Болезни спины: ранняя диагностика, эффективные лечение и профилактика Родионова Ольга
Если микрофлора пищеварительной части кишечника погибает, мы о гибели этих бактерий непременно очень жалеем. И стремимся восстановить колонию самыми разными средствами. Другой вариант — условно болезнетворные микроорганизмы. Они «условно» вредны потому, что у здорового организма симбиоз с ними создается вполне неплохо, при полном взаимопонимании и соблюдении политики нейтралитета. Допустим, мы годами можем быть носителями грибка стопы, даже не догадываясь об этом. Пока мы не перейдем на тесную, жаркую, неудобную обувь или не перестанем следить за гигиеной ног, этот грибок для нас вполне безопасен. Точно так же обстоят дела с грибком рода Candida. Естественная микрофлора половых органов его не включает. Но после инфицирования им с нами не произойдет ровно ничего. Для появления кандидоза нам потребуется угнетение иммунитета или гибель полезной микрофлоры.
Аналогично, мы часто даже не догадываемся о наличии у нас некоторых штаммов вируса гепатита (скажем, Е или TTV). Но все же большинство попадающих в наше тело представителей других форм жизни начинает активную вредящую деятельность в его тканях, чем и вызывает реакцию иммунитета.
Спинной мозг, подобно головному, защищен от большинства проходящих во всем теле процессов гематологическим барьером. Это особая структура стенок кровеносных и лимфатических сосудов, питающих какой-либо орган. Гематологический барьер препятствует проникновению сквозь стенку сосуда в ткани органа каких-то веществ. Скажем, гематоэнцефалический (барьер головного мозга) является самым мощным среди аналогичных структур. И он не пропустит в ткани мозга не то что явно чужеродный лекарственный препарат или вирус. Благодаря ему в ткани головного мозга зачастую не могут проникнуть даже собственные гормоны тела и иммунные тельца.
Гематологический барьер спинного мозга отличается чуть меньшей разборчивостью. Однако нам следует иметь в виду, что абсолютное большинство находящихся в крови веществ не попадает и в его ткани. Поэтому если врачу необходимо ввести некий лекарственный препарат именно в спинномозговой ствол, ему приходится делать инъекцию прямо в него, а не в вену или мышцу. Сравним, допустим, с головным мозгом, для лечения которого чаще всего приходится применять трепанацию и вводить средство прямо под нижнюю оболочку органа.
В любом случае назначение гематологических барьеров понятно. Заключается оно в необходимости оградить тот или иной орган от действия на него посторонних процессов, влияющих на весь организм. В случае с отделами ЦНС речь идет далеко не только о возбудителях инфекций. Работа центральной нервной системы очень зависит от уровня кортикостероидных гормонов (норадреналин, адреналин, серотонин и пр.), и их всплески в крови ей ни к чему. Затем, ей определенно не пойдет на пользу чрезмерная активность лейкоцитов в ее тканях. Ну и, конечно, лишние эпизоды заражения — это уж точно не то, в чем она нуждается для нормальной работы.
Деятельность главных отделов ЦНС для организма столь важна, что их повреждение может привести к немедленной смерти и гарантированно приводит к инвалидности. Оттого закономерно, что тело устроено так, чтобы защитить сверхчувствительные волокна нейронов от малейших воздействий извне, кроме самых необходимых, разумеется. В нашем же случае все это означает только одно: инфекции костной и хрящевой ткани, а также воспалительные процессы в них вполне возможны и допустимы. Но инфицирование самого спинного мозга — вариант достаточно редкий и смертельно опасный. Однако исключить его полностью, конечно, не сможет никакая естественная защита.
В любом случае большинство эпизодов инфицирования спинного мозга возбудителем является результатом длительного присутствия его в каких-то других тканях и постепенного, планомерного распространения по всему телу. Например, от момента заражения сифилисом при половом или бытовом контакте до поражения спирохетой отделов ЦНС часто проходят годы и десятки лет. Точно так же обстоят дела с туберкулезом костей. Эта патология трудно поддается лечению, часто принимает хроническую форму. Спустя многие годы борьбы она может поражать позвонки, за которыми, несомненно, вскоре последует и спинномозговой канал.
Диагностика и лечение инфекций позвоночника
Первое, что нам вообще следует сделать, — это заподозрить, что в организм попала инфекция. Иногда это достаточно просто: к примеру, если возбудитель проник в ткани через место их травмы, инфицированная рана, царапина, волдырь обязательно воспалится. Если мы заразились воздушно-капельным путем или с пищей, у нас, как минимум, поднимется температура, начнется рвота или понос, общее недомогание — ломота в суставах, слабость, головокружения.
Но существует ряд возбудителей, которые умеют «обходить» даже самую здоровую иммунную систему в мире. Сбитая с толку их обманными ходами и маскировкой, она порой может выдавать самые странные реакции. Причем эти реакции, как правило, значительно слабее обычных, выглядят как бы беспорядочными и проходят без лечения, сами. Впрочем, у них есть и другое свойство — появляться через некоторое время вновь, в периоды коренных изменений в организме. Допустим, во время сезонной перестройки обмена веществ, после стресса или другой болезни, при гормональных сбоях и естественном цикле у женщин и т. д. и т. п.
По иронии, как раз такие «скрытные» инфекции и представляют для отделов ЦНС особую опасность: мы о них не знаем, а значит, мы их не лечим. А между тем, возбудитель все это время продолжает размножаться, захватывая все новые ткани. Рано или поздно он сам найдет способ обойти любой гематологический барьер, или ему поможет в том простая случайность. И как же нам заподозрить, что мы уже чем-то больны, на этапе, пока наша центральная нервная система находится в относительной безопасности? Разберемся в наиболее частых «странных» реакциях организма.
1. Недомогание по вечерам, когда мы знаем, что здоровы, не слишком устали и не переживаем никакой биохимический стресс (климакс, ПМС, гормональную терапию).
2. Необъяснимые эпизоды повышения температуры в отсутствие стрессов. Спустя 30–60 минут температура спадает сама, причем прием жаропонижающих средств почти не влияет на время, в течение которого она держится.
3. Симптомы, похожие на заболевание гриппом, только в легкой форме, проходящие самостоятельно, быстро, бесследно. Например, боль в горле вечером, которая наутро не обернулась ни хрипотой в голосе, ни кашлем, ни температурой — просто прошла за ночь.
4. Спонтанные высыпания и другие поражения кожи. Например, множественные, возникающие одновременно воспаления всех пор на одном участке тела, покраснение и шелушение пятнами, схожие с веснушками участки потемнения и другие необычного вида реакции. Следует помнить, что причудливой формы высыпания, которые сами появляются и исчезают, характерны для заболевания сифилисом. А мокнущие эрозии, схожие с крупными угрями или нарывами, часто являются признаком поражения и одним из видов туберкулеза. Наконец, крупные красные пятна с повышенной температурой, ощущением припухлости и жжения означают рожистое воспаление — инфицирование стафилококком.
5. Кратковременное, спонтанное припухание лимфатических узлов на самых разных участках тела. Как правило, после рассасывания припухлостей на одном участке они возникают уже на другом. Однако следует помнить, что если мигрирующие участки опухания свидетельствуют о скрытой инфекции, то появление где угодно на теле постоянного тяжа из вздувшихся лимфоузлов означает рак. Скорее всего, опухоль, давшая метастаз или серию метастазов в лимфатическую систему, расположена в тканях, неподалеку от новообразования, что мы обнаружили. В любом случае даже один и малозаметный такой участок требует немедленного обращения к онкологу.
Естественно, обнаруженную инфекцию лечить самостоятельно мы не сможем и не станем — это было бы самой неудачной затеей, какая только могла прийти нам в голову. Речь идет только о косвенных, не всегда понятных, если об этом не задуматься, признаках наличия у нас в теле возбудителя. Сами мы точно не определим ни его тип, ни его вид — это может сделать только врач. Тем более компетентное мнение и специальное аналитическое оборудование потребуются нам для выяснения масштабов поражения, степени запущенности инфекции, подбора методик лечения!
Что же до инфицирования хряща, диска или оболочки спинного мозга, то признаки у него тоже имеются. Правда, их легко перепутать с простым остеохондрозом. Основным симптомом заражения позвоночного диска выступает боль. Она выражена достаточно явно, характер ее ноющий или стреляющий, обычно больной указывает на довольно обширную площадь иррадиации, но без особых затруднений определяет его центр. Эта боль постоянна, никак не зависит от интенсивности нагрузок на позвоночник вообще или данный конкретный его участок. Боль не снимается нестероидными противовоспалительными и анальгетиками, но несколько стихает после приема антибиотиков — особенно в сочетании с каким-то из указанных средств.
Поражение непосредственно спинномозговой оболочки и нейронов спинного мозга тоже некоторое время проявляется лишь болями — острыми, стреляющими, иррадирующими по всей протяженности позвоночника. Более того, нередко больные чувствуют такие же острые боли на периферии — в руках, ногах, отдельных участках брюшной полости. Как правило, с инфекцией спинномозговой оболочки и самого ствола пациенты обращаются в больницу в течение первых нескольких дней. Боли эти весьма мучительны и не снимаются вообще никакими лекарствами или манипуляциями. Последнее понятно: спинномозговой канал, в отличие от диска, находится уже под защитой гематологического барьера, и лекарства в него попросту не попадают.
Тем не менее к моменту обращения ситуация чаще всего уже весьма сложна. У пациента наблюдаются множественные пароксизмы, двигательные расстройства, мигрирующие очаги жгучих болей, полной нечувствительности и паралича. Согласимся, что в такой ситуации даже самый большой поклонник нетрадиционной и «одомашненной» медицины понимает серьезность своего положения и необходимость немедленного обращения к врачу, то есть туда, где имеются антибиотики узкого спектра, способные помочь телу справиться с возбудителем, и специализированное оборудование, которое может доставить их прямо в целевые ткани, минуя защитный барьер. Нужно отметить, что при всей тяжести симптомов инфекции спинномозгового ствола внешних изменений в нем может вообще не наблюдаться. Вплоть до последних стадий, когда пациенту эти изменения уже и не суть важны.
Итак, если у нас постоянно болит спина, едва ли это остеохондроз. Боли при остеохондрозе тоже постоянны, но постоянны относительно. При нем можно подобрать позу, в которой они утихнут почти мгновенно. Кроме того, у них есть свойство затухать во время отдыха и постепенно нарастать вплоть до жжения и спазма в процессе нагрузок. Разумеется, боли из-за воспаления диска или спинномозгового канала не зависят от активности пациента ни в малейшей степени.
От грыжи воспаление отличить еще проще, ведь при ощупывании больного участка мы не обнаружим никакой грыжи. Хотя можем заметить небольшое местное повышение температуры — правда, без каких бы то ни было признаков припухания, так как мышц этот процесс не касается. Что до радикулита, то он, может, и сопровождается похожими ощущениями со стороны нейронов. Но помимо этого он сопровождается хрустом, и нейронная симптоматика напрямую зависит от интенсивности хруста, а также амплитуды движения позвонков.
У всех больных радикулитом очень четко сохраняется чувство смещения костей — того, что одна кость или отросток задевает другую. Пациент отчетливо ощущает взаимосвязь между вспышками боли и впечатлением, что отдельные сегменты позвоночника весь период обострения боли расположены по отношению друг к другу неправильно. Конечно же, при заражении тканей позвоночника ничего подобного больной не испытывает. А боль носит куда более постоянный, чем при радикулите, характер.
Вторичные заболевания позвоночника: остеопороз
Эта патология одинаково может относиться как к одному отделу опорно-двигательного аппарата, так и ко всем скелетным костям одновременно. Масштабы поражения здесь напрямую зависят от его происхождения. При остеопорозе происходит рассасывание глубинных, ближайших к костному мозгу слоев кости. Он может возникать как следствие инфекции костного мозга: тогда воспаление приводит к распаду самой кости и зовется остеомиелитом. Такое бывает при туберкулезе костей, сифилитическом их поражении, стрептококковой, стафилококковой инвазии. Нередко локальный остеопороз вызывается различными формами рака — самой кости или метастазами других опухолей.
Но чаще всего речь идет об обменном нарушении — утратой организмом способности к усвоению кальция или фосфора, избыточное потребление фосфора с пищей. Последней проблемы долгое время просто не существовало, так как пригодный к усвоению фосфор человек мог употребить, фактически, только с рыбой. Но теперь она существует, потому что человечество открыло фосфаты — пригодные в пищу добавки, которые заставляют продукт активно пениться.
В настоящее время фосфатами «сдабривают» не только моющие средства, но и газированные напитки, и еще некоторые изделия, которым пенистая текстура придает лучший товарный вид. Так вот, как оказалось, объем съедаемого фосфора не должен превышать объема съедаемого при этом кальция больше чем на треть. Передозировка фосфором приводит к вымыванию кальция из костей и, как следствие, увеличению их хрупкости.
Впрочем, часто встречается и остеопороз как осложнение лечения других патологий. Например, он преследует людей с высокой склонностью к тромбозу, вынужденных постоянно делать инъекции естественного антикоагулянта гепарина. А также сопровождает слишком долгий прием преднизолона.
Диагностика и лечение остеопороза
Выявить остеопороз можно двумя путями — теоретическим и практическим. Теоретический путь — это рентгенограмма. Неинфекционный остеопороз чаще всего выявляется при рентгене какого-либо участка тела случайно, при обследовании по совсем другому поводу. А практический путь — это перелом, полученный в самых обычных обстоятельствах. Разумеется, остеопороз как явление может затронуть любой участок скелета или весь скелет — в том числе позвоночник. И в таком случае мы прекрасно понимаем, что произойдет: при нагрузке может сломаться целый позвонок, а при обычном неосторожном повороте туловища — один из ограничивающих это движение остистых отростков.
К сожалению, даже отличное развитие мышц спины — не панацея против остеопороза и не метод его компенсации. Люди с хрупкими, словно стекло, костями не могут вести нормальный образ жизни и вынуждены становиться домоседами. Лечение остеопороза проводится только в специализированном, медицинском учреждении, под наблюдением врача. Оно подразумевает устранение первопричины патологии, но это, конечно, только в случае, если она устранима. Основу лечения неинфекционных случаев и восстановления кости после устранения причины обычно составляют анаболики (анаболические стероиды), препараты фосфора и кальция, инъекции тироксина и трийодтиронина — гормонов щитовидной железы, отвечающих за скорость формирования новых клеток костного мозга.
По мере отступления болезни больным рекомендуется как можно более разнообразное движение без участия весов — то есть так называемые кардионагрузки (бег, фитнес, лыжи и пр.), а также несложные упражнения на растяжку мышц, обслуживающих задетый участок скелета. Все это обязательно нужно делать, надев фиксирующий корсет. Когда заболевание признано неизлечимым, корсет следует носить постоянно, избегая резких движений, ударов, падений. Частично (в дополнение к другим паллиативным мерам, конечно) замедлить распад кости можно путем улучшения и ускорения кровотока в окружающих ее мышцах. Для этого необходимо научиться сильно сжимать и разжимать мышцы так, словно мы работаем с весом, однако совершенно без весов. То же самое следует уметь делать не только с мышцами конечностей, но и туловища. Плюс, следует чаще проводить легкий массаж мышечных волокон, исключающий надавливание на сами кости и их отростки.
Вторичные заблевания позвоночника: рак
На эту тему современным людям говорить ничуть не приятнее, чем было представителям прошлых поколений. За истекшие века знакомства со злокачественными опухолями человечество успело обвинить в их возникновении радиацию, ряд продуктов питания, некоторые вирусы и бактерии, табачный дым, выхлопные газы, собственные гормоны тела и его же стволовые клетки. В результате человечество отказалось от курения, начало употреблять едва ли не стерильную пищу и воду, отказываться от употребления спиртного… А от рака как умирала, так и продолжает умирать почти четверть населения планеты и 99 % больных, которым был поставлен этот диагноз.
Когда нам предлагают более утешительную статистику, ее цифры лгут. Во-первых, потому, что термин «выживаемость», употребляемый в таких случаях, означает вовсе не то, что мы думаем. «Выживаемость» в онкологии — это не долгая жизнь до глубокой старости после лечения опухоли и не смерть от других причин. Это процент больных, проживших 5 и более лет после проведенной терапии. Во-вторых же, статистика до сих пор делит злокачественные опухоли по признаку их расположения. То есть статистика заболеваемости раком легких — это одно, а заболеваемости раком костей, органов ЖКТ, кожи и пр. — совсем другое.
Потому когда нам говорят, что, благодаря такой-то профилактической мере, заболеваемость таким-то раком снизилась на треть, нам следует понимать, что общая заболеваемость не снизилась от этого никак. Потому что, как ни странно, по мере снижения числа случаев одной опухоли обычно начинает расти показатель по совсем другим опухолям. Онкология давно пытается объяснить эту закономерность то наследственностью (запрограммировано злокачественное перерождение в генах — у человека будет рак, что бы он ни сделал), то большим количеством его неустранимых причин (от табака можно отказаться — а от машины?). Но пока до ясности в данном вопросе, как и во многих других, еще очень далеко.
Следует отметить, что нейронная, хрящевая и сухожильная ткани — одни из самых неподатливых в организме в смысле злокачественного перерождения. Первичные (возникшие именно здесь) опухоли этих тканей — редчайший случай в практике любого онколога. Однако это не означает, что природная устойчивость коллагеновых и нервных волокон к перерождению (малигнизации) гарантирует от злокачественного поражения позвоночника. Напротив, костная ткань, которая, разумеется, в позвоночнике тоже есть, весьма склонна к появлению собственных опухолей и очагов метастазирования. То есть образованию в них вторичных, дочерних опухолей из-за опухоли совсем в другом органе и ткани.
Метастазы — это клетки рака, оторвавшиеся от тела первичной опухоли и занесенные с током крови в другие ткани. Среди нормальных, неизмененных клеток тела способностью приживаться и начинать размножение в тканях совсем другого вида обладают разве что клетки селезенки. Остальные клетки просто погибают — обычно еще в кровотоке. А рак не таков: злокачественные клетки по неизвестным науке причинам выживают не только в других тканях этого же тела, но и при пересадке вообще в другой организм. Неудивительно, что одна из теорий видит в клетках рака не то особый, неизученный вирус, не то простейшее вроде амебы, о существовании которого в окружающей среде никто даже не подозревал.
Так вот, метастазирование само по себе возможно только благодаря поразительной, противоестественной живучести злокачественных клеток. А то, что оно, как по закону подлости, всегда происходит в жизненно важные, неоперабельные органы, объясняется уже особенностями кровотока. В каких органах тела кровь задерживается чуть дольше, чем везде? В тех, которые забирают из нее продукты распада и насыщают ее необходимыми для жизни веществами. Мы говорим о печени, почках, легких и костном мозге, который, напомним, обогащает кровь рядом форменных телец — эритроцитами, лейкоцитами, тромбоцитами.
Поэтому многие опухоли дают метастазы в близлежащие кости скелета — в том числе в позвоночник. Например, рак легких метастазирует в 7-й и прилегающие позвонки шейно-грудного отдела. Точно так же в среднем отделе нередко можно обнаружить метастазы опухолей поджелудочной железы, двенадцатиперстной кишки, слепой кишки. Опухоли почек и надпочечников склонны к метастазированию в поясничный отдел и область крестца…
Диагностика и лечение рака позвоночника
Увы, рак — заболевание скрытное, обладающее совершенным механизмом обмана иммунной системы. Оно протекает полностью бессимптомно, а первые признаки разлада в работе органа появляются, как правило, очень поздно. То есть незадолго до полного отказа органа и при наличии уже нескольких неоперабельных очагов по всему телу. Да и сама симптоматика рака — вещь весьма спорная. Внешне она как две капли воды напоминает различные отклонения в работе органа.
Иными словами, при раке поджелудочной нас могут долго лечить от панкреатита и сахарного диабета. При раке желудка мы можем лечиться от язвы, при раке предстательной железы — от простатита, при раке груди — от мастопатии и пр. Все станет ясно, когда в центре опухоли возникнет очаг злокачественного распада и/или начнется рост одной из дочерних опухолей — как правило, в легких или печени. Но к тому моменту выбор методик лечения уже неактуален. Ведь все, что сможет предложить нам врач, наверняка окажется бесполезным.
Опухоль спинного мозга, как и головного, едва ли будет возможно удалить. Разве что в некоторых случаях особо удачного расположения, которые иногда встречаются в виде исключения. И здесь неважно, первична она или вторична. Зато имеет некоторое значение вопрос того, сколько их вообще в позвоночном столбе и других органах. Имеет в том смысле, что целесообразно ли удалять хотя бы их часть, или для всех будет проще оставить метастазы нетронутыми вместе с основной опухолью.
Что делать в этой ситуации нам, никто сказать не может. Специалист предложит нам удалить основную опухоль, а для подавления метастазов использовать химио-, радио— и иммунотерапию. Нам важно знать, что мера по удалению основной опухоли считается и является паллиативной. Это позволяет временно улучшить общее состояние больного, но у нее есть и один серьезный недостаток. Заключается он в том, что удаление материнской опухоли ускоряет рост дочерних очагов в разы. Поэтому согласие на удаление первичной опухоли при множественных неоперабельных метастазах рационально не всегда.
Эффективность химиотерапии при опухоли позвоночника обычно невысока. В случае с костями она и в целом, так сказать, не блещет. А в позвоночнике процессом может быть задет ряд тканей, напрочь игнорирующих препараты в ее составе. Что до радиотерапии, то она применяется и на спинном, и на головном мозге. Обычно речь идет о гамма-лучах и приборах с высокой точностью наведения пучка изотопов. Следует ли нам соглашаться на эту меру? Скорее да, чем нет. Потому что, во-первых, выбор у нас невелик и, во-вторых, это может сработать. Вообще-то, ионизирующее излучение, направленное в опухоль с близкого расстояния, подчас дает результаты, превосходящие любой другой вариант. А в нашем случае налицо еще и опухоль, не только расположенная близко к поверхности тела — то есть опухоль, на которую можно воздействовать почти точечно. Она еще и относительно неплохо поддается облучению, поскольку именно таково свойство всех опухолей кости — видимо, для компенсации их устойчивости к химиотерапии.
Но вот от чего нам ни в коем случае нельзя отказываться, так это от иммунной терапии. Здесь следует неукоснительно выполнить все предписания врача и проявить все доступное нам рвение. Иммунная теория происхождения рака базируется на том, что в организме существуют особые тельца, назначение которых — уничтожать дефектные, недозревшие, перезрелые, инфицированные клетки всех тканей тела. Эти «чистильщики» именуются лимфоцитами, переносятся, в отличие от лейкоцитов, по системе лимфатических сосудов и производятся вилочковой железой (тимусом).
Так вот, в норме лимфоциты постоянно инспектируют клетки на предмет отклонений и очищают все тело от всех аномалий. И онкология предположила, что рак — явление для организма в общем нормальное. Что просто в большинстве случаев дефектные клетки уничтожаются и выводятся из тела задолго до того, как начнется их неудержимое деление. А если тимус не производит достаточное количество лимфоцитов, они плохо «обучены» или малоактивны, своевременное удаление клеток-мутантов тоже становится проблематичным. Отсюда и рак…
Против этой теории, как и любой из ее, так сказать, соперниц, имеются веские аргументы. Однако и аргументов «за» здесь тоже немало. Один из них — весьма высокая эффективность лечения иммуностимуляторами и инъекциями лимфоцитов. Разумеется, в случаях, когда активность тимуса удается успешно восстановить. Поэтому если уж мы согласны даже на облучение и прием сильнодействующих ядов, иммунотерапия по сравнению с этими мерами выглядит не более чем детской забавой. Но забавой с хорошей результативностью — особенно для метода, никак не действующего на ткани опухоли напрямую!
Обычно нетрадиционная медицина применяет для лечения рака отвары и настойки токсичных растений — аконита, барвинка, болиголова, белладонны, омелы и пр. Нам приходится согласиться, что более эффективного лечения среди доступных ей вариантов нет. Магнитные поля не оказывают на опухоль никакого действия, ультразвук — тем более. Лечить ее прогреванием, акупунктурой, массажем строго запрещено. Все эти методы только ускоряют ее рост за счет ускорения обмена веществ во всем теле, включая саму опухоль.
К сожалению, от опухолей костей и спинного мозга ядовитые травы не помогут. Дело в том, что растительные яды почти не проникают в ткани и мозг кости. Доказательство: даже при очень долгом приеме токсичных трав у больных могут наблюдаться нарушения сердечного ритма. Но у них никогда не наблюдаются симптомы анемии, желтухи и другие признаки нарушения работы костного мозга, вызванные именно терапией, а не активностью опухоли. Таким образом, растительную химиотерапию здесь можно использовать лишь для уничтожения очагов в мягких тканях. А для работы с костными новообразованиями нам остается лишь радиоактивное облучение и стимуляторы иммунитета.
Здоровы вы или нет — это результат того, во что вы верили и что делали в прошлом. Будете ли вы здоровы в будущем, зависит от того, что вы делаете и во что верите сейчас. Соблюдение всех этих нехитрых правил — одна из ваших возможностей жить в здоровом будущем!
Читать бесплатно другие книги:
