Смертельное лекарство Серова Марина

– Постой! – окликнул он сержанта. – Здесь еще посмотреть надо.

На мое счастье, он неверно определил направление, с которого раздался шорох, и двинулся в другую сторону. Мне хватило этих нескольких секунд, чтобы, уцепившись за веревку, вскарабкаться на стену.

Я уже перебралась на свою лесенку, когда снизу послышался крик:

– Стой, гад! Стой, все равно достану! – Пуля ударила в стену, которую я только что преодолела. В этих условиях думать о снаряжении не приходилось, я бросила и веревку, и лесенку. Ходу, ходу!

Я выскочила на улицу и помчалась налево – туда, где должен был стоять Илья. На перекрестке машины не было!

Неужели он, услышав выстрелы, сбежал? Вообще-то он, конечно, мужик очень осторожный и в серьезном деле я его еще не проверяла, но чтобы так сразу струсить! Я глянула направо, налево… Вон! Вон они – рубиновые огоньки «Москвича»! На следующем перекрестке! Я помчалась еще быстрее. Илья распахнул дверцу, я плюхнулась на сиденье, и он тут же рванул с места.

– Ты почему здесь? Почему не стоял, где я сказала? – набросилась я на Илью.

– Там грязно очень, – оправдывался он. – Я бы с места не стронулся. Это в тебя стреляли? Ты не ранена?

Меня тронула эта забота.

– Стреляли в меня тоже, но не только, потом расскажу. Ты скажи лучше, куда мы едем?

– Как куда? – удивился он. – На шоссе – и домой.

– Не надо нам на шоссе, – покачала я головой. – Туда нельзя. Они нас в два счета догонят. Или, еще лучше, перехватят на КП ГАИ.

– Как это? – не понял он.

– Потом объясню. Давай искать укрытие.

Говоря это, я всматривалась в домишки, мимо которых мы проезжали. Укрытие требовалось найти здесь, в частном секторе, – скоро начнутся пятиэтажки, и спрятаться там будет труднее.

Вот, нашла! То, что надо: покосившийся домик, а главное – ворота нараспашку.

– Заезжай! – скомандовала я Илье.

– Куда? – не понял он. – Сюда? Зачем?

– Сколько вопросов и ни одного дельного! – возмутилась я. – Потом все объясню, я же сказала. Давай заезжай, если жить хочешь.

Жить мой напарник, видимо, хотел, потому что послушно повернул руль, и «Москвич» медленно вкатился во двор. Я тут же бросилась закрывать ворота, однако это оказалось не так-то просто – их не закрывали, должно быть, со времени визита в город войска Емельяна Пугачева. Илья бросился мне помогать. Нет, что ни говори, а иногда мужчины все же бывают полезны: одна створка ворот наконец закрылась. Вторую мы тоже кое-как притворили, после чего укрылись за машиной.

Ждать пришлось недолго. Улица озарилась светом фар, и мимо нас проехал знакомый мне «уазик».

– Так это ж милиция! – воскликнул Илья, разглядев надпись на борту машины. – Может, расскажем? Чего мы прячемся?

– Сиди тихо! – приказала я. – Тут милиции-то и приходится бояться больше всего.

Надо отдать ему должное – соображал он быстро.

– Вот оно что… – протянул мой напарник. – Дело-то еще круче, чем я думал…

– Ну что, переберемся в машину? – предложила я. – Посидим, подождем немного – часика этак три, – а потом потихоньку и поедем.

Однако судьба распорядилась иначе. Дверь домика отворилась, и на пороге появился дед – хозяин этой фазенды.

– Гляжу – вроде машина приехала, – заявил он в темноту. – Никак гости с деревни. Николай, ты, что ли?

Я поспешила вступить в беседу первой.

– Нет, дедушка, мы из города, задержались тут, ночью ехать боимся, хотим до утра здесь постоять. Можно?

Дед поскреб в затылке:

– Отчего же нельзя? Ночуйте, коли надо. Только зачем в машине? Идите в дом, постелим. Чай найдем место.

Мы с Ильей дружно пожали плечами, но делать ничего не оставалось.

В тесной хате с низкими потолками нас встретила хозяйка, которую наш визит, похоже, поднял с печи. Она уже накрывала на стол, появились маринованные грибочки, огурчики, а затем и непременный атрибут – бутылка с белой головкой. Илья с сомнением поглядел на бутылку и промямлил что-то насчет того, что ему утром ехать, вести машину…

– А ты не сомневайся! – заверил его хозяин. – Водка наша, тутошняя. Тут на Чистопрудной – Маркса по-новому – свою водку делают. У Магомеда водка настоящая, не то что в магазине. И крепость есть, и голова болеть не будет – без обмана.