Паутина зла Прозоров Александр
Олег вспомнил, как Мирополк сказал о беспокойстве чародейки. А еще на болоте ему помог выжить образ Рады, давший силы. Случайно ли это произошло?.. Ведуну не положено верить в случайности. А еще нельзя верить красивой девушке, рядом с которой все время нежить. Даже если верить очень хочется.
Вспомнив о существе на склоне холма, Олег заторопился навстречу. Неплохо бы узнать, кому понадобилось пробираться сюда в темноте. К огромному разочарованию, Середин вскоре увидел одного из «сыновей» старосты, блондина с натянутым луком. Целился он не в ведуна — иначе тот сразу бы это почувствовал, а куда-то в воду.
— На кого охотишься? — На ответ Олег не рассчитывал и просто встал рядом со стрелком.
Тот продолжал внимательно следить за озером, натянувшая тетиву рука даже не подрагивала. Середин вспомнил о своем давнем желании иметь лук и научиться из него стрелять, чтобы никогда больше не зависеть от угощений одиноких старух. Оружием он с тех пор так и не обзавелся, да и новую одежду успел изорвать, разве что сапоги мог занести себе в прибыток.
Вдруг стрелок едва уловимо изменил позу, напрягся. Олег тоже заметил цель: хоровод русалок вплыл в ближнее озеро, подобно какой-то траурной процессии. Ведун видел их благодаря агрессивному свечению их энергетики, но как воспринимал их сделанный из чурбана человек, он не знал. Тренькнула тетива, стрела унеслась в ночь, блеснув в свете звезд.
— Серебро? — вслух удивился Олег.
На озере закричала пораженная русалка. Ведун увидел, как ярко вспыхнула, а потом быстро погасла ее аура. Подруги убитой дружно погрузились в воду, а лучник, у которого с собой не оказалось хотя бы одной запасной стрелы, поспешил обратно в деревню.
— Серебро, — ответила возникшая рядом Асфирь. — Я приказала каждую ночь убивать по твари, если они будут к нашему берегу приближаться. За тебя мщу, суженый мой!
— Так рассердилась, что я едва не погиб? — хмыкнул Олег, начиная подъем.
— Люб ты мне!
— Да? Что-то от оборотней своих ты меня не больно-то бережешь.
— Для моего жениха, удалого воя, это не беда, оборотни да упыри! — рассмеялась чародейка, легко шагая рядом. — А если все же убьют тебя… С такой невестой, как я, можно ничего не бояться. Живой водичкой полью, может, заодно зачарую…
Середин даже закашлялся от такой перспективы. Превратиться в ходячую нежить, полностью подчиненную чужой воле, как эти «чурбаны»… Есть вещи гораздо хуже смерти.
— Да не бойся! — опять засмеялась чародейка. — Ты мне вот такой нужен: злой, правдолюбивый!
— Не получишь ты меня таким, — твердо отозвался ведун. — Уж давно бы понять пора.
— Значит, Раду выбираешь? — помрачнела Асфирь. — Смотри, как бы я не рассердилась. Чужое счастье рядом со своим несчастьем тяжело стерпеть. Повезло еще девушке, что люблю я ее, как сестрицу…
— И оттого в беспамятстве держишь? — не удержался Олег.
— Прознал? От кого, интересно… Да, держу в беспамятстве, потому что жалею. Многих любила твоя Рада, так же как тебя сейчас любит. Все от души, все от сердца… А я думала, ты скоро к ней охладеешь. — Чародейка дернула головой, перекидывая через плечо косу, быстро принялась ее расплетать. — Ошиблась? Или ты мне назло упорствуешь? Чем Рада лучше меня?
— Красивее, — попытался уколоть Асфирь ведун. — И росточком повыше. И глазами синей.
— Нет, ты не можешь любить за это, — легкомысленно отмахнулась Асфирь. — Наносное, внешнее… Морок. Ты, ведун, смотришь внутрь. Что ты там увидел? Одному тебе ведомо. Однако не серди меня, суженый, поиграй еще, да и брось — мой тебе совет.
— Ревнуешь? А сама-то с Ратмиркой прыщавым на свидания ходишь! — вспомнил Олег, и ему тоже стало смешно, несмотря на постоянное ощущение исходящего от чародейки зимнего холода. — Он мне рассказал.
— Подлец какой! — напоказ удивилась Асфирь, всплеснув руками. — Я же запретила ему! Сказала, что боюсь ведуна… Подлец! Нравится он мне.
— Вот и суженый твой, что тут думать? — предложил Олег, ступая на тропинку, что вела к дому старосты. — А нам прощаться пора.
Чародейка ничего не отвечала, только смотрела в глаза человеку, а он все сильнее чувствовал холод. И еще голод, бесконечный голод жаждущего чужой силы существа.
— А еще он говорит, что не крал Раду, — добавил Олег. — Сказал, что был в это время далеко, да еще и с тобой.
— Врет, — пожала плечами Асфирь. — Любой бы на его месте соврал, когда к березе-то привяжут. Парнишка способный, книгочей, сильным быть хочет… Нравится он мне. Но Ратмир хочет стать сильным, а ты — сильный. Ты мой суженый. Забудь про Раду, для нее же забудь.
Олег не стал отвечать, да Асфирь и не ждала ответа, исчезла в темноте. Ведун попробовал представить себя на ее месте: существует в мире, который сама же и построила, легко в нем перемещается, обо всем знает, всех видит… Или не всех? Что о «забытьях» Рады Олегу рассказал перед смертью Глеб, она, кажется, не догадалась. И все равно — наверное, здорово чувствовать себя на таком обширном пространстве как рыба в воде.
— Скорее, как паучиха в паутине, — сам себе возразил ведун. — И не создала она никакого мира, только оплела его сетью для охоты. Ей удобно, а остальным… Все же я тебя достану, Асфирь. Слышишь ты эти слова или не слышишь. Достану, электрическая сила. Для того я пришел в этот мир, для того «Аз есмь».
По дороге к дому старосты Олег различил какой-то шум на огороде Яромира, деда чародея-самоучки. Наверное, юный чернокнижник опять осмелился ночью выйти за порог. Ведун склонялся к тому, чтобы поверить мальчишке. Не мог он так легко, по чужим книгам, освоить колдовскую премудрость. Разве что в самом деле помогла Асфирь…
Староста услышал его шаги, открыл дверь навстречу. Ведун постоял на крыльце, разглядывая старика. Хотелось что-нибудь выкинуть: например, потребовать, чтобы ему кланялись и стаскивали сапоги на ночь, но Олег сдержал эмоции.
— Спать пора, Борис.
— И тебе, Олег Середин. Ты сегодня намаялся, по болоту прошел, чудищ из топи победил. Уж по деревне слух идет о твоих подвигах. Укладывайся на перинку, ведун, отдохнуть надобно. Скоро свадьба твоя с суженой, с благодетельницей и повелительницей нашей…
— Уйди с глаз моих, — попросил Олег подхалима и ушел к себе в светелку.
После купания в мертвой воде чувствовал себя Олег великолепно — даже не верилось, что совсем недавно едва выбрался из болота, умирая от потери сил. И все же отдохнуть требовалось, завтра он отправится искать центр паутины, и горе тому, кто встанет на пути. Хватит ходить кругами.
Капище
Поднялся Олег на рассвете и со всем доступным нахальством потребовал себе завтрак побыстрее и посытнее, а также харчей в дорогу. Хозяйка, ничему не удивляясь, накрыла на стол, а ее муж немедленно подсел к ведуну и порядком надоел ему осторожными расспросами. Впрочем, Середин нашел простой выход: не произнес ни слова вообще, усиленно набивая рот. Вскоре он уже спускался с холма, чувствуя между лопаток настороженный взгляд Бориса. Достигнув дороги, Олег оглянулся и увидел рядом со старостой всех четверых «сыновей», каждый стоял с луком за плечами. Середина такой парад даже не встревожил — слишком он привык чувствовать себя мухой в паутине, беззащитной и обреченной. Он помахал Озерцам рукой и зашагал через луг к Еловому лесу, не пытаясь обмануть наблюдателей.
Олег специально шел медленно. Нужно было попытаться вновь увидеть паутину, а для этого — войти в похожее состояние. Но какое именно? Наверное, ожидание опасности, смертельный риск, даже паника… Вглядываясь в небо, Середин постарался как следует испугаться. Это удалось не сразу — уж очень хорошо, уверенно он себя чувствовал. Однако постепенно сердце забилось чаще, вспомнился образ огромного паука, без конца перебирающего лапами по толстой нити…
Паутина проявилась на небе. Это были мощные энергетические линии, действительно очень похожие на тенеты паука. Две нити прочно прилепились к Святогорову холму, еще одна крепилась где-то возле озер, третья уходила куда-то в направлении тракта. С луга ведун мог рассмотреть и еще одну, протянувшуюся над лесом. Вероятно, она уходила к Овражкам.
Олег встал под одной из «нитей», запомнил направление в физическом мире. Где-то там, далеко в лесу, или даже за ним, все нити должны сойтись вместе — там и есть центр паутины. Там надо искать силу Асфири и там же — ее слабость. Была еще у Олега надежда на встречу с Радой или Всеславой, но он старался себя убедить, что не это главное.
Прорвавшись через подлесок, Середин снова оказался в полумраке Елового леса, но теперь он знал, куда и зачем идти. На земле он заметил множество крупных волчьих следов. Как все-таки быть с волками, если окружит стая? Поудобнее передвинув на поясе саблю, Олег решил положиться на «авось». В крайнем случае, будет рубиться с ними, как с болотниками — не страшнее же тех нежитей четвероногие хищники? И уж точно не страшнее умруновы слуги, набранные из заезжих богатырей.
Однако никто не появлялся. Олег шел и шел, не встречая вообще никакой живности, даже птиц. Время от времени он останавливался на полянах, снова искусственно вводил себя в испуганное состояние и сверялся с небесной «картой». По всему выходило, что до центра паутины он доберется к середине дня, а по пути придется пройти через поляну Старой Милы.
Вспомнив эту грязную, необычайно вонючую, к тому же еще и когтистую старуху, Середин поежился. Что, если Асфирь пожалела подружку, оживила ее? Тогда новой встречи не миновать, а Олег уж лучше предпочел бы волков. По крайней мере, от вони не будет щипать глаза.
Еще до того, как он добрался до знакомой поляны, появился волк. К счастью, только один, к тому же не проявлявший никакой агрессивности. Крупный серый зверь сперва мелькал между елей, то спереди, то по сторонам от ведуна, а потом пошел сзади, сверкая яркими синими глазами. Олег сразу вспомнил Мирополка и в шутку поздоровался, но серый никак не дал понять, что узнает Середина.
— Пока ты волк, ты только волк, понимаю, — кивнул Олег. — А что, ты мне так даже больше нравишься.
Понемногу волк отставал, и наконец то и дело оглядывавшийся ведун перестал его замечать. Это могло говорить только об одном: Асфирь размышляла, допустить ли Олега к центру своей паутины, и все же решила не мешать. Что ж, его это вполне устраивало. Чем проще будет дойти до источника силы чародейки, тем больше останется сил, тем легче будет выполнить свою задачу. О которой, правда, ведун пока имел очень приблизительное представление.
Выйдя на поляну Старой Милы, Середин сразу узнал место боя. Помятая трава будто решила навсегда сохранить память о поединке, и даже бурые и черные пятна крови не смыло дождями и росами. Волей-неволей Олег стал оглядываться в поисках тела, но не нашел его.
— Похоже, старушка и в самом деле жива, — предположил он. — Волки, даже слуги умруна, не стали бы жрать такую гадость.
— Нет, Старая Мила умерла.
Ведун аж вздрогнул от неожиданности — за его спиной стояла Асфирь, явно только что появившаяся, иначе он бы ее почувствовал.
— Мы похоронили ее там, на юге. Она услышала зов… Она хотела умереть.
— Приятно слышать. А я тогда ночью как раз хотел ее убить, и наши желания совпали.
— Смешной ты! — улыбнулась чародейка. — А я рада была, что ты ее одолел. Даже заранее ее предупредила: знай, старая подруга, что пришел к нам человек, коего твоя сказка не разжалобит. А Старая Мила в ответ: ежели не увижу в нем веры своему рассказу, значит, смерть моя пришла. Совсем из ума выжила! А может, наоборот, все поняла… Поди вас разбери, смертных.
— Это Старая Мила смертная?! — Середин вспомнил перепончатые крылья, когти. — Да она и человеком-то не была.
— Когда-то была, а потом понемногу изменилась… Не знаю, была ли она человеком, а существом была смертным. Не о том мы говорим, ведун. — Асфирь забежала вперед и остановилась, выставив ладони. — Стой! Ответь мне сейчас: кого выбрал?
— Я никого не выбираю, я по лесу иду, — попробовал обойти ее Олег, но чародейка перемещалась не шевеля ногами, то и дело заступая ему дорогу.
— Сердце тебя ведет к Раде, скажи? Верно идешь. Но и я тебя позвать хотела, на свадьбу нашу. Этим же вечером… Так кого ты выбрал Олег, к кому идешь?
— Не к тебе, — нахмурился ведун. — Не суженый я тебе, паучиха.
— Значит, к Раде… — печально склонила голову Асфирь. — Но до вечера еще далеко! Я верю, что не случайно ты в лесу мой лоскуток нашел. И не бросил, с собой понес!
Когда она говорила вот так уверенно, после мимолетной печали высоко задрав подбородок, Олегу казалось, что перед ним действительно смешная, нахальная девчонка. Хотелось дать ей щелчок по носу и попросить не мешаться. Но все это видимость, видимость…
— Сколько тебе лет, Асфирь?
— Я скажу, а ты поверишь? Или ты веришь, что меня в самом деле зовут Асфирь? — Чародейка отвернулась и быстро пошла прочь, будто вспомнив о чем-то. — Я ведь тебе как-то говорила об именах. Зови меня как хочешь, а годы… И годов пусть будет сколько тебе надобно.
Уже почти скрывшись среди толстых стволов, она обернулась:
— А ты ступай! Все время иди на юг и увидишь место, где мы вечером свадебку сыграем. Не ошибешься!
Прежде чем Олег успел ответить какой-нибудь грубостью, Асфирь исчезла. Пожав плечами, ведун еще раз сверил направление по висящей в воздухе «нити», обратив внимание на то, что она явно клонится к земле. Центр был где-то совсем рядом…
Он увидел его спустя какую-нибудь сотню шагов. Действительно, «не ошибешься». В центре круглой поляны лежал большой плоский камень. От него, по спирали, шла цепочка мелких камушков, с каждым оборотом все более крупных. Последний ряд составляли валуны почти с человеческий рост. Олег приблизился и почувствовал, как вибрирует здесь воздух, насыщенный закрученной водоворотом энергией. Центр паутины, все нити царства Асфири вели сюда.
— Не рано ли ты пожаловал? — Мрачного вида детина появился из-за одного из валунов. — До вечера еще далеко.
— А мне делать нечего, вот и шатаюсь где ни попадя, — ответил Олег. — Ты сам-то кто таков: человек ли нежить?
— Я слуга… — загадочно ответил детина и, важно прокашлявшись, представился: — Стас.
— Слуга Стас? — Олег не скрыл издевательской усмешки. — Асфирь хочет сделать меня твоим хозяином, Стас. Может, уже сейчас начнешь слушаться?
— Еще рано, — серьезно ответил Стас. — Еще слишком рано, ведун. Пока тебе нечего делать у капища.
— Капище? — Середин окинул взглядом спираль. — Чье же это капище?
— Древнее оно, старше чуди, что прежде здесь жила. Не Перуна, не Ярилы святилище, а неведомых богов, чье и имя-то все забыли. Ступай пока, Олег.
— Здесь ли Рада? — Ведун не решался доставать пока саблю, но и подчиняться был не намерен.
— Там, у ручья найдешь, — кивнул в сторону слуга чародейки.
Середин, помедлив, все же отошел от капища. С расстояния в десяток шагов он даже лучше мог его рассмотреть. Теперь не нужно было напрягаться, приводить себя в паническое настроение — слишком много энергии скопилось над древними камнями. «Нити» растянутой Асфирью паутины над валунами искривлялись и дальше, сливаясь вместе, повторяли в воздухе спираль, постепенно спускаясь к земле. Плоский камень в центре капища и был центром паутины, там энергетический завиток растекался пульсирующей лужицей, покрывая камень целиком. Олег подумал, что если спираль паутины так точно соответствует каменной, то нарушить верхнюю можно, просто разбросав камни. По крайней мере, стоило бы попробовать, но Стае наверняка для того и поставлен тут на стражу, чтобы не позволять таких шалостей. А еще — то, что легко разрушить, легко и починить.
Пока Середин раздумывал над своей задачкой, позади послышался заливистый смех. Ведун оглянулся и увидел бегущего по краю поляны крупного синеглазого волка, на котором верхом сидела Всеслава. Платочек ее сбился на шею, сарафан был сильно перепачкан — и все равно именно сейчас девочка более чем когда-либо напоминала шоколадку «Аленка».
— Дядя Олег! — радостно завопила Всеслава, увидев Середина, и тут же плюхнулась с серого друга в траву. — Дядя Олег! Ты пришел в горелки играть? Помнишь, обещал?
— Не умею я, Славушка! — Середин пошел к ней, с опаской поглядывая на развалившегося в траве волка. — Лучше расскажи мне, куда же ты пропала?
— Я пропала? Я не пропадала! — Всеслава обняла волка за толстую шею, но ручонок не хватало, как она ни старалась. — Меня Глеб унес в лес, ночью! Сказал: дождемся дядю Олега. Мы и ждали. Сначала вместе, потом я одна, а ты все никак не шел! Страшно одной в лесу, дядя Олег! Это не я пропала, это ты куда-то пропал!
— Я был очень занят, Славушка, — смущенно признался ведун. — Что же с тобой дальше было?
Жутковатое зрелище производил на Олега ребенок, играющий с волком, засовывающий ему в пасть ручонки. Хищник казался вполне довольным; он развалился на траве, высунув язык, и вообще поведением напоминал добрую крупную собаку. Но волк есть волк, это чувствовалось в бугрящихся мышцах, в беспокойных ушах… А более всего почему-то в хвосте, валяющемся на земле, как полено.
— Он добрый! — перехватила его взгляд Всеслава. — Я с ним давно познакомилась!
— Как же ты его назвала? — Это, похоже, был тот самый волк, что шел по лесу за ведуном.
— Полканом! — сообщила Всеслава, и Олег вздрогнул. — Тебе не нравится?
— Нравится, на Мирополка чем-то похоже. Есть у меня знакомый по имени Мирополк, с такими же вот глазами.
Если волк и понял, о чем речь, то виду не подал ничем. Всеслава продолжала с ним возиться, чесала за ушами, как кота, шептала что-то.
— Как ты сюда попала? — повторил вопрос Олег. — Кто тебя привел, Славушка?
— Одна девушка, я ее раньше не видела, а имя вроде как знакомо, — беззаботно откликнулась девочка. — Асфирь — ты ее знаешь?
— Немного…
— Она хорошая, добрая, и у нее платье красивое. Если ты ее не знаешь, то я вас потом познакомлю! А еще здесь Рада со мной, она тоже хорошая. Болеет вот токмо…
— Чем болеет? — насторожился Середин.
— Да так… Говорит: тебя не помню, этого не помню — ничего не помнит. Токмо Глеба и родителей. — Всеслава вскочила, потянула волка за загривок. — Мы пойдем, дядя Олег! Моему Полкану вредно долго лежать, он любит бегать. Побежали, Полкан!
По Полкану нельзя было сказать, что он любит бегать. Скорее, волк всем своим поведением показывал, что любит лежать на траве, высунув язык. Но Всеслава упрямо тянула его за собой, и хищник встал, послушно затрусил следом, болтая хвостом-поленом.
— Славушка! — позвал Олег. — А где Рада?
— Там, у ручья! — показала рукой девочка. — Токмо она тебя не помнит, так и знай. С ней немного скучно, но она хорошая.
— Я тебя обязательно заберу обратно, домой, — пообещал ведун. — Потерпишь еще немного?
— Домой?! — даже испугалась Всеслава. — Дома плохо теперича… Бабку Лушу Глеб убил, я видела. А к деду в дом не хочу, дядьев боюсь. Я уж лучше здесь с Полканом поживу!
— Понимаю. А волки здесь еще есть? — Середин предположил, что на «свадьбу» хозяйки должна собраться вся стая.
— Волки? Конечно, их тут много!
— А где они?
— Где елки, там и волки! — засмеялась Всеслава, убегая вместе со своим серым другом.
Судя по всему, девочка была совершенно счастлива. Асфирь хорошая, у нее красивое платье… Счастье, что девочку еще не тронули. И это тоже не очень понятно. Зачем она нужна чародейке? Середин пошел в указанном направлении искать ручей.
Он оказался совсем рядом, и на его берегу, положив голову на колени, сидела Рада. Олег тихонько подошел, опустился рядом.
— Здравствуй, Радушка! — Олег осторожно потрогал девушку за плечо.
Рада подняла голову, сонным взглядом посмотрела на Олега, улыбнулась.
— Здравствуй, добрый молодец! Как тебя зовут?
— Олег меня зовут, — тоскливо ответил Середин. — Я тебя знаю.
— Меня все знают, а я никого. Помню только, что живу много-много лет, что отца и мать мою сожгли заживо злые люди… Но это было давно. Ты красивый, Олег.
— Да… То есть… У тебя болит рука? — вспомнил Середин свое неловкое движение саблей. — Покажи.
Рада, ничего не понимая, вытянула руку. Олег ощупал ее плечо и не нашел ни малейших следов раны. Он помнил, как клинок срезал кусочек кожи вместе с мясом, как много было крови… Обычной красной крови. Все еще не веря, Середин засучил рукав платья, пальцами ощупал чистую ровную кожу, потом проделал то же самое с другой рукой. Ни следа.
— Я тебе нравлюсь? — по-своему поняла его Рада и потянулась, прижалась к груди Олега. — Ты мне тоже нравишься. Поцелуй меня…
— Подожди, Радушка, дай мне немного подумать о нас, — попросил Середин, но Рада уже развязывала тесемки сарафана.
— Мне так грустно было одной… А с тобой хорошо. Погрей меня, зябко в тени…
— Перестань, увидит кто-нибудь, — остановил Олег девушку, даже оттолкнул немного.
— Да кто увидит? — удивилась Рада. — Мы тут одни, смотри.
— Где елки, там и волки, — не нашелся, что еще сказать, Олег. — Радушка, ты совсем ничего не помнишь?
— Волки здесь добрые, игривые, — сообщила девушка, снова заскучав. — Помню много, путается все. Разные люди, некоторые на тебя похожи. Любила я многих, а родители мои сгорели в избе, злые люди их сожгли. Очень давно…
Середину хотелось заплакать. Рада — нежить, самая обыкновенная нежить… Или это другая, морок, обман? В тоске Олег обхватил голову руками, застонал.
— Ну, скоро уже вечер, — остановилась рядом Асфирь, погладила по голове Раду. — Ты уже понял?
— Что я должен понять?
— Что любишь меня, если любишь ее. Но вечер скоро — ты заметил, что здесь время течет быстрее? Пора выбирать, какая я тебе больше нравлюсь. Если такая, как Рада, то… Я тебя прощу! — рассмеялась Асфирь.
— У тебя два лика, — кивнул Олег. — Я слышал о таком. Только оба не настоящие, так?
— Так, — кивнула чародейка. — Этот лик женской жизнью живет, так мне лучше, приятнее. А я — по воздуху летаю, везде бываю! Выбирай любую. Я, ведун, думала, что ты меня полюбишь… И лоскуток подобрал…
— Дался тебе этот лоскуток! — Олег в сердцах вскочил, и чародейка испуганно отлетела в сторону. — Что за ерунда!
— Может, это потому, что я маленькая умерла, — предположила Асфирь и подошла к Раде: — Идем, пора на капище. Там посидишь, подождешь, пока начнется свадьба.
— А чья будет свадьба?
— Наша.
— Как со Ставром! — вдруг вспомнила Рада и этим окончательно разрешила все сомнения Олега. — Я помню его!.. Он выбрал тебя, хотя все обычно выбирают меня…
Они ушли, а Олег остался сидеть, тупо глядя в ручей. Он только сейчас понял, какое место в его сердце успела занять Рада. Теперь же выяснилось, что он пришел ее убить — ни в чем не виноватую, добрую, человечную часть чародейки, которая умрет вместе с Асфирью-паучихой. Никакого морока не было — ведун знал, что почуял бы его, отличил бы фальшивую Раду от настоящей.
Солнце опустилось уже низко, кусты отбрасывали длинные тени. Ведун оглянулся на капище — здесь действительно часы текли быстрее, чем в других местах. Ему показалось, что он видит, как тени от валунов ползут по поляне, стараясь дотянуться до деревьев. Времени совсем не осталось, надо было выбирать.
«Она одна, — понял Середин. — Нежить, которая выросла нежитью, почти не была человеком. Ребенок… Ее душа почернела от зла, но у нее были и телесные потребности. Нежить создала нежить — красивую, нежную. Это тоже настоящая Асфирь. Рада не меньше Асфирь, чем эта взбалмошная девчонка. И даже не хорошая ее часть, нет — просто теплая, любящая, земная… И тоже нежить, тоже не настоящая, не человеческая. Асфирь лишает ее памяти, потому что любит, любит сильнее, чем сестру. Хочет, чтобы всегда все было как в первый раз. И все мужчины, приходящие в царство Асфири, тянутся к Раде, а не к сумасшедшей девочке, летающей куда попало и болтающей о лоскутках на ветках. Но иногда такие, как Ставр, выбирают душу. А я подвел ее… Я выбрал низшее. Я расстроил паучиху. Что ж, спасибо и на этом…»
Теперь Олег понял, что вскоре произойдет. Он должен будет выбрать. А если откажется выбирать, то услышит тот самый зов, когда узнаешь свое настоящее имя и не можешь не откликнуться. Те, что сейчас бегают волками, выбрали Раду. Ставр предпочел Асфирь, и девчонке стало одиноко. Олег расстроил ее.
Он встал, поправил саблю. Это все, что у него осталось, больше опереться не на что… Да и не на что было с самого начала. Разрушить капище ведуну не дадут, для этого не нужны даже слуги-волки, здесь Асфирь поистине всемогуща. Наверное, она способна убить ведуна одним мановением руки или даже желанием. А может быть, его не убьют, а превратят… Олегу не хотелось даже думать об этом.
Бежать? Середин сделал несколько шагов в сторону леса и увидел умные глаза, выглядывающие из-за ели. Где елки, там и волки — это не шутка. Он пришел сюда и уже не может уйти.
Но какое-то смутное сомнение прорывалось сквозь волну паники, кричало, предупреждало о чем-то. Олег не мог, не умел сейчас его расслышать. Что не так? Слишком долго его морочили, слишком через многое заставили пройти. Ради чего? Чтобы он выбрал Асфирь? Но как можно было поверить, что он, ведун, согласится на эту глупую свадьбу. Или просто не сталкивалась прежде паучиха с такими, как он? Олег пытался поймать какую-то очень важную, ускользающую мысль и не мог.
Не в силах больше стоять на месте, Середин пошел по поляне, надеясь на ходу «раскачать» свой разум, сбросить с него оцепенение. Мимо, задев ведуна боком, пробежал крупный волк — не тот, с которым играла Всеслава. Олег обернулся и увидел девочку на капище, она прыгала по камням. Зачем она здесь? Неподалеку, опираясь на крупный валун, стоял, скрестив руки на груди, Мирополк и смотрел в глаза ведуну. Дрогнули веки, еще и еще раз.
Середин, глядя в сторону, подошел ближе. Утопающий хватается за соломинку — что скажет ему этот почитатель «богини» Асфири? Мирополк повернулся спиной и зашел за валун, оказавшись вне поля зрения хохочущей в центре капища чародейки, оттуда поманил Олега рукой.
Мирополк
— Быстрее, сейчас она не может нас слышать! Не смотри на меня, просто стой рядом и слушай, ведун.
— Почему Асфирь не может нас слышать?
— Потому что она вошла в спираль! Послушай меня, Олег: около ста лет назад я пришел в эти края и понял, что чародейку надобно уничтожить. Но я не мог этого сделать, я тогда вообще не понимал, как ее можно убить. Тогда я сделался ее слугой. Ты мне веришь? — Руки Мирополка мелко подрагивали, но лицо оставалось спокойным. — Тебе не приходило в голову так поступить?
— Я подумал… — Олегу тяжело было усвоить столь внезапное превращение врага в друга. — Я подумал, что это наверняка связано с какими-то чарами… Ведь вы — оборотни!
— Нет, я же говорил: мы люди! Все оттого, что Асфири нравится повелевать людьми. Много не спрашивай, Олег, времени совсем не осталось, скоро поздно будет. Она — ребенок, и всегда ребенком будет. Многие поступки Асфири просто необъяснимы, а Рада… Ты понял, кто такая твоя Рада?
— Она — тело Асфири… — неуверенно произнес Середин. — Нет, точнее, она душа тела Асфири… но они — одно целое, когда я целовал Раду, я целовал Асфирь.
— Все и сложнее, и проще — но сейчас нет времени объяснять подробно. У каждого из нас была своя Рада.
Не одна, ведун! У каждого своя, и звали их по-разному. Мою зовут Людмила, я рассказывал тебе. Она копия моей невесты. Рада — та девушка, с которой ты мог бы быть счастлив. Но это обман, Олег! Обман, как и все остальное! — Голос у Мирополка тоже задрожал, на лбу выступили крупные капли пота. — Они могут существовать лишь по одной, и сегодня это Рада — твоя Рада, твой морок. Но это не все, Олег. Есть еще и третий облик, третья часть единого целого.
— Какой? — быстро спросил Олег. Похоже, это было близко к той мимолетной мысли, которую он так и не смог поймать.
— Ты увидишь… Сегодня необычная ночь, сегодня ночь свадьбы. Такая бывает раз в году, и раз в год сюда заманивают жениха. Ты прав, во время свадьбы происходит кое-что… опосля чего ты уже никогда не сможешь стать прежним. Рада олицетворяет тело умруна, Асфирь — душу. Но неужели ты думаешь, что кто-то из них мог бы придумать всю эту паутину, построить это царство? Кроме тела и души, есть еще ум чародея. Ты скоро увидишь. — Мирополк осторожно огляделся. — Он задерживается. Но он придет. В ночь свадьбы все три части умруна должны быть на капище — иначе им не удастся напитаться силой… твоей силой. Им нужны сильные женихи.
Олег взглянул на каменную спираль. Всеслава продолжала весело скакать по камням, Асфирь стояла рядом и, хохоча, что-то ей рассказывала. Безразличная Рада, присев на валун, смотрела вниз.
— Зачем здесь ребенок, Мирополк? — забеспокоился Олег. — Ведь Славушка — обычная девочка, ведь…
— Да! Тебе разве не странно, что в такой деревне, как Озерцы, есть обычная девочка? — скривил губы Мирополк. — Я не знаю, что они задумали, но Всеславу привели сюда неспроста. С ней что-то сделают… Что-то страшное. Вот, он идет, смотри!
Взглянув на противоположный край поляны, Середин едва не вскрикнул от удивления. Прижимая к животу свою книжку, к капищу шествовал Ратмир. Отрок улыбался до ушей, махал рукой Асфири и старательно делал вид, что не замечает ведуна.
— Ратмир?!
— Тише! — взмолился Мирополк. — Да, Ратмир. Мальчик куда умнее, чем кажется, и гораздо старше. Сто лет назад, когда я попал в эти места, я пришел сюда с ним, как и ты. Ратмир приводит всех.
— Сто лет назад? — усомнился Олег.
— Он нежить. А я… Я за все эти годы очень мало времени провел в человеческом облике, не успел состариться. — Мирополк взглянул на солнце, почти коснувшееся краем леса, заторопился. — Я сказал тебе, что мы остались людьми. Это и так, и не так — во время свадьбы что-то происходит. Мы становимся рабами капища… Без него мне нет жизни, я знаю, что умру. Но я хочу убить чародейку, и сегодня есть такой шанс.
— Почему именно сегодня?
— Потому что за сто лет мне впервые выпала честь дежурить внутри спирали! Я буду охранять Асфирь — ведь опосля заката солнца она обретет телесный облик, ее можно будет убить, хоть это и нелегко. Я сделаю это, но все будет напрасно, если одновременно с ней не умрут обе другие части чародейки. Если хоть одна останется, то мы проиграли, умрун снова восстанет из праха.
Асфирь, искоса поглядывая на Олега, начала выстраивать всех внутри капища. Олег все еще не мог поверить, что прыщавый недотепа Ратмир и есть третья, недостающая, часть умруна. Но когда Асфирь усадила его в самый центр, на плоский камень, все наконец встало на свои места. Середин поверил.
— Что надо делать? Меня пустят туда, на капище?
— А как же! Ты ведь жених. — Мирополк шептал со всей скоростью, на какую был способен. — Когда нужно будет сделать выбор между Радой и Асфирью, выбери Асфирь. Тогда ты будешь сидеть ближе к центру, совсем рядом с Ратмиром. Помни, Олег, мы должны успеть убить всех троих за то время, что будет длиться ритуал. Это всего одно мгновение…
— Мы справимся вдвоем?
— Мы будем втроем. За эти сто лет в волчьей шкуре я многому научился, прежде всего — хитрить, обходить магические запреты. Я успел поговорить со Всеславой, я объяснил ей, что умрун собирается делать. Всеслава знает, что терять ей нечего. Я дал девочке нож.
— Что?! — Олег уставился прямо на Мирополка, и тот быстро отошел, чтобы не привлекать внимания чародейки.
У ведуна опять помутилось в голове. Неужели Мирополк сумел объяснить этой девочке, скачущей по камням, что другого выхода нет? Впрочем, Всеслава уже не прыгала, она чинно сидела рядом с Асфирью, сложив руки на коленях. Платочек аккуратно завязан под подбородком, ямочки на щеках… Она не сможет!
Слуга умруна зашел в капище, подобрал пучок сухой травы, занесенный ветром, вынес его за круг валунов и снова оказался рядом с ведуном.
— Да, Всеслава сделает это. Я верю ей. Но если не сумеет, то всему конец. Терять нам нечего, Олег, и тебе тоже. Ты погибнешь, станешь таким, как я, рабом на века, а когда представится другой случай… Его может совсем не представиться, ведун, никогда. Ты поможешь нам?
— Конечно, — сразу вырвалось у Олега. — Но Всеслава не сможет!
— Тогда попытайся помочь ей, коли успеешь. Помни, их нужно убить во время ритуала. Он начнется, когда верхняя спираль станет видна.
Середин и теперь видел энергетические потоки, с каждой минутой они становились все более заметны. «Скоро солнце скроется, и тогда… Времени совсем нет. Нет времени упорядочить мысли, надо решаться».
— Я не смогу помочь ни Всеславе, ни тебе. Во время свадьбы… Мы ведь окутаны чарами. Как только я нападу на чародейку — то сразу умру, поспею я лишь ударить ее. — Мирополк окончательно успокоился, хотя и стал очень бледен. — Сегодня я дождусь своего зова… Мне не жаль. Но если вы не справитесь, все зря. Ты погибнешь, а с девочкой случится что-то страшное. И всякий год это будет повторяться. Готов ли ты, ведун?
— Да.
— Ты готов, ведун?! — крикнула из центра каменной спирали Асфирь. — Солнце заходит! Ты сделал выбор или отказался от него?!
— Я сделал выбор! — крикнул Олег.
Мирополк пригнулся, подтягивая сапоги, опять заговорил:
— Выбирай Асфирь, чтобы быть ближе к центру, так она тебя посадит! Я буду рядом с ней и убью ее, как только верхняя спираль будет видна. Всеслава должна ударить ножом Раду. Прости, ведун, я знаю, как тебе тяжело. Но она всего лишь нежить… часть умруна. Тебе достанется Ратмир — он сидит в середине, ты окажешься рядом. Убей его и постарайся успеть помочь Всеславе — пока светится верхняя спираль. Это всего лишь мгновение, Олег, не опоздай!
Трое внутри каменной спирали заняли свои места — только Асфирь стояла, с немыслимой скоростью заплетая и снова расплетая кончик косы. На губах чародейки блуждала рассеянная улыбка.
— Так ты сделал выбор, Олег-ведун? — крикнула она, с трудом сдерживая торжество.
— Да!
— Кто твоя суженая?
— Ты!
— Я знала! — Асфирь быстро выплела из косы белый лоскуток и подняла его вверх. — Ты должен был выбрать меня! Рада — лишь тень, лишь тяжесть, я — свет! Иди ко мне!
Середин прошел между валунами внутрь спирали, Мирополк последовал за ним. Всеслава очень серьезно посмотрела на ведуна, и он понял, что девочка готова действовать. Что ж, возможно, она еще слишком мала, чтобы понять, какое дело предстоит ей сотворить. Олега усадили на один из маленьких камней рядом с Ратмиром, который, сидя на плоском валуне в самом центре, счастливо и глупо улыбался.
— Он нравится мне, Олег! — крикнула Асфирь. — Пусть будет в середине! Смотрите все: солнце заходит!
Все, кроме Рады и Олега, смотрели на кровавый, неестественно быстрый закат. Девушка-нежить просто глядела себе под ноги, а внимание ведуна привлек большой, замысловато изогнутый, богато инкрустированный лук, лежавший за спиной у Всеславы. Вездесущая Асфирь заметила это.
— Узнал, Олег? Это древний лук, обычно я держу его у источника живой воды. Стрелы, выпущенные из этого лука, не убивают. Просто тот, в кого они попадут, перестанет быть и в будущем, и в прошлом. Мне нравится брать его сюда, я чувствую себя богиней. А ты, мой суженый, назовешь ли меня богиней?
— Назову, — сухо пообещал Олег.
Не до чародейки ему было. Ратмир, засмотревшись на закат, одной рукой прижимал к животу книгу, другой расковыривал прыщ на щеке. Нежить, самая опасная, умная часть умруна… Но ведун так привык относиться к нему как к человеку, презирать и ненавидеть, что никак не мог настроиться на мгновенный удар.
Середин посмотрел на Всеславу — та спокойно встретила его взгляд. Девочка сидела сосредоточенная, плотно сжав губы; одна рука прикрыта подолом сарафанчика. Она готова, она понимает, что иначе нельзя… Должен понять и Олег.
— Сейчас, Ратмир, сейчас все начнется, — тихо пообещала Асфирь. — Когда погаснет последний луч солнца… Ты все увидишь.
— Спасибо тебе! — У Ратмира от благоговения срывался голос. — Я всегда буду тебе благодарен, Асфирь! Коли б не ты, я бы никогда такого не увидел!
— Ну что ты, дружок. У тебя еще все впереди, ты способный! — заворковала чародейка со странной нежностью в голосе.
«Опять игра, — подумал Середин. — Опять игра, опять морок, даже в последний миг. Зло не любит ясности, простоты. Нет смысла пытаться разобраться в этих играх. Нужно просто доверять сабле, и ничему больше».
Древний лук
Солнце уже закатилось за лес, но небосвод еще был бледно-розовым от его лучей. Время в капище действительно шло быстро, темнело на глазах, и как только ведун нащупал рукоять сабли, верхняя спираль вспыхнула ярким фиолетовым светом.
Олег вскочил, занося саблю над головой сидевшего спиной к нему Ратмира, но смотрел не на него. Он видел, как одним движением извлек из ножен и вонзил в грудь Асфири свой меч Мирополк, после чего оба тут же вспыхнули фиолетовым пламенем. Видел, как Всеслава, вскочив со своего камня, с недетской силой вонзила нож по рукоять в грудь безразличной ко всему Рады.
Теперь они смотрели на него. Смотрели горящие, умирающие чародейка и предатель-слуга, смотрела Всеслава. Олег начал опускать свое оружие на голову как раз поглядевшего вверх, на энергетическую спираль, Ратмира. В глазах отрока отразился ужас, но не он заставил Олега в последний миг отклонить оружие в сторону. Сабля звякнула о камень. Мгновение прошло, а верхняя спираль, к удивлению Середина, все не гасла.
— Убей! — хором взревели пылающие Мирополк и девчонка-чародейка. — Убей же его!
А Середин снова глянул на Всеславу. У девочки появились клыки, они не помещались в рту и выползали поверх губ, словно острые белые червячки. Клыки загибались, желтели…
Всеслава нагнулась, схватила лежавший на земле лук, неожиданно легко подняла его. Олег в ужасе попятился, споткнулся о камень, упал, едва не разбив голову. И понял все. Над ним пролетела одна из древних стрел, каких люди, к счастью, никогда не умели делать.
Читать бесплатно другие книги:
