее назад, – поторопила Лена, – а то, того и гляди, дождь снова пойдет. Не понимаю, что хорошего бродить по этим камням!
– А я не понимаю, что хорошего целый день сидеть в четырех стенах! – заявила в ответ Настя. – Сидеть и тосковать!
Было заметно, что обе женщины обмениваются подобными репликами не в первый раз.
– Значит, из поселка к нам никто не доберется, – задумчиво проговорила Лена, когда они уже шли обратно. – А может, это даже хорошо. Мало ли какой люд там живет! А так… Продуктов у нас хватит. А если что случится – дядя Костя вызовет помощь по телефону. У него ведь сотовый телефон есть, он хоть с Иркутском, хоть с Москвой связаться может.
– Да, это неплохо… – пробормотал Гуров.
Они прошли еще метров пятьдесят – и снова пошел дождь, который быстро превратился в ливень. Последние метры они буквально бежали и остановились, только очутившись на веранде, под крышей.
– Ну все, хватит с меня этих прогулок! – заявила Лена, сбрасывая дождевик и тяжелые резиновые сапоги.
– А мне, наоборот, нравится! – улыбнулась Настя. – Если бы дождь не был такой сильный, я бы еще прошлась.
Лена поспешила уйти в дом – греться и сушиться, а Гуров с Настей остались на веранде.
– Вы, как я понял из реплик Лены, любите пешком ходить, – заметил Лев.
– Да, я в студенческие годы туризмом занималась. Правда, в серьезные походы не выбиралась, так, по окрестностям в основном ходила, на Байкал ездили.
– Что, там и с мужем познакомились?
– Нет, что вы! – рассмеялась Настя. – Сережа у меня человек исключительно домашний, походную жизнь не переносит. И на отдых любит ездить в отели «пять звезд», и чтобы была система «все включено», и полное обслуживание… Тут мы с ним расходимся. Зато в другом сходимся. Например, в любви к искусству. В кино часто ходим, и дома у нас хорошая фильмотека. А еще музыку любим, в основном джаз. Сережа и сам на трубе играет. Мы с ним познакомились на концерте, если вас это интересует. А мне движения не хватает, у меня от него настроение поднимается. Так что, надумаете еще погулять, пригласите меня с собой.
– Обязательно приглашу, – пообещал Гуров. – Правда, в ближайшее время это вряд ли получится, видите, как поливает.
– Ну, ничего! Заряд бодрости я уже получила. Надо еще какое-нибудь развлечение на вечер придумать – и день пройдет не зря. Например, устроить танцы.
– А что, это идея, – согласился Лев. – У нас несколько молодых женщин, да и мужчины еще на ногах держатся, вполне могут составить компанию. Так что танцы вполне можно устроить.
– Вот я за обедом об этом и объявлю. Давайте представим это как наш с вами совместный проект. Идет?
– Идет!
Гуров понимал, что долгое сидение под крышей, в замкнутом пространстве может плохо сказаться на психологическом климате в их маленьком коллективе. Даже карты и кино не спасут. Необходимо какое-то разнообразие. Поэтому предложение Насти показалось ему разумным. Кроме того, глядя в небо, он все больше проникался мыслью, что насчет погоды права оказалась опять-таки Настя, а не Виталий Кувшинов, и ураган – это надолго.
– Знаете что? – сказал он. – Давайте устроим с вами заговор!
– О, интересное предложение! – воскликнула девушка. – И против кого?
– Не кого, а чего, – поправил Гуров. – Против этого урагана, против скуки. А еще, возможно, и против паники. Потому что люди по-разному переносят необходимость все время находиться в замкнутом пространстве. И если они узнают, что дорога перекрыта потоком и пройти в поселок нельзя, кто-то может запаниковать.
– Я вас поняла, – кивнула Настя. – То есть не надо никому говорить о том, что мы сегодня видели, так? Но ведь это не только мы видели, Лена тоже видела. Ее вы тоже будете просить, как меня?
– Не то, что не надо говорить, это, в общем, не секрет, а не надо на этой теме зацикливаться, – объяснил Гуров. – А если кто-то заговорит – постараться сворачивать на другое. Лену я об этом просить не буду, мне кажется, она тут не помощник. А вот вы вполне можете помочь.
– Что ж, спасибо за доверие, товарищ полковник, – тряхнула головой Настя. – Постараюсь оправдать!
Глава 7
За обедом Настя при поддержке Гурова огласила придуманный ею план – устроить вечером танцы. Ирина Валерьевна отнеслась к предложению довольно прохладно – что со стороны бывшей балерины было, в общем, понятно. Остальные предложение Насти приветствовали. Ее муж даже спросил, не найдется ли в доме трубы или саксофона, он мог бы исполнить несколько популярных танцевальных мелодий.
– Прости, Сережа, но трубы у меня только отопительные, – развел руками Кувшинов. – Другими пока не обзавелся. Вот если дашь обещание бывать здесь каждое лето, я обязательно приобрету пару инструментов по твоему заказу.
– Ладно, потанцуем под «фанеру», – согласился Саенко. – Главное, чтобы было с кем танцевать! – И он подмигнул своей жене.
Было решено не устраивать обычный ужин с застольем, а сделать что-то вроде фуршета, причем накрыть стол не в столовой, а прямо в гостиной – чтобы участники мероприятия могли чередовать танцы с выпивкой и закуской. Виталий Кувшинов вызвался наладить музыкальную аппаратуру, Настя – выступить в роли диджея и подобрать музыкальную программу, Лена – помочь кухарке Тане устроить фуршет. Лишь мать и дочь Кувшиновы, Ирина Валерьевна и Ксения, не разделяли общего энтузиазма и остались в стороне от приготовлений.
Впрочем, до вечера было еще далеко, а пока хозяева и гости «Заречья» старались убить время кто как мог. Картежники вновь удалились в малую гостиную, чтобы предаться любимой игре, трое Кувшиновых – Ирина Валерьевна, Ксения и Лена – пошли в кинозал, чтобы посмотреть какие-то сериалы, старший Кувшинов остался в столовой с Таней – ему захотелось проверить, какие продовольственные запасы имеются в усадьбе, а Гуров пошел в библиотеку.
Едва он устроился в кресле с томиком любимого «Графа Монте-Кристо», как в библиотеку вошла Настя. Увидев Гурова, она рассмеялась:
– Ну, Лев Иванович, я на месте Сергея уже стала бы ревновать. Мы с вами сегодня просто неразлучны. Куда вы – туда и я!
– А вы ему не говорите, – предложил Лев, – а то как бы он чего не подумал. А вы что, тоже читать собрались?
– Не то чтобы читать, а перечитывать, – ответила девушка. – Мне Константин Геннадьевич говорил, что у него есть книги Хмелевской. Хочу перечитать «О чем рассказал покойник» или еще какой-нибудь ее роман. А вы что взяли? – Она подошла к креслу, в котором сидел Гуров, взглянула на обложку и воскликнула: – О, какая древность! Я думала, вы Акунина читаете или, на худой конец, Конан Дойла.
– Что ж, я сам человек немолодой, – заметил на это Гуров. – Можно даже сказать, древний.
– Ладно вам прибедняться! – махнула рукой Настя. – Какой вы древний? Я же вижу: душой вы вполне молоды. Да и на силу не жалуетесь, многим молодым фору дадите. Так что не стоит вам старичка на скамеечке изображать. Ну ладно, не буду вам мешать. Читайте про своего графа.
Она прошлась вдоль полок, перебирая книги. Достала томик в мягкой обложке, вернулась и села в кресло.
Некоторое время оба сосредоточенно шелестели страницами. Однако Насте, судя по всему, не читалось. Она кашлянула раз, другой, а затем прямо обратилась к Гурову:
– Лев Иванович, а, Лев Иванович!
– Слушаю вас! – отозвался он, поднимая глаза от книги.
– Знаете, вы вот меня в помощники взяли, чтобы с паникой бороться, – сказала Настя. – Но я, наверное, буду плохой вам помощницей.
– Это почему же?
– Предчувствия у меня какие-то… тревожные, – призналась девушка. – Словно вот-вот должно случиться что-то страшное.
– Что же такого страшного может с нами случиться? – спросил Гуров, надеясь, что его недоумение выглядит искренним. – Разве что запасов гусиной печенки не хватит… Вон Константин Геннадьевич уже с Таней засел, проверяет, не грозит ли нам людоедство. Я искренне надеюсь, что не грозит. Давно Костю знаю, он человек запасливый.
– Вечно вы с шуточками! – воскликнула Настя. – Я понимаю, вы хотите меня успокоить. Но ведь я сама не трусиха, я не из тех, кто боится каждого шороха. Однако сейчас у меня стойкое чувство, что вот-вот случится беда. А вы меня заставляете других развлекать, поддерживать.
– Ну, вопервых, не заставляю, а прошу, – заметил Гуров. – А вовторых, есть одна закономерность – ее заметили всякого рода спасатели, ликвидаторы чрезвычайных ситуаций. Когда человек заботится о других, подбадривает их, он и себя этим подбадривает и укрепляет. Так что сегодняшняя вечеринка нужна не только другим, но и вам самой.
Настя минуту подумала, морща лоб, потом кивнула:
– Да, интересное наблюдение. Пожалуй, спасатели правы. А вы это у каких спасателей вычитали – которые этому вашему графу помогали?
– У них, у них, точно! – с важным видом кивнул Лев, и оба рассмеялись.
Остаток послеобеденного времени они провели за чтением, больше не отвлекаясь на разговоры. Гуров как раз дошел до сцены побега Дантеса из мрачного замка Ив, когда в библиотеку вошла Таня с известием, что Виталий уже наладил звуковую аппаратуру и зовет Настю, чтобы она могла составлять свою танцевальную программу. Настя тут же сунула книгу Хмелевской обратно на полку и побежала в гостиную. Лев немного подумал и тоже отправился вслед за ней.
В гостиной он застал не только Настю, но и ее мужа, а также своего друга Кривобокова. Мужчины были заняты тем, что переносили в угол стол и сдвигали к нему кресла, освобождая середину зала.
– А вот и Лев! – приветствовал его Кривобоков. – Давай не стесняйся, присоединяйся к нам. Тут еще есть что носить.
– А где все остальные? – спросил Лев, берясь за одно из кресел.
– Костя с механиком в подвале, генератор проверяют, – объяснил криминалист. – Костя опасается, что поток воды может порвать кабель, и хочет проверить, все ли к этому готово. Виталий только что ушел – наверное, к себе поднялся. Он тут полчаса возился, аппаратуру налаживал. Ну, а дамы, думаю, сидят перед зеркалами, марафет наводят.
– А меня вы дамой, похоже, не считаете? – заметила Настя, которая стояла возле музыкальной установки, вглядываясь в экран. – Я сейчас тоже к себе побегу, а то – чушка чушкой.
– Никакая ты не чушка, ты у меня замечательная, – заявил на это Саенко.
Настя улыбнулась мужу, в последний раз ткнула пальцем в пульт, сохраняя выбранную программу, и помчалась наверх. Мужчины расставили кресла, и Таня начала приносить выпивку и закуски. Саенко куда-то ушел, а Гуров и Кривобоков взяли по бокалу мартини и сели в кресла в дальнем углу.
– Ну, как прошла игра? – негромко спросил Лев.
– Получил большое удовольствие! – ответил криминалист. – Партнеры подобрались отменные. С такими опытными игроками приходится проявлять все свои способности.
– Что, неужели все такие равные? – недоверчиво спросил Гуров. – И Ирина Валерьевна тоже?
– Представь себе, да! Пресловутая женская интуиция у нее прекрасно работает. Почти не допускала ошибок. Пожалуй, единственным слабым игроком среди нас оказался младший Кувшинов.
– Вот как? А производит впечатление расчетливого, делового человека.
– Может, он и расчетливый, но слишком азартный. Слишком увлекается. Хорошо, что мы играли по мизерной ставке, иначе мог бы проиграть приличную сумму.
Гуров решил, что настал удобный момент, чтобы рассказать другу о своем разговоре с механиком Бабченко, а также о пропаже спутникового телефона хозяина, но в это время в зал стали спускаться женщины. Первой, как ни странно, вошла Настя (хотя уходила последнй). Она наложила на лицо совсем мало макияжа, только немного подкрасила губы и подвела глаза, а еще переоделась в вечернее платье цвета морской волны, что составляло отличный контраст с ее рыжими волосами.
За Настей спустилась Ксения в элегантном брючном костюме, затем Лена в черном облегающем платье с глубоким вырезом, с ожерельем на шее. Огни люстры заиграли на драгоценных камнях, и это было очень эффектно. Последней появилась мадам Кувшинова в темно-бордовом длинном платье, и тоже увешанная украшениями. Вернулись и мужчины, так что вечер можно было начинать.
Константин Геннадьевич взял бокал и провозгласил тост за стойкость духа всех присутствующих, которая помогает преодолевать трудности, в том числе и погодные. Все выпили, Настя включила музыку, и веселье началось.
Настя, помня, что среди собравшихся имеются пожилые мужчины, которые вряд ли будут приветствовать современные быстрые танцы, мудро составила программу так, что она начиналась с мелодий, привычных для Гурова, Кривобокова и Кувшинова. Сначала следовали медленные фокстроты, потом их сменили вальсы. Лев собирался отсидеться в своем углу, но Настя ему этого не дала и уже на второй мелодии вытащила его на середину зала. Пришлось и ему станцевать с ней один тур. Но после этого он решительно отказался от предложения продолжить и направился к креслу. Спустя некоторое время в соседнее кресло опустился и Кувшинов.
– Ну, я вижу, твоя затея удалась! – заметил он. – Настя мне сказала, что это ты придумал устроить вечер танцев.
– Зря она отказывается от авторства, – ответил Гуров. – Идея была ее, я только поддержал. Решил, что это надо для поднятия общего духа.
– Верно решил! – одобрил хозяин. – Вон все как развеселились. И Сергей, и Настя, и Ксения, и даже моя супруга. Хотя обычно вид у нее бывает недовольный.
– Как там осмотр энергетического хозяйства? – поинтересовался Лев. – Я слышал, вы с Бабченко что-то проверяли…
– Понимаешь, во время сильных ливней или паводка иногда рвутся кабели, – объяснил Кувшинов. – Почва может значительно просесть после подмыва водой или валун раздавить. Тогда мы останемся без света. Вот я на всякий случай и решил проверить генератор, готов ли он к работе.
– Ну и как?
– Вполне готов. Вообще у моего Бориса все хозяйство всегда в идеальном порядке, такой уж человек. Я его попросил быть наготове и, если случится авария, сразу включить генератор. Так что… Нет, ты гляди, гляди, как отплясывают! Прямо хоть конкурс устраивай!
Его восклицание было вызвано тем, что согласно составленной Настей программе настало время быстрых танцев, и в зале зазвучал рок. Настя с Сергеем, Виталий с Леной принялись отплясывать, целиком отдаваясь танцу, но в этот момент свет вдруг мигнул, потом еще раз мигнул – и погас. Музыка стихла, и в наступившей тишине стали слышны завывания ветра и мерный шум ливня за стенами дома.
И тут Гуров различил чей-то (он понял только, что женский) еле слышный шепот:
– Что, пора?
И чей-то ответ:
– Нет, рано.
Вслед за этим рядом с ним раздался голос хозяина дома:
– Прошу всех оставаться на местах! Никакие аварии нам не страшны! Сейчас свет будет!
И действительно, прошло несколько минут, и люстра вновь засветилась – сначала вполнакала, потом на полную мощность.
– Ну, вот видите! – весело воскликнул Кувшинов. – Никакой ураган нам не страшен. Танцы продолжаются! – И повернулся к Гурову: – Пойду, спущусь в подвал, проведаю, как там дела у Бориса. Заодно обсудим, когда он пойдет проверять линию и установит место обрыва – сегодня или завтра.
Однако у Гурова не шел из головы странный обмен репликами, который он услышал.
– Знаешь, Костя, я, пожалуй, тоже с тобой схожу. На всякий случай.
– Почему?! – удивился Кувшинов.
– Что-то мне тревожно, – признался Лев, вспомнив слова Насти, сказанные в библиотеке. – А тревожиться здесь надо в первую очередь за тебя. Не нравится мне череда этих событий: исчезновение кольца на патрубке, потом исчезновение твоего телефона, а теперь еще и авария. Так что я хотел бы быть рядом с тобой.
– Ты что, думаешь, мне нужна нянька? – Константин Геннадьевич не на шутку рассердился. – Череда чередой, а ходить за мной не нужно. Если у тебя энергии много, сходи лучше с девушкой потанцуй.
Не говоря больше ни слова, хозяин усадьбы встал и направился в подвал. Гурова так и подмывало кинуться за ним, но он понимал, что ничего, кроме скандала, из этого не выйдет. Сидеть на месте он тоже не мог, а потому вышел из гостиной и стал бродить из холла в столовую и обратно. Так прошло несколько минут, затем на лестнице, ведущей вниз, в подвал, послышались голоса, и оттуда появились вначале Кувшинов, а за ним механик Бабченко. Увидев Гурова, Кувшинов усмехнулся:
– Что, все же встал на боевую вахту? Как видишь, напрасно: я цел и невредим. И генератор в порядке. Так что можно продолжать веселье. А ты, Борис, – повернулся он к механику, – побудь пока здесь. На всякий случай. Ведь генератор давно не включали.
– Да, я побуду, конечно, – кивнул Бабченко. При этом как-то по-особенному взглянул на Гурова: тому показалось, что механик хочет ему что-то сказать. Он подошел ближе, и Бабченко тихо произнес:
– Я тут вспомнил одну вещь – ну, насчет того кольца на патрубке… И насчет катеров… Я вспомнил, что…
Но тут Кувшинов, уже стоя в дверях гостиной, обернулся и с некоторым раздражением бросил:
– Ну что, Лев, ты идешь или нет? Или будешь продолжать расследовать?
– Да иду я, иду, – ответил ему Гуров.
– Я после вам расскажу, – уже шепотом пообещал механик.
Гуров с Кувшиновым вернулись в зал, где продолжалось веселье. Теперь там шла игра в фанты, причем с такими рискованными заданиями, как «поцеловать стоящего справа от тебя». Этот фант выпал криминалисту Кривобокову, справа от которого стоял Саенко, а за ним – Настя, придумавшая всю эту игру. Жаль, подумал Кривобоков, что супруги заранее не поменялись местами. В конце концов, ему все же пришлось чмокнуть банкира в щеку.
Веселье шло уже давно, и его участники успели хорошо «принять на грудь». Например, Виталий заметно покачивался и нетвердо стоял на ногах, сестра и жена поддерживали его с разных сторон.
Настя принялась раздавать следующую партию фантов, и в это время свет снова погас.
– Ну вот, опять! – послышался сокрушенный голос Насти. – А вы, Константин Геннадьевич, говорили, что больше ничего такого не случится!
– Да это наверняка какой-нибудь пустяк, – ответил Кувшинов. – Сейчас Борис все наладит.
– У кого-нибудь есть фонарик? – Это был голос Виталия. – Нет? Тогда я сейчас поднимусь в комнату, у меня есть хороший фонарь – прямо как прожектор.
– Никуда ты не поднимешься, – возразила Ксения. – Ты вон какой, еле на ногах держишься. Споткнешься еще на лестнице, все ступеньки пересчитаешь. Сядь лучше вот тут, на стул. Да не здесь, вот он.
Послышался звук, какой бывает, когда грузный человек с размаху садится на стул. И в это время Гуров почувствовал, как по залу прошел легкий ветерок – как будто окно открыли или дверь. Открыли – и снова закрыли. «Может, это Костя в холл вышел?» – подумал он и негромко спросил:
– Константин, ты тут?
– Тут я, тут! – проворчал в ответ Кувшинов. – Ты что, Лев, темноты боишься? Давай я отнесу тебя в кроватку, укутаю одеяльцем, расскажу сказочку…
При этих словах раздался хохот Насти, вслед на ней засмеялись и Лена, и Ксения, и Ирина Валерьевна. Однако Гурова ничуть не смутило то, что он стал объектом насмешек. У него отлегло от сердца: Константин остался в зале, значит, опасность ему не угрожает.
Между тем время шло, а свет все не загорался. Они сидели в темноте уже около десяти минут – Лев умел очень точно определять небольшие отрезки времени. Он уже собирался выйти в холл и попробовать спуститься в подвал – может, механику требуется помощь? – как вдруг опять почувствовал движение легкого ветерка. А еще услышал едва слышный звук – словно кто-то крался мимо него по ковру. Он протянул руку, надеясь потрогать того, кто любит тихо бродить в темноте. Он мог бы поклясться, что его пальцы на долю секунды коснулись края чьей-то одежды – но только края; в следующий миг невидимка сделал стремительный шаг в сторону, и все стихло.
– Что-то он слишком долго! – заметил Кувшинов. – Пожалуй, пойду, погляжу, что там.
– Папа, возьми мой телефон, на нем фонарик хороший, – предложил Виталий. – А лучше я сам схожу.
– Нет, ты не сходишь, Ксюша правильно говорит, тебе лучше посидеть, – решительно отверг его предложение Кувшинов-старший. – А телефон давай.
Вспыхнул неяркий свет, который после мрака показался очень ярким. Виталий, встав со стула, протянул телефон отцу. Кувшинов взял его и направился к двери. Гуров, не раздумывая ни минуты, двинулся за ним.
– А, группа сопровождения уже наготове! – усмехнулся Константин Геннадьевич. – Ладно, пошли вместе, если тебе так хочется.
Они пересекли холл и подошли к открытой двери подвала.
– Борис, ты там? – крикнул Кувшинов, остановившись на верхней ступеньке лестницы.
Ответом ему было молчание.
– Странно… – пробормотал он. – Тут расстояние небольшое, Борис наверняка меня слышал…
Они начали спускаться. Телефонный фонарик давал совсем немного света: ровно столько, чтобы осветить пространство на пару метров впереди. Поэтому Гуров не мог составить представление о размерах и устройстве подвала. Он видел лишь невысокое тесное помещение; в левой стене виднелись две двери, между ними стояли какие-то ящики.
– Щиток вон там, в конце… – пробормотал Кувшинов. – Вот, сейчас…
Они сделали еще шаг, и Гуров увидел на стене щиток с рубильником и предохранителем, стоящий на полу генератор… А еще разглядел лежащего рядом с генератором человека. Он стремительно шагнул вперед, опустился на корточки и заглянул ему в лицо.
Это был механик Борис Бабченко. И теперь стало ясно, почему он не откликался на призывы Кувшинова, – он был мертв.
Глава 8
В обычной обстановке Гуров сделал бы все для того, чтобы оставить тело на месте до прибытия следственной бригады. Но он понимал, что здесь так поступить нельзя. Когда прибудет эта бригада?
– Слушай, у тебя есть большой холодильник? – спросил он Кувшинова.
– Холодильник? – растерянно пробормотал хозяин, стоявший в оцепенении над трупом своего механика. – Да… да, есть. А еще есть ледник для рыбы, он больше. А ты что, хочешь…
– В первую очередь я хочу включить свет. А потом уже будем делать все остальное. Ну-ка, посвети.
Кувшинов послушно поднял телефон. Гуров шагнул к щитку и осмотрел его. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: хозяин дома был прав, все дело в том, что на щитке перегорел предохранитель.
Лев аккуратно вывернул его, осмотрел, при этом что-то хмыкнул, потом положил себе в карман, после чего спросил:
– Где у тебя предохранители лежат?
– Предохранители? Вон… вон, в шкафчике, рядом.
Гуров открыл шкафчик, нашел нужный предохранитель, вставил его в гнездо и повернул рубильник. Помещение подвала залил яркий свет ламп.
– Вот, теперь поднимись наверх и скажи Павлу, чтобы спустился сюда, – сказал он. – И объясни остальным, что случилось.
– Ну да, я скажу, что несчастье… несчастный случай… Надо же такому случиться… Он всегда был такой осмотрительный…
– Хорошо, пока будем придерживаться такой гипотезы, – согласился Лев. – Так ты Павла позови и сам потом спустись, покажешь, где этот твой ледник.
Кувшинов кинулся наверх. Гуров обратил внимание, что фонарик на телефоне так и не выключен, хотя нужды в нем уже не было. Оставшись один, он склонился над телом и стал внимательно его осматривать.
Впрочем, один он пробыл недолго. Послышались торопливые шаги, и в подвал спустился Павел Кривобоков.
– Что случилось? А то Костя несет что-то несусветное…
Тут Павел увидел лежащего, и лицо его сразу изменилось: взгляд сделался профессионально цепким, внимательным.
– Мертв? – коротко спросил он.
– Да, – ответил Гуров. – Слушай, поищи где-нибудь мелок или еще что-то, чтобы отметить положение тела. И скажи: у тебя камера на телефоне нормально работает?
– Более-менее, – сказал криминалист. – Лучше я у Кости спрошу, он хвастался, что у него целый набор фотоаппаратов. А ты хочешь провести замеры и потом убрать?
– А что нам остается делать? – пожал Лев плечами. – Сам понимаешь, бригаду ждать не приходится.
– Ну да… – покачал головой Кривобоков и пошел по подвалу, внимательно все осматривая. Спустя несколько минут он воскликнул: – Вот мел! Правда, не кусковой, а рассыпной, но и таким можно пользоваться.
Павел принес открытый пакет с мелом, порылся в нем и, найдя почти цельный комок, обвел им контуры фигуры механика. Затем сходил наверх и вернулся с фотоаппаратом в руках.
– Там народ в полной растерянности, – сообщил он. – Все спрашивают, как, что, при каких обстоятельствах…
– Вот мы с тобой разберемся, тогда и сможем рассказать, как и при каких обстоятельствах, – сказал Гуров. – Давай снимай.
Кривобоков сделал два десятка снимков погибшего с разных ракурсов. Затем они вместе перевернули тело на спину. Павел склонился над погибшим и начал внимательно исследовать его голову, потом перешел на руки, тело, после чего стал осматривать генератор, который стоял рядом с телом.
– Вероятная причина смерти – тупая травма головы чуть выше правого уха, – резюмировал он. – Вот, видишь? Такое впечатление, что он упал и ударился об угол генератора. Там, на генераторе, имеются следы крови. Возможно, найдутся и волоски, и костное вещество.
– То есть просто упал с табуретки, ударился – и все?
– Да, как-то странно, – согласился Кривобоков. – Такое, сам знаешь, бывает, но крайне редко. К тому же… – Он поднял лежавшую на полу опрокинутую табуретку, поставил ее возле щитка, взобрался на нее и, оглянувшись, заключил: – Теоретически так могло получиться. Но только, если допустить, что механик падал во весь рост, не пытаясь как-то сдержать падение. Так, давай-ка я посмотрю еще… – Внимательно осмотрев тело, он вдруг воскликнул: – Смотри-ка! Все не так просто…
– Что ты увидел? – спросил Гуров.
– А вот, полюбуйся, – предложил криминалист. – Вот, видишь шрамы на пальцах? И на среднем, и на указательном…
– Может, он получил их при падении?
– Вряд ли, – покачал головой Кривобоков. – След очень характерный. Такое впечатление, что механик пытался защититься от удара, выставил руку, и его били по этой руке. Надо его раздеть, осмотреть тело. Возможно, найдутся еще гематомы.
– Тогда давай отнесем его на ледник, – предложил Лев. – Но тогда нам нужен Костя – он должен показать, где этот ледник находится. А пока его нет, давай-ка здесь хорошенько все осмотрим.
– Хочешь найти предмет, которым его ударили? – догадался Кривобоков.
– Ну да. Если ты считаешь, что его били, то это должна быть железная палка вроде шоферской монтировки или прут. А может, топор?
– Нет, тогда пролом на голове имел бы совершенно другой характер, – уверенно заявил криминалист. – Давай искать монтировку.
Они, не сговариваясь, двинулись каждый по разным сторонам подвала, внимательно осматривая все предметы. И спустя несколько минут вновь встретились возле убитого.
– Нет, ничего похожего нет, – сказал Гуров.
– Я тоже не нашел, – кивнул Кривобоков.
– Значит, одно из двух. Или убийца…
Лев не успел закончить – послышались шаги, и в подвал спустились Кувшиновы, отец и сын. Виталий все еще слегка покачивался и был бледен, хотя, похоже, значительно протрезвел. Прежде чем Кувшиновы приблизились к ним, Гуров быстро обменялся с Кривобоковым взглядом, и криминалист едва заметно кивнул. Они хорошо понимали друг друга без слов: события развернулись таким образом, что кто-то теперь попадал в подозреваемые. И рассказывать обо всех своих открытиях и догадках им не стоило.
– Так что произошло? – воскликнул Виталий, подойдя к лежавшему механику. – Это Борис? Что с ним? Упал?
– Да, видимо, неудачно упал и ударился виском об угол генератора, – кивнул Гуров.
– Вы смотрели? Там есть кровь? На генераторе? – с нетерпением спросил старший Кувшинов.
– Смотрели, – ответил Кривобоков. – Да, есть.
– Тогда все ясно! – уверенно заявил Константин Геннадьевич. – Несчастный случай. Бедный Борис!
– Да, теперь надо отнести его на лед, – сказал Гуров. – Где этот твой ледник?
– Вон там, за той дверью, – указал на одну из дверей Кувшинов. – Я сейчас открою. – Он достал связку ключей, открыл дверь, из которой пахнуло холодом, и предложил: – Давайте поднимем его все вместе и понесем.
Гуров бросил быстрый взгляд на Кривобокова. Он колебался. После того как отец и сын будут участвовать в переноске тела, на нем останутся частицы их одежды, и уже нельзя будет сказать, кто прикасался к механику до того, как он погиб – например, в ходе борьбы.
Однако Кривобоков, поймав взгляд друга, едва заметно махнул рукой, мол, не имеет значения. И действительно, у них не было оборудования, чтобы искать на теле эти самые частицы чужой одежды. Поэтому они все вместе подняли погибшего механика и перенесли его в помещение ледника. Там тело положили на лед.
– Ну, теперь я закрою, и он будет здесь лежать, пока ураган не стихнет и из Иркутска не приедет следователь, – сказал Кувшинов-старший.
– Нет, сделаем иначе, – покачал головой Гуров. – Ключи ты отдашь Павлу, и он холодильник закроет. Но сначала хорошенько осмотрит погибшего.
– Это еще зачем? – удивился Константин Геннадьевич. – Ведь решили уже, что это был несчастный случай, чего еще смотреть?
– Ты, Костя, словно забыл, чему тебя в ВШМ учили, – усмехнулся Лев. – Мало ли что мы там решили! Существует определенный порядок. Тело погибшего должно быть внимательно осмотрено. Если бы здесь не было специалиста – тогда да, надо было бы ждать следственную бригаду. Но специалист здесь есть, причем не отставной, а действующий. Это Павел. Он и проведет осмотр. Потом составит протокол, и я распишусь, как представитель полиции. И этот протокол, Костя, будет вполне официальным документом. И ты, кстати, там тоже распишешься как свидетель.
– Ну, не знаю… – пробормотал старший Кувшинов. – Хорошо, пусть осматривает. А я поприсутствую, посмотрю.
– Вот опять видно, что ты давно в органах не работаешь, – пожурил его Гуров. – Сейчас твое присутствие как свидетеля не требуется. Так что давай, Костя, оставь нас одних.
– Черт знает что! – воскликнул Константин Геннадьевич. – Ты что, подозреваешь нас в чем-то?!
– Папа, не скандаль! – постарался успокоить его сын. – Лев Иванович прав. Есть определенный порядок, его надо соблюдать. Пошли отсюда!
Эти слова подействовали, и Кувшинов, все еще сердито бормоча, вышел из ледника. За ним последовал и Виталий. На пороге он обернулся и сказал:
– Не обижайтесь на папу. Просто он очень расстроился из-за того, что все его планы сорвались. Он так мечтал организовать для вас идеальный отдых! И вот что получилось.
– Мы не обижаемся, – заверил его Лев.
Когда они остались вдвоем, Кривобоков с помощью Гурова снял с механика свитер и рубашку. Когда тело обнажилось, криминалист осмотрел его спереди, потом перевернул на бок и воскликнул:
– Вот, как я и думал! Синяк на правом плече. Его били какой-то железной палкой, а когда он упал с табурета, добили ударом в голову. Картина произошедшего достаточно ясная. Не думаю, что патологоанатом, если бы он здесь был, внес бы какие-то уточнения.
– Тогда перед нами встают два вопроса. Кто убил механика и почему?
– Я бы добавил третий – чем совершено убийство? – заметил Кривобоков. – Необходимо найти орудие преступления. Я уже начал высказывать свое мнение на этот счет, но нас прервали Кувшиновы. Так вот, или убийца унес это орудие с собой, или хорошенько спрятал здесь. В любом случае, если эта палка или монтировка находится в доме, мы обязаны ее найти. Это, в конце концов, не шило, вещь заметная.
– Избавиться от нее насовсем убийца мог только одним способом: выбросить в Байкал. Но для этого надо выйти из дома…
– Значит, нам необходимо как можно скорее ввести режим «домашнего ареста» для всех, кто здесь находится. Никто не должен выходить, пока мы его не осмотрим и не убедимся, что он – или она – не несет с собой чего-то, что могло стать орудием преступления. Но сделать это будет непросто. Представляю, какой крик поднимет Константин…
– Ну, с его криком мы как-нибудь справимся, – ответил Гуров. – Важно другое: а что, если палка уже выброшена?
– Это приводит нас к первому и главному вопросу: кто убийца, – сказал криминалист. – Мы, конечно, еще не раз будем обсуждать этот вопрос, но пока давай выскажем самые общие соображения. Как ты считаешь, это человек, находившийся в доме, то есть один из нас? Или это некто посторонний, сумевший прокрасться в дом и напасть на механика?
Читать бесплатно другие книги:
