Год козла отпущения Луганцева Татьяна
– Очнулась? – спросил Патрик. После всего пережитого вместе он решил, что они могут перейти на «ты». – Аркадия Ивановна залила всех дерущихся смесью, которую дают при наркозе. Вот мы все и успокоились. А заодно оказались в реанимации.
– Так тут все свои!
Яна вытянула шею и увидела Виталия Николаевича, спящего Анатолия и людей из семьи Луценко. На лицах многих красовались кровоподтеки и синяки, все были заторможены и спокойны.
– Мы напоминаем перегулявшую свадьбу, – отметила Яна, – а ты похож на тамаду.
– Почему? – улыбнулся Патрик.
– Единственный, кто не пострадал лицом, видимо, берег его, – ответила Яна.
– Да, тамадой меня еще не называли, – вздохнул он.
– Человек-праздник. Чем плохо?
– Я бы этому празднику… – подал хриплый голос Юрий.
– Заткнись! Мало получил? – отрезала Яна. – На лбу написано, что весь бизнес брата перешел к тебе.
– И это нормально, – ответил Юра.
– Я думаю, что его жена тоже имеет право на наследство, тем более родив двоих детей.
– Я поделюсь с ней, – сказал Юрий. – Хотя и не обязан. Саша с ней в официальном браке не состоял.
– Как это не обязан? – пискнула Елизавета. – Ты же всегда говорил, что я давно являюсь членом вашей семьи, все остальные женщины Саши не в счет.
– Я не помню, чтобы такое говорил, но сказал же, что поделюсь. Дети брата не останутся на улице! – ответил Юрий.
– А ты не забыл, что у нашей мамы вообще-то трое детей было? – подала голос женщина с короткой стрижкой. – Я Саньку, между прочим, родная сестра. Соответственно, и наследство поровну делить надо.
– Аня, ни о каком поровну и речи не может быть. Кто помогал брату во всем? Правильный ответ – я! А ты только по салонам красоты деньги проматывала. Так что родство родством, но делить надо по справедливости. Моих денег в бизнес Александра вложено много больше.
– Наследство делится поровну! – возра-зила сестра. – Независимо от того, кто богатый, кто бедный.
– Алле, товарищи! Вообще-то, вы можете претендовать только на часть его бизнеса. Почти половина бизнеса моя, – сказал лысый мужик с разбитым носом. – Я компаньон Александра и имею права на акции.
Патрик с Яной молча наблюдали за этой перепалкой.
– Нет, Яна, это не свадьба. Это программа «Пусть говорят»! – поправил Патрик и обратился ко всем присутствующим:
– Эй, ребята, остановитесь! Пока у вас не будет трупа на руках, вы ничего не сможете поделить. Сначала вам нужно получить заключение о смерти, – сказал он, и все задумались, переваривая его слова.
– Так мы за этим и приехали! Вы специально спрятали тело, чтобы нас рассорить? – нахмурился Юрий.
– Вы с этим и без нас хорошо справляетесь, – ответил ему Патрик, – и тело мы никуда не девали. Уж если кому и надо было, чтобы оно исчезло, так это кому-то из вас, – сказал Патрик, обводя родственников Луценко взглядом.
– Кому? – спросила Яна.
– Вот я и думаю про мотивчик, а уж кто это сделал, следствию разбираться. – Патрик покосился на Виталия Николаевича.
У следователя же в глазах не светилось ни одной мысли. Было видно, что ему плохо.
– А я считаю, что там, где появляется Цветкова, всегда творится настоящий дурдом. Ну ничего, мои ребята сейчас переговорят со всеми и разберутся, кто, чего и куда, – ответил Виталий Николаевич.
– А ты с Анатолием еще не переговорил? Ну, там, гипноз и все такое, – спросила Яна у Патрика.
– Когда, Яна? Я сам недавно в себя пришел. А ваш Анатолий находится то в алкогольном, то, как сейчас, в опиатном опьянении. Вот никак не могу добраться до его подсознания! Когда-нибудь, я надеюсь, он все-таки протрезвеет и я смогу с ним нормально поработать.
– А когда нас будут кормить? – вдруг не совсем четким голосом произнес Анатолий, и все присутствующие вздрогнули.
– О! Очнулся зачарованный принц! – засмеялся один из бандитов. – Засунул нашего Саню куда-то…
– Заткнись! – рявкнул Юра. – Попали мы, чувствуется, по полной.
Главный врач больницы просто рвал и метал, кричал, что уволит всех к чертовой матери!
– Это надо же такое учудить! В моей больнице еще такого не было! Какой скандал! Все головы полетят, и моя первая! Сколько раз ему уже выносили «на вид» из-за алкоголя! И вот чем все закончилось!
– Не паникуйте раньше времени, сейчас с вашим патологоанатомом работает лучший специалист, – сказал Виталий Николаевич, имея в виду Патрика. – А наши следователи уже поговорили с родственниками пропавшего. Пока не установлена причастность никого из них к исчезновению тела Луценко. Семейка, конечно, та еще, но здесь они вроде не при делах. Надо просто дождаться экспертного заключения.
Все уже изнывали от нетерпения, когда наконец в кабинет главного врачала вошел Патрик. Выглядел он очень уставшим. Еще бы, сеанс с Анатолием длился почти три часа.
– Ну? – напряглась Яна. – Удалось?
– Да, – кивнул Патрик. – Не скрою, не сразу, но мне удалось. Анатолий явственно вспомнил, что как только прикоснулся скальпелем к трупу, тот вздрогнул и встал. От ужаса Анатолий отшатнулся, оступился, упал и, по всей видимости, стукнулся головой, что и усугубило потерю памяти.
– Встал? – переспросила Цветкова.
– И ушел, по всей видимости, – добавил Патрик.
– Постой, но как труп мог уйти?! Это же бред какой-то! – воскликнула Яна.
– И этот бред уже подтвердился! – откликнулся Патрик. – Я поговорил с заведующим отделением, где лежал Александр Владимирович Луценко с гипертонической болезнью и болями в сердце. Я сразу чувствую, когда человек мне лжет. Не буду рассказывать, что и как я ему говорил, но заведующий признался. Ваш Александр Владимирович заплатил ему пять миллионов рублей за инсценировку своей смерти. Он должен был официально поставить диагноз, который привел его пациента к смерти, и спустить тело в морг. Дальше он должен был предупредить патологоанатома, чтобы тот не трогал Луценко, якобы произошла путаница с документами, ну и все такое…
– Что же не предупредил? Анатолий ведь чуть не зарезал Луценко! – удивился Виталий Николаевич.
– В том-то и дело! Называется, не гневи бога. Самому заведующему после того, как он спустил Луценко в морг, стало плохо с сердцем и он на несколько часов попал в реанимацию.
– А я ведь его знаю, – сказал главный врач. – Да как он мог?!
– Ну, это вы потом разбираться будете, когда он выздоровеет, и мы с ним тоже поговорим, – взъерошил волосы Виталий Николаевич.
Патрик продолжал:
– А когда он очнулся, поспешил в морг и не нашел там Александра, с ним случился второй приступ. От Анатолия он не смог добиться ничего внятного. Так что Александр Луценко, скорее всего, просто сбежал. А так как он хотел исчезнуть из поля зрения своей семейки, то домой, естественно, не вернулся. Я даже думаю, что у него были поддельные документы, по которым он и исчез. К такому готовятся не один день, а с его деньгами и связями Александр мог провернуть и не такое.
– Так поступить со своей семьей? С женой, детьми, родственниками? – спросила Цветкова.
– Ты видела его семейку? Сама сказала, что с радостью бы от них сбежала. То же самое почувствовал и я. Они были обеспокоены только деньгами и наследством. Ни тени сожаления или сочувствия. Они словом добрым не вспомнили о покойном. Разве же это родственники? Семья? Друзья? И правильно сделал, что драпанул. Незаконно, но по-человечески понять можно. Да и детей он не обидел, деньгами, я имею в виду. Так что можно считать, что дело раскрыто? – спросил Патрик.
– Благодаря вам. Спасибо, – кашлянул Виталий Николаевич.
– Да не за что! Я рад, что все закончилось до тех пор, пока я не пострадал еще больше, – ответил Патрик.
– Так значит, ты спасал свою шкуру? – спросила Яна.
– Пока ты меня еще куда-нибудь не потащила. Мы ведь еще не все морги объездили, – вздохнул Патрик.
– А как там Анатолий? Он жив после вашего сеанса? – поинтересовался главный врач.
– А вы думаете, что я его пытал, что ли? Он здоровее всех здоровых, небольшая ломка после перепоя, и все! Но вот вы, Виталий Николаевич, поговорите с ним.
– Я обязательно поговорю! – кивнул следователь. – Только о чем? Вроде вы все выяснили. Или он еще что утаивает?
– Мне кажется, он нанял тех двух типов, которые влезли в анатомичку в медицинском институте. Анатолий попросил их выкрасть не черепа, а труп. А уж что дальше он хотел делать, он и сам толком не знает. Возможно, локальный поджог. Чтобы потом обнаружили обгоревший труп, который невозможно опознать. Да мало ли что могло прийти пьяную в голову! Но для начала Анатолию нужен был труп, а ближайшее заведение, где его можно было достать, – медицинский институт.
– Он сам вам это сказал?! – спросил следователь.
– Нет, просто я кое-что сопоставил. Но вы поговорите с ним, и он признается.
– Разберемся, – потер переносицу Виталий Николаевич, который уже с ума сходил от этого глупого дела.
Глава 10
Яна предупредила на работе, что ее не будет два-три дня, благо она могла себе это позволить – все-таки была директором, к тому же с ней работали люди, которым она полностью доверяла. Она отключила телефон и сняла номер в гостинице недалеко от своего дома. Она уже делала так и раньше, когда хотела от всех отдохнуть, чтобы ее никто не нашел.
На боль в голове она уже не обращала внимания, словно сжилась с ней. Но появился легкий озноб и какая-то слабая сыпь на руках. Яна решила, что если в течение нескольких дней это не пройдет, она даже сходит к врачу.
«Надеюсь, что на этот раз попаду к нормальному врачу», – подумала Яна.
А пока она решила немного развлечься. Выбор для женщин со средним достатком в Москве был большой. Она могла пойти в кино, в театр, в ресторан. Да куда угодно! Покататься на лошади или посидеть в кафе, слушая бардов. Яна защелкала пальцами по клавишам своего портативного компьютера, заходя в раздел «Досуг в Москве». И первое, на что она обратила внимание, это на рекламу выставки украшений, проходящей в крупном торговом комплексе.
«Вот туда-то я и поеду! Заодно и кофе выпью, и полюбуюсь на эту красоту. Люблю я украшения», – подумала она.
Яна надела коктейльное платье изумрудного цвета, золотые украшения с изумрудом, уложила длинные волосы в прическу. Довершали образ черные колготки, черные туфли на высоких каблуках и плащ цвета морской волны. Флакон духов, вылитый на голову, и алая помада стали окончательными штрихами к ее сногсшибательному образу.
Цветкова подъехала к торговому центру на своем красном «Пежо» и, оставив его в подземном гараже, направилась ко входу. Оказалось, что на выставку не так-то просто попасть. Кругом стояли охранники, перед дверями – ворота металлоискателей.
– Мадам, у вас есть приглашение на выставку? – спросил у Яны приятный человек в костюме.
– Приглашение? Нет, а разве…
– Тогда вам нужно купить билет. Пять тысяч рублей.
– Ого! – отметила Яна.
– Да, мы сразу же отсекаем ненужных безденежных зевак. Приветствуем состоятельных людей, которые, если что, могут и приобрести украшения, – заявил охранник.
Яна его просто заслушалась. Он говорил с видом человека, который является хозяином и выставки, и украшений, да и всего торгового центра в целом.
«Сам-то что из себя представляешь? – думала Цветкова. – Приветствует он богатых. Ну что ж, придется раскошелиться на пять тысяч, не зря же сюда ехала?» – вздохнула она и пошла к кассе.
Яна разбиралась в ювелирных украшениях, часто посещала такие выставки, иногда покупала себе что-то. Многое ей дарили – сначала Ричард, потом Карл. Кое-что перепало и от других мужчин, не оставивших след ни в ее душе, ни в жизни.
Эту выставку она не назвала бы сногсшибательной, но вполне интересной – может быть. Главное, что были представлены образцы русского ювелирного антикварного искусства, а это всегда интересно и красиво. То ли камни раньше были красивее, то ли мастера в них душу вкладывали и каждое изделие на самом деле было штучным. Никакой тебе фабричной штамповки. А если вещь и была фабричной, то фабрики все были частные, с известным именем, собственным клеймом. Мебель делали тоже такую, что служила веками. Отреставрированный антикварный шкаф перестоит любую современную мебель.
«Чего это на меня нашло? – задумалась Яна. – О комодах каких-то вспомнила, об украшениях. С чего бы? Да потому что жизнь человеческая такая короткая! Какой-то холодный алмаз переживет не одну хозяйку. Не одни глаза будут им восторгаться, не одни руки будут его трогать. Руки эти будут стареть, морщиниться, глаза тускнеть, а он не изменится. Словно и блестит так сильно из-за того, что вбирает в себя красоту и молодость своих хозяек».
– Так, господа, поторопимся! – прожужжал противный женский голос над ухом Яны.
Она вздрогнула.
– Не поняла? Куда торопимся?
– Выставка закрывается! – ответила женщина в шикарном бриллиантовом колье, словно позаимствованном с выставки.
– Как закрывается? – начала тупить, видимо, от частых ударов по голове, Яна. – Я только вошла.
– Ну, во-первых, не только что, вы уж минут пятнадцать тут стоите, во-вторых, непредвиденное обстоятельство, сейчас сюда прибудет делегация, надо освободить помещение.
– Какая делегация? Я еще и половину выставки не посмотрела! – Возмущению Яны не было предела.
– Не надо было стоять столбом на одном месте! – поджала пухлые губы дама.
– Вы еще меня и оскорбляете? Я, между прочим, пять тысяч заплатила!
– И что? – Женщина посмотрела на Яну так, словно та была пустым местом. – Все заплатили.
– А вот и не все! У вас тут, я смотрю, – дискриминация! – визжала Яна. – Кто по приглашениям, распространенным среди элитных слоев общества, тем зеленый свет! А я? Я свои кровные заплатила.
– Да знаю я, чем вы заплатили, – вдруг понизила голос женщина. – Старая… ну, хорошо! – тут же поправилась дама: – Немолодая проститутка!
Яна подумала, что попала в какой-то нехороший сон.
– Охотницы за богатыми мужиками. Разоденутся, расфуфырятся. Наскребут последние деньги на мероприятие, где могут быть богатые люди, и стоят столбами, показывают свои прелести со всех сторон. Хотя лично у вас и смотреть-то не на что, так что не надо на меня так глаза лупить! И сверкать ими не надо! Сейчас здесь будут такие люди, которые вам и не снились. Быстро уходите, пока я охрану не позвала!
Яна не успела ей ничего ответить, потому что у дамы заработала рация.
– Алла Вячеславовна, подъехали! – сообщила трубка.
Женщина вздрогнула и закричала:
– Дамы и господа! Форс-мажор! Выставка закрывается! Просьба всех пройти на выход! Побыстрее, пожалуйста!
Народ с недовольными лицами потянулся к выходу, кто-то пытался что-то возразить, но очень невнятно. Яна чувствовала себя пострадавшей больше остальных, потому что мало того, что заплатила свои кровные, так пришла позже всех и не успела ничего посмотреть.
– Никуда я не пойду! – взвилась Цветкова. – У нас все люди равны! Я хочу осмотреть всю экспозицию!
Женщина-администратор вздохнула:
– Я сразу поняла, что именно с вами у меня будут проблемы. Это прямо написано у вас на лбу!
– На лбу у меня шишка, – ответила Яна, сжав зубы.
– Ребята, здесь женщина не хочет освобождать помещение, ей надо помочь, – сообщила дама будничным тоном по рации.
Ребята, словно стая волков, кинулись к Яне. Она сразу поняла, что и этот вечер обещает стать весьма «приятным».
– Я не буду молчать! Позовите полицию! Я буду жаловаться! – не сдавалась Яна и вцепилась, как клещ-кровосос, в статую обнаженного мужчины.
Женщина-администратор схватилась за голову, смертельно побледнев.
– Да сделайте же что-нибудь! Что вы, не можете справиться втроем с одной бабой! Люди уже идут! Да заткните вы ее!
Цветкова по-прежнему обнимала статую, и крепкие руки ребят не могли оторвать Яну от нее.
– Все! Нам конец! – выдохнула дама, оборачиваясь к процессии из людей и фоторепортеров, входящей в галерею.
Яна тоже обернулась и затихла.
Она увидела Карла Штольберга собственной персоной, но его трудно было не увидеть, так как князь был выше всех и возвышался над толпой.
«Филипп Киркоров, твою дивизию», – мелькнула мысль у Яны, которая теперь поняла, о каком дорогом госте вела речь эта несносная женщина.
Но еще больше поразил Цветкову не Карл, а мужчина, шедший рядом с ним. Яна могла поклясться, что именно его видела совсем недавно на столе у Анатолия, именно его исчезновение чуть не довело до сумасшествия патологоанатома и привело к бойне в больнице. Александр Владимирович Луценко, который спокойно прогуливается с Карлом!
Да если бы Яна знала! Столько усилий, и все зазря! Если бы Яна знала, она давно позвонила бы Карлу, и мертвец отыскался бы. Но ирония судьбы заключалась в том, что Карл был последним человеком, которому Яна хотела бы позвонить и от которого бежала. Увидев Луценко, Яна оторопела. Александр Владимирович с князем, похоже, тоже оторопели, увидев тетку, вцепившуюся в статую мужика руками и ногами и висящую на ней, словно панда на бамбуковом дереве.
Именно в этот момент охрана наконец оставила в покое госпожу Цветкову, статуя, видимо, по инерции, накренилась и медленно-медленно стала заваливаться набок.
Кто-то истошно заверещал:
– Держите!
– Яна! – крикнул Карл Штольберг и кинулся ей на помощь.
Но это он сделал зря, потому что статуя его и придавила, а Яна сидела сверху бесстрашной наездницей.
Женщина-администратор перекрестилась, такое развитие событий она и в страшном сне не могла представить.
– Мертвец! Ты же сбежал из морга! – бесновалась тем временем Яна, у которой нога застряла под статуей.
– Яночка, я еще жив, – ответил Карл, не понимавший, что речь не о нем.
– А почему вы, королевское высочество, все берете на свой счет? – сузила глаза Яна, нависая над ним, как коршун над добычей. Ее длинные волосы почти касались его лица. – Что, буржуи, пришли на сокровища посмотреть? А нас, пролетариат, можно взашей выгонять?
– Яна, я пришел сюда в надежде увидеть тебя. Я не мог тебя нигде найти, но я знал, что ты любишь такие мероприятия, – ответил Штольберг сдавленным голосом.
– Именно поэтому меня и хотели отсюда вышвырнуть!
– Да снимите ее! Она же ненормальная! – взмолилась администратор.
– Надеюсь, я не очень отдавила тебе хозяйство, а то твоя жена опечалится! – съязвила Цветкова, когда ее наконец-таки сняли со статуи.
– Врача! Немедленно врача! – закричал кто-то, когда освободили Карла Штольберга и увидели его плачевное состояние.
Яна же вцепилась в Александра Луценко.
– Ну здравствуйте, ходячий труп! Ловко ты все это провернул!
– И психиатра этой дамочке тоже вызовите! – попросила администраторша.
Глава 11
В кабинет директора стоматологической клиники «Белоснежка» заглянула администраторша Виктория.
– Яночка, вам кофе как всегда? – спросила она.
– Нет.
– Нет? – удивилась девушка.
– Надо что-то менять в жизни! Так не должно продолжаться! – вздохнула Яна с мрачным видом.
Скандальные новости в желтой прессе, вышедшей сегодня и лежавшей стопочкой на ее столе, не способствовали хорошему настроению. Цветкова уже давно не испытывала такого позора. Все статьи назывались по-разному – «Конфуз на ювелирной выставке», «Секс втроем», «Великого князя Чехии придавила статуя», «Конфликт между Россией и Чехией», но фотографии во всех газетах красовались одни и те же – придавленный статуей голого мужика Карл и сидящая сверху Яна с лицом ведьмы, летящей в полнолуние на шабаш.
– Тьфу! – Яна отшвырнула газеты в сторону.
– Вы про это? – Виктория подняла газеты с пола Виктория. – Да не обращайте внимания! Ерунда. Прочтут и забудут.
– Я-то не забуду! – пожаловалась Цветкова. – И Карл в больнице с отбитой промежностью. Молодая жена подумает, что я это сделала нарочно. Нет, без моей помощи, конечно, не обошлось, но я же не специально! Как-то все нескладно у меня получилось.
– Давайте кофейку? – снова предложила Виктория.
– Говорю же, менять что-то надо. Принеси чай, зеленый. Он, говорят, полезен для мозгов.
– Вы же не пьете чай.
– Теперь буду пить. Я стану другой, честное слово, – вздохнула Яна, косясь на стопку газет. – «Белоснежка убила князя»! Какая ересь! Вот уж эти проныры репортеры! Не поленились, выяснили, что моя клиника называется «Белоснежка». Как же я теперь понимаю звезд. Я бы точно не сдержалась, прибила бы кого-нибудь из журналюг! А Карл спокойно ходит в окружении этих шакалов. Как пить дать, я бы с ним не ужилась! Все, что не делается, к лучшему! Но, видит Бог, без детородных органов я его оставлять не собиралась!
– Сейчас принесу чай, – удалилась Вика, но тут же заглянула обратно: – Яна Карловна, здесь мужчина. Говорит, что ему нужно срочно к вам, – и понизив голос, добавила: – Такой красавчик! Не перевелись еще на Руси…
– Вернее, я еще не всех перевела, – задумалась Яна. – Зови.
Уж кого-кого, а Патрика Ривса Яна совершенно не ожидала увидеть. Патрик лучезарно улыбался, и, как показалось Яне, абсолютно искренне, словно он и правда был рад ее видеть.
– Ты? – удивилась Цветкова.
– А ты думала, что тебе удастся исчезнуть без следа? – спросил Патрик.
– Без следа у меня не получается – это точно, – согласилась она. – Как ты меня нашел?
– По наитию, – ответил он. – Самой не стыдно? Взрослая женщина, а ведешь себя как глупая девчонка. Дала чужой телефон. Зачем?
– Надеюсь, ты не читал желтую прессу? – спросила Яна.
– Не надейся, читал. Пришлось. Но нашел бы я тебя и без нее. Зачем ты так поступила с князем?
– Я не хотела! – быстро ответила Яна, словно на приеме у следователя.
– Вы вроде знакомы? – осторожно поинтересовался Патрик.
– Да чего уж, договаривай! Именно поэтому меня обвинили чуть ли не в покушении на него. Мол, я специально пробралась на эту выставку, так как знала, что Штольберг туда явится. Да, у нас были отношения.
– Вашему гостю что-нибудь предложить? – спросила Виктория.
– Кофе. Черный и без сахара, если можно, – ответил Патрик.
– У вас одинаковый вкус, – многозначительно посмотрела на начальницу Вика.
– Мне зеленый чай и сахара побольше, и молока! – тут же отозвалась Цветкова. – Да что там отношения! У нас была любовь! Но это все в прошлом, – ответила Яна.
– А судя по фотографиям, можно подумать, что у тебя еще остались к нему чувства.
– А ты чего пришел-то? – прищурила голубые глаза Яна. – Психоанализом со мной заниматься? Так мне это не требуется. Толе я помогла, труп нашелся. Луценко жив и здоров. Теперь пусть следователи им занимаются, почему он хотел по поддельным документам смотаться в Чехию, ни с кем не попрощавшись. Карл с ним был знаком постольку-поскольку и, конечно, не знал, что Луценко устроил свое исчезновение.
– Я оказался прав, – кивнул Патрик. – Луценко сбежал от своей семейки к молодой, красивой девчонке, которую полюбил и с которой захотел начать жизнь с чистого листа. Только так не бывает, если уж наследил по жизни.
– Это ты сейчас опять на меня намекаешь? – спросила Яна. – Что я не уйду от своего прошлого? Карл – не единственный мужчина в моей жизни, которого я оставила. Один мой муж умер, другого я засадила в тюрьму.
При этих словах брови Патрика поползли вверх.
– Нет, на то были причины! Он хотел меня убить из-за наследства. С третьим мужем мы в прекрасных отношениях, и ради нашего сына так будет всегда!
– То есть ты была замужем три раза? – спросил Патрик.
– Четыре.
– А кто у нас четвертый? – осторожно поинтересовался психотерапевт.
– Я за Ричарда два раза выходила, – ответила Яна. – Поэтому уже ученая. То, что в одну воду два раза войти нельзя, я уже знаю. То же и со Штольбергом. Он женат, и это для меня – табу!
Лицо Патрика несколько расслабилось. В кабинет вошла Виктория, катя перед собой сервировочный столик.
– Чай, кофе, конфеты, сахар.
– Спасибо, Виктория, – ответила Яна.
– Есть еще мармелад… – Девушка не сводила глаз с Патрика.
– Вика, ты свободна! – сухо повторила Яна.
Администратор, недовольная, удалилась.
– А ты производишь впечатление на дам, – отметила Яна.
– Ну не только же тебе обнаженных мужчин оседлывать, – отметил Патрик, и Яна тут же изменилась в лице. – Извини, я шучу, – поправился он.
– А я нет! Я же повредила эту чертову статую. Отколола там что-то, даже не знаю, как она вообще, такая тяжелая, и упала? Эти черти охранники ее раскачали, а я теперь отвечать должна! Мне уже сообщили, что штраф придется платить. За ущерб здоровью Карл, конечно, в жизни с меня не возьмет. Он бы и штраф заплатил, если бы знал… Но унижаться и просить его о чем-либо я не буду.
– Я за тебя заплачу, – ответил Патрик.
Яна снова прищурилась:
– А чего это ты такой добрый? Там заплачу, тут заплачу…
Патрик заметно смутился, как мальчишка.
– Я, может, ухаживаю за тобой.
– Может или ухаживаешь? – гипнотизировала его Яна из-под длинных ресниц.
– Ухаживаю, – решился Патрик. – Только ты женщина особая. У меня не получается купить цветы, пригласить тебя в театр… Мы как-то все больше по моргам… ну и вот штрафы еще успеваю оплачивать. Но это же тоже может считаться ухаживанием? – спросил он.
– Я не знаю. – Яна пожала плечами и пригубила зеленый чай с сахаром и молоком, любезно приготовленный администраторшей. Вкус у напитка оказался отвратительный, и Яна поморщилась.
Она, если честно, была выбита из колеи появлением Патрика, да еще и явным намеком на такое недетское внимание. Ривс не мог не волновать Яну. Во-первых, Патрик был умен, а ум Яна ценила в мужчинах больше всего. Во-вторых, было видно, что он серьезный мужчина, не бабник. Похотливых дядек Яна теперь не могла. Ну и, конечно, Патрик был безумно обаятелен, сексуален! Вообще, складывалось впечатление, что у него нет ни одного внешнего изъяна. И Яна жутко хотела узнать, а какой он внутри.
– Фу, какая гадость! – отодвинула она чашку с чаем и, недолго думая, отпила кофе, что принесли для Патрика. – Ой, как хорошо! – протянула Яна и задумалась: – Боюсь, что человек не меняется.
– Ты о чем?
– Вообще.
– По-разному бывает, – улыбнулся Патрик и отпил из ее чашки. – Действительно, гадость.
– Давай выпьем один кофе на двоих, – предложила она, глядя в бездонные глаза Патрика.
– Рад, что отыскал тебя.
– Я тоже рада, хотя сама бы тебя искать не стала, если честно, – ответила Цветкова.
– Это понятно. Ты очень занятая, деятельная.
– Опять начинаешь? – подозрительно спросила Яна.
– Я совершенно серьезен.
Читать бесплатно другие книги:
