Десять маленьких вдохов Такер К.-А.

– Думаю, я достаточно взрослый для содовой, – усмехнулся он, протянув руку.

Я не сразу отдала ему документы, а сначала приметила его адрес в Рочестере.

– Далековато ты от штата Нью-Йорк, – сказала я, возвращая документы на стойку, чтобы Трент забрал их.

– Нужно было сменить обстановку.

– Разве нам всем не нужно?

Я налила ему содовой. Боковым зрением я заметила, как его взгляд задержался на моем плече, и я застенчиво развернулась. Уверена, шрамы, покрывающие все мое тело, ужаснули бы его. Хотя он уже видел некоторые. Зачеркнуто. Все. Этот парень видел меня обнаженной. Многие парни видели меня обнаженной, и мне было все равно. Но Трент, видевший меня обнаженной? Мои руки задрожали.

– Сегодня чувствуешь себя лучше, Кейс?

Я вздрогнула, и кровь отхлынула от лица, когда Бен с понимающей ухмылкой наклонился к барной стойке рядом со мной и протянул Тренту руку.

– Привет, я – Бен. Видел тебя в зале недавно, когда занимался с Кейси. – От того, как он произнес «занимался», я чуть не проглотила язык.

– Трент.

Трент был достаточно доброжелательным, но я заметила, что, когда он поднялся во весь свой рост, его улыбка поблекла. Он был крупнее. Даже больше Бена, хотя и не был шкафоподобным.

– Так ради кого ты здесь сегодня, Трент? И прошлой ночью? И позапрошлой? Не ради танцовщиц точно, раз ты все время занят разглядыванием Кейси.

– Бен! – рявкнула я, представляя, как из моих зрачков вылетают отравленные кинжалы и втыкаются ему в язык.

Он сделал вид, что не слышит меня.

– Ага, Кейси все время о тебе говорит. Без умолку, даже начинает раздражать.

Дрожащей рукой я швырнула напиток на стойку, мысленно выдирая Бену язык из глотки и запихивая ему же в задницу так, чтобы он осознал всю глубину своего сволочизма.

– Очень в этом сомневаюсь, – с тихим смешком Трент взял свой стакан и отступил. На его лице появилась странная усмешка. – Лучше позволю тебе вернуться к работе. Спасибо за содовую.

Как только Трент отвернулся, мои руки схватили Бена за бицепсы и выкрутили выступающие мышцы.

Он взвыл и отпрыгнул назад, но уже мгновение спустя ухмылялся, потирая больное место.

– Что, черт возьми, это было? – прошипела я.

Он наклонился ближе.

– Жизнь слишком коротка, чтобы играть в какие бы то ни было глупые игры, Кейс. Вы нравитесь друг другу, так что прекрати тратить время впустую.

– Не лезь не в свое дело, Бен.

Он наклонился еще ближе, пока его лицо не оказалось в нескольких сантиметрах от моего.

– Я бы не лез, если бы ты не втащила меня в центр всего этого. Буквально. А затем пнула назад. Буквально. – Последовала пауза. – Он сделал тебе больно?

Я покачала головой, прекрасно понимая, к чему он клонит.

– Тогда прими помощь, чтобы разобраться со своими проблемами, и иди дальше, – он озорно улыбнулся. – Тем более, я тебе должен. Ты устроила мне бесподобное динамо. Тебе надо это в качестве сценического псевдонима взять. – Он бросил похотливый взгляд на мою грудь. – Хотя, должен сказать, оно того стоило. Есть что вспомнить наедине с собой.

Я швырнула в него полотенцем, когда он отошел, постанывая от смеха.

«Если бы только все было так просто, Бен».

В полночь Трент все еще был в клубе, потягивая содовую, а Шторм вцепилась в меня, как гиена в тушу.

– Подойди и поговори с ним еще раз.

– Нет.

– Почему с тобой так тяжело, Кейси?

– Потому что я – тяжелый человек, – тихо пробормотала я, протирая стойку. – В любом случае этого не произойдет.

– Почему нет?

Я покачала головой, сильно нахмурившись.

– Просто не произойдет. Он не заслуживает, чтобы его выкинули из душевой кабинки.

– Что? – услышала я восклицание подруги, но уже не слушала ее.

Я не нуждалась в том, чтобы Бен и Шторм подталкивали меня вперед, мне хватало своей внутренней битвы между желаниями и силой воли. Я правда хотела подойти и поговорить с Трентом. Постоять рядом с ним. Поцеловать его… На какие бы ухищрения я ни шла все эти годы, чтобы только противостоять любому желанию и тем самым облегчить себе жизнь, они презренно провалились, открыв двери потоку желаний и эмоций, и я не знала, как теперь с ними справиться.

– Он слишком… хороший. И милый.

– Ты тоже милая. Когда не ведешь себя как стерва, – она добавила эту последнюю часть фразы так, словно не собиралась произносить этого вслух, и я заметила, как мгновенно расширились ее глаза.

– Хорошо сказано, Шторм, – одобрила я искренне.

Она показала мне язык.

– Он весь вечер просидел в стрип-клубе в ожидании тебя.

– О, кошмар какой, – пробормотала я, показывая на сцену, где терлись друг о друга Скайла и Кэнди.

– О ком вы, девчонки, говорите? – спросила греческая богиня с грудью, которая могла бы посоперничать с бюстом моей Барби, переставляя заказанные напитки на свой поднос.

– Столик тридцать два, – сказала Шторм.

Закатив глаза, она заверила:

– Этот парень – гей.

– Тогда что он делает у «Пенни», Перчинка? – спросила Шторм сладким голоском.

«Перчинка. Пфффф! Тупое имя».

Перчинка лениво пожала плечами.

– Чайна усиленно обрабатывала его для приватного танца, полураздетая, а он не сдался. Он с Бена глаз не сводит.

Я прикусила язык, чтобы сдержаться и не сказать, что он не повелся потому, что ему не нравятся грязные шлюхи. Я не знала, кто такая Чайна, но уже хотела выпотрошить ее. Перчинка мне тоже не слишком нравилась. «Мне надо подкрасться туда, пописать около его столика, чтобы застолбить свою территорию. Подождите-ка… чего? Господи, Кейси».

– Он просто ждет приватного шоу с Кейси попозже, – предположила Шторм и развернулась на каблуках.

Я заметила, как сузились глаза Перчинки, когда она изучала ту, которая, как ей казалось, покусилась на ее деньги. Я не могла сказать, что происходит у нее на уме, но сомневалась, что многое. И ответила ей таким же взглядом.

– Вот. – Шторм сунула мне в руку наполненный стакан. – Иди и снова поговори с ним. Тебе в любом случае нужен перерыв.

– Ладно, – прошипела я, – Но когда я вернусь, нам нужно будет обсудить мой сценический псевдоним. Может, что-то вроде Соль, или Леденец, или Гранат.

– Слышала, что Динамо подойдет больше, – вставила Шторм, хитро подмигнув мне.

Я резко вдохнула, сотрясая воздух указывающим на нее пальцем и проглядывая толпу в поисках Бена, готовая отрезать ему язык.

– Не переживай, он просто хотел убедиться, что ты в порядке, – прошептала она без намека на юмор. – Я не осуждаю тебя. Со мной все твои секреты в безопасности, мегеристая красотка.

Я направилась к выходу, когда Шторм крикнула:

– Эй! Как насчет Мегеристой Красотки в качестве сценического псевдонима?

Я проигнорировала ее, набирая в легкие побольше воздуха, подняла прилавок, и вышла в зал. Я пыталась не теребить платье, но все равно делала это. «Черт, просто признай это, Кейси. Трент пугает тебя». Только от его вида, того, как он сидит на стуле, опираясь на столик, в моем животе взвился ураган бабочек. Когда он убедился, что я направляюсь к нему, он выпрямился, словно тоже немного занервничал, и я почувствовала некоторое облегчение.

Я поставила его содовую на столик и улыбнулась.

– Какова же вероятность того, что ты все еще здесь?

– В самом-то деле, какова вероятность, – он насмешливо улыбнулся в ответ.

– Парень переезжает в новый город и проводит каждый вечер в местном стрип-клубе. Один.

Трент не стушевался.

– …и обнаруживает, что в баре работают две его соседки.

Я подняла его пустой стакан.

– Шторм убедила меня, что этот опыт изменит мою жизнь.

Его взгляд с намеком скользнул по сцене, и я заметила вспышку неодобрения в его глазах.

– Думаю, что это зависит от того, чем ты здесь занимаешься.

– Нет, – быстро проговорила я. – Одежда все время на мне. Это не обсуждается, – я прикусила губу. «Многовато рвения в объяснении, Кейси».

Трент мгновение всматривался в мое лицо, а затем кивнул.

– Это хорошо.

Я не смогла сдержаться, и взгляд сместился на губы Трента, когда он сказал это, подмечая, что его губы остались приоткрытыми, какими мягкими они казались.

– Эм… – Я потрясла головой в надежде отогнать эти мысли. – Значит, сегодня ты от всего крепкого воздерживаешься, как я вижу?

Он одарил свой стакан продолжительным и суровым взглядом, а затем опять слегка улыбнулся.

– Ага, тебе лучше быть начеку. У меня крышу сносит, когда я пью эту фигню одну за другой.

Я захихикала. Я захихикала!

– А что ты пьешь, когда не поглощаешь содовую, как одержимый?

– Молоко, воду. Изредка колу.

– И никакого пива? «Джек Дэниэлс»? Текила? – нахмурилась я.

Он покачал головой, взяв губами соломинку. Вспышка серьезности сгладила его улыбку.

– Больше к этому не притрагиваюсь. – Его взгляд скользнул вверх и встретился с моим, задержавшись на мгновение. – Предпочитаю полностью осознавать все то, что происходит.

«Полностью осознавать. Серьезно, Трент? Хочешь знать, что мои стринги насквозь промокли?» Не подумав, я облизнула губы, чем привлекла к ним его внимание.

По телу разошлась жаркая волна – вверх по шее, вниз по спине, по бедрам.

– Я… эм…

К счастью, Трент прервал неловкий момент.

– Так что привело тебя в Майами?

– Смена обстановки? – повторила я причину, которую он называл раньше, молясь про себя, чтобы он не стал давить на меня с личными вопросами. Сейчас я бы выложила все, что только можно.

Что угодно, лишь бы он продолжал со мной разговаривать. К счастью, Трент не давил.

– Ты передумал, милый? – сказал похотливый голос позади меня, прерывая нас.

Я обернулась и увидела, как к нам приближается крашенная в рыжий девица. Она была достаточно высокой, чтобы выложить свою пышную грудь на столик перед Трентом. Я наблюдала за тем, как ее покрытый красным коготь пробежался вдоль его мускулистого предплечья. Должно быть, это Чайна.

Одна часть меня хотела развернуться и врезать ей каблуком по башке. В кикбоксинге мы называем это «удар в развороте». Здесь бы это называлось «как моя ненормальная, ревнивая задница может быть уволена». Кейн никогда не одобрит такого поведения.

Другой части меня было интересно, как Трент собирается справиться с этими «приставаниями». После того непрекращающегося парада в первую ночь, сейчас было даже скучновато. Я решила, что они, как и Перчинка, предположили, что Трент дожидается, когда Бен начнет играть за другую команду.

То, что Трент снял руки со столика и развернулся лицом ко мне, было приятным сюрпризом.

– Мне и так хорошо, спасибо.

– Уверен? Ты пожалеешь, я умею развлечь, – промурлыкала она, слегка надув губы.

Он пристально посмотрел на меня, не прилагая ни единого усилия, чтобы скрыть горящее в глазах желание.

– Не так сильно, как пожалею, если покину мою компанию. Думаю, она могла бы развлекать меня всю жизнь.

Сердце пропустило три удара, дыхание сбилось. Если у меня и имелись какие-то сомнения, что Трент во мне заинтересован, он разрушил их этим взглядом и этими словами. Я не заметила сердитого взгляда Чайны, которым, я просто уверена, она сдирала с меня кожу. Я не заметила, как она ушла. Я больше вообще ничего вокруг себя не замечала. Внезапно Трент и я оказались вдвоем в баре, и то самое неконтролируемое желание, которое я почувствовала в тот день, когда он спас меня от змеи, вернулось.

Я сжала руки в кулаки и держала их по бокам, словно приклеенные. Мне необходимо было контролировать себя, у меня не было выбора. Я не могла наброситься на него, как ненормальная, у которой взыграли гормоны, хотя именно такой я в тот момент и была. Я прочистила горло, стараясь говорить так, словно мне все равно.

– Уверен? Потому что максимум, что ты получишь от меня, это содовая.

– Меня это устраивает, – расслышала я его шепот. – Пока.

Его нижняя губа скользнула между зубов, и температура в помещении мгновенно подскочила градусов на двадцать. «Дворец Пенни» превратился в проклятую сауну, а мысли полетели в тартарары, пока я пыталась устоять.

Но я справилась и смотрела на Трента, когда из микрофона раздался резкий голос ведущего.

– Джентльмены… Сейчас перед вами выступит…

Я научилась заглушать этот голос, и у меня не возникло никаких проблем с этим, так что я растворилась в присутствии Трента.

До тех пор, пока не услышала:

– …специальное выступление сегодняшнего вечера… Шторм!

– Да вы, черти, издеваетесь!

Я обернулась проверить бар и обнаружила там Джинджер и Пенелопу. Все внимание окружающих устремилось к сцене, освещенной таинственным зеленым сиянием, словно все ожидали выступление, способное изменить их жизни, а не очередную обнаженную девушку в стрип-клубе. Мою обнаженную подругу.

– Обожемой. Это ужасно неловко, она даже не предупредила меня! – Я не осознавала, что пячусь, пока не врезалась во внутреннюю часть бедра Трента.

– Знаешь, ты не обязана смотреть, – прошептал он мне на ухо.

Медленное биение музыкального ритма наполнило клуб, а над сценой поднялись прожекторы, освещая скудно одетое женское тело, сидящее на подвешенном в воздухе серебристом обруче. Я бы не смогла отвести взгляд, даже если бы захотела.

Шторм, одетая в блестящее бикини, не оставляющее места для воображения, парила в воздухе на металлическом круге. Когда темп музыки ускорился, она нырнула назад, каждый мускул на ее руке напрягся, когда она повисла на ней. Без видимых усилий она продела ноги обратно и плавно скользнула сквозь обруч, приняв другую эффектную позу. Темп музыки нарастал, и Шторм вытолкнула ноги вперед, и, набирая скорость, обруч стал раскачиваться взад и вперед, как маятник. Внезапно она повисла на руках, быстро крутясь, ее волосы летели по воздуху, а тело изгибалось и принимало различные изящные позы. Шторм была похожа на одного из артистов из Цирка дю Солей – красивых и невозмутимых, вытворяющих такие вещи, на которые, я и не подозревала, человек может быть способен.

– Ничего себе, – услышала я собственное восторженное бормотание.

Шторм – акробатка.

Клочок ткани, скрывающий ее грудь, слетел.

Шторм – стрип-акробатка.

Что-то коснулось моих пальцев, и я вздрогнула. Опустив голову, я увидела, что рука Трента лежит на его колене, а кончики его пальцев находятся в паре сантиметров от моих. Так близко.

Слишком близко, но все же я не отпрянула. Нечто глубоко внутри подталкивало меня вперед. Мне стало интересно, есть ли хоть какая-то вероятность… что, если… Вздохнув, я взглянула ему в лицо и увидела мир спокойствия и новых возможностей. Впервые за четыре года мысль о ладони, накрывающей мою, не отправляла меня в головокружительный полет.

И я поняла, что хочу, чтобы Трент прикоснулся ко мне.

Хотя Трент не двигался. Он смотрел на меня, но не напирал, словно знал, что это мост, который я едва не подожгла и не убежала от пожара. Как мог он знать? Должно быть, ему сказала Шторм. Сосредоточившись на его прекрасных синих глазах, я заставила свою ладонь приблизиться к его. Мои пальцы дрожали, а голос в голове кричал, чтобы я остановилась. Он кричал, что это ошибка, что волны только и ждут, чтобы обрушиться на меня и утопить.

Я затолкала голос куда подальше.

Медленно и совсем слегка, кончиком пальца, я коснулась указательного пальца Трента.

Он не убрал руку, а замер, словно ожидал следующего моего движения.

Тяжело глотнув, я позволила своей руке полностью коснуться его. Я услышала, как он резко втянул воздух, сжимая челюсти. Он не спускал с меня глаз, но их выражение было нечитаемо. Наконец он сдвинул ладонь и накрыл ею мою, его пальцы нежно переплелись с моими. Не принуждая, не торопясь.

Одобрительный рев толпы ударил в барабанные перепонки, но я едва различала его из-за подкатившей к ушам крови. «Раз… Два… Три…» Я начала отсчитывать эти десять маленьких вдохов.

Я не смогла обуздать растущую внутри эйфорию.

Прикосновение Трента было полно жизненной энергии.

Я уверена, что где-то поблизости разбился стакан, но была слишком ошеломлена, чтобы заметить.

– Все в порядке? – прошептал он, нахмурившись. И раньше, чем я смогла осознать вопрос, руку Трента вырвали из моей, когда пара гигантских ручищ опустилась на его плечи, забирая с собой тепло и жизнь.

– Вам нужно покинуть помещение, сэр, – раздался громогласный голос Нэйта. – Прикосновения к девушкам запрещены.

Краем глаза я уловила под собой какое-то движение. Посмотрев вниз, я обнаружила помощника официанта, сметающего осколки от пустого стакана Трента. Думаю, он выскользнул из моей руки.

– Все в порядке? – снова настоятельно спросил Трент, будто бы знал, что с прикосновением к моей руке может быть не все в порядке. Будто бы совершенно нормально иметь такой страх. Будто бы я в ладах с головой.

Как бы я ни пыталась, я не могла открыть рот и пошевелить языком. Внезапно я превратилась в статую. Окаменела.

– Кейси!

Нэйт дернул Трента назад и вывел за дверь, а я не делала ничего, только смотрела, как он уходит, его напряженный и умоляющий взгляд был прикован к моему лицу, пока Трент не скрылся из виду.

Мне казалось, что все шатается, пока я, как в тумане, брела к бару. Стены, люди, танцовщицы, мои ноги. Я пробормотала извинение Джинджер, что мой перерыв занял больше пятнадцати минут. Она с улыбкой отмахнулась, наливая кому-то выпивку. Словно одеревенев, я обернулась и увидела, что стройная женщина заняла центральную сцену, вытворяя что-то вроде танца дождя в скудном костюме из перьев. Шторм нигде не было видно.

Мир двигался дальше, понятия не имея о таком значительном сдвиге в моей крохотной вселенной.