Честь бойца Стрельцов Иван
– Когда все закончится, надо будет и Валета пропустить через мясорубку. Его фортели стоили мне десяти лет жизни.
– Я поручу разобраться с Валетом Метису, он давно метит на его место. Пора обновляться, – сказал Карасев, берясь за чашку с уже остывшим кофе.
Загнав бледно-лимонную «Волгу»-пикап во двор дачи, налетчики стали загружать в багажник машины инкассаторские мешки. Время было раннее, поэтому не стоило опасаться посторонних взглядов. Багажник наполнился доверху, хотя одна сумка никак не влезала под крышку багажника.
– Что делать? – спросил Гном, держа в руках полмиллиона долларов.
– Да брось ты его под заднее сиденье, – безразлично махнул рукой Сэнсэй. Тот так и поступил: открыв дверцу, швырнул сумку на пол.
– Значит, отдаем все деньги? – глядя в сторону, спросил Гаранин. Он никак не мог взять в толк, как можно отдавать такие деньжищи.
– Так все обговорили уже десять раз, – вскипел Гном, – ты че, Прапор, склерозный? Бабки и дискеты передаем ментам. Пока они там разбираются, мы рвем когти во Францию и вербуемся в Иностранный легион, благо, визы французские у нас есть.
– А на какие шиши мы туда поедем? – не сдавался Прапор. – На оставшиеся с первого налета тысячу восемьсот долларов?
– Продадим компьютеры, это пара тысяч, вполне хватит, чтобы добраться до Парижа, – ответил Гном.
– Мы не будем торговать компьютерами, – наконец произнес Сэнсэй. – Это долго, лучше продадим мою катану. У меня есть на нее покупатель. За пять тысяч оторвет с руками.
– Ну, ты гигант, Серега, – восхитился Гном.
– Только вот что я подумал: не надо, чтобы молодой отправлялся с нами на встречу с этим милиционером, – сказал Сэнсэй. – Незачем ему рисковать. Пусть съездит за катаной.
– Хорошо, – сразу согласился Гаранин. – Заодно отгонит мою «копейку».
– Эй, сынки, пора завтракать, – донесся из дома голос Палыча.
– Пошли, заморим червячка, – обрадовался Гном.
Завтрак был простой и сытный – гречневая каша и жареное мясо. Ели не спеша и молча, в этом доме не принято было говорить во время еды. Потом пили чай.
– Когда поедем? – неожиданно спросил Лескин.
– Когда Бодун позвонит, – отхлебывая из чашки, ответил Прапор. – Он решил все одним махом завершить.
– А ты че, дед, с нами собрался? – удивился Гном.
– Да, я подумал: пошли вы на дело без меня, и облом. А со мной все путем. Так что поеду, – ответил Палыч. – А то опять попадете в парафин.
Завтрак закончился. Абрам Самуилович стал убирать посуду со стола, остальные занялись своими делами. Гном начал разбирать сумку с оружием. Прапор пошел прогревать мотор «Волги». Сэнсэй с Пистоном вышли во двор, Виктор достал из кармана пачку сигарет, за последние дни он пристрастился к куреву.
– Витя, права при тебе? – спросил Сергей Савченко, тот кивнул. – Надо тебе сгонять в Новино: во-первых, отвезешь туда компьютеры и всю нашу аппаратуру, во-вторых, поставишь в гараж машину, в-третьих, зайдешь ко мне домой, матери я звонил, она передаст тебе катану. Привезешь.
– Ты что, решил продать меч? – спросил Савченко.
– Да, нам срочно нужны деньги, и иначе мы их не получим.
– Когда ехать?
– Прямо сейчас, чтобы к вечеру вернуться, – ответил Сэнсэй.
– Но ведь сегодня мы решили подставить банк. – Виктор растерялся, он уже готов был вступить в спор со своим тренером, но тот до этого не снизошел.
– Значит, это произойдет без тебя…
Для муровцев бывший заключенный Александр Зубов был козырной картой в расследовании последнего дела. За ним постоянно следила отборная бригада «топтунов», и куда бы Зуб ни выходил, его сопровождало несколько человек, чтобы избежать непредвиденных обстоятельств.
В неброской серой «девятке», стоявшей в конце двора, сидели трое оперативников. Они практически жили в ней, следя за Зубом. Каждое утро оперативники менялись, развязки ждали со дня на день.
Это утро не принесло ничего нового. Сменившиеся оперативники ушли, другие заняли места в нагретом салоне. Время текло, стрелки часов приближались к полудню.
– Кого-то надо отрядить за чебуреками, – сказал старший группы. – Время обеда.
– Ясное дело, кого, – усмехнулся невысокий худой парень с лицом в точках оспинок, – самого молодого.
– Опять самого молодого, – возмутился юный сыщик с ярким румянцем на щеках. Он хотел что-то добавить, но не успел: к подъезду дома, где жил Зубов, подкатила вишневая «Вольво». Из салона машины выбрался Суслов, с ним трое крепких, коротко стриженных парней в кожаных куртках. Четверка поспешно скрылась в подъезде.
– Ни фига себе, сходил за хлебушком, – вымолвил бессмертную фразу старший и тут же потянулся к рации.
– Центр, я Пилигрим, прием, Центр.
– Слушаю, Пилигрим, – прорвалось сквозь шуршание в динамике.
– Только что к объекту приехал Валет с компанией. Вызывать спецназ?
– Нет, продолжайте наблюдение, о любых изменениях немедленно докладывайте. – Связь тут же оборвалась.
Бодун сидел на скамейке в скверике, недалеко от дома, в котором жил Зубов. Бывший телохранитель приходил сюда каждый день, он ждал развязки. Он уже вычислил машину с «топтунами», из чего сделал вывод, что бывшего Анселя милиция пасет плотно.
Держа в одной руке бутылку пива, в другой сигарету, Бодун поглядывал через дорогу. Увидев вишневую «Вольво», подъехавшую к подъезду, и четверых братков, он все понял. Оставив у скамейки початую бутылку пива, встал и не спеша направился к темно-синему «Фольксвагену», взятому напрокат у родственника Абрама Самуиловича.
Сев на водительское место, Бодун достал небольшой черный ящик с кнопками, шкалой регулировки – это был приемник подслушивающей аппаратуры. Нажав красную кнопку включения, Игорь повертел ручку настройки, и тут же в динамике раздался неясный шум, потом послышались голоса.
– Какими судьбами, Валет? – голос старого знакомого.
– Ну, ты и с-сука, Зуб, – раздалось в ответ.
Дальше слушать Дроздов не стал, как будут развиваться события, он знал заранее. Достав из кармана мобильный телефон, Игорь набрал номер другого мобильника, который сейчас был у Прапора.
– Алле, – услышал Дроздов голос Владимира Гаранина.
– Это я, Прапор. Можешь сказать пацанам, все в порядке, бобик сдох. Сейчас дуйте на точку, я туда подъеду.
– О’кей. – Гаранин отключился.
Докурив сигарету, Игорь сунул окурок в дверную пепельницу, затем включил зажигание. Пока мотор прогревался, мысли Дроздова были заняты иудой Анселем. Запущенный Зубовым бумеранг описал круг и врезался ему в лоб.
Глава 20. Наш ответ Чемберлену
«Копейка» Прапора неслась по трассе, глотая километры, двигатель машины работал как часы. Чувствовалось, что хозяин машины был фанатом техники.
Сидящий за рулем Виктор Савченко испытывал двоякое чувство. С одной стороны, его душа ликовала: он один за рулем и едет домой. Как часто он мечтал въехать в родной город на машине. Конечно, жаль, что это не его машина, но ничего, всему свое время. С другой стороны, на душе был паскудный налет от мысли, что сейчас, когда он уезжает все дальше от Москвы, его друзья в опасности. Он уезжал, а они добровольно совали голову в пасть смерти.
В Новино он приехал после обеда, машину сразу загнал в гараж. Аппаратуру выгружать не стал: кто залезет в гараж на охраняемой стоянке?
Времени до последней электрички оставалось еще прилично. Виктор на мгновение задумался: следовало бежать на квартиру к Сэнсэю, взять меч и возвращаться в Москву, но что-то его влекло домой, он соскучился по родителям.
«Забегу на минутку, – настраивал себя Виктор. – Только посмотрю на них, попрощаюсь и бегом: меч, электричка, Москва. Когда еще увижусь с ними?»
Так размышляя, Савченко пересек парк, вышел на свою улицу Текстильщиков, зашел в свой дом и, насвистывая веселую мелодию, поднялся на второй этаж. От мысли, что сейчас он встретится с родителями, сердце его учащенно билось, душа ликовала. Открывать дверь он не стал, позвонил.
Открыла дверь мама, еще молодая, не утратившая привлекательности высокая женщина.
– Витя, сынок, ты? Но откуда? – Мать удивленно смотрела на сына, который два месяца назад уехал на заработки за границу.
– Мам, я всего на секундочку, вас повидать.
Весело улыбаясь, Виктор вбежал в комнату, но, к его удивлению, там не оказалось отца, зато в кресле у дверей сидел участковый милиционер, держа на коленях свою фуражку. В другом кресле у окна сидел капитан-танкист из военкомата. Увидев вошедшего, капитан радостно оскалился:
– Вот и нашлась пропажа. А родители говорят, нет его, уехал на стройки капитализма, а он, как беспризорный, по городу бегает. Время твоей беготни закончилось, сынок, пора отдавать долг Родине.
Виктор все понял – как некстати пришли за ним из военкомата. Он сделал шаг назад, но тут же почувствовал за спиной еще кого-то, обернулся. Дверной проем заслонил своей могучей фигурой прапорщик морской пехоты.
– Вот, сынок, сбылась твоя мечта, – проговорил басом прапорщик. – Писал заявление, что хочешь служить в морской пехоте, твой шанс, не упусти.
Виктор понял, что влип. Теперь ему не вырваться. «Ну что с меня взять, Пистон и есть Пистон», – чуть не плача, подумал Савченко. Ему на плечо легла тяжелая рука морпеха.
– Идем, хлопче, маманя тебе уже вещички собрала.
– А не сбежит? – спросил с подозрением капитан. – А то вот такие орлы с каждого призыва бегут. Мцыри, мать их.
– У меня не убежит, – почти ласково проговорил прапорщик, – я лично его проконтролирую. Ну, пошли, хлопче, пора.
«Волга» покачиваясь на ухабах, заехала на заброшенную стройку. Этот объект специально был выбран налетчиками для передачи своей добычи представителю РУБОПа.
Когда машина въехала во двор, из недостроенного корпуса вышел Бодун с зажатой в зубах сигаретой.
– Загоняйте «Волгу» туда, – указал Дроздов в направлении бетонного забора. Заметив, что вместо Савченко сидит Палыч, удивленно спросил: – А куда Пистона дели?
– Домой отправили, – ответил Сэнсэй, – надо кой-какие проблемы там решить. Да и зачем пацана лишний раз под пули подставлять?
– Ух ты, – опешил Дроздов. – Значит, броневик брать можно, на офис идти можно, а сейчас нельзя. Странные двойные стандарты, братец.
– Тогда на нашей стороне были два преимущества: все было просчитано до мелочей и внезапность. Сейчас у нас нет ни того, ни другого.
– Но и у гражданина начальника не будет времени подготовиться по всем правилам милицейской тактики, мы почти на равных в такой ситуации.
– А машину зачем прятать? – спросил Гном, выбираясь из салона «Волги» с большой спортивной сумкой.
– Нельзя же преподнести десять миллионов на блюдечке с голубой каемочкой просто так. Нам нужна гарантия безопасности, – ответил Дроздов. – Деньги и дискеты мы передадим, когда ее получим. Ну, а если нет, здесь можем попытаться отбиться, не подвергая риску наши сбережения. Если не получится с милицией, будем искать другой выход, и при бабках это сделать будет легче.
Машину Прапор загнал в указанное место, потом вернулся к месту общего сбора. Гном раскрыл сумку, достал автомат, который тут же повесил себе на плечо, остальным стал раздавать пистолеты.
– Мне давай два, – сказал бывший телохранитель.
– Это почему? – поинтересовался Трофимов.
– По кочану, – отрубил Дроздов, сунув за пояс под куртку два «макарова», а в карманы куртки несколько запасных обойм. Раздав оружие, Гном достал со дна сумки три запасных автоматных рожка и с сожалением сказал:
– Эх, жаль, гранаты кончились.
– Для кого кончились, а у кого еще есть, – улыбнулся Прапор и продемонстрировал рифленое тело «лимонки».
– Вовик, на хрена она тебе, – масленым тоном заговорил Гном. – Ты же все равно дальше своего носа ее не бросишь.
– А ты собрался гранату на Арбат зашвырнуть? – с усмешкой спросил Гаранин.
– Пошел ты, – огрызнулся Трофимов, обидевшись, что не удалось заполучить любимую игрушку.
– Ладно, хорош вам грызться, лучше определимся на местности, – произнес Дроздов. Он уже окончательно встал во главе команды. Впрочем, никто не возражал.
– Я останусь здесь и буду вести переговоры. Ты, Павлик, со своим автоматом давай на левый фланг. – Он указал строение из нагромождения бетонных плит. – Устроишься на третьем этаже, в случае чего, прикроешь огнем, а заодно и присмотришь, чтобы кто-то не подъехал к нам с тыла. Мало ли как повернется ситуация. Вы давайте-ка направо, укроетесь в той будочке. Если что не так, я буду отходить к вам.
– Нет, я останусь с тобой, – неожиданно проговорил Сэнсэй, сделав шаг вперед. – Одному отходить тебе будет сложно, а вдвоем, может, и отходить не придется.
– Ладно, будь по-твоему, – кивнул Дроздов. Он достал мобильный телефон, набрал номер Донцова в ГУБОПе.
– Это мы, – произнес он без предисловий. – Через час жду вас по дороге во Внуково, повернете не вправо, а влево с трассы, увидите заброшенную стройку. Вот там и встретимся. Поторопитесь.
– Теперь наступает самое сложное – ждать, – сказал Сергей Сурмин, вертя на указательном пальце пистолет.
– Да, – кивнул Бодун, – только сперва я сделаю еще один звонок – нашему общему приятелю, – и быстро стал набирать номер телефона Зубова.
Звонок в дверь не стал для Зубова неожиданностью. Он давно ждал, что кто-то к нему придет, должны же выяснить все детали нападения на «Колос».
Неожиданным было то, что на лестничной клетке стоял Суслов.
– Какими судьбами, Валет, – проговорил с улыбкой Зуб.
– Ну ты и с-сука, Зуб, – цедя слова, Суслов перешагивал порог квартиры, принадлежащей его сестре. Вслед за ним в квартиру вошли трое «быков».
– А ты меня не сучь, – неожиданно окрысился Зубов. – Уже забыл, кто тебя от параши спас, кто не дал тебя опустить. И ты теперь сучишь меня, сявка мокрожопая, рэкетир хренов. Забыл мое добро?
– Твое добро? – взревел Олег. – Да я тебя принял, как брата, все дал, устроил в команду, и что…
– Все, что положено, я сделал. Разве был прокол, когда я выполнял порученную работу, а?
– А куда делись твои самураи? – едва не закричал Валет. – Где они?
– Я ведь тебе говорил, что надо кончать их в Москве, а ты не хотел напрягаться, пусть в Марьяновку приедут. А они не поехали, пацаны оказались умнее тебя.
Валет прикусил нижнюю губу. Зуба надо было кончать, но ему хотелось разоблачить его и выяснить, где скрываются остальные члены банды, которая так ловко провела всех вокруг пальцев. Только с поимкой налетчиков он мог себя хоть как-то реабилитировать.
– Присаживайся, Олег, в ногах правды нет, – сказал Зубов, садясь на стул возле письменного стола. Он уже не питал иллюзий насчет своей участи. О нем должны были позаботиться приехавшие с Валетом трое битюгов. Теперь главное для него было усыпить их внимание.
– Если хочешь кофе, пусть кто-нибудь из твоих шестерок сварит, – забросив ногу на ногу, произнес Зубов.
«Быки» недовольно загудели, они не привыкли к такому обращению, да еще со стороны какого-то урки. Суслов поднял руку, чтобы боевики успокоились.
– Обойдемся без кофе. Ты мне лучше скажи, на хрена было устраивать пьянку на работе?
– А что за предъявы дешевые? – вызверился Зубов.
– И все-таки ответь: тебе что, не с кем было пить после смены?
– А ты знаешь, Валет, сидя за колючкой, я только и мечтал, что сам стану вертухаем и буду, как бобик, сторожить чью-то хату.
Больше часа шла словесная дуэль. Валет хотел поймать Зуба на противоречиях, но тот был достаточно искушенным в подобных разговорах, легко уходил от расставленных ловушек. «Быки» недовольно переминались с ноги на ногу.
Суслов уже начал сомневаться в верности вывода Еремушина и Карасева, возможно, это было простое совпадение. Но все равно нужно было что-то решать.
Валет уже открыл рот, чтобы сказать что-то ободряющее, но тут зазвонил телефон. Зубов снял трубку и едва успел сказать «Слушаю», как один из «быков» подошел к столу и нажал кнопку громкой связи. Тут же из динамика донесся голос:
– Привет, Зуб, это Бодун, небось уже начал беспокоиться? Зря.
Лицо Зубова напряглось, он так стиснул зубы, что не мог произнести ни звука.
– Зря беспокоился, мы затихли на время, теперь все в порядке. Твоя доля в камере хранения, номер ты знаешь. Твой план оказался выигрышным на сто процентов. Пока.
Телефон отключился.
– Ах ты, сука, крысятник вонючий, – истошно закричал Валет. Стоявший рядом «бык» хотел ухватить Зубова за плечо, но тот выстрелил из кармана пиджака. Здоровяк стал медленно валиться, двое других боевиков отшатнулись обратно в коридор, выхватывая свое оружие.
Олег Суслов вместе с креслом повалился на пол, пряча голову за угол кровати. Зубов, держа оружие на изготовку, сделал шаг в сторону тайника, где были спрятаны двадцать тысяч долларов. Едва он успел зажать в кулаке две пачки банкнот, как тут же захлопали выстрелы. Отпрянув к балконной двери, Зуб еще дважды выстрелил, потом вывалился на балкон и еще несколько раз выстрелил. С грохотом разлетелось зеркало в прихожей, с таким же грохотом разбивались дверные стекла. Выход с балкона был только один – вперед на пули, но такой вариант Зубову не подходил. Рассовав деньги по карманам, он перебрался через перила и, ухватившись за газовую трубу, скользнул вниз.
Перестрелка прекратилась. «Быки» и шеф несколько минут ждали, потом решили выглянуть из своих укрытий.
– Да я тебе говорю, в натуре, зацепил его, точно «маслину» засадил в бок. Вон, видишь, кровь. Замочил я его, – говорил один из «быков» другому. Они прошли на балкон, там тоже виднелись следы крови, но трупа не было.
– Ну, где он? – спросил раздраженно Валет, стоявший за спиной.
– Падла, он ушел по стояку газовой трубы, – ответил «ворошиловский стрелок», перегнувшись через перила балкона.
– А ну, живо за ним, надо добить, – приказал Валет. Но выполнить приказ не получилось, в кармане Суслова зазвонил мобильный телефон.
– Слушаю, что? Как все бросить и ехать во Внуково? Что? Понял. Еду.
Отключив телефон, Валет сказал своим бойцам:
– Все, уходим.
– А как же Гарик? – спросили в один голос двое «быков», глядя на труп здоровяка.
– Пусть им менты займутся. Соседи небось их уже вызвали. Линяем отсюда.
Троица вышла из квартиры и быстро стала спускаться вниз.
Оперативники ошарашенно смотрели сквозь лобовое стекло «девятки», как Зубов стремительно спускается по трубе вниз.
– Во, блин, каша заварилась, – выругался старший «топтун» и тут же схватил микрофон рации.
Тем временем Зубов достиг земли и, прихрамывая, бросился в глубину двора.
– Саня, молодой, живо за ним, – приказал старший, прежде чем вызвал центр.
Двое оперативников, выбравшись из салона машины, двинулись за убегающим Зубом.
– Его, видно, крепко зацепило, – задумчиво произнес «топтун», которого звали Саня. Он указал молодому коллеге на огромное бордовое пятно на асфальте, дальше следы крови указывали путь преследуемого.
В горячке перестрелки Зуб не почувствовал ранения. Только отбежав за дом, неожиданно пошатнулся от нахлынувшей слабости. Рука скользнула к правому боку и тут же стала липкой от горячей крови. В следующую секунду все тело пронзила резкая боль. Он хорошо знал анатомию и разбирался в ранениях. У него была прострелена печень, и выжить без серьезной медицинской помощи было невозможно. Держась за простреленный бок, он медленно пошел в сторону проспекта. Проходя мимо мусорного контейнера, швырнул в его зловонное чрево «вальтер». Оружие ему больше не понадобится, теперь незачем бороться за жизнь. Она по капле сочилась сквозь его пальцы.
У соседнего дома на скамейке сидел бомж с длинной немытой шевелюрой. Бродяга был занят раскуриванием найденного окурка и на подошедшего к нему Зубова не обратил никакого внимания. Тот, держась за простреленный бок, сел на скамейку. Бомж наконец закурил, он с наслаждением закрыл глаза, потом открыл их и посмотрел на нового соседа. Тот был бледным, как покойник, с перекошенным лицом.
– Что, мужик, с похмелюги, совсем хреново? – проявил участие бомж. – Давай бабки, сбегаю за пивком, подлечимся.
Зуб с трудом повернул голову к говорившему, посмотрел на него мутным взглядом, сунул руку во внутренний карман, вытащил пачку долларов, швырнул ее на колени бомжу, потом достал еще одну пачку и тоже бросил.
– Ты че, мужик, до «белки» допился? – ошарашенно промямлил бездомный.
– Бери мармулетки и вали, пока не отобрали, – еле выдавил из себя Зубов. Бомж схватил деньги и, забыв про сумку с пустыми бутылками, бросился наутек.
– Выпьешь за упокой души… – прошептал Зуб, падая со скамейки, но его уже никто не слышал.
«Топтуны» остановились над телом распластавшегося Зубова, под ним разрасталась кровавая лужа.
– Все, готов, – сказал опер Саня.
– Ну, он же еще шевелится, – недоуменно пробормотал молодой.
– Это конвульсии, предсмертные судороги. Уж поверь мне, я на эти вещи насмотрелся за одиннадцать лет службы, – авторитетно заявил Саня, доставая портативную рацию. – Пилигрим, это Ходоки, клиент готов, вызывать труповозку?
– Вы далеко? – спросил Пилигрим.
– В соседнем дворе, – ответил Саня.
– Бегом назад, труповозку я вызову.
Когда «топтуны» прибежали, старший все еще пытался завести мотор своей «девятки».
– Вот, черт, – ругался старший, пока оперативники рассаживались в салоне. – «Вольво» унеслась, а эта колымага не заводится, как назло. Хорошо успел дать ориентировку ГИБДД, они рвутся во Внуково.
Наконец «девятка» тронулась с места.
Для Ларисы Дегтеревой этот день был самым обычным. Накормив Олега завтраком, она привела себя в порядок и поехала в управление.
Как таковой работы не было, сидела за компьютером, выполняя различные второстепенные задания, полученные от шефа. Последнее время Андрей Федорович игнорировал общество своей напарницы, все больше пропадая в отделе внутренних расследований, будто собрался сменить профиль своей службы.
Впрочем, Ларису это не сильно волновало, с Никоновым у нее были ровные отношения, чисто служебные.
В обеденное время в кабинет влетел, как ураган, Никонов. Он сел за свой стол и быстро стал набирать номер Генеральной прокуратуры.
– Але, Владимир Андреевич, это говорит Никонов. Хочу сообщить вам приятнейшую новость: операция «Кубышка» подошла к своей активной стадии. Вы готовы? Тогда подъезжайте.
Закончив говорить по телефону, Никонов встал и обратился к Дегтеревой.
– Собирайтесь, Лариса, выезжаем на задержание.
Глава 21. Happy end по-русски
Попыхивая сигаретой, Бодун наблюдал, как на территорию стройки въезжают голубая «Лада» и микроавтобус «Тойота».
– Не много ли их для нас? – спросил стоящий рядом Сэнсэй.
– Посмотрим, – неопределенно ответил Дроздов, щелчком выбросив окурок сигареты.
«Лада» остановилась в пяти метрах от налетчиков, микроавтобус встал немного поодаль от легковушки.
– Майор Донцов, – из салона «Лады» выбрался немолодой мужчина с редкими волосами, гладко причесанными на голове, и продемонстрировал красную книжицу с двуглавым орлом. Сделав несколько шагов к налетчикам, он недоуменно спросил: – Что-то я не вижу денег, или вы передумали?
– Мы договаривались, что вы будете один, а это что? – вопросом на вопрос ответил Бодун, указывая на микроавтобус.
– Ну, не считаете же вы меня таким наивным, чтобы я поехал за город на встречу неизвестно с кем один. К тому же такие деньги нужно в чем-то везти и охранять, – улыбнулся милиционер.
В следующую секунду дверцы распахнулись, и из микроавтобуса выпрыгнули четверо парней, у каждого в руках короткоствольный автомат.
– На мешках с деньгами лежит канистра с бензином и несколько противотанковых гранат. Если мы не договоримся, вам от баксов и дискет достанется пепел. А такой расклад никому не подходит, кажется, – блефовал Бодун.
Мухин изобразил на лице задумчивость, потом улыбнулся и подмигнул налетчикам:
– Не думаю, что вы настолько коварны, ребята. Тем более, зачем нам нужна вражда, давайте разойдемся мирно. Где деньги?
Двое боевиков подошли почти вплотную к Бодуну, глядя на него исподлобья.
– А эти ребята тоже из РУБОПа? – неожиданно спросил Сэнсэй, делая шаг навстречу.
– Да, наши парни, – подтвердил милиционер.
– А мне кажется, это бойцы «Глобал Инвест», или я ошибся?
Ближайший к Сэнсэю браток попытался вскинуть свой автомат, но Сергей его опередил: левой рукой он отбил ствол автомата в сторону, а тыльной стороной ладони правой руки ударил бандита в кадык. Тот, охнув, рухнул на спину. Второй браток и вовсе не успел среагировать, каблук Сэнсэя врезался ему в подбородок, сбив с ног. Большего он сделать не успел, короткая очередь ударила Сергея в грудь, он рухнул на спину, заливаясь кровью.
Дроздов выхватил пистолет и дважды выстрелил в стрелка, потом подхватил за шиворот Сэнсэя и потащил его к кирпичному корпусу, где их ждал Гаранин.
С противоположной стороны короткими очередями бил автомат Трофимова – Гном прикрывал отход.
Едва началась заваруха, Мухин рухнул на живот и заполз за свою «Ладу». Из микроавтобуса высыпали боевики под командой Метиса.
Едва Бодун дотащил Сэнсэя до стен недостроенного корпуса, как оттуда выбежал Прапор и, размахнувшись, метнул гранату. Взрыв на мгновение заглушил треск автоматов, заставив боевиков залечь. Тем временем налетчики скрылись за стеной корпуса.
В сто седьмом отделении милиции майору Донцову пришлось задержаться. Сперва он долго выяснял, кто дежурил в указанный в журнале регистрации штрафплощадки день.
Выяснил, что дежурил капитан Нефедов, но сейчас он отдыхал после дежурства. Донцов не стал спрашивать адрес капитана, а потребовал вызвать того в отделение.
Капитан Нефедов явился через час десять. Небритый, опухший от недосыпа, он почти с ненавистью смотрел на незнакомого майора, считая, что тому больше делать нечего, как разъезжать по отделениям и мешать работать.
– Я вас слушаю, товарищ майор, – доставая сигареты, сказал Нефедов.
– Мне кажется, говорить в коридоре не совсем удобно, – произнес Донцов.
– Что, разговор будет такой длинный? – поморщился капитан.
– А вы считаете, я вызвал вас, оторвав от заслуженного отдыха, чтобы спросить, как самочувствие?
– Извините, – спасовал Нефедов. – Давайте пойдем в «красный уголок», там нам никто не помешает.
Они прошли по коридору, капитан открыл дверь в просторное помещение, которое когда-то именовалась «Ленинской комнатой». Здесь была трибуна с закрашенным гербом Советского Союза, поверх которого был привинчен латунный двуглавый орел. Десяток школьных парт, стены были завешаны плакатами с образцами стрелкового оружия и статьями из Уголовного кодекса.
Донцов взгромоздился прямо на стол возле трибуны и спросил Нефедова:
– Ваша смена сдала на штрафплощадку «БМВ», помните?
Капитан на мгновение задумался, потом произнес спокойно, без запинки:
– Это было больше месяца назад, да?
Донцов кивком головы подтвердил.
– Конечно, помню, – сказал Нефедов.
– Почему не указали исходные данные владельца машины?
– Что? – переспросил Нефедов, его кадык нервно заходил, будто он что-то глотал.
– Вы прекрасно слышали мой вопрос.
– Понимаете, его задержал наш патруль, он поставил машину в запрещенном месте, чем вызвал интерес наших сотрудников. Документов у него не оказалось, ну доставили в отделение. Парень он нормальный, объяснил ситуацию: забыл документы дома, а телефона нет. Я его отпустил домой, чтобы привез документы, он уехал, и с концами. Утром надо сдавать смену, а машина стоит во дворе. Пришлось сдать, как была, безымянной. Но я ее проверил, в угоне не числилась, и никаких других грехов.
– Красивая сказка о добром милиционере, – улыбнулся Донцов, и тут же лицо его стало жестким: – Ты считаешь меня идиотом, который поверит в эту лабуду? Сколько он заплатил тебе?
Читать бесплатно другие книги:
