Десять маленьких вдохов Такер К.-А.

«Значит, Трент любит мотоциклы». Изучая транспортное средство, я не была уверена, что чувствую в связи с этим. Кажется, Трент только что поднялся на несколько позиций в категории сексуальных плохих парней.

Я покачала головой, с сомнением разглядывая мотоцикл.

– Не так уж много будет защиты между мной и тремя тоннами движущегося металла, когда я на него сяду, – сказала я.

«Да над кем я издеваюсь?» Для меня небезопасно ехать внутри трех тонн металла. Я это узнала из первых рук.

Кончиком пальца он нежно приподнял мой подбородок, пока мой взгляд не встретился с его серьезными глазами.

– Ты будешь в безопасности со мной, Кейси. Просто держись за меня.

Я позволила ему надеть мне на голову шлем и осторожно застегнуть ремешок под подбородком. Его ловкие пальцы коснулись моей кожи, отчего по телу пробежала дрожь. По его губам скользнул призрак улыбки.

– Или ты слишком боишься?

Теперь он бросает мне вызов. Словно знает, как я на это отреагирую. Ничего не могу с собой поделать, но я совсем как те идиоты в фильмах, которые жмут на газ и пытаются перелететь через двухсотфутовую дыру в асфальте, потому что кто-то сказал слово «слабо». Зная это, папа придумывал для меня разные каверзы.

– Я ничего не боюсь, – спокойно солгала я.

Я забралась сзади Трента и устраивалась поудобнее до тех пор, пока мои ноги не обняли его бедра с обеих сторон. Желание взорвалось внизу моего тела, но я приложила все усилия, чтобы проигнорировать его, обвивая торс Трента руками.

– Ничего, совсем? Даже немножко не нервничаешь? – Его бровь поднялась, когда он взглянул на меня через плечо. – Это нормально. В этом не стыдно признаваться. Большинство девушек нервничают из-за езды на мотоцикле.

Я подумала о нем и о другой девушке, и во мне вспыхнула ревность. Я быстро подавила ее.

– Я выгляжу как большинство девушек? – Мои руки заскользили вокруг его груди, обрисовали контуры его тела, а пальцы проникли под рубашку, задевая гладкие выступающие мускулы. Для остроты эффекта я наклонилась вперед и прикусила его плечо.

Грудь Трента поднялась, когда он быстро вздохнул и схватил меня за руки, вытаскивая их из-под рубашки. Он сложил их поверх ткани, слегка прихлопнув.

– Ладно, ты выиграла. Но не делай этого, когда я веду, а то мы окажемся в кювете, – он снова посмотрел через плечо, добавив мягко, но серьезно: – Правда, Кейси. Я не смогу это выносить.

Очередная вспышка тепла взорвалась между бедер, но я приняла его предупреждение близко к сердцу и сцепила пальцы на талии Трента, всем телом прижавшись к нему.

– Куда мы едем?

Низкий гул мотоцикла Трента был единственным ответом, который я получила, и мы тронулись в путь.

Не задумываясь, я крепко обнимала его тело, пока мы маневрировали в потоке машин. Трент оказался осторожным водителем, объезжая всех и соблюдая правила. Мне это понравилось. С ним я чувствовала себя в безопасности. И это чертовски меня пугало, от этого появлялось желание спрыгнуть с движущегося мотоцикла, бежать домой и прятаться там под одеялом, потому что он совершенно идеальный. Но вместо этого я крепче сжимала руки.

Но только когда Трент вывернул на федеральную автомагистраль и направился на юг, я поняла, что мы едем не на пляж. Он увозит меня куда-то далеко.

Во многих отношениях, думаю, он уже это сделал.

– Знаешь, моя сестра думает, что ты запихиваешь котят в банкоматы, – сказала я, когда Трент заглушил двигатель на парковке Национального парка Эверглейдс. – Ну, знаешь, как в «Американском психопате».[19]

Его лоб наморщился.

– Правда? А я думал, что я ей понравился.

– Ох, я точно знаю, что понравился. – Я убедилась, что мой голос звучит как всегда, когда соскользнула с мотоцикла и сняла шлем. – Но это же не значит, что ты не можешь быть сумасшедшим.

– Хм. – Длинные ноги Трента перемахнули через сиденье. – Напомни еще раз, сколько Ливи лет?

– Пятнадцать.

– Сообразительная. – Я уловила озорную улыбку, когда он вытащил маленькую сумку-холодильник из багажника. – Пойдем. Позволь мне отвести тебя в темное укромное дикое местечко.

Он кивнул головой в направлении множества знаков с походными символами, ослепив меня блеском глаз и ямочками на щеках. Рядом имелись предупреждения об опасностях дикой природы. Я сразу представила, что там есть и предупреждения для девиц-идиоток, которые лезут в болото за едва знакомыми парнями.

Солнце начало клониться к горизонту, пока мы шли вниз по мощеной тропинке. Дорожка выглядела ухоженной, но уединенной. Мы углублялись все дальше и дальше, на меня накатывал необъяснимый страх, а из-за неизвестности воздух становился густым и пьянящим. Я задавалась вопросом, в чем же состоит план Трента.

– Так что мы делаем в Эверглейдс?

Оглянувшись, он пожал плечами.

– Я никогда здесь не был. А ты?

Я покачала головой.

– Что ж, мы живем в Майами, так что я решил, что мы должны его посетить.

– Думаю, это хорошая причина, – пробормотала я, пока мы шли вдоль края тропы, поросшего высокой травой, на которую ложились закатные тени. Идеальное место, чтобы избавиться от тела. – Так сегодняшний вечер будет воссозданием серии «CSI: Место преступления Майами»? – выпалила я.

«Черт побери, ты меня напугала, Ливи».

Трент остановился и повернулся, чтобы изучить меня, нахмурив брови и улыбаясь, словно это его позабавило.

– Ты правда нервничаешь?

Я пожала плечами.

– Уверена, что видела эту серию. Парень приводит девушку в отдаленную хижину в Эверглейдс, несколько дней развлекается с ней, а потом бросает ее труп аллигаторам, чтобы не осталось улик.

Он открыл рот, чтобы ответить, но потом помедлил, как бы задумавшись.

– Ну, возможно, у нас только двадцать четыре часа. Завтра у меня срок сдавать работу.

Я наклонила голову, оценивая его движения.

– Да ладно тебе, Кейси! – он разразился изумленным смехом. – Я никогда не запихивал котят в банкомат и не буду! Да и вообще я собачник.

Я сложила руки на груди, выгнув бровь.

– Ты же знаешь, что я очень даже могу за себя постоять, да?

Он усмехнулся, а взгляд синих глаз скользнул по моему телу, бросая меня в дрожь.

– Ох, поверь мне, я знаю, что ты можешь. Ты, скорее всего, могла бы за пять секунд уложить меня на лопатки, – «Хотела бы я». – Пойдем, – Он схватил меня за локоть и потянул вперед, чтобы мы шли рядом.

Поддавшись порыву, я отняла руку от груди, схватила его ладонь и притянула ее к своим губам, чтобы поцеловать костяшки его пальцев.

В его глазах сверкнуло радостное удивление. Усмехнувшись, он привлек меня к себе, обнимая за плечи. Он взял мою ладонь и положил себе на грудь. Мы шагали так в тишине, а я могла чувствовать биение его сердца, быстрое, сильное и такое чертовски живое.

– Так что ты хочешь знать?

– Что? – нахмурилась я.

– Ну, ты сказала, что Ливи считает, что ты должна больше узнать обо мне, так что ты хочешь узнать?

Он смотрел прямо, и его голос смягчился, а лицо нахмурилось, и я почувствовала, как что-то изменилось. Появился намек на напряжение, словно мы посягнули на тему, о которой ему было некомфортно говорить.

– Эм-м…

Чем меньше мы говорим о жизнях друг друга, тем лучше. Но втайне я должна была признать, что хотела узнать о нем всё. Даже то, каким мылом он пользуется в душе.

– Ну, ты уже знаешь, чем я занимаюсь. А чем занимаешься ты?

Его плечи немного опустились, словно он почувствовал облегчение от выбора темы.

– Графическим дизайном.

– Правда? Компьютерный ботаник? Никогда бы не подумала. – Серьезно, глядя на его идеальное тело, я бы никогда не догадалась. Он улыбнулся моей колкости. – И на кого ты работаешь?

– На себя. Это прекрасно. Мне не приходится никуда ходить и ни перед кем отчитываться, кроме своих клиентов. Я могу собрать вещи и переехать, что я и сделал. Я могу проектировать целый день, сидя голым в гостиной, а никто понятия об этом не имеет.

– Это… хм…

Трент сжал мое плечо и руку, чтобы удержать меня в вертикальном положении, когда я запнулась о собственные ноги. Мое зрение наполнил водоворот света и тьмы, после того как я мысленно представила картину, описанную Трентом. «Черт!» Судя по усмешке на его лице, он знал, что такие слова со мной делают. Я решила, что в скором времени вынесу его входную дверь, с аллигатором или без. Также я решила, что надо сменить тему разговора до того, как мое тело рухнет на землю и будет биться, как выброшенная из воды рыба.

– Где ты научился так бить по груше?

Он снова засмеялся.

– Много занимался спортом и в школе, и в колледже. Хорошо снимает стресс, вот и все. – Пока мы шли, большим пальцем он гладил мое плечо, и биение моего сердца нарастало.

– Твои родители живут в Рочестере? – спросила я, удивив саму себя.

Теперь, поддавшись любопытству, я не могла остановиться. Хуже того, я задавала все те вопросы, на которые сама не желала отвечать.

– Извини, – я покачала головой. – Я… это не мое…

Тихий смех Трента прервал мое бормотание.

– Мой отец живет на Манхэттене, а мама в Рочестере. Банально разведены.

Он предоставил мне информацию, но я не могла не заметить, как напряглись его плечи, будто это не было тем, о чем ему комфортно говорить.

Я прикусила язык, и мы продолжили путь в тишине.

– Что ты еще хочешь знать, Кейс? – он посмотрел на меня. – Спрашивай, о чем хочешь.

– А что ты хочешь мне рассказать?

– Все.

Я покачала головой.

– Уверена, что есть что-то, что ты хотел бы оставить при себе.

– Да, о некоторых вещах сложно говорить. Но тебе я расскажу, – он сжал мою руку. – Я хочу, чтобы ты узнала меня.

– Хорошо, – мой голос был тихим и слабым, и я почувствовала, что мне придется выложить карты на стол. – Знаешь, я тоже не очень-то люблю говорить о некоторых вещах.

Я услышала, как он тихо вздохнул.

– Я заметил. Можешь, по крайне мере, сказать мне, что это, чтобы я не пересек черту?

– Мое прошлое. Моя семья.

Подбородок Трента напрягся, но через мгновение он кивнул.

– Это большая часть твоей жизни, Кейси. Но хорошо. Мы не будем говорить об этом, пока ты не будешь готова.

Я взглянула вверх и увидела, что синие глаза Трента лучатся искренностью, и меня наполнила грусть. Я никогда не буду готова говорить об этом. Никогда. Хотя я этого не сказала. Я просто кивнула и промолвила:

– Спасибо.

Он притянул меня ближе, его губы приоткрылись, когда он поцеловал меня в лоб.

После того как по длинному настилу мы прошли над водой и столкнулись с небольшой группой смотрителей парка, патрулирующих эту зону, мы нашли местечко на каменной стене. Трент расстегнул сумку-холодильник и передал мне бутылку прохладной воды. Только тогда я поняла, насколько меня иссушила жажда, пока я отвлекалась, наблюдая за расслабленной походкой Трента.

– Я подумал, что будет жарко. А я просто очень хочу увидеть аллигатора. Потом сможем перекусить, – пообещал он.

– Все идеально, Трент. Правда.

И так и было. Абсолютно идеально. Мы наблюдали за болотистой местностью, пока золотое солнце погружалось в воду, окрашивая небо розовым и пурпурным. Воздух был наполнен тихим журчанием воды и странными птичьими криками. Это место было едва ли не самым мирным из всех, где я когда-либо бывала. Конечно, любое место будет идеальным с Трентом.

– Да?

Он положил ладонь мне на шею, ниже затылка, его пальцы пробежали вдоль воротника блузы и скользнули под него, касаясь обнаженной кожи. Я вздрогнула в ответ.

– Замерзла? – дразня, спросил он.

Я одарила его кривой улыбкой.

– Нет. Отвлеклась. Из-за тебя я водой подавлюсь.

Он наклонил голову в знак согласия, убрав руку, разочарование плеснулось внутри. Но его быстро сменило беспокойство.

– Смотри! Видишь это?

Голос Трента повысился на октаву, а рука вернулась на мое плечо, когда он наклонился ко мне. Он вытянул другую руку, чтобы показать на длинную, узкую голову, выглядывающую над поверхностью воды на расстоянии не более двадцати футов от нас.

У меня мгновенно пропал аппетит.

– Божетымой. Он следит за нами?

– Может быть. Сложно сказать.

– Разве они не ужасно быстро двигаются? – Я несколько раз сглотнула, более чем встревоженная. Одно дело – аллигаторы за ограждением в зоопарке. Здесь же нас никакие стены не отделяли.

– Не переживай. Я провел небольшое исследование перед тем, как мы сюда поехали. Если хочешь близко увидеть аллигаторов, нужно идти по этой тропе. Желающих посмотреть всегда много. В любом случае парковые смотрители находятся ниже по ней.

– Ну, если ты так говоришь, – прошептала я, отмечая, как близко к моему находится рот Трента.

Так близко, я могла бы просто наклониться и…

Мои губы коснулись уголка его рта, застав Трента врасплох. Трент повернулся ко мне, в глазах мелькнуло удивление. Но это длилось всего мгновение, а потом он наклонился, чтобы накрыть мои губы своими. Он нежно поцеловал меня, коснувшись пальцами подбородка, чтобы повернуть мою голову. Одновременно он притянул поближе к себе мои колени. Мое дыхание сбилось, когда его язык обежал контур моих губ, а потом скользнул в рот, от чего по телу пробежала волна потрясения. Я потянулась к нему, положив пальцы на выпуклости его груди.

Он слабо застонал, оторвавшись от меня. Его бицепсы напряглись, когда он подхватил меня и посадил к себе на колени, зарылся лицом мне в ключицу, прихватил губами мочку уха и безболезненно прикусил ее. Моя рука гладила его шею, наслаждаясь ее мощью и мышцами. Когда большим пальцем я провела по его кадыку, а он покрыл поцелуями мою шею, я закрыла глаза и опустила голову ему на плечо, невесомая и окруженная им, в его власти. Его прикосновениях.

– Кейс, – прошептал он.

В ответ я издала странный полустон.

– Ты боишься?

«Боюсь?» Краем глаза я осмотрела топь и увидела, что наш наблюдатель находится на том же месте.

– Он все еще не сдвинулся с места, но я тебя должна предупредить: я не смогу вести мотоцикл, если ты потеряешь ногу.

Трент разразился смехом, и я сосками почувствовала вибрацию от его груди, настолько близко он находился.

– Сегодня со мной все будет нормально. Мне все еще надо с тобой поразвлечься. Хижина там. – Он кивнул головой куда-то позади нас.

– Надеюсь, ты хотя бы чистые простыни постелил.

Еще раз усмехнувшись, Трент склонил голову мне на плечо, а я сидела в тревожной тишине, смотря, как аллигатор отплывает, чтобы присоединиться к своим маленьким друзьям. Я подумала, может ли он чувствовать влияние Трента на меня. Практически не прикладывая никаких усилий, за несколько недель Трент снес всю мою защиту, возведенную для самосохранения, и стал жизненно необходимым мне. Но потом меня озарило, о чем именно спрашивал Трент. Боялась ли я этого.

– Я в ужасе, – прошептала я.

Сначала я думала, что он меня не услышал. Но потом он повернулся, чтобы изучить абрис моего лица, его брови были нахмурены, и я поняла, что он слышал.

– Я… эм… я… прошло некоторое время с тех пор, как я это делала, – я продолжила про себя: «Я никогда этого не делала. Никогда. Ничего похожего». – А это… – я показала на свою руку, лежащую в его. – Это уже для меня имеет большое значение.

Он поднял мою руку, прижал ее к губам. Прочистил горло.

– Слушай, Кейси. То, что произошло тогда в твоей комнате…

Я почувствовала, как нахмурились брови, пока я думала. «Моя комната?»

– Змея в душе.

«Ох, да». Мое сердце ударилось так, будто его пронзило током напряжением в тысячу вольт в качестве напоминания.

– Я… уф… – Он вытянул вперед свои длинные ноги, но так же крепко держал меня на коленях. – Я сильно пытаюсь не дать снова этому случиться. Сейчас.

Должно быть, он смог прочитать разочарование, ударившее меня, потому что быстро объяснил свои слова, его глаза расширились, и в них читалась серьезность.

– Это не значит, что я не хочу тебя. – Его кадык дернулся вверх и вниз, когда он сглотнул. – Поверь мне, я уверен, что ты точно знаешь, насколько сильно я прямо сейчас этого хочу.

Я улыбнулась, поерзав на его коленях.

Он усмехнулся, потому что мои действия сломали его серьезность. Но она быстро восстановилась.

– Мне сложно, правда сложно, контролировать себя рядом с тобой, Кейси. Ты невероятно привлекательная, а я – парень. Тебе многого не требуется, чтобы мой самоконтроль испарился. Но я думаю, что нам нужно двигаться медленно. Не торопиться, – он одарил меня выразительным взглядом, словно понимал больше вещей обо мне, чем я ему сказала. – Думаю, это важно для нас обоих.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но я еще не была уверена, что ответить. Он был прав. Медленно – это хорошо. Медленно – это безопасно. Но в данный момент, когда кончики его пальцев вернулись к воротнику блузки, и я чувствовала, как его возбуждение впивается в меня, я не хотела двигаться медленно. Я хотела безумной горячей путаницы.

Я позволила себе на мгновение глубоко вздохнуть, чтобы попытаться успокоить судорожно бьющееся сердце.

– Кто говорит, что я с тобой чего-то хочу? Ты много о себе возомнил.

– Может быть, – криво улыбнувшись, он скользнул рукой вверх под моей блузкой, скрупулезно пересчитывая позвонки и вырывая у меня легкий вздох.

– Да, так медленно меня устроит, – прохрипела я.

– Сейчас я много о себе возомнил?

Я слегка покачала головой, чтобы дать ему знать, что он вообще ничего не возомнил. Я буду счастлива взять от Трента все, что смогу получить. Медленно или быстро.

Он раздвинул пальцы, они скользнули по обнаженной коже по ребрам, касаясь рубцов и шрамов.

– Не мог не заметить, что у тебя их несколько.

Я привыкла, что люди задают вопросы о шрамах. Я научилась вежливо не обращать на них внимания.

– Да? И где же ты их увидел?

Он одарил меня кривой улыбкой.

– Извращенец.

Я попыталась сделать вид, что не смутилась, но все равно почувствовала, как покраснели щеки. Его лицо посерьезнело.

– Это та часть твоего прошлого, о которой ты не хочешь говорить?

– Нападение в душе змеи-людоеда. Для меня это повторяющаяся проблема.

Он тихо усмехнулся, но веселье не затронуло его глаз. Его рука выскользнула из-под моей блузки, и он закатал наверх рукав, чтобы открыть тонкую белую линию на моем плече. Наклонившись, он легко прикоснулся к ней нижней губой.

– Иногда разговор помогает, Кейс.

– Пожалуйста, можем мы остановиться здесь и сейчас? – тихо попросила я, смущенная спорной реакцией своего тела на его внимание – оно становилось одновременно неподатливым и тающим. – Я не хочу все испортить.

– Да, на данный момент. – Он поднял голову, чтобы снова посмотреть на меня, заправляя мне за ухо прядь волос. – Ты мало улыбаешься.

– Я много улыбаюсь. С восьми вечера до часа ночи со вторника по воскресенье. Ты разве не знал? Это удваивает чаевые.

Теперь ямочки на его щеках стали заметнее, отчетливее.

– Я хочу, чтобы ты улыбалась. По-настоящему. Всегда. Мы будем ужинать вместе, смотреть кино и гулять по пляжу. Мы будем заниматься дельтапланеризмом или прыгать с тарзанки, всем, чем ты захочешь. Всем, благодаря чему ты будешь больше улыбаться и смеяться. – Подушечкой пальца он погладил мою нижнюю губу. – Позволь мне сделать так, чтобы ты улыбалась.

Этим вечером Трент так со мной и не поразвлекся. На самом деле он обращался со мной, как с фарфоровой куколкой, которая может разбиться в две секунды. Вместо этого он говорил. Он говорил, и говорил, и говорил. А я, по большей части, слушала. Он говорил об Эверглейдс, о том, как человек может голыми руками держать закрытыми челюсти аллигатора, а я спросила, не один ли он из тех чудаков из «Джепарди».[20] Он говорил о том, что Таннер – не такой уж плохой парень, а в нашем здании витает дух «Мелроуз Плэйс»,[21] а я смеялась. Что-то я не припоминала гриля-шашлычницы и сухих сорняков в «Мелроуз Плэйс». Он улыбался, когда упоминал имя Мии и то, какая она милая.

Он говорил, а я слушала его низкий, приглушенный, соблазнительный голос, и, хотя мои гормоны планировали прямую атаку, чтобы захватить мой мозг и завладеть всеми рациональными мыслями, я не могла не замечать тонкий ручеек жизни, снова струящийся сквозь мою душу.

По дороге домой я упивалась, ощущая теплое, сильное тело Трента в своих руках. Говорить я уже не могла, но мне хотелось, чтобы этот вечер продолжался бесконечно. Трент проводил меня до двери квартиры. Ураган эмоций привел меня в замешательство – счастье и разочарование, возбуждение и страх – все они слились воедино, готовые сбить меня с ног. Также я чувствовала растущую между нами неловкость. Может быть, причиной тому было мое невысказанное желание, чтобы он пригласил меня к себе в квартиру, но я пришла в уныние, потому что знала, что он этого не сделает.

– Что ж, спасибо, что показал мне моего первого аллигатора и не поразвлекся со мной, – бормотала я, пока копалась в сумочке, пытаясь найти ключи. – Я рада, что все еще располагаю своими конечностями и…

Мягкие губы Трента прервали мое бормотание. Его руки окружили меня, одна едва касалась поясницы, другая легла на затылок. Он привлек меня к себе, его губы неторопливо касались моих, осторожно, словно он контролировал их и удерживал себя от того, что хотел бы сделать. Волны паники и жара проходили по телу. Руки бессильно упали по бокам, сумка и ключи полетели на землю.

Трент разорвал объятия и нагнулся, чтобы подобрать мои вещи. Когда он снова выпрямился, на губах играла вызывающая ухмылочка. Он передал мне сумку:

– Переживешь?

Ненавижу это. Он только что уложил меня на обе лопатки и сразу начал шутить об этом. «Подонок». Но я люблю, когда мне бросают вызов. Я шагнула вперед и прижалась к нему всем телом, от груди до колен, обвивая рукой его спину, чтобы удобнее было притянуть ближе, настолько, чтобы почувствовать его под джинсами. Он не остался безучастным. Я подняла взгляд на его идеальное лицо и мило улыбнулась.

– Нет ничего такого, что не мог бы исправить долгий, горячий душ.

Это возымело эффект. Я почувствовала, как он потвердел.

Трент усмехнулся, прекрасно понимая, чего я хочу добиться. Чего бы я только ни сделала, чтобы узнать, о чем он сейчас думает.

– У тебя есть мобильный? – внезапно спросил он.

Я нахмурилась из-за неожиданной смены темы.

– Нет, а что?

Он оторвался от меня и сделал пять огромных шагов назад, чтобы добраться до двери в свою квартиру. Вставил ключ в замок.

– Потому что когда ты рядом, моей выдержки иногда хватает не больше, чем на минуту. – Он обернулся, измерил меня взглядом, в котором читалось желание. – Сообщения лучше. Безопаснее.

– Сразу же этим займусь, – промурлыкала я, добавив с притворной невинностью: – Так быстро уходишь? Ты в порядке?

– Буду, – крикнул он через плечо и исчез в квартире, оставив меня с пересохшим ртом и горящим телом.