Десять маленьких вдохов Такер К.-А.
Полицейский терпеливо делал заметки в блокноте, когда мы воспроизводили весь произошедший инцидент, хотя и часто прерывался, чтобы посмотреть на уже одетую Шторм. Закончив, он подарил Мии наклейку в виде значка шерифа, и девочка расплылась в улыбке от уха до уха. Извращенец Пит, без конца извиняясь, унес Ленни обратно в клетку, поклявшись мрачному Таннеру, что дважды перепроверит, надежно ли она заперта. Офицер спросил, хочу ли я предъявить обвинения Тренту, и я посмотрела на него так, словно у него выросла вторая голова.
Когда офицер ушел (одарив Шторм долгой признательной улыбкой), Таннер и Трент все еще пялились на две разломанные двери.
– Я понимаю, что это была чрезвычайная ситуация, но… эээ… Мне нужно их починить, а Извр… – Таннер откашлялся, – Питеру потребуется некоторое время, чтобы оплатить все. Сомневаюсь, что у него есть страховка… – Таннер полез в задний карман и вытащил бумажник. – У меня есть… эм… сто баксов, которые я могу вложить.
У меня челюсть упала. «Чего?» Я ожидала гневной тирады и выселения, а тут вдруг домовладелец предлагает заплатить за нашу дверь? Ливи, Шторм и я переглянулись в шоке.
Но раньше чем я смогла что-либо сказать, Трент протянул Таннеру деньги из своего бумажника.
– Вот. Этого должно хватить.
Таннер, кивнув, взял их, а затем без лишних слов вышел, оставив всех нас онемевшими.
Трент подошел к Ливи и протянул руку.
– Привет, я – Трент. Мы еще официально не знакомы.
Какая бы ярость ни бежала по ее венам, она утихла, а Ливи покраснела от неловкости, словно хихикающая двенадцатилетка. Она быстро пожала его руку и отскочила, будто могла забеременеть от одного прикосновения, глядя куда угодно, но только не на его полурасстегнутую рубашку и прекрасное, загорелое тело под ней. Я усмехнулась про себя. Моя непорочная Ливи.
Шторм была следующей, кому Трент представился. Она мило зарделась, и меня накрыл непрошенный приступ ревности. Когда он переместился к Мие, спрятавшейся за ногами матери, я заметила, как Шторм преувеличенно с одобрением подмигнула. Я закатила глаза.
– А ты, должно быть, принцесса Мия? Я слышал о тебе.
Она надула губки и совсем немного высунулась из своего укрытия.
– Слышал? Он кивнул.
– Ну, я слышал о принцессе Мии, которая любит мороженое. Это же, должно быть, ты?
Она медленно кивнула и прошептала:
– Ты слышала, мамочка? Люди знают, что я – принцесса.
Все рассмеялись. Все, кроме меня. Я была слишком занята внутренней битвой с голосом, который твердил мне, что я не должна поддаваться его обаянию. Все это показуха. Ничем хорошим это не кончится.
Вообще-то, с ненавистью призналась я себе, дело было в другом.
Проблема в том, что я знала, что он слишком хорош для меня.
Трент встал и повернулся ко мне:
– С тобой все будет в порядке?
«Всегда такой заботливый». Я кивнула и скрестила руки на груди, посмотрев вниз на свой халат. Я неловко заерзала под этим его изучающим взглядом, вспомнив ощущение его тела, прижатого к моему. И то, что он вытащил меня из душа, съежившуюся и голую.
Меня захлестнула волна унижения.
Не уверена, заметил ли Трент мой дискомфорт, но он отступил на несколько шагов, ероша рукой волосы.
– Что ж, увидимся, – он подмигнул мне. – Нужно смыть все это мыло. Надеюсь, мой душ не настолько богат событиями.
– Ага… – пробормотала я и почувствовала себя глупо, следя за его движениями. Мысленно я разрабатывала план, как могла бы подкинуть что-нибудь ему в душ, чтобы и у меня появилась причина вынести дверь и запрыгнуть туда ради спасения Трента.
«Только не змею. Кажется, их он не боится. Может, аллигатора. Да, точно, во Флориде их много. Быстренько съезжу в национальный парк Эверглейдс, найду одного, поймаю, притащу сюда…»
– Кейси?
Голос соседки вернул меня в реальность. Она смотрела на меня, выгнув бровь и усмехаясь. Очевидно, я пропустила вопрос.
– Что?
– Я уверена, что Трент с удовольствием поужинал бы с нами – это была бы наша ему благодарность.
Я заметила блеск в ее глазах. Она играла в сводницу.
Мне это не понравилось.
Трент не захочет месива, которое я из себя представляю.
– Делай что хочешь. Я в спортзал, – ответила я голосом ледяным, как арктический ветер, заморозившим все веселье в комнате. Я развернулась и направилась в свою спальню, прежде чем кто-нибудь успел ввернуть словечко.
И ненавидела себя.
В зале было тише, чем обычно под вечер, но меня это устраивало. Меня еще пошатывало от сегодняшнего «змеиного» волнения. И Трента. Мне нужна моя проверенная, спокойная рутина. Я быстро сделала растяжку и приготовилась к раундам с грушей.
– Привет, рыжик! – Голос Бена громыхнул позади меня.
«Черт». Я повернулась как раз вовремя, чтобы поймать его за разглядыванием моей задницы.
– Бен.
Он обошел вокруг и схватил мою грушу.
– Нужен споттер?[16]
– Думаю, его я в любом случае получу? – проворчала я. Но его хитрая ухмылка почему-то заставила меня рассмеяться, избавляя тело от напряжения. – Ты знаешь, что делаешь?
Он пожал плечами.
– Уверен, ты можешь меня научить, – затем он снова одарил меня этой своей ухмылочкой и добавил: – Я предпочитаю все контролировать, но ради тебя я могу…
Бена понесло в сторону намеков, и я перестала его слушать. Просто, чтобы преподать ему урок, я удивила его ударом с разворота. Он заворчал, когда груша врезалась ему в бедро.
«Рассматривай это как свой первый урок. Заткнись. Не разговаривай со мной, пока я тренируюсь».
Следующие пятнадцать минут я отрабатывала приемы, а Бен кое-как справлялся с поддержкой. Если он и говорил что-то, я не слушала.
Я сосредоточилась на последовательности, которая толкала меня вперед, нанося удары снова и снова, выпуская всю свою ярость с каждым броском.
Три пьяных идиота.
Три убийцы, отнявшие мою жизнь.
Раз. Два. Три.
Наконец я выдохлась, уперлась руками в колени, чтобы отдышаться.
– Господи, Кейс, – я подняла взгляд и увидела изумление на лице Бена. – Я никогда не видел, чтобы кто-то был настолько собран во время раунда. Ты словно Иван Драго. Тот русский, который…
Я перебила его, цитируя с фальшивым русским акцентом фразу из «Рокки 4».
– Если он умирает – он умирает. – Еще один любимый фильм папы.
Бен покачал головой, удивленно выгнув брови.
– Ты о нем знаешь.
– А кто не знает? – Я снова не смогла сдержать смешок. Вскоре мы оба смеялись, и я подумала, что все-таки Бен – не такая уж и напыщенная задница.
Мимо нас прошла высокая фигура, и все мои защитные латы рассыпались.
Трент.
Мой смех умер, а все следы беззаботности исчезли. Я схватила бутылку с водой и стала пить большими глотками, чтоб хотя бы попытаться спрятать свою реакцию от Бена, мои глаза неотрывно следили за Трентом, который бросил на пол свои вещи рядом с пневмогрушей и потянул за воротник толстовку, стягивая ее.
«Какого черта он здесь делает? В моем зале? Это мой… Твою ж…» Струйка воды сбежала по моему подбородку, я вытерла ее предплечьем, заодно придерживая челюсть, чтобы не отвалилась при виде тела, облаченного в белую майку. Он встал спиной, ни разу не глянув в мою сторону, и начал наносить удары по пневмогруше с поразительной точностью. Словно был хорошо натренирован. Я с минуту завороженно следила за его движениями, немного расстроившись, что он не узнал меня, хотя и не заслуживала его внимания.
Может быть, он не знал, что я здесь.
Сомневаюсь.
Черные чернильные изгибы выглядывали из-под его майки. Что бы там ни было, рисунок был большим – от одной лопатки до другой. С каким бы удовольствием я стащила эту майку и изучила его татуировку, а он бы лежал, растянувшись, на моей постели.
– Мне кажется, я видел этого парня у «Пенни», – заметил Бен. Значит, он заметил, как я пялюсь на Трента. Прекрасно.
– У тебя к нему что-то есть? – холодно поддразнила я.
– Нет, но слышал, что у кого-то есть. – Невозможно было упустить намек, прозвучавший в его голосе.
«Шторм! Черт!»
– Он – мой сосед. Все.
– Уверена?
– Ага. Я ни к кому ничего не испытываю. К тебе это тоже относится.
Я ударила свою грушу.
Бен попытался скрыть усмешку.
– Не собираешься тогда подойти и поздороваться с соседом?
Я ответила ему ударом с разворота. Бен наконец-то понял намек и нырнул за грушу. Больше он о Тренте не упоминал.
Я старалась как могла, чтобы завершить второй раунд, но не могла сосредоточиться, а все из-за этого притягательного парня, барабанящего по груше в другой части зала. Я добросовестно старалась не смотреть, но постоянно ловила себя на том, что то и дело поглядываю в его сторону.
Обернувшись в сотый раз, я увидела, как Трент вытирает пот со лба краем своей майки, и его идеальные восемь кубиков пресса. Я резко вдохнула, временно парализованная, пульс, кажется, зашкаливал…
Что-то резко хлопнуло меня по пятой точке.
– Ой! – вскрикнула я и обернулась к дьявольски усмехающемуся Бену с полотенцем в руках.
– Ты что, только что хлопнул меня по заднице своим полотенцем? – прорычала я.
Кажется, мой гнев его не впечатлил. А вот удар по ребрам еще как. Он со стоном сложился пополам.
– Надеюсь, оно того стоило, козел.
Я наклонилась, чтобы подобрать свои вещи, а когда выпрямилась, встретилась взглядом с Трентом. На его лице не было никаких эмоций, а вот глаза… Даже на расстоянии я видела в них мир решительности, боли и гнева.
Он знал, что я была здесь. Он знал все это время.
Он долго смотрел мне в глаза, потом повернулся спиной и снова начал бить по груше, и внезапно я почувствовала себя этой самой грушей, клонящейся под ударами вины.
И боли. Мне на самом деле стало больно за Трента.
Все. С меня хватит.
Я пронеслась прочь к женской раздевалке, ни слова не сказав Бену. Полчаса я сидела на деревянной скамейке – в тесной, темной комнатушке с двумя душевыми кабинками – и пыталась похоронить все нежеланные эмоции, выцарапывающие себе путь из колодца. Зачем ему понадобилось прийти сюда? Почему в этот зал? Он меня преследует? Я знала, что это единственный специализированный зал в этой части города, так что если он – тренированный боец, то конечно, где ему еще быть. Но все же…
Я привыкла все контролировать. Я боролась за свое оцепенение, проживала так день за днем, и меня все устраивало. До настоящего момента. Теперь в мою жизнь вмешался Трент, и я не могу сконцентрироваться. У меня поехала крыша, я борюсь с внутренним желанием оттолкнуть его и подпустить ближе, я слишком часто думала о нем. Одна мысль о Тренте разжигала во мне желание, какого я не испытывала с момента последнего случайного знакомства два года назад. Только на этот раз желание в тысячу раз более сильное, неутолимое, жгучее. Я раскачивалась вперед-назад, держась за голову. «Я не хочу этого. Не хочу. Не хочу…»
В дверь тихонько постучались. Надежда прорвалась, как вода сквозь сломанную дамбу, и я поняла, что я очень хочу, чтобы это был Трент. Я не могла сдержаться. Я хотела этого. Хотела его. «Пожалуйста, пусть это будет…»
За дверью с раскаивающимся видом стоял Бен. Меня захлестнуло разочарование.
– Ты в порядке? Извини, я, возможно, ударил тебя сильнее, чем должен был, но ты слишком уж замечталась.
Я не ответила. Адреналин стремительно несся по венам, сердце бешено колотилось, а разочарование накрыло меня. Я посмотрела в лицо этому милому, искреннему парню, который стал привлекательным в этот самый момент. Правильно это или нет, разрушительно или нет, я вцепилась в Бена и втащила его в раздевалку. Он не сопротивлялся, но судя по его медлительности, совершенно не понимал, что происходит. Я втолкнула его в душевую кабинку и закрыла за собой дверь.
– Раздевайся. Не трогай мои руки.
– Эм…
Уверена, этого Бен не ожидал. Черт, да и я сама не ожидала. Но мне необходимо вытеснить эту проблему с Трентом, а ничего не значащий секс должен этому помочь.
Бен не двигался с места, я схватила его за рубашку и рывком опустила вниз, к своим губам. Наконец он сообразил. Руки потянули мой топ, он прижал меня к себе, скользнул языком в рот. Его поцелуй был приятным, но не таким, как… «Нет, Кейси, хватит. Ты делаешь это, чтобы забыть о Тренте».
От одного этого имени у меня внутри взрывались фейерверки.
– Кейси, – простонал Бен, ладони заскользили вверх, прошлись по плечам и обратно вниз, к груди, сжимая.
Он отпрянул, чтобы стащить с меня топ, и снова накрыл мои губы своими. Места было мало, и Бен поставил меня на маленькую скамейку напротив стены, так, что я возвышалась над ним.
– Не думал, что заинтересовал тебя.
– Хватит болтать, – приказала я, стягивая вниз шорты и трусики. Его рука мгновенно легла на внутреннюю поверхность бедра и скользнула вверх, в то самое место, где мне хотелось ее ощущать.
Я откинулась и закрыла глаза.
И представила, что это делает Трент.
Бен не стал тратить время, упал на колени, и руку сменил его рот.
– Боже, ты такая сладкая, – простонал он. Я быстро представила, как надеваю на него намордник, чтобы он замолчал. Но тогда от Бена не будет никакой пользы. А сейчас он был мне очень нужен. Правильно это или нет, но прошло столько времени с тех пор, как я позволяла или хотя бы желала этого. Я прислонилась к стене и расслабилась, получая от Бена то, что мне было необходимо.
И это срабатывало.
Пока Бен все не разрушил. Он сделал именно то, чего я просила не делать. Он взял меня за руку.
Мгновенный шок, словно я погрузилась в ванну с ледяной водой, после часа в джакузи. Все удовольствие пропало, и я отпрянула от его рта и прикосновений, оттолкнула его лицо.
– Черт, Бен. Просто уходи. Сейчас же.
– Чего? – Когда он поднял на меня взгляд, на его лице отобразилось такое замешательство, словно я только что призналась в тройном убийстве, замешивая тесто для торта.
– Ты дотронулся до моих рук. Я просила тебя этого не делать. Уходи.
Он все еще не двигался, недоверчивая улыбка тронула его губы.
– Ты это серьезно?
Я наклонилась вперед, открыла защелку на двери и вытолкала Бена, в шортах у которого был самый выдающийся стояк, который я только видела, из кабинки. Прогнав его, я снова заперлась и рухнула на пол, обнимая колени руками.
Это не помогло совершенно.
На самом деле все стало в тысячу раз хуже.
Меня затошнило от отвращения. Как я могла быть такой эгоисткой? Бен возненавидит меня. Больше того, сейчас, когда этот одуряющий сексуальный туман растаял, я ощутила смущение за то, что делала с ним. Я никогда не чувствовала вины за свои похождения. И… я задохнулась. «Что, если об этом узнает Трент? Боже мой!» Я уронила голову в колени.
Мне не наплевать. Не наплевать, что подумает Трент. Не наплевать, что это его побеспокоит. Мне просто… не наплевать. И неважно, что я сделаю, теперь я не смогу от этого избавиться. Ни с помощью случайного секса, ни стервозным поведением, ни одним из множества других жестоких методов, которые я использовала в попытках оттолкнуть его. Как будто он смог проткнуть пальцем мою цельнометаллическую оболочку и прикоснуться к моему телу так, как никто и никогда прежде.
Глава 6
В этот вечер у «Пенни» две порции алкоголя шли по цене одной, клуб был забит, и мы с моей Барби выкладывались по полной, до такого состояния, что все мое тело покрывала тонкая пленка пота. Кейн умудрился найти «близнеца» Нэйта – еще одного темнокожего брутального гиганта, который охранял наш бар, словно мрачный часовой, готовый в мгновение ока вывести под уздцы распускающих руки клиентов. На самом деле сегодня в клубе вышибал было практически столько же, сколько и танцовщиц. Включая Бена, который и двух слов мне не сказал после того дня в зале, что меня вполне устраивало. Я предпочитала терзаться от стыда самостоятельно, без постоянных напоминаний.
Кейн перегнулся через барную стойку, когда я выставила в ряд десять стопок водки.
– Как тебе в «Пенни», Кейси? – спросил он, перекрикивая музыку.
Я кивнула и улыбнулась:
– Отлично, Кейн. И деньги очень хорошие.
– Прекрасно. Надеюсь, копишь на колледж?
– Ага. – «Только, похоже, что не для себя».
– А что тебя интересует?
Я помолчала, решая, как ответить на этот вопрос. В итоге я выбрала честность вместо подкола. В конце-то концов, это мой босс.
– Пока не знаю. У меня сейчас не слишком много возможностей. – Почему-то вопрос Кейна меня не напряг. Он не был навязчивым. – Я больше беспокоюсь, чтобы моя младшая сестра поступила на подготовительное в медицинский.
– Ах да. Этот знаменитый темноволосый ангел, которого так хвалила Шторм. – Его проницательные глаза прищурились. – Ты – хороший работник, и я рад, что ты с нами. Работай, пока тебе это необходимо, но будь уверена, что скоро ты найдешь свое призвание. Ты способна на большее, чем просто смешивать выпивку. Продолжай в том же духе. – Он похлопал по стойке и отошел, оставив меня смотреть ему вслед.
– Что у него за история? – спросила я подругу.
– Ты о чем?
– Ну, я думаю, что, он – один из самых интересных людей, что я встречала. И это парадокс, учитывая, что он – владелец стрип-клуба. Мы нечасто пересекаемся, но он всегда находит время, чтобы поздороваться. А сейчас подстрекал меня не работать здесь, потому что я слишком хороша для этого места.
Она улыбнулась.
– Ага, он совершенно особенный. У него было суровое воспитание. И что-то трагическое, связанное с клубами и женщинами, с которыми жестоко обращались, – Она выхватила бутылку Джека Дэниэлса у меня из-под носа. – Между прочим, о Тренте…
«Что?» От внезапной смены темы разговора у меня закружилась голова. С довольной ухмылочкой Шторм кивнула в сторону ближайшего столика. Конечно же, там был Трент. Три вечера подряд он нарисовывался часам к одиннадцати, но даже не подходил ко мне. Просто заказывал напитки и сидел неподалеку. Хотя я и знала, что он наблюдает за мной.
Кожу покалывало под его взглядом, и это начинало действовать мне на нервы.
– Кейс, – приблизилась Шторм. – Могу я кое-что спросить?
– Нет, – Я схватила нож и начала резать лайм.
Последовала пауза.
– Почему ты продолжаешь его игнорировать? Он приходит каждую ночь, чтобы увидеть тебя.
– Ага, в стрип-клуб. Каждую ночь. Один. Таких называют извращенцами.
– Он почти не смотрит на танцовщиц, Кейс, – сказала она. – И я заметила, что ты тоже весь вечер на него поглядываешь.
– Я не поглядываю! – заявила я так поспешно, что сорвалась на визг.
Пытаюсь не поглядывать, говорю я себе. Но очевидно, что мне это не удается.
Она проигнорировала меня.
– Думаю, ты действительно нравишься Тренту, и, кажется, он – хороший парень. Ничего страшного, если ты пойдешь и поговоришь с ним. Я же знаю, что в глубине души ты не грубиянка.
Я пыталась побороть нарастающее чувство вины. «Нет, я такая, Шторм. Я – грубая и веду себя так намеренно. Так безопаснее. Для всех».
– Мне это не интересно. – Я стиснула зубы, продолжая резать.
Она глубоко вздохнула.
– Я надеялась, что ты так скажешь. Тогда я приглашу его куда-нибудь, потому что он – хороший парень.
У меня челюсть отвалилась, и я пронзила Шторм взглядом, в котором читалось неприкрытое желание убивать. Как она могла так предать меня? И она еще себя подругой называет?
– Ха! Попалась! – Шторм подняла палец. – Я знала. Признай это. Признай, что ты хочешь подойти и поговорить с этим ходячим сексом. – Она скользнула прочь с дразнящей улыбкой, напевая: – Тили-тили тесто… Трент и Кейс…
– Заткнись!
Мне показалось, что в ту минуту мое лицо заполыхало, как лесной пожар.
Когда подошел очередной клиент, я старательно пыталась игнорировать Шторм, Трента и постоянно маячившего на горизонте Нэйта.
– Два «виски сауэр»! – объявила я и грохнула на стойку два широких стакана.
Я понятия не имела, что входит в состав «виски сауэр», и сомневалась, что этот парень жаждет моих экспериментов. Я подняла бровь и воззрилась на Шторм в ожидании.
В ответ она сложила руки на груди.
– Нет, пока не подойдешь к нему и не поговоришь.
Я поджала губы.
– Ладно, – прошипела я, – после. А теперь не поможешь ли ты мне с коктейлем, пока я не отравила этого милого джентльмена?
С победной улыбкой Шторм смешала два коктейля и толкнула их по барной стойке.
– Значит, весь этот твой образ «миленькой блондинки» – сплошное притворство?
Вместо ухмылки Шторм невинно поджала губки.
– Даже не знаю, что ты имеешь в виду, – протянула она, обмахиваясь полотенцем для посуды.
Возможно, из-за ее поддразниваний ее восторженное настроение по поводу победы над Трентом передалось мне, и на моем лице расползлась улыбка.
– Аллилуйя! Нет, вы гляньте! Мисс Кейси снова улыбается! – Она прижала тыльную сторону ладони ко лбу. – Разве это не добрый знак?
Она вздрогнула, когда брошенный мной кусочек лайма попал ей в бедро. А затем я сопроводила это низким поклоном.
– Покажи класс, я не подведу, обещаю!
Шторм игриво толкнула меня и вернулась к обслуживанию следующего посетителя. Я внезапно занервничала. «Господи, на что я согласилась?» Мои руки скользнули к животу. «Раз… Два… Три…» Я сосредоточилась на своих вдохах и выдохах. Я не привыкла к этому чувству, оно вызывает страх, создает напряжение, и, если я приму его, оно вскружит мне голову. Я наклонилась и убрала нож в безопасность ящика, встала из-за барной стойки.
Меня встречали глубокие ямочки на щеках.
– Кажется, сидя за столиком, невозможно получить напиток без того, чтобы к тебе не пристали, – прошептал Трент с кривой улыбочкой, нависая над стойкой. – Понятия не имею почему.
Я медленно прерывисто вздохнула. «Не теряй самообладания рядом с ним, Кейси. Хотя бы раз!»
– Некоторые люди, должно быть, находят тебя очень… приставабельным, – ответила я, чувствуя, как таю изнутри.
«Иисусе! У меня даже соски затвердели». Хуже того, Трент увидит их сквозь тонкий черный атлас моего платья-футляра, если опустит взгляд.
– Есть такое слово? – В его глазах мелькнул озорной огонек, и мне пришлось выровнять дыхание, когда сердце начало колотиться о грудную клетку.
Поскольку я смирилась с тем фактом, что этот гад влияет на меня, нравится мне это или нет, теперь он стал казаться мне еще более сексуальным, чем раньше. «Дыши, Кейс».
– Ну, больше никаких «змеиных» инцидентов? – спросил он.
Если моя жестокость в тот день и побеспокоила его, он либо справился с этим, либо с самого начала ему было все равно. В любом случае это облегчило мне совесть.
– Не, супермэн Таннер все решил.
В самом деле, Таннер стал моим мини-героем. Пока я принимала душ в соседской квартире и ходила в зал, он безотрывно охранял нашу квартиру, как послушный пузатый сторожевой пес, пока не поставили двери. Потом Шторм слышала, как Таннер наведался к Извращенцу Питу и снял с него стружку, пригрозив натянуть ему глаз на пятую точку, если такое еще раз повторится. Оказалось, что Таннер – покрытая грязью жемчужина.
Трент поставил на стойку свой стакан.
– Так что, ты будешь ли так любезна пристать… эээ… мне выпить?
Пока я пыталась восстановить самообладание, я сосредоточилась на лаймах, лежащих передо мной. Он флиртует, а я уже забыла, как это делается. Я не знала, то ли из-за полуголых тел вокруг или музыки, окружающей нас, то ли из-за того факта, что Шторм права и он действительно ходячий секс, но мне ужасно захотелось попытаться.
– Как сказать. У тебя есть документы?
Он оперся на локти, наклонившись к стойке, и игриво нахмурился.
– Для содовой?
Это застало меня врасплох. Он сидел всю ночь в стрип-клубе и не пил? Я быстро собралась с мыслями и пожала плечами.
– Ну, как хочешь. – Я снова вытащила из ящика нож и принялась за лаймы.
Мои движения были сосредоточенными и медленными, чтобы я не оттяпала свои дрожащие пальцы в его присутствии.
– Упрямица, – расслышала я его бормотание, пока он выкладывал документы на стойку.
С улыбкой, полной любопытства, я взяла их. В слабом свете бара читать было трудновато, но я еще и преувеличенно прикрыла глаз, будто силюсь что-то разобрать.
– Трент Эмерсон. Рост – 6 футов 3 дюйма,[17] – Мой взгляд скользнул сверху вниз вдоль этого прекрасного крепкого торса, остановился на ремне. – Ага, это правильно. Синие глаза, – мне не нужно было даже смотреть в них, но я все равно это сделала, пристально вглядываясь ему в глаза, пока не почувствовала, что краснею. – Ага. Родился тридцать первого декабря? – На две недели позже моего дня рождения.
– Практически новогодний малыш, – улыбнулся он.
– Год рождения 1987, что значит, что тебе почти двадцать пять? – На пять лет старше меня. «Не такой уж старый». Хотя, если бы в его документах был указан 1887 год и он обладал такой внешностью, мне было бы наплевать.