Судьба на выбор Аткинс Дэни

Наверное, день, когда твоя жизнь переворачивается с ног на голову, просто обязан как-то выделяться. Может, должны звенеть колокола (хотя вскоре так и будет). Или сверкать молнии и греметь гром. Однако за окном стояло солнечное осеннее утро и ветер пригоршнями бросал рыжие листья.

От нервного напряжения все внутри крутило, а руки тряслись так сильно, что я, казалось, вот-вот уроню всю косметику, выложенную в ряд на туалетном столике, подобно хирургическим инструментам в операционной. Я попробовала улыбнуться отражению. Вышло не так уж плохо. Глубоко вдохнув, заставила себя расслабиться. Уже лучше. Впрочем, мое нынешнее состояние вполне оправданно. Какая женщина не будет волноваться в такой день? Возможно, глоток-другой чего-нибудь крепкого помог бы справиться с нервами, но мне не хотелось благоухать в церкви алкоголем. Хотя его бы это повеселило…

– Все пройдет хорошо, – заверила я отражение. Аккуратно нанося косметику, поймала себя на том, что который раз смотрю на изящное платье, висящее в прозрачном чехле на двери шкафа. Как только я его увидела, стало ясно: вот идеальный вариант. Я и правда стремилась выглядеть сегодня особенной. Не для себя – ради своего мужчины. Впрочем, обычно его мало волновал мой внешний вид… по крайней мере, пока я одетая.

«Эмма, хватит уже. – Но перед глазами замелькали совершенно неуместные образы. – Держи себя в руках!»

Во входную дверь постучали, и я встала, но не успела сделать и пяти шагов, как услышала в коридоре голоса. Сегодня в доме теснились родственники и друзья, приехавшие с разных концов света, так что было кому встретить новых гостей. Наверно, я немного эгоистична, раз хочу, чтобы сегодня все от меня отстали…

Из соседних комнат доносились голоса родственников, облачающихся в торжественные наряды. Мне тоже пора. А может, лучше не торопиться, и тогда церемонию проведут без меня? «Боже, Эмма, ну что за бред ты несешь?…» Нервно хихикнув, я подошла к окну. У входа стоял белый фургон, из которого в дом заносили букет за букетом. Ладно, я и правда опаздываю. Надо заняться прической и платьем.

Я долго раздумывала, зачесать ли сегодня волосы или, наоборот, распустить. А потом представила, как рыжеватые пряди скользят по его пальцам, обвивая костяшки, когда он притягивает меня к себе… И сомнения развеялись. Надо оставить как есть – рассыпанными по плечам. Прежде чем снять шелковую сорочку, я посмотрела в зеркало и отвела челку, обнажая тонкий шрам на лбу. Проведя пальцем по белой, чуть неровной коже, на миг зажмурилась, вспоминая, откуда он взялся. Та ночь изменила всех нас, и хотя следы на лице остались только у меня, никто так и не смог стать прежним. Слишком много жизней тогда поменяло свое русло, слишком много судеб оказалось переписано…

Я опустила руку, и в зеркале сверкнул солнечный лучик, пойманный обручальным кольцом. Конечно, в ночь, когда случилась авария, кольцо было другим (сейчас оно лежит где-то на дне ущелья). Долгая история. И довольно трагичная… Хотя бывает и трагичнее – например, влюбиться без памяти в незнакомца. Я прочитала немало женских журналов и сентиментальных романов, но ни в одном из них почему-то не шла речь о такой непростой ситуации. А как поступили бы вы, если за пару недель до свадьбы поняли бы, что любите двух разных мужчин?

Начало

Глава 1

Что бы там ни говорили, авария случилась из-за оленя, и Кэролайн, за весь вечер не выпившая ни капли спиртного, была совершенно ни при чем.

Для девичника мой праздник получился довольно скромным. Минимум гостей – никаких стриптизеров, дурацких костюмов или пьяных выходок, которые потом могут обернуться серьезными проблемами. Нагулявшись в студенческие годы, теперь, в свои двадцать семь, я чувствовала себя слишком старой для ночи безудержного веселья. Хочу, однако, заметить, что мы все равно неплохо провели время в роскошном спа-отеле. Вдесятером весь день предавались безделью в ароматических ваннах и под руками опытных массажистов. Затем перебрались в бар, в котором, по слухам, делали отменные коктейли, совсем как на Манхэттене. В Нью-Йорке я не была, но если там подают такие шикарные напитки, пожалуй, стоит туда съездить.

Мы успели поднять лишь один тост, когда Шейла, моя без пяти минут свекровь, встала.

– Только не говорите, что уже собрались домой! – разочарованно протянула я.

– Увы, – с сожалением развела та руками. – Бедный Деннис и так весь день провел в одиночестве. Такси я уже вызвала, приедет с минуты на минуту.

– Давайте провожу, – предложила я, пытаясь выбраться из-за стола и не запнуться при этом о чужие ноги. Взяла Шейлу под руку, и мы направились к выходу мимо Эми, моей лучшей подруги, устроившейся на барном стуле якобы затем, чтобы сделать новый заказ. Однако если судить по томным движениям и провокационно низкому смеху, коктейли были только поводом пофлиртовать с молоденьким барменом. Впрочем, ее можно понять – парень за стойкой словно сошел с постера музыкальной группы. Красавчик с длинными светлыми волосами и ослепительно-белой улыбкой так скалился, глядя на Эми, что я даже отсюда могла оценить работу стоматолога. Мне было его чуточку жаль – примерно так же, как рыбу, болтающуюся на крючке. Бедняга еще не знал, что у него ни единого шанса спастись.

В фойе по сравнению с баром было непривычно ярко, и свет резанул глаза. Встав у вращающихся дверей в ожидании такси, я сказала:

– Спасибо, что пришли.

Говорила я искренне, хоть и удивилась, когда мать Ричарда приняла приглашение. Она всегда тепло ко мне относилась. Наши родители дружили много лет. Собственно, благодаря им мы с Ричардом и познакомились. Я, правда, этого не помню – на тот момент мне было всего-то года два.

– Ни за что в жизни не пропустила бы такое. – Шейла стиснула меня в крепких объятиях и прошептала, озвучивая мои собственные мысли: – Как жаль, что твоей матери не было с нами.

Окутанная душистым облаком «Шанель № 5», я кивнула, не доверяя голосу. Отстранившись, Шейла легонько сжала мои руки.

– Все будет замечательно, Эмма, вот увидишь.

Она села в автомобиль, и я ей помахала на прощание, но когда такси отъехало, улыбка медленно сползла с моего лица. Слова Шейлы эхом звенели в ушах. Мама должна была развлекаться с нами, приходить в восторг от спа-процедур, а потом с притворным ужасом читать неприличные названия коктейлей… Глаза опять заслезились, и теперь причиной тому был вовсе не яркий свет.

В этот момент из женского туалета вышла Кэролайн, третий член нашей банды, и сразу увидела мои слезы.

– Эмма, что такое? – с тревогой спросила она.

– Ничего страшного. Просто Шейлу провожала.

Я неуверенно улыбнулась, чуть не утратив последние крохи самообладания. Кэролайн меня обняла. Ей не требовались объяснения.

Она мягко, но настойчиво потащила меня к двери, из-за которой только что вышла. В самое надежное убежище при любых критических ситуациях – женский туалет. Остановилась на секунду возле входа в бар, чтобы позвать Эми. Когда та посмотрела в нашу сторону, Кэролайн резко кивнула и многозначительным взглядом указала на меня. Для посторонних это выглядело так, словно у нее нервный тик, но наша подруга прекрасно все поняла, как будто сообщение передали по радио. Эми спрыгнула со стула, напрочь забыв про своего бармена.

В туалете пришлось объяснить, почему я так расстроилась из-за разговора с будущей свекровью. Девочки выслушали с сочувствием и пониманием; позволили даже поплакать от жалости к самой себе, после чего слаженно и уверенно, как механики на пит-стопе, приступили к работе. Кэролайн надергала бумажных салфеток из хромированного держателя на стене, а Эми выудила из сумочки тушь и пудру, чтобы поправить мой макияж.

Терпеливо ожидая, пока я приведу себя в порядок, они смеялись и шутили, и мое уныние постепенно развеялось.

– Ну что, уже лучше? – подмигнула Эми, забирая косметичку.

Кивнув, я повернулась к нашему отражению. Подруги улыбнулись мне в зеркале, обнимая с обеих сторон за талию. Кэролайн я знала с начальной школы, Эми – почти столько же. После учебы на какое-то время мы разбежались, но в этом году, когда я вернулась в Хэллингфорд, мы успешно сошлись, словно разлуки и не было.

Наша связь ощущалась едва ли не на физическом уровне, надежной цепью соединяя нас столь же крепко, как в детстве. Я ни секунды не раздумывала, кого же выбрать в подружки невесты. Девчонки двадцать лет готовились к этой роли. Никто другой не поддержит меня лучше.

– Ну так что, идем? – Похоже, Эми не терпелось вернуться в бар.

– Что-то ты торопишься, – покачала головой Кэролайн. – Уж не запала ли на того смазливого парнишку, который делает коктейли?

Эми проказливо улыбнулась.

– Все возможно. Кажется, у него смена скоро заканчивается…

Кэролайн, украдкой подмигнув, посмотрела на часы.

– Ну конечно. Вряд ли он станет задерживаться допоздна. А то еще школу проспит и все такое…

– Нет, завтра же суббота, – машинально возразила Эми. Потом до нее дошло, и она криво усмехнулась. – Очень смешно. Ха-ха-ха.

Сразу после полуночи народ решил, что пора расходиться. Многие приехали на мой девичник издалека, и в следующий раз мы увидимся лишь через две недели, уже на свадьбе. При мысли о ней я, как всегда, задрожала – то ли от волнения, то ли от возбуждения… то ли от чего-то еще. Когда мы вышли в холодную мартовскую ночь, я снова вздрогнула и обхватила себя руками, пытаясь укрыться от колючего ветра, норовившего забраться под тонкое платье.

Кэролайн села в машину и стала разогревать двигатель, пока я с преувеличенным энтузиазмом прощалась с подружками. Мои гости представляли собой весьма разношерстную компанию из школьных приятельниц, однокурсниц и коллег по работе. Они не были знакомы друг с другом и потому сначала чувствовали стеснение, но к вечеру уже общались как лучшие друзья. Хотя, может быть, их сблизило спиртное?

Проводив последнее такси, я поспешила к заведенной машине Кэролайн. В пассажирском кресле уже устроилась Эми, так что мне оставалось лишь сесть сзади. Когда я скользнула в уютно-теплый салон, она повернулась и спросила со своей обычной, чуточку наивной улыбкой:

– Ничего, что я впереди?

Мои колени почти упирались в спинку сиденья. Я, конечно, не великан, но сантиметров на пятнадцать повыше Эми…

– Просто сзади меня может укачать, – добавила та, оправдываясь.

– Ага, коктейли назад попросятся, – хмыкнула Кэролайн. Включив фары и щелкнув ремнем безопасности, она одарила нас обеих улыбкой, полной безграничного терпения. – Учтите, заблевавшим салон плата за проезд повышается на тридцать фунтов.

– Поезжай уже, – велела Эми и театральным шепотом добавила, обращаясь ко мне: – Она становится такой стервой, когда не может напиться со всеми!..

Нам предстояло проехать сорок километров до Хэллингфорда, моего родного города. Точнее, городишки, откуда я с превеликим счастьем сбежала в университет. Получив в Лондоне первую работу, я обещала себе, что больше никогда не буду жить в этой глуши. Однако двенадцать месяцев назад обстоятельства вынудили меня вернуться.

Шоссе было практически пустым. Вроде бы ничего удивительного, все-таки час уже поздний. Однако я успела отвыкнуть от тишины и безлюдья – под окнами моей лондонской квартирки машины грохотали в любое время дня и ночи, и теперь мне очень не хватало их рева.

Чуть раньше прошел мелкий дождь, и теперь в лучах фар блестел подмерзающий черный асфальт. Зима отказывалась сдать позиции. Лишь бы к свадьбе потеплело, иначе придется надевать под открытое платье термобелье.

Кэролайн и Эми спорили, насколько разумно давать бармену свой номер телефона. Нетрудно догадаться, кто именно не одобрил эту идею. Кэролайн давным-давно жила со своим парнем Ником и частенько критиковала разгульный образ жизни, который предпочитала Эми. А вот мои отношения с Ричардом Кэролайн более чем одобряла: первая любовь, испытание разлукой и в итоге счастливая свадьба. Ну просто сказка!

– Если мужчина весь вечер пялится тебе на грудь, внимания он не заслуживает, – наставляла Кэролайн.

Я фыркнула – надо признать, бармен и впрямь предпочитал общаться с бюстом Эми.

– Меня сейчас вырвет… – со смущением пробормотала та.

Я насмешливо уточнила:

– От стыда?

В ответ Эми протяжно застонала.

Не отрывая взгляд от неосвещенной трассы, Кэролайн покосилась на подругу. Даже в темноте салона было понятно, что шутливый прогноз насчет коктейлей сбылся.

– Черт, Эми, держись! Я скоро приторможу. Здесь негде – дорога узкая.

– Не могу ждать, – сдавленно промычала та.

– Там под ногами где-то есть пакет.

На этом для нас троих привычная жизнь закончилась.

Наверное, все произошло очень быстро, но для меня прошла целая вечность. Прежде чем я успела сказать хоть слово, Эми отстегнула ремень и наклонилась в поисках пакета. Кэролайн, одновременно глядя на трассу, и присматривая за давящейся спазмами подругой, прошла крутой поворот, и там, сразу перед нами, посреди дороги в свете фар возник огромный олень.

Кто-то выругался, может быть, даже я. Кэролайн ударила по тормозам и вывернула руль, пытаясь избежать столкновения. Зверь стоял на разделительной, не двигаясь с места, будто у него впереди была целая вечность. Возможно, животные так же переживают эти секунды до аварии – бесконечно долгие, когда сознаешь все, что сейчас произойдет, пытаешься что-то придумать, а сам ничего не можешь сделать и покорно ждешь конца… По крайней мере, так было со мной.

Я видела, как Эми выпрямляется и с ее лица отливают последние краски. Я видела, как олень все растет и растет, а потом исчезает, и вместо него оказывается поросшая травой насыпь на обочине. И как мы приближаемся к ней – слишком быстро!

Когда мы врезались, время опять ускорилось. Кэролайн до последнего пыталась удержать машину на дороге, но ничего не могла поделать. Автомобиль отбросило. Меня швырнуло вперед, потом назад; ремень больно впился в грудь и живот. С хлопком раскрылась подушка безопасности, разом закрывшая половину лобового стекла. Но машина была старой модели, и подушки располагались лишь со стороны водителя… Самое страшное я пропустила, потому что перед столкновением зажмурилась. А когда открыла глаза, Эми в автомобиле уже не было.

Однако еще ничего не закончилось. Словно в кошмаре, от которого нельзя проснуться, я чувствовала, как мы переворачиваемся. Вот под колесами дорога, а в следующий миг машина оказывается на крыше и с бешеной скоростью несется по асфальту в облаке оранжевых искр. Оглушительно визжит металл; автомобиль слетает с ледяной поверхности и проваливается в овраг.

Я так и не потеряла сознание – до сих пор не знаю, хорошо это или плохо. Машину смяло вокруг нас гигантской жестяной банкой; острый край вспоротой крыши раскроил мне лоб. Мы глубоко увязли в земле, со всех сторон я видела глину и скрученные корни. Уцелевшая фара (бог знает, каким чудом) беспомощно светила в чернильное небо.

С переднего сиденья, в момент удара сорвавшегося с креплений и придавившего мои ноги, я услышала испуганный плач Кэролайн. Я потянулась к ней, но не смогла выбраться из-под кресла.

– Каро, ты как? Цела?

Плач усилился, перемежаясь завывающими стонами, которые, как мне казалось, могло издавать только животное. Получается, олень тоже здесь, в овраге? Мы все-таки его сбили? Потом послышались частые всхлипы, и я поняла, что это голос моей подруги, просто она не в себе.

– Эмма… Что произошло? Где ты?

– Я за тобой. На заднем сиденье. Ты ранена?

– Ранена? Нет. А должна? Что случилось? – залепетала Кэролайн.

– Каро, мы попали в аварию, – объяснила я, поражаясь, как спокойно звучит мой голос. – На дороге был олень. И мы… мы разбились.

– Разбились? Как это?

Я не ответила. Кэролайн вот-вот сорвется в истерику, а мне вначале надо выяснить у нее кое-что очень важное.

– Каро, ты видишь Эми? Она с тобой?

Я скорее почувствовала, чем увидела, как она ерзает по сиденью, встает на колени и перебирается на соседнее место, пытаясь убедиться, что глаза ее не обманывают. Ладно, есть и хорошие новости: она может двигаться, значит, обошлось без серьезных травм.

– Не вижу… Ее нет! Где она? – В промежутке между подголовниками возникло лицо Кэролайн. – Она здесь, с тобой?!

Прежде чем ответить, я закусила губу и шумно сглотнула. Хоть бы Кэролайн не заметила огромную дыру в лобовом стекле, по краям которой скатывались густые темные капли.

– Наверное, Эми выбросило из машины. Она расстегнула ремень безопасности как раз перед столкновением.

– Значит, с ней все хорошо, да? Ее же не было с нами, когда мы разбились, значит, она цела?

Такое ощущение, что я разговариваю с пятилетним ребенком. Это шок или она ударилась головой? Я смотрела на ветровое стекло – точнее, его остатки, выгнувшиеся воронкой. С правой стороны зияла дыра, и я изо всех сил пыталась не замечать кровь, стекающую по трещинам.

– Кэролайн, ты должна выбраться и найти Эми.

– Нет, – запротестовала она, для выразительности тряся головой. – Я не могу тебя оставить. Тебе нельзя двигаться.

Как странно: после столкновения Кэролайн мыслила не совсем ясно, а сейчас говорила вполне здраво… С чего бы?

– Я знаю. Знаю. Но Эми ранена. Ее выбросило… – Лучше не вдаваться в подробности, пока Кэролайн в таком состоянии. – Ее нет в машине. Надо ее найти, убедиться, что с ней все хорошо. Сделаешь это? Ради меня?

Кэролайн была в ужасе. Я тоже боялась, но не того, что уже случилось, а того, что могло ждать нас на дороге.

– Ты пойдешь со мной?

Похоже, она не замечала или не хотела замечать, что водительским креслом мне зажало обе ноги.

– Не могу, – сказала я и, несмотря на свою храбрость, вдруг поняла, что все это время по моему лицу катятся слезы. Теперь они отчетливо слышались в голосе. – Я застряла, тебе придется самой. Найди Эми и позвони в службу спасения. Кэролайн, прошу!

Мое отчаяние, должно быть, немного развеяло защитную дымку, окутывающую Каро с момента аварии. Та с готовностью, как ребенок, закачала головой. Оглядевшись, я поняла, что двери увязли глубоко в грязи, и оставался лишь один путь наружу.

– Тебе придется вылезти через лобовое стекло и встать на капот. И залезть по склону, держась за кусты. Справишься?

Наверное, я просила слишком многого, но, пока не подоспели спасатели, Кэролайн оставалась нашей единственной надеждой. Обернувшись, она посмотрела на дыру в стекле и оперлась руками о приборную панель.

– Подожди! – крикнула я, нащупывая куртку Эми – та бросила ее на заднее сиденье перед тем, как сесть в машину. – Вот, подложи, а то вся порежешься. – «И истечешь кровью, как Эми», – зловеще добавил шепот в голове.

Нет! Не надо об этом думать! Все будет хорошо!

Кэролайн на удивление легко выбралась из машины. Не говоря ни слова, она послушно сделала все, как я велела: залезла на капот и, цепляясь за торчащие корни деревьев, вскарабкалась на обочину дороги. А потом исчезла.

Ожидание растянулось на целую вечность. Я поручила Кэролайн слишком трудную задачу. Фара бесполезно светила в небо; луна пряталась за рваными облаками. На дороге наверняка царила тьма, и наша подруга могла оказаться где угодно. Что, если Кэролайн направилась в другую сторону? Я слышала, как она зовет Эми, все тише и тише по мере того, как удаляется от машины. Наверное, та без сознания. Эми без сознания и поэтому не откликается. Других разумных объяснений быть не может.

Шли минуты, и я попыталась выбраться сама. Уперевшись обеими руками в спинку сиденья, принялась толкать изо всех сил. Бесполезно. Оно даже не шелохнулось. Зато перед глазами все поплыло, а из раны на голове, про которую я забыла, обильно полилась кровь.

Я поняла, что не слышу криков уже пару минут.

– Каро, ты как?! Нашла ее?!

Мне никто не ответил. Оставалось молиться, чтобы Кэролайн в своем состоянии не забрела куда-нибудь слишком далеко.

А потом ночь прорезал истошный вопль.

Кэролайн нашла Эми.

Не знаю, что бы с нами стало, если бы в тот момент не появился он. Приближающуюся машину я не слышала, но в темноте вдруг раздались крики и внезапный визг тормозов. Перед глазами невольно возникла картина: Кэролайн стоит на коленях возле тела Эми, и вдруг на них падают два луча света, из-за поворота вылетает автомобиль и размазывает их обеих по асфальту…

К счастью, все случилось совсем не так.

Я мало что могла слышать. Хлопнула дверь машины, и раздался низкий мужской голос. Слов я не разобрала, так же как и ответа Кэролайн. Должно быть, она несла какую-то чушь. Но, по крайней мере, теперь здесь был кто-то еще, и нам помогут. Я прислушалась, однако меня отвлек раздражающий звук из-под капота – что-то вроде прерывистого шороха, раздававшегося, кстати, не впервые. Откинувшись набок, насколько позволяли зажатые ноги, я застыла в ожидании. Шум повторился, и за разбитой приборной панелью светлячком замерцал желтый огонек. Впрочем, искрящий электрический треск не имел ничего общего с жужжанием насекомого. Вжавшись в кресло, я с опаской уставилась на приборную панель, будто на ней свернулась кобра.

Было жутко, но я не знала, что происходит там, на дороге, а отвлекать их не хотелось. Сейчас куда важнее помочь Эми, да и Кэролайн сильно досталось. Снова раздался шипящий треск, на этот раз в сопровождении яркой вспышки.

Лишь бы тот водитель вызвал «Скорую», а то наши с Кэролайн телефоны лежали в сумках, а те – в багажнике. А Эми… Ну, вряд ли Эми сейчас в состоянии куда-то звонить.

«Она умирает», – цинично закончил голос в моем сознании.

– Заткнись! – огрызнулась я вслух, и в этот момент передо мной возникло чье-то лицо.

– Эй! Вы как?

С края обрыва на меня смотрел мужчина лет тридцати пяти с темными кудрявыми волосами. Выглядел он совершенно безмятежным, что в нашей ситуации казалось диким. Он ведь должен волноваться или паниковать, получив под свою ответственность сразу трех жертв автокатастрофы, но ни обликом, ни интонациями не выдавал эмоций. Ласково улыбнувшись, незнакомец окинул машину взглядом.

– Нормально, – пробормотала я в ответ.

Мощный луч фонаря осветил салон автомобиля и прошелся по мне с головы до ног, исчезавших под сиденьем. Мужчина чуть нахмурился при виде крови и еще больше, когда понял, что меня зажало.

– Вы ранены.

Я провела пальцами по лбу, качая головой.

– Ничего серьезного. Что с моими подругами? Вы позвонили в службу спасения? Одна из них вылетела сквозь лобовое стекло. Как она? Жива? А Кэролайн?… У нее шок.

– С ними все хорошо, – заверил он. Врал, конечно, но я не стала спорить. – «Скорая» уже едет, и ваша подруга… Кэролайн… она помогает той, другой девушке.

– Эми, – подсказала я. От Кэролайн сейчас никакого толку. Так почему он здесь, а не с ними? – Прошу, вернитесь, помогите им, – настаивала я. Мужчина слишком внимательно оглядывал машину и крутой склон, и я поняла, что он задумал. – Со мной все нормально, я могу дождаться спасателей…

Не слушая, он спрыгнул с края обочины прямо на капот. Искореженный металл застонал под его весом. Хотя мне было трудно судить, мужчина выглядел высоким, не меньше ста восьмидесяти сантиметров, и довольно крепко сложенным.

– Позвольте не согласиться. Думаю, лучше попробуем вас вытащить. Кстати, я Джек.

Только теперь я расслышала в его голосе американский акцент.

– Эмма, – машинально представилась я и совершенно невпопад, сама не зная почему, добавила: – Я скоро замуж выхожу.

– Поздравляю, – отозвался он, обматывая руки курткой Эми.

– Мы как раз возвращались с девичника.

Он едва заметно кивнул, глядя на лобовое стекло.

– Закрой глаза.

Что? Должно быть, послышалось – наверное, я слишком сильно ударилась головой.

– Надо выбить стекло, чтобы я мог залезть и вытащить тебя.

– Не поможет, ноги застряли под водительским сиденьем. Я уже пыталась, ничего не получается.

В этот момент приборную панель озарило огромной искрой. Джек на миг нахмурился, но все равно продолжал улыбаться.

– Давай-ка попробуем. Прикрой чем-нибудь глаза.

Пришлось подчиниться. Не знаю, что именно он делал; раздалось несколько тяжелых ударов, и меня вдруг накрыло дождем стеклянных осколков. Они, будто острые градины, застряли в волосах, осели на лице и даже попали в кровоточащую рану. Я хотела их скинуть, но когда подняла руку, Джек осадил:

– Не трогай! Просто встряхни головой.

Я послушалась, и почти все осколки осыпались сами собой.

– Не хотелось бы портить такое красивое личико, особенно накануне свадьбы, – улыбнулся он, проскальзывая в образовавшийся проем.

Оказавшись в салоне, Джек стал вести себя совершенно иначе. Он припал к пассажирскому сиденью, замер и как-то странно втянул воздух. Я никак не могла понять, что не так, пока сама не принюхалась. Бензин. Им тут все провоняло. И почему я раньше не чувствовала? Наверное, слишком отвлеклась из-за Кэролайн и Эми. Весь салон был пропитан едкими испарениями. Приборная панель опять заискрила. Мы с Джеком обменялись тревожными взглядами.

– Давай-ка тебя вытаскивать.

Я упрямо покачала головой:

– Уходи. Все равно ничего не получится.

Он как будто не слышал. Дернув за рычаг, до предела откинул спинку пассажирского сиденья и перебрался ко мне. От задней части салона мало что осталось, а Джек был крупным парнем, и он заполнил собой едва ли не все пространство. Его лицо оказалось в паре сантиметров от моего.

– Вот и я, – усмехнулся он, словно мы не были в смертельной опасности и нам некуда торопиться.

Я поспешно схватила его за руку.

– Уходи! Ну же!

Судя по его лицу, я сказала какую-то глупость.

– Уйдем вдвоем.

Да кто он вообще такой – этот американец, который ради меня рискует жизнью?

– А теперь скажи, – начал он непринужденным голосом, словно мы вели светскую беседу на званом ужине, – кроме головы, что-нибудь болит? Ноги чувствуешь, двигать ими можешь?

Я покрутила стопы, насколько позволяло кресло, и поморщилась: кровь плохо циркулировала по пережатым сосудам.

– Все нормально.

– Ну что, давай взглянем? – предложил Джек, наклоняясь ко мне. Он на пробу толкнул спинку сиденья, потом еще раз – уже сильнее – и еще, тяжело дыша от напряжения. Похоже, этот случайный герой всерьез собирался спасти мою жизнь. Увы, кресло оказалось крепче. – Извини, придется тебя немного облапать.

Он провел ладонями по моим голым ногам, исчезавшим под сиденьем – наверное, пытаясь понять, не получится ли как-нибудь вытащить их оттуда. Джек совершенно не торопился, хотя времени у нас было в обрез.

– Я знаю, как вы, британцы, цените личное пространство…

Под капотом что-то зашипело, и из вентиляционных отверстий потекли извилистые струйки белого дыма. С лица Джека вмиг исчезла улыбка. Впервые он выглядел взволнованным.

– Уходи, пожалуйста.

Он покачал головой.

– Думаю, я смогу приподнять сиденье.

Может, у него и впрямь хватит сил. Закатанные рукава обнажали мускулистые предплечья, под тканью прорисовывались бицепсы. Джек удобнее уперся ладонями и толкнул кресло. Казалось, весь автомобиль заходил ходуном. Сквозь хрипло-натужное мужское рычание послышался такой-то треск, и рука провалилась в дыру в обшивке сиденья.

– Твою мать! – вырвалось у Джека. Впрочем, он, как ни абсурдно, тут же извинился.

Джек вытащил руку. На внутренней стороне предплечья кровоточил длинный глубокий порез. Похоже, в этой схватке пока побеждал автомобиль.

– Ради бога, хватит уже. Теперь и ты истекаешь кровью.

– Что? Ты про эту царапину? – Джек посмотрел на рану. – Да я бритвой сильнее режусь.

– Ты что, бреешь руки? – Слегка улыбнувшись, он опять повернулся к водительскому креслу. – Джек, прошу, хватит. – Я впервые назвала его по имени. – Спасатели уже в пути. У них есть специальные инструменты. Такие резаки… как их там… «челюсти смерти».

– «Челюсти жизни», – поправил Джек.

– Неважно. Я вполне могу продержаться. Все будет хорошо, ведь бензобак вроде не протек, значит, гореть тут нечему.

Джек так посмотрел, что я поняла: наверное, он лучше меня учил химию в школе. Похоже, я совершенно не разбираюсь в свойствах горючих веществ.

– Что не так?

– Эмма, проблема не в самом бензине. Могут вспыхнуть его пары.

Пояснения не требовались. В машине воняло все сильнее и сильнее.

– Ладно, действуй, – кивнула я.

Он как-то хитро извернулся и, прислонившись спиной к автомобильной двери, уперся в чертово сиденье огромными ботинками.

За рулем той машины мог оказаться кто угодно: женщина, какой-нибудь дохляк, а то и вовсе трус. Я буду вечно благодарить судьбу, что нам на помощь пришел сильный мужчина с неутоленным комплексом героя. Даже прежде, чем сиденье поддалось, стало ясно, что все получится. Стальная решимость, целеустремленность и невероятная сила обязаны были привести к результату.

Кресло сдвинулось самую малость, но я была наготове. Металл заскрипел, давление ослабело, я начала извиваться и неожиданно для самой себя оказалась на свободе. Как ни странно, не считая ссадин и синяков, ноги оказались целы.

Автомобиль, жаждущий моей крови, словно понял, что я вот-вот сбегу, и приборная панель взорвалась фонтаном искр.

– Давай. – Джек помог мне перебраться в переднюю часть салона. На четвереньках я проползла по остаткам лобового стекла и оказалась на скользком накренившемся капоте. Джек последовал за мной.

– Встань на крышку, я тебя подсажу.

– Ты про капот? – машинально уточнила я.

– Любишь, чтобы последнее слово было за тобой, да? – усмехнулся он, бесцеремонно кладя руку мне на спину и подталкивая в нужном направлении. Он подсадил меня на бампер, поймав, когда онемевшие после недавнего испытания ноги начали подгибаться. Выпустив его руку, я в ужасе уставилась на отвесный склон. Машина провалилась неожиданно глубоко – дорога была где-то метрах в двух над головой. И как только Кэролайн удалось туда забраться?

– Вряд ли я смогу…

Джек опустился на колено у моих ног – точь-в-точь как жених перед невестой.

– Залезай на плечи.

– Я слишком тяжелая.

Приборная панель вовсю полыхала. Нам оставались считаные секунды.

– На комплименты напрашиваешься?! Знаешь, сейчас не до того. Лезь уже!

Я кое-как взгромоздилась босыми ногами ему на плечи, и он выпрямился во весь рост с такой легкостью, словно каждый день проделывал подобные акробатические трюки. Я старалась облегчить ему задачу, хватаясь за корни и кусты, и наконец нащупала край оврага.

Еще чуть-чуть. Осталась самая малость.

Я посмотрела вниз, на мужчину, который буквально вырывал меня из лап смерти.

– А ты? Как ты залезешь?

– Обо мне не беспокойся. Я буду рядом.

Не успела я на четвереньках выползти из оврага, как искры и пары бензина нашли друг друга, и автомобиль Кэролайн внезапно исчез в клубах пламени.