Право на мечту Робертс Нора

– Ну хорошо, хорошо. – Марго вытянула свою роскошную ногу и стала ее намыливать. – Так и быть, расскажу. Мы нашли его прямо на скалах перед домом. Кейт там сложила кучку камешков, чтобы заметить место. Правда, после того, как я нашла дублон, мы там три часа землю носом рыли и не нашли даже медяка.

– А зачем вам медяки? Это всего лишь риторический вопрос! – попытался оправдаться он, когда Марго на него зашипела. – Послушай, герцогиня, я не хочу портить тебе удовольствие. Я знаю, как давно вы мечтали найти нечто подобное. И дата подходящая. Так что кто его знает…

– Я знаю! И Кейт с Лорой тоже. – Она провела рукой по слипшимся волосам. – Вот что я тебе скажу. Это, как ни странно, оказалось гораздо важнее для Лоры, чем для меня. Она даже перестала смотреть тем затравленным взглядом, который у нее бывает, когда она думает, что ее никто не видит.

Джош помрачнел, и Марго пожалела, что заговорила об этом.

– Я тоже ее очень люблю, – сказала она, накрыв его руку своей ладонью.

– Мало досталось этому сукиному сыну! Подумаешь – всего лишь уволили…

– Ты сломал ему нос, – заметила Марго.

– Единственное утешение. Но я не хочу, чтобы она страдала! Нет человека, который заслуживал бы этого меньше, чем Лора!

– Но она отлично справляется. – Марго легонько пожала ему руку. – Видел бы ты ее сегодня! Она так смеялась… Мы и девочек в это втянули. Нам было всем так весело!

Джош снова взглянул на монету.

– Так когда же вы снова отправляетесь на поиски?

– Мы решили заниматься этим каждое воскресенье. Впрочем, кажется, это больше похоже на грязевую ванну, – сказала она, взглянув на воду. – Умираю с голоду! Может, поужинаем здесь? Мне надо еще голову помыть.

Она встала под душ, и вода заструилась по ее ослепительному телу.

– Как ты думаешь, а можно ужинать обнаженными? – поинтересовался Джош.

– Надо подумать, – рассмеялась она. – По-моему, это зависит от того, что в меню…

Утром Марго сидела в машине, прижавшись к Джошу.

– Тебе совсем не обязательно было меня завозить, – сказала она, – но спасибо большое.

– Мне все равно надо было заехать на курорт, кое-что проверить.

Она взглянула в окно на поток утренних машин.

– Когда ты найдешь Питеру замену, то, наверное, уедешь обратно в Европу?

– Пока что я и отсюда отлично со всем справляюсь.

– Ты что, собираешься остаться здесь? – спросила Марго безразличным тоном.

– А почему ты спрашиваешь? – осторожно поинтересовался он.

– Ты раньше никогда подолгу не задерживался на одном месте.

– Не было причины.

– Очень мило, – усмехнулась она. – Но я вовсе не хочу, чтобы ты чувствовал себя связанным! Мы оба должны понимать, что у каждого из нас есть свои дела. Если с «Претензией» все будет нормально, мне тоже придется много ездить в поисках товара.

Джош уже думал об этом и даже кое-что придумал.

– И куда же ты собираешься ездить?

– Еще не знаю. Местные распродажи вряд ли подойдут. Что касается одежды, то я хочу использовать свои старые связи, так что сначала лучше действовать самой. Естественно, Лос-Анджелес, Нью-Йорк, Чикаго. А если будет получаться – то и Милан, Лондон, Париж…

– Ты снова хочешь путешествовать?

– Я хочу, чтобы магазин процветал! Хотя, признаться, иногда я скучаю по Милану, по его безумному ритму, по празднику… – Она вздохнула – Трудно отвыкать. Знаешь, думаю, если я буду летать туда по делам раза два в год, мне этого будет достаточно. А ты разве не скучаешь здесь? По новым людям, новым впечатлениям?

– Немного. – Джош в последнее время был так занят обустройством своей и ее жизни, что просто не думал об этом. – Но мы вполне могли бы планировать так, чтобы мои дела совпадали с твоими.

– Прекрасно! – Джош остановил машину у «Претензии», и она поцеловала его. – Хорошо, правда? Очень хорошо!

– Ага. – Он притянул ее к себе. – Очень хорошо.

«Требуется только одно, – подумала Марго, – продолжать в том же духе!»

– Назад я возьму такси. – Она снова его поцеловала, чтобы он не успел возразить. – Правда, возьму. Вернусь часам к семи, и ты тоже не задерживайся. Давай устроим сногсшибательный ужин! С шампанским.

– Думаю, это можно устроить.

– У тебя получится что угодно!

Она вышла из машины, но он успел ухватить ее за руку.

– Я действительно люблю тебя, Марго.

– Знаю. – И она ослепительно улыбнулась ему.

20

Как приятно провести день в собственном магазине, среди собственных вещей, к тому же пожиная плоды первого успешного приема, ею же самой устроенного! Об этом сообщила Марго матери, когда Энн заехала днем, привезя с собой коробку ее любимого шоколадного печенья.

– Просто не верится, что все это получилось! – воскликнула Марго, с удовольствием откусывая печенье. – Весь день идут покупатели. Это у меня первая передышка с самого утра. Знаешь, мам, теперь я действительно поверила, что у меня свое дело! То есть поверить в это мне хотелось с самого начала, и, когда первый день прошел так удачно, я почти поверила… – Она прикрыла глаза и запихнула в рот остаток печенья. – А в субботу вечером поверила окончательно!

– Ты хорошо поработала. – Энн отхлебнула чай, который вскипятила себе в кухоньке наверху. И хотя ее удивило то, что Марго предпочла шампанское – шампанское днем! – она не стала делать дочери замечание. – Все эти годы…

– Все эти годы я пускала по ветру свою жизнь, силы и деньги! – пожала плечами Марго. – Опять история про стрекозу и муравья, да, мама?

Энн невольно улыбнулась.

– Ты никогда к этой басне не прислушивалась и запасов на зиму не делала. По крайней мере, мне так казалось. – Она подошла к двери и заглянула в изысканно обставленную спальню. – Но, похоже, ты все-таки стала делать запасы.

– Нет, это совсем другое. Необходимость – мать изобретений. А может, мною двигало отчаяние? – Марго подумала, что если она решила быть честной во всем, то почему бы не начать прямо сейчас? – Признаться, я не рассчитывала, что все так получится. Наверное, и не хотела…

Энн обернулась и посмотрела на дочь, сидевшую в белоснежном кресле с алыми подушками. «Взгляд у нее стал мягче, – подумала она. – И лицо спокойнее. Как странно, что сама Марго, которая всегда так пристально изучала собственную внешность, этого, кажется, не замечает!»

– Значит, не хотела… – сказала наконец Энн. – А что теперь?

– Теперь я хочу, чтобы все было именно так. Нет, неправильно! – Она взяла еще одно печенье. – Я хочу, чтобы было еще лучше! Чтобы «Претензия» стала расширяться. Через год-два я собираюсь открыть филиал в Кармеле. А потом – кто знает? – элегантный магазинчик в Сан-Франциско, сувенирная лавочка в Лос-Анджелесе.

– Ты неисправимая мечтательница, Марго!

– Наверное. И меня все время тянет на новые места. – Она откинула волосы со лба и улыбнулась чуть грустно. – Боюсь, что я осталась прежней Марго.

– Нет, ты уже не прежняя Марго. – Энн подошла к дочери и обняла ее. – Но все-таки, конечно, что-то есть от той маленькой девочки, которой ты была когда-то. И откуда это в тебе? – пробормотала она. – Твой дед ловил рыбу. Твоя бабка мыла полы и стирала белье. – Энн взяла руку Марго в свою – узкая ладонь, тонкие пальцы, унизанные кольцами. – Рука моей матери была в два раза больше твоей. Большая, сильная, умелая. Как моя.

Она заметила, как удивилась Марго, и поняла, что впервые мать так легко заговорила о людях, о которых обычно не упоминала. «Наверное, я была эгоисткой, – подумала Энн. – Не вспоминала о них, чтобы не тосковать».

Сколько же она наделала ошибок! А ведь это ее единственное дитя… Как это ни трудно, но ошибки рано или поздно надо исправлять.

– Мою мать звали Маргарет. – Она откашлялась. – Кажется, я не говорила тебе об этом. Она умерла через несколько месяцев после моего отъезда из Ирландии. И я чувствовала себя виноватой, потому что меня не оказалось рядом с ней, когда ей было плохо. Я даже не могла приехать попрощаться с ней! Наверное, поэтому я не рассказывала о ней ни тебе, ни кому-нибудь другому… Но, думаю, ей было бы грустно об этом узнать.

– Мне очень жаль, мам, – больше Марго ничего не могла сказать. – Очень.

– Мне тоже. Ведь она так любила тебя маленькую!

– А какая… – Марго запнулась: она боялась задавать вопросы, боялась, что снова не получит на них ответа.

– Какая она была? – Энн тихо улыбнулась. – Когда ты была маленькая, ты спрашивала меня о таких вещах постоянно. А потом перестала спрашивать, потому что я на эти вопросы не отвечала… А надо было отвечать!

Она отвернулась к окну, выходившему на запруженную машинами улочку. Грех ее был в трусости и в чрезмерной заботе о себе! И если искупить его можно, только вытерпев боль воспоминаний, что ж, это не так уж и много.

– Я не делала этого раньше, потому что запретила себе оглядываться назад. – Энн обернулась и подошла к дочери. – Потому что считала, что главное – воспитать тебя, а не рассказывать тебе о людях, которых больше нет. А ведь, наверное, воспитание в том и состоит…

Марго мягко коснулась ее руки.

– Так какая же она была?

– Она была хорошей женщиной, Марго. Трудолюбивой, но не трудной. Любила петь и всегда напевала за работой. Она любила цветы и выращивала их. Еще она научила нас любить свой дом и гордиться им. Она с таким выражением лица ждала отца с моря… Только став взрослой, я поняла, что оно означает.

– А дед? Он каким был?

– Большой, с громким голосом. Обожал ругаться, и мама всегда ему за это выговаривала. – Энн улыбнулась своим воспоминаниям. – Он возвращался домой, пропахший рыбой, морем и табаком, и рассказывал нам всякие истории. Он был замечательным рассказчиком!

Энн смахнула со стола крошки.

– Ты была названа в честь моей матери. Отец тоже иногда называл ее Марго – когда хотел поддразнить. Но ты на нее не очень похожа. Впрочем, как и на меня. Только глаза… Не цвет их, а разрез. И взгляд бывает порой совсем как у нее – упрямый, пристальный. Но цвет – как у отца. В его глазах можно было утонуть. И как они сияли! Ослепительно!

– Ты никогда мне о нем не говорила…

– Потому что это тоже было больно вспоминать. – Энн устало опустилась на стул. – Наверное, я не должна была лишать тебя хотя бы воспоминаний. Но я хранила его для себя! – Голос ее задрожал. – Только для себя! И забрала у тебя твоего отца…

Марго судорожно вздохнула. Ей казалось, что грудь ее придавлена чем-то невыносимо тяжелым.

– Я всегда думала, что ты его не любила…

– Не любила?! – переспросила Энн изумленно, а потом расхохоталась. – Пресвятая Дева, это я-то его не любила? Да во мне было столько любви, сколько могла вместить душа! Стоило мне взглянуть на него, и сердце готово было выпрыгнуть из груди. А когда он брал меня на руки, у меня кружилась голова просто от его запаха. Я помню этот запах до сих пор. Пахло сырой шерстью, рыбой и мужчиной.

Марго попыталась представить себе мать молодой, смеющейся, безумно влюбленной в человека, держащего ее в своих объятиях. Но это оказалось довольно трудно.

– Я думала… мне казалось, что ты вышла за него, потому что должна была это сделать.

– Конечно, должна была! – начала было Энн и осеклась. – А, ты про это… Да мой отец из него бы всю душу вытряс! Не то чтобы Джонни не делал попыток… – добавила она с лукавой улыбкой. – Он ведь был мужчиной, а у них свои принципы. Но и у меня были принципы, так что на брачную постель я вошла девственницей, хоть и сгорающей от желания.

– Так, значит… – Марго взяла бокал с шампанским, сделала глоток. – Так вы не из-за меня поженились?

– Поженились мы из-за меня! – В голосе Энн звучала гордость. – Боже, мне до сих пор в голову не приходило, что ты можешь так думать!

– Ну а потом? Тебе ведь, наверное, было страшно тяжело! Ты была так молода, – попыталась объяснить Марго. – В незнакомой стране, одна, да к тому же с маленьким ребенком на руках.

– Ты никогда не была для меня бременем, Марго. Иногда, конечно, бывало трудно, – добавила она с легкой усмешкой, – но бременем ты не была. И ошибкой юности – тоже. Так что выкинь эти мысли из головы. Мы должны были пожениться, Марго, потому что любили друг друга. Безумно, отчаянно любили! И ты – дитя этой любви.

– Мамочка, прости меня, пожалуйста! Мне очень жаль…

– Жаль? Да за четыре года я получила столько счастья, сколько другим женщинам за всю жизнь не выпадает!

– Но ты потеряла его…

– Потеряла. И ты тоже. Ты знала его так недолго, но он был отличным отцом. И, Боже мой, как же он тебя любил! Он часто смотрел на тебя спящую, а потом осторожно, словно боялся разбить, проводил пальцем по твоей щеке. И улыбался при этом во весь рот. – Энн прижала руку к губам, потому что эта картина до сих пор стояла у нее перед глазами. – Прости, что я раньше тебе об этом не рассказывала!

– Ничего. – Дышать стало легче, но ужасно хотелось плакать. – Хорошо, что ты рассказала мне об этом сейчас, мама.

Энн прикрыла глаза. Как только сердце может вмещать столько любви, радости и горя?!

– Он любил нас обеих, Марго. Он был очень хороший человек и добрый; и мечтал о том, как мы будем жить все вместе, как у нас будет много детей… – Она вытащила из кармана платок и вытерла слезы. – Глупо плакать об этом через двадцать пять лет.

– Не глупо! – Для Марго все это было откровением, удивительным откровением. Если четверть века спустя есть еще горе, значит, была и любовь. Настоящая любовь! – Просто, если тебе тяжело, мы можем об этом больше не говорить.

Но Энн покачала головой. Надо рассказать все до конца, это ее долг перед дочерью.

– Когда они вернулись той ночью… Боже мой, какой был шторм на море! И гроза. Молнии словно раскалывали небо надвое! – Она открыла глаза и взглянула на дочь. – Я сразу все поняла… Не хотела верить, но поняла, что его нет, еще до того, как они сказали об этом. Потому что внезапно что-то пропало. Вот тут, – Энн прижала ладонь к сердцу. – Просто пропало. И я знала, что он забрал часть моей души с собой. Я не думала о том, смогу ли я без него жить. Я просто не хотела жить без него.

Энн стиснула пальцы. Ей было трудно говорить.

– Я была тогда на четвертом месяце.

– Ты… – Марго больше не могла сдерживать слезы. – Ты была беременна?!

– Я очень хотела родить Джонни сына. Он говорил, что это было бы здорово, тем более что лучшая в мире дочь у нас уже есть. Утром он поцеловал нас на прощание – тебя и меня, – а потом положил мне ладонь на живот. И улыбнулся. Ох, Марго, его не нашли, и я даже не смогла взглянуть на него напоследок! Той ночью я потеряла ребенка. И Джонни, и ребенка. У меня осталась только ты.

«Как можно было выдержать такое и жить дальше? И сколько же на это надо сил!» – думала Марго.

– Жаль, что я не знала всего этого. – Она взяла руки матери в свои. – Если бы я знала, мама… Я бы старалась быть лучше!

– Что за ерунда! – Энн подумала, что все-таки не так все рассказывает. – Я слишком мало сказала о том хорошем, что было у нас. Ведь я знала не только горе и печаль. Он столько лет был частью моей жизни! Увидела я его впервые, когда мне было шесть лет, а ему девять. Очень красивый мальчишка, Джонни Салливан! С дьявольским смехом и ангельскими глазами. И я сразу поняла, что мне нужен только он. Я делала все, чтобы он меня заметил.

– Ты?! – изумилась Марго. – Ты с ним кокетничала?

– Самым бессовестным образом! Когда мне исполнилось семнадцать, я сломила его окончательно и прямо-таки вырвала из него предложение руки и сердца! – Энн усмехнулась, а потом вздохнула. – Пойми меня и поверь мне, Марго. Я любила его безумно. Когда он погиб и погиб наш ребенок, я тоже хотела умереть. Но у меня была ты. Я была нужна тебе, а ты мне.

– Почему ты уехала из Ирландии? Там же была твоя семья. Они могли помочь тебе.

– Потому что я потеряла то, что надеялась сохранить навсегда. То, что я любила, то, о чем мечтала всю жизнь… Мне все было без него немило! И нужно было начинать новую жизнь. Совершенно новую.

– Ты боялась?

– Только смерти. – Энн вдруг тоже захотелось шампанского; она взяла бокал Марго и отпила из него. – Но у меня все получилось Так что, может быть, ты похожа на меня больше, чем мне казалось. Я всегда была к тебе несправедлива, Марго. И только недавно поняла это. Но я молилась за тебя! Ты была таким красивым ребенком, и ты знала, чего хочешь. Очень опасное сочетание. Я боялась любить тебя слишком сильно, потому что… потому что не хотела снова искушать Господа. И я скрывала от тебя свои чувства, потому что, если бы я потеряла и тебя, я не смогла бы больше жить.

– Мне всегда казалось… – Марго замолчала, покачала головой.

– Договори. Не держи этого в себе. – Мне казалось, что я недостаточно хороша для тебя.

– И в этом, наверное, моя вина. – Энн уже не могла понять, почему они говорят по душам впервые за столько лет. – Но дело было в другом. Я просто всегда боялась – тебя и за тебя. И очень огорчалась тому, что ты хочешь столь многого. Меня беспокоило то, что ты живешь в доме, где есть все, и это все принадлежит другим… Может быть, я до сих пор тебя не понимаю, но я люблю тебя! Наверное, мне надо было чаще говорить тебе об этом.

– Об этом нелегко говорить. Но я всегда знала, что ты меня любишь.

– Но ты не знала про то, как я горжусь тобой! – вздохнула Энн. – Наверное, об этом я не говорила тебе из гордыни. Мне было так приятно, когда твоя фотография впервые появилась на обложке журнала. И потом тоже… – Она снова отхлебнула шампанского. – Я все их храню.

– Ты хранишь мои фотографии?! – изумилась Марго.

– Все до единой! Мастер Джош присылал их мне, и я наклеивала их в альбом. Вернее, в альбомы, – поправила она себя. – Их так много набралось… – Она взглянула на пустой бокал и странно усмехнулась. – Наверное, я пьяная.

Марго встала, открыла холодильник, достала новую бутылку и налила матери еще.

– Так ты собирала мои фотографии в альбомы?

– И статьи тоже. Даже небольшие заметки. Правда, ими я гордилась не всегда. И знаешь, что я скажу? Мне кажется, мальчишка присылал мне не все! Самое худшее он скрывал от меня.

Марго поняла, что «мальчишка» – это Джош, и улыбнулась.

– Наверное, он щадил твои чувства.

– Нет, он всегда думал о тебе. Никогда не видела человека, влюбленного так сильно! Что ты за создание, Марго?! Неужели тебе, как когда-то твоей матери, удалось заполучить мужчину, от которого кружится голова и в постели, и после? – Марго чуть не фыркнула, и Энн решила, что надо быть посдержаннее. – Это все от вина. Грешно напиваться среди бела дня.

– Выпей еще чуть-чуть и поезжай домой на такси.

– Может, так и сделаю. Только сначала скажи: ты и дальше собираешься водить его за нос или сделаешь все, как положено?

Водить за нос! Как все казалось легко и просто совсем недавно. А теперь…

– Я хочу все как следует взвесить, мама. И спасибо тебе за то, что ты рассказала об отце.

– Мне следовало бы…

– Нет, – твердо сказала Марго и, сама себе удивившись, покачала головой. – Давай не будем думать о том, что нам следовало бы, не то до вечера не разберемся. Давай начнем с того, что есть теперь.

Энн снова вытерла глаза платком.

– Оказывается, я, сама того не ожидая, постаралась на славу. У меня отличная дочь!

Марго растроганно коснулась губами щеки матери.

– Скажем так: работа еще не закончена. Кстати, о работе, – добавила она, понимая, что еще мгновение – и они снова разрыдаются. – Ты допивай шампанское, а мой перерыв закончен, надо идти вниз, открывать магазин.

– У меня есть фотографии твоего отца, – сказала Энн. – Я хочу показать их тебе как-нибудь.

– Мне очень хочется их увидеть. – Марго остановилась в дверях. – Мама, я тоже горжусь тобой и тем, как ты распорядилась своей жизнью.

Проходя по восточной террасе к бассейну, Джош услышал девичий смех и плеск воды и обрадовался. А увидев, что в бассейне происходит настоящий заплыв, улыбнулся во весь рот.

Лора явно старалась плыть помедленнее: когда она соревновалась всерьез, догнать ее бывало невозможно. В свое время Джош приходил в бешенство от того, что младшая сестренка его побеждает. В школе она была капитаном команды пловцов, принимала участие в чемпионате страны и даже подумывала об олимпийской сборной.

Но сейчас Лора подыгрывала дочерям и ползла, как черепаха. Али с дикой скоростью неслась впереди.

– Я победила! – радостно закричала она. – Обошла тебя на корпус! – И тут же надулась. – Так нечестно, ты поддалась.

– Я просто дала тебе фору. – Лора погладила дочь по голове, потом с улыбкой оглянулась на вынырнувшую из воды Кейлу, пыхтевшую как паровоз. – Ведь ты же дала фору сестре, потому что ты старше и сильнее.

– Я хочу выигрывать без форы!

– И скоро это у тебя получится. – Лора наклонилась и чмокнула Кейлу в лоб. – Потому что вы обе плаваете, как русалки.

Али перестала дуться, а Кейла блаженно улыбнулась и поплыла назад.

– Я русалка! – крикнула она сестре. – И целый день плаваю с дельфинами!

– А я все равно быстрее. – Али бросилась ее догонять и в этот момент краем глаза увидела высокого мужчину в костюме. Сердце ее радостно забилось, но, обернувшись, она поняла, что это не папа. – Дядя Джош!

– Дядя Джош! Дядя Джош приехал! – Кейла заколотила ногами по воде, пуская фонтан брызг. – Иди поплавай с нами! Мы русалки!

– Это-то всем ясно. Увы, я не одет для плавания с русалками. Но на вас так приятно смотреть!

Кейла специально для него принялась прыгать и кувыркаться в воде. Али решила не отставать от сестры и бросилась к бортику – продемонстрировать, как она научилась нырять. Джош аплодировал, издавал восторженные крики, давал советы, а Лора тем временем вылезла из воды и стала вытираться.

Она похудела, это было заметно сразу. Сердце у него сжалось, но он не подал виду и продолжал улыбаться девочкам.

– Минутка у тебя найдется? – спросил Джош, когда она накинула на себя халат.

– Конечно. Девочки, пора вылезать! – Это вызвало бурю негодования, но в конце концов обе полезли на бортик. – У тебя что-нибудь случилось в отеле?

– Нет, все в порядке. Но ты как-то сказала, что хотела бы поработать. – Он повел ее за куст гардении, чтобы девочки не слышали их разговора. – И я удивился. У тебя и так много забот, Лора.

Она улыбнулась и провела рукой по мокрым волосам, закудрявившимся от воды.

– Да, конечно, но мне необходимо стать по-настоящему самостоятельной, Джош. Раньше я жила словно в какой-то раковине. Я совсем потеряла себя; может быть, из-за этого…

– Слушай, хватит себя винить!

– Брак – это всегда дело рук двоих, – вздохнула Лора. – Нельзя во всем винить кого-то одного.

Она взглянула на девочек, которые шли по саду. Вдалеке за холмом виднелось здание конюшни. Жаль, что они сейчас не держат лошадей. Когда она была девочкой, то обожала ухаживать за лошадьми, кормить их.

– Но не подумай, что я оправдываю Питера. То, что он сделал, простить нельзя. Мало того, что он не обращал внимания на собственных детей, он еще забрал то, что принадлежало им…

– И тебе, – напомнил он.

– Да, и мне. Я хочу вернуть эти деньги. Конечно, на это потребуется время, но я их верну!

– Дорогая, ты же знаешь, если тебе нужны…

– Нет, – покачала головой Лора. – Я не возьму денег ни от мамы с папой, ни от тебя. Я не хочу использовать деньги Темплтонов, которые мне не принадлежат. Во всяком случае, пока девочки могут без этого обходиться. – Она улыбнулась, взяла его под руку, и они пошли дальше. – Пойми, я не жалуюсь, Джош. У нас троих есть прекрасный дом и еда на столе. Их обучение оплачивается. Множество женщин оказывается в моем положении без гроша в кармане.

– Все это так, и слава Богу, что ты способна оплачивать обучение девочек на свою долю доходов от магазина. Но как долго ты сможешь платить слугам?

Лора уже думала о слугах. Их нельзя ни уволить, ни отправить на покой: ведь они служат в Темплтон-хаусе долгие годы. Что станут делать миссис Вильямсон или садовник Джо, если она вынуждена будет отказаться от их услуг?

– Именно это я имела в виду, когда говорила, что хочу работать. Конечно, «Претензия» приносит деньги, и еще у меня есть дивиденды от темплтоновских акций. Но у меня остается время, Джош, и я не желаю больше тратить его на заседания разных комитетов, ленчи и работу в благотворительных фондах. Это был стиль жизни Питера.

– Но у тебя есть масса других обязанностей, – заметил Джош. – На тебе держится весь дом, воспитание девочек…

– Я думаю, что могла бы работать неполный день. И не потому, что у меня безвыходное положение, просто мне давно пора заняться чем-то серьезным. Я смотрю на Кейт, которая всю жизнь движется к намеченной цели. И на Марго. А потом – на себя…

– Не говори так!

– Мне надо доказать что-то самой себе, – сказала Лора спокойно. – И, черт подери, я это сделаю! Ты не единственный из молодого поколения Темплтонов, кто разбирается в отелях. Я умею устраивать приемы и праздники, развлекать гостей. Не думай, что я собираюсь забросить магазин и девочек, но..

– Когда ты можешь приступить?

– Ты серьезно? – удивилась она.

– Лора, тебя ведь не меньше моего интересуют дела «Темплтона».

– Но я ведь никогда не делала ничего для отелей. Во всяком случае, уже много лет ничем таким не занималась.

– А почему, кстати?

– Потому что Питер этого не хотел, – сказала она, нахмурившись. – Он считал, что моя работа – быть миссис Питер Риджуэй. Знаешь, о чем я подумала где-то год назад, Джош? О том, что начинаю забывать свое собственное имя.

Он отвернулся и взглянул в сторону сада, где его племянницы соревновались, кто дальше кинет обруч.

– Наверное, всякий брак подразумевает потерю самостоятельности…

– Только до известной степени! Нельзя позволять то, что я позволила сделать с собой. Мне всегда хотелось быть идеальной – идеальной дочерью, идеальной женой, идеальной матерью… И для меня было ударом, когда оказалось, что ничего из этого не вышло.

Джош обнял ее за плечи.

– А как насчет идеальной сестры? С моей стороны – никаких жалоб.

Лора ласково накрыла его руки ладонями.

– Если бы я была идеальной сестрой, я бы спросила у тебя, почему ты до сих пор не сделал Марго предложение. – Почувствовав, что Джош хочет убрать руки, она сжала их сильнее. – Вы же любите и понимаете друг друга! Мне иногда кажется, что у вас даже слишком много общего, включая и боязнь сделать следующий шаг.

– А может, нам нравится нынешнее положение вещей?

– Не исключено, что сейчас вам действительно так кажется, но долго это продолжаться не может.

– Черт возьми, ты чересчур настойчива!

– Это главное качество, которое требуется от идеальной сестры.

Джош отошел в сторону и стал вертеть в руках розовый бутон.

– Разумеется, я думал об этом. Семья, дети – полный набор… Слишком большой набор! – пробормотал он. – И никогда не знаешь, какие сюрпризы тебя ожидают.

– Раньше ты любил сюрпризы, – заметила Лора.

– Да. Но у нас с Марго есть еще кое-что общее – мы оба ценим свободу и возможность менять жизнь так, как нам захочется. Последние лет двенадцать я жил в отелях, потому что мне это было удобно. Черт! – Он сорвал цветок, рассеянно сунул его Лоре. – Ты слишком торопишь события. Я ждал Марго всю жизнь. И рассчитывал, что время мое рано или поздно придет. Я решил, что предоставлю ей год или два веселья и развлечений – ведь именно этого она будет ждать от меня, – а потом постепенно я подготовлю ее к мысли о браке.

Лора усмехнулась и покачала головой.

– Это что, шахматная партия или человеческие отношения, Джош?

– До недавнего времени это было шахматной партией. Ход, потом ответ на ход противника… И, надо сказать, кое-чего я добился. Я вынудил ее влюбиться в меня!

– Ты действительно так считаешь? – Лора сунула розу ему в петлицу. – Все-таки мужчины очень глупые создания. – Она привстала на цыпочки и поцеловала его. – Сделай ей предложение, заклинаю тебя!

– Ты не могла бы сформулировать это как-нибудь по-другому? – поморщился Джош.

– Еще одно свойство идеальной сестры заключается в том, что она отлично знает слабые места брата!

В счастливом неведении о том, какие сюрпризы готовит ей судьба, Марго проводила довольную покупательницу к выходу. Ноги у нее ныли от усталости, и она с облегчением вспомнила, что Лора обещала завтра сменить ее на полдня. Было без пятнадцати шесть, и она решила, что можно закрыться пораньше, вернуться в пентхаус и принарядиться к сногсшибательному ужину, обещанному ей Джошем.

«Кажется, новая жизнь состоит из сплошных преимуществ», – думала Марго, сбрасывая туфли. Она сумела доказать себе и окружающим, что у нее, кроме внешности, есть еще и мозги. А теперь еще узнала такие удивительные вещи о прошлом своей семьи.

Оказывается, ее родители любили друг друга! Наверное, смешно, что взрослая женщина так этому радуется. Но для Марго это открыло что-то в ее собственной душе. Оказывается, есть чувства, над которыми не властно время. Любовь может быть вечной!

И сегодня вечером она расскажет Джошу о том, что узнала и во что поверила всей душой. Она скажет, что хочет жить настоящей, полноценной жизнью.

Жизнью в браке!

Марго со смехом представила себе, как он будет выслушивать ее предложение руки и сердца. «Надо только постараться сформулировать это как можно лучше, – думала она, перекладывая деньги из кассы в банковский мешок. – Может быть, с легким вызовом?»

Марго ни секунды не сомневалась, что сделает его счастливым. Они будут вместе путешествовать по миру, по тем местам, которые так нравятся им обоим. И всегда будут возвращаться сюда. Потому что здесь их дом.

Как же много времени ей понадобилось, чтобы это понять!

Страницы: «« ... 1314151617181920 »»

Читать бесплатно другие книги:

Он не владеет приемами рукопашного боя. Он плохо стреляет из оружия. Он – ученый-сейсмолог, кандидат...
Тексты Шварца, блистательные, остроумные, всегда злободневны. Как сказал Александр Абдулов, снимавши...
Без всяких приключений текла жизнь Анны, мастерицы модного макияжа самых интимных мест, но в один пр...
Она – молодая, красивая, популярная кинозвезда. Он – сын мафиози, урод. Красавица и чудовище. Но это...
Ой не зря говорят: «Осторожно, мечты сбываются!» Кто бы мог подумать, что невинное желание женщины о...
Киллер – профессия денежная, но больно опасная. Дичь подчас так и норовит сама превратиться в охотни...