Не отвлекайте меня! Как сохранять высокую концентрацию несмотря ни на что Хэлловэлл Эдвард

ГЛАВА 6

ПРОСЧЕТЫ И УПУЩЕНИЯ

Как перестать работать ниже своих возможностей

«Как я себя ненавижу!» — в отчаянии воскликнула Шэрон, уставившись в стенку. Сидя за рабочим столом, она вдруг сообразила, что пропустила встречу, начавшуюся час назад. Шэрон была уверена, что она назначена на завтра, но сейчас, случайно заглянув в ежедневник, вдруг увидела: нет, все-таки на сегодня.

Мысли ее путались. «Почему я не посмотрела в ежедневник, придя на работу? Почему я каждый день даю себе обещание с утра заглядывать в ежедневник — и все впустую? Почему я всегда знаю, что надо делать, но никогда этого не делаю? Может, меня преследует страх неудачи? Может, меня инстинктивно тянет к саморазрушению? Не стараюсь ли я всегда попадать в неприятности, чтобы угодить матери? Может, я боюсь превзойти ее? Почему мне так и не помогла вся эта психотерапия, на которую я потратила столько денег? Есть ли вообще надежда? Может, я обречена жить так, как я живу, и постоянно наступать на одни и те же грабли?»

Эйвери, одна из коллег Шэрон и ее близкая подруга, зайдя в кабинет, обнаружила ее в сильнейшем волнении.

«Что случилось, милая?» — спросила Эйвери.

Шэрон в ответ тяжело вздохнула.

«Лучше тебе не знать. Я неудачница, и этим все сказано. Я только что пропустила встречу с группой Тони, и думаю, что для них мой проступок окажется последней каплей. То, что могло стать золотым шансом, обернется провалом доброй старушки Шэрон. Я так устала быть собой».

«Шэрон, радость моя, ты же самый талантливый человек в редакции. Хотелось бы мне иметь хотя бы половину твоих способностей».

«Я тебя очень люблю, Эйвери, но ты не знаешь, как я устала слушать о том, что у меня масса нераскрытых талантов. Что толку иметь таланты и не уметь их реализовать? Как было бы хорошо родиться тупой, как чурбан. Тогда мне не пришлось бы пытаться делать то, на что я и так не способна».

«Знаешь что, — ответила на эту тираду Эйвери, — мне сейчас надо сделать пару вещей, но я приду за тобой ровно в пять, и мы пойдем выпить по паре мохито. Не вздумай сказать “нет”!»

«Спасибо, Эйвери. Теперь мне, по крайней мере, будет чего ждать».

В отличие от людей, описанных мною в пяти предыдущих главах, в случае с Шэрон речь идет не о СОДВ, а об истинном синдроме дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). Я включил данный случай в книгу, потому что этот синдром встречается чаще, чем принято думать. В США им страдают по меньшей мере пять миллионов взрослых людей, причем в 80% случаев синдром у них остается недиагностированным. Лечение взрослых больных с СДВГ очень часто производит удивительно благоприятный эффект, меняя их жизнь к лучшему.

Тридцатидевятилетняя Шэрон много лет проработала старшим редактором в крупном женском журнале. Она довольно успешно продвигалась по карьерной лестнице, но не смогла достичь руководящих должностей из-за проблем с планированием, определением приоритетов и недостаточного упорства в достижении поставленных целей. Если бы не ее несомненные способности и таланты, то руководство давно бы уже нашло повод от нее избавиться.

Люди, страдающие СДВГ, описанным в этой главе, скорее всего, согласятся со следующими утверждениями:

«Мне очень трудно планировать мои действия».

«Постоянные проволочки — это моя вторая натура».

«Я люблю критические ситуации — они заставляют меня собраться».

«У меня хорошее воображение, но я не умею воплощать в жизнь то, что представляю себе».

«Я бы скорее предпочел перенести депульпирование больного зуба, чем присутствовать на деловой встрече».

«Я сильно подавлен, потому что не могу реализовать свои таланты и способности».

«Я чересчур импульсивен».

«Я никак не могу приучить себя к пунктуальности».

«Меня раздражают люди, не умеющие мыслить так же быстро, как я».

«Все, что я делаю, — я делаю основательно, иногда даже слишком».

Шэрон находила весьма болезненную отраду в том, что постоянно ругала себя за ошибки и упущения. Внутренний голос не скупился на весьма оскорбительные эпитеты. Наиболее изощренные проклятия она адресовала не посторонним людям или обстоятельствам, а самой себе, называя себя неудачницей, дурой и слабачкой. Какими бы ошибочными ни были такие характеристики применительно к ней — а Шэрон сама лучше других понимала, что все это не имеет к ней никакого отношения, — она тем не менее испытывала какое-то странное облегчение, осыпая себя ругательствами. Так ей было легче, чем жить, не понимая, почему она никак не может с толком распорядиться своими недюжинными талантами.

Писательница Байрон Кейти, рассуждая о том, что привязывает нас к жизни, предложила каждому задать себе освобождающий вопрос: «Кем бы ты был без этих мыслей?» Но Шэрон не могла представить себя без всех внутренних укоров, что-де она никуда не годная, неадекватная личность. Она поставила себе моральный диагноз и не желала от него отказываться. Без самоуничижения она чувствовала себя неполноценной. Она не могла отделаться от этих мыслей, потому что, не будь их, она осталась бы вообще безо всяких объяснений. Самокритика образовывала своеобразный скелет, на котором держалось все существо Шэрон, все ее внутреннее «я».

В данный момент Шэрон была очень подавлена. Это состояние случалось у нее довольно часто, причем с удручающей регулярностью. Почему она ничего не может довести до успешного конца? Почему ей так фатально не везет в жизни? Когда она училась в школе, ей прочили карьеру писательницы — но она отказалась от мечты, так как надо было зарабатывать на жизнь. Карьеру в редакции журнала она сочла достойным компромиссом.

В том состоянии, в каком пребывала Шэрон, работать она не могла. Чувство стыда и отвращения к себе окатывало ее жаркими волнами, причиняя душевные и даже физические страдания. Но Шэрон отличалась недюжинной силой и выносливостью. Как дворняжки умеют выживать, так и Шэрон умела бороться за свое место в жизни. Всю жизнь борьба составляла смысл ее существования. Когда надо было действовать, внутренний голос умолкал. Она просто действовала. Под словами — там, где словам не место, — возникал позыв к титанической деятельности, и он никогда не позволял Шэрон сдаваться и опускать руки. Так, преодолевая подавленность, она продолжала бороться.

Предыстория

Шэрон появилась на свет на двенадцать недель раньше положенного срока. С самого рождения ей, таким образом, пришлось бороться за жизнь. Дуглас, отец Шэрон, не чаял в ней души, но мама все время соперничала с дочерью. От матери и трех старших братьев Шэрон узнала, что бороться ей пришлось с самого рождения. «Это потому что ты рыжая, — говорил отец. — Вот почему ты такая непоседа».

Шэрон была папиной любимицей и нежеланным ребенком для матери, Илейн. Та и сама когда-то росла и воспитывалась под бдительным оком суровой холодной родительницы. Илейн смогла полюбить сыновей, но всегда чувствовала, что рождение дочери пробудит самые худшие черты, те же, что были и у ее матери.

Так и получилось. Илейн соперничала с маленькой Шэрон за внимание Дугласа. Когда тот возился с дочкой, Илейн впадала либо в ярость, либо в хандру — иногда эти состояния возникали одновременно. К счастью, Дуглас так и не поддался на ее капризы и не охладел к дочери, сохранив самые тесные отношения с ней. Тем не менее Илейн изо всех сил, на каждом шагу старалась осложнить жизнь Шэрон. Мать приводила в ярость мысль о том, что у девочки будет счастливое детство, которого сама Илейн была лишена.

Служили ли тому причиной рыжие волосы, как думал ее папа, или бойцовские гены, но Шэрон действительно требовалось много энергии не только для того, чтобы защищаться от матери, но и чтобы получить образование и с толком им распорядиться. Родители многого ждали от своих четверых детей, но их ожидания не шли ни в какое сравнение с притязаниями самой Шэрон. Она хотела быть первой во всем, превзойти всех соперников, быть впереди в любом деле.

Учеба давалась девочке нелегко. Ей не только приходилось противостоять едким замечаниям матери, но и бороться с рассеянностью внимания. Обычно она смотрела в окно и думала о своем, когда учительница вызывала ее к доске, и Шэрон испытывала сильное унижение и смущение от того, что не могла как следует ответить на вопрос. Но девочка не сдавалась, она лишь становилась более настойчивой. Она просила у друзей конспекты, она обращалась к ним и к учителям за помощью и объяснениями, она грызла гранит науки, когда ее сверстники играли, и всячески старалась преуспеть. Надо сказать, у нее это получалось — училась она на «отлично». Если Шэрон получала «четверку», она не отставала от учителя, но просила не исправить ей отметку, а еще раз объяснить материал.

Кроме того, Шэрон самозабвенно занималась спортом. Она бегала кроссы и получала от них большую радость. Зимой она плавала в бассейне. Она хотела пойти еще и на дайвинг, но командный дух победил, и она осталась в плавании. Она занималась этим спортом, просто для того чтобы доказать всем и себе самой, что она может переносить физические нагрузки. Неприятные ощущения превратились в удовольствие по достижении определенного уровня натренированности. Переносить тяготы Шэрон научилась в противостоянии с матерью и была ей благодарна за это.

В десятом классе жизнь Шэрон перевернул учитель английского языка и литературы мистер Элиот. Он открыл перед девочкой богатейший мир прозы и поэзии, начав со стихов Эмили Дикинсон. Шэрон невероятно нравились эти короткие, но емкие строчки. «I heard a fly buzz when I died…[10]» Литература восхищала и завораживала Шэрон, как ни один другой школьный предмет… Стихотворение Дикинсон о змее навеки запечатлелось в мозгу девочки: «But never met this fellow, / Attended or alone /Without the tighter breathing, / And zero at the bone»[11]. Какое совершенное высказывание, удивлялась Шэрон, какое совершенное! Но потом она задумалась о том, что может означать фраза, откуда она взялась. Ей отчаянно захотелось узнать об этом — Шэрон надеялась, что со временем подобные строчки начнут приходить в голову и ей самой.

С помощью мистера Элиота девочка узнала, откуда они приходят. «Такие образы рождаются в подсознании, в воображении, — говорил мистер Элиот. — У тебя очень богатое воображение, постарайся довериться ему».

«Что вы хотите сказать?» — спросила Шэрон.

«Ты очень упорный и настойчивый человек. Это прекрасно, но иногда тебе надо немного отпустить вожжи, и тогда твой ум сильно удивит тебя. Уверяю тебя, что и сама Эмили Дикинсон очень удивилась, когда ей в голову пришло выражение “ничтожество костей”».

С той поры Шэрон увлеклась новой игрой, у нее появилась новая спортплощадка, на которой она упражнялась с воображением, образами и словами. Сначала она писала стихи, подражая Дикинсон, но постепенно выработала собственный стиль, свою оригинальную поэтическую манеру. Писала она и прозу и вообще была превосходно одаренной и интересной рассказчицей. Со временем Шэрон обрела свой голос и стала писать, уже не имитируя чужие стихи и не вдохновляясь ими. Она всей душой ждала окончания школы и поступления в колледж, чтобы с головой окунуться в литературу.

Однако из-за трудностей с сосредоточенностью на экзаменах Шэрон не смогла набрать достаточно баллов для поступления в престижный колледж, на что она очень надеялась. Впрочем, благодаря высоким школьным оценкам и положительным рекомендациям она заинтересовала несколько вполне приличных учебных заведений и выбрала Колледж Хобарта и Уильяма Смита, расположенный на севере штата Нью-Йорк. Там она с увлечением принялась изучать литературу и писать. Правда, она сразу заметила, что ей очень трудно развивать сюжет, чтобы превратить его во что-то существенное. Она стала редактором литературного журнала колледжа, но сама редко публиковалась в нем.

Мать постоянно критиковала Шэрон, призывая ее быть более практичной: «Мы не можем всю жизнь тебя содержать, у нас нет денег, чтобы кормить неудачливую писательницу». Шэрон понимала, что мать высохнет от зависти, если дочери будет сопутствовать литературный успех, но какое-то зерно истины в словах Илейн содержалось. Меньше всего Шэрон хотелось доставить матери такое удовольствие: видеть, как дочь просит у родителей денег. Однако надо было подумать о заработке, и Шэрон выбрала профессию, в которой вполне могла преуспеть, — профессию редактора.

Это, конечно, было не то, о чем она мечтала, но все же карьера ее началась довольно успешно. Все руководители и старшие коллеги видели в Шэрон то, что первым разглядел в ней мистер Элиот: большой талант, стремление и воображение. Она понимала, что не похожа на большинство людей, но сама была не в силах объяснить эту разницу, а другие не могли ее понять. Когда друзья и коллеги говорили: «Шэрон, ты такая талантливая, почему ты не откроешь бизнес, чтобы реализовать свои возможности?» — она не знала, как объяснить им, что она просто не в состоянии это сделать. От растерянности, от необходимости сказать хоть что-то она все чаще брала ответы из черного списка самообвинений.

Когда один из братьев спросил: «Почему у тебя не складываются отношения с парнями? Неужели все они настолько плохи?» — Шэрон не смогла внятно объяснить, что все дело в ней, в ее неспособности нормально общаться с людьми. Она сказала: «Просто я эгоистка». При всей ошибочности такого ответа это все же был ответ. Правда, Шэрон часто находила и верные ответы, но касались они не ее, а других людей и событий. Она обладала особым даром — благословением и проклятием одновременно — видеть то, что скрыто от окружающих. Она могла за секунду проникнуть в чужую душу, в мгновение ока раскрыть обман; она понимала, что думает человек, просто взглянув на него, или моментально ставила диагноз происходившему на рабочей встрече (в переводе с греческого «диагноз» означает «взгляд насквозь»). Шэрон действительно видела все насквозь: и людей, и мотивы их поступков. Было такое впечатление, что у нее не глаза, а рентген. Такая проницательность могла бы ей помочь, но чаще лишь усугубляла изоляцию, потому что Шэрон не умела простым языком изложить то, что видела. Она носила внутри себя столько эмоций и прозрений, что это просто изматывало ее.

Она пыталась найти отдушину в работе редактора — деятельности сугубо конкретной и практической, позволяющей подавить переполнявшие Шэрон мысли и чувства. Но, даже редактируя текст, она то и дело улавливала в нем лживые интонации. Шэрон видела, как автор из предложения в предложение пытается манипулировать сознанием читателя, и порой, пробегая глазами текст, не могла удержаться от негодующих восклицаний. Иногда ей приходилось даже крепко вцепляться в столешницу, чтобы усмирить кипящий ум. Впрочем, как Шэрон ни пыталась брать себя в руки, ее внимание продолжало напоминать младенца на пикнике. Оно направлялось туда, куда ему вздумается, невзирая на опасности и окрики. Контролировать внимание было не трудно, а попросту невозможно.

В глубине души Шэрон понимала, что, если бы ей только удалось найти ключ к своему вниманию, она смогла бы наконец начать писать романы и рассказы, жившие в ее душе, научилась бы поддерживать долговременные и искренние отношения с мужчинами. Она осуществила бы свою давнюю мечту — родить ребенка и стать ему идеальной матерью, каковой сама была лишена.

Но внимание ускользало из-под контроля, и из-за этого Шэрон постоянно испытывала чувство жгучего стыда. Она не сдавалась, день за днем усаживаясь за стол, но каждый раз не знала, что выйдет из нынешней затеи.

Жизнь с синдромом дефицита внимания и гиперактивности

Будучи одной из миллионов взрослых, страдающих недиагностированным синдромом дефицита внимания и гиперактивности, Шэрон имела возможность изменить свою жизнь к лучшему. Нет другого такого заболевания, касающегося ментального состояния человека, которое так хорошо поддавалось бы коррекции, но, как я уже говорил, по меньшей мере 80% взрослых, страдающих СДВГ, даже не подозревают об этом. Они мучаются и, как Шэрон, не могут реализовать свой мощный потенциал. Некоторые из них попадают в серьезные неприятности. Тюрьмы переполнены взрослыми людьми с СДВГ, они толпами стоят в очередях на бирже труда, многие из них — алкоголики и наркоманы, они часто попадают в ДТП, постоянно испытывают тревогу, и их оттесняют на обочину жизни.

К счастью, благодаря упорству и прирожденному таланту Шэрон такая судьба миновала ее. Она неплохо приспособилась к жизни в сравнении с миллионами тех, кому СДВГ основательно испортил существование. Но в целом Шэрон так и не смогла раскрыть свои таланты и знала об этом. Ее ждали депрессия и отчаяние, их наступление было лишь вопросом времени, и тогда Шэрон уже не смогла бы вести дальше относительно нормальную жизнь.

По целому ряду причин люди — и даже многие врачи — мало знают об СДВГ, а кто-то и вовсе не слышал, что этот синдром бывает и у взрослых. Некоторые медики считают, что СДВГ встречается только у очень активных мальчиков. В результате повального невежества миллионы взрослых людей не способны реализовать свои возможности и не получают помощи, в которой отчаянно нуждаются. При адекватном подходе и соответствующем лечении взрослые, страдающие этим синдромом, достигают очень больших успехов. Среди таких людей есть и лауреаты Нобелевской и Пулитцеровской премий, и начавшие свое дело с нуля миллиардеры, и многие другие выдающиеся люди.

СДВГ интересен как своими положительными, так и отрицательными сторонами (табл. 6.1). Лечение имеет целью сохранить преимущества и как можно надежнее подавить эффекты отрицательных сторон.

Таблица 6.1. Положительные и отрицательные стороны СДВГ

Положительные стороны

Отрицательные стороны

Склонность к творчеству

Склонность отвлекаться на побочные темы

Хорошая интуиция

Трудности с обоснованием собственного мнения

Способность к наивысшей сосредоточенности на интересном предмете

Повышенная отвлекаемость, если предмет неинтересен

Страстность и самоотверженность в интересной работе

Несоблюдение сроков сдачи работ, склонность к задержкам и опозданиям

Привычка действовать быстро, не теряя времени даром

Импульсивность, склонность к принятию необдуманных решений

Постоянный поиск чего-то нового, свежих источников вдохновения и стимулов

Стремление к новым источникам стимуляции может приводить к неприятностям, например к рискованному поведению или увлечению алкоголем и наркотиками

Энергичность

Наблюдаемая иногда неспособность спокойно усидеть на месте и внимательно выслушать собеседника

Способность легко вдохновляться и вдохновлять других

Трудности с окончанием работы и с поддержанием долговременных отношений

Я начал работать со взрослыми, страдающими СДВГ, с 1981 года, то есть с того момента, когда впервые узнал о синдроме. Я и сам страдал им — а еще дислексией[12]. Я понял, что при правильном подходе эти заболевания можно обратить на пользу больного. Потому-то я считаю себя специалистом, не только лечащим болезни, но и помогающим людям раскрывать их дарования и таланты.

При правильной и своевременной постановке диагноза Шэрон смогла бы раскрыть свои дарования и положить конец десятилетиям разочарований и самобичевания, которому она беспрерывно себя подвергала. Она и миллионы ей подобных находятся буквально в одном шаге от новой, лучшей жизни. Люди, страдающие СДВГ, губят себя не из-за подсознательного внутреннего конфликта, а из-за устройства своего мозга. Они становятся жертвами физиологических недостатков и не могут добраться до своих талантов.

Помимо больных, страдающих СДВГ, есть еще миллионы людей, которые не добиваются заслуженного успеха из-за того, что не могут как следует распорядиться своими способностями. Несколько лет назад я написал детский рассказ, озаглавленный «Прогулка с мозгом под дождем», где постоянно повторяется фраза: «Нет одинаковых мозгов, нет самых лучших мозгов, каждый идет по жизни своим путем». Из-за недостатков системы образования, из-за малочисленности специалистов, способных научить распоряжаться ментальными ресурсами, большинство людей за всю жизнь так и не осваивают это умение. Они, как правило, не терпят фиаско и как-то держатся на плаву, но не полностью реализуют свой потенциал.

Первым шагом в лечении Шэрон стала реструктуризация ее страдания. Женщина запуталась в непроходимых дебрях заблуждений, откуда ее надо было немедленно вытащить. Обладая большими талантами, она не могла успешно работать не из-за отсутствия прилежания или дисциплины, а из-за того, что страдала недиагностированным СДВГ. Советовать ей больше стараться было все равно что советовать близорукому человеку сильнее щуриться.

Наша совместная работа началась с просвещения. Я порекомендовал Шэрон прочесть мою книгу «Рожденные отвлеченными» (Delivered from Distraction), где много написано о самом синдроме дефицита внимания и гиперактивности. Шэрон с радостью ухватилась за предоставленную возможность. Впрочем, не будь она таким любителем чтения, я бы порекомендовал ей прочесть только первую главу — она так и называется: «Краткое содержание: прочтите эту главу, если не можете осилить всю книгу целиком». Когда Шэрон поняла, что такое СДВГ и какие положительные качества присущи людям, подверженным синдрому, — творчество, отвага, оригинальность, стойкость и энергия, — мы начали раскрывать эти качества.

Также я прописал Шэрон медикаментозное лечение. Помимо него, для устранения негативных эффектов синдрома дефицита внимания и гиперактивности используют физические упражнения, правильное питание, медитацию, позитивное общение, обучение управлению эмоциями и структурированию работы, чем занимаются квалифицированные инструкторы.

Как и все взрослые, страдающие нераспознанным СДВГ, Шэрон просто не знала, что недуг, так сильно мешавший ей в жизни, очень легко поддается лечению. У нее было такое впечатление, что она всю жизнь ездила на телеге с квадратными колесами. Беда ее жизни заключалась в том, что ей пришлось отказаться от заветной мечты, причем вполне достижимой. К счастью, лечение немедленно помогло Шэрон.

После этого у нее появилась возможность подумать обо всем, что происходило с ней до нашей встречи. Прирожденный боец, она поначалу страшно разозлилась из-за того, что диагноз был поставлен так поздно, но этот гнев лишь подстегнул ее в желании восполнить потери и воплотить мечты, о которых она еще не успела забыть. Прием лекарств оказался самой простой частью лечения. Они чрезвычайно быстро помогли Шэрон сосредоточиться. Квадратные колеса стали круглыми. Но это было только начало. Всю жизнь Шэрон прожила с негативным отношением к себе. Она с детства страдала, несмотря на всю свою отвагу, целеустремленность и стойкость.

Ощущение собственной неполноценности, знакомое всем, кто с детства осознал свою непохожесть на других, может оказаться травмирующим. Один из моих друзей, Дэвид Нилмен, — основатель компании JetBlue Airways. Этот человек страдает СДВГ. В тот день, когда JetBlue родилась на свет, Нилмен в течение нескольких часов стал миллионером. Он рассказывал мне: «Ты думаешь, что, возвращаясь в тот вечер домой, я торжествовал? Черта с два. Я чувствовал себя тем же неудачником, который ничего не понимал в школе».

У нас нет лекарств, способных улучшить представление человека о самом себе. Работая с Шэрон, я делал то, что делаю со всеми взрослыми людьми, которым ставлю диагноз и назначаю лечение. Я сидел с ней в кабинете, слушал, вникал, старался разделить с нею ее переживания и постепенно освобождал от вскрывающегося яда внутреннего конфликта. Шэрон сильно волновалась, начав новую жизнь — ту самую, с круглыми колесами. Но еще она была растеряна и озлоблена. Почему потребовалось так много времени, чтобы все это выяснить? Почему никто не заметил, чем она болеет, в школе? Почему мать вечно ругала ее, вместо того чтобы помогать?

Для того чтобы справиться с проблемами такого рода, требуется время. Однако Шэрон взяла себя в руки, в ней снова проснулась мечта стать писателем, пробудилась вера в собственные силы. Она начала писать. Это никогда не поздно. Самому старшему из моих пациентов было восемьдесят шесть лет. Он пришел ко мне, потому что всю жизнь хотел написать книгу. После постановки диагноза и прохождения курса лечения он смог наконец к ней приступить.

Для того чтобы помочь Шэрон, я разработал следующий план лечения.

Энергия. Шэрон просто излучала энергию, как и большинство пациентов с СДВГ, но не могла направить ее в нужное русло.

Эмоции. Эмоции ее менялись ежеминутно, и ей было очень трудно оставаться в стабильном эмоциональном состоянии.

Увлеченность. Способность Шэрон к сосредоточению внимания то появлялась, то исчезала. Иногда пациентка демонстрировала наивысшую сосредоточенность, но в следующий момент эта сосредоточенность вдруг бесследно улетучивалась.

Структура. Шэрон испытывала большие трудности с созданием основ структуры — списков, планов, схем, — а они очень важны для достижения успеха.

Контроль. Шэрон было очень трудно контролировать силу своего сознания. Оно походило на «Феррари» без тормозов.

Что делать?

Десять советов взрослым, страдающим синдромом дефицита внимания и гиперактивности

Как можно больше узнайте о своей болезни. В интернете бытует множество извращенных и просто неверных сведений об СДВГ, поэтому начните с других источников. Прочтите мою книгу «Рожденные отвлеченными» (Delivered from Distraction), написанную в соавторстве с Джоном Рейти, или «Быстрые умы: как преуспеть, если во взрослом возрасте вам поставили СДВГ» (Fast Minds: How to Thrive If You Have Adult ADHD) Крейга Сермена, Тима Билки и Карен Уэйнтрауб; также я могу порекомендовать «Контроль и СДВГ во взрослом возрасте» (Taking Charge of Adult ADHD) Рассела Баркли и «Рецепт внимательности для взрослых с СДВГ» (The Mindfulness Prescription for Adult ADHD) Лидии Зиловски и Дэниела Зигеля.

Примиритесь с тем фактом, что у вас СДВГ, хотя сам термин может показаться вам пугающим. Этот синдром связан не с дефицитом внимания, а скорее, с легкой отвлекаемостью. Гиперактивность у взрослых обычно отсутствует. И, как мне кажется, СДВГ — это не болезнь, а скорее, свойство психики, которое может верой и правдой послужить человеку, умеющему направить его в полезное русло. Аналогия, которую я использую в работе с детьми, вполне уместна и для взрослых: я говорю, что у них в голове «Феррари», снабженная велосипедными тормозами. Гоночная машина, которую нельзя остановить, опасна, но если оснастить ее подходящими тормозами, то можно стать чемпионом любой гонки. Детям я представляюсь как специалист по тормозам.

Поймите, что это всего лишь СДВГ, а не психический изъян или порок характера, мешающий вам добиться заслуженного успеха. При адекватном лечении вы сможете достигнуть небывалого успеха.

Обратитесь к врачу, который имеет опыт работы с больными СДВГ и раскрывает сильные стороны пациентов в лечении. Найти такого непросто, но это того стоит. Для начала можно обратиться на кафедру психиатрии ближайшего медицинского факультета.

Гордитесь своим даром, ибо положительным качествам СДВГ невозможно научиться, и купить их тоже нельзя, в то время как отрицательные стороны поддаются устранению.

Работайте с наставником, чтобы он помог вам приобрести навыки организации труда и распределения времени.

Медитация, физические упражнения, правильное питание и достаточный сон — все это улучшает течение СДВГ и повышает качество жизни.

Не бойтесь медикаментозного лечения. При правильном использовании лекарства будут так же полезны, как очки при близорукости. Однако сперва убедитесь, что вас лечит квалифицированный врач.

По возможности делайте только то, что хорошо у вас получается. Многие взрослые, страдающие СДВГ, пытаются достичь высоких результатов в занятиях, к которым они не склонны, и из-за этого теряют время.

Делитесь с людьми тем, что вы узнаете о СДВГ. У взрослых это заболевание часто остается нераспознанным. Воспользовавшись плодами лечения, делитесь ими с другими — возможно, кому-нибудь очень пригодятся ваши советы.

ЧАСТЬ II

ТРЕНИРОВКА ВНИМАНИЯ

Как поддерживать способность к высокой концентрации

ГЛАВА 7

ГИБКОСТЬ ВНИМАНИЯ

Добиваемся успеха

В марте 2012 года профессиональный игрок в гольф Буба Уотсон опередил других соперников на три броска перед финальной игрой открытого чемпионата Флориды, которая должна была состояться в воскресенье. Для профессионального спортсмена преимущество в три броска — это ни в коем случае не гарантия следующего успеха, но солидное преимущество. Буба был неоспоримым фаворитом, когда в воскресенье ударил по мячу.

Уотсон отличался далекими бросками и был самым изобретательным игроком, умевшим импровизировать. Единственное, чего ему не хватало, — это умения сосредоточиться. В первых девяти лунках в воскресенье он ошибся и потерял преимущество. Соперничество обострилось. Телевизионный комментатор Джонни Миллер резко критиковал Уотсона за неумение сосредоточиться и сетовал, что если бы этот спортсмен умел фокусировать внимание, то был бы вечным чемпионом. Все специалисты в один голос соглашались с тем, что Уотсону не хватает концентрации, для того чтобы стать великим спортсменом.

Однако в Уотсоне что-то явно переменилось, когда он играл спустя несколько месяцев в национальном турнире мастеров в Огасте. На этом турнире, учрежденном легендарным игроком в гольф Бобби Джонсом, Уотсон вдруг овладел своим вниманием.

В начале воскресной финальной игры он отставал от лидера на два удара, но это было в пределах разрядного промежутка. Однако на четвертой лунке произошло событие, которое, казалось, выбьет Уотсона из колеи и ввергнет в панику. Его соперник, Луис Оостхейзен, произвел невиданный в истории гольфа удар — то, что называют двойным иглом. (Если вы не знакомы с правилами игры в гольф, то я поясню, что игл — это проход на два удара меньше, чем пар, а пар — это количество ударов, за которое игрок должен пройти лунку по регламенту. На один удар меньше, чем пар, — превосходно; такое прохождение называют берди; на два удара меньше — это и есть игл.) Оостхейзен прошел пар на четвертой лунке за два удара — такого никто не видел ни на одном соревновании.

Трудно было найти более подходящий момент для Уотсона, чтобы утратить сосредоточенность. Но, видя, как соперник на его глазах творит историю гольфа, тот не впал в панику и не растерялся. Вместо этого он удвоил усилия. Он сосредоточился и смог избежать катастрофы, которая прежде непременно бы с ним случилась.

На восемнадцатой лунке Уотсон и Оостхейзен оказались в равной позиции. Оба промахнулись. Дальше вступило в силу правило «мгновенной смерти». В гольфе нет более напряженной ситуации. Согласно этому правилу победителем становится тот игрок, который первым пошлет мяч в лунку.

На первой лунке оба игрока снова промахнулись, хотя каждый имел реальные шансы на выигрыш. Правило «мгновенной смерти» распространилось на вторую лунку. На этот раз Уотсон сделал неверное движение — мяч улетел вправо, в сосновую рощицу. Такая катастрофа означала неминуемый проигрыш. Удар был плох и несвоевременен. «Буба продул турнир» — гласили бы заголовки утренних газет в понедельник, а затем и многочисленные твиты и ретвиты.

Однако катастрофы не случилось. Уотсон обнаружил свой мяч в тридцати футах за опушкой, в куче сосновой хвои. По логике игры, он должен был сделать то, что сделал бы на его месте любой здравомыслящий игрок, — выбросить мяч на поле, а затем попытаться сделать пар в надежде, что у соперника не получится берди. Другого выхода у Уотсона не было. Во всяком случае, так казалось зрителям.

Но так не казалось самому Уотсону. Позже он сказал, что однажды уже точно так же стоял над мячом в том же самом перелеске и удар не потребовал большого ума. Не теряя времени, Уотсон замахнулся и, воспользовавшись особым, изобретенным им самим приемом, ударил по мячу, выбросив его из зарослей.

Уотсону предстояло придать мячу практически немыслимую траекторию. Он должен был лететь какое-то время прямо и вверх, избегая при этом столкновения с ветками, а затем круто повернуть вправо. Опытный игрок способен направить мяч прямо или закрутить в любую сторону, но совместить прямой полет с поворотом дано отнюдь не каждому. Для этого надо обладать поистине сверхъестественным мастерством.

Уотсон совершил чудо. Мяч взлетел вверх и прямо, затем послушно свернул вправо, пролетел по дуге около сорока футов и приземлился в пятнадцати футах от лунки. Теперь у Оостхейзена не было ни малейшего шанса победить. К всеобщему изумлению, Уотсон выиграл турнир.

Что же случилось с ним в этот раз? Никто не знает, как ему удалось такое. Большинство, однако, согласились, что выглядел Уотсон не так, как обычно. Челюсти его были стиснуты, он смотрел только на мяч и лунки, не отвлекаясь на галереи со зрителями и не проявляя обычной своей рассеянности.

Некоторые связывали это с тем фактом, что за несколько дней до соревнований чета Уотсон усыновила своего первого ребенка. Буба приехал в Огасту один, а жена и малыш остались дома, так как ребенок был еще очень маленький, чтобы взять его с собой. Однако мысленно Уотсон поддерживал связь с семьей. (Как психиатр, занимающийся лечением и детей, и взрослых, я могу с полным правом утверждать, что ничто так разительно не меняет человека, как переход в категорию родителей; он чувствует, что его охватывает настоящий психоз любви к этому маленькому человечку.)

Впрочем, никто не знает, из какого источника в действительности Уотсон почерпнул сосредоточенность, но то, что он это сделал, не вызывает ни малейших сомнений. Мне думается, что решающую роль здесь сыграли три фактора: структура, новизна и мотивация. В гольфе успех каждого удара определяют именно они. Это в высшей мере структурированная игра. Каждый удар уникален, а значит, отличается новизной. Игрок хочет выполнить удар хорошо, и это определяет высокую мотивацию.

Мне думается, что двойной игл Оостхейзена на четвертой лунке привлек внимание Уотсона и определил его мотивацию. У второй лунки, когда возникла ситуация «мгновенной смерти», Уотсон на секунду потерял свою сосредоточенность и допустил неудачный удар, отправив мяч в лес. Но затем, столкнувшись с трудностью, он сосредоточился, призвал на помощь все творческие способности и выполнил лучший в своей жизни удар.

Что такое гибкость внимания?

Сосредоточенность внимания варьируется по своей интенсивности и продолжительности. На одном полюсе этой шкалы находится полное отсутствие сосредоточенности (не связанное со сном, опьянением, комой или другим физическим состоянием) — я имею в виду бесцельное причудливое состояние «дрейфа». Оно может быть очень приятным, помогающим убить время. Ваш ум просто блуждает, зачерпывая из окружающего мира случайные факты и события, как трал рыболовного судна. Иногда в таком «дрейфе» можно случайно поймать крупную рыбу.

Вероятно, вы сами того не осознаёте, но в такие, казалось бы, пустые моменты мозг занят очень важной деятельностью. Он работает в режиме «по умолчанию». В такие моменты грез наяву и «дрейфа» особенно высокой активностью отличаются латеральные отделы префронтальной коры и передняя дорсальная часть поясной коры. Они играют важную роль в так называемой исполнительной функции, включающей планирование и сосредоточение внимания.

Этим объясняется тот факт, что при выполнении той или иной работы вам бывает нужно время от времени отвлекаться, так сказать, бросить взгляд в сторону и сделать перерыв. Однако в такие моменты у мозга не бывает перерывов. Совсем наоборот. Он в это время запасается энергией, готовя вас к новому этапу сосредоточения внимания.

Возможно, вы думаете, что мозг нуждается в наибольшем количестве энергии в моменты напряженного умственного труда, но на самом деле это не так. В периоды «дрейфа» он потребляет столько же, если не больше. Интересно, что во время «дрейфа», или работы «по умолчанию», то, о чем вы думаете (а мозг никогда не бездействует и не работает вхолостую), — это другие люди, вы сами и отношения между ними и вами. То есть во время «дрейфа» вы находитесь в состоянии «социального познавания». В периоды спокойствия мозг запрограммирован на социальную активность. Мэтью Либерман, специалист по социальной нейрофизиологии, говорит об этом так: «Есть множество вещей, о которых мы могли бы думать в моменты душевной праздности, — о дифференциальном исчислении, логике, упорядочении переменных величин и классификации предметов, которые мы видим. Все это могло бы иметь приспособительное значение, но природа распорядилась по-другому. В такие мгновения мы мыслим социальными категориями»1.

Другой полюс шкалы, противоположный «дрейфу», — это «поток». Данный термин ввел в научный обиход в 1978 году Михай Чиксентмихайи, психолог, изучавший наивысшее состояние сознания2. Будучи в «потоке», человек так глубоко погружается в контекст деятельности, что теряет всякое представление о себе. Он настолько увлекается делом, что сливается с ним, становясь с ним единым целым. Человек теряет представление о времени, о своих биологических потребностях и влечениях.

Как и все моменты сильнейшего напряжения, «поток» со временем иссякает. Каждый из нас иногда испытывает это состояние, и мы на собственном опыте знаем, что оно не длится долго. Некоторые люди впадают в состояние «потока», занимаясь йогой; другие испытывают его, исполняя музыку, медитируя, рукодельничая или решая кроссворды; кто-то испытывает состояние потока, скатываясь на лыжах по трудной трассе, кто-то — высекая из камня скульптуру.

По мнению Чиксентмихайи, подтверждаемому многими моими пациентами и моим личным опытом, в «потоке» человек испытывает наивысшее ощущение бытия, счастье и радость свершения. В таком состоянии люди оказываются способны превзойти самих себя и достигают недоступных ранее высот. Оно настолько захватывает, что вспоминается лишь по прошествии времени — как наивысшая радость. Поскольку в «потоке» у человека исчезает представление о собственной личности, состояние осознаётся только после его прекращения.

Невозможно, однако, весь день находиться в «потоке». Человек должен есть и спать. Более того, это состояние истощает в мозге запасы нейротрансмиттеров. Однако при надлежащей практике человек может научиться вполне осознанно вступать в состояние «потока». Ключевое условие — увлеченность каким-то делом, которое, с одной стороны, имеет для человека большое значение, а с другой — является достаточно трудным и заставляет напрячься.

Практическое направление работам Чиксентмихайи придал Стивен Котлер, руководитель Flow Genome Project, международной междисциплинарной организации, занимающейся расшифровкой того, что именно происходит в организме в этом состоянии3. Котлер и его коллеги разрабатывают методы «разрезания “потока”», проникновения в механизмы его возникновения в повседневной жизни4. По большей части ученые работают с людьми, занимающимися экстремальными видами спорта, где часто приходится рисковать жизнью. Котлер обнаружил, что эти спортсмены регулярно впадают в состояние «потока», достигая изумительных результатов. Во всех подобных случаях большие достижения оказываются напрямую связаны с серьезным риском.

Можно, однако, с полной уверенностью сказать, что люди в большинстве случаев не желают рисковать жизнью ради достижения «потока». Тем не менее для нас — а я без колебаний отношу себя к этой группе — путь к такому состоянию тоже открыт. Надо лишь выбирать те виды деятельности, которые сочетают в себе определенную трудность и важность для нас. Для меня таким вызовом, например, является создание книг. С писательством меня, как и большинство литераторов, связывает отношение любви-ненависти. Так происходит, потому что этот труд не всегда сулит то, к чему стремится автор, и оказывается отнюдь не таким плодотворным, как хотелось бы. Опасности подстерегают пишущего на каждом шагу. Именно потому авторы часто под любым предлогом стараются оттянуть тот момент, когда нужно сесть за письменный стол. Когда Эрнеста Хемингуэя спросили, как написать роман, он ответил: «Первым делом выбросьте из холодильника всю еду». Он имел в виду, что писатель будет делать все что угодно, лишь бы избежать необходимости излагать слова на бумаге.

Тем не менее мы любим писать. Мало вещей на свете доставляют мне такое же удовольствие, как писательский труд, конструирование удачных предложений или поиск кратких и выразительных образов (надеюсь, в книге, которую вы читаете, вы увидели несколько примеров). Для меня это мощный стимул снова и снова возвращаться к чистому листу, так же как удачный удар снова и снова заставляет игрока в гольф возвращаться на поле, забывая обо всех неудачах. Когда же я наконец усаживаюсь за клавиатуру, я впадаю в состояние «потока» — иногда на несколько минут, а бывает, и на час. Разница между мной и прыгуном с трамплина заключается в том, что я не подвергаю свою жизнь опасности, чтобы оставаться в «потоке». В результате в процессе литературного труда «поток» то появляется, то исчезает. (Наверное, если бы я рисковал жизнью, садясь за компьютер, то и состояние удерживалось бы дольше.)

Квинтэссенцией «потока», таким образом, является сосредоточенность. Мы все знаем, что это. Данный термин обозначает состояние концентрированной ясности ума, нацеленного на решение какой-то задачи. Между сосредоточенностью и «потоком» находится зона, которую я обозначаю понятием «гибкая сосредоточенность». Она отличается от «потока» тем, что не достигает такого напряжения; гибкая сосредоточенность обладает некоторыми свойствами «потока», но не поглощает человека целиком и полностью. В состоянии гибкой сосредоточенности вы концентрируетесь на задаче, но в то же время остаетесь открытыми и для других внешних раздражителей.

Гибкая сосредоточенность — это гибрид «потока», доступный каждому в повседневной жизни. Находясь в таком состоянии, вы окружаете сознание полупроницаемыми границами, которые в какой-то мере допускают отвлечение, а иногда способствуют появлению новых важных идей.

Вспомним, например, случай Дэвида Нилмена, основателя компании JetBlue. Он придумал электронные билеты, самое важное изобретение в сфере авиаперевозок за последние двадцать лет. «Я не планировал ничего такого, — говорил он мне. — Просто в один прекрасный день я увидел эту идею. Удивляюсь, почему никто не додумался до нее раньше. На самом деле все мои коллеги смеялись надо мной и говорили, что никто не пойдет в аэропорт без бумажного билета. Но посмотри, теперь мы все ходим в аэропорты без бумажных билетов, и это позволяет компаниям экономить миллионы долларов, а пассажиров избавляет от нервотрепки и опозданий на рейсы».

«Что привело тебя к этой идее?» — поинтересовался я.

«Ничего, — ответил Нилмен. — Если не считать того, что я всегда думал об улучшениях. Это единственное, чем я вообще занимаюсь. Я вынашиваю идеи и внедряю их. Электронный билет — просто самая удачная из них. Но процесс вынашивания всегда один и тот же. Я просто впадаю в определенное состояние, и тогда ко мне приходят полезные идеи».

Нилмен не деятель искусств, он — бизнесмен. Но, обдумывая идею электронного билета, он держал свой ум в состоянии открытой готовности. Он прокручивал в голове способы повышения эффективности компании, чем, естественно, занимаются все руководители. Однако, вместо того чтобы натужно извлекать идеи из своего или чужого устоявшегося опыта, он привел себя в состояние гибкой сосредоточенности — и свежая мысль пришла к нему сама собой.

Гибкая сосредоточенность — явление парадоксальное. Находясь в этом состоянии, вы одновременно используете логически мыслящую и эмоционально чувствующую части своего мозга. Вы соединяете творческий потенциал со способностями к упорядочению и анализу. В этом состоянии вы воспринимаете внешние раздражители, но они не отвлекают вас от основной задачи. Вы выполняете ее, но без излишней ригидности.

Для достижения гибкой сосредоточенности вы инстинктивно уравновешиваете деятельность правого и левого полушарий головного мозга, творчество с дисциплиной, случайность с упорядоченностью. Вы получаете возможность поиска, не отрываясь при этом от основного дела, соединяете гибкость с жесткостью, спонтанность с четкой структурой, нарушение канонов с их строгим соблюдением. Вы сочетаете новые маршруты с проторенными, путь с целью. Это великое уравновешивание работы целого мозга — отличный навык, который позволяет вам справляться с вызовами работы и пользоваться возможностями, коими изобилует современная жизнь. При достижении такого баланса вы получаете шанс натолкнуться на неожиданные мысли, образы, побуждения и эмоции. С помощью всего этого вы можете улучшить любую умственную деятельность, сохраняя способность к упорядочению уже имеющихся у вас идей.

Коротко о достижении сосредоточенности

Выключите все приборы и гаджеты на время, нужное вам для того, чтобы без помех сосредоточиться и подумать.

Доверьтесь себе. Мы лучше всего справляемся с чем-либо, когда делаем это так, как сами считаем нужным. В таких условиях мы добиваемся и наивысшей сосредоточенности. У всех нас есть свои рутинные привычки, наш личный способ наилучшим образом делать работу. Так что доверьтесь себе. Если вы сами не знаете, чего хотите достичь, просто идите своим путем, и ваше подсознание, скорее всего, подхватит и поведет вас — и поразит неожиданными сюрпризами и озарениями. Не боритесь со своей интуицией, будьте с ней заодно.

Сделайте перерыв. Если вы чувствуете, что ваши мысли начинают путаться, остановитесь и дайте себе передохнуть. Встаньте, пройдитесь, выпейте стакан воды, потянитесь. Для отдыха иногда может хватить и шестидесяти секунд.

Возьмитесь за что-нибудь трудное. Люди максимально сосредоточиваются, принимая вызов, когда дело хорошо знакомо, но заставляет напрягать все силы. Достаточно часто, к удивлению работающего, невозможное вдруг оказывается вполне реальным.

Обратитесь за помощью. Не считайте это признаком слабости. Наоборот, такое решение говорит, что у вас пока еще достаточно сил, чтобы не растеряться и попробовать найти правильный путь.

Берегите свое время. Одно из самых верных правил современной жизни гласит: если вы не сможете правильно распорядиться временем, у вас его отнимут. Ревниво оберегайте свое время. Это самое ценное, что у вас есть. Не отдавайте его никому и никому не позволяйте им распоряжаться, если в том нет большой необходимости.

Закройте глаза. Если вы чувствуете, что утрачиваете сосредоточенность или теряетесь, откиньтесь на спинку стула и закройте глаза. Это нехитрое действие, как ни удивительно, позволяет восстановить ясность видения. Оно может вернуть сосредоточенность и направить мышление по новому руслу.

Нарисуйте картинку. Зрительные образы улучшают мышление. Начертите диаграмму, составьте таблицу, покройте страницу прихотливыми зигзагами, запишите на ней какие-нибудь короткие фразы или стрелки. Лучше всего пользоваться для этого цветными карандашами или фломастерами. Рисуйте на картоне, на пюпитре, на полу — самое главное, избавьтесь от слов, взорвите ограничивающие вас рамки вербального мышления, чтобы начать воспринимать зрительные образы. Возможно, что вскоре вы представите себе именно то, что искали в состоянии повышенной сосредоточенности.

Разговаривайте с собой. Разговор с самим собой вслух может вывести вас из состояния растерянности. Если вы вдруг упустили нить мысли и растерялись, попробуйте вслух порассуждать о предмете, которым вы занимаетесь. Громкая речь вовлекает в мышление новые области мозга, которые не участвуют при рассуждениях «про себя». Ваш голос рассеет туман.

Делайте то, что помогает. Не думайте о стратегиях, которые принято применять. Некоторым людям хорошо работается под музыку или в шумном помещении. Кто-то лучше сосредоточивается, когда ходит и даже бегает. Одним лучше думается рано утром, а другим — поздно ночью. Некоторые предпочитают размышлять на морозе, а другие — в финской сауне. Кому-то хорошо думается на голодный желудок, кому-то — во время еды. Не существует правильных способов — есть способы, лучшие для вас. Экспериментируйте и открывайте способы повышения сосредоточенности, которые подходят лично вам.

В своей книге «ДНК новатора» (The Innovator’s DNA) Джефф Дайер, Хэл Грегерсен и Клейтон Кристенсен описывают несколько общих черт характера таких предпринимателей, как Джефф Безос (Amazon), Скотт Кук (Intuit) и Марк Бениофф (Salesforce.com)5. Новаторы такого типа раздвигают горизонты, отметают границы и отбрасывают старые методы работы и отживший образ мышления. Они выпускают на волю ассоциации, объединяют совершенно разнородные мысли, факты и дисциплины. Они внимательно наблюдают происходящие явления и извлекают из них полезные идеи. Они любят экспериментировать, напрягать свой ум, много путешествуют и обожают встречи с людьми, плодотворно работающими в других сферах. Они открыты, любопытны и охотнее идут своим путем, чем следуют за другими.

Новизна, неисхоженная дорога — все это повышает способность к гибкой сосредоточенности, в то время как повторение, конформизм и рутина ее ослабляют. Однако слишком много новизны вредит делу, так как ведет к хаосу и смятению, и поэтому для покорения новизны (и ее движущей силы — воображения) нужна структура.

Позвольте мне проиллюстрировать идею гибкой сосредоточенности рассказом о недавнем научном прорыве. Эта история также демонстрирует, как само по себе открытие может перевести сознание в такое идеальное состояние.

Стремление, а не случайность лежит в основе как «потока», так и сосредоточенности. Я уже говорил, что случайность и подсознание играют выдающуюся роль в плодотворном мышлении, но они работают лучше всего, когда «поток» встречает на своем пути как можно меньше препятствий. Оказывается — и это было большим открытием, — существует всеобъемлющий закон природы, который приводит в целесообразное движение все — от воздуха и воды, общественного транспорта и молний до информации, идей и внимания.

Иногда важные идеи появляются сразу, безо всякого предупреждения или подготовки. По мелочам такие озарения случаются сплошь и рядом в обыденной жизни — мы вдруг вспоминаем, куда положили очки, или перед глазами появляется образ давно забытого знакомого, или понимаем, что напрочь забыли о вложениях, которые собирались сделать. Иногда такие внезапные озарения преображают и изменяют мир. Пусть и редко, но люди порой восклицают: «Эврика!» Примеры подобных открытий веками живут в мифологии нашей культуры: сидящий в ванне Архимед осознаёт закон выталкивания тел водой, Ньютон, отдыхающий под пресловутой яблоней, открывает закон всемирного тяготения… Мы не знаем, происходило ли это в действительности, но истории открытий великолепны сами по себе.

Однако я собираюсь рассказать вам реальную историю о восклицании «Эврика!», которая произошла совсем недавно. Мы знаем о ней, потому что ее описал сам первооткрыватель в своей книге «Дизайн в природе» (Design in Nature), вышедшей в 2012 году6.

В сентябре 1995 года Адриан Беджан, в то время сорокасемилетний профессор факультета механики Университета Дьюка, отправился во Францию, чтобы сделать доклад на конференции по термодинамике. И непосредственно перед конференцией с Беджаном произошло то, о чем мечтает каждый, но что происходит лишь с избранными счастливцами. Нежданному событию предстояло изменить всю жизнь ученого и — хотя об этом пока рано говорить, — возможно, и наши представления о мире.

На ужине в честь участников конференции выступал нобелевский лауреат Илья Пригожин. Эта речь привлекла внимание Беджана, более того, она его ошеломила. Если яблоко действительно когда-то упало на голову Ньютону, то оно, вероятно, произвело такой же эффект, как речь Пригожина — на Беджана.

Надо заметить, что нобелевский лауреат высказал общеизвестную банальную истину, с которой в то время было согласно все научное сообщество. Он сказал, что, хотя многие древовидные природные структуры — от молний и воздушных потоков в легких до речных дельт — очень похожи друг на друга, эта схожесть обусловлена чистой случайностью, а не какими-то причинами. Нет никакого объединяющего принципа, который бы обосновывал обилие таких структур в природе или какую-то закономерность их образования в самых разных контекстах.

Беджан рассказывает, что, когда он услышал это высказывание Пригожина, в его мозгу что-то щелкнуло. «На пол со звоном упала монетка. Я вдруг понял, что Пригожин, а с ним и все присутствующие ошибаются. В мгновение ока до меня вдруг дошло, что мир формируется не под влиянием чистых случайностей, капризной судьбы или неожиданных происшествий. Я вдруг понял, что за бесконечным разнообразием природы стоит непрерывный поток вполне предсказуемых явлений»7.

Воодушевившись, Беджан тут же принялся описывать то, что он назвал конструктивным законом: «Для того чтобы проточная система конечного размера могла существовать (жить), ее конфигурация должна обеспечивать наилучший доступ к течениям, проходящим по ней»8. На первый взгляд — по крайней мере, на первый взгляд человека, далекого от физики и инженерного дела, такого, как я, — этот принцип не содержит в себе ничего существенного и важного и звучит весьма загадочно. Кажется, что он никак не связан с повседневной жизнью и уж совершенно точно не имеет ни малейшего отношения к теме данной книги. Но первый взгляд ошибочен.

Позвольте мне объяснить, почему конструктивный закон — это физический закон, управляющий поведением всех текучих систем, то есть любых, одушевленных и неодушевленных, в которых имеет место какое-либо движение. Конструктивный закон управляет любой системой, с какой нам приходится сталкиваться, — от дорожного движения, спорта, деятельности организаций и поведения птичьих стай и рыбьих косяков до интернета. Значит, данный закон управляет также системой нейронов в головном мозге и потоками идей, протекающих по этим нейронам.

Упрощая, можно сказать, что конструктивный закон гласит: все текучие системы — то есть системы, в которых имеет место движение, — организованы так, чтобы облегчить движение и обходить препятствия любого рода. В режиме реального времени закон предсказывает, что всякая такая система благоприятствует оптимизации движения — воды через дельту, воздуха по системе бронхов, молнии в атмосфере от облака до громоотвода или идеи от ее зарождения до явного выражения.

Движение, если оно не происходит гладко и беспрепятственно, со временем затухает. Вероятно, именно поэтому многие люди перестают мыслить, вырастая из детского возраста. На пути мышления возникают дамбы, останавливающие всякое развитие, и поток, прекращая движение вперед, начинает идти по кругу. Следовательно, заканчивается и жизнь, каковая есть лишь одна из форм движения. Отсутствие движения любого рода — это смерть.

Для Беджана как специалиста по термодинамике смерть означает состояние равновесия между системой и ее окружением. В такой системе нет движения, направленного внутрь или вовне. Это термодинамическая смерть, но она может означать и обычную смерть — точка. Жизнь — это движение, или, пользуясь словами Беджана, поток. Древовидная структура — это потрясающе эффективная конструкция для облегчения течения — воды, воздуха, электричества — из некой области в точку или из точки в пространство. Природа искала и нашла такую конструкцию.

Теперь давайте взглянем на мозг. «Какова конструкция, — спросите вы, — соединения между собой нейронов головного мозга?» «Естественно, — отвечу я, — это древовидная конструкция!» Тело нервной клетки выбрасывает из себя дендрит (или отросток), который принимает входящие в его нервную клетку сигналы от других нервных клеток через специальные структуры — синапсы. Само понятие «дендрит» происходит от греческого слова, означающего «дерево».

Момент озарения Беджана я описал по двум причинам. Во-первых, великая идея, как огромная рыба, случайно попавшаяся вам на крючок, может выдернуть вас из лодки. Беджан, великий рыбак, был готов к такому неожиданному улову и устоял, хотя и испытал нешуточное моральное и физическое потрясение. Во-вторых, конструктивный закон Беджана говорит нам, что существует паттерн, который позволяет оптимизировать поток идей. Даже если мы не способны создать его самостоятельно, сам факт его существования уже означает, что мы можем кое-что предпринять, чтобы облегчить его возникновение в каждом конкретном случае.

Мы способны многое сделать не только для того, чтобы увеличить вероятность появления у нас в голове великих идей, но также для усиления внимания и эффективного облегчения потока мышления даже в отсутствие таковых. В одной из своих лекций в 1854 году Луи Пастер заметил: «В области наблюдений случай благоприятствует только подготовленным умам»9. Тогда возникает закономерный вопрос: как лучше всего подготовить свой ум, чтобы он благоприятствовал эффективному потоку информации и идей?

Благодаря своей анатомии мозг, состоящий из миллионов дендритов, подчиняющихся конструктивному закону, делает все, что в его силах. Но мы можем своими действиями помочь мозгу. Существуют проверенные временем способы обеспечения эффективного потока идей. Вместо того чтобы лихорадочно предпринимать титанические усилия в сложные моменты, словно пятиклассник под взглядом страшного учителя, вы можете достичь гибкой сосредоточенности, опираясь на планирование, подготовку и технику. Самый надежный путь к поддержанию внимания основан на привычке и тренировке, что, впрочем, верно во всех случаях овладения мастерством.

Больше всего освоению магии ясного мышления мешает непрерывное поступление посторонних идей и несущественной информации, а также расхолаживающие предубеждения. Точно так же, как загрязнение воды угрожает рыболовству, загрязнение нашей умственной жизни избыточными, а порой и вредоносными данными, отвлекающими факторами, воспоминаниями и интерпретациями угрожает нашей способности вызывать у себя состояние гибкой сосредоточенности. Для того чтобы достичь этой цели, нам надо избавиться от всего, что нас отвлекает, и начать питать ум и тело только тем, что им необходимо. Как сад не может расти без плодородной почвы, солнечного света, воды и своевременной прополки сорняков, так и мы не достигнем состояния гибкой сосредоточенности, если не будем заботиться о своих первоочередных нуждах.

Прежде чем воспользоваться советами относительно того, как создать условия, благоприятствующие гибкой сосредоточенности, и устранить препятствия свободному движению информации и идей, спросите себя: «Что я могу сделать, чтобы воспользоваться конструктивным законом и помочь себе лучше сосредоточиваться на важных вещах, более отчетливо мыслить и быстрее распоряжаться умом?» Или, если говорить другими словами, поскольку вы знаете себя лучше, чем кто-либо другой, задайте себе вот такой вопрос: «Что мешает свободному потоку информации и идей в моей голове? Как я могу устранить препятствия?»

Для большинства людей в наши дни ответ на этот вопрос более чем очевиден: постоянные отвлечения, перерывы в работе, засасывающее действие монитора, множество манящих возможностей, обязательства и постоянная умственная перегрузка. Вместо того чтобы устранять препятствия, мешающие нам свободно мыслить и усваивать поток полезной информации и важных идей, мы делаем ровно противоположное. Мы перекрываем каналы. Мы создаем ментальные пробки на путях движения информации, то есть действуем вопреки конструктивному закону Беджана.

Но так не должно быть. Пробки можно и нужно ликвидировать. Движение в мозгу должно происходить свободно и беспрепятственно, и оно станет таким, если вы создадите и начнете исполнять верный план действий.